Глава 32
Яна разбудил телефонный звонок Стивенса. Он, в свою очередь, позвонил Бакли и Джиму. А Джим обещал связаться с Фейт.
Ян хотел было позвонить Фаруку и Недре, двум новым товарищам по борьбе, но затем передумал: возможно, их помощь не понадобится, будут только путаться под ногами.
Да и втягивать их во все это стоит лишь в случае самой крайней необходимости.
Итак, сегодня решающий день!
С вечера ему было трудно заснуть. Ян долго ворочался сам и ворочал в голове невеселые мысли. Казалось бы, и утром следовало испытывать какие-то необыкновенные чувства — страх, волнение, тревогу. Но нет, утренние ощущения были самые заурядные. Мысли вертелись вокруг завтрака, вокруг некстати вскочившего прыщика на щеке и прочих пустяков.
Он не знал, радоваться такому отсутствию сильных эмоций или следует его пугаться.
Ян быстро принял душ, съел тарелку кукурузных хлопьев, запил их апельсиновым соком и направился в университет. До свидания со "своими" оставалось еще больше часа. Но Ян хотел встретиться с кем-нибудь из университетского руководства и в последний раз попытаться обрести официальную поддержку. Количество трупов на университетской территории росло не по дням, а по часам. В этой ситуации даже такая "небожительница", как президент Диана Лэнгфорд, при всей ее выключенное™ из мелочей повседневной жизни, должна была заметить, что вокруг происходит нечто странное.
Разумеется, Диана Лэнгфорд вполне может находиться в стане врагов и быть важной частью того странного, что происходит...
Если она уже потеряна или к ней не пробиться; тогда остаются ее заместители. Должен же быть в руководстве хоть кто-нибудь еще не зараженный, с которым можно иметь дело, с кем можно искать способ спасти ситуацию, на чью помощь можно рассчитывать...
Ян без труда нашел место на факультетской автостоянке. Профессорских машин было намного меньше обычного. Это настораживало. С другой стороны, меньше преподавателей — значит, меньше убитых и раненых, когда здания взлетят на воздух.
Да, когда здания полетят в воздух.
Господи, ужас какой!
В холле главного административного корпуса было на удивление пустынно. Ян не встретил ни единого человека по пути к кабинету Дианы Лэнгфорд. Чудеса!
В приемной секретарша решительно замотала головой еще прежде, чем он переступил порог.
— Извините, — проворно сказала она, как только профессор появился в дверном проеме, — президент не может вас принять.
Ян проигнорировал ее слова и быстрым шагом направился к двери в кабинет.
Секретарша вскочила и сердитой скороговоркой сказала:
— Профессор Эмерсон! Госпожа Лэнгфорд занята. У нее приватная встреча. Она запретила беспокоить ее.
Секретарша пыталась грудью перекрыть ему дорогу, но Ян грубо отодвинул женщину, взялся за ручку двери и распахнул ее. В нос ударил страшный запах.
Президентша сидела в кресле за столом.
Она была мертва.
Хуже того, она умерла уже давно. В кресле сидел разлагающийся труп.
— Вашу мать! — выкрикнул Ян. — Что у вас тут происходит?
Секретарша разревелась.
— Я... я не знала, что де-делать... — залепетала она. — Я ре-решила оставить все, как есть... и никому ничего... никому ничего...
— И никому ничего не говорить?
Продолжая горестно всхлипывать, секретарша молча кивнула.
Ее логика не казалась ей дикой, абсурдной. И ничего из ряда вон выходящего в своих действиях — а точнее, в своем бездействии — она не находила. Ян сообразил, что было бы глупо втолковывать женщине, до какой степени она заблуждается. Как доказать сумасшедшему, что он сумасшедший?
Он повернулся к мертвой президентше и заставил себя пристальнее рассмотреть труп. Глаза, затянутые пленкой, вытаращены, следы крови на лице, на шее, на одежде. Скрюченные пальцы. В кресло посажена уже мертвой. Убита. Несомненно, убита... В комнате на полную мощность работает кондиционер, разбрызгиваются какие-то ароматические вещества, но тошный сладковатый запах разложения явственно ощутим.
— Как давно? — резко спросил Ян. Секретарша продолжала всхлипывать.
— Я спросил, когда это произошло? Отвечай, дура окаянная!
— Неделю назад.
— Когда я приходил в прошлый раз, она была уже мертва?
Секретарша кивнула:
— Но я не смела сказать вам. Я не могла выдать тайну. Я никому не смею сказать...
— Почему?
Секретарша растерянно заморгала глазами:
— Как "почему"?
— Почему вы, черт возьми, должны молчать и никому ничего не говорить?
— Потому что... потому что... ну, я не знаю...
— А вам не приходило в голову вызвать полицию?
— Ах, это... Начальник университетской охраны Лионе в курсе. Он полагает, что мне следует молчать о случившемся.
У Яна мороз по спине пробежал. Э-э, да тут дело совсем плохо...
Он больше не стал терять время, быстро прошел мимо секретарши и направился к лестнице.
— Никому не говорите! Умоляю вас! — крикнула вслед ему секретарша. — А если скажете, то не говорите, что это я сказала вам.
Она больше не всхлипывала. Голос у нее как-то повеселел. Словно с души свалился груз ответственности.
Не оборачиваясь, Ян побежал по ступенькам вниз.
Он не звонил Фаруку и Недре, но они все-таки пришли; их вызвал Джим. Вместе со Стивенсом и Фейт всего собралось пять человек. Они ждали Яна в конференц-зале кафедры английской словесности. Стивенс сидел во главе стола, на котором он разложил пакеты с взрывчаткой.
— Профессор Френч отлучился в свой кабинет за кофеваркой, — сказала Фейт.
— А теперь вернулся! — раздался голос Бакли.
Бакли поставил на пол внушительных размеров кофеварку и включил ее в сеть.
— Так-так, — произнес он, обводя взглядом горстку собравшихся, — это и есть все силы добра? Не густо, не густо...
Тут лампы вдруг замигали, крышка кофейника взвилась в воздух и пролетела в четверти дюйма от головы Бакли. Ударившись о потолок, упала на полированный стол.
— Ну и ну! — присвистнул Бакли, косясь на Яна и Стивенса. — Полагаете, несчастный случай — или что похуже?
Ян скорбно покачал головой:
— Что похуже.
— Ах ты долбаная железка! — вскричал Бакли, выдернул штепсель из розетки и наподдал кофеварку ногой.
— Организм всеми силами старается избавиться от инородных клеток, — мрачно заявил Стивенс, поигрывая взрывателем. — Нетрудно догадаться, что мы для Университета чужие, враждебные клетки. Раковые клетки, которые следует побыстрее отторгнуть.
Недра облизала губы.
— Что вы этим хотите сказать?
— Говоря по-простому. Университет будет пытаться убить нас до тех пор, пока не убьет Поэтому сегодня нам нельзя отходить друг от друга ни на шаг — чтобы вовремя прийти на помощь в случае опасности.
— Вы говорите "нас"? — спросил Фарук. — Университет намерен убить только нас?
— Мы для него наипервейшая угроза, самая насущная опасность. И он нас отлично знает — те негодяи, которые замыслили остановить его. Что же касается остальных, то их истребление можно отложить на потом.
Стивенс поднял глаза и обвел всех угрюмым взглядом.
— На кого-нибудь из вас сегодня ночью было совершено нападение?
Джим покосился на Фейт и сказал:
— Да. На меня.
Ян сел за стол рядом с остальными и спросил:
— И что же произошло, Джим?
— На меня набросилась с ножом Шерил Гонсалес. Поджидала меня на лестнице в общежитии и хотела оскопить.
— Ты убил ее? — хладнокровно поинтересовался Стивенс.
— Разумеется, нет!
— Почему же нет?
— Мы боролись, я выбил нож из ее руки. Она разрыдалась... И ушла.
— Эх ты! — с горечью сказал Стивенс. — Это потерянные люди, безнадежные. Орудия в руках Университета. Что-то вроде антител, которые организм посылает для уничтожения вредных клеток.
— Вредные клетки — это мы, да?
Стивенс кивнул:
— Мы бациллы, которых следует побыстрее уничтожить.
— Выходит... выходит, найдутся еще люди, которые попробуют убить нас? — дрожащим голосом спросила Недра.
— Да, найдется немало людей, которые обязательно попытаются прикончить нас. Вот почему нам надо постоянно держаться вместе.
При этих словах Стивенс вынул из кармана револьвер и положил его на стол перед собой.
В коридоре вдруг раздались мужские крики.
Ян вскочил, с нахмуренным видом кинулся к двери и выглянул из конференц-зала. В дальнем конце коридора он увидел Фредериксона Ивса, молодого преподавателя мировой истории. На нем была средневековая кольчуга. Там же находился и Тодд Круз, тоже профессор истории, специалист по войне между Севером и Югом. Он был в форме конфедерата времен Гражданской войны.
Иве и Круз сражались на мечах и кричали друг на друг страшными голосами.
Рядом с ними находились преподаватель восточной философии Том Кишива и профессор антропологии, фамилии которого Ян не помнил. На Кишиве не было ничего, кроме спортивного трико, и он стоял в позе Брюса Ли, готовый с голыми руками вмешаться в схватку Ивса и Круза и уложить одного из них или обоих ударами карате. Профессор антропологии тоже был одет весьма легко — лишь набедренная повязка. Он угрожающе сотрясал копьем.
— Ну и дела! — пробормотал Бакли, выглянувший из двери.
Ян отодвинулся, чтобы все его друзья насладились жутким зрелищем.
— Что, дерутся? — спросил Стивенс со своего места во главе стола. Он единственный из всех не потрудился встать и посмотреть на то, что происходит в коридоре.
— Да, рубятся на мечах, — пояснила Фейт.
— Поверьте мне, без трупов не обойдется, — спокойно сказал Стивенс. — Будут биться до конца. Закройте дверь. И хорошенько заприте ее. А может быть, и шкафчиком подстрахуйтесь...
В конференц-зале они просидели до полудня. Из коридора доносились дикие крики, предсмертный визг. Что-то там падало, кого-то тащили волоком, разбивались какие-то стеклянные предметы.
Даром что дверь была толстой и ее забаррикадировали шкафом, находиться в такой близости от коридорного бедлама было не слишком приятно.
Однако постепенно "заговорщики" увлеклись инструктажем Стивенса и полностью сосредоточились на тех важных вещах, которые он им втолковывал. Он объяснял, как подготовить к установке, разместить и взорвать бомбы. Затем провел с каждым практические занятия. Хотя нужные проводки не были присоединены, от операций, которые они по очереди проделывали, мурашки бегали по спине...
Открыв наконец дверь и выйдя в коридор, они не увидели груды мертвых тел и гор отрубленных рук, ног, ушей и носов. В коридоре не было ни души. Только пятна крови на полу и полосы крови на стенах напоминали о том, что происходило здесь на протяжении двух часов.
— Похоже, ребятки потянулись в другое местечко, где еще веселее, — сказал Бакли.
— Не расслабляйтесь, — отозвался Стивенс. — Они могут затаиться за любым углом.
Друзья плотной группой двинулись к лестнице. Стивенс шел впереди, держа наготове револьвер. Он останавливался на каждой лестничной площадке — прислушивался и приглядывался. Но засады нигде не было, и они благополучно спустились на первый этаж.
Однако то, что они увидели, оказавшись вне здания, могло присниться лишь в самом кошмарном сне.
Университетская территория превратилась в огромную палату для буйнопомешанных.
Их глазам предстали те разрушения и ужасы, которые они ожидали увидеть в коридоре. Только масштабы безобразий были намного больше. На дорожках и газонах валялись в несметном количестве искореженные телевизоры, кинопроекторы и компьютерные мониторы, разбитая научная аппаратура. В десятках и сотнях мест асфальт вздыбился, взломанный и развороченный корнями деревьев, которые, похоже, взбесились точно так же, как и люди. На центральной площади несколько деревьев ушагали со своих мест и росли — или стояли? — там, где прежде были ровные травяные газоны. Повсюду ходили группы студентов и преподавателей — сотни, тысячи причудливо одетых людей. Как будто сейчас праздник Хэллоуин! Но в настроении ряженых не было ничего праздничного. Они кричали друг на друга, ссорились и дрались.
Неподалеку от здания, из которого вышел Ян и его друзья, лежал труп мужчины — Ян узнал в нем одного из охранников. Мертвеца поедали невиданно крупные белки размером с зайца. Одна из них с упоением волокла его кишки.
— Боже! — взвизгнула Недра и разрыдалась. — О Боже, Боже!
— Да в задницу все! — сказал Фарук. — Не хочу иметь с этим ничего общего. Я иду домой.
— Вы не сможете уйти отсюда, — произнес женский голос.
Они замотали головами и увидели испуганную девушку, которая выглядывала из-за угла здания.
Яну ее лицо показалось знакомым. Быть может, одна из его студенток?
— Почему мы не сможем уйти домой? — спросил он. — Что тут происходит, черт возьми? Девушка нервно кусала губы.
— Все выходы с территории университета перекрыты. Выбраться никак нельзя.
— Кто? Кто перекрыл все выходы?
— Студенческие братства. Отряды студентов отсекли университет баррикадами от города. Все дороги и дорожки блокированы вооруженными парнями. Никого не пускают внутрь. Никого не выпускают наружу. Мы в ловушке. Мы пропали...
