Глава 10
Два часа ночи. Тамара лежит в своей кровати и разглядывает белый балдахин, моля Бога, чтобы он вознаградил ее сном. После ее признания в любви Эрик предложил отвезти ее домой. Он был немного шокирован. Даже испытывал некоторую неловкость, словно не знал, что ей ответить. Тамару это смутило. Чего он хочет от нее? Только физической любви без всяких чувств? Но между ними уже была ментальная связь, глубокая и нерушимая, как она сейчас начинала понимать. Тамара думала, что Эрик тоже любит ее. Он говорил, что испытывает к ней чувство любви. Интересно, это одно и то же?
Она повернулась и взбила подушку. Взгляд упал на бутылку коньяку, стоящую на прикроватной тумбочке. Эрик настоял, чтобы она взяла его с собой, раз он так ей понравился. Тамара подумала, что неудивительно, что коньяк показался ей восхитительным. На бутылке стояла дата: 1910 год. Она налила себе немного в стакан, решив использовать напиток как снотворное. Если она сейчас не заснет, то просто упадет в обморок на работе на глазах у всех сослуживцев. Интересно, как тогда поступит Дэниэл? Может, отправит домой отдыхать?
Через полчаса бодрствования Тамара встала и пошла в ванную. Что же делать с Эриком? Дэниэл сойдет с ума, если узнает правду, а она его любит. Было бы очень неприятно огорчать его. Тамара открыла аптечку, порылась в ней и нашла коричневый пузырек. Она и раньше принимала снотворное в разных количествах, но оно не помогало ей даже задремать. Она высыпала на ладошку четыре маленькие пилюли и проглотила, ожидая реакции. Кого она обманывает? Тамара знала, что не сомкнет глаз до рассвета. Запив таблетки водой, она вернулась в спальню. Ложась в постель, она заметила, что все еще держит пузырек с транквилизаторами в руках, и поставила его на тумбочку.
— Убить его мало за это.
Дэниэл? Это его голос заставил ее вспомнить о честности. Он говорил зло и нервно.
— Я предупреждал тебя. — Кертис был более сдержан. — Она должна быть под постоянным наблюдением. И тогда мы поймаем этого ублюдка.
— Если твой наркотик сработает. Его никто не испытывал. У нас нет гарантии, что он не сможет двигаться.
— А как, скажи на милость, можно их проверить? Дать объявление и найти волонтеров? Послушай, мы все предусмотрели. Ничего не остается, как рискнуть и попробовать.
Попробовать что? На ком? И почему они оба просто в ярости?
— Он изнасиловал ее, Кертис, — прозвучал вновь голос Дэниэла. — Ему мало ее крови, ему необходимо еще и тело. Этот сукин сын изнасиловал ее да еще оставил синяки на теле. Неудивительно, что она боялась нам признаться.
— Никогда бы не подумал, что Тэмми пойдет таким путем. Таблетки и коньяк! — Голос Курта звучал довольно грубо. — Какого черта она все нам не рассказала? Мы бы сами разобрались.
Изнасиловал? Тамара вспомнила подонка на дороге, его руки, отвратительный запах. Но он ее не насиловал. Пришел Эрик и… Господи, они решили, что Эрик наставил все эти синяки. Она открыла глаза. Она все им объяснит.
— Она скоро придет в себя. — Присутствие Дэниэла становилось более явным.
Тамара с трудом подняла тяжелые веки. Голова кружилась и болела, перед глазами все расплывалось. Она чувствовала, как он положил руку на лоб, который, как казалось, больше ей не принадлежал. Все перепуталось.
— Тамара? Все хорошо, милая. Мы с Кертисом рядом. Маркгванд больше не сможет ничего сделать.
Тамара металась на подушке, какой-то жесткой и очень большой. Наволочка была очень белая и сильно накрахмалена. Это не ее подушка.
— Нет… Эрик… не… он.
Черт, почему она не может нормально произнести предложение целиком?
— Эрик, — сказал Кертис, — я же говорил тебе, что она помнит. Не удивлюсь, если она сама пришла к нему. Мы же всегда знали, что они встречаются. Я не раз тебе говорил, что Тамара никогда не будет одной из нас. Это ты привел ее в отдел. Интересно, сколько секретов она уже разболтала?
— Тамара не предаст нас, Кертис, — ответил Дэниэл, но в голосе звучали нотки сомнения.
— Тогда зачем она смешала таблетки с выпивкой? Из-за чувства вины, поверь мне. Она продала нас и мучается.
— А что она могла ему рассказать? Она же ничего не знает о расследовании.
— Мы знаем что. — Курт многозначительно посмотрел на друга. — Думаю, Маркгванд захочет нас убить. Мы лучшие в деле разработки вампиров. Он избавится от нас, отбросив все достижения отдела на двадцать лет назад.
— Можно подумать, что я этого не понимаю.
Тамара пыталась что-то сказать, но внезапно провалилась в черную бездну. Разговор двоих мужчин, которых она так любила, стал глуше.
— Он должен прийти к ней. Как раньше.
— Мы будем начеку. Возьми наркотик и возвращайся.
Эрик ходил по комнате, нервно теребя волосы.
— Где она? Я настроился на нее, но ничего не слышу.
— Может, ей удалось заснуть? Не стоит ее беспокоить.
Эрик покачал головой:
— Нет-нет. Я чувствую, что-то случилось.
Несмотря на раздражение, лицо Роланда было немного обеспокоенным.
— Эта твоя инженю начинает меня утомлять. Какие на этот раз у нее могли возникнуть проблемы?
— Если бы я знал!
Эрик мерил шагами комнату. Дойдя до камина, он повернулся на каблуках и пошел обратно. Остановившись, он взглянул на Роланда:
— Я не должен этого допустить, она уже была на грани помешательства. Когда она осознала, что произошло, чувствовала себя вывалянной в грязи.
— Заткнись, Эрик. Иначе скажешь еще что-нибудь чертовски умное. Если она с удовольствием провела с тобой вечер, сейчас-то ей что беспокоиться? Думаешь, она сама себя не знает? С моей точки зрения, все было так: твоя кровь, которую она получила много лет назад, изменила ее до определенной степени. Это стало причиной вашей ментальной связи и ее бессонницы, которая возникла у нее вполне естественно. Я просто рассуждаю логически. Поэтому она и не возражала, чтобы ты напился ее крови.
Эрик громко и протяжно вздохнул.
— Я говорил тебе, она думает, что влюблена в меня.
— Всего лишь сотню раз за последний час, Эрик. Я, конечно, ничего не имею против. А что в этом странного? Ты тоже вообразил, что любишь ее.
— Ничего я не вообразил. Я действительно люблю ее.
— Почему она не может испытывать те же чувства?
Эрик закрыл глаза.
— Очень хочу, чтобы это было не так. Хватит и моей боли. Нам все равно придется расстаться. Я не желаю ей таких мук. — Он открыл глаза и посмотрел на Роланда. — Это неизбежно.
— Ничего страшного. Еще она могла…
— Даже не думай об этом. — Эрик отвернулся от друга и оглядел комнату. — Такое существование — мой рок. Я не хочу ей такой жизни.
— Если ты имеешь в виду одиночество, то никто не поймет тебя лучше меня, — сказал Роланд упавшим голосом.
— Твое уединение — это твой выбор. Ты так хотел. Мое же вечное одиночество — это моя вынужденная тюрьма. Я никому не могу доверять, зная, что шпионы отдела постоянно следят за мной, чтобы уничтожить.
— Мое уединение… — начал Роланд и мгновенно закрылся, чтобы Эрик не мог прочитать его мысли. — Не имеет значения, о чем мы говорили, — продолжал он уже более уверенным тоном. — Тебе не будет так одиноко, если рядом будет человек, которому ты можешь доверять.
Эрик покачал головой:
— Я уже думал об этом, Роланд. И принял решение.
— Решение принимать не тебе, дорогой друг.
Глаза Эрика вспыхнули яростью, он повернулся к Роланду, чтобы высказать все, что он думает, но в этот момент почувствовал Тамару. Эрик постарался сконцентрироваться. Запах какой-то странный, все чистое, стерильное. Что-то знакомое.
— Господи, она в больнице!
Эрик бросился к двери, но Роланд остановил его:
— Подожди, Эрик. Когда дело касается Тамары, ты перестаешь руководствоваться здравым смыслом. — Он взял черный длинный плащ и накинул его на плечи. — Неужели ты отправишься один? Это же опасно.
— Хорошо. Но, Роланд, ты не можешь идти в этом в больницу. Ты похож на героя фильма ужасов.
— Я и не собираюсь входить внутрь. Терпеть не могу такие места.
И правда, Роланд прятался в тени деревьев, пока Эрик, настроившись на Тамару, нашел нужный этаж. Он поднимался по лестнице и в этот момент почувствовал присутствие Сен-Клера. Он ощущал это так же отчетливо, как ее. Эрик внимательно оглядел коридор и сразу понял, в какой палате лежит Тамара. А когда из нее вышел молодой мужчина в сером костюме, уверился в этом окончательно. Эрик не узнал этого человека, но он определенно был из отдела. Надо найти другой способ увидеться с Тамарой. Он чувствовал, что у нее еще остались жизненные силы, хотя она и очень слаба. Все хорошо.
Эрик испытал огромное облегчение и в последний момент обратил внимание на стойку дежурной медсестры. Она что-то писала на листе бумаги. Рядом лежала белая папка. Это же история болезни Тамары. Необходимо ее прочитать, только тогда станет ясно, что произошло и почему она оказалась здесь. Эрик закрыл глаза.
Роланд? Ты еще тут?
Где же мне еще быть?
Надо отвлечь внимание.
Будет сделано.
Эрик подождал секунд тридцать и озирался по сторонам, беспокоясь, что Сен-Клер может появиться в любую минуту. Раздался душераздирающий крик в другом конце коридора, и все медсестры побежали туда. Из палаты послышался мужской голос:
— Он усмехался там, в окне. Клянусь! У него были клыки! А глаза…
Эрик не смог сдержать улыбку. Он бросился к стойке и открыл папку. Врач, осматривавший Тамару, сделал запись о том, что ее обнаружили сегодня рано утром, едва живую, без сознания и с видимыми повреждениями. В крови содержится большое количество транквилизаторов и алкоголя. Также отмечалось, что недавно у нее был сексуальный контакт. Если учитывать, что тело покрыто синяками, скорее всего, она была изнасилована предыдущей ночью. Таблетки, принятые вместе с алкоголем, по мнению врача, говорят о попытке самоубийства.
Перед глазами возникла пелена. Если бы Эрик мог, он бы закричал от боли. Надо держать себя в руках. Не было никакого изнасилования, которое довело Тамару до самоубийства. Но это знал только он один. Произошло куда более страшное. Она страстно занималась любовью с монстром. Терзаемый невероятными муками, Эрик закрыл папку. Надо скорее уходить. Когда он вышел на улицу, Роланд только спрыгнул с оконного выступа.
— Ты слышал этого дурня? — спросил он, смеясь от всей души. — Давно я так не веселился. — Посмотрев на Эрика, он кашлянул и сделал серьезное лицо. — Так как наша девочка? Ты видел ее? Эрик, что случилось? Ты весь почернел.
Эрику было тяжело говорить.
— Я… не смог ее увидеть. Ее охраняют. Люди из отдела. — Он заметил скамейку и пошел к ней. Сейчас необходимо сесть. У Эрика было такое ощущение, что его переехал поезд. — Роланд, она пыталась лишить себя жизни.
— Что? — Роланд сел рядом, положив руку ему на плечо.
— Говорю тебе, она не смогла пережить то, что я сделал с ней. Но я не думал, что она способна из-за этого уйти из жизни.
— Ты не прав!
Голос Роланда едва доходил до Эрика. Казалось, вокруг него образовалась стена.
— Таблетки, чтобы заснуть, и алкоголь. Это все укладывается в ее схему.
Роланд взял Эрика за плечи и встряхнул, заставив посмотреть ему в глаза.
— Нет. Она бы не стала этого делать.
— Ты ее совсем не знаешь.
— Это правда, но я знаю, что только доведенный до полного отчаяния человек способен на подобный поступок. Эрик, я был очевидцем, видел все собственными глазами. Просто не распознал все сразу. — Его голос стал мягче. — Не верь ничему, кроме ее слов. Ты должен увидеться с ней и поговорить.
Эрик в очередной раз помотал головой:
— Я последний человек, которого Тамара захочет видеть.
— Если это и так, она сама должна сказать тебе. Если же нет, будет очень несправедливо бросить ее тихо умирать в окружении сотрудников отдела.
— Я мог бы проникнуть через окно, но боюсь, что рядом будет Сен-Клер или кто-то еще.
— Подожди немного, — сказал Роланд, вставая, — я подумаю.
Тамара открыла глаза и поняла, что Дэниэл сидит рядом с ней и держит за руку. Она удивилась, поняв, что находится в больнице. В голове постепенно всплывали куски разговора, услышанного ранее.
— Пришла в себя. — Дэниэл наклонился ближе. — Врачи так и обещали. Это плохо, что ты была так долго без сознания, но мы решили, что, может, будет лучше, если ты отдохнешь.
Тамара определенно чувствовала себя лучше, в голове постепенно все прояснилось. Она ощутила прилив энергии, захотелось встать и выйти на улицу.
— Уже ночь, да? Господи, сколько же я спала? — спросила Тамара, облизав пересохшие губы.
— Я нашел тебя в комнате рано утром. Сначала решил, что ты спишь, но потом увидел таблетки и коньяк. — Он положил ей на лоб холодную ладонь. — Милая, тебе надо было мне все рассказать. Я тебя ни в чем не виню.
Тамара села в кровати, и Дэниэл убрал руку. Она все вспомнила. Они все решили, что она хотела покончить с собой. Более того, все уверены, что Эрик избил ее и изнасиловал. И не только. На шее он тоже оставил многоговорящий след.
— Дэниэл, послушай, что произошло прошлой ночью.
— Не истязай себя, дорогая. Я все знаю. Я убью его за то, что он сделал, Тэм. Перед Богом клянусь.
— Нет! — Тамара вскочила на ноги. — Дэниэл, послушай меня. — Голова закружилась, и, если бы Дэниэл не обладал такой хорошей реакцией, она неминуемо упала бы на пол. — Выслушай меня, пожалуйста.
— Хорошо, хорошо, моя милая. Я слушаю, если ты так хочешь высказаться. Ложись.
Тамара кивнула и вернулась в кровать. Откинувшись на подушки, она с подозрением посмотрела на опекуна:
— Где Кертис?
— Вышел. Каждый час он обходит вокруг здания. Мы не хотим, чтобы Маркгванд приближался к тебе.
— Кертис тоже должен это знать, но я не могу ждать. Ты передашь ему все, что я скажу. Обещаешь?
Он кивнул. Тамара вздохнула, собираясь с силами, чтобы рассказать всю правду.
— Я несколько раз виделась с Эриком Маркгвандом после той встречи на катке, — выпалила она.
Дэниэл открыл рот, намереваясь что-то сказать, но она подняла обе руки.
— Пожалуйста, не перебивай меня, раз уж я решилась. — Тамара облизала запекшиеся губы. — Мы катались на лошадях, пили горячий шоколад и великолепный коньяк. Бутылка у меня на тумбочке — его подарок. Я была у него дома. Мы сидели у камина и болтали несколько часов подряд. Он не чудовище, Дэниэл. Эрик прекрасный, заботливый мужчина.
— Бог мой…
— Вчера вечером, после того как я рассталась с Хилари, у меня лопнуло колесо. Мне пришлось выти из машины, чтобы добраться до заправочной станции. В этот момент на меня напали. — В голове пронесся вихрь воспоминаний. — Я сопротивлялась, но это было бесполезно. Этот подонок был сильнее. Думаю, он убил бы меня, после того как сделал свое дело. Но Эрик успел вовремя. Он избил бандита до полусмерти и спас меня. Мы сели в машину, и Эрик хотел отвезти меня домой, но я попросила этого не делать. Мне нужно было время прийти в себя. Дэниэл, Эрик спас мне жизнь.
Опекун смотрел на нее не моргая.
— Но как… я не понимаю…
— Он не монстр, как ты постоянно пытаешься мне внушить. Он больше похож на человека, чем многие мои знакомые.
Дэниэл стал приходить в себя.
— Но ты же не будешь отрицать, что у тебя на шее есть следы зубов. Это же доказательство.
Тамара опустила глаза:
— Не отрицаю. Но и врать не хочу. Я не буду говорить, что это не твое дело, Дэниэл. Скажу лишь, что все, что произошло между мной и Эриком, случилось по моему глубокому желанию. Я хотела этого, даже зная, кто он. Он не сделал мне больно, и никогда не сделает.
— Тамара, что ты говоришь? Ты знаешь, что он вампир, и защищаешь его?
Она уверенно смотрела в глаза Дэниэлу. У нее нет повода стыдиться своих чувств к Эрику. Но Тамара решила, что на опекуна и так много всего свалилось за сегодняшний вечер.
— Я хочу сказать, что тебе не стоит волноваться. Со мной ничего не случится, если Эрик рядом. — Она положила руку на его ладонь. — Я прошу тебя подумать, Дэниэл. Ты был настроен против него, потому что они не такие, а значит, потенциальные враги. Это неверно. Тебе надо все обдумать, хорошо ли, что ты слепо веришь лишь в одно и не хочешь видеть очевидного?
Дэниэл встал и покачал головой:
— Разве мы с Кертисом не предупреждали тебя, что это может случиться? Разве я не просил тебя немедленно сообщить, если он решит с тобой встретиться? Тамара, ты не должна ему верить! Твой Эрик убьет меня при первой возможности, а ты собираешься ему ее предоставить. Он просто использует тебя, чтобы подобраться ко мне. Нужно быть слепой, чтобы этого не замечать!
Тамара глубоко вздохнула, стараясь не дать воли ярости. Он представил все так, будто она предала своего любимого опекуна. Она никогда не видела Дэниэла в таком состоянии.
— Ты неправильно все понял…
Ее прервал гудок, который доносился из ремня Дэниэла.
— Мне надо идти. Кертис… — Он замолчал.
— Что — Кертис?
По спине пробежала дрожь. Тамара была уверена, что это как-то связано с Эриком. Дэниэл говорил, что Курт ищет что-то вокруг больницы, кажется, так. Он обнаружил Эрика? Что они с ним сделают, если поймают? Дэниэл ничего не ответил и скрылся за массивной дверью. Тамара заметила, что у палаты стоит охранник. Сердце бешено забилось. Ей не удастся выбраться, чтобы предупредить Эрика, что отдел вышел на тропу войны. Господи, а если они до него доберутся?
Тамара заходила по комнате, не обращая внимания на головокружение и тошноту. Она закрыла глаза и стала звать Эрика, как делала раньше.
Эрик, если ты меня слышишь, будь осторожен! Дэниэл и Курт…
Внезапно в палату ворвался свежий морозный ветер, и раздался знакомый мягкий голос:
— В данный момент они прекрасно проводят время, гоняясь за Роландом, который пытается увести их дальше от больницы. — Эрик перекинул ногу через подоконник и грациозно ступил на пол.
У Тамары вытянулось лицо, а он стоял и ждал, когда она даст ему знак приблизиться.
Она бросилась ему на шею и крепко обняла:
— Эрик!
Его руки как-то неуверенно коснулись Тамары, но затем он вырвался из ее объятий и усадил на кровать. На его лице были видны следы страданий и невероятных мук. На лбу и около рта залегли глубокие морщины, а глаза смотрели с тоской. Он упал на одно колено у кровати.
— Милая моя Тамара, я не хотел этого. Господи, никогда не собирался этого делать. Клянусь тебе! Если бы я знал. Но я ведь должен был знать, как ты считаешь? Я не имел права так себя вести. — Эрик замолчал, одинокая слеза потекла по щеке.
У Тамары сжалось сердце. Она коснулась пальцами его лица, утирая слезу.
— Ты совсем не о том думаешь, Эрик. Все было не так. Это просто несчастный случай.
Их взгляды встретились. Он смотрел на нее с сомнением.
— Загляни в мое сознание, если уж ты так в этом преуспел. А еще лучше — в душу. Как ты мог подумать, что я захочу бросить тебя?
Тамара чувствовала, что он последовал ее совету, и начала рассказ о том, что произошло.
— Я знала, что не смогу заснуть, а мне завтра на работу. Не дай бог, Дэниэл что-то заметит. Я выпила коньяку, но это не помогло. Подождав немного, я приняла таблетки, которые давно были у меня в аптечке. Я одно время принимала их, правда, они не помогали. Я просто не подумала, что их опасно принимать с алкоголем. Вот и все.
Эрик обнял ее, взволнованно дыша, и отпрянул, увидев следы на шее.
— Я думал, что ты проснулась и пожалела о содеянном. Если это случится, обещай, что ты скажешь мне, Тамара. Я сейчас же уйду, если ты не поклянешься.
Она крепче прижалась к нему:
— Нет, Эрик, не бросай меня, не уходи.
Чувство дежавю пронзило ее, словно током.
Она отстранилась от Эрика:
— Бог мой, я уже говорила это тебе. В такой же больничной палате. Я умоляла тебя не уходить, и ты не ушел.
Эрик кивнул, внимательно разглядывая ее лицо:
— Я искренне считал, что так будет лучше для тебя, но ошибался. И не повторю ошибки. Если ты попросишь меня не покидать тебя, я так и сделаю, а не поступлю, как много лет назад. Буду защищать тебя, как и должен был все эти годы. Сен-Клер никогда бы не получил тебя, если бы я был умнее.
— Значит, это после того несчастного случая? Тогда мы и познакомились? И я вспоминаю, что было, когда мне было шесть лет?
— Да. Память к тебе возвращается. Скоро ты все вспомнишь и поймешь.
Тамаре очень хотелось, чтобы это произошло в ближайшее время. Но в ее палате опасно находиться, пора расставаться.
— Эрик, мне пришлось рассказать Дэниэлу, что не ты избил меня и пытался изнасиловать, но мне не удалось скрыть следы на шее.
Он опять с грустью посмотрел на отметины, и Тамаре стало его невыносимо жаль. Прогнав прочь неуместно возникшую жалость, она продолжала:
— Я сказала, что сама пришла к тебе, ты ничего не сделал без моего согласия. Дэниэл до сих пор настаивает на том, что ты меня околдовал. Эрик, он в бешенстве. Думаю, тебе не стоит здесь оставаться.
Эрик поджал губы и внимательно смотрел на Тамару.
— Ты любишь этого человека, и я всегда старался не говорить о нем ничего плохого. Ради тебя. Но не сегодня. Лучше рискнуть, чем видеть, как ты слепо доверяешь Сен-Клеру. Для тебя ситуация становится не менее опасной, чем для меня. Особенно если он знает о нашей интимной связи.
Она посмотрела на него с нежностью:
— Дэниэл любит меня, Эрик, а любовь слепа. Он пытается оберегать меня, боится, что меня кто-то обидит. Тем более он ненавидит тебя. Думаю, с тобой происходит то же самое.
Эрик взял ее руку и поцеловал.
— Я никогда не смогу тебя обидеть, Тамара. То, что я скажу тебе, касается твоего отличия от других людей.
— Антиген белладонна и предок?
Эрик кивнул:
— Так вот, Сен-Клер изначально об этом знал.
Тамара нахмурилась:
— Знал? Почему же он никогда мне об этом не говорил?
Эрик сжал ее ладонь:
— Тамара, это для него отличная возможность. Он удочерил тебя, потому что ты Избранная. Он знает о твоей связи с нами, и всегда знал. Сен-Клер понимал, что рано или поздно кто-то из нас свяжется с тобой и его поймают.
— Поймают? — Она прислушалась к своим ощущениям, но не почувствовала ни капли лжи. — Зачем?
Эрик открыл было рот, но ничего не сказал.
— Я боюсь за тебя. Поверь, только поэтому я рассказал тебе обо всем.
Тамара опустила голову, стараясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы.
— Я все понимаю, ты веришь в то, что говоришь, но это неправда. Все не так. Дэниэл любит меня, как родную дочь. — Она опустила глаза и покачала головой. — Так и должно быть. Он — моя единственная семья. Неужели все, что было, — ложь? Нет. Ты ошибаешься.
Эрик вздохнул и кивнул:
— Не смею настаивать. Только теперь Сен-Клер не единственная твоя семья. У тебя есть я. Не имеет значения, что еще произойдет в жизни. Так будет всегда. Ты мне веришь?
Тамара кивнула, но не подняла головы. Она размышляла над тем, что Дэниэл знал, что Эрик приходил к ней в больницу много лет назад. Только это могло стать причиной того, что Дэниэл так забеспокоился и не спускает с нее глаз.
В памяти всплыли обрывки разговора, и Тамара напряглась, стараясь все вспомнить.
— Эрик, я пришла в себя чуть раньше, чем они думали. Дэниэл с Куртом говорили что-то о наркотике. — Она явственно услышала их голоса.
Он придет к ней, как и раньше. Потом Дэниэл: Мы будем готовы. Возьми наркотик и возвращайся.
— Наркотики не действуют на вампиров, Тамара.
— Мне кажется, что Кертис придумал что-то новое. — Она с беспокойством взглянула Эрику в глаза. Ее страх за него был сильнее собственных сомнений. — Я с ними в безопасности. Тебе надо подумать о себе. Пожалуйста, уходи, пока они не вернулись.
— Я их не боюсь.
— Но и Роланду может понадобиться помощь. Вдруг и правда существует какой-то наркотик, и им удастся близко подойти к нему…
— Хорошо, я ухожу.
Эрик прижал ее к своей груди, нежно целуя лицо и шею.
— Мне так трудно с тобой расставаться. Тамара закрыла глаза и откинула голову.
Разум мгновенно затуманился. Она зарылась руками в его густые волосы, и их губы слились в поцелуе. Они целовались долго и страстно, словно расставались навеки.
— Как я бы хотела, чтобы ты остался. Я так хочу тебя. — Тамара почувствовала, как по телу Эрика пробежала дрожь.
— Еще рано. Тебе много пришлось пережить. — Он аккуратно опустил ее на подушки. — Я никуда не собираюсь уезжать. Если что-то случится, позови. Ты знаешь, я услышу.
— Я знаю.
Он ушел тем же путем, через окно. Тамаре показалось, что он унес с собой частичку ее сердца.
