Глава 14
Комната мотеля, располагавшегося на нечетной стороне Калакауа-Авеню с видом на Вайкики, напоминала скромную квартирку. Комплекс знавал лучшие времена, но теперь — застывший в развитии, отставший от прогресса и современной архитектуры — представлял собой недорогое непритязательное пристанище. Зато номер был вполне по карману Арден и удовлетворял невзыскательные потребности, место ничем не хуже любого другого, чтобы проводить в нем долгие одинокие дни.
Она не то чтобы бездельничала — много в одиночестве бродила по пляжу, думала о Мэтте, гадая, чем он занимается, тоскует ли без нее. И размышляла о Дрю: что он делает, скучает ли по ней. Писала. Мысли и впечатления безо всякой системы заполняли блокнот за блокнотом. Арден ощущала непреодолимую потребность излить переживания на бумагу.
На четвертый день после отъезда с Мауи снова уселась за работу, но музы взяли отпуск, и она безрезультатно пялилась на чистую страницу добрых пятнадцать минут. Тень пересекла стол, Арден взглянула в окно и увидела стоящего за ним Дрю.
Целую вечность они смотрели друг на друга через мутное стекло. Голова разом опустела, пальцы выпустили авторучку, которая скатилась на покрытый дешевым ковриком пол. Дрю молча подошел к входу в номер.
Арден с трудом заставила себя двигаться и на дрожащих коленях поднялась на ноги. Неловко пригладила волосы и провела ладонями по старым джинсам, облегающим бедра. Смешно, но она пожалела, что утром не надела лифчик под футболку. Неизвестно почему почувствовала себя уязвимой и незащищенной, кружевная броня придала бы больше уверенности. Арден приблизилась к двери и, не дожидаясь стука, тут же открыла.
Лицо Дрю было настолько опустошенным, что она испугалась, не начал ли он снова неумеренно пить. Но, несмотря на морщины вокруг глаз, взгляд оставался ясным, а совершенное тело атлета — подвижным и гибким, когда Дрю вошел в комнату. Одет в белые шорты и желтую рубашку-поло, волосы отросли и казались более взъерошенными, чем обычно, — по ней, так он никогда не выглядел лучше. Арден сгорала от потребности коснуться его.
Мельком осмотрев ничем не примечательное помещение, Дрю повернулся к ней.
— Привет.
— Привет.
— С тобой все хорошо?
Арден уткнулась в пол, потом быстро взглянула ему в лицо, не в силах удержаться от пристального изучения мужа.
— Нормально.
Она явно ощущала его напряжение, такое же мощное, что захватило и ее. Он словно излучал огонь, на который откликалось ее тело, грудь заполонили эмоции.
— А ты? Все в порядке? Как Мэтт?
— Я только сегодня утром приехал на Мауи.
— О.
— Меня долго не было дома, но с Мэттом все прекрасно. В смысле здоровья. Миссис Лаани говорит, что в последнее время он часто плачет.
Дрю нарочито увлекся разглядыванием пальмы за окном, какое-то время смотрел на дерево, потом произнес:
— Он тоскует без тебя.
Арден тряхнула головой.
— Я тоже тоскую по нему.
Боль, словно лазерный луч, опалила сердце. И умираю без тебя!
— Я… м-м… не знал, что ты уехала, пока не вернулся.
Дрю неловко кашлянул и прочистил горло. Звук прогрохотал в тесной комнате.
— И сразу же прилетел обратно в Гонолулу.
Арден отвернулась к окну и уставилась на улицу. Пульс бился так сильно, что она могла сосчитать каждый удар, руки тряслись, пока она теребила шнур потрепанных штор.
— Как ты нашел меня?
— С помощью мешка двадцатипятицентников.
Она оглянулась на Дрю.
— В смысле?
— Разменял в банке груду монеток, нашел телефон-автомат и принялся звонить.
— Понятно.
Арден возвратилась к созерцанию окрестностей, позволив себе улыбнуться.
— Я решила остаться на Гавайях, пока не обустроюсь в Лос-Анджелесе. С тех пор… так как моя поездка сюда могла затянуться на неопределенный срок, я отказалась от квартиры в городе. Теперь вот жду известий от подруги, она ищет для меня жилье.
— Так ты решила вернуться? В Лос-Анджелес, я имею в виду?
В вопросе прозвучало беспокойство? Она не смела взглянуть на Дрю. Что, если потрясение в голосе означает облегчение?
— Полагаю, да, — пробормотала Арден.
Она услышала, как он подошел и встал перед столом, где она работала. Разбросанные ею листы зашуршали в его руках.
— Сочиняешь?
— Да, — хрипло признала она.
Так он не собирается обсуждать их ссору. И намерен позволить ей уйти. Приговорил на бесплодное, бесцветное, безжизненное существование.
— Пишу, когда находит настроение, — добавила Арден с деланной небрежностью.
За последовавшей короткой паузой снова услышала шелест бумаги.
— И какое настроение на тебя нашло, когда ты писала вот это?
Краем глаза она заметила скомканный листок, скользящий по столу. Медленно развернувшись, озадаченно взглянула на Дрю. Его глаза обжигали, и она быстро посмотрела на лист, о котором он спросил.
Арден узнала собственный почерк. Прочитав первую строку, поняла, что это поэма, которую она сочинила больше месяца назад. Как и на всех ее произведениях, наверху страницы стояла дата. Они находились тогда в Сан-Франциско. Утром миссис Лаани отвела Мэтта в гостиничный ресторан, а они заказали завтрак прямо в номер. Неторопливо поели в кровати и потом еще медленней занялись любовью. Когда Дрю уехал на тренировку, Арден взяла блокнот и авторучку и, все еще томная от сладких любовных ласк, стала писать.
Стихи выражали все то, что он значил для нее. Последняя строфа выглядела так:
«Благословляю твое тело — оно подарило мне любовь,
Благословляю твое сердце — оно исцелило мне душу».
Слезы ослепили ее, выстраданные строки слились воедино.
— Полагаю, настроение очевидно.
Арден рискнула поднять взгляд на мужа и обнаружила, что его глаза блестят и повлажнели.
— Вчера нашел этот скомканный листок в углу чемодана.
— Я и забыла, что написала эти стихи.
— Неделю назад я осознал, что являюсь самым большим мерзавцем на свете. Ты имеешь полное право возненавидеть меня за все, что я наговорил, не упоминая уж о моей проклятой неподатливой гордости и взрывном характере. Я собирался попросить у тебя прощения и пообещать, что никогда больше не обвиню в предательстве. Это решение придало мне храбрости вернуться домой и предстать перед тобой. Я надеялся, что те чувства, которые ты когда-то испытывала ко мне, не угасли в твоем сердце и сумеют возродиться.
— Ты собирался просить прощения у меня?
— Да. За то, что вел себя, как идиот, как оскорбленный неудачник, как избалованный мальчишка.
— Но, любовь моя, твой гнев был оправдан. Я обманом вовлекла тебя в брак.
Их неудержимо влекло друг к другу. Дрю притянул ее в свои объятья, крепко притиснул к телу и спрятал лицо в глянцевой массе ее волос.
— Ничего подобного. Я женился, потому что люблю тебя. Потому что жаждал, чтобы ты стала моей женой. И по-прежнему хочу этого. Боже, я чуть не умер, когда миссис Лаани сообщила, что ты уехала. Не покидай меня, Арден.
— Я не хотела, — всхлипнула она. — И уехала, решив, что тебе отвратителен даже мой вид.
Она отодвинулась и посмотрела ему в глаза.
— Но я не смогу каждый день жить с твоим осуждением. Я должна знать, что ты понимаешь причины моих действий. Если бы снова сложились те же обстоятельства, я поступила бы точно так же, Дрю. Не хочу прожить оставшуюся часть жизни, презираемой за это.
— Иди ко мне, — мягко позвал муж, ведя ее к кровати.
Они сели на потрепанное покрывало, и он сжал ее ладони.
— Ты не совершила ничего преступного, Арден. Возможно, твой поступок был необычным, но не злонамеренным. Когда Лоури объявил нам с Элли, что нашел здоровую молодую женщину, согласившуюся родить нашего ребенка, мысленно мы вознесли ее на пьедестал. В тот день, когда появился Мэтт, мы считали ее самой замечательной на свете.
Дрю любовно коснулся лица и волос Арден, потом продолжил:
— Не могу объяснить, почему повел себя подобным образом, когда выяснилось, что ты — та самая женщина. Полагаю, просто почувствовал, что меня предали, из-за того, что ты с самого начала не сказала мне, что являешься матерью Мэтта. Меня очень ранило, что ты не настолько верила в мою любовь, чтобы открыться мне. А ведь я должен был, узнав всю правду, сделать то, о чем мечтал в тот самый первый раз, когда взглянул на своего сына, — встать перед тобой на колени и поблагодарить от всего сердца.
— Разве ты не стал хуже думать обо мне, оттого что я продала своего ребенка?
Дрю кончиком пальца вытер слезы с ее щек.
— Я не считал тебя ужасной еще до нашего знакомства. С чего бы вдруг презирать тебя теперь? Понимаю, что ты пошла на это, пытаясь спасти жизнь Джоуи, своему сыну. Если бы я стоял перед таким выбором, то заключил бы сделку и с самим дьяволом.
— Что я и сделала.
Он невесело улыбнулся.
— Узнав получше твоего бывшего мужа, не могу не согласиться. Удивительно, что когда-то я считал его настоящим чудотворцем.
— А не боишься, что он доставит большие неприятности?
— Не думаю, что он что-то предпримет. Такой бесхребетный ублюдок наверняка уже сбежал куда подальше с перепугу.
— Мне следовало обо всем догадаться, когда он впервые подошел ко мне на Мауи. Я так испугалась того, что он может натворить. Похитить Мэтта. Или что-нибудь подобное.
— У него гораздо больше причин для волнений, чем у нас. Но если Лоури действительно как-либо навредит нам, уверен, что справлюсь с чем угодно, пока у меня есть ты и Мэтт.
Дрю нежно поцеловал ее ладонь.
— Ты ведь вернешься со мной домой, правда? И никогда больше не уедешь?
— А ты этого хочешь?
— Я хочу этого с того раза, когда только увидел тебя, коснулся, поцеловал.
Его рот напал на нее, пока оба падали на кровать. Поцелуй был нежным, но невероятно голодным. Дрю испробовал структуру и вкус ее губ перед вторжением своего языка, и вкушал ее нежными толчками и ленивыми скольжениями, присущими его поцелуям. Страсть пробудилась в ее груди и скрутила местечко между бедрами. Но сейчас неудачное время уступить физическим потребностям, и Арден порадовалась, что у Дрю хватило чувствительности тоже осознать это.
Он сел, мягко отстранил ее и оглядел комнату.
— Господи, что за убогая конура. Поехали домой.
* * *
Мэтт ликовал от наличия такой благодарной аудитории. Родители сидели на полу гостиной на восточном коврике и приветствовали его игривые проделки, которые с каждой минутой становились все более дикими. Малыш кувыркался, скакал, носился кругами, пока не свалился на спину и не врезался головой в ножку рояля, после чего громко взвыл.
— Вы должны уложить его спать, пока он не завелся еще больше, — предостерегла миссис Лаани.
Она пролила немало счастливых слез с тех пор, как Дрю и Арден вошли в переднюю дверь, держась за руки, выглядя неопрятными, но сияющими.
— Ладно, Бозо, ты слышал голос командира.
Игнорируя слезы сына, Дрю поднял его и посадил себе на плечи. Пальцы Мэтта вцепились в густые белокурые волосы отца. Арден обвила талию Дрю, и они вместе начали подниматься по лестнице.
Арден решила, что они ждали слишком долго, и надо было успокоить Мэтта еще внизу. Он не поддавался увещеваниям, всячески противясь попыткам впихнуть его в пижамку.
— Пи-пи, — твердил малыш.
— Может, это и не ложная тревога, — предположила она.
Дрю скептически посмотрел на жену, и задумался, сколько еще препятствий возникнет на их пути к собственной постели. Его тело бушевало. Он моментально принял решение.
Прочь пижаму, прочь большой ночной подгузник. Мэтт понесся в ванную и уселся на горшок. Сделав свое дело, заработал восхищенную похвалу матери и удивление отца. Мэтт сиял и радостно упивался их объятиями и поздравительными поцелуями. Вызвали даже миссис Лаани, чтобы она присоединилась к общему ликованию. Такое обожание все-таки утомляло, так что, едва очутившись в кровати, Мэтт свернулся клубочком и заснул, прижимая к себе Винни-Пуха.
— У нас получился великолепный малыш, — прошептал Дрю, одной рукой обнимая Арден.
— Угу, — согласилась она, теснее прильнув к нему. — До того как я отдала Рону пять тысяч долларов, он сообщил, что стерилизовал меня после рождения Мэтта.
Дрю цветисто выругался.
— Неудивительно, что после этого ты неделями бродила, как зомби.
Она задрожала, и он обнял ее второй рукой.
— Вот почему я так противилась посещению доктора — не хотела, чтобы ты узнал. Я и так уже хранила от тебя одну тайну.
— Не имеет значения, Арден. Проживем и без еще одного ребенка…
— Нет, — тихо вскрикнула она, не желая потревожить спящего сына. — Рон солгал. Он сказал это, чтобы вселить в меня ужас.
— Вот сволочь, — злобно процедил Дрю.
— Именно поэтому я была такой возбужденной и счастливой после того, как мы покинули кабинет врача. Помнишь?
Муж любовно стиснул ее грудь.
— Помню, — прохрипел он.
— Доктор сказал, что нет ни единой причины, мешающей мне родить столько детей, сколько мы захотим.
Дрю поцеловал ее в лоб.
— Я буду любить их всех. Но не стану переживать, если у нас больше никто не появится. В следующем году я намерен занять первую строчку в рейтинге профессиональных теннисистов.
Она обвила его талию, выказывая полное одобрение и поддержку.
— И тогда смогу достойно удалиться. У меня замечательный сын. Жена, которую люблю всем сердцем. О чем еще можно просить Бога?
Родители одарили спящего малыша поцелуем на ночь и покинули комнату. Коридор простирался перед ними, и оба внезапно ощутили и робость и возбуждение.
Дрю посмотрел на Арден.
— Еле сдерживаюсь, чтобы не утащить тебя в кровать, но знаю, что ты любишь ухаживания.
Ее глаза мечтательно загорелись.
— Это было до нашей свадьбы.
— А теперь?
— А теперь я хочу заняться любовью с собственным мужем.
— Мне надо принять душ.
— Так действуй.
— Займу ванную внизу. Пятнадцать минут?
Она улыбнулась, довольная тем, что муж на время оставит ее одну, тем самым дав возможность подготовиться к его приходу.
— Поспеши.
Арден выкупалась, быстро вымыла голову, высушила волосы, надушилась и увлажнила кожу лосьоном. Пеньюар, который она принесла домой в тот день, когда рухнул весь ее мир, по-прежнему ждал в длинной плоской коробке. Она вытряхнула прозрачное фиолетовое одеяние и надела на себя. Невесомая материя только подчеркивала наготу.
Арден лежала, откинувшись на подушках, когда вошел муж в одном полотенце на бедрах, съехавшем ниже пупка, обрамленного темно-золотистыми завитками. Она с интересом проследила интригующий рисунок волос от узенькой полоски до распахнутого веера на широкой груди.
Встретившись с ней глазами, Дрю подошел к кровати и отбросил полотенце в сторону. Жена бесстыдно разглядывала его.
— Очень мило, — одобрил он ее новое ночное одеяние.
Его взгляд дрейфовал вниз по изящной шее к окружностям грудей. Под тонкой, как паутинка, тканью явно просматривались соски, материя облепила бедра, подчеркивая их форму. Арден целомудренно скрестила стройные длинные ноги.
— Спасибо, — ответила она.
— Тебе идет этот цвет.
— Запомню. Тебе тоже идет этот цвет.
Дрю просиял широкой усмешкой.
— Придется поработать над загаром. Всю прошлую неделю было не до того. — Склоняясь к ней, скользнул пальцем в V-образный вырез и заглянул внутрь. — Да и тебе не помешает.
Дразнящее кружение вокруг соска заставило ее тяжело задышать, груди приподнялись и прижались к руке мужа, глаза обрели такое томное выражение, что его поясница заныла от желания.
— Арден, — прошептал он, лег рядом с ней валетом и уткнулся лбом ей в бедро. — Я люблю тебя. И ненавижу разлучаться с тобой. Никогда больше не покидай меня.
— Никогда, — поклялась она, ероша его шевелюру.
Дрю развел края пеньюара и прижался твердой щекой к шелковистой коже.
— Ты так чудесно пахнешь, — бормотал он, целуя ее пупок и любовно обводя его языком. — Ты родила моего сына. Носила его… здесь.
Он губами скользил по ее животу, дразня отзывчивую плоть.
— Да, — выдохнула Арден.
Она слегка развернулась и глубоко вдохнула его аромат, волосы на мужском теле посылали чувственные импульсы лицу, губам, коже. Ртом наткнулась на глубокую ямочку его пупка и с любопытством обследовала нежную впадину.
— О Господи, Арден.
Дрю запутался пальцами в локонах, притягивая ее голову еще ближе.
— Каждое шевеление ребенка заставляло думать о тебе. — Арден погладила его бедра. — Я пыталась представить, как ты выглядишь, молилась, чтобы ты стал хорошим отцом моему малышу, воображала, что скажу тебе, если мы когда-нибудь встретимся.
— Я тоже думал о тебе. Я знал, что ты здорова, так что не мог представить тебя толстухой или слишком худой. И тоже с любопытством воображал твою внешность, индивидуальность, пытался понять мотивы твоего решения родить ребенка незнакомцу. Мне было интересно, думала ли ты когда-нибудь обо мне.
Арден улыбнулась в золотистую поросль, окружающую его мужественность.
— Да, думала.
Ее губы, а следом кончик языка коснулись напряженной плоти, и все его тело задрожало.
— Дрю, — пробормотала она, — когда ты… собирал…
Она не осмелилась закончить, не желая именно сейчас говорить об Элли. Не теперь. Нет, когда он обхватил изгиб ее ягодиц и притянул ее бедра к своему рту.
— Я был один, — вымолвил он, предугадывая вопрос.
Его дыхание шевелило темный покров, защищающий женские тайны.
— И если бы встретил тебя раньше, разглядел, то, возможно, возжелал бы больше, чем жену.
Дрю впился горячим интимным поцелуем в вершину заманчивого треугольника.
Любовные игры увлекали все дальше и дальше, пока желание не заструилось в венах, словно теплый густой мед. Дрю перевернулся к Арден, встал на колени между ее ногами, медленно и нежно развел их, потом так же осторожно положил на свои бедра, подсунул руки ей под попку и притянул к себе. Они не отводили глаз друг от друга, когда он входил в ее лоно.
Гладя спину Арден чувственными движениями, Дрю посадил ее, чтобы они оказались лицом к лицу, и запечатал ее рот поцелуем, объявляющим его неутолимую потребность в ней. Провел руками по ее бокам и подобрался к груди, затем подхватил нежные полушария и в очередной раз изумился их пышности и женственной тяжести. Большими пальцами слегка обвел набухшие от любви соски.
— Дрю, сделай то, чего я никогда не ощущала с Мэттом.
Он понял. Опустив голову, поднес ее грудь к своему рту, втянул вершинку сладким влекущим давлением, и начал посасывать мягко, но настойчиво, все сильнее воспламеняя жену. В ответ ее тело обволакивало его, сжимаясь и расслабляясь, пока страсть не захлестнула обоих с головой. Когда подступил экстаз, Дрю бережно опустил ее на спину и последовал за ней, потом одним заключительным толчком глубоко вошел в нее и излил всю свою любовь.
Вселенная вращалась вокруг них, бесконечно, бесцельно, в неисследованном хаосе. Они не возражали, создав собственную личную галактику друг в друге и ревностно оберегая ее. Прошло довольно много времени, прежде чем они вернулись в действительность, более приземленную и не такую всеобъемлющую.
— Арден, я люблю тебя.
Дрю приподнялся над женой на локтях и пристально посмотрел на сияющее безоговорочной любовью лицо.
— И я люблю тебя. С первого дня. На веки вечные.
— Расскажи мне все. С самого начала. С мельчайшими подробностями, пусть даже они кажутся незначительными. Я хочу знать, что ты чувствовала, когда он сообщил о своем замысле. О чем думала и что ощутила, когда обнаружила, что я — тот самый мужчина, чьего ребенка ты выносила и родила? Как нашла меня? Позволь мне пройти через все это вместе с тобой.
Арден начала подробно рассказывать, не утаивая ничего — ни страданий, ни радости. Ее тихий голос струился в прохладном океанском бризе, который врывался через открытые окна и ласкал переплетенные обнаженные тела.
Любимые губы часто прерывали ее, обещая, что лучшие страницы совместной жизни ждут впереди.
КОНЕЦ
Внимание!
Текст предназначены только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
notes
