Глава 19
Линн забрала почту, перед тем как подняться в квартиру, которую теперь снимала. Все, что она могла позволить. Спад экономики способствовал тому, что они потеряли деньги на продаже дома плюс взятая до этого ссуда, поэтому они разорились бы в любом случае. Сначала она сняла квартиру, подписав договор на аренду на полгода. Но прошло восемнадцать месяцев, а она все еще здесь. Вся жизнь повисла в ожидании.
Лучше бы она не ездила к Марку. После той встречи она сама чуть не впала в депрессию.
Даже его внешний вид произвел на нее ужасное впечатление. Она помнила Марка до тюрьмы, — аккуратно и хорошо одетого, уверенного в себе, — контраст по сравнению с человеком, который предстал перед ней в Якиме. Она была потрясена.
Придя домой, она включила телевизор, но на самом деле ее не интересовали новости — просто угнетала тишина. Пять минут спустя переключила канал, начала искать передачу, способную поднять ей настроение, остановилась на шоу, где три человека соревновались в интеллектуальной игре. Она некоторое время сравнивала свои познания с багажом игроков, и неудивительно, что проиграла.
Линн не всегда была такой. Несмотря на то, что она работала с онкологическими больными, а может быть, именно поэтому, она привыкла быть оптимистичной и благожелательной, способной пошутить, поднять больным настроение. Именно ее характер, доброжелательная натура делали ее идеальной медсестрой, способной помочь пациентам преодолеть тяжелое лечение, а безнадежным больным скрасить последние месяцы или недели их жизни. Люди, входящие в двери онкологического центра, нуждаются в особом, бережном отношении со стороны медперсонала. И Линн давала своим пациентам так необходимые им сочувствие и заботу. Она всегда готова была улыбкой и словом подбодрить, найти нужные слова.
Но ее собственная личная жизнь лежала в руинах.
Встреча с Майклом Эвереттом была для нее как маяк в полной темноте, опустившейся на нее после встречи с Марком. Она никак не могла поверить, что их разрыв будет окончательным. Пока он не бросил ей прямо в лицо жестокую правду. Она почувствовала себя так, как будто у нее украли последнюю частицу надежды. Почему она до сих пор не может забыть его? Ей надо стереть из памяти все прошлое и начать с чистого листа, а не предаваться воспоминаниям, вызывающим боль.
Зазвонил телефон. Она взглянула на определитель и увидела, что звонит Мюриел Ланкастер, ее бывшая свекровь.
— Слушаю. — Она сделала вид, что не знает, кто звонит, и попыталась придать голосу легкую беззаботность.
— О, Линн, не была уверена, что ты уже пришла с работы.
— Только что вошла.
Небольшой обман. Она уже успела посмотреть телевизионное шоу.
— Мы разговаривали с Марком на этой неделе, я знаю, что ты… ты ездила повидать его…
Линн проглотила комок в горле.
Это была ее ошибка. Надо было сначала позвонить, а не сваливаться ему на голову без предварительной договоренности. И, исходя из разговора, смогла бы принять разумное решение и не ездить.
— Все прошло так плохо? — спросила Мюриел, но не стала ждать ответа. — Я всегда боялась, что так будет.
— Моя ошибка. — Она действительно так считала.
— Как ты себя чувствуешь?
— Я в порядке, — уверила Линн. — По крайней мере, стала умнее.
— Мы с Брайеном собираемся в следующий уикэнд навестить Марка в Сиэтле.
— Но он в Якиме.
— Больше нет. Закончился срок общественных работ, и он вернулся в Сиэтл.
— Вы поедете по таким живописным местам, вам понравится дорога. — Она попыталась поменять тему.
— Знаешь, мы надеялись… Не хочешь встретиться? Не помню, когда мы виделись в последний раз, смогли бы поговорить.
— Я… — Линн не знала, как отреагировать. Она любила Мюриел и Брайена, но не видела смысла встречаться.
— Я пойму, если у тебя другие планы. Ты же не знала, что мы приедем.
Грустно, конечно.
— Я тоже сожалею. Может быть, в другой раз.
Линн испытывала чувство вины, отказывая бывшей свекрови, но, решившись, испытала облегчение. На линии наступило секундное молчание.
— Мы с Брайеном решили приехать, поддержать Марка, он впадает в депрессию.
Не он один.
— Брайен очень расстраивается, — понизив голос, сообщила Мюриел, — он никак не может смириться, что все случилось именно с нашей семьей.
— Я тоже не могу поверить.
— Я знаю. Наверное, я не должна была тебе звонить… Но мне всегда становится легче после нашего разговора. Я не говорю Марку, что мы с тобой до сих пор поддерживаем отношения. Это ему не понравится. — Она помолчала. — Не могу никак смириться с фактом, что наши дети испытывают такие трудные времена. Это несправедливо, но такова жизнь. — Голос ее задрожал и прервался.
— Я знаю, как Марк ценит вашу любовь и поддержку, — пыталась хоть как-то утешить ее Линн.
— Получается, что только с тобой я могу поговорить откровенно, ты всегда стараешься меня поддержать.
— И вы меня тоже.
Линн скучала по Мюриел, которая была надежным источником сведений о бывшем муже.
— Я позвоню тебе снова, когда мы вернемся домой, ладно?
— Конечно, буду рада.
Марк не узнает, а Линн не настолько глупа, чтобы отрицать перед Мюриел, что она хочет знать все о Марке. И при этом уговаривает себя покончить с прошлым раз и навсегда. Ее недавний визит и их противостояние стали последней попыткой контакта. Их отношения, как бы мало в них ни осталось любви, вернее, совсем не осталось с его стороны, остались в прошлом.
— Прощай, Линн. И спасибо.
— Я всегда рада поговорить с вами.
Линн не поняла, за что ее благодарит Мюриел.
Час спустя она почувствовала, что желудок пуст, и решила что-нибудь приготовить. Она все еще готовила на двоих, потом замораживала вторую часть. Готовить для одной было нелепо, не стоило затраченных трудов. Она отличалась от большинства одиноких женщин, не утруждающих себя возней на кухне. Да и сами хлопоты, связанные с предварительной закупкой необходимых продуктов, отвлекали и успокаивали, давали возможность ощутить подобие домашнего очага и помогали занять время. Она остановила выбор на спагетти с моллюсками — одно из любимых блюд Марка. Готовила по собственному рецепту: оливковое масло, соус из моллюсков, красный перец, много тертого чеснока и лук. Расстелив льняную салфетку на коленях, вздохнув, старалась подумать о чем-то приятном.
Ее свидание с Майклом неожиданно ей понравилось. Гораздо больше, чем она ожидала. Она почувствовала взаимопонимание и удивилась, как много у них общего. Он был сдержан, человек, который только еще прокладывает путь в темноте, полной горечи утраты и скорби. Хотя он прошел некоторую часть этого пути, как можно было сделать вывод после проведенного вместе вечера, ему еще предстояло пройти длинный отрезок пути.
Они больше не встречались и не созванивались, и она не могла решить, как к этому относиться. На следующий день и второй после их свидания она еще ждала звонка, но он так и не позвонил.
Посыпав тертым пармезаном спагетти, она решила просмотреть почту. В первом конверте было уведомление об автомобильной страховке, во втором — счет за карточку VISA, третий был внушительного размера, и, когда она увидела знакомый почерк, у нее потемнело в глазах от волнения. Вилка со стуком упала на пол. Впервые со дня их развода Марк известил о себе. Сам.
Она поспешно разорвала конверт.
Он не написал дорогая Линн, просто имя, сухо и официально. Задержав дыхание, она стала читать.
«7 июня
Линн,
Я много думал после твоего визита. Сначала хочу извиниться за свое поведение. Для меня было шоком вдруг увидеть тебя на пороге в дверях. Не был готов ни морально, ни эмоционально».
Как будто она была готова!
«Я понял, зачем ты приезжала. После знакомства с этим человеком ты хотела еще раз убедиться, что настало время для новых отношений. Линн, поверь, я хотел для тебя с самого начала именно этого. Ты заслужила счастье, надеюсь, ты его получишь. Я один ответствен за тот кошмар, в который ты попала. Ты знаешь, что я должен выплатить огромный долг, и это, вероятно, займет всю мою жизнь. Я нарушил закон, и меня приговорили за преступление. Ты не должна отвечать за мои проступки, ты не сделала ничего дурного и не должна страдать».
Какая разница, виновна она или нет. Она все равно была вовлечена в скандал и перенесла немало неприятностей и страданий. Да, это он украл деньги фонда, но она тоже в глазах общества отвечала за его действия. И хотя не попала за решетку, но тоже иногда чувствовала себя узницей.
«Продолжай свою жизнь без меня. То, что было у нас с тобой, неповторимо, но оно кончено, и нет назад пути. Найди мужчину для себя, может быть, этого доктора, который полюбит тебя, и будь с ним счастлива, выходи за него и создай семью».
Линн сглотнула слезы. Она так хотела детей. Онкологический центр находился рядом с клиникой лечения бесплодия, и она каждый день могла видеть, как туда идут пары, жаждущие иметь детей, готовые на все, чтобы добиться результата. И если надо было пройти курсы уколов, приемов сильнодействующих препаратов, исследования, перешагнуть через естественный стыд, они шли на все. А она теперь осталась без ребенка и без мужа, от которого хотела иметь детей.
«Перед тем, как закончить свое письмо, хочу внести ясность. Я должен просить прощения за ложь. Я пытался тебя уверить, что были другие женщины и что я изменял тебе. Это ложь. Я просто хотел, чтобы ты окончательно возненавидела меня. А вместо этого причинил еще большую боль. Но за все время я, хотя и совершал много проступков, опустился на дно, никогда не изменял тебе, не знал другой женщины и никогда не испытывал желания узнать. Ты всегда была для меня единственной, любимой моей женой».
Линн улыбнулась. Она была уверена, что он солгал. Марк никогда не предавал ее. Огромный груз свалился с ее сердца.
«И я надеюсь, верю, ты сможешь забыть все и начать новую жизнь».
Она закрыла глаза. Как будто это легко. Она очень любила Марка.
«Это мое последнее письмо. И последнее напоминание о себе.
Марк»
Подпись была такой же лаконичной, как и обращение, без вежливой формальности. Но теперь для Линн каждое слово было пронизано любовью. Хотя он так и не сказал, что любит ее, это было ясно.
Она так нуждалась именно в этом признании! Он подписал бумаги на развод не потому, что разлюбил се. А для того, чтобы защитить, оградить от лишних страданий, жертвовал ради нее.
Он рассчитал правильно. Знал, что она обязательно придет к нему убедиться, что действительно все между ними кончено, что она вправе встречаться с Майклом Эвереттом. И теперь в письме она получила его одобрение.
И она решилась. Надо позвонить Майклу, пока она не передумала и не струсила. Сняла трубку и набрала номер его мобильного телефона. Подождала.
— Слушаю. — Голос показался недовольным.
— Это Линн Ланкастер, — весело сказала она, — хотела поблагодарить за обед.
— Я прекрасно провел время.
— Я тоже. Вы любите хрустящие свиные отбивные? Или, если хотите, можем попробовать итальянскую кухню.
— Я… Не думаю, что когда-нибудь пробовал такие отбивные, но не прочь отведать сейчас. Я люблю и итальянскую кухню.
— Тогда остановимся на итальянской.
— Вы любите готовить?
— Люблю. Как насчет вечера в воскресенье двенадцатого, в шесть?
— Подходит.
— Отлично. Тогда увидимся в воскресенье.
— До воскресенья, — повторил он.
— О… — Внезапно ей пришла в голову мысль, что Мюриел может заявиться без предупреждения, как она уже делала раза два. Возникнет неловкая ситуация. — Простите, пожалуй, лучше в понедельник. Не возражаете?
— Нисколько. Значит, понедельник.
Она оценила его вежливость. Повесив трубку, подавила в себе стремление написать Марку, что уже следует его совету.
