Глава 37
На почте, куда Кейт зашла, чтобы перенаправить корреспонденцию на домашний адрес, ее встретила очередь. Томясь в ожидании и поглядывая на расположившуюся неподалеку непринужденную парочку, она думала о том, какой разной бывает любовь: для кого-то простой, для кого-то сложной, а для некоторых, к сожалению, и невозможной. Присутствие этих двух людей, легко подтрунивавших друг над другом и не скрывавших своих чувств, подчеркивало ее собственное одиночество и отдавалось тягучей болью под сердцем. В какой-то момент она с ужасом поняла, что вот-вот расплачется.
«Возьми себя в руки. И поскорее».
Словно почувствовав ее взгляд, мужчина вдруг обернулся и пристально посмотрел на нее. Застигнутая врасплох, Кейт поспешно опустила глаза, сделав вид, что глядит на часы. Только вот часов на руке не было. Впрочем, слезы уже отступили. Подойдя к стойке, она протянула заполненный бланк и торопливо направилась к выходу.
— Кейт? Кейт Ливингстон? Это же я, Сэм. Сэм Шредер. — Пара остановилась у дверей и поджидала ее.
Она не знала, откуда взялись силы на улыбку. Лет прошло немало, однако Сэм почти не изменился. Он всегда был веселым, отзывчивым, добродушным парнем и таким же, похоже, остался.
— Боже мой, Сэм! Сто лет не виделись.
Он открыл перед ней дверь, и они вышли на улицу и остановились у чудесного цветника с великолепными розами.
— Познакомься — моя жена, Пенни. Мы приехали на День труда и задержимся на уик-энд. Пенни с ребятами здесь впервые.
— Приятно познакомиться, — сказала Кейт, хотя в эту минуту ей было вовсе не до знакомств и пустых разговоров. — На озере сейчас хорошо. Лучшего времени, пожалуй, и не найти.
— Спасибо, — кивнула Пенни. — Нам здесь уже понравилось. Мальчики даже не хотят возвращаться домой. Кстати, нужно проверить, как они тут. Мы будем в машине, — добавила она и, кивнув, поспешила к парковочной стоянке.
Кейт и Сэм остались одни.
В памяти обоих, конечно, сохранились самые разные моменты того далекого прошлого, когда они были детьми, но, как ни странно, неловкости не ощущалось. Наверное, потому, что времени прошло слишком много и столько всего случилось в их жизни, что те мальчик с девочкой казались им другими людьми.
— У тебя, значит, семья, — сказала Кейт.
— Да. А еще работа и кредит. Все как у взрослого. Послушай, ты пришла бы к нам. Привела бы своего мальчика… Пусть бы дети познакомились. У меня их двое.
— А ты откуда знаешь, что у меня сын?
— Джей Ди рассказал, — без тени смущения ответил Сэм. — Обычно из него слова не вытянешь, но о вас он, похоже, готов говорить часами. О тебе и… Адаме? Нет, Аароне?
Кейт почувствовала, что краснеет.
— Так вы с Джей Ди… говорили обо мне? — Как странно. Они столько лет не виделись, а разговор сразу перескочил на далеко не общие темы. Впрочем, что тут странного? Если журнал сообщает читателям размер твоего бюстгальтера, о каких границах дозволенного и недозволенного может идти речь?
— Он мой лучший друг. И вот что я тебе скажу, Кейт. Ты очень много для него значишь, и, насколько я понимаю, он для тебя тоже не пустое место?
— Это он тебе так сказал?
— Нет. Но посмотрела бы ты на себя сейчас в зеркало.
Кейт вспомнила кое-что. Сэм рос с тремя сестрами и женщин научился понимать великолепно. Иногда казалось, он просто читает их мысли. Похоже, в этом отношении ничего не изменилось, и волшебный дар остался при нем. Она прижала к себе сумочку.
— Мы не… У нас ничего… — Ее остановили мгновенно нахлынувшие слезы.
— Извини. Вижу, я только расстроил тебя.
— Расстраиваться глупо.
— Нет, не глупо. Итак, ты в него влюбилась?
— Я уезжаю. — Она повернулась и направилась к джипу.
Сэм, однако, сдаваться не собирался и пошел вместе с ней.
— Влюбилась так люби. Не броди печальным призраком.
— Я и не брожу печальным призраком. Послушай, Сэм, ты ведь совсем меня не знаешь. По крайней мере не знаешь настолько, чтобы давать советы. И вообще, это не твое дело.
— Джей Ди — мой лучший друг, так что дело и мое тоже. Послушай, все женщины, которых он знал, либо обманули его, либо от него отказались. Он уже не верит, что у него что-то получится.
— Может быть, и не получится.
— А ты подумай.
Кейт закатила глаза:
— Я же не специалист в таких делах.
— Специалист. — Сэм улыбнулся, и она вдруг увидела перед собой того мальчишку, каким он когда-то был. — У тебя всегда это получалось.
Кейт тоже улыбнулась, надеясь спрятать от него свое отчаяние и бессилие. Легко ему при любимой жене и двух детишках давать советы.
— Прощай, Сэм, — сказала она.
На обед Кейт привезла домой пиццу и салат. Они чокнулись стаканами с минеральной водой и сыграли в последний раз в джин-рамми , засидевшись за картами до того, что Аарон стал ронять голову на стол. В конце концов Кейт удалось отвести его в постель. Кэлли, прихватив с полки книжку, отправилась к себе.
— Отличное лето, правда? — спросила Кейт, опускаясь на край кровати.
— Ага.
— Ты научился плавать.
— Да.
— А еще подрос, окреп и даже не скучал по Айзеку и Мюриэл. — Напоминая обо всем хорошем, она надеялась отвести его мысли от Джей Ди.
— Ну, может быть, чуть-чуть. — Он потер глаза, из последних сил сражаясь с усталостью.
— А теперь еще и Кэлли будет с нами. — Кейт все же удалось убедить инспектора в том, что теперь, когда Джей Ди уехал, пресса оставит девушку в покое.
— М-м-м… — Проиграв схватку, Аарон закрыл глаза и откинулся на подушку.
Кейт посидела еще пару минут, поглаживая сыну спину, потом поднялась, тихонько вышла из комнаты и спустилась вниз. Никакой усталости она не ощущала, может быть, еще и потому, что после разговора с Сэмом пребывала в немного взвинченном состоянии.
Пройдя в кухню, Кейт еще раз проверила шкафчики и в одном обнаружила наполовину полную бутылку красного вина. Уж не испортилось ли? Пожалуй. Она вытащила пробку и уже наклонила бутылку над раковиной, но в последний момент остановилась.
Какого черта. Кейт взяла с полки бокал. Раньше он никогда не пила в одиночку. И даже не пыталась напиться. Всегда старалась держаться и — что бы ни случилось сохранять позитивное отношение к миру. Но сейчас все было по-другому. Сейчас меланхолия засела слишком глубоко, и Кейт не могла ни избавиться от нее, ни сделать вид, что ее не существует. А коль так, то почему бы и не уступить разок? Это лето должно было стать летом ее независимости, ее утверждением в статусе матери-одиночки, журналиста-фрилансера, дочери и сестры. В июне она приняла решение пережить увольнение и выйти из очередного испытания еще более окрепшей и уверенной в себе.
И все шло хорошо, пока не случилось невозможное. Она встретила мужчину и, позабыв про все планы и расчеты, очертя голову бросилась в любовь.
Сердце екнуло от боли, но по губам скользнула легкая улыбка.
Бутылка осталась с той ночи, которая во всех деталях запечатлелась в памяти. Да, они пили это самое мерло, сидя на ступеньках и наблюдая за утиным семейством. Солнце садилось, и она думала тогда, что все у них складывается просто сказочно. Они болтали ни о чем, смеялись и, как подростки, шептались и обжимались. Какая романтика.
Рука дрогнула, бутылка и стакан звякнули. Она взяла то и другое, вышла из дому и неторопливо направилась к причалу.
В небе, почти касаясь неровных зазубрин гор, уже висела огромная, загадочная летняя луна. Казалось, стоит лишь протянуть руку, и пальцы коснутся холодного бледного края.
— За тебя. — Кейт опустилась на мостки и подняла стакан. — И за… за все. — Ничего подходящего в голову не приходило. Она выпила, с непривычной жадностью, как воду, и с удовлетворением отметила первый за весь день приятный факт — вино не испортилось.
У берега тихонько плескалась вода. Вдалеке покачивалась пара лодок, а еще дальше, на противоположном берегу, светились окна домов.
Выпив еще, она подумала, что напивается, и попыталась подойти к проблеме разумно. Ничего особенного не случилось. Нечто подобное происходит каждый день. Женщина влюбляется, но что-то не срастается. Все просто. Удручающе просто. Так что и переживать не стоит. Вот только бы душа еще не болела так…
Лодка с фонарем на носу, еще недавно бывшая где-то далеко, заметно приблизилась. Покачивая тихонько стакан, Кейт смотрела на вырисовывавшийся на фоне луны силуэт — широкие плечи, крепкие, уверенно двигающиеся в ровном ритме руки.
Свесив ноги с причала, Кейт как будто приклеилась взглядом к движущемуся пятну. А потом, в самый неподходящий для этого момент, слезы, с которыми она сражалась весь день, все-таки пробились из-под ресниц и потекли по щекам. Она попыталась вытереть их рукавом рубашки, но они все текли и текли нескончаемым потоком, в котором смешались облегчение и радость, страх и боль.
Джей Ди ловко подвел ялик к мосткам.
— Говорят, пить в одиночку неприлично.
— А я не в одиночку. — Она шмыгнула носом и еще раз неловко утерлась. — Мы с луной.
— Ты сумасшедшая.
— Да. — Она перестала вытирать слезы. Прятать эмоции — то же самое, что прятать какую-то часть себя самого. Больше этого не будет. Она не станет ни скрывать что-то, ни притворяться. — А ты что здесь делаешь?
— Прилетел на гидросамолете из Сиэтла. Самый быстрый способ передвижения.
— Я спрашиваю, что ты здесь делаешь?
— Кэлли скопировала твою статью и дала почитать. Отличная работа. Ты можешь ею гордиться.
— Ты для того и прилетел, чтобы сказать мне об этом?
— Мне много чего надо сказать. Это — только начало. — Он встал и галантно предложил ей руку. — Садись. Я тебя прокачу.
Она отставила бутылку и стакан, поднялась, сделала шаг вперед и покачнулась…
— Добро пожаловать на борт, красавица. — Он поймал ее и, наклонившись, поцеловал. Поцелуй не был особенно чувственным, страстным, но с ним к ней вернулось все то знакомое, близкое и дорогое, к чему она привыкла за это лето, что открыла для себя, без чего не могла больше жить. Радость ударила фонтаном и переполнила ее мгновенно.
Кейт опустилась на скамью. Джей Ди оттолкнулся от причала и направил лодку куда-то в темноту. В свете фонаря она видела результат долгих часов работы: идеально подогнанные доски, ровные, блестящие поверхности, словно приглашавшие провести по ним ладонью.
— Мне нужно знать почему.
— Почему я ушел или почему вернулся?
— И то и другое. Почему прячешься, почему делаешь вид, что ничего не случилось.
— Потому что из-за меня уже пострадали те, кто мне дорог.
Теперь Кейт понимала, что он имеет в виду. Случай в Сиэтле многому ее научил.
— Мне не нравится, что ты скрывал от меня правду.
— Я скрывал ее от всех.
— Я — не все.
— Ты права, — согласился он. — Ты намного больше, чем все.
Похоже, признание далось ему с трудом.
— Ты не только спас президента, но и дал людям надежду. Зная, что ты сделал, люди чувствуют себя в большей безопасности и верят, что в мире еще есть добро.
— Я не хочу быть чьей-то надеждой. Я хочу жить своей жизнью.
— А разве ты не живешь сейчас своей жизнью? Или просто проживаешь дни?
Минуту-другую Джей Ди греб молча, потом кивнул:
— Я остался, потому что почувствовал, будто впервые живу по-настоящему. А ушел, потому что не хотел, чтобы ты попала под прицелы камер, чтобы твое имя полоскали на страницах газет. — Он развел руками. — Но… Я такой, какой есть. Я люблю тебя, хотя и знаю, что ты заслуживаешь лучшего. Я буду твоим другом, любовником, кем угодно, пока ты этого хочешь. — Он убрал весла. — Вот и ответ на твой второй вопрос. Вот для чего я вернулся. Быть с тобой. Я люблю тебя. Люблю в тебе все.
Кейт улыбнулась сквозь слезы. Он уверял, что она не дождется от него ни сердечек, ни цветочков, ни бессмертных монологов о любви. А получилось — дождалась.
— Вот видишь? — прошептала она. — Не так уж и трудно.
— Ты права. Ничего более легкого мне в жизни делать не приходилось.
— И… что теперь?
Он ответил не сразу, и Кейт испугалась, что у него в запасе какие-то нереальные варианты вроде «Я буду часто приезжать» или «Поживем — увидим».
— Джей Ди…
— За то время, что мы не виделись, я кое-что понял. Не хочу жить в Лос-Анджелесе, если тебя там не будет. Хочу жить с вами — с тобой, Аароном и Кэлли. Вместо Калифорнийского поступлю в здешний университет. Если, конечно, на то есть причина.
— Причина есть. И даже не одна.
— Ты должна кое-что понять. Рано или поздно все прекратится, но не прямо сейчас. Идут съемки фильма, и я не могу их остановить. Надеюсь только, что все как-нибудь зависнет и потихоньку умрет. А репортеры… Кто знает, надолго ли еще у них хватит пороху?
— Твоя мать не смогла с этим справиться, — сказала Кейт. — Я смогу. И Кэлли с Аароном тоже смогут. Мы справимся… все вместе.
Он улыбнулся, и лицо его в волшебном лунном свете сделалось вдруг моложе, мечтательнее и мягче.
— Послушай, если я встану сейчас на колено, эта штука перевернется. Так что пусти в ход воображение.
Она только кивнула.
— А вот для этого воображение не потребуется. — Джей Ди достал из кармана и положил ей в руку маленькую коробочку. Кейт ощутила тепло бархата. В свете луны футляр казался синим. Она подняла крышку и увидела на атласной подушечке еще одну луну, ясную и чистую, переливающуюся всеми своими гранями.
— Но это же… Откуда ты узнал?
— Перестань, Кейт. Что за вопрос?
Да, он знал ее слишком хорошо. Знал все ее мечты. Знал, что она хочет сказку…
— Итак? Навсегда?
Дыхание перехватило. Вот оно. Он предлагал нечто восхитительное и изумительное, нечто навсегда меняющее не только ее жизнь, но и жизнь Аарона и Кэлли. И она так хотела это все, что даже испугалась.
— Да. Да, да, да… — Кейт порывисто подалась вперед, в его объятия, и лодка качнулась, но устояла, и только лунный свет разлился по озеру серебристой лужицей.
notes
