В тот момент, когда в институте Хиллберн Билли разговаривал с Бонни, в доме Ходжеса в Файете зазвонил телефон. Джордж Ходжес зашевелился, чувствуя спину жены, прижавшуюся к его спине, и нащупал телефон.

Это был Альберт Вэнс, адвокат, с которым он познакомился в прошлом году на деловой встрече в Форт-Лаудердейле, звонящий из Нью-Йорка. Ходжес попросил его подождать, растолкал Ронду и попросил ее повесить трубку, когда он спустится вниз, к другому аппарату. Он спустился в кабинет, стряхивая по дороге с глаз сон, и поднял трубку.

– Вешай! – крикнул он, и телефон наверху звякнул.

Он не хотел, чтобы Ронда слышала разговор. Пока он слушал, что ему говорил Вэнс, его сердцебиение все учащалось и учащалось.

– Вы не поверите, как глубоко я влез во всю эту канцелярщину, – начал Вэнс с режущим ухо Ходжеса акцентом северянина. – «Тен-Хае» владеет несколькими компаниями в Нью-Йорке, и внешне они чисты, как полированное стеклышко. Ни неприятностей с налоговой инспекцией, ни проблем с профсоюзами, ни банкротств. Настоящие бойскауты.

– Тогда в чем же дело?

– Дело в том, что я копнул на пять тысяч долларов глубже, и теперь заметаю следы. Поэтому я и звоню так поздно. Я не хочу, чтобы кто-нибудь в офисе знал, что я раскопал о «Тен-Хае»…

На всякий случай. – Я не понимаю.

– Поймете. «Тен-Хае» может быть связана, а может быть нет.

– Связана? С чем?

– С серьезными парнями. Уловили? Я сказал, может да, а может нет. Они чертовски хорошо изолировали себя. Но из того, что я слышал, следует, что «Тен-Хае» погрузила свои когти в порнобизнес Западного побережья, торговлю наркотиками, ей принадлежит ощутимый кусок лас-вегасского пирога и она контролирует большую часть контрабанды и нелегальных переходов на границе с Мексикой. «Тен-Хае» сильна, процветающа и смертельно опасна.

– О… Боже… – рука Ходжеса изо всех сил сжала телефонную трубку. Уэйн и Генри Брэгг все еще там! Уэйн пропустил запись на телевидении, миновал день его проповеди в Хьюстоне, а Уэйн так и не высказал намерения возвратиться в Файет! Один Бог знает, что сделал с ним Крипсин! Он слабо ответил:

– Я… Эл, что мне делать?

– Вы просите совета? Я даю вам пятидесятидолларовый совет задаром: держите вашу задницу подальше от этих людей! Что бы не случилось между ними и вашим клиентом, это не повод превращаться в корм для собак. Правильно?

У Ходжеса онемели губы.

– Да, – прошептал он.

– Тогда все в порядке. Пришлите мне деньги в дипломате мелкими купюрами. Ну а если серьезно: вы никогда не просили меня проверить «Тен-Хае». Я никогда раньше не слышал о «Тен-Хае». Усекли? У этих ребят очень длинные руки. Хорошо?

– Эл, я ценю вашу помощь. Спасибо.

– Хорошего сна, – ответил Вэнс, и телефон в Нью-Йорке загудел. Джордж Ходжес медленно положил трубку на рычаги. Он был потрясен и не мог найти силы подняться из-за стола.

Фактически «Крестовый поход Фальконера» – фонд, стипендиальный фонд, все! – был в лапах Августа Крипсина, председателя совета директоров корпорации «Тен-Хае». Генри Брэгг должен был видеть, что происходит. Должен ли?

Ходжес снова потянулся к телефону и набрал ноль. Когда телефонист отозвался, он сказал:

– Я хочу заказать международный разговор. С Бирмингемом, с Федеральным Бюро… – Тут он почувствовал во рту нехороший привкус. Что он им скажет? Что он может рассказать? Уэйн хотел уехать отсюда. Уэйн чувствует себя в безопасности в этой каменной гробнице, спрятавшись от своих обязанностей.

“У этих ребят очень длинные руки», – сказал Эл Вэнс.

– Слушаю, сэр, – напомнил о себе телефонист.

Ходжес подумал о Ронде и Ларри. Длинные руки. Он вспомнил глаза Найлза: глаза убийцы. У него свело внутренности, и он повесил трубку.

Все начало трещать по швам сразу после смерти Джи-Джи. Теперь все развалилось окончательно. Ходжес испугался того, что может оказаться в самом центре этого развала.

Но у него есть семья, счет в банке и акции. Его дом и деньги. Он живой.

Ходжес утомленно встал из-за стола. Когда он пересекал комнату, то ему показалось, что сквозь разрисованное окно он увидел в небе зарево, когда ветер зашевелил ветви стоящих рядом с домом деревьев. Огонь? – удивился он. Это в стороне Готорна. Что там может гореть?

Так или иначе, это не мог быть большой пожар. Кроме того, до него несколько миль. Он погаснет. Утром нужно узнать, что произошло. – Да поможет мне Бог, – тихо сказал Ходжес с надеждой быть услышанным. Потом он выключил свет и поднялся по лестнице. Он чувствовал себя так, словно его душа обуглилась.