В мае 1998 года ваххабиты захватили отделение милиции в Карамахи, убили майора, вооружились и установили в селах свою власть. Они пользовались поддержкой Шамиля Басаева, Хаттаба и их бандитов и постоянно получали от них помощь. Во главе боевиков в Карамахах стал полевой командир Джерулла.

27 августа 1999 года представители властей Дагестана потребовали от ваххабитов сдать оружие и пропустить в села представителей законной власти. Те отказались. После этого началась войсковая операция. Ее осуществляли калачевская бригада внутренних войск, войска спецназа и дагестанский ОМОН. Во время штурма наша съемочная группа находилась на месте событий.

…Наблюдательный пункт на южной окраине села Карамахи. Именно отсюда вчера выдвигалась калачевская бригада внутренних войск. Бой был очень ожесточенный, и в ходе этого боя есть около десяти убитых. Данные сейчас уточняются. Три человека так и остались лежать на одной из сопок. Как объяснили бойцы из той части, им не удалось вынести тела павших товарищей, потому что противник вел интенсивный огонь: «Снайперы долбили. Так мы их и оставили там».

Калачевская бригада внутренних войск была создана 10 лет назад специально с прицелом на горячие точки. Один солдатский призыв сменялся другим, неизменным оставалось лишь то, что они постоянно оказывались под прицелом. В Нагорном Карабахе, Душанбе, Ереване, Тирасполе, Осетии… За два года боев в Чечне бригада потеряла 32 человека. За полтора месяца боев в Дагестане погибли 39. Каждому из бойцов бригады есть кого вспомнить. Офицеры называют этих пацанов «золотые мальчики». К сожалению, только на войне, вдали от шумных презентаций, модных дискотек начинаешь понимать, что именно они, эти чумазые ребята, и есть наш самый главный золотой фонд. Они основа всего.

Когда оказываешься на передовой, кажется, что обстановка здесь меняется непредсказуемо. Кто-то словно потянул за веревочку — и посыпались команды, тишина взорвалась. На самом деле, немного привыкнув, начинаешь понимать, что эта кажущаяся хаотичность, когда все куда-то бегут, что-то тащат, тоже имеет свою гармонию. На военном языке это называется подготовкой к активным боевым действиям. Значит, снова придется идти на штурм села, название которого — Карамахи — здесь переводят как «черное село».

Утром неожиданно наплывший туман расстроил все планы на наступление. Может быть, это и к лучшему. Все вернулись в свои палатки живыми. Вместе с другими я жадно приникаю к экрану в надежде услышать хотя бы частицу правды о том, зачем мы здесь.

Судя по всему, день сегодня будет горячим.

Командир бригадыВладимир Алексеевич Керский — бывший командир полка морской пехоты. Он показался человеком жестким, иногда нарочито грубым, но, наверное, на войне по-другому и нельзя. От его воли, твердости характера зависит жизнь слишком многих людей. Вот она — дальняя окраина Карамахи, которая на этот час стала прифронтовой зоной. Тишина обманчива. Нет-нет, да и выстрелит снайпер, но это мелочь по сравнению с недавним боем за это место, которое военные почему-то ласково прозвали Черемушки. Здесь погибло шесть человек. В одной из машин, спасая раненых, заживо сгорела медсестра Ирина Янина.

Село Карамахи было одним из самых богатых и красивых в Дагестане. Так и осталось загадкой, почему местные жители столь легко приняли ваххабитов, позволив им разогнать местную администрацию, ввести законы шариата, а террористу Хаттабу открыть здесь диверсионную школу и совершать вылазки в глубь страны. Село готовилось к войне, превращая мирные дома в огневые точки. И оно получило эту войну.

От того места, где находилась наша съемочная группа, до ближайших домов, где засели боевики, около 400 метров. Снайпер с такого расстояния не промахивается.

Каждый из домов в селе — маленькая крепость. Сейчас артиллеристы ведут огонь, расчищают дорогу штурмовым группам. Других вариантов сохранить своих бойцов у командира бригады просто нет.

Штурмовым группам нужно войти в центральную часть села и постараться закрепиться в первых домах. Тяжело смотреть на командира батальона — в 27 лет он так не похож на хрестоматийного батяню-комбата, способного запрятать свои чувства подальше.

Продвижение идет медленно, видимо, командиры штурмовых групп опасаются, что боевики специально дают им втянуться в село, а потом ударят с флангов и в спину. Раньше такое случалось нередко. Первые дома заняты, теперь будет полегче.

Внезапно начавшийся сильный дождь внес в продвижение небольшую сумятицу. К счастью, противник не успел воспользоваться неразберихой, а дождь вскоре закончился. Передовому отряду удалось закрепиться в центре села, и теперь ему на помощь идет подкрепление. Солдаты уже догадываются, что на их долю выпадет главная роль в штурме, но никто из них не знает, что ждет их в селе Карамахи.

В этот момент над селом неожиданно вспыхнула радуга, став для наших ребят хорошим знаком. Они сразу сумели закрепиться на передовых рубежах, и эта ночь для них впервые за несколько дней боев прошла спокойно. Чтобы случайно не ударить по своим, замолчала артиллерия, прекратила работать авиация, а мы в своих палатках снова ждали, что приготовит нам следующий день.

Утром снова заработали артиллерия и авиация, по огневым точкам противника били танки и БМП, войска готовились к решающему штурму. Мы продвигаемся в глубь села, на позиции, которые еще несколько часов назад были заняты боевиками. Здесь следы недавнего боя становятся еще более отчетливыми и реальными. В этом доте сидел чеченский пулеметчик.

По всему видно, что боевики отходили отсюда в большой спешке. Мы осматриваем еще несколько домов и в одном из них находим целый арсенал боеприпасов.

…В это же время с другой стороны села начал штурм спецназ. В темноте боевики с трех сторон обрушили шквал огня на штурмовую группу спецназа. Первой же очередью ранило командира группы. Подразделение возглавил прапорщик Сергей Цыганенко. Через три года он погибнет в Чечне.

Группа Цыганенко пробивалась на левом фланге своего отряда, позже выяснилось — это было наиболее уязвимое место в обороне бандитов. Рассказывает Дмитрий, заместитель командира группы спецназа внутренних войск:

«У боевиков была просто патовая ситуация. Они испугались, что у них между карамахинской и чабанмахинской группировками зайдет наше подразделение и создаст угрозу флангового огня в две стороны, по двум группировкам боевиков. Можно будет их рассечь».

Но позиция группы Цыганенко оказалась крайне невыгодна для обороны. Село располагалось на склоне горы, подразделения отряда пробивались снизу вверх. Днем они не смогли дойти до вершины, и на ночь пришлось остановиться практически в центре села. До гребня горы оставалось несколько сотен метров. Что происходит на склоне с обратной стороны — оставалось неизвестным. Этим и воспользовались бандиты.

Рассказывает Павел Ковалев, в 1999 году командир группы спецназа внутренних войск:

«Боевики, используя скот, решили нас контратаковать и сбросить с господствующих высот, с позиций, где закрепились бойцы».

С десяток дагестанских буренок боевики гнали перед собой в качестве живого щита. Бой длился практически до утра. Штурмовой группе грозило уничтожение, если бы не пулеметчик ефрейтор Руслан Честников, чей пулемет практически не смолкал. Позиция Руслана находилась чуть впереди остальных, на нее и пришелся основной удар боевиков. Только утром спецназовцы смогли узнать, что там было.

Рассказывает Дмитрий, заместитель командира группы спецназа внутренних войск:

«Практически он спас положение. Боевик, который потом был обнаружен рядом с погибшим Честниковым, оказался наемником. Он уже лежал возле него либо бросил гранату. Потому что ранение у Честникова было в голову».

Руслан стал первым погибшим в отряде. Утром спецоперация продолжилась. На правом фланге отряда действовала штурмовая группа капитана Павла Ковалева. Им поставили задачу пробиться к мечети. По разведданным, там засела большая группа боевиков в укрепрайоне. До мечети оставалось всего несколько десятков метров, когда по Ковалеву начал работать снайпер боевиков.

Рассказывает Павел Ковалев:

«Снайпер, может, издевался надо мной, я не знаю. Но первые пули были возле ног, фонтанчики, потом я прикрылся — там была скала и кустики. Я за кустик спрятался, прикрылся автоматом, снайпер попадает трассером между ног. Трассер начинает гореть. И я думаю: «Ну, сейчас следующая пуля будет в меня».

Но вместо этого снайпер ранил радиста, который находился рядом с Ковалевым. Продвигаться вперед было невозможно, боевики могли просто расстрелять спецназовцев, как мишени в тире. Чтобы не рисковать напрасно жизнью подчиненных, Павел запросил по рации огонь артиллерии. Позже офицер увидел, из какой хитроумной позиции стрелял по ним снайпер боевиков.

Павел Ковалев продолжает свой рассказ:

«Кажется, что ведут огонь из дома, а на самом деле — метрах в десяти от дома. От него уходила траншея вправо и влево, чтобы безопасно можно было отойти. А визуально кажется, что огонь ведется из дома, соответственно, весь упор, все огневые средства были направлены на дом, а боевик спокойно уходил».

До начала боев в кадарской зоне Хаттаб и Басаев заявляли, что превратили этот район Дагестана в неприступную крепость ваххабизма. Признаться — они не хвастали. Судя по уникальным огневым точкам, каждую из которых спецназовцы брали с боем, бандиты подготовились к войне основательно.

Рассказывает Дмитрий, заместитель командира группы спецназа внутренних войск:

«Там был бетонированный подвал возле дома, в некоторых местах под домом, в одном месте был возле дома. Сверху бетонированная плита, бойницы для ведения огня. Ну, бойницы, они были не ярко выражены. То есть плиту приподняли на обычный автомобильный домкрат. Отстрелялся — плиту опустил».

В горах с подобных позиций всего один подготовленный боевик мог остановить и даже уничтожить небольшое подразделение наших бойцов.

Заместитель командира группы спецназа Дмитрий продолжает свой рассказ:

«Вот они, допустим, подстрелили бойца. Дают нам подойти к нему. Подстреливают второго, третьего… И чем больше он настрелял, тем больше нам нужно для их эвакуации. Он прекрасно понимает, что если в горах подстрелили одного — для его эвакуации нужно минимум четверо. То есть четверо для того, чтобы вынести, плюс нужно минимум два человека, чтобы охранять этих четверых».

Штурмовать подготовленные боевиками укрытия в лоб — это напрасно терять людей. Поэтому обнаруженные огневые точки боевиков уничтожали огнем танков и артиллерии, но все равно операция по освобождению села растянулась почти на пять суток. Правда, в последние два дня спецназовцы поняли, что боевики ушли из села. Бойцы штурмовых групп продолжали тщательно осматривать каждый дом и двор, но бандитов не было. Находили лишь фотографии вооруженных людей, боеприпасы и оружие, порой очень мощное — например, пулемет ДШК. Его пули легко пробивают даже бронированную технику. Павел Ковалев нашел очень необычную сумку.

Рассказывает Павел Ковалев:

«В той сумке лежал снайперский прицел, два ножа, гранаты и большое количество патронов, леска — такого болотного цвета, чтобы растяжки устанавливать, зонтик — весь такой грязный. В одну ночь дождик шел, он под ним укрывался. Нательное белье, носки. Так я сразу понял, что это именно сумка наемника. Так как это село считалось ваххабитским, а они не носили ни нательного белья, ни носков».

Похоже, боевики бросали все, что мешало бежать им из села. Они рвались в горы, в леса — там у них давно были оборудованы базы и схроны с оружием, боеприпасами, продовольствием, одеждой. А это означало, что для спецназовцев внутренних войск и их товарищей из других частей эта война закончится еще не скоро.

…В десять часов 12 сентября началась операция по зачистке центра селения Карамахи. Наша съемочная группа оказалась здесь первой. Пока продвижение идет медленно, но командир калачевской бригады уверен, что через час-полтора мы дойдем до самого центра и сможем водрузить там российский флаг. У меня в руках первый трофей сегодняшнего же дня — это автомат Калашникова.

В одном из подвалов дома в центре села Карамахи солдаты нашли почтенного с виду старика. Старика передали в руки правоохранительных органов. Как выяснилось позже, именно он был духовным лидером местных ваххабитов.

И вот кульминация: впереди центральная площадь села. Бойцы продвигаются медленно, прячась за танк. Ощущение не из приятных, так и ждешь выстрела снайпера. Винтовки «магнум», которые применяют боевики, способны бить на 2000 метров.

Подходят к одному из тех домов, которые еще не проверены. Солдаты проверяют каждый двор — именно это и называется зачисткой. Яблоко, сорванное мимоходом, кажется чем-то нелепым, потому что расслабиться, потерять концентрацию в такой ситуации часто означает смерть.

Минут через 15 оказались на центральной площади. Казалось, что прошло не меньше часа. Здесь находится здание, в котором располагалась местная полиция. Здесь могут быть установлены растяжки. Идут с опаской, но цель стоит того.

На крыше командир решил поднять российский флаг. С мая прошлого года здесь, в центре селения Карамахи, висел зеленый флаг с черным волком, чеченский флаг. И вот сегодня 12 сентября в 11.40 здесь, в центре села, на здании бывшей полиции мы только что водрузили российский флаг.

Нужно пройти еще несколько сот метров, чтобы соединиться со спецназом, зашедшим в село с другой стороны.

Что дальше? Наверное, окончательная победа наступит лишь тогда, когда люди вернутся в село для мирной жизни. А дома-крепости снова станут обычным жилищем. Но это уже не зависит от солдат. Они сделали все, что могли. Это цена победы: 10 солдат, в свидетельстве о смерти которых будет записано «Село Карамахи. Республика Дагестан».

В 12 часов 20 минут передовая группа калачевской бригады соединилась с отрядом спецназа внутренних войск. Теперь можно говорить, что село Карамахи полностью контролируется федеральными силами.