Глава 12. Странная болезнь президента

Подполковник Громов с тревогой в сердце расхаживал по гостиной, расположенной в двухэтажном роскошном доме – резиденции президента. Вот послышались за дверью шаги. Дверь отворилась, и в гостиную понуро вошел доктор Черемных.

– Ну, как он? – спросил Громов.

Черемных тяжелым взглядом посмотрел на Громова.

– Это второй случай, где я не берусь дать диагноз. Показатели работы сердца в норме, давление то же. Он занимается спортом, и я часто проверяю его состояние. Все было хорошо, он был крепок, как молодые люди тридцати пяти лет, но теперь … – Черемных замолчал, он обдумывал. – Его поведение чем-то напоминает поведение Бориса Ивановича.

– Я говорил с президентом несколько дней назад.

– И что? – спросил Черемных.

– Ничего подобного не было. Он, как обычно, улыбался, задавал вопросы, спрашивал о моей семье, в общем, нормальный, здоровый человек.

– Когда это началось?

– Со вчерашнего дня. Первой заметила его жена. Он, в беседе с ней, говорил …

– Раздраженно?

– Нет, нет, мягко, но, по словам жены, президент терял смысл фраз, он, как бы, не договаривал. Ее это пугало, она обратилась ко мне. Ну, а я позвонил вам.

– Не понимаю, – немного раздраженно, сказал Черемных. – Он реагирует, вроде понимает, что от него хотят, но … словно кто-то вынул его сознание, оставив лишь тело с природными реакциями. И еще, появилась сонливость. Он ночью спал?

– Вроде, спал, но не берусь утверждать.

– Я дал успокоительное, пусть поспит.

– У него назначена встреча с министрами, потом с иностранным послом. Я ума не приложу, что делать. Я уже говорил с премьер-министром.

– И что он посоветовал? – спросил Черемных.

– Общественность ждет его выступления, но нужно сделать так, чтобы никто не знал причины его отсутствия. Президента нельзя показывать в таком виде.

– Понимаю.

– Вот почему важно, чтобы вы помогли ему прийти в себя, выйти из этого полукоматозного состояния.

– Боюсь, что я сейчас ничем не могу помочь, – ответил Черемных, потом подумал немного и продолжил. – Я сделаю все, что смогу, но вам надо что-то придумать, чем-то объяснить его отсутствие. Нельзя говорить, что президент болен, начнут расспрашивать. Еще неизвестно, чем это кончится.

– Да, это на руку нашим врагам. Пока президент болен, государство слабеет. Но мы уже придумали. Премьер-министр подсказал. Надо на время болезни пустить слух, что президент не появляется на людях из-за того, что ждет от супруги ребенка. Другой вариант – президент уехал на отдых на какие-нибудь острова. Пускай ищут. А пока все будут думать, ему станет лучше, он выйдет на работу и страсти улягутся.

– Да, пожалуй, – согласился Черемных. – Сейчас любой слух хорош, лишь бы не было известно о его странной болезни.

– А может он просто переутомился?

– Возможно, но в любом случае, ему сейчас нужен покой, так что пусть он пробудет здесь, в своей резиденции под моим контролем, с недельку.

Наступила тишина, во время которой каждый думал о своем, потом Черемных спросил:

– Послушай, Алексей, ты занимаешься безопасностью президента, твои люди встречали что-то необычное? Я слышал, что кто-то пытался проникнуть в покои президента.

– Этот случай разрешился. Лейтенант Сивцов напал на сержанта, который охранял апартаменты.

– Напал? – удивился Черемных.

– Да, он утверждает, что не помнит нападения. Сержанту тяжело досталось, сотрясение мозга. Когда он пришел в себя, то подтвердил факт нападения.

– Странно, вам не кажется?

– Я вел допрос Сивцова.

– И что?

– Он ничего не помнит.

– А что-то пропало в доме?

– Пожалуй, ничего, – ответил Громов. – Горничная, которая убирает в доме, не досчиталась одной расчески. Все ценные предметы на месте. Если Сивцов и заходил в дом, то ничего не вынес.

– Зачем же он напал на сержанта? Может, был нетрезвый?

– Может, хотя на Сивцова это не похоже. В ту ночь он был в баре, намеревался ехать домой в город. Это пятнадцать километров отсюда. Это все, что он помнит. Жена утверждает, что домой он не возвращался. Он работает у нас несколько лет, подобных случаев у него не было. Пил, да, но не на работе.

– А вы проверяли количество алкоголя у него в крови? – спросил Черемных.

– Нет, не до того было. Да он выглядел трезвым.

– За ночь хмель мог выветриться.

– Но ведь это не первый случай странного поведения сотрудников, – сказал Громов.

– Вы имеете в виду секретаря?

– Да, Колесниченко, он напал на водителя такси. Как он в больнице? У него ведь перелом руки.

– Теперь уже шейки бедра и тяжелое сотрясение мозга, – ответил Черемных. – Я лично навещал его в госпитале, а четыре дня тому назад произошел странный случай с ним.

– Я весь во внимании.

– На дежурстве была тогда молодая врач. Она сделала обход и отправилась в ординаторскую. Больной Колесниченко не вызвал у нее никаких опасений. На тот момент у него была переломана рука, ушиб ноги проходил.

– В коридоре раздались крики, гам, беготня. Кто-то из санитаров выбежал на улицу. Ему повезло, что он выпал со второго этажа, а не с четвертого. Врач оказала помощь, слава богу, жив. Но как он оказался на улице? Кто его выбросил, или сам по неосторожности вылетел? Сейчас Колесниченко приходит в себя, но …

– Вы можете рассказать поподробнее? – спросил Громов, явно заинтересовавшийся случаем.

– Да, могу. Я беседовал с врачом и нянечкой. Последняя в то время мыла пол. Она утверждает, что больной сам открыл окно и выпрыгнул наружу.

– Хотел покончить с собой? Но зачем?

– Вот и я так подумал. Странно это. Я навестил больного, – сказал Черемных, вспоминая. – К тому времени он начал приходить в себя. Ему уже сделали операцию, восстановили шейку бедра, еще было пару шейных дисков смещено. В общем, он почти весь забинтован. Только его лицо …

– Что его лицо?

– Он чем-то или кем-то напуган. Я попробовал с ним поговорить. Но мне не удалось. Его одолевают какие-то страхи, опасения, он видит кругом опасность, каких-то чудовищ. Ему дали успокоительное, теперь он находится под контролем санитара, чтобы еще с собой чего-то не учудил. – Вы не находите, что эти три случая как-то связаны?

– Не три, а четыре, – поправил Громов.

– Вы имеете в виду покойного Бориса Ивановича? – спросил Черемных, и тут же добавил. – Да, пожалуй, четыре. Вам не кажется, что они взаимосвязаны? Может, это дело рук какой-то организации, а не случайность.

– Да, это не случайность. Вот поэтому ваше мнение сейчас для меня очень важно. Я полагаю, что целью всех этих происшествий, является президент.

– Нужно усилить охрану, – предложил Черемных.

– Это уже сделано. Но все не так просто, – продолжал Громов. – Ни в одном из четырех случаев никто не видел врагов или их действий. Все происходит так, словно происходит само по себе, случайно.

– Нет, нет, это не случай. Я уверен, что за этим кто-то стоит, – сказал Черемных. – Может, это какой-то новый вид оружия, бесконтактного, понимаете.

– Вряд ли, такого не существует. Я бы знал о нем. Проводят в разных странах эксперименты над психотропным, биологическим оружием, двадцать пятый кадр и тому подобное. Можно человеку внушить поведение, сбить с толку, обмануть, но поверить в болезнь, убить, это немыслимо совершить. По крайней мере, должен быть какой-то контакт с жертвой. А у нас тут куча охраны, и это все опытные люди, прошедшие отбор, а камеры никого ведь не видели. Нет, нет, здесь что-то другое, – он замолчал на некоторое время, обдумывая, затем добавил. – Очень трудно воевать с невидимым противником.

Спустя пять дней Громов еще раз встретился с Черемных. Встреча была вызвана тем, что состояние президента значительно улучшилось. «Он готов был идти в бой, от прежнего тяжелого состояния не осталось и следа, – заявил Черемных».

– Боюсь, что вы ошибаетесь, – ответил Громов. – Президент действительно замечательно себя чувствует. Но это внешне. Все уже успокоились, когда увидели его в полном здравии.

– Почему же тогда вы опасаетесь? – спросил доктор Черемных.

– Я говорил с премьер-министром и его замами, а еще министром иностранных дел.

– И что? – настороженно спросил доктор.

– Вы уверены, что ему ничего не угрожает и он полностью здоров?

– Да, вполне. А в чем дело?

– Вчера президент подписал договор с Саудовской Аравией о продаже ракет С-300, а вечером он решил прервать поставку оружия Ираку, договор у нас с ними заключен давно.

– Простите, я ничего в этом не понимаю, – сказал Черемных.

– Это полная противоположность во внешней политике на Ближнем Востоке, которое ведет наше правительство.

– Его надо остановить.

– Уже сделано. Президента спросили, зачем он подписал договор на поставку ракет, и почему отказался от договора с Ираком, это ведь изменит перевес сил на Ближнем Востоке в пользу интересов Америки.

– И что он ответил? – спросил доктор.

– Он не знает, почему … его нельзя выпускать из резиденции. Он все еще болен, а может и хуже. Теперь я уверен, что все эти события, что мы наблюдали за последний месяц, были направлены на подчинение воли нашего президента.

– Но он был совершенно здоров и в здравом рассудке. Я лично с ним беседовал, когда выписывал.

– Его болезнь не прошла, более того, она, вероятно, вызвала в нем какое-то странное поведение. Он согласился с тем, чтобы еще побыть в резиденции под вашим наблюдением. У вас есть что-нибудь для головы?

– А что?

– Болит, устал я.

– Хорошо, я дам вам кое-что от головной боли, идемте, – сказал доктор Черемных.