Нора Робертс
Ночной эфир
Глава 1
— Итак, для тех, кому не спится, сообщаю — время приближается к полуночи, и вы слушаете радио Кей-эйч-ай-пи. Готовьтесь — прямо сейчас пять хитов подряд. С вами Силла О'Роарки. Люблю.
Ее голос, теплый, богатый оттенками и переливами, напоминал дорогой виски. Это было первое, что приходило на ум. Низкий, глубокий, с едва заметными нотками южного акцента, словно созданный для радиоэфира. Каждый мужчина в Денвере, слушающий сейчас эту волну, был уверен — она обращается к нему, и только к нему.
Силла повернула ручку и запустила первый из обещанных хитов. Музыка заполнила студию. Силла вполне могла бы снять наушники и подарить себе три минуты двадцать две секунды тишины, но она предпочитала музыку. И это было одной из причин ее успеха на радио, второй причиной был голос. Свою первую работу — на маленькой низкобюджетной радиостанции в Джорджии — Силла получила, не имея ни опыта, ни резюме. Она заявилась туда, держа в руках лишь новехонькое свидетельство об окончании школы. И полностью осознавала, что место ей дали только благодаря голосу. Ну и еще благодаря тому, что она соглашалась трудиться за копейки, беспрекословно варила кофе и вдобавок работала за администратора. Теперь, спустя десять лет, Силла могла похвастаться не только голосом, было у нее в активе кое-что еще, но все равно голос часто оказывался решающим фактором при приеме на работу.
Она так и не нашла времени, чтобы осуществить свою мечту — стать настоящим дипломированным журналистом. Но зато научилась разбираться в аппаратуре, читать новости, брать интервью и исполнять обязанности программного директора. У нее была поистине энциклопедическая память на песни и имена исполнителей. За десять лет радио стало для нее родным домом. И Силле это нравилось.
Кокетливая, веселая и беззаботная Силла в эфире странно не соответствовала Силле настоящей — упорной, организованной и целеустремленной, той, что спала не более шести часов в сутки и частенько ела на ходу. Слушатели считали, что Силла О'Роарки — сексуальная красотка, которая только и делает, что тусуется со знаменитостями и ведет гламурный образ жизни. На самом деле она проводила по меньшей мере десять часов в день на радиостанции или моталась куда-нибудь опять же по делам радиостанции, оплачивала обучение своей младшей сестры в колледже и уже два года у нее не было ни единого свидания.
Да и к чему они ей.
Силла отложила наушники в сторону и сверилась со своим планом. Начинался следующий пятнадцатиминутный блок. Время ставить еще одну песню из десятки лучших. В студии было тихо. Только Силла, ночь и пульт с разноцветными огоньками и кнопками перед ней. Это она любила больше всего.
Придя на радио Кей-эйч-ай-пи в Денвере шесть месяцев назад, Силла попросила дать ей именно эту смену — с десяти вечера до двух ночи. Обычно в это время в эфир выпускали какого-нибудь новичка. Силла, успешный диджей с десятилетним опытом за плечами, могла бы претендовать на прайм-тайм. Но она всегда предпочитала ночь. И известность за последние пять лет ей принесли именно эти ночные эфиры.
Ей нравилось одиночество. Ей нравилось чувствовать связь с теми, кто не спит в эти часы, разговаривать с ними, дарить им музыку. Не отрывая взгляда от часов, Силла надела наушники. Хит номер четыре заканчивался. Во время вступления к следующей композиции Силла успела назвать частоту радиостанции и телефон прямого эфира. Дальше будут новости, а затем начнется ее самая любимая часть программы. Звонки радиослушателей.
Силла любила, когда на телефонном аппарате загоралась лампочка и звучал чей-нибудь голос. На пятьдесят минут она словно уносилась из студии. Эти звонки были доказательством того, что ее слушают настоящие люди, у которых настоящая жизнь, настоящие проблемы и радости.
Она закурила и откинулась на спинку своего крутящегося стула. Еще несколько секунд тишины.
Спокойной и умиротворенной Силла отнюдь не была. И вряд ли ее можно было назвать неотразимой роковой красавицей, хотя ее завораживающий голос рисовал именно такой образ. Для этого она была слишком энергичной, даже, может быть, немного нервной. Ее длинное стройное тело всегда было словно натянутая струна. Ногти Силла не красила и губы тоже — на маникюр и макияж катастрофически не хватало времени. Темно-карие глаза, длинные шелковистые ресницы — достались в наследство от отца, вечного фантазера и мечтателя. Нежная фарфоровая кожа и при этом четкие, даже резковатые черты лица. И вдобавок копна черных неуправляемых кудрей, которые она то закалывала, то безжалостно скручивала в узел, а то просто отбрасывала назад. В зависимости от разного типа наушников.
Время вышло. Силла затушила сигарету; глотнула воды и включила микрофон. Загорелся зеленый огонек — прямой эфир.
— Эта песня посвящалась всем влюбленным. И не важно, находится ли любимый человек этой ночью рядом с вами или нет. Оставайтесь с нами. Это Силла О'Роарки. Мы в Денвере, и вы слушаете радио Кей-эйч-ай-пи. Я скоро вернусь.
Силла запустила рекламный блок и подняла голову.
— Привет, Ник. Как жизнь?
Ник Питерс, студент, проходящий на радиостанции практику, сдвинул на лоб очки в темной оправе и ухмыльнулся:
— Сдал экзамен по литературе. Я суперас.
— Поздравляю. Молодец, так держать. — Силла осторожно взяла кружку с дымящимся кофе, которую принес Ник, и благодарно улыбнулась. — Как там на улице? Снег еще идет?
— Кончился час назад.
Силла немного расслабилась. Она беспокоилась о Деборе, своей младшей сестре.
— На дорогах, наверное, кошмар?
— Да нет, всё не так плохо. Принести тебе чего-нибудь к кофе?
Она мимолетно улыбнулась и покачала головой. Голова ее была, как всегда, занята миллионом разных проблем. И как всегда, Силла не заметила, с каким обожанием смотрит на нее Ник.
— Нет, спасибо. Но ты можешь побаловать себя черствыми пончиками, если что. Там где-то были.
Силла нажала на кнопку и снова склонилась к микрофону. Ник не мог отвести от нее взгляда. Он знал, что это глупо. Знал, что шансов у него нет. И все же был безумно, безнадежно, отчаянно влюблен в Силлу. Для него она была самой красивой девушкой в мире. Девчонки в колледже по сравнению с ней казались бестолковыми и неуклюжими. Такой, и только такой должна быть настоящая женщина. Сильной, успешной, сексуальной. Вот только она едва ли замечает его. А если и замечает, то безразлично-дружелюбно улыбается и смотрит словно сквозь него.
Уже больше трех месяцев он собирался с духом, чтобы пригласить Силлу на свидание. И представлял себе, каково это — когда Силла целый вечер смотрит исключительно на тебя и говорит только с тобой.
Силла же абсолютно ни о чем не догадывалась. Если бы она каким-то образом узнала, что Ник влюбился в нее по уши, то вряд ли почувствовала бы себя польщенной. Скорее это бы ее позабавило. Нику исполнилось двадцать один. Он был на семь лет моложе ее по паспорту и на целую вечность во всех других отношениях. Впрочем, он ей нравился — был ненавязчив, неглуп, не боялся перетрудиться и работал сверхурочно, если было нужно.
За эти несколько месяцев Силла привыкла к тому, что перед уходом Ник всегда приносит ей кофе. И ей нравилось пить его в совершенном одиночестве.
Ник взглянул на часы.
— Ну… мм… увидимся завтра?
— А? Ну конечно. Спокойной ночи, Ник.
Не успел он закрыть за собой дверь, как Силла уже забыла о его существовании. Она нажала кнопку на пульте.
— Кей-эйч-ай-пи. Вы в эфире.
— Силла?
— Да, слушаю вас! Как вас зовут?
— Меня зовут Кейт.
— Откуда вы к нам дозвонились, Кейт?
— Из дома. Ну то есть из Лейквуда. Мы живем в Лейквуде. Мой муж — водитель такси. Он работает в ночную смену. Мы каждый вечер слушаем вашу программу. Не могли бы вы поставить «Чувство легкости»? Для Кейт и Рэя.
— Обязательно, Кейт. Продолжайте поддерживать огонь в семейном очаге. — Следующая кнопка. — Кей-эйч-ай-пи. Вы в эфире.
Все шло как обычно. Силла принимала звонки и старательно записывала названия песен и имена тех, кому они посвящались. От пола до потолка студию заполняли полки, забитые альбомами, пластинками и CD-дисками — все тщательно разобранное и помеченное, так, чтобы легко и быстро можно было найти то, что нужно. Силла собиралась ответить еще на несколько звонков. Затем она прервется на рекламу и сможет немного перевести дух перед следующим музыкальным блоком.
Некоторые из звонивших были постоянными слушателями. С ними Силла обычно пару минут разговаривала. Некоторым просто было нестерпимо одиноко — они звонили, чтобы только услышать чей-нибудь голос. Иногда попадались психи. В таких случаях Силла, как правило, переводила все в шутку или попросту отключала звонок. Много лет она в прямом эфире беседовала с радиослушателями, и ни разу ей не стало скучно.
Ей это очень нравилось. Болтать с незнакомцами, обмениваться с ними шутками, смеяться. Здесь, в крошечной студии, это было легко. Совсем не как в обычной жизни. Лицом к лицу она бы так не сумела. Но, слыша ее голос, никто и подумать не мог, что она стесняется или не уверена в себе.
— Кей-эйч-ай-пи. Вы в эфире.
— Силла?
— Да! Не тушуйтесь, говорите! Как вас зовут?
— Это не важно.
— Как скажете, мистер Икс. — Силла вытерла внезапно вспотевшие ладони о джинсы. Интуиция подсказывала ей, что с этим звонком будут нешуточные проблемы. Палец Силлы замер на кнопке семисекундной задержки прямого эфира. — Какую песню вы хотите услышать?
— Я хочу, чтобы ты заплатила, шлюха. Я заставлю тебя заплатить. И когда я закончу, ты еще скажешь мне спасибо, что теперь я наконец-то убью тебя. Не забывай об этом.
На мгновение Силла застыла от ужаса, но тут же мысленно дала себе пинка и сбросила звонок, прервав поток непристойностей на полуслове. Собрав все силы, чтобы не разрыдаться, она овладела голосом и бодро произнесла:
— Ого. Похоже, кто-то сегодня немного не в настроении. Послушайте, офицер Маркс, если это были вы, — я, честное слово, оплачу квитанции за парковку. Я клянусь. А эта песня прозвучит для Джойс и Ларри.
Она включила Брюса Спрингстина, откинулась на спинку стула и трясущимися руками сняла наушники.
Как глупо. Силла потянулась за следующей пластинкой. После стольких лет работы радиоведущей до полусмерти испугаться какого-то ненормального. Редкий прямой эфир проходил хотя бы без одного подобного звонка. Силла научилась справляться с сумасшедшими и агрессивными, с теми, кто угрожал, и с теми, кто делал ей непристойные предложения. Не менее ловко, чем она управлялась со звукорежиссерским пультом.
«У меня такая работа», — напомнила она себе. Это всего лишь часть работы. Тем более что работать приходится по ночам, когда психи, как правило, активизируются.
Но все равно Силла невольно взглянула в сторону двери. Там, за затемненными стеклами студии, не было никого. Только тускло освещенный коридор и тишина. Не спасал и толстый свитер: она почувствовала, что дрожит. Одна. Абсолютно одна.
Здание заперто, твердо сказала себе Силла и поставила следующую песню. Сигнализация включена. Если она вдруг сработает, через пару минут тут будет лучшее полицейское подразделение Денвера. Здесь безопасно, как в банковском сейфе.
Но, глядя на мигающую лампочку на телефоне, Силла никак не могла унять дрожь.
В воздухе остро и свежо пахло снегом. Стояла морозная мартовская ночь. Силла немного опустила стекло в машине и включила радио на полную громкость. Холодный ветер и музыка ее успокаивали.
Дебора конечно же еще не спит. Ждет ее возвращения. Силла свернула на подъездную дорожку к дому, который купила всего шесть месяцев назад, и испытала одновременно облегчение и досаду, увидев, что во всех окнах горит свет.
Плохо, что Дебора беспокоится за нее и не спит. И в то же время очень кстати. Эта тихая улочка в пригороде кажется сейчас такой безлюдной, а сама она так напугана, что… Силла повернула ключ в замке зажигания. Мотор затих. Спокойный приятный баритон Джима Джексона, ведущего ночного эфира, тоже. Тишина наступила так внезапно, что сердце Силлы едва не выскочило из груди от страха.
Ругая себя на все лады, она хлопнула дверцей машины, и, придерживая пальто под порывом внезапно налетевшего ветра, взбежала по ступенькам. Дебора встретила ее у дверей.
— Эй, по-моему, у тебя завтра лекция в девять часов. — Силла стащила пальто и сунула его в шкаф. В доме пахло горячим шоколадом и полиролью для мебели. Она вздохнула. Дебора всегда затевает уборку, когда нервничает. — Почему ты до сих пор не спишь?
— Я слушала твой эфир. Силла, этот человек…
— Ну что ты, детка, перестань. — Силла повернулась и притянула Дебору к себе. Ей иногда казалось, что сестренке все еще двенадцать лет. Особенно сейчас, когда на ней этот белый махровый халатик. Силла любила ее больше всех на свете. — Всего-навсего безобидный шизик, каких в мире полным-полно.
— Он вовсе не безобидный, Силла.
Силла обняла Дебору за плечи и заглянула ей в лицо. Дебора была на несколько дюймов ниже. Они были немного похожи — и у той и у другой был красивый, чувственный и упрямый рот. Но у Деборы черты лица мягче, нежнее, а глаза ярко-синие. Впрочем, ресницы тоже длинные и густые. Сейчас она смотрела на старшую сестру с тревогой и страхом.
— Мне кажется, ты должна обратиться в полицию.
— В полицию? — Почему-то эта мысль вообще не приходила Силле в голову. От неожиданности она даже рассмеялась. — Один непристойный звонок, и я уже бегу в полицию. Так, по-твоему, должна поступать современная женщина? За кого ты меня принимаешь? Дебора засунула руки в карманы халата.
— Это не шутки, Силла.
— Ну хорошо. Это не шутки. Но, Деб, мы обе прекрасно знаем, что полиция в данном случае практически бессильна. Один-единственный звонок, прямой эфир. Это мог быть кто угодно. Что они могут сделать?
Дебора вздохнула и отвернулась.
— В его голосе была настоящая ненависть. Я испугалась.
— Я тоже.
— Ты? Ты никогда ничего не боишься. — Дебора коротко и немного напряженно рассмеялась.
«Я всегда боюсь», — подумала Силла, но заставила себя улыбнуться в ответ.
— В этот раз и я испугалась. Я так оторопела, что даже забыла нажать на паузу и пустила все это в прямой эфир. — Силла мимоходом подумала, что ей завтра скажет начальство по поводу этого ляпа. — Но он не перезвонил, а это значит, что все ограничится одним разом. Иди спать. — Она погладила Дебору по пышным темным волосам. — Тебе никогда не стать лучшим юристом в Колорадо, если будешь вот так всю ночь напролет мерить шагами комнату.
— Я пойду, если ты пойдешь.
Силла знала, что пройдет еще как минимум несколько часов, прежде чем ее нервы успокоятся и она сможет уснуть. Она обняла Дебору:
— Договорились.
В комнате было темно. Горели лишь несколько ароматических свечей. Ему нравилось их слабое мерцание и завораживающий таинственный запах. Небольшая комната была забита памятными для него вещами — трофеями из прошлого. Письма, фотографии, несколько фарфоровых статуэток животных, ленточки, выцветшие от времени. Длинный острый охотничий нож покоился у него на коленях. Лезвие тускло поблескивало в дрожащем пламени свечей. На вышитой накрахмаленной салфеточке рядом лежал хорошо смазанный револьвер сорок пятого калибра.
В руках он держал фотографию в рамке из розового дерева. Он подолгу смотрел на нее, разговаривал с ней, обливал слезами. Только этого человека он и любил за всю свою жизнь. И что осталось? Лишь фотография, которую он прижимал к груди.
Джон. Невинный, доверчивый Джон. Обманутый женщиной. Преданный женщиной. Использованный женщиной. Он раскачивался на стуле. Любовь и ненависть в его голове сплелись в тугой комок. Она заплатит. Заплатит самую высокую цену. Но сначала он заставит ее страдать.
Звонки повторялись каждую ночь. Один звонок за смену. К концу недели нервы Силлы были вымотаны до предела. Шутить на эту тему она больше не могла — ни в эфире, ни в жизни. Спасало ее единственное — она научилась узнавать этот голос, жуткий, хриплый, полный ярости, и успевала отключить линию уже после пары слов.
Силла отключала линию и сидела, леденея от ужаса, что он может перезвонить, зная, что он где-то там, по другую сторону мигающих лампочек, ждет своего часа, готов мучить ее еще и еще.
Что она сделала?
Запустив в 2.00 в эфир новости и рекламный блок, Силла оперлась локтями о стол и уронила голову на руки. Она вообще спала неважно, а за последнюю неделю ей удалось поспать всего несколько часов. И это начинало сказываться на нервах и внимании.
Что она сделала?
Этот вопрос не давал Силле покоя. Что такого она могла сделать, чтобы вызвать подобную ненависть? А в голосе звонившего была настоящая, неприкрытая ненависть. Она знала, что иногда бывала с людьми резка, нетерпелива. Случалось, что и невнимательна, равнодушна. Но никогда и никого она не обижала намеренно. За что же она должна заплатить? Почему этот незнакомец хочет отомстить именно ей? Какое преступление, настоящее или вымышленное, она совершила?
Краем глаза Силла заметила какое-то движение в коридоре. Мелькнула чья-то тень. Мгновенно ее затопила паника, она вскочила, больно ударившись бедром о край стола. Незнакомец звонил всего десять минут назад. Его голос все еще звучал у нее в ушах. Все тело Силлы напряглось, во рту пересохло. Ручка двери медленно довернулась.
Все. Бежать некуда. Сжав кулаки, она приготовилась защищать свою жизнь.
— Силла?
С колотящимся сердцем Силла опустилась на стул, проклиная расшалившиеся нервы.
— Марк, это ты.
— Извини. Кажется, я тебя напугал.
— Не слишком. Всего лишь до полусмерти. — Силла с усилием улыбнулась. Марк был директором радиостанции. Мужчина около тридцати, совершенно неотразимый. Темные, стильно уложенные волосы делали его загорелое гладкое лицо моложе и еще привлекательнее. Одет он был, как всегда, безупречно модно. — Что ты здесь делаешь так поздно?
— Знаешь что, пора нам уже сделать что-нибудь с этими звонками.
— Всего пару дней назад на летучке мы уже обсуждали этот вопрос. Я же сказала…
— Да, ты сказала. Ты много говоришь, Силла. Это твоя привычка.
— Я не собираюсь уходить в отпуск. — Силла взглянула Марку в глаза. — Мне некуда ехать.
— Всем есть куда ехать. — Он поднял ладонь, отметая все возражения. — Я больше не желаю с тобой спорить. Я твой босс. Знаю, тебе нелегко это понять, но все же постарайся.
Она потянула воротник свитера.
— Что ты собираешься сделать? Уволить меня?
Марк и не догадывался, что, она напряженно и с замиранием сердца ждет его ответа. Хотя они работали вместе уже несколько месяцев, он знал Силлу не настолько близко, чтобы понимать: она на удивление не уверена в себе. Пригрозив, он легко мог бы согнуть ее. Марк знал единственное — программа Силлы вдохнула в радиостанцию новую жизнь. Рейтинги зашкаливали.
— Мне это пользы не принесет, и тебе тоже. — Силла едва слышно выдохнула. Марк положил руку ей на плечо. — Слушай, Силла, я о тебе беспокоюсь. Мы все беспокоимся.
Это ее тронуло и, как обычно, удивило.
— Он ничего не делает. Только говорит. — Пока. Силла подкатилась на стуле к пульту и приготовилась запустить следующую песню.
— Я не собираюсь сидеть и слушать, как какой-то псих угрожает моим сотрудникам. Я позвонил в полицию.
Силла подскочила на стуле.
— Черт возьми, Марк! Я же сказала тебе…
— Да, ты сказала. — Он улыбнулся. — Давай не будем начинать сначала. Ты мой наиценнейший сотрудник. И я думал, мы друзья.
Она снова села и немного попинала стул ногой.
— Конечно, друзья. Сейчас, погоди. — Она включила микрофон и снова вышла в эфир. Объявила название радиостанции, частоту и произнесла подводку к следующей песне. Затем показала Марку на часы. — У тебя есть три минуты шестнадцать секунд, чтобы убедить меня, что это было действительно необходимо.
— Это очень просто, Силла. То, что вытворяет этот парень, — противозаконно. Зря я позволил уговорить себя и тянул с этим так долго.
— Если мы не будем обращать на него внимания, он исчезнет сам собой.
— Твой способ не работает. — Он снова положил руку ей на плечо, разминая напряженные мышцы. — Поэтому попробуем мой. Либо ты соглашаешься пообщаться с копами, либо уходишь в незапланированный отпуск.
Не найдя что возразить, Силла взглянула на Марка снизу вверх и улыбнулась:
— Своей женой ты тоже так командуешь?
— Постоянно. Она это обожает.
— Прошу прощения.
Силла резко отодвинула свой стул. Напрасно, тут же укорила она себя. Незнакомый с ситуацией человек мог бы додумать, что они с Марком занимались чем-то предосудительным. На пороге стояли двое. Силла сразу распознала эти профессионально бесстрастные лица.
Женщина словно только что сошла со страницы модного журнала. Гладкие темно-рыжие волосы падали ей на плечи. В ушах сверкали маленькие элегантные сапфировые серьги. У нее была нежная прозрачная кожа, дарованная природой только натуральным рыжеволосым. Стройную точеную фигурку облегал идеального покроя костюм сине-зеленого оттенка. Она держалась очень прямо, в отличие от своего спутника, небрежно привалившегося к дверному косяку.
Мужчина выглядел так, будто только что вернулся с ранчо, где не меньше месяца пас скот. Высокий, длинноногий, немного угловатый. Растрепанные светлые волосы, выгоревшие на солнце, касались ворота рубашки. Сама рубашка, изрядно мятая, была похожа на те, которые обычно носят рабочие. Низко сидящие на бедрах джинсы были сильно потерты, истрепаны по краям. Ботинки изношены. Дополнял все это классический твидовый пиджак.
Он не улыбался. Силла вдруг осознала, что смотрит на него уже дольше, чем позволяют приличия. Смуглое, суровое лицо. Резко очерченные скулы, едва заметная ямочка на подбородке. Твердый рот. По-прежнему никакой улыбки. Он тоже смотрел на Силлу не отрываясь. Глаза у него были зеленые. Она смущенно заерзала на стуле.
— Мистер Харрисон. — Женщина заговорила первой и сделала шаг вперед. Силле показалось, что глаза ее чуть улыбаются. — Полагаю, мы дали вам достаточно времени. р Силла бросила на Марка уничтожающий взгляд.
— Ты сказал, что позвонил им. Ты не сказал, что они ждут за дверью.
— Ну вот, считай, что сказал. — Рука Марка все еще лежала на ее плече, однако теперь он словно не успокаивал, а слегка сдерживал ее. — Это мисс О'Роарки.
— Я детектив Грейсон. Это мой напарник, детектив Флетчер.
— Еще раз спасибо, что согласились подождать. — Марк жестом пригласил обоих войти.
Мужчина лениво оторвался от дверного косяка. — Ничего, мы с детективом Флетчером привыкли ждать. Итак, мы хотели бы получить от вас более подробную информацию.
— Как вы знаете, мисс О'Роарки донимает звонками какой-то тип. Звонит сюда, на радио.
— Обычный псих. — Силла, недовольная тем, что говорят за нее, сочла нужным вмешаться. — Марку не стоило вас беспокоить.
— Нам за это платят. — Бойд Флетчер непринужденно присел на край стола. — Так вы здесь, значит, работаете?
Тон и взгляд его были достаточно беспардонными, и Силла мгновенно ощетинилась.
— А вы, значит, суперпрофессиональный супердетектив?
Силла, — одернул ее Марк. Он страшно устал и больше всего на свете желал сейчас оказаться дома, рядом с женой. — Давайте сотрудничать. — Он повернулся к детективу. — Первый звонок был во вторник. Сначала никто из нас не придал этому значения, но звонки продолжились. Последний был сегодня, в 12.35.
— Записи у вас есть? — Алтея Грейсон уже вытащила блокнот.
— Я стал записывать эти разговоры после третьего звонка. — Поймав удивленный взгляд Силлы, Марк пожал плечами. — Простая предосторожность. Записи у меня в кабинете.
— Иди. — Бойд кивнул Алтее. — Я сниму показания у мисс О'Роарки.
— Сотрудничать! — многозначительно произнес Марк в сторону Силлы и вышел из кабинета вместе с Алтеей.
Возникла пауза. Силла вытянула из пачки сигарету и быстрым, нервным движением закурила. Бойд жадно вдохнул сигаретный дым. Он бросил курить шесть недель, три дня и двенадцать часов назад.
— Курение убивает, — заметил он.
Силла выдохнула облачко дыма и недружелюбно посмотрела на Бойда.
— Вы, кажется, хотели снять у меня показания.
— Ага. — Он машинально протянул руку к какому-то рычажку на пульте.
Силла тут же шлепнула его по пальцам:
— Руки прочь.
Бойд ухмыльнулся. Похоже, она имеет в виду не только свою драгоценную аппаратуру, но и себя тоже.
Силла включила микрофон, сказала несколько слов о песне, которая только что прозвучала, название, имя исполнителя, потом назвала частоту радиостанции и свое имя. Поставила следующую подборку песен. Все это она проделывала легко, быстро и уверенно.
— Ну что, давайте начнем. И если можно, побыстрее, пожалуйста. Я не люблю, когда во время работы со мной рядом кто-то есть.
— А вы не такая, как я себе представлял.
— Прошу прощения?
«Совсем не такая, — подумал Бойд. — Она в тысячу раз лучше, чем я себе представлял».
— Я пару раз слышал вашу программу, — небрежно бросил он. На самом деле он слышал ее гораздо больше, чем пару раз. Сколько часов сна ОН потерял, слушая этот завораживающий голос. Секс в чистом виде. — У меня сложился такой образ… ну знаете, рост метр семьдесят… — Он смерил ее взглядом, от макушки до ботинок. — Тут я, кажется, не ошибся. Но я думал, что вы блондинка, волосы до пояса, голубые глаза, большая… мм… личность. — Он снова ухмыльнулся, заметив раздражение в глазах Силлы. Огромные темно-карие глаза, опять подумал он. Она совсем другая. И определенно лучше, чем в его фантазиях.
— Мне жаль, что я вас так разочаровала.
— Кто сказал, что я разочарован?
Силла глубоко, с наслаждением затянулась и выпустила струю дыма прямо ему в лицо. Она в совершенстве владела умением ставить на место надоедливых типов.
— Так вам нужны показания или нет?
— Именно за этим я и пришел. — Он вытащил их кармана блокнот и огрызок карандаша. — Валяйте.
Совершенно спокойно она рассказала ему о каждом звонке, назвала точное время, бесстрастно передала содержание каждого разговора. При этом она успевала выходить в эфир, объявлять песни, ставить рекламу, подбирать нужные диски и делать еще сотню разных вещей.
Бойд записывал все, что она говорила, порой удивленно поднимая бровь. Он, разумеется, собирался позже прослушать записи и сверить их с тем, что рассказала Силла, но уже сейчас был уверен: она запомнила все слово в слово. Будучи детективом, Бойд ценил людей с хорошей памятью.
— Вы в городе уже сколько? Шесть месяцев, так?
— Приблизительно.
— Враги у вас уже появились?
— Продавец, который пытался всучить мне энциклопедию на пороге моего дома. Я прищемила ему ногу дверью.
Бойд внимательно посмотрел на нее. Пытается шутить, однако сигарету изломала и теперь грызет ноготь большого пальца.
— Отвергнутые любовники имеются?
— Нет.
— Просто любовники? Она сверкнула глазами.
— Вы детектив. Выясните.
— Я бы выяснил, если бы был заинтересован лично. — Он бросил на Силлу такой взгляд, чтоу нее мгновенно вспотели ладони. — А сейчас я просто делаю свою работу. Ревность и отвергнутая любовь — очень распространенные мотивы. Судя по тому, что вы рассказали, основная частьею угроз связана именно с сексом.
Прямота, возможно, и была одной из ведущих черт характера Силлы, однако сообщать детективу Флетчеру, что секса у нее в жизни нет, как-то не хотелось.
— В данный момент я ни с кем не связана, — ровным голосом произнесла она.
— Это хорошо. — Бойд нацарапал что-то в блокноте. — Мое личное мнение. К делу не относится.
— Слушайте, детектив…
— Да ладно вам, О'Роарки. Не заводитесь. Я же сказал, это мнение, а не предложение. Я на работе, и мне нужен список мужчин, с которыми у вас были близкие контакты за последние полгода. Продавец энциклопедий не считается.
— У меня нет никаких близких контактов. Ни с кем. — Она встала. Бойд заметил, что кулаки ее сжались. — И не было. И у меня нет никакого желания вступать в близкие контакты.
— Желание — оно, знаете, такая вещь… Оно может быть и односторонним.
«Похоже, в моем случае так и есть», — подумал Бойд.
Силла вдруг почувствовала, что смертельно устала. Стараясь успокоиться, она провела рукой по волосам и глубоко вздохнула.
— Любому ясно, что этот парень подсел на голос из радиоэфира. Он меня не знает. Скорее всего, он меня даже не видел ни разу. Я для него не более чем образ. — Она язвительно взглянула на Бойда. — Плод воображения. При нашей работе такое встречается сплошь и рядом. Я ему ничего не сделала.
— Да я и не говорил, что вы ему что-то сделали. — Сейчас он ее не поддразнивал. От сочувствия, прозвучавшего в его голосе, Силла едва не разрыдалась. Она несколько раз моргнула, пытаясь прогнать подступившие слезы. «Слишком много работаю», — мелькнуло у нее в голове. Слишком много нервов. Вообще много всего навалилось.
Она отвернулась от Бойда и постаралась взять себя в руки.
Сильная, подумал Бойд. Она очень сильная женщина. То, как она впилась ногтями в ладони, не давая себе расплакаться, отчего-то показалось ему очень сексуальным. Гораздо более сексуальным, чем эротичные вздохи или картинные позы.
И еще ему очень захотелось подойти к ней, сказать что-нибудь ласковое, утешающее, погладить по волосам. Но она же ему просто руку откусит. Причем моментально.
— Прошу вас, вспомните поподробнее о прошедших шести месяцах. Важно абсолютно все. Любая зацепка. Что могло послужить причиной этих звонков? — Его тон вновь стал профессионально отстраненным. — Мы ведь не можем записать в подозреваемые всех мужчин в Денвере и его окрестностях и всех их допросить.
— Я имею представление о работе полиции, — сказала она с какой-то непонятной горечью.
Бойд нахмурился. Что-то за этим явно стояло, но сейчас не время для выяснений.
— Если вы услышите голос, узнаете его?
— Да.
— Может быть, он вам хоть немного знаком?
— Нет. Абсолютно незнаком.
— Как вы думаете, мог звонивший изменить голос?
Силла поежилась. Было видно, что ей очень неприятно, но она владеет собой.
— Он… он говорил тихо и как-то нарочито… приглушенно, что ли. Похоже на шипение.
— Я бы хотел присутствовать в студии во время вашей следующей программы. Возражения есть?
— Куча. — Взгляд Силлы нельзя было назвать дружелюбным.
Бойд кивнул:
— Тогда я обращусь к вашему боссу.
С явным отвращением на лице Силла потянулась за сигаретами. Бойд вдруг накрыл ее руку своей широкой твердой ладонью и крепко сжал. Силла как завороженная уставилась на его загорелые пальцы. Сердце учащенно застучало.
— Силла. Просто позвольте нам делать нашу работу. Будет гораздо лучше, если мы возьмем ситуацию под контроль.
— Никто не вправе контролировать мою жизнь. — Она отдернула руку и сунула ее в карман.
— Только эту ее крошечную часть. — Он осторожно заправил ей за ухо выбившуюся прядь волос. Силла не успела отстраниться. — Поезжайте домой и выспитесь хорошенько. Вы выглядите уставшей.
Силла заставила себя улыбнуться:
— Спасибо, ковбой. Мне уже лучше.
Несмотря на не слишком любезное поведение Силлы, Бойд терпеливо дождался, пока она закончит свою смену и передаст микрофон следующему диджею. Он даже проводил ее до машины, напомнил, чтобы она заблокировала дверь, и не ушел до тех пор, пока ее машина не скрылась из вида. Отъезжая, Силла поймала отражение Бойда в зеркале заднего вида. То, как он смотрел на нее сегодня, не на шутку взволновало Силлу. И собственная реакция беспокоила ее больше всего.
— Как раз то, что мне сейчас нужно. Ковбой-полицейский, — пробормотала она себе под нос.
Несколько минут спустя Алтея нашла Бойда на стоянке. В сумке у нее были записи, переданные Марком, и его показания. Она положила руку ему на плечо.
— Ну что, Флетчер? Что скажешь?
— Она умная, сильная, упрямая и колючая, как дикобраз. — Он сунул руки в карманы и покачался на носках. — Кажется, я влюблен.
