Книга: Полет бумеранга
Назад: 6
Дальше: 8

7

Три дня спустя, приняв душ и стянув волосы в незамысловатый хвост на затылке, в простом белом платье без рукавов, Эвелин сидела за столом и, ожидая, пока муж побреется и оденется, доедала последний тост.
Занятия любовью явно возбуждали аппетит. Щеки молодой женщины вспыхнули, и она покачала головой, недоумевая, как ухитрилась так преобразиться всего за несколько дней.
Они почти не выходили из номера. Эвелин обнаружила, что Эндрю в буквальном смысле слова ненасытен. И если бы еще неделю назад кто-нибудь сказал ей, что робкая, даже наивная для своих двадцати двух лет девушка может в одночасье стать рабой собственного тела, она бы ни за что не поверила!
Ты только посмотри на себя, сердито думала Эвелин, чувствуя, как у нее зарождается уже знакомое желание ощутить мужскую плоть внутри своего тела. Ведь войди Эндрю сейчас в комнату и предложи ей снова лечь в постель, она тут же сорвет с себя одежду.
Она медленно подошла к окну.
А как же Винс? Что сталось с ее великой любовью к нему?
Ушла, потрясенно поняла Эвелин, с трудом воскрешая в памяти черты его лица. Ну и кто она после этого? Легкомысленная вертихвостка? Или женщина с разбитым сердцем, ухватившаяся за первую возможность хоть как-то утешиться?
Ей не хотелось искать ответы на эти вопросы, ибо она подозревала, что они ей не понравятся. А любовь? Теперь она уже вообще не знала, что это такое. Если бы ей предложили сейчас описать это чувство, у нее нашлось бы только одно слово — Эндрю.
Словно по волшебству, его руки ласково обвились вокруг ее талии.
— Что ты там увидела? — лениво поинтересовался он.
Эвелин заморгала и постаралась взять себя в руки.
— Смотри! — Она указала на парусное судно, медленно скользившее по водной глади. — Я только сейчас поняла, что нахожусь в Азии.
— Это джонка, — снисходительно заметил Эндрю. — Видишь корма и нос у нее очень широкие и высоко подняты. Кстати, ты знаешь, что недавно Сингапур стал независимым государством?
— Правильно, давай теперь выставим меня полной невеждой, — обиделась Эвелин. — Я ведь всего-навсего низкооплачиваемый младший секретарь и не обладаю твоим… Ой! — И она, обернувшись, вскрикнула от неожиданности.
— В чем дело? — улыбнулся Эндрю. Он принял душ, побрился, и от него приятно пахло каким-то экзотическим одеколоном. Еще влажные волосы были зачесаны назад. Халат сменили легкие полотняные брюки и белая рубашка.
— Ты… очень хорошо выглядишь, — пробормотала Эвелин.
— Ты тоже, — отозвался муж. — И очень аппетитно — так бы и съел, но, боюсь, за последние дни с этим блюдом мы явно перестарались.
Она вспыхнула, поняв намек. Эндрю наклонился и поцеловал ее — неторопливо и нежно. Этот поцелуй напоминал тот, которым они обменялись во время танца в ресторане. Ее руки сами собой потянулись вверх, обхватили его затылок и долго не отпускали, продлевая наслаждение. Он притянул ее к себе чуть ближе, и весь мир куда-то исчез. Была лишь прелесть этой минуты, и Эвелин знала, что она навеки останется одним из самых светлых ее воспоминаний.
Эндрю нехотя оторвался от ее губ, но тут же снова легко прикоснулся к ним. Когда Эвелин отважилась поднять голову и заглянуть в его глаза, в них светилось какое-то новое выражение, которого она не могла объяснить.
— Ты необыкновенная, — объявил он. — Тебе об этом известно?
Ты тоже, хотелось ответить ей, но она не решилась. Вместо этого просто приподнялась на цыпочки и слегка коснулась губами его рта, возвращая нежный поцелуй. И тут же смущенно покраснела.

 

Так прошел весь день — мирный, неторопливый, почти идиллический. Эндрю повез жену на экскурсию по городу, с удовольствием взяв на себя роль гида, и искренне радовался ее восторгам.
Потом они морем перебрались на Букум. Паром показался Эвелин таким ветхим, что она побаивалась, как бы он не затонул. Однако они благополучно, причем очень быстро, достигли берега, побродили по острову, а потом перекусили в небольшом китайском ресторанчике на .одной из узеньких улочек. Эвелин еще никогда не пробовала такой вкусной еды.
По возвращении в город Эндрю решил показать жене вечерний рынок.
— Только не отходи от меня, — предостерег он, когда они нырнули в людской водоворот. — И присматривай за своими карманами.
— У меня их нет, — со смехом напомнила Эвелин.
У нее была только висевшая через плечо маленькая белая сумочка, в которой лежали губная помада и носовой платок. Вора, польстившегося на такую добычу, постигло бы разочарование.
В воздухе стоял острый, пряный аромат готовящейся пищи; разносился разноязычный говор, мелькали индийские сари, традиционные китайские одежды и европейские костюмы.
Уже смеркалось, и под тентами загорались гирлянды разноцветных фонариков.
— Тебе нравится? — Голос Эндрю выдавал его приподнятое настроение.
— Очень! — откликнулась Эвелин, радуясь той духовной близости, которая возникла между ними.
Они подошли к длинным торговым рядам. Здесь было все, что душе угодно: дамская и мужская одежда, обувь и другие изделия из кожи, ювелирные изделия… Глаза разбегались при виде безумного калейдоскопа красок, звуков, форм.
Похоже, здесь можно было купить все, причем по цене просто неприлично низкой. Эвелин остановилась у одной из лавочек, чтобы рассмотреть разложенные на прилавке часы.
— Эндрю, ты не одолжишь мне немного денег? У меня не было возможности погасить чек, а я хочу себе кое-что купить.
— Часы? — снисходительно спросил муж.
— Ага. Я ведь оставила свои в Лондоне.
Он недоуменно посмотрел на Эвелин.
— Ты что, шутишь? Неужели ты серьезно решила купить одну из этих подделок?
— Нет, не шучу! — заявила она. — Это ведь совсем недорого, — поспешно прибавила она, увидев, как Эндрю с легким презрением покачал головой.
— Если тебе нужны часы, дорогая, — сухо отозвался он, — давай пойдем в какой-нибудь приличный магазин, и я тебе их куплю. Настоящие часы, а не эту дешевку. — Он презрительно кивнул на прилавок, заваленный подделками. Однако Эвелин стояла на своем.
— Не будь таким снобом, — отрезала она. — Я верну тебе деньги завтра, как только погашу чек.
Она повернулась к продавцу, даже не потрудившись посмотреть, какое впечатление произвела ее небрежная реплика. Эндрю на мгновение прирос к месту, но по зрелом размышлении вынужден был признать, что Эвелин права — он действительно вел себя, как настоящий сноб.
А она тем временем уже вовсю торговалась с продавцом, лихо сбивая цену. С чуть насмешливой улыбкой Эндрю отошел в сторону и стал с интересом наблюдать, с каким азартом его молодая супруга включилась в игру.
— Готово, — оживленно блестя глазами, объявила она. — Мы договорились.
— Сколько? — лениво протянул Эндрю. Он стоял, скрестив руки на груди, и с нескрываемой иронией смотрел на жену.
— Два доллара пятьдесят центов, — с торжеством сообщила она.
— Молодец, — похвалил он и неторопливо запустил руку в карман брюк. А затем, словно решив, что позволить женщине самой завершить сделку — это ниже его мужского достоинства, вручил продавцу деньги.
Тот протянул ему покупку, при виде которой лицо Эндрю вытянулось.
Да, это действительно были часы. На широком розовом пластмассовом браслете, с циферблатом, изображавшим черную мордочку Микки Мауса. Оказывается. Эвелин выбрала даже не стильную подделку, а какую-то дурацкую игрушку!
— Глазам своим не верю, — пробормотал Эндрю.
— Они очень милые, — объявила она, протягивая руку, чтобы он застегнул часики. Муж обреченно повиновался. — А они правильно идут? — поинтересовалась девушка.
Эндрю сверил время по собственным золотым часам, бросил взгляд на циферблат с Микки Маусом и поморщился.
— С точностью до секунды, пока, во всяком случае, — с изрядной долей сарказма произнес он.
— Вот и отлично. — Вытянув руку перед собой, Эвелин с удовлетворением разглядывала свое приобретение. — Впервые с тех пор, как мы сюда прилетели, я точно знаю, который час.
— Ты для этого их и купила? — нахмурился Эндрю.
— В общем, да, — подтвердила она, — и еще потому, что они мне понравились.
Прикусив белыми зубками полную нижнюю губу, она подняла на мужа простодушный взгляд. Эвелин прекрасно понимала, о чем он сейчас думает, и с радостью ухватилась за возможность поддразнить его. Он попался было на удочку, но » следующую минуту сообразил, в чем дело.
— Ах ты, маленькая хулиганка!
— Ага, — лукаво подтвердила его молодая жена. Их глаза встретились, и мир вокруг перестал существовать. В центре огромного суетливого города они остались одни, окруженные тишиной, исполненной скрытого смысла, известного только им двоим.
Кто-то нечаянно толкнул Эвелин в спину, и она невольно качнулась в сторону мужа. Тот машинально протянул руку, чтобы поддержать ее. Их тела соприкоснулись, и обоих словно обожгло током. Эвелин вздрогнула, а Эндрю судорожно перевел дыхание.
— Идем отсюда, — хрипло прошептал он. Она не стала спорить. Муж властно обхватил ее за талию и повел к ближайшей станции метро.
Поезд был набит битком. Эвелин прислонилась спиной к металлической стенке, а Эндрю встал перед ней, заслоняя от толпы. Оба молчали, ощущая растущее напряжение.
Отель располагался всего в нескольких шагах от станции. В лифте они оказались не одни, и у них не было возможности даже поцеловаться.
Эндрю стоял очень близко, повернувшись к жене в полупрофиль, и она ощущала на своей щеке его дыхание. На секунду подняв глаза, Эвелин встретила взгляд сверкающих серых глаз, и по всему ее телу разлилась горячая волна желания.
Он хотел ее — и очень сильно! Она вдруг почти физически ощутила его внутри себя и задрожала.
Поспешно отведя глаза, она облизала пересохшие губы. Сердце ее отчаянно колотилось, чувства были в полном смятении: Эвелин предвкушала наслаждение и одновременно приходила в ужас от силы собственного желания.
По-видимому, люди, находившиеся в лифте, что-то почувствовали. В кабине царила полная тишина, казалось, пульсировавшая от скрытого напряжения. Эвелин опустила голову, чтобы спрятать пылавшие щеки.
Как только они вышли из лифта, Эндрю схватил ее за руку и потащил в номер. Не останавливаясь, они прошли в спальню. Он захлопнул дверь и прислонился к ней, закрыв глаза и тяжело переводя дыхание.
Когда он открыл глаза, Эвелин невольно содрогнулась. То, что она увидела в них, пугало и в то же время завораживало.
Эндрю медленно двинулся к ней. Им уже целиком завладел первобытный инстинкт, и он даже не заметил ее состояния. Подойдя к жене, он стал мрачно расстегивать пуговицы на ее платье. И тело Эвелин подчинилось его воле: дыхание стало прерывистым, пульс — учащенным, соски набухли и затвердели в предвкушении желанной ласки.
Глаза мужчины жадно обвели стройную фигуру жены. Он расстегнул застежку на бюстгальтере, наклонился и страстно прильнул ртом к пульсирующему соску. Эвелин обожгло желанием, и она инстинктивно выгнула спину. В ту же минуту он обхватил ее сзади за талию и опрокинул на постель.
То, что за этим последовало, не поддавалось никакому описанию.
Спустя несколько минут они лежали, с трудом приходя в себя после испытанного экстаза.
Эвелин так и осталась в расстегнутых платье и бюстгальтере, ее трусики валялись где-то на полу. Она лежала, не в состоянии, даже соединить широко раздвинутые ноги. Внутри нее все пульсировало, напоминая о силе только что испытанного блаженства. Она понимала, что, совершенно утратив над собой контроль, Эндрю просто изнасиловал ее.
И сейчас этот мужчина не мог примириться с тем, что натворил.
— Эндрю… — Она осторожно тронула его за плечо, робко пытаясь приободрить.
Это прикосновение, казалось, причинило ему страшную боль. Он сел на кровати и тупо уставился в стену, потирая затылок.
— Прости меня, — помолчав, произнес он. — Мне нет оправдания, я вел себя как… — Он замолчал, не в силах подыскать нужное слово. — Я прошу у тебя прощения. — Он встал, ушел в ванную и заперся там.
Даже не взглянул на меня, с болью подумала Эвелин.
Ее нисколько не обидел взрыв бешеной страсти. Ведь она сама испытала то же самое и притом получила новое, еще не изведанное наслаждение. Ну подумаешь, не успели раздеться! Почему же он ведет себя, как человек, в чем-то провинившийся?..
А может, он хотел ее наказать? За что? Или за кого?
Аннабелл! Это имя обдало молодую женщину ледяной волной, и она, вздрогнув, стянула на груди платье.
— Уходи! — в отчаянии прошептала Эвелин, обращаясь к невидимому образу соперницы.
Из ванной донеслись неясные звуки, и она, поспешно вскочив, стащила с себя платье и завернулась в атласный халат. Ее пальцы, завязывая пояс, дрожали; зубы были стиснуты; в груди все клокотало от ярости.
Я же смогла выбросить Винса из головы, с горечью думала несчастная женщина. И Эндрю тоже мог бы заставить себя отделаться от призрака Аннабелл раз и навсегда! Дверь ванной отворилась, и Эвелин решительно направилась туда, выставив вперед подбородок. Глаза ее сверкали праведным гневом.
— Не смей больше так делать — никогда! — отчеканила она прямо в бледное напряженное лицо мужчины, прошла мимо него и с грохотом захлопнула дверь.
Демон ревности настолько овладел ею, что она готова была выцарапать мужу глаза!
И он еще смел требовать, чтобы призраки Винса и Аннабелл никогда не преследовали их в постели!
Кипя от бешенства, Эвелин сбросила халат, натянула купальную шапочку и встала под душ.
Неожиданно ее тело сотрясло рыдание. Она судорожно всхлипнула, еще раз и еще… И тут наступила реакция — настоящий эмоциональный срыв. Такого с ней не было, даже когда ее бросил Винс: Эвелин не рыдала так еще никогда в жизни.
И снова Эндрю оказался рядом. Он выключил душ и вывел ее из кабинки. В следующую минуту купальный чепчик был снят с ее волос, а сама она закутана в халат. Затем Эндрю крепко прижал жену к груди. Она продолжала рыдать, выплакивая накопившиеся горе и тоску, а он все прижимал ее к себе — молча, не произнося ни единого слова.
Выплакавшись, Эвелин почувствовала себя вконец опустошенной. Она позволила мужу продеть ее безжизненные руки в рукава халата и отнести в спальню.

 

Проснувшись утром, Эвелин обнаружила, что муж уже ушел. Он оставил короткую записку с сообщением, куда отправился, ни словом ни намекнув на вчерашнее.
Сейчас, при свете дня, Эвелин чувствовала себя полной дурой. В конце концов, Эндрю — мужчина, ему уже тридцать четыре года! Он привык видеть у себя в постели уверенных, искушенных в любви женщин, знавших, как ублажить партнера.
И уж конечно не привык к экзальтированным девицам, впадающим в истерику только из-за того, что с ними обошлись без особой нежности.
Но дело было не в этом. Призрак Аннабелл — вот с чем отказывалась примириться Эвелин. Она тяжело вздохнула, злясь на себя, а заодно и на мужа, бросившего ее наедине с горькими мыслями.
Однако унылое настроение девушки неожиданно сменилось воинственным. Она ему еще покажет!
Эвелин снова заглянула в записку, оставленную Эндрю.
У меня деловая встреча. Будь на месте к часу дня, мы идем на ланч.
Нет уж, усмехнулась она. В час меня здесь не будет. Куда бы мне отправиться?
Спустя десять минут молодая женщина, одетая в простую светлую блузку и белые брюки, уже спускалась в лифте. Обменять фунты на сингапурские доллары не составило труда — в отеле был собственный пункт обмена валюты. В ожидании своей очереди Эвелин разговорилась с симпатичной пожилой четой американцев, стоявших позади нее.
Как выяснилось, они как раз собирались с группой других туристов на автобусную экскурсию. Повинуясь внезапному импульсу, девушка спросила, не найдется ли там свободное место.
Новые знакомые с радостью согласились взять ее с собой, и спустя несколько минут они втроем отправились на поиски своего гида.
— Я только не могу понять, как такая прелестная девушка оказалась одна, — заметила старая дама.
— Мой муж… — Эвелин запнулась, впервые вслух называя так Эндрю. — Он сегодня занят, — пояснила она.
— Ах эти мужчины — вечно одно и то же! — воскликнула американка. — Ну, что поделаешь. Давайте познакомимся. Меня зовут Люси, а это мой муж, Энтони Тейлор.
Свободное место для Эвелин нашлось без труда, и через полчаса ее уже окружали десятка два приветливых американцев. После утомительного общения с Эндрю оказаться в такой компании было настоящим облегчением.
Экскурсия началась с центра города, с которым Эвелин уже немного познакомилась, но, когда автобус проник в лабиринт узких улочек и переулков, она пожалела, что не взяла с собой фотоаппарата.
Здесь, тесно прижавшись друг к другу, стояли невзрачные двух и трехэтажные дома с разнообразными вертикальными, вывесками, написанными по-китайски. Перед глазами туристов мелькали маленькие лавочки, харчевни, портняжные мастерские, выходящие фасадами на крытые галереи. Кое-где на месте старых построек размещались банки, разнообразные фирмы и конторы, гостиницы и рестораны.
Они проезжали мимо стадионов, правительственных зданий, миновали причалы, морской вокзал и пассажирские пристани.
Наконец автобус остановился возле мемориального музея под открытым небом. Пока туристы рассматривали скульптурные композиции, посвященные сценам из древних легенд, гид рассказал историю возникновения этого уникального сооружения. Город получил его в дар от двух китайцев, разбогатевших на производстве целебной мази. Они купили участок на склоне холма и построили этот сказочный городок с искусственными гротами, арками, беседками в виде пагод. На верхней террасе стоял и памятник основателям парка.
Затем они посетили Аквариум Ван-Клиффа, названный по имени мецената, на средства которого он был сооружен. Здесь можно было полюбоваться на рыб более двухсот пятидесяти видов, морских черепах и других беспозвоночных животных.
Маршрут экскурсии проходил по мосту через реку Сингапур, соединяющему северную часть города с южной, и вел к главной площади, где проводились военные парады и праздничные манифестации.
Покинув столицу, автобус сделал остановку в небольшом городке, возле которого находился заповедник вечнозеленых деревьев. Это был настоящий тропический рай.
В городке был свой рынок — конечно, не такой оживленный, как тот, куда водил ее Эндрю, но все же Эвелин выбрала себе красивый шелковый шарф. Повинуясь внезапному импульсу, она купила такие же шарфы для тети Хелен и Вивиан, а еще маленькую нефритовую статуэтку Будды, которая могла понравиться дяде Марвину. Подумав, Ирлин приобрела еще одного Будду — для Эндрю.
Это чувство вины, подумала девушка, засовывая подарки в сумку. Случайно бросив взгляд на часы, она выяснила, что уже второй час дня. Эндрю, наверное, уже ищет ее. По спине у Эвелин побежали мурашки.
Экскурсанты перекусили в маленьком ресторанчике. К тому времени, как они уселись в автобус, было уже три часа. Обратный путь проходил через высокий холм, где решено было остановиться, чтобы полюбоваться заходом солнца.
— За свою жизнь я побывала во многих местах, — негромко заметила Люси, стоявшая рядом с Эвелин, — но такого красивого заката нигде не видела.
Зрелище действительно было величественное, и Эвелин внезапно пожалела, что с ней нет Эндрю. Она даже начала раскаиваться в том, что отправилась на экскурсию.
Все мои благие намерения пошли насмарку, печально призналась себе она, садясь в автобус.
Когда они прибыли в отель, Эвелин поблагодарила новых друзей, которым на следующее утро предстояло отправиться в Тайбэй, попрощалась с ними и поднялась на свой этаж. Она очень устала, но зато, впервые с тех пор, как Эндрю появился в ее жизни, пребывала в мире с самой собой. Только войдя в номер, женщина ощутила смутное беспокойство.
В комнатах уже горел свет, но шторы не были опущены. Эндрю стоял у окна, подняв плечи и засунув руки в карманы брюк. Услышав шаги, он круто развернулся.
— Где тебя носило, черт побери?
Все мысли о раскаянии сразу же вылетели у нее из головы, и она дерзко вздернула подбородок.
— Ты прекрасно знаешь, где я была, — отрезала она. — Я оставила для тебя записку у портье.
— К черту твою записку! — рявкнул муж. — Ты хоть имеешь представление, как подвела меня?
Я привел людей, чтобы познакомить их со своей молодой женой, и выяснилось, что я понятия не имею, где она! Твою записку мне принесли через пять минут после нашего прихода, — ядовито прибавил он. — К тому времени я уже готов был обратиться в полицию.
— Послушай. — Эвелин решила не обострять ситуацию. — Мне очень жаль. Я не виновата в том, что мое сообщение пришло с опозданием. Хочешь, я извинюсь перед твоими друзьями?
— Такая возможность, — прорычал Эндрю и бросил взгляд на часы, — представится тебе ровно через час. Мы с ними обедаем.
Назад: 6
Дальше: 8