Одиночество Алистера Мэрта
Одиночество Алистера Мэрта, недавно назначенного на пост главы службы информационной безопасности Амои, было полным и, даже можно сказать, абсолютным. Его на дух не переносили все поголовно, а все почему?… Да потому, что он неправильно повел себя с самого начала. Хотел показать, что он достоин такой должности, что молодость его вовсе не помеха успешной работе… И что получилось? Ничего хорошего, разумеется…
Кристиан Норт был не совсем прав, когда посчитал, будто Алистер затеял то безобразие с Элли ради того, чтобы каким-то образом попытаться подчинить Первого Консула своему влиянию. Ничего подобного. То есть, может быть, где-то в глубине души Алистер и лелеял такие планы, но у него хватило ума не пытаться их осуществить. А что до протеже Кристиана… Алистер совершенно искренне хотел уберечь репутацию Первого Консула от досужих спелетен! Но… Как метко выразился Себастьян Крей — «хотел, как лучше, а получилось, как всегда!»
И вот результат: Алистер в компании высокопоставленных Блонди — все равно, что пятое колесо в телеге. Нет, прок от него был, и немалый. Он, в конце концов, все же разобрался в том, что успели напутать за то время, пока пустовало место главы отдела, Кристиан и Вернер, привел в порядок информационные системы и, в общем-то, не бездельничал. Но все равно общаться с ним никто не желал.
У Алистера, кроме всего прочего, была одна маленькая слабость. Помимо обладания самой разнообразной информацией (что при его должности просто-таки входило в его служебные обязанности!), он любил этой информацией делиться. Сплетничать, иными словами. При этом он отлично умел не называть никаких имен, дат и прочего, что могло бы послужить компрометирующими материалами, но тем не менее все прекрасно понимали, кого или что он имеет в виду. Намекать на определенную свою осведомленность в разговоре с заинтересованными лицами Алистер тоже умел отлично… Словом, Алистер был не из той породы, что Себастьян Крей, для которого наивысшим наслаждением было само обладание эксклюзивной информацией при том, что он мог никогда не пустить ее в ход.
Вот и сейчас — Алистер знал уже очень и очень многое об обитателях Эоса, но толку-то ему было от этого знания? Все равно все ходили мимо него, как будто он был не то чтобы пустым местом — на дырку в полу больше внимания обращают, — а, скажем, настенным украшением. Или колонной, которые он вынужден был подпирать на приемах, уныло разглядывая присутствующих. Вот как сейчас, например…
Кристиан, удобно расположившись на диване, что-то серьёзно объяснял этому своему мальчишке, Элли, а тот смотрел на Первого Консула, как на божество, ни с того ни с сего решившее вдруг спуститься с сияющих небес. Впрочем, Алистер не отрицал, что парнишка весьма смышлен, а его состояние, переданное под управление Кристиана, весьма поправило состояние бюджета.
Вон Себастьян Крей. Обсуждает что-то несомненно захватывающее с полузнакомым Алистеру Шатенди, причем последний настолько увлечен разговором, что даже не замечает — в разговоре этом на равных участвует «элитная пет» Себастьяна. И о чем с ней можно говорить? Алистер как-то попытался пообщаться с ней, застав в одиночестве. На все его вопросы хорошенькая девушка с абсолютно пустыми и блестящими, как пуговицы, глазами отвечала только «да, господин», «нет, господин» или «не знаю, господин», мило при этом улыбаясь и безостановочно кланяясь. Убедившись в ее непроходимой дремучести, Алистер ушел, недоумевая, какого черта Себастьян так носится с этой дурой. (На его счастье, он ни разу не обернулся, а потому не видел, какую рожу скорчила ему вслед тихо давящаяся смехом девушка.)
Сам же Себастьян… Отношение к нему у Алистера было двоякое. С одной стороны, он признавал начтранса за «собрата по оружию» в нелегком деле сбора информации, а с другой… Вот уж кто-кто, а Себастьян никогда не упускал случая над Алистером поиздеваться. Не далее как вчера, например… Алистер подошел к лифту, обе руки у него были заняты кипами документов, а рядом не оказалось никого, кого можно было бы призвать на помощь. Ничего не оставалось, кроме как нажать кнопку вызова лифта носом. (О том, что можно сделать это локтем, Алистер как-то не подумал.) Выполнив сию многотрудную операцию, Алистер выпрямился и услышал за спиной сдержанные аплодисменты. Обернулся и увидел Себастьяна. По глазам его, искрящимся весельем, было совершенно ясно видно, что уж такую замечательную историю он при себе держать не станет!
Вон Рауль Ам со своим заместителем и несколькими сотрудниками о чем-то спорят, не обращая внимания на гостей. Рауль Ам — это тоже отдельная история. Пару месяцев назад неистощимый на выдумки Второй Консул заявил, что шоу сексуальной направленности ему осточертели. Не успел у коллег пройти шок, вызванный столь радикальным заявлением, как Рауль, известный любитель старины, откопал где-то энциклопедию спорта… И еще через неделю пригласил коллег к себе на новую шоу-программу под названием «матч по гандболу». Играли, разумеется, петы, и зрелище оказалось настолько… своеобразным, что даже всегда иронично-спокойные Себастьян и Людвиг Вольт смеялись до слез, глядя на поле, где то и дело падали, хныкали, на ходу прихорашивались, ссорились и неумело хватали мяч петы. Спортивные игры быстро вошли в моду, и как раз сегодня сборная команда «Амдиграка» (петы Рауля Ама, Вернера Дирка, Алана Грасса и Эмиля Кана) с разгромным счетом продула команде «Креново» (соответственно, петы Себастьяна Крея, Кристиана Норта и Людвига Вольта) в волейбол. Последняя, несмотря на своеобразно звучащее название, играла несравненно лучше. Эмиль, правда, бурчал, что если бы ему позволили выпустить на поле его генетически модифицированных любимцев, неизвестно еще, чья бы взяла. Однако для этих монстров уже ввели отдельную секцию, чтобы соревновались друг с другом и не калечили нормальных петов.
Кстати об Эмиле Кане, главе службы чрезвычайных ситуаций… Алистер совершенно точно знал, что пару недель назад Эмиль в ходе какой-то операции получил серьезное ранение. Настолько серьезное, что узнай об этом Юпитер — и на месте Эмиля уже сидел бы другой Блонди. Однако — и это был вопиющий факт нарушения служебных обязанностей! — Эмиля покрывали все поголовно. Рауль попросту внес в компьютер госпиталя искаженные данные, по которым выходило, что на лечении находится не высокопоставленное лицо, а какой-то рядовой сотрудник. Алан, его заместитель, устроил работникам госпиталя суровое внушение, пообещав пустить на материал для экспериментов, если кто распустит язык. Вернер Дирк носился, как ошпаренный, работая за себя и за Эмиля. Людвиг, Себастьян и Кристиан виртуозно делали вид, что абсолютно ничего не произошло, а Эмиль только что был на месте, да вот незадача — на задание уехал, а когда будет, кто ж его знает! Одним словом, конспирация была на высоте…
Теперь оправившийся после ранения Эмиль вернулся на службу, а Алистер так и не решился «настучать» Юпитер, понимая, что после такого, мягко говоря, опрометчивого шага жизнь его станет сущим адом.
Тяжко вздохнув, Алистер покосился на коллег и вышел. На душе у него было тоскливо и муторно. Да, он начал службу неверно. И что теперь делать? Так и оставаться всю жизнь одному, или все же попытаться исправить ошибку, вернуть расположение окружающих? Алистер решил серьёзно поразмыслить над этим…
Если бы он задержался в зале еще на полчаса, он услышал бы кое-что очень интересное. К Вернеру Дирку подошел Себастьян Крей, отозвал его в сторону, благо Эмиль был занят беседой с неким федералом, и негромко спросил:
— Ты все еще хочешь изловить того однорукого мерзавца?
— Спрашиваешь! — Вернер с интересом воззрился на Себастьяна. — Изловить, оторвать ему последнюю руку и засунуть ему в… Ну, ты понял. А что?
— Есть идея, — меланхолично отозвался Себастьян.
— Какая? — оживился Вернер, зная, что идеи у Себастьяна обычно возникают нетривиальные.
— Хм, — сказал Себастьян. — Вернер, ты слышал когда-нибудь об Элеоноре Кэртис?
— Конечно, — дернул плечом Вернер. — Отличный дилер, говорят, одна из лучших. А причем тут…
— Погоди, — остановил Себастьян, и в глазах его заплясали опасные огоньки. — А мою Ким ты знаешь?
— Ну разумеется, — с досадой ответил Вернер. Он не очень-то любил людей. — Ты вечно с ней таскаешься. Но причем тут…
— Не торопись, — повторил Себастьян. — Об этом мало кто знает, но… Вернер, ну пошевели мозгами, неужто сам не догадаешься?
Вернер честно пошевелил мозгами, но пришедшая ему в голову мысль была настолько невероятной, что он не поверил.
— Ты хочешь сказать, что… а… э?… — начал он, а Себастьян закончил:
— Верно, Элеонора Кэртис и Ким — одно и то же лицо.
— О Юпитер! — сказал Вернер и упал в кресло. — Такого я даже от тебя не ожидал!.. Но причем тут однорукий бандит?!
— Объясняю, — сказал Себастьян. — Об одноруком я наслышан. Когда-то он со своей бандой промышлял контрабандой, да и сейчас, ходят слухи, принялся за старое…
— Понял, — кивнул Вернер. — Ты хочешь подставить ему в качестве дилера Ким… то есть Элеонору, а потом взять с поличным?
— Точно, — скупо улыбнулся Себастьян. — Но только при двух условиях.
Вернер внимательно взглянул на коллегу.
— Первое — я буду во всем этом участвовать, — сказал Себастьян. — Я хочу быть уверен, что с Ким ничего не случится. Второе — ты будешь держать язык за зубами об этой операции. Никому ни слова, даже Эмилю.
— А Раулю? — удивился Вернер, помня, что Второй Консул был весьма заинтересован в поимке однорукого.
— Особенно — Раулю, — отрезал начтранс. — Потом объясню, почему. Ну как, ты согласен?
— Да, — твердо ответил Вернер. — Только скажи, зачем ты это делаешь? Тебе-то что за корысть?
— Ну почему сразу корысть? — усмехнулся Себастьян. — Думаешь, я не видел, как ты по Эмилю убивался? И, в конце концов, мы столько лет вместе работаем, ты ведь тоже меня выручал, вспомни!
Вернер продолжал пристально смотреть на Себастьяна.
— Ну хорошо, — сдался тот. — Корысть тоже есть. Небольшая. Будешь вникать?
— Нет, — поморщился Вернер — он терпеть не мог экономические аферы, тем более замысловатые, а других у Себастьяна не бывало.
— Тогда завтра приходи ко мне в офис, обсудим детали, — сказал Себастьян.
— Спасибо, — искренне отозвался Вернер…
…Алистер Мэрт чувствовал, что в Эосе что-то затевается. Что именно, он и сам не знал, но, как говорится, «нюхом чуял» неладное. Иначе с чего бы Себстьяну и Вернеру запираться в офисе у начтранса и долго и бурно что-то там обсуждать? И при этом не посвящать в свои планы никого более. Зачем, спрашивается, им ехать куда-то на ночь глядя, да еще прихватив с собой немаленький отряд вооруженных солдат?
Впрочем, Алистер не стал особенно вникать в происходящее. И так было ясно, что его все равно никто ни во что посвящать не станет.
Еще в недалеком прошлом бедняга Алистер и представить себе не мог, что будет так переживать из-за невозможности перекинуться с кем-нибудь парой слов в неформальной обстановке. Да что там! Его даже на шоу приглашали с таким видом, будто делают ему величайшее одолжение… если вообще приглашали. Алистер обычно отказывался от таких приглашений, предпочитая тосковать в одиночестве. Увы, ему никак не удавалось влиться в сплоченную команду высшего руководства Амои. Ну никак! А потому в последнее время мечты его сводились не к тому, чтобы стать Первым Консулом — с этой идеей он предпочел распроститься, — а к тому, чтобы занять подобающее место среди этих несносных… коллег. К тому, чтобы хоть кто-то хоть однажды обратился к нему не «господин Мэрт» и на «вы» (как это стали делать поголовно все после того неприятного случая), а просто по имени… и доброжелательно. О том, что кто-то мог бы назвать его уменьшительным именем, Алистер даже не помышлял (хотя жутко завидовал, когда, скажем, кто-то из коллег во время очередной попойки на шоу обращался к Первому Консулу просто — Крис).
От тоски Алистер, несмотря на поздний вечер, решил еще разок проверить состояние систем Эоса. В любом случае, он оставался отличным специалистом и работу свою нежно любил. Особенно же нежно он любил Юпитер, восхищаясь в ней решительно всем — и совершенством и оригинальностью технического решения, и неограниченными возможностями развития искусственного интеллекта… К тому же Алистер был убежден, что Юпитер обладает неким подобием настоящей души. Иначе почему порой она капризничает, бывает не в духе, а то и выдает совершенно неожиданные решения и предписания? Конечно, можно было бы списать эти факты на то, что какой-то электрон попросту сбился с пути и замкнул не ту логическую цепочку, или на системный глюк, но… Алистер предпочитал верить, что Юпитер все же личность, а не просто совершенная машина. И это несмотря на то, что взаимностью Юпитер ему отнюдь не платила, ни разу еще не удостоив личной аудиенции. Впрочем, нынешний Первый Консул тоже не мог похвастаться частотой посещений зала для аудиенций (к тому же он этого явно избегал, чего Алистер понять не мог).
Итак, проверив свою капризную подопечную, Алистер пришел в такой ужас, что едва не сел мимо кресла. Юпитер с чисто женской неожиданностью и непосредственностью приготовила обитателям Эоса очередную подлянку. Иными словами, ровно в полночь должна была начаться внеочередная тотальная проверка баз данных, включая и личные базы обитателей Эоса. Чем это могло грозить… Да ничем хорошим! Алистер отлично знал, что со времени последней такой проверки прошло больше года, коллеги его расслабились и совсем забыли об осторожности в работе с конфиденциальной информацией. Тут не надо даже быть суперкомпьютером, чтобы с ходу обнаружить вопиющие факты нарушений, несоблюдения должностных инструкций, превышения служебных полномочий, злоупотреблений положением и доступом к информации…
Алистер схватился за голову. Что будет!!! Что будет? Головы полетят, вот что будет!.. К завтрашнему утру ни одного из тех, с кем Алистер начал работу, может попросту не остаться в живых — Юпитер скора на расправу!..
Впрочем… еще можно успеть, если очень поторопиться. Подчистить данные, убрать компрометирующие факты, да хоть попросту отключить личные терминалы, да не просто от общей сети, а и питание вырубить!
У Алистера было два выхода: или сделать вид, будто он ровным счетом ничего не знает, и тогда в ближайшем будущем оказаться в новой команде, или же… Или же немедленно предупредить коллег о грядущей проверке, и, таким образом, предать интересы Юпитер. Что и говорить, задача не из простых!
Впрочем, терзался Алистер недолго. Рассуждения его были просты до крайности: ты хотел каким-то образом заслужить расположение коллег? Ну так вот он, случай, сам подвернулся! Действуй же!..
Алистер вылетел в коридор, но тут же спохватился — а кого, собственно, он намерен предупреждать? На дворе поздний вечер, мало кто сейчас на своих местах… Кристиан, конечно, на месте, но к нему Алистер не сунулся бы под страхом смертной казни! Себастьян, который относился к Алистерну немного лояльнее, чем остальные, уехал куда-то вместе с Вернером, ко Второму Консулу тоже так просто не подступиться, да и занят он сейчас чем-то в своей лаборатории вместе с помощником. Остаются Эмиль и Людвиг Вольт. Тот еще выбор…
Впрочем, судьба сделала выбор за Алистера — по коридору навстречу ему шел Людвиг Вольт. Алистер сделал глубокий вдох, шагнул вперед и крайне церемонно произнес:
— Господин Вольт, позвольте отнять у вас минуту?…
Взгляд ледяных серо-голубых глаз остановился на Алистере. (Вообще, у Блонди существовало два основных типа внешности: или золотистая, сияющая красота — такими были Рауль и Эмиль, или же внешность нордического типа — холодные глаза, серые или синие, более светлый оттенок волос, как у Людвига или Вернера. Впрочем, встречались и индивидуумы, сочетающие оба эти типа, как, например, Кристиан, Себастьян, Алан или сам Алистер.)
— Да? — вздернул брови глава энергосистемы Амои.
Сбиваясь и запинаясь, Алистер выложил все, что смог выяснить относительно грядущей проверки, и увидел неприкрытую тревогу в глазах Людвига.
— Так что же мы медлим? — деловито спросил тот. — Бегом марш к Раулю, пускай сворачивает свои опыты на сегодня! А я, так и быть, зайду к Кристиану…
…Тем временем в темных закоулках Мидаса разворачивалось не менее захватывающее действо.
Район давно был оцеплен солдатами и полицией, сам Вернер сидел в засаде в полуразрушенном здании. Сидеть там было чертовски неудобно, но ради поимки однорукого Вернер готов был пойти и не на такие жертвы. Тем более, что с его места отлично просматривался полутемный двор, где должна была состояться встреча Элеоноры и однорукого типа. Себастьян Крей, несмотря на все возражения Вернера, снова переоделся и теперь изображал из себя то ли охранника, то ли напарника Элеоноры. Вернер задался вопросом — а почему при таких способностях к логическому мышлению, несомненную одаренность в экономике и психологии Себастьян занимает всего лишь пост начальника транспортной системы?… Подумал и решил, что большего Себастьяну и не надо. А что? Должность достаточно высокая, чтобы пользоваться своим положением, связей — сколько угодно, космопорт находится под полным его контролем. С другой стороны, свободного времени более чем достаточно, чтобы заниматься не только своими прямыми обязанностями, — а они не столь уж обременительны, — но и сомнительного толка авантюрами. Словом, Вернеру стало ясно, что с этого поста Себастьяна не свернуть и бульдозером…
Во дворе тем временем начало что-то происходить. Взревел мотоцикл, пару раз кашлянул мотором и замолк. В круге света, отбрасываемом единственным фонарем, появилась некая фигура. Вернер с трепетом узнал однорукого. Впрочем, узнал он его только по этой замечательной примете — в лицо он его видел впервые. Вполне нормальное лицо, ничего особенно злодейского, только больно уж мрачное и ожесточенное. Длинные каштановые волосы собраны в хвост, цвета глаз не разобрать. Вслед за ним вышли еще пятеро.
— Ну? — спросил однорукий вместо приветствия.
— Ты меня знаешь? — хладнокровно отозвалась Элеонора.
— Разумеется, — фыркнул однорукий. — Кто тебя не знает… Кого это ты с собой притащила? Договаривались же, чтобы без свидетелей…
— А ты, можно подумать, в гордом одиночестве явился! — парировала Элеонора. — Должна же девушка заботиться о собственной безопасности?
— Короче, — сказал однорукий. — Зачем звала?
— Дело есть, — коротко сказала девушка. — Я слышала, ты когда-то промышлял контрабандой. Так вот, мне нужен человек, чтобы переправить груз.
— Что за груз? — высунулся кто-то из приятелей однорукого.
— Не твоего ума дело, — обрезала Элеонора. — Я плачу достаточно, чтобы вы не задавали вопросов. Ну так что?
— Стрёмно, — пробормотал еще один парень, обращаясь к однорукому. — Один раз нас так уже подловили…
— Заткнись, — бросил тот и повернулся к Элеоноре. — Сколько?
— Только без свидетелей, — качнула она головой. — Есть кое-какие детали, не предназначенные для посторонних ушей.
Однорукий колебался пару секунд, потом все же сделал знак своим парянм, и те отошли назад, скрывшись в темноте. Там их как раз поджидали головорезы Вернера, умевшие бесшумно снять любого профессионала, что уж говорить об уличных бандитах! Собственно, Вернер долго не мог понять, к чему такие сложности, если можно повязать всех скопом, но Себастьян встал стеной и заявил, что перестрелки не допустит. Дескать, пуля дура, а Элеонора ему еще пригодится! Пришлось Вернеру смириться…
Внезапно что-то слабо пискнуло в груде мусора рядом с коленом Вернера. «Крыса, что ли?» — подумал Вернер с надеждой. Посветив фонариком, он, однако, увидел не крысу, а маленького котенка, тощего и грязного до крайности. Котенок пискнул еще раз и попробовал потереться о ботинок Вернера. Тому неожиданно пришла в голову отличная идея. «Раз уж Эмиль так не любит крыс, то я, так и быть, буду уважать его мнение, — весело подумал Вернер. — Но против кошки-то он возражать не будет, я надеюсь?…» Вернер подхватил крохотного котенка и за неимением кармана сунул животное в кобуру, благо пистолет он все равно держал в руке. После этого он снова обратился в слух.
— Отлично, — сказала Элеонора, когда во дворе остались только она и однорукий (Себастьяну, скрепя сердце, тоже пришлось ретироваться). — Поговорим о деталях…
Фраза эта была ключевой — в тот же миг из темных переулков на однорукого посыпались полицейские. Вернер заранее сделал всем строгое внушение — не относиться пренебрежительно к физической ущербности противника. И, как выяснилось, не зря. С непостижимой скоростью однорукий выхватил бластер и успел даже пару раз выстрелить, прежде чем его скрутили.
Вернер вылетел во двор из своего укрытия, едва не столкнувшись с Себастьяном. Полицейские тем временем решали сложный вопрос: как заломить руки за спину тому, у кого всего лишь одна рука. В конце концов, эта задача была решена — однорукого приковали наручниками к дверце полицейской машины.
— Ну вот, — удовлетворенно сказал Себастьян. — Получи своего красавца.
Однорукий бешено сверкал глазами и сыпал такими ругательствами, каких Вернеру слышать еще не доводилось.
— И что ты намерен с ним делать? — поинтересовался Себастьян.
— Н-не знаю… — удивился Вернер. — Ну не на рудники же его отправлять — кому он там нужен. Отдам Раулю, наверно, раз уж ему так хотелось…
— Послушай доброго совета, — неожиданно серьёзно произнес Себастьян. — Не делай этого. Лучше пристрели его на месте.
— Ты так печешься о каком-то бандите? — хмыкнул Вернер. — Рауль, конечно, не подарок, но…
— Я не о нем пекусь, — огрызнулся Себастьян. — А как раз о Рауле. Не стоит ему делать того, о чем он так много говорил.
— Да почему? — не выдержал Вернер. Он терпеть не мог играть словами.
— Знаешь, кто это? — Себастьян кивнул в сторону однорукого, тоже притихшего и прислушивающегося к словам Блонди. Вернер пожал плечами, дескать, бандит и есть бандит. — Это человек, убивший Ясона Минка.
Вернер ошарашенно молчал.
— Понимаешь теперь, почему никак нельзя допустить, чтобы он попал в руки к Раулю? — тихо спросил Себастьян. — Он сделает то, что хотел, он отомстит, но… что с ним самим станет после этого, ты подумал? Сейчас он уже… нет, не забыл, пожалуй, но хотя бы смирился с потерей, а если он получит этого вот… он снова растравит эти воспоминания. Я не знаю, чем это может кончиться, и знать не хочу. Хватит с Рауля угрызений совести за то, что он не сумел спасти прежнего Первого Консула. Не нужно вешать на его еще и это… Он убьет этого парня, потому что вдолбил себе в голову, будто обязан это сделать, а потом до конца жизни будет об этом жалеть.
— А я, значит, не буду, — кивнул Вернер.
— А ты не будешь, — отрезал Себастьян. — Ты не такой, как Рауль. Ты пристрелишь этого парня за вполне конкретное деяние — за то, что он стрелял в тебя, а попал в Эмиля, — успокоишься и забудешь. А Рауль слишком уж склонен к психологическим вывертам.
— Ладно, убедил, — буркнул Вернер, поднимая пистолет. Он прекрасно помнил жуткую депрессию, свалившуюся на Второго Консула не так уж давно, и не желал быть свидетелем чего-то в этом роде снова. — О Юпитер! Нет, я так не могу!.. Эй, там, отстегните его, что ли…
Один из полицейских с опаской выполнил приказ начальства.
— Давай, беги, — велел Вернер однорукому. — Сдохнешь при попытке к бегству… Беги, я сказал!..
Может быть, не побеги однорукий, останься он на месте, гордо подставив грудь под дуло пистолета, Вернер и не стал бы стрелять… Но однорукий побежал. Грохнули один за другим три выстрела, совершенно оглушительные в ночной тишине…
— Приберите тут, — сказал Вернер полицейским и хотел было сунуть пистолет в кобуру, но вовремя вспомнил, что она занята. Пришлось так и держать оружие в руках…
…Вернувшись в Эос, Вернер и Себастьян застали неожиданное оживление. В холле их встретил Рауль.
— Где вас носит? — грозно спросил он. — Почему на вызов не отвечаете?
— Ловили однорукого бандита, — ответил Вернер.
— Поймали? — тихо осведомился Рауль, и в зеленых глазах его вспыхнул неприятный огонек.
— Ага, — кивнул Вернер.
— И где же он?
— Пристрелил, — сознался Вернер. — При попытке к бегству…
В глазах Рауля он успел увидеть огорчение напополам с разочарованием… быстро сменившееся неприкрытым облегчением. Пожалуй, Себастьян был прав относительно Рауля. Как всегда…
— А что тут происходит? — встрял Себастьян.
В двух словах Рауль изложил суть происходящего. Вернер не особенно взволновался — все равно более-менее ценную информацию личного толка он либо держал в голове, либо записывал на клочках бумаги, разбросанных по всему кабинету, а в компьютере не держал ничего важного. А вот Себастьян слегка переменился в лице и с такой скоростью ринулся к лифтам, что стало ясно — ему есть, что прятать от бдительного ока Юпитер.
На смену ему появились новые дейстующие лица — Эмиль и Людвиг.
— Ты что с пистолетом ходишь? — удивился Эмиль, узрев Вернера. — Лень в кобуру убрать?
— А? А-а… Да нет… — замялся Вернер, извлекая на свет божий пригревшегося и уснувшего котенка. — В общем, вот…
— О Юпитер! Ты в своем репертуаре!.. — картинно воздел руки Эмиль. Потом хитро скосил на Вернера карий глаз и филисофски заметил: — Ну ладно, на этот раз хоть не крыса… Только вымой его, будь добр!
Продолжая препираться, Эмиль и Вернер удалились, за ними ушел Рауль, а буквально через минуту спустился Себастьян.
— Что так быстро? — удивился Людвиг. — Уже управился?
— Все в порядке, — сказал Себастьян. — Ким закончит… Людвиг, а откуда стало известно о проверке? Если даже я не знал…
— Ты не поверишь! — усмехнулся Людвиг. — Алистер предупредил!.. Иду я по коридору, а он вылетает на меня, белый, как стенка, глаза, как монеты по пять кредитов, и давай излагать…
— Пожалуй, мы слишком плохо о нем думали, — вздохнул Себастьян, оглядывая одинокую фигуру у окна. — В общем-то, он неплохой парень…
— Только молод слишком, — добавил Людвиг, тоже обращая взгляд на Алистера. — Чему их сейчас учат, ума не приложу. Интриговать не умеет совершенно…
— Ну так займись им! — фыркнул Себастьян. — Ладно, пойду, еще раз проверю… чтобы комар носа не подточил!
— Иди… — вздохнул Людвиг и снова посмотрел на стоящего у окна Алистера. Вся фигура его выражала снедающее юного Блонди одиночество и тоску…
«Что ж, — подумал Людвиг. — Если его немного пообтесать… из него еще может выйти толк!..»
