Глава 24
Поэтапно, планомерно, не спеша…

А теперь, коль уж судьба Черноморского флота решалась на суше, а морякам и солдатам Крымфронта довелось вести сухопутные бои, придется еще четче прояснить миф о тех придуманных сотнях танков, которые так «героически» подбивали солдаты и матросы Крымфронта; о танках, кочующих из одного исторического источника в другой, где речь ведется об эпопее Крымфронта и обороне Севастополя. Для чего напомню, что лишь один раз генерал-фельдмаршал фон Рундштедт выделил 75 танков из 22-й танковой дивизии генералу фон Манштейну в районе Парпачского перешейка у Феодосии, а через день-два их забрал. С тех пор за время командования 11-й армией немецкий полководец их никогда не имел. Наличие танков в этой армии — блеф советских военачальников, прикрывающих свою трусость и предпочитавших организовать не сражения, а ждать решения Ставки об эвакуации — «драпании» на Кавказ.

Обратимся к автору знающему, дотошно изучавшему эту сторону войны по архивным источникам, — к М.Солонину «Начнем с простого. С определений. Что вообще означает фраза «немецкие танки были лучше наших»? Какие немецкие лучше каких советских? Пятитонная танкетка PZ-I с двумя пулеметами лучше тяжелого КВ с трехдюймовым орудием? (Последних в 9-м ОСК было в три раза больше, чем в любом советском корпусе. — Авт.) Думаю, что такого не скажут даже самые рьяные агитпроповцы. Или речь идет о том, что лучший немецкий танк Pz-III превосходил наш снятый в 1934 г. с производства легкий танк Т-26? Это верно, но зачем же их сравнивать?

Единственная на южном ТВД (интересуемая нас германская группировка войск, составной частью которой была 11-я армия генерала фон Манштейна. — Авт.) 1-я танковая группа вермахта в составе 9, 11, 16, 13, 14-й танковых дивизий имела на своем вооружении 728 танков.

По тактико-техническим характеристикам и функциональному предназначению их можно условно разделить на ЧЕТЫРЕ разряда:

— танкетки;

— хорошие легкие танки;

— танки артиллерийской поддержки;

— хорошие средние танки.

Впрочем, были у PZ-I и вполне ощутимые достоинства. Вот как описывает Гудериан те преимущества, которыми обладали его первые танки по сравнению с фанерно-картонными макетами, которыми пользовались до этого на учениях рейхсвера: «…школьники, которые прежде протыкали наши макеты своими карандашами, чтобы заглянуть внутрь, были поражены новыми бронемашинами…» (Да что школьники, когда красноармеец И. П. Середа заскочил на такой вот танк и ударами саперного топора «вывел из строя» танковый пулемет и весь экипаж! Даже кидаться под такой «танк» с гранатами не пришлось. — Авт.)

С чем можно сравнить эти немецкие танкетки? За неимением на вооружении РККА ничего худшего, нежели устаревший и уже снятый к началу войны с производства танк Т-26, его и будем сравнивать с немецким PZ-II.

PZ-II. Вес 9,50 т, мощность двигателя 140 л.с., броня лоб./ борт. 30/20 мм, скорость 40 км/ч. Запас хода 190 км. Калибр пушки 20 мм. Дистанция поражения 500 м (!!!).

Т-26. Вес 9,75 т, мощность 90 л.с., броня 15/10 мм, скорость 35 км/ч. Запас хода 170 км. Калибр пушки 45 мм. Дистанция поражения 1200 м (!!!).

По большому счету, оба они, что называется, «стоят друг друга». Маломощные моторы, малый запас хода, противопульное бронирование — типичные легкие танки начала 30-х годов.

Такое сочетание параметров вооружения и бронезащиты позволяло советскому танку, при тактически грамотном его использовании, практически безнаказанно расстреливать PZ-II. (Не только расстреливать, но и раздавливать своим весом. Именно по этой причине генерал фон Манштейн отказался от этой танкетки PZ-II, или, как ее упорно называют советские генералы и историки, «танка», ибо убедился, как один из советских танков под Ишунью практически в упор расстрелял и раздавил четырнадцать PZ-II. — Авт.)

Стоит также отметить, что по баллистическим характеристикам «пушка» немецкого PZ-II немного уступает параметрам советского противотанкового 14,5-мм ружья Дегтярева. Так что самым точным названием для PZ-II было бы «самоходное противотанковое ружье с пулеметом».

Для выполнения основных задач танка — уничтожения огневых средств и живой силы противника — снарядик 20-мм пушки, установленной на PZ-II, совершенно не годился, в то время как под нашу основную танковую пушку 20К был разработан «нормальный» осколочно-фугасный снаряд весом в 1,4 кг. Кроме того, каждый десятый Т-26 (если точно, то 1336 из общего числа 11 302 выпущенных танков) был вооружен тяжелым огнеметом КС 24/25 с запасом огне-смеси 350 л для «выжигания» засевшего в окопах или легких полевых укрытиях противника.

Теперь осталось только оценить количество. Против 219 «танкеток» 1-й танковой группы вермахта только в составе войск Киевского округа на 1 июня 41-го года числилось 1894 танка Т-26. Соотношение численности в этом классе 1:8,6» и т. д. (М. Солонин, с. 206–210 выборочно)

И еще для большей ясности приведу состав и вооружение танковых войск вермахта и Красной армии на интересующем нас ТВД (см. там же, с. 498):

Суммарная численность танков вермахта больше числа танкеток, легких и средних танков, т. к. в каждой дивизии было по 10–15 так наз. «командирских танков».

К категории «танкеток» отнесены Pz-I и Pz-II, к числу «легких танков» — чешские PZ-38 (t) и Pz-III первых серий с 37-мм орудием, к «средним танкам» — Pz-III с 50-мм пушкой и Pz-IV.

Количество танков в мехкорпусах Красной армии указано следующим образом: всего танков в мехкорпусе (в том числе Т-34 и КВ).

Такие вот цифры, пользуясь официальными советскими источниками, приводит нам М. Солонин. 22-я тд (упоминаемая в книге) находилась в резерве у фон Рундштедта, затем была передана в группу армий «Центр»; но оттуда была отправлена в тыл на переформирование.

Но! В любом случае, сколько бы мы ни назвали танков, показанных в заниженных советских источниках, там будет отсутствовать количество советских танков, находящихся на вооружении НКВД и Военно-морского флота. Но тогда, когда мы приплюсуем и эти не указанные в трудах советских военачальников и историков танки, соотношение сил станет просто невероятным в пользу Красной армии!

Похожую картину можно увидеть и в авиации; перевес сил будет никак не в пользу люфтваффе.

К началу боев 11-й армии в Крыму, и тем более под Севастополем и Керчью, у фон Манштейна было столь мизерное количество танкеток (принятых советскими историками за танки), что кроме обузы они для генерала ничего не несли. И в боях практически не применялись. Когда фон Манштейн докладывал о положении дел на его участке фронта главнокомандующему группой армий «Юг» фон Рундштедту, тот, выслушав, лишь сказал: «Вы выполните поставленные задачи имеющимися у вас силами. Идите». Генерал-фельдмаршал фон Рундштедт отлично знал своего генерала, длительное время служившего в его подчинении и разработавшего ранее блестящие планы военных кампаний в Европе. И надо отдать должное выдающемуся полководцу XX столетия фон Манштейну, он выполнил поставленные ему задачи, полагаясь, как он мне признавался лично, не так на свой талант, как на смекалку. Всего лишь!

А теперь, уважаемый читатель, ответьте себе на вопрос: мог ли генерал-фельдмаршал фон Рундштедт выделить командующему и его 11-й армии, штурмовавшей Крым (Севастополь и Керчь), хотя бы один танк?

На тот момент главным направлением группы армий «Юг» и ее ударного кулака — 1-й танковой группы генерала Клейста — была излучина Дона, Донбасс и кавказская нефть. И на этом участке Ставка ВГК сосредоточила под руководством Маршала Советского Союза Буденного огромное количество войск, во много крат превосходящее неприятельские силы. Именно по этой причине генерал-фельдмаршал фон Рундштедт не мог снять ни одного единого танка из армии генерала фон Клейста и передать их в 11-ю армию генерала фон Манштейна.

Кроме всего прочего, следует учесть еще такой нюанс. Советские историки утверждают, что сражения на севере Крыма, под Керчью и в Севастополе сковали немецкие силы с октября 1941 г. по 2 июля 1942 г. и нанесли в этот период существенный урон вермахту.

Это не соответствует действительности во всех отношениях.

Генерал оправдал высшее доверие фон Рундштедта, предложившего его кандидатуру на пост командующего 11-й армии после гибели командующего генерала фон Шоберта. Минимальным количеством войск — от 75 000 до 100 000 человек — он планомерно выбивал советские войска вначале на Перекопе, затем на Керченском плацдарме и, наконец, в Севастополе. Именно планомерно, ибо фон Манштейн с первых же дней вторжения вермахта в пределы СССР уяснил, что большая часть рядового и командного состава Красной армии не желает воевать за интересы большевистского режима и огромными массами сдается в плен. Генерал также понимал, что для сохранения режима советский вождь будет гнать людей на фронт — все больше, и больше, и больше. И в особенности в направлении, которое возглавляет маршал Буденный. Ведь проблема нефти для Красной армии родилась не в 1941 году, она была актуальной и все предвоенные годы, и все время боевых действий группы армий «Юг», вплоть до ее переименования.

Это позволяло фон Манштейну, используя сложившуюся ситуацию, НЕ СПЕШИТЬ с захватом Крыма.

Если бы фон Манштейн осенью 41-го уничтожил войска Красной армии в Крыму и занял полуостров, то в таком случае главнокомандующий Южным направлением Маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный имел бы у себя резерв еще в пределах более миллионной группировки войск.

Вот тогда-то уж точно немцам пришлось бы туго. А так эти силы маршал был вынужден, в соответствии с требованием Ставки, отправлять в Крым. Как хитрый лис, немецкий полководец выманивал силы у противника. После чего, как вы уже поняли, фон Манштейн планомерно и поэтапно выбивал их с таким расчетом, чтобы затянуть захват Крыма по возможности дольше — до тех пор, пока у Буденного не иссякнут резервы сил, отправляемых в Крым.