Все деловые вопросы уже давно были обсуждены, а Кристиан Норт все никак не мог отпустить Себастьяна Крея восвояси. Тот поглядывал с некоторым недоумением, но сам попыток к бегству не предпринимал, выжидая, очевидно, чем кончится дело. В конце концов, к бессмысленному словоблудию Первый Консул никогда не был склонен, и то, что он никак не мог завершить беседу, наводило на подозрения.

Кристиан же прекрасно понимал, что выглядит, по меньшей мере, странно, в пятнадцатый раз заводя разговор об одном и том же и всякий раз теряя нить беседы. К тому же Себастьян, против обыкновения, ни в какую не желал поддерживать разговор, явно решив дождаться, пока Кристиан выдохнется окончательно. Ждать ему пришлось недолго, Кристиан в очередной раз потерял мысль на середине фразы и мрачно умолк, уставившись в стол.

— Крис, в чем дело? — поинтересовался, наконец, Себастьян. — Ты сам на себя не похож. Битый час жуешь какую-то ерунду! Скажи уже, что случилось!

— Ничего не случилось, — потерянно ответил Кристиан. Внятно сформулировать то, что его мучило, он не мог. Просто… хотелось поговорить, все равно о чем, только чтобы не молчать и не оставаться одному. — Просто…

— Просто у тебя какая-то проблема, — завершил мысль Себастьян. — Спорим, я угадаю, как эту проблему зовут? Имя начинается на «Э». Я угадал?

— Не совсем, — мрачно улыбнулся Кристиан. — Скорее, на «К».

— То есть проблема у тебя лично, — вздохнул Себастьян. — И тем не менее, я убежден, что с нашим «Э» она связана очень тесно. Что на этот раз?..

Кристиан долго молчал. Потом решил начать, как ему казалось, издалека.

— Как по-твоему, я правильно поступил? — спросил он, нимало не сомневаясь, что Себастьян его поймет. По части догадок тот был асом. Однако в этот раз Себастьян только развел руками:

— Крис, ты, кажется, меня за оракула держишь заодно с экстрасенсом. Откуда мне знать, о каком именно своем поступке ты говоришь? Обозначь конкретнее!

— Я говорю о том, как поступил с Элли, — медленно произнес Кристиан. — О том, что отправил его учиться, в общем-то, против его воли, хотя вслух, конечно, он не возражал. Стоило ли вообще решать что-то за него?

— А ты сомневаешься? — поднял брови начтранс. — А, что я спрашиваю, и так видно, что сомневаешься, иначе не сидел бы с таким видом, будто проигрался до последнего кредита… — Себастьян встал, со вкусом потянулся и прошелся по кабинету. — Я так понимаю, ты ожидаешь, чтобы я изложил свое видение событий?

Кристиан молча кивнул. Говорить с Себастьяном о серьезных вещах ему всегда было непросто, хотя бы потому, что начтранс обожал резать правду-матку в лицо, если ему казалось, конечно, что дело того стоит. Видимо, это был как раз тот случай, и Кристиан внутренне напрягся.

«По-хорошему, с такими проблемами к психоаналитику обращаться надо, к квалифицированному специалисту, — неожиданно подумал Кристиан. — А не к начальнику транспортной системы, который тебе такого насоветует в меру своего разумения…» При мысли о психоаналитике Кристиан поежился, эта профессия почему-то прочно ассоциировалась у него с Раулем. А заговорить с Раулем о личных проблемах, тем более, касающихся Элли, которого Рауль отчего-то недолюбливал, Кристиан не осмелился бы ни при каких условиях. Не располагал как-то Второй Консул к душевным излияниям, да и услышать от него Кристиан мог не совет, а разве что вежливое приглашение на коррекцию…

— Ну что ж… — Себастьян привычно угнездился на подоконнике, некоторое время смотрел за окно, потом повернулся к Кристиану. — Изволь, изложу. Если смотреть с рациональной точки зрения, ты безупречен. — Кристиан от неожиданности поперхнулся вином, а Себастьян невозмутимо продолжал: — То, что ты сдержал обещание и вернул Элли фирму его отца, значительно подняло тебя в глазах наших предпринимателей. Это во-первых. Во-вторых… Видишь ли, когда господин Элджернон Трейси любезно принимает приглашение господина Кристиана Норта побывать у последнего в гостях, это совсем не то же самое, чем когда Первый Консул сажает в свою машину мальчика Элли и увозит к себе домой. Так что и репутации твоей, считай, ничто не грозит. — Себастьян помолчал. — Так это выглядит со стороны. Я же говорю, упрекнуть тебе себя не в чем. Ты дал парню отличный старт, и то, что он сейчас может управлять своей компанией — по большей части твоя заслуга. — Себастьян хмыкнул. — Меценат ты наш…

Кристиан смотрел на Себастьяна исподлобья, вынужденно признавая, что тот прав. И тем не менее…

— Но тебя все равно что-то гложет, — добавил Себастьян и посмотрел на Кристиана так, что тот поспешил отвернуться. — Сам расскажешь, или мне продолжать изображать из себя ясновидящего?

— Продолжай, — бледно усмехнулся Кристиан. — У тебя неплохо получается.

«Складывается впечатление, что ты знаешь меня лучше, чем я сам себя знаю, — мог бы он добавить, но промолчал. — А я вот тебя, кажется, не знаю совсем». Что верно, то верно, Себастьян мог быть открытым, дружелюбным, веселым и компанейским, но вряд ли кто-то мог похвастаться, будто тот делился с ним чем-то по-настоящему личным. Быть скрытным, не выглядя при этом таковым, — это настоящее искусство, и Себастьян постиг его в достаточной мере.

— Ну, я попробую, — хмыкнул Себастьян. — Не жалуйся только потом. Ладно… — Он помолчал, собираясь с мыслями. — Ты не хотел, чтобы тебя безмолвно и бездумно обожали, чтобы смотрели на тебя снизу вверх, ты сам мне об этом не раз говорил. И ты сделал все, чтобы подтянуть Элли если не до своего уровня, то хотя бы до такого, чтобы можно было общаться с ним более-менее на равных. Ты хотел, чтобы он действовал, полностью осознавая, что именно он делает. Тебе это удалось, можешь гордиться. Но ты все равно чем-то недоволен!

— Я не недоволен! — не удержался Кристиан. — Просто… я сам не понимаю, в чем дело!..

— Да все ты понимаешь, — отмахнулся Себастьян и поставил бокал на подоконник. — С мальчиком Элли тебе было тяжело, потому что ты не мог с ним поделиться своими проблемами, он тебя просто не понимал. Он умел только тебя обожать. Теперь он выучился и, скажу я тебе, неплохо разбирается в том, что творится в мире. И что теперь?

— А теперь… — Кристиан тяжело вздохнул, понимая, что придется все-таки высказать вслух наболевшее. — Да, он меня прекрасно понимает, иногда даже лучше, чем хотелось бы. Но… Себастьян, я не могу говорить с Элджерноном Трейси о том, о чем свободно разговаривал с Элли, даже если знал, что он меня не поймет!.. Просто не могу, и все… — Кристиан уставился на Себастьяна, ожидая какого-нибудь ехидства, однако тот смотрел понимающе и сочувственно.

— Не можешь, — кивнул он. — Потому что ты — Первый Консул, а он — гражданин, к тому же гражданин, владеющий крупной фирмой. И ты ему не доверяешь, хотя прекрасно знаешь, как он тебя любит.

— Не доверяю… — с ожесточением повторил Кристиан. — Не получается! Себастьян, это выше меня. Я не могу обсуждать с ним то, что творится, например, вокруг государственных предприятий, даже если я знаю, что он не использует этих сведений во вред мне… Но ведь он может просто проговориться! — Кристиан залпом допил вино и со стуком поставил бокал на стол. — Вот и разговариваем мы по-прежнему все больше о погоде да о последних веяниях моды…

— И ты теперь сожалеешь о том, что сделал? — изогнул бровь Себастьян. — Ты хотел бы, чтобы все оставалось по-прежнему?

— Нет. — Кристиан не позволил поймать себя в ловушку, он быстро учился. — Ты ведь сам научил меня не жалеть о том, что уже свершилось, хорошо это или плохо.

— Научил, — хмыкнул Себастьян. — На свою голову… И что ты намерен делать?

— Ничего, — мрачно ответил Кристиан. — Ситуацию не исправить. Да и, если честно… — Кристиан замялся, все-таки говорить о подобных вещах вслух было для него в новинку. — Мне… мне хорошо с ним. И я чувствую себя последней скотиной, когда думаю о том, что мне все равно чего-то не хватает.

— Я, кажется, понял, в чем сложность, Крис, — тихо сказал Себастьян. — У тебя есть любимый, но не друг.

— Разве это не одно и то же? — вскинул голову Кристиан.

— Иногда — да, — вздохнул Себастьян. — А тебе не повезло.

Кристиан впал в мрачную задумчивость. Себастьян был, как обычно, прав. Чувства чувствами, но поделиться некоторыми мыслями Кристиану было не с кем. Элли, как уже упоминалось, он любил, насколько вообще способны Блонди на подобные чувства, но не вполне ему доверял, хотя и презирал себя за это, а кроме него у Кристиана никого не было. До какого-то времени это казалось ему само собой разумеющимся, но в последнее время Кристиану стало совсем невмоготу. Положим, свои задумки по поводу текущих рабочих проектов он мог обсудить с любым из коллег, отношения у них сложились вполне доверительные. Но все же не настолько, чтобы делиться какими-то сомнительными идеями и уж тем более мыслями на отвлеченные темы. Наверно, далеко не у каждого есть кто-то, кому можно доверять, как самому себе и делиться самым сокровенным, и ведь как-то обходятся! Раньше и Кристиан обходился, но теперь… Пока Кристиан не задумался об этом всерьез, он даже не осознавал, насколько сильно его это мучит.

— Крис, очнись, — легонько потряс его за плечо Себастьян. — Тебе вредно так глубоко задумываться! У тебя от этого появляются слишком мрачные мысли!

— Что мне делать? — спросил Кристиан в пространство.

— Понятия не имею, — ответило пространство голосом Себастьяна. — Я еще согласен поиграть с тобой в сеанс психоанализа, но принимать решения за тебя — вот уж уволь. Пока ты и сам неплохо справляешься.

— Неплохо… — скривил губы Кристиан. — По-моему, я совершил все ошибки, какие только мог!

— Ничего, шишек набил, зато лоб крепче будет, — хмыкнул Себастьян и демонстративно посмотрел на часы. — Слушай, Крис, мы с тобой очень мило беседуем, но… тебе не кажется, что пора бы уже за дело браться?

— Да. Конечно. — Кристиан неожиданно почувствовал странное опустошение в душе. А чего он, собственно, ожидал? Что Себастьян будет сидеть рядом с ним и утешать? Вот еще! Кристиан ведь даже не знал, кем является для Себастьяна. Тот, правда, называл Кристиана своим другом, временами выслушивал его излияния и давал неплохие советы, вот только близко к себе все равно не допускал. А сказать можно ведь все, что угодно! — Извини, я сильно тебя задержал…

«Пора бы уже уразуметь, что никому ты особенно не нужен, кроме как в роли Первого Консула, — зло сказал себе Кристиан. — Разве что Элли. Вот и радуйся. Учись довольствоваться малым, Кристиан Норт!» Сказать-то сказал, только верить в это не хотелось…

Себастьян направился к двери. Вот уж кому душевные терзания неведомы, с неожиданной обидой подумал Кристиан. Хотя… как знать, что там таится за этой вечной иронической полуулыбкой… «Но он, по крайней мере, никому этого не показывает! — одернул себя Кристиан. — Разнюнился, Первый Консул…»

Да, Себастьян был прав. Кристиану нужен был кто-то, кому, во-первых, он мог бы доверять, а во-вторых — равный ему. Не для того, чтобы направлять, с этим Кристиан и сам превосходно справлялся, а… Может быть, просто, чтобы поддержать в трудную минуту. Просто сказать, что Кристиан совершенно прав, когда одолевают сомнения. Просто дать понять, что он не один в этом скорпионнике…

Доверять кому-либо безоговорочно — этого Кристиан просто не умел. Годы работы в Эосе выбили из него остатки этой способности, которой он и в юные-то годы не вполне обладал. Может быть, пришла пора учиться заново?..

— Ну, пока, Крис, — сказал Себастьян, надевая куртку, — он опять явился в Эос на мотоцикле, в очередной раз шокировав парочку новеньких охранников при входе, еще не знакомых с его персоной. Себастьян находил в этом некоторое извращенное удовольствие. — Когда решишь, что тебе все-таки нужно для полного счастья, скажи, хорошо?

«Для полного счастья! — мысленно вскричал Кристиан. — Да если бы я знал…» Нет, не так. На подсознательном уровне Кристиан давно знал, что именно ему нужно, а вот признаться в этом себе — а главное, кому-то еще, — было далеко не так просто. «Да хватит уже выкручиваться! — приказал себе Кристиан. — Ты давно знаешь, чего хочешь, ты уже не первый год цепляешься за любую возможность удержать его возле себя, хоть лаской, хоть таской… Только он все равно каждый раз исчезает, уходит, как песок сквозь пальцы. И ничего ты с этим поделать не можешь!» Или все-таки может?

Кристиан представил, как может выглядеть со стороны его странное желание: ему, Первому Консулу, надлежит окружать себя самым лучшим, исключительным, вот и здесь он не удержался. Примитивное желание обладания, только и всего, тем более постыдное, что обладать Кристиан хотел даже и не вещью, а живым существом, таким же, как он сам. Самым удачливым, самым непостижимым и самым лучшим из всех своих коллег, если уж говорить начистоту. «Именно так это и выглядит, — сказал себе Кристиан. — Захотел новую игрушку и выбрал ту, что на голову превосходит все остальные? И он подумает о тебе так же, можно не сомневаться, он же тебя знает, как облупленного. Так что лучше заткнись, Кристиан Норт, пока не поздно, замолчи ради своего же блага, иначе потеряешь даже ту малость, что имеешь…»

Себастьян нарочито медленно расправлял воротник куртки, убирал длинную челку под бейсболку, будто ждал чего-то. А не он ли всегда говорил Кристиану, что лучше сделать и потом жалеть, чем не сделать и жалеть? В конце концов, если Кристиан не выскажется, он так никогда и не узнает реакции на свои слова, а строить догадки… этим он уже сыт по горло!

— Я знаю, что мне нужно, — сказал Кристиан, решительно отбросив последние сомнения, и тут же поправился: — Кто.

— И кто же? — Себастьян повернулся и уставился на поднявшегося из-за стола Кристиана, глядя с искренним любопытством.

— Ты, — после секундного молчания произнес Кристиан, как в ледяную воду бухнулся, даже мурашки по спине побежали.

Воцарилось молчание. Длилось оно от силы секунд пять, так что Кристиан не успел даже толком пожалеть о сказанном.

— Я очень долго ждал, когда ты это скажешь, — просто сказал Себастьян и улыбнулся так озорно и весело, что Кристиан невольно улыбнулся в ответ, крепко пожав протянутую руку.

— И… что теперь? — несколько растерянно спросил он.

— Ну… — Себастьян на секунду задумался. — Ты можешь предложить мне еще выпить, а я, конечно, откажусь, потому что в самом деле зверски опаздываю, но скажу, что обязательно заеду вечером…

— Точно? — сурово спросил Кристиан, очень надеясь, что у него на лице не написано слишком явное облегчение.

— Я разве тебя когда-нибудь обманывал? — вскинул брови Себастьян, надевая бейсболку. — И потом, грех пропадать такому вину…

Он вышел, подмигнув напоследок, а Кристиан долго еще смотрел на закрытую дверь кабинета, стараясь унять нервную дрожь. Слишком уж неожиданно все получилось, а главное — совсем не так, как он ожидал. Выходило, боялся он зря, и, по-хорошему, давно следовало сказать то, что прозвучало только сегодня. Вот только… сказать-то легко, а как прикажете теперь себя вести? По-старому не получится, да и глупо это, а по-новому еще надо научиться…

…Весна в этом году выдалась очень ранняя и удивительно холодная. Что ни год, то какой-нибудь катаклизм, говорили пессимисты, это определенно не к добру. С другой стороны, какое-никакое, а разнообразие, добавляли оптимисты.

Мартин поежился и застегнул куртку до самого верха. Светофор мигнул зеленым, и Мартин рванул вперед, в едва наметившийся промежуток между двумя гигантскими грузовиками, нагло подрезал роскошный лимузин с номерами посольства Федерации и, не обращая внимания на истошный вой автомобильных гудков, понесся дальше. В городе было толком не разогнаться, если не пробка, так полицейские посты на каждом углу, как следует погонять можно было только на трассе, ведущей к космопорту. Но в одиночку делать это достаточно скучно и глупо, а устраивать соревнования Мартину было не с кем. И это удручало, потому что новый мотоцикл просто-таки просился в дело.

Старый мотоцикл, выклянченный почти год назад у Себастьяна, приказал долго жить. Просто в один прекрасный день отказался заводиться, и никакие усилия лучших механиков космопорта ничего не смогли с ним поделать. По-хорошему, следовало бы свезти этот металлолом на свалку, но Мартин запретил, хотя ему и намекали, что пора бы освободить место в гараже. Со старым мотоциклом у него были связаны кое-какие воспоминания. Довольно печальные воспоминания, что греха таить, но и они были Мартину дороги, а потому, как это ни глупо, он отказывался расстаться с пришедшей в негодность старой машиной.

Ездить, тем не менее, на чем-то было надо, и Мартин начал уже приглядываться к относительно недорогим новым моделям, когда Себастьян в очередной раз его удивил, преподнеся дорогой подарок. Это был мотоцикл производства одной из самых дорогих фирм, причем, что называется, «родной», не по лицензии склепанный где-то на задворках Галактики, а с фирменного завода компании. Не самая последняя модель, без новомодных наворотов, классическая, к тому же подержанная. Впрочем, и подержанный мотоцикл такого класса стоил столько, что Мартин даже представить боялся. С чего Себастьяну вдруг пришло в голову проявить подобную щедрость, он не знал, а спрашивать не хотел. Все равно бы тот не ответил.

Мотоцикл был для Мартина великоват, впрочем, если принять во внимание, с какой скоростью Мартин рос, это в самом ближайшем будущем перестало бы его волновать. По сравнению со старым этот мотоцикл был еще и тяжел, а к тому же капризен в управлении. Пару раз едва не сверзившись, Мартин взялся объезжать строптивый механизм и не на шутку увлекся. В конце концов железный конь спасовал перед упрямством Мартина и покорился…

Мартин свернул в переулок, промчался каким-то двором и выскочил на параллельную улицу. Мотоцикл слушался руля безупречно, и ощущать по собой эту до поры до времени сдерживаемую мощь было удивительно приятно. Вот если бы только не пробки! Как нарочно, на этой улице перед светофором выстроился длиннющий «хвост». Похоже, кого-то угораздило заглохнуть аккурат на перекрестке, а в результате образовалась катастрофическая пробка. Лезть в эту толчею Мартину не хотелось, поэтому он остановился у тротуара, заглушил мотор и решил немного передохнуть. Сняв шлем, Мартин подставил лицо холоднющему ветру и тут же поймал на себе чей-то заинтересованный взгляд.

Таращился на него какой-то рослый усатый парень, околачивающийся около магазинчика. Вернее, таращился он не столько на Мартина, сколько на его мотоцикл, должно быть, понимал кое-что в таких вещах. Поняв, что его любопытство не осталось незамеченным, парень мечтательно вздохнул и выпалил:

— Вот это байк!

— Нравится? — Мартин невольно просиял. Ему чертовски хотелось похвалиться перед кем-нибудь новым приобретением, желание, в общем-то, совершенно недостойное молодого Блонди, но, тем не менее, весьма острое. А перед кем прикажете форсить? Служащие космопорта давно этот мотоцикл чуть ли не обнюхали и признали, что, действительно, машина стоящая. Себастьян знает толк во взрослых игрушках, но у него самого такой агрегат, что рядом с ним предмет гордости Мартина выглядит велосипедом. Друзей-сверстников у Мартина не было, и что прикажете делать?..

— Не то слово! — Парень подошел поближе. Мартин обнаружил, что едва достает ему до плеча, и удивился. Таких рослых людей ему прежде не попадалось. — Где добыл, а?

— Подарили, — туманно ответил Мартин.

— Эх, мне бы кто такой подарочек сделал… — мечтательно вздохнул незнакомец. — Реальная вещь! Ммм… рама усиленная… А какая балансировка! Слушай, на поворотах не заносит?

— Не замечал, а что? — поинтересовался Мартин.

— Да показалось, что у этого красавца больно зад задран… — ответил парень. — Не, правда показалось. Это из-за того, что ты сам легкий…

— Хм, — сказал Мартин.

— Меня Ливси зовут, — отрекомендовался парень, протягивая не очень чистую ладонь. — Ливси Дживс. Такое вот смешное имя.

— Нормальное имя, — ответил Мартин, пожимая протянутую руку. Его собственная рука утонула в ладони Ливси. — Зови меня просто Мартин.

— Угу… — Ливси обошел вокруг мотоцикла, то и дело присаживаясь на корточки, чтобы осмотреть нижнюю часть. — Да-а… всем хороша машинка! Еще бы оттюнинговать малость, был бы полный отпад!

— Чего сделать? — не понял Мартин.

— Тюнинг! — повторил Ливси. — Ну, марафет навести. Тут вот подкрасить, тут пару деталек для декору… Ну, ты на мой посмотри. Он, конечно, твоему не чета, но как смотрится, а?

Мартин оглянулся, нашел взглядом весьма потрепанный мотоцикл Ливси и невольно присвистнул. Заслуженный ветеран амойского автопрома блестел хромом и сиял свежим оранжевым лаком. Что именно было нарисовано на любой мало-мальски свободной поверхности, Мартин не разглядывал, но выглядело все это весьма занятно. Во всяком случае, взглядов привлекало не меньше, чем его собственный железный конь.

— Прикольно, — осторожно сказал Мартин. — Сам делал?

— Ага! — кивнул Ливси. — Я на все руки мастер! Всем ребятам чего-нибудь да напридумывал. Слушай! А хочешь, тебе тоже что-нибудь изобразим? Я бы вот тут красный лак пустил, с черным орнаментом, знаешь, как смотреться будет!.. И чехол на сиденье подобрать можно в тон… Поехали?

— Ну… — Мартин колебался. В конце концов желание приключений перевесило природную осторожность, и он сказал: — А куда ехать-то?

— Да тут недалеко. — Ливси мотнул головой, указывая направление. — У меня там мастерская небольшая… Ну так что?

— Показывай дорогу, — решился Мартин.

— Ага, — радостно кивнул Ливси, седлая свой мотоцикл. — Догоняй!..

…День не задался с самого утра. Для начала, Ливси не заплатили обещанного за работу, а значит, прости прощай традиционный пятничный загул. А не заплатили, кстати сказать, очень даже обоснованно — вместо того, чтобы отмыть и перекрасить хозяйский грузовик, Ливси занялся своим байком, сделал из него картинку, правда, но дело-то осталось несделанным. К тому же разрисовывал байк Ливси хозяйской краской, за что ему влетело дополнительно. Так что, в общем-то, поделом не заплатили. Но от этого было не легче…

Трезвый и злой, Ливси сперва мотался по улицам в поисках приключений на свою голову. Как нарочно, ничего не случалось, даже ни в одну драку не удалось ввязаться. Потом он сообразил, что у него вот-вот кончится горючка, а денег на заправку нет, остановился около какого-то магазинчика и стал поглядывать по сторонам: не попадется ли какой-нибудь лох, который если не поставит Ливси выпивку, так хотя бы заправит байк…

Сперва Ливси обратил внимание именно на байк, а потом уже на мальчишку. Такая уж была у Ливси страсть — дорогие мотоциклы. Самому ему удалось скопить только на весьма потрепанный байк местного производства, то есть надежный, но, как бы это помягче выразиться… кондовый. То есть на нем можно было стены таранить, но вот изящества в обводах не хватало, да и вообще, непрезентабельный был у него вид. Вот Ливси по мере сил и пытался украсить железного друга, прекрасно понимая, что новый ему не светит, а значит, надо заботиться о том, что есть в наличии.

Так вот, байк у мальчишки был просто обалденный. Слишком дорогой и слишком мощный для такого пацана. Мальчишке на вид было лет четырнадцать, вряд ли больше, и, хотя для своего возраста он выглядел очень даже рослым, на этом здоровенном байке он смотрелся презабавно. Однако управлялся пацан с мотоциклом уверенно, этого было не отнять.

Потом Ливси пригляделся к самому мальчишке и понял, что ему, кажется, улыбнулась удача. Красивый попался пацан, лицо — хоть сейчас на телеэкран, глазищи голубые, а светлые волосы — так и вообще редкость. И сложен отлично. И на вид ухоженный. Должно быть, чей-то богатенький сынок решил поразвлечься, — решил Ливси. Ну, искал приключений, значит… а они и сами тебя нашли.

К удивлению Ливси, пацан повелся на первую же уловку. Достаточно было просто разливаться соловьем, восхищаясь его байком, и мальчишка таял от удовольствия, как мороженое на горячей конфорке. А сам-то лохня та еще — слова «тюнинг», похоже, никогда не слышал, вон как глаза вытаращил! «Будет тебе тюнинг, — пообещал Ливси злорадно. — По полной программе!»

Выходные, кажется, удались…

Как ни удивительно, но Ливси не соврал, мастерская у него действительно имелась. Получил он этот сарай в наследство от папаши, одно время пытался пойти по стопам родителя, но не сложилось. Ковыряться в чужих рыдванах за копейки Ливси было скучно. Однако и продать мастерскую он не продал. Не потому, что жаль было отцовскую память, просто предлагали за эту развалюху сущие гроши, да и жить тоже где-то надо было. А поскольку вокруг обитали такие же, как он, перебивающиеся сомнительными заработками и нелюбопытные личности, то можно было спокойно заниматься любимым делом: мотоциклами и еще кое-чем…

…— Это твоя мастерская? — подозрительно спросил Мартин, обозревая запущенное здание, больше похожее на старый ангар.

— Ну да! — Ливси поставил мотоцикл к стене, принялся открывать дверь. Ворота, запертые на громадный висячий замок, видимо, не открывались уже несколько лет. — Она с виду не очень… все руки не доходят покрасить…

— Да тут не покраска нужна, а капитальный ремонт, — заметил Мартин, заходя внутрь.

— Угу… — хмыкнул Ливси. — Как только разбогатею, так сразу ремонт и закачу. А пока извиняй, парень, чем богаты… Иди сюда, чего покажу.

Ливси долго показывал Мартину всевозможные штуковины, призванные улучшить внешний вид мотоцикла, рассказывал о свойствах разных лаков и эмалей, и не на шутку увлекся. Мартин, слегка заскучав, принялся украдкой осматриваться. В дальнем углу мастерской он заприметил неопрятную кучу тряпья, судя по всему, постель, а на верстаке у стены — нечто, подозрительно напоминающее грязную кастрюлю. Похоже, Ливси и жил прямо в своей мастерской. Потом Мартин, кажется, понял, что ему не нравилось в этом помещении… Здесь явно жили, но вот работали ли? Как-то не походило это запущенное местечко на активно работающую мастерскую, пусть даже не процветающую. На верстаке вон кастрюля, все слоем пыли покрыто, а инструментов на виду и нет. Очень странно…

— А вот здесь, смотри… — Ливси взял Мартина за локоть, потянул вглубь мастерской. — Сейчас покажу…

Что собирался показать Ливси, осталось невыясненным, потому что в следующий момент Ливси сгреб Мартина в охапку и засунул руку тому за пояс штанов. Вернее, попытался засунуть — Мартин вывернулся и отскочил в сторону.

— Рехнулся?! — Такого Мартин никак не ожидал. А когда, кстати, Ливси успел закрыть дверь?.. — Руки убери!

Секундой позже Мартин остро пожалел, что у него при себе нет ничего огнестрельного, желательно, большого калибра. Впрочем, сгодилась бы и монтировка. Увы, ничего достаточно тяжелого в пределах досягаемости не было, а второй раз выкрутиться из цепких рук Ливси оказалось не так-то просто. В один момент Ливси сдернул куртку с плеч Мартина, тем самым спеленав ему руки, и ловкой подсечкой под колени уложил на пол. Уложил не сказать, чтобы нежно, затылком Мартин стукнулся так, что только искры из глаз посыпались.

— Да пусти же ты! — взвыл Мартин, пытаясь скинуть с себя тяжеленного Ливси. Не тут-то было… Коленом ударить тоже не получилось, Ливси, похоже, был начеку и ловко закрылся бедром. — Скотина!..

— Будешь орать, пасть заткну, — пообещал Ливси, пыхтя, как паровоз. — Будешь брыкаться, покалечу. Все понял?..

Мартин стиснул зубы и промолчал. Что толку разговаривать… Намерения Ливси не допускали двоякого толкования — уж больно уверенно шарила его рука по телу Мартина, и уж очень сноровисто он удерживал пытающегося вырваться подростка на месте, виден был солидный опыт в подобного рода делах.

«А ведь я влип!» — неожиданно осознал Мартин, и по спине побежали ледяные мурашки. Он привык быть… да, пожалуй что, неуязвимым. Никто никогда не смел поднять на него руку (однажды закаченная Себастьяном порка не в счет), с ним не могло случиться ничего дурного… Но вот случилось же! И ведь никто не появится, чтобы его спасти, хотя бы потому, что никто не знает, куда он отправился!.. А значит… значит, надо спасаться самому! Хотя Ливси ничего не стоит приголубить его как следует по голове, чтобы потом без помех заняться делом. Впрочем, Ливси, кажется, нравилась строптивость жертвы, поскольку он не попытался даже оглушить Мартина…

…У Ливси Дживса, как уже упоминалось, у жизни было две пагубные страсти. Впрочем, первая, мотоциклы, еще как-то укладывалась в законные рамки, а вот вторая… Что греха таить, Ливси был падок не только на дорогие мотоциклы, но и на красивых мальчиков не старше пятнадцати лет, желательно светленьких и чистеньких. На бордели у него, ясное дело, не было денег, так что приходилось искать подходящих пацанов на улице. По доброй воле те, понятно, с Ливси не шли, приходилось принуждать, а некоторые, выросшие на улице, умели очень даже здорово драться. Один такой смазливый крысеныш однажды чуть не откусил Ливси ухо, а потом воткнул ему в бок заточку. Не убил, по счастью, и ничего жизненно важного не задел, но дырка все равно получилась преизрядная, шрам остался.

Впрочем, Ливси быстро учился. Вовсе необязательно с ходу тянуть мальчишку в койку. Все пацаны тащатся от мотоциклов и прочих железяк, заговори такому зубы, войди в доверие, пообещай показать что-то необыкновенное — и он твой. До драк по-прежнему доходило часто, но Ливси одной своей комплекцией мог устрашить не то что уличного мальчишку-подростка, а и взрослого мужчину. Надо думать, немало обитателей Мидаса точили на Ливси зуб, вот только поймать пока не могли. Ливси осторожничал и никогда никого не водил к себе в мастерскую, для забав у него имелась пара уютных местечек в заброшенных зданиях. Сегодня был первый раз, и то только потому, что пацан был готов сорваться с крючка. А терять такую добычу не хотелось… опять же мотоцикл… Впрочем, последнюю мысль Ливси отринул, как опасную: уж больно приметная игрушка, как ни жаль, а придется о ней забыть…

Мальчишка оказался сильным, даже чересчур сильным для своего возраста, Ливси мог удерживать его, только навалившись всем своим немалым весом. Мартин вырывался молча и яростно, справиться с ним оказалось совсем не просто. Один раз он умудрился запустить зубы Ливси в запястье, тот охнул и наотмашь ударил мальчишку по лицу. Жаль портить такую мордашку, но как иначе с ним совладать?

Ливси рванул на мальчишке рубашку — жаль, обе руки в ход не пустишь, иначе парня не удержать, — накрыл его губы своими, оторвался на секунду… В голубых глазах мальчишки не было страха, в них полыхала ледяная ярость, по счастью для Ливси — бессильная. Таких он особенно любил, непокорных и гордых, — что за радость поиметь парализованного страхом и зареванного сопливого пацана? Может, кому такое и по нраву, только не Ливси!

Ощущения были захватывающие — под Ливси дугой выгибалось сильное тело, тщетно пытаясь сбросить его, и это заводило мужчину еще больше. Ливси ловко раздвинул коленом ноги Мартина, нащупал пряжку ремня…

…Когда Мартин понял, что не может вырваться, — Ливси был намного сильнее и крупнее него, — он испугался, правда, лишь на секунду, потом страх был безжалостно загнан на задворки рассудка, и Мартин обрел способность соображать. Пока ему удавалось довольно успешно сдерживать натиск Ливси, но долго это продолжаться не могло. Будучи придавленным таким весом, особенно не посопротивляешься, и все шло к тому, что скоро Мартин попросту выдохнется. Выход имелся только один, и Мартин решил рискнуть…

Он почти перестал сопротивляться, и Ливси не замедлил воспользоваться этим, чтобы упрочить свои позиции. Когда Ливси в очередной раз пустил в ход язык, Мартина едва не стошнило, но он заставил себя терпеть. А когда Ливси на секунду отодвинулся от него, видимо, чтобы полюбоваться, Мартин коротко и страшно, изо всех сил, ударил его головой в лицо. Нос он Ливси точно сломал, и пары секунд, на которые тот был ослеплен болью, Мартину хватило, чтобы вывернуться из его рук, не оглядываясь, вылететь на улицу и, оседлав мотоцикл, рвануть с места на полной скорости.

Мыслей в голове не было никаких, кроме разве что одной — скорее убраться отсюда, и не думать, не думать… Это можно будет сделать потом… дома…

…Себастьян, пребывая в самом радужном расположении духа, как обычно, после на славу удавшейся хитрой комбинации, как раз собирался покинуть свое жилище, оборудованное в недрах космопорта, когда навстречу ему попался Мартин и попытался как-то боком, по стеночке, просочиться мимо. Не тут-то было…

— Мартин?! — Себастьяна было трудно удивить, но не в этот раз. — Что стряслось?..

— Н-ничего… — выдавил Мартин, безуспешно пытаясь запахнуть страшно изгвазданную куртку, чтобы скрыть порванную в нескольких местах рубашку. — Подрался…

— Я вижу, как ты подрался! — Себастьян взял Мартина за плечо, развернул лицом к свету. Теперь все было превосходно различимо: и здоровенный синяк на скуле, и кровь на лбу, и распухшие губы, и синяки на руках и шее…

— Так, — произнес Себастьян, и от этого коротенького слова, как показалось Мартину, повеяло ледяной жутью. — Кто?

— Один… один парень… — Мартин вовсе не собирался ничего рассказывать Себастьяну, не хотелось расписываться в собственном идиотизме, да и вообще было стыдно и противно, но… На вопросы Себастьяна, задаваемые подобным тоном, следовало отвечать незамедлительно и по возможности полно и четко.

Себастьян слушал сбивчивый рассказ Мартина и чувствовал, что медленно, но верно стервенеет. Вывести из себя начтранса было еще сложнее, чем удивить, но — можно. Сейчас был именно такой случай. Достаточно было посмотреть на избитого и едва не изнасилованного Мартина — слава Юпитер, до худшего не дошло! — чтобы впасть в неконтролируемое бешенство. Себастьян, правда, предпочитал впадать исключительно в бешенство строго контролируемое, поэтому усилием воли подавил приступ ярости.

— …и я удрал, — завершил свое повествование Мартин, упорно не глядя Себастьяну в глаза. — Был бы бластер, пристрелил бы его!..

— Пристрелить я его сам пристрелю, — мрачно произнес Себастьян. — А ты останешься здесь и не высунешь носа на улицу, пока я не разрешу. Как узнать этого типа?

— Его теперь любой узнает… — вымученно улыбнулся Мартин. — Я же ему всю рожу разбил… лоб-то чугунный, как ты говоришь…

Мартин сам понимал, что несет какую-то чушь, но остановиться не мог.

— Мартин? — Себастьян заставил его посмотреть себе в глаза. — В чем дело?

— Не знаю… — Мартин попытался было объяснить, что сейчас испытывает, но слов не хватало. — Не знаю… не могу… мерзко, как будто в помойке вывалялся… гадко!.. — в отчаянии завершил Мартин. Колотило его не от пережитого страха, не так уж сильно он испугался, а больше от омерзения, хотелось содрать с себя все, чего касались руки Ливси, даже кожу… И вот с этим-то справиться было не в пример труднее, чем со страхом.

Он был готов выслушать все, что угодно, любую нотацию и любое ядовитое замечание по поводу собственных умственных способностей, но Себастьян так ничего и не сказал. Просто молча обнял Мартина и прижал к себе. Он был надежным и сильным («Сильнее Ливси», — подумал Мартин и невольно вздрогнул), и при нем не могло случиться ничего дурного. И точно так же, как когда-то Себастьян, не говоря ни слова, сумел заставить Мартина поверить себе, так и теперь, все так же, молча, он смог поселить в нем уверенность, что ничего по-настоящему страшного не произошло…

…Себастьян прекрасно знал, что ни утешениями, ни, наоборот, ехидством, здесь ничего не поделаешь, не тот случай. И все, что следовало предпринять — это обнять мальчишку покрепче, прижать к себе и постоять так, подавив кипящую глубоко внутри ярость, настроившись на успокаивающую волну и ощущая, как понемногу отпускает сковавшее Мартина напряжение. Вот по его телу прошла словно бы судорога, и Мартина затрясло — отходил шок. Себастьян осторожно провел рукой по голове Мартина, взъерошил отросшие волосы. Мартин прерывисто вздохнул, и через пару минут решительно отстранился.

— Хорошо, что ты не Рауль, — сказал он, и, хотя глаза его подозрительно блестели, улыбка не выглядела вымученной.

— Хм?.. — вскинул брови Себастьян.

— Он бы… — Мартин вытер нос рукавом. — Он бы непременно сказал «а я предупреждал, что этим все и закончится»!

— Точно, — кивнул Себастьян. — Потом осуждающе посмотрел бы на меня и сделал скорбное лицо…

Мартин фыркнул, и Себастьян окончательно уверился, что его отпустило.

— Вот что, — сказал он. — Когда я вернусь, напомни мне, чтобы я показал тебе кое-какие приемы. Это мое упущение — не научил я тебя драться как следует.

— Я умею! — запротестовал Мартин, но Себастьян перебил:

— С противником крупнее и сильнее тебя — не умеешь. Но об этом мы с тобой потом побеседуем, а пока — марш к себе, под душ и спать. Разрешаю принять полстакана той настойки, которую ты у меня вечно клянчишь. Все ясно?

— Так точно! — кивнул Мартин. Произошедшее медленно отодвигалось куда-то на задний план, теряя остроту. И что, в самом деле, он так распереживался? Ну, попался урод, так ведь сам дурак, даже дурной мысли не держал… Доверился первому встречному, что ж теперь страдать, раз сам виноват? Впредь умнее будет… Синяки — чушь, грязь отмоется, ни до чего по-настоящему серьезного дело не дошло… а драться в самом деле нужно учиться как следует!..

…Убедившись, что Мартин, относительно успокоившись, отправился к себе, Себастьян постоял еще некоторое время на месте, обдумывая план действий. Очень, очень не вовремя приключилась эта история, придется существенно менять планы на вечер… Честно говоря, Себастьян давно уже заметил, что Мартин, как бы это помягче выразиться, потерял осторожность. Ощущение собственной неуязвимости вообще свойственно подросткам, а уж таким, как Мартин… Словом, Себастьян собирался в самом скором времени преподать Мартину небольшой урок, разумеется, тщательно срежиссированный и проводимый надежными людьми, чтобы заставить-таки мальчишку поберечься, но неизвестный поганец успел раньше. «Что ж, нет худа без добра, — философски подумал Себастьян, направляясь дальше по коридору. — По крайней мере, не пришлось тратиться на «актеров»… Теперь бы еще купировать последствия!»

— Ким, хватит за компьютером сидеть, — сказал он, неслышно открыв дверь.

Девушка в кресле даже не вздрогнула — то ли услышала шаги (что вряд ли), то ли просто привыкла.

— Ага, сейчас… Мне тут на полчаса работы осталось, — ответила она, не отрываясь от монитора. — Хочу закончить…

— Завтра закончишь. — Себастьян подошел ближе, присел рядом с Ким. — Будь другом, пойди сейчас к Мартину, побудь с ним. Мне надо уехать, а оставлять его одного я не хочу.

— Что стряслось? — Ким встревоженно повернулась к Себастьяну.

— Ничего непоправимого, — туманно ответил Себастьян. Он знал, что Ким привязана к Мартину не меньше, а то и больше, чем он сам, и пугать ее заранее не собирался. — Он тебе сам расскажет, если захочет.

— Вот вечно ты темнишь… — привычно вздохнула Ким, выключая монитор и потягиваясь. Впрочем, она достаточно хорошо знала Себастьяна, чтобы быть уверенной: если он говорит, что ничего страшного не случилось, значит, так оно и есть.

— Привычка такая, — скупо усмехнулся Себастьян…

…Через четверть часа, переодевшись и пристегнув кобуру с бластером, Себастьян направился к выходу. Этого времени ему хватило, чтобы выяснить, где обитает некий Дживс Ливси, и где еще его можно застать. Положительно, у начтранса были очень хорошие осведомители. Заранее составленные планы на вечер Себастьян менять очень не любил, но в этом случае, поразмыслив, он пришел к выводу, что неожиданное происшествие ему на руку, а проявление эмоций теперь будет выглядеть не наигранным, а более чем оправданным. Умение извлекать пользу даже из самой поганой ситуации было его коньком…

По пути он заглянул в комнату Мартина. Тот, свернувшись клубком на постели, о чем-то шептался с Ким. Себастьян довольно усмехнулся и осторожно прикрыл дверь. По части задушевных разговоров Ким даст ему сто очков вперед, хотя бы только потому, что она человек — и женщина к тому же. А за Мартина можно быть спокойным — у него счастливый характер, он быстро забывает дурное, и это хорошо. Правда, нельзя сказать, чтобы он не учился на своих ошибках, и это тоже хорошо…

…За окном медленно темнело, и, чем больше сгущались сумерки, тем сильнее становилась уверенность Кристиана в том, что Себастьян не приедет. Десять. Двенадцать. Час… Очень в духе Себастьяна — мило улыбнуться, пообещать непременно явиться и попросту исчезнуть безо всяких объяснений. Мог бы и позвонить, между прочим! Кристиан сам попытался было пару раз набрать номер Себастьяна, но тот не отвечал. (Начтранс вообще терпеть не мог мобильные телефоны, называя их самым гнусным изобретением человечества, а потому чаще всего держал свой аппарат выключенным.)

Кристиан копил глухую обиду, прекрасно сознавая, что так обижаться можно только на того, кто что-то значит для тебя. Будь на месте Себастьяна кто другой, Кристиан давно бы плюнул и лег спать. Однако не ложился, приканчивая в одиночку заранее приготовленную бутылку отличного вина. Потом опустил голову на руки и задумался над тем, почему в его жизни все складывается как-то по-дурацки…

…Кристиан проснулся от того, что кто-то тронул его за плечо. Он открыл глаза и не сразу сообразил, что находится в гостиной своего дома в Апатии, а рядом стоит Себастьян. А на часах, между прочим, половина четвертого утра.

— Извини, Крис, — сказал Себастьян, и Кристиан сразу заподозрил неладное. Во-первых, потому, что Себастьян извинился, а во-вторых, потому, что ему не понравился тон, которым были произнесены эти слова. — Я не смог приехать вовремя. Не думал, что ты станешь ждать.

— И чем же ты был так занят, что даже не мог позвонить, позволь поинтересоваться? — спросил Кристиан резче, чем хотелось бы.

— Убивал человека, — ответил Себастьян, и Кристиан почему-то сразу понял, что он не шутит. Вот что ему не понравилось в Себастьяне с первого взгляда — слишком сосредоточенный вид и незнакомое выражение лица. Это было до того не похоже на него, что Кристиану стало не по себе.

— И… за что? — спросил он зачем-то.

— За дело, Крис, — ответил Себастьян все тем же ровным невыразительным тоном. — Он поднял руку на Мартина.

— Мартин?.. — подскочил Кристиан, но Себастьян поднял руку в успокаивающем жесте:

— С ним все обошлось.

От вкратце изложенной Себастьяном истории Кристиану сделалось совсем худо.

— Будь здесь Рауль, он непременно сказал бы «а я предупреждал, что именно этим все закончится», — предпринял он неудачную попытку пошутить.

— Именно поэтому я попрошу тебя не распространяться об этой истории, — не поддержал шутки Себастьян. Это было тоже не в его духе, и Кристиан не нашелся, что ответить.

— Этот человек… он ведь не знал, что Мартин — представитель элиты, так? — спросил Кристиан, помолчав.

— Ты считаешь, это извиняет его поступок? — вскинул брови Себастьян, и Кристиан в который раз поразился, до чего же плохо он знает начтранса. Вот, пожалуйста, новое его лицо, — не очень приятное, кстати, — любуйтесь! Классическое выражение лица Блонди при исполнении служебных обязанностей, настолько не свойственное Себастьяну, что казалось, это вовсе не он, а какой-то незнакомец.

— И ты его в самом деле… — все-таки спросил Кристиан, и у него разом отлегло от сердца, когда Себастьян вдруг улыбнулся:

— Да не убил я его, Крис, не смотри на меня так. Просто объяснил ему всю глубину его заблуждений и ошибочность мировоззрения… доходчиво так объяснил, жить он будет, но на красивых мальчиков его уже не потянет. И даже «скорую» ему вызвал… хотя и не стоило бы… — Себастьян вздохнул и добавил: — Знаешь, убить человека совсем не так просто. Вернее, подстрелить кого-то в общей свалке — как раз нетрудно. А вот казнить того, кто ползает перед тобой на коленях и умоляет оставить в живых… Есть разница.

Кристиан, не найдясь, что сказать, молча разлил остатки вина по бокалам, пододвинул один Себастьяну. Тот смотрел в сторону и заметно было, что мысли его витают где-то очень далеко. Кристиану мучительно хотелось сказать что-нибудь, чтобы разбить затянувшееся молчание, но нужных слов не находилось. Себастьян тем временем отпил из бокала и задумчиво произнес:

— А еще… знаешь, Крис, я подумал, что на самом деле я ничуть не лучше этого подонка.

— Ты?! — Кристиан от неожиданности чуть не выронил бокал.

— Да, я. — Себастьян смотрел на Кристиана поверх бокала задумчиво и спокойно. — Видишь ли, несколько лет назад я решил, что вправе сделать своей вещью и изнасиловать приглянувшуюся мне красивую девчонку. — Он криво улыбнулся. — И разница только в том, что эта девчонка, в отличие от Мартина, не имела никаких шансов отбиться. И вступиться за нее тоже было некому.

Кристиан потерянно молчал, не зная, что сказать, и стоит ли вообще что-то говорить. Попробовать убедить Себастьяна, что он зря на себя наговаривает? Так не получится, потому что он совершенно прав, и Кристиан это прекрасно понимал. Вот только недоумевал, с чего вдруг Себастьяну вздумалось говорить об этом. Начтранс никогда не отличался откровенностью, а тут вдруг такие признания…

— Ладно. — Себастьян встряхнулся, и Кристиан снова увидел привычного начтранса, чему немало обрадовался. — Что-то меня на лирику потянуло, а это вредно… время-то уже позднее.

— Скорее, раннее, — хмыкнул Кристиан.

— Тоже верно. — Себастьян взглянул на часы. — Пятый час, ложиться смысла нет. Поеду-ка я в космопорт… Извини еще раз, Крис, что испортил тебе вечер. Ты хотел со мной поговорить, я знаю, но, сам видишь… — Себастьян виновато развел руками.

— Ничего. — Кристиан поймал руку Себастьяна и крепко сжал. — Это подождет, не в последний раз видимся… А хочешь, оставайся до утра?

— Нет уж, не буду злоупотреблять твоим гостеприимством, — фыркнул Себастьян, и Кристиан не стал настаивать.

«Ты очень хотел узнать его получше, — сказал он себе, глядя вслед удаляющемуся мотоциклу. — Ну вот, кое-что узнал. И много тебе это доставило радости?..» — Кристиан вздохнул и отправился назад в гостиную.

Заглянуть за давным-давно очерченные границы и тщательно выстроенные стены оказалось совсем не так приятно, как мнилось. Было немного неуютно, даже жутковато — кто знает, что еще может таиться за броней иронической улыбки Себастьяна? И кто знает, зачем ему понадобилось откровенничать с Первым Консулом…

«Ему-то с тобой каково? — одернул себя Кристиан и неожиданно подумал: — А хотел бы я знать, кто из нас кому нужнее?..» И правда… Что он знал о Себастьяне, кроме того, что тому всегда и во всем везет? Да ничего, по большому-то счету. И того, какой ценой дается ему это везение, Кристиан тоже не знал, хотя и подозревал, что не в полумифической удаче здесь дело, вернее, не только в ней, а еще и в упорной и тяжелой работе, к счастью ли, к несчастью, укрытой от посторонних глаз. И, если поразмыслить, не был ли Себастьян так же одинок, как и Кристиан? Да, у него есть Мартин, но Мартин — еще совсем мальчишка, который многого не понимает. У него есть Ким, но она — всего лишь человек, к тому же женщина… Ведь та же, совершенно та же ситуация, что у Кристиана с Элли! Та самая, о которой Себастьян сказал, что друг и любимый — вовсе не обязательно одно и то же…

И как только он раньше этого не понимал? Так значит… значит, Себастьян не солгал, когда сказал, что очень долго ждал, пока Кристиан разберется в себе? Значит, не одной корысти ради он то и дело оказывался рядом с Кристианом и вел долгие разговоры? А ведь Кристиан частенько подозревал, что Себастьяну от него нужна только конфиденциальная информация, разжиться которой иначе он не имеет возможности… Как же он заблуждался! «Да ты же ему нужен был за тем же, зачем и он тебе! — сказал себе Кристиан. — И неважно, что Себастьян слова в простоте не скажет, ты-то сам сколько ходил вокруг да около?» Теперь все вставало на свои места: и странная привязанность Себастьяна к Первому Консулу, и самое деятельное участие, принимаемое им в решении проблем Кристиана, в том числе и личных… «Какой же я слепой идиот! — сказал себе Кристиан. — Сколько времени потеряно…» Но теперь — Кристиан улыбнулся, чувствуя, как исчезает придавившая душу тяжесть, — он намерен наверстать упущенное!..

…За пределами Апатии, на обочине дороги, ведущей прочь из города, в космопорт, стоял дорогой мотоцикл. Водитель, казалось, никуда не торопится, а остановился единственно затем, чтобы полюбоваться восходом. Восходу было пока далеко до летнего буйства красок, зато и небо пока оставалось чистым, не затянутым пыльными тучами. Зеленоватое, прозрачное, бездонное… солнце еще не показалось из-за горизонта, но пустыня уже окрасилась в розовые и золотые тона…

Мотоциклист глубоко вздохнул — воздух был еще по-зимнему совершенно ледяным. Показавшееся, наконец, солнце отразилось в стеклах защитных очков.

«Прости, Крис, — произнес про себя Себастьян. Мог бы сказать и вслух, все равно некому было его услышать, но Себастьян не привык поверять свои мысли даже и безмолвной пустыне. — Мне в самом деле позарез нужно знать, что творится вокруг государственной программы реформирования предприятий, и что я смогу с этого поиметь, а просто так ты мне ничего не расскажешь, ты ведь осторожный. — Себастьян снял очки, бейсболку, подставил лицо солнцу. Ветер лениво отбросил назад позолоченные солнечным светом волосы. — Немного неприятно тебя обманывать, но как иначе? — Себастьян усмехнулся и переиначил старинную цитату: — «Ах, обмануть тебя нетрудно, ты сам обманываться рад…» Даже не сомневаюсь, ты истолковал мои слова именно так, как я и рассчитывал. — Себастьян невольно улыбнулся. — И от этого ты будешь ценить меня еще больше, о других ты всегда заботился больше, чем о себе… А если твоей добротой и тягой к себе подобным не воспользуюсь я, то воспользуется кто-нибудь другой, кто сумеет догадаться, на чём тебя можно зацепить. И поверь, Крис, меньше всего этот другой будет думать о том, чтобы не причинить тебе боль… Ты получишь от меня все, что захочешь. Я даже сыграю с тобой в откровенность — тебя-то я знаю наизусть, а вот ты обо мне не знаешь еще ничего, хотя очень хочешь узнать. Сегодня очень удачно получилось, кстати сказать, даже играть почти не пришлось… Я буду тебе хорошим другом, Крис, лучше ты не найдешь. — Себастьян нахлобучил бейсболку, надел очки. Завел мотор. — И еще, Крис, я лгал тебе и буду лгать, но одно могу обещать — я тебя не предам. Можешь быть уверен…»

Взревев мотором, мотоцикл рванул по дороге к космопорту: Себастьян Крей возвращался домой. К друзьям и любимым.