Эми Зоу держала свой «ЗИГ-Зауэр» в левой руке, а портативную рацию – в правой.

Рич Верде стоял рядом. Женщина напряженно вглядывалась в выпотрошенное тело на столе для бальзамирования.

Как ни старалась она забыть о них, никак не получалось: чудовища существовали. И частенько напоминали о себе. Одно из них лежало прямо перед нею, на столе, другие находились в соседней комнате… Эми даже представить себе не могла, чтобы одна из этих тварей дотронулась до любой из ее чудесных близняшек…

Ее охватило ощущение безнадежности, оно было настолько сильным, что подавляло любые мысли. Почти тридцать лет она прожила с этой тайной. Тридцать лет. Господи, как же быстро пролетело это время! Три десятилетия ее жизни… Если все это не закончится, еще многих людей ждет жуткая смерть.

Верде постучал стволом пистолета об акульи зубы чудовища.

– Мерзкий урод, – проговорил он. – Скольких ты уже прикончил своими жемчужно-белыми клыками?

Сколько, в самом деле?

– Здесь не только те, кому не повезло, – сказала Эми. – Видишь того парня с ломом?

Верде уставился на нее непонимающим взглядом.

– Лом? – Он задумался, затем кивнул, внезапно что-то вспомнив. – Лиам Маккой?

– Да, – кивнула Эми. – Похоже, мы можем вычеркнуть его фамилию из столбца: «Местонахождение неизвестно».

Пятнадцать лет назад Маккой проходил подозреваемым в четырех убийствах детей. Он пропал без вести до того, как Эми успела к нему подобраться. Теперь правосудие свершилось…

Она вернулась в оружейную комнату. Верде последовал за ней. Он сунул в кобуру свой «ЗИГ-Зауэр» и поднял FN, прикинув вес пистолета. Волноваться по поводу оставленных отпечатков не было смысла; они уже знали, кому принадлежало это оружие.

– Что насчет Клаузера? – спросил Верде. – И Чанга, этой затычки в каждой бочке? Может быть, одного их увольнения недостаточно…

Эми наблюдала, как Рич извлек из пистолета обойму. Та была полной. Он вставил ее обратно.

– Они всего лишь выполняли свою работу, – ответила Зоу. Они делали то, что обязаны были делать, следуя букве закона, – так же, как тридцать лет назад делала сама Эми. – А что бы ты хотел, Рич, застрелить их, что ли?

Тот пожал плечами.

– Вы ведь всегда твердите о большей пользе. По крайней мере, стоило бы устроить на них облаву. Несколько дней в окружной тюрьме наверняка поставили бы их на место.

Зоу не могла на это пойти. Их карьеры и так уже оказались подпорчены. Неужели требовалось еще и публично унизить их?

Из портативной рации раздался пронзительный голос Шона Робертсона:

– Шеф?

Он находился на первом этаже и должен был убедиться, чтобы там не было больше никого, включая полицейских.

Эми подняла руку с рацией и ответила, не отводя взгляда от кошмарных акульих зубов.

– Слушаю.

– У вас там всё в порядке?

– Конечно, – ответила она. – Ваша задача – обеспечить надежное оцепление и не пускать сюда никого постороннего.

– Хорошо, шеф.

Зоу сделала паузу, затем снова нажала на кнопку передачи:

– Шон?

– Да, шеф?

– Объявите по всему управлению, что Брайан Клаузер и Пукки Чанг больше здесь не работают. Нужно, чтобы все знали о том, что они теперь – сугубо штатские лица.

Верде поднял руку, чтобы привлечь ее внимание. Он губами произнес: и Смит.

Джон Смит. Этот человек боялся собственной тени. Как только Пукки и Брайан останутся не у дел, Джон вернется к своему компьютеру. Вреда от него не будет.

Эми Зоу покачала головой и опустила рацию.

Верде явно хотел поспорить, но сдержался.

– Мне нужно увидеться с Эриксоном, – сказала она. – Вы с Шоном заканчивайте здесь. Полностью изолируйте этот дом. Никого не впускать. Сначала нужно разобраться, что делать с этим дерьмом.

– Будет сделано, – ответил Верде. – Вы же знаете, что всегда можете рассчитывать на меня.

– Знаю, Верде, знаю…

Эми вышла из оружейной комнаты. Она бросила еще один взгляд на коллекцию ужасных тварей, которые когда-то охотились на жителей Сан-Франциско, затем быстро поднялась наверх.