Глава 12

Когда до города оставалось не больше мили, Тай мягко заговорил с кобылой, и она послушно остановилась в нескольких шагах от зарослей кустарника.

— Слезай, — приказал он Жанне, протягивая ей большой нож. — Я постараюсь вернуться как можно скорее.

— Я пойду с тобой!

— Нет.

— Но…

— Нет! — резко воскликнул Тай и удивился собственной грубости. — Жанна, это небезопасно. Если тебя увидят вместе со мной, да еще на мустанге…

— Мы скажем, что ты его приручил, — быстро произнесла девушка.

— Они должны быть полными идиотами, чтобы поверить в эту сказку, — возразил он. — Мне и так придется убеждать людей, что я сумел выжить без посторонней помощи. Тебе не хуже моего известно, что Каскабель не успокоится, пока не поймает тебя и не поджарит на медленном огне, если узнает, что именно ты выставила его на посмешище индейцев.

Не говоря больше ни слова, девушка спешилась и скрылась в кустах с такой поспешностью, что Тай даже стал сомневаться, действительно ли она только что была здесь, рядом с ним. Он ощутил сильное чувство одиночества, которое, переплетаясь с желанием, огнем жгло его изнутри. Ничего подобного он никогда раньше не испытывал.

— Жанна? — чуть слышно позвал он.

Ответом ему было только покачивание веток на ветру. Воздух был напоен влагой, и это напомнило ему о том, что нужно торопиться. Они должны вернуться в секретную долину до того, как разразится буря, в противном случае им придется заночевать на открытой местности, не имея возможности даже разжечь костер, чтобы не выдать своего присутствия.

Вдалеке раздался раскат грома, и Зебра, подняв голову, ответила ржанием. Ее уши стояли торчком, ноздри раздувались, с силой втягивая в себя воздух.

— Полегче, девочка, — прошептал Тайрелл, — это всего лишь летний дождь.

Он спрыгнул со спины кобылы, мягко приземлился и, сняв набедренную повязку и лоскуты, которыми были замотаны его ступни, засунул их между двумя валунами. Затем он двинулся на восток, следуя по колее от повозки и стараясь не оставлять следов. Однажды ему уже доводилось бывать в Пресных Водах, но тогда он ехал верхом на Буревестнике, вооруженный двумя пистолетами, винтовкой и дробовиком. Он был рад тому, что вооружен, так как единственным положительным моментом в этом городе, помимо названия, являлся крошечный источник, дарующий живительную влагу как людям, так и скоту. Все остальное было враждебным и пугающим.

Идя по улицам города сейчас, Тай всем сердцем желал иметь при себе многозарядный карабин, который заряжается так же быстро, как и стреляет. На худой конец и пистолет бы сгодился. Имей он при себе пару револьверов и запасной барабан с пулями, чувствовал бы себя гораздо увереннее, ступая между рядами покосившихся лачуг.

Может, Жанна этого и не осознавала, но Пресные Воды были не чем иным, как бандитским притоном, а те два ранчо, на которых она покупала припасы, были известны от Красной реки до фермы Логана Маккензи в Вайоминге тем, что клеймили «бесхозный» скот. Несомненно, некоторые из работников «Ленивца А» или «Круга Джи» были честными людьми, которых Гражданская война лишила дома и семьи и заставила зарабатывать на жизнь нечестным путем. Другие же и на небесах занимались бы разбоем, потому что им просто нравилось грубо обращаться с теми, кто слабее их.

«Как, черт возьми, Жанне удалось выжить в этой клоаке?» — в сотый раз подумал Тай, неспешно шагая мимо полуразвалившихся хибар, составлявших единственный город на многие мили вокруг.

Тайрелл мог подумать только о наиболее очевидном ответе на свой вопрос. Ему вспомнились виденные им женщины в разрушенных войной городах, которые предлагали себя за кусок хлеба или одеяло; в мирное время эти женщины даже мысли бы не допустили о том, чтобы позволить мужчине касаться себя вне уз любви и брака.

«Таким способом тебе удалось выжить после смерти отца, да, Жанна? — мысленно вопрошал он ее. — Ты продавала себя, пока не научилась существовать в одиночку, не так ли?»

И снова напрашивался только один ответ. Воображение услужливо нарисовало страшную картину: похотливый самец навалился сверху на хрупкую Жанну, придавив ее своим крупным телом. Эта мысль одновременно разозлила Тайрелла и внушила ему отвращение. Он считал, что подобный вид «сделки», когда женщина отдается ради того, чтобы выжить, есть не что иное, как изнасилование.

В прошлом он не раз удивлял женщин, которые встречались на его пути в военное время, тем, что давал им еду или кров, ничего не требуя взамен. Ему никогда не забыть взгляда одной девушки, в котором скользило удивление, смешанное с облегчением и благодарностью, когда он отказался от ее тощего, покрытого синяками тела, предложенного ею в обмен на миску бобов. Она быстро поела и растворилась в ночи, словно опасаясь, что он передумает и все-таки возьмет с нее плату.

А когда Тай наконец-то добрался домой, то узнал убийственную новость: его родная сестра Кэсси попала в лапы неизвестных негодяев, которые удерживали ее пленницей до тех пор, пока она не ослабела настолько, что не могла больше ублажать их. Тогда ее бросили одну на произвол судьбы, и она умерла бы, не отыщи ее Логан и Сильвер и не возврати назад в тепло и безопасность домашнего очага.

Угрюмые мысли Тайрелла гармонировали с невзрачным заброшенным городом, в котором он оказался. Никто не слонялся без дела у торговой лавки Пресных Вод, к поломанным заборам не было привязано ни одной лошади, и ни одна собака не спала в пыли, греясь на солнышке. Первой живой душой, попавшейся на глаза Тайреллу, оказался мальчишка, который показался в дверях салуна, чтобы вылить помои. Заметив Тая, он немедленно нырнул назад. Мгновение спустя дверь открылась с протяжным скрипом, и на пороге появился бармен, держащий в пухлой руке дробовик. Бросив на обнаженное мускулистое, покрытое начинающими светлеть синяками тело Тая один-единственный взгляд, он произнес:

— Ты, наверное, и есть Тайрелл Маккензи. Роста подходящего, да и цвета тоже.

Тай медленно кивнул. Бармен отступил на шаг.

— Входи. Меня зовут Нед. Тебя пару недель назад искал метис по кличке Синий Волк.

Услышав это, Тай едва сумел сдержать смех.

— Интересно, сколько времени ему понадобится, чтобы отыскать меня.

— Приятель твой?

— Да.

— Это радует. Одного взгляда на того парня достаточно, чтобы понять, что лучше иметь его своим другом, нежели врагом. Он такой же огромный, как Каскабель, и башковитый. По-английски изъясняется получше меня.

— И еще он стреляет без промаха.

Нед заворчал, снял с гвоздя ветхую рубашку и бросил ее Тайреллу со словами:

— На вот, накинь да садись.

Тай моментально замотал рубашку вокруг бедер и сел на стул, наслаждаясь давно забытыми ощущениями домашнего очага, пусть и казенного. Нед нырнул в засаленный угол комнаты и вытащил из кособокой печурки котелок.

— Ты, наверное, голоден.

В действительности есть Таю совсем не хотелось, но он не решился признаться в этом, чтобы не вызывать ненужных подозрений, поэтому усилием воли он заставил себя наброситься на холодные бобы, стараясь не вспоминать, насколько вкуснее была еда, что готовила ему Жанна. Спокойная жизнь в лагере с горячим источником сделала его избалованным. Там он мог мыться каждый день, есть из чистой посуды и наслаждаться приятным обществом девушки, которую он тогда еще принимал за мальчишку. Ему не сразу удалось привыкнуть к грязному хлеву, каковым являлся салун Неда.

— Благодарю, — произнес Тай, отодвигая от себя пустой котелок.

— Закуришь? — предложил хозяин. Тайрелл отрицательно покачал головой.

— Бросил в ту ночь, когда одного парня застрелили прикуривающим сигарету. Он должен был стоять на посту и высматривать врагов.

Нед осклабился, показывая зубы, которые были одного цвета с бобами.

— Да уж, война — штука серьезная. Хуже даже, чем банки грабить или скот угонять.

Тай не стал спрашивать бармена о его прошлом.

— Не хочу тебя разочаровывать, — быстро сказал Нед, — но здесь никого нет, кроме нас с Джонни. Уж две недели, как все в крепость слиняли. Они в штаны наделали от страха перед Каскабелем. Ходят слухи, что неделю назад он порешил двоих белых.

— Мне-то откуда знать? — произнес Тай. — Я был занят тем, что прятался и приходил в себя. Синий Волк не сказал, когда вернется?

Нед открыл бутылку виски и с глухим ударом поставил ее на стол.

— Сомневаюсь я, что он вообще вернется. Я ему сообщил, что тебя захватил Каскабель. А он мне на это ответил, что ты в плену не задержишься. Оставил для тебя золотишка немного в крепости, сказал, понадобится оно тебе, как только от Каскабеля сбежишь. Судя по твоему виду, он был прав.

— А он не сказал, куда направляется?

— Сказал. На встречу с твоими братьями к северу отсюда. Золото они ищут, вот что, — проворчал Нед. — Может, и найдут, если Черный Ястреб с них раньше скальп не снимет.

— С ними же Волк! Это означает, что их и не заметит никто, — возразит Тай. Немного помолчав, он словно мимоходом добавил: — Когда мои братья придут сюда в поисках меня — а они придут, можешь быть уверен, — скажи им, что я подался в Мексику. Буду долечиваться в постели какой-нибудь сеньориты.

Нед криво усмехнулся, верно поняв истинный смысл заключенного в этих словах послания: пусть сейчас Тай голый и одинокий, но если его убьют, братья придут и отомстят его убийце. Нед налил немного мутной жидкости из бутылки в грязную оловянную кружку и придвинул ее своему гостю.

— Выпей.

— Мне бы лучше воды, — ответил Тай. — Отец научил меня не пить на голодный желудок.

Нед усмехнулся, схватил кружку и одним глотком осушил ее. Почуяв его проспиртованное дыхание, Тайрелл порадовался, что поблизости нет открытого пламени, в противном случае в салуне уже вовсю полыхал бы пожар.

— Хороша штука, — провозгласил бармен, вытирая выступившие на глазах слезы. — Без нее иной человек и дня не протянет.

Тай мог бы прожить без спиртного, особенно самодельного, до конца своих дней, но не рискнул признаться в этом Неду, для которого, подобно многим другим людям, выпивка являлась единственной отрадой в жизни. С напускной терпеливостью он ждал, пока бармен сделает очередной глоток и, поднеся бутылку к глазам, оценит, какое количество драгоценного напитка у него еще осталось.

— Так ты сказал, что вы с мальчишкой — единственные, кто остался в городе? — спросил наконец Тай.

Нед налил себе очередную порцию спиртного, рыгнул и сел прямо напротив своего гостя. Несмотря на то что был день, внутри салуна царил полумрак. Хоть в стенах и были прорезаны окна, стекла в них давно заменили засаленной бумагой.

— Ну да, только я и этот бесполезный щенок. Он так напуган, что удерет при первой же возможности, стоит мне отвернуться. — Нед сделал глоток из кружки и, вздохнув, добавил: — И еще Джо Трун. Эта гремучая змея никогда далеко не отползает. Он раньше девку мексиканскую где-то в горах к северу отсюда удерживал, так она сбежала с мятежниками Каскабеля. Сейчас ему одиноко, если только не ухитрится снова бруйю поймать.

— Не понял.

— Бруйю, ведьму значит. Рыжеволосая такая деваха, мятежники ее сомбра называют, по-нашему — тень, потому что так оно и есть. Живет с мустангами, и такая же дикая, как они. — При этих словах Нед снова хлебнул своего пойла и пустил газы. — Трун поймал ее несколько лет назад, но она ускользнула от него. Не везет ему с женщинами. Злющий, как медведь весной, этот Джо Трун, истинную правду говорю. Но лучше бы он и дальше держал ее. От женщин одни неприятности.

Когда Тайрелл понял, что бруйя, о которой толкует его собеседник, — это Жанна, он едва сдержался, чтобы не схватить полупьяного бармена и не ударить его головой об пол.

— Знаешь, что теперь этот Трун удумал? — продолжал тем временем Нед. — Разбогатеть решил за счет того черного жеребца. Взял он свою винтовку и ушел на Черное плато. Ранить решил конягу, связать и жеребят его забрать, да и дело с концом.

— Ранить? Это же очень опасно. Он скорее убьет жеребца, — возразил Тай.

— Одним норовистым конем больше, одним меньше, невелика беда. Будь я на его месте, пристрелил бы бестию, не задумываясь, забрал жеребят и сделал бы отсюда ноги, пока армия не нашла Каскабеля и не завязалась заварушка.

Тайрелл мысленно представил себе Люцифера — уши торчком, шея выгнута дугой, под лоснящейся шкурой перекатываются упругие мускулы. Мысль, что кто-то застрелит это прекрасное животное только ради того, чтобы добраться до жеребят, привела его в бешенство и одновременно вызвала отвращение. Он не сомневался, что Трун намерен привести свой мерзкий план в исполнение.

— А лавка закрыта? — спросил Тай, чтобы прервать бесконечную болтовню Неда.

— Что? А, магазин Проповедника. Нет, он ушел в крепость, а лавку свою оставил открытой. Ни один человек не решится красть у него. Проще самого дьявола обчистить, право слово! Даже мятежники к Проповеднику не суются. Он хитер как лис и хваток как гремучая змея, когда дело касается прибыли. Трун отпустил ту рыжую девку, когда Проповедник приказал оставить ее в покое. Она, видишь ли, Библию ему когда-то подарила. В общем, увидишь ее снова — скажи, чтоб без опаски в Пресные Воды приходила, Трун ее и пальцем не тронет.

По спине Тая пробежал неприятный холодок. Бармен был не так пьян, как хотел казаться.

— Кого? — спросил Тай, почесывая заросший щетиной подбородок.

— Девку рыжеволосую.

— Знать ее не знаю. Она что же — живет здесь неподалеку?

Нед уставился на него невыразительными водянистыми глазками:

— Никто не знает, где она живет. За исключением, наверно, тебя. Ведь это она вытащила твою задницу из западни, в которую ты угодил.

— Послушай, мистер, от мятежников Каскабеля меня спасли мои собственные быстрые ноги. Я убежал, прятался в зарослях сосен, пил дождевую воду и ел змей. Ни у одной из них не было рыжих волос.

Бармен долгое время молча смотрел на своего гостя, затем медленно кивнул.

— Ладно, мистер, раз тебе хочется, чтобы так считали, так тому и быть.

— Чего мне хочется или не хочется, не имеет никакого значения, — холодно ответил Тайрелл, поднимаясь со стула. — Я рассказал тебе чистую правду. Спасибо за бобы. Пойду в магазин Проповедника. Оставлю там список того, что возьму. Плату пусть возьмет из золота, что Синий Волк оставил для меня в крепости.

— Ладно, я скажу Проповеднику, когда увижу его.

— Да, скажи, — согласился Тай, глядя на дверь и чувствуя непреодолимое желание глотнуть свежего воздуха. Но он понял, что с барменом еще рано прощаться. — Мне нужно купить лошадь, — произнес он.

— В «Круге Джи» есть неплохие лошадки, я бы даже так выразился, лучшие в округе. Но вот далеко на них лучше не ездить, не ровен час, какой-нибудь пастух вспомнит, что потерял именно такую!

Тай понял скрытый смысл этих слов и криво усмехнулся:

— Тогда я поищу лошадь в городе.

— Нет здесь ни одной, всех в крепость увели.

— Где находится ближайшее хозяйство, в котором можно купить коня?

— На сотни миль вокруг такого не сыщешь. Лошади есть только у мятежников в лагере, да еще там, где обитает эта рыжая ведьма. Но ты ее не знаешь, поэтому ничем помочь не могу.

Тай лишь пожал плечами:

— Ладно, найду лошадь по дороге в Мексику. Еще раз спасибо за бобы, Нед.

Он вышел, закрыв за собой дверь салуна, но еще долго ощущал внимательный оценивающий взгляд, сверлящий его голую спину. По позвоночнику у него побежали мурашки, и он в очередной раз пожалел, что у него нет при себе оружия.

Жанна пока этого не знает, но в Пресные Воды она никогда больше не вернется.