Следующие два дня Джейн провела в постели. Поначалу я боялся, что она не оправится от этого шока. Я не ожидал от нее такой реакции и очень перепугался.

Но на третье утро она проснулась раньше меня, налила мне стакан апельсинового сока, делая вид, что ничего особенного не случилось.

– С тобой такое было и тогда, когда ты впервые узнала, что ты – Незаметная?

– Нет, только в этот раз. Синдром отложенного стресса, наверное. Кажется, это все уже позади.

– Но сейчас ты в норме?

– Сейчас в норме.

Я посмотрел на нее:

– Так что мы будем делать?

– А что ты хочешь делать?

Я понял, что ничего нас к этому месту не привязывает, ничего здесь не держит. У нас здесь ни ответственности, ни обязательств. Мы можем делать что захотим.

– Я не знаю, – признался я. Она подошла к столу, держа в руке сковородку, и сбросила яичницу мне на тарелку.

– Одно я точно знаю, – сказала она. – Здесь я оставаться не хочу.

– Я тоже. – Я посмотрел на нее: – Есть идеи, куда ты хочешь поехать?

Она застенчиво улыбнулась:

– Лагуна-Бич?

– Значит, Лагуна-Бич, – усмехнулся я в ответ.

В тот же день я позвонил Филиппу, пока Джейн собирала вещи. Я не знал, здесь ли он еще или перешел на ту сторону. Я не знал, будет ли он меня видеть и слышать. Но он был здесь, и он меня слышал, и обещал немедленно приехать. Я ему рассказал, как до нас добраться.

Он приехал через пятнадцать минут, еще более бледный и вылинявший, чем был в прошлый раз, если только это возможно. Но я все равно его видел, и Джейн его видела, и, несмотря на все, что произошло, я с теплым и добрым чувством представил своей жене своего друга.

Филипп остался у нас ночевать.

За обедом я объяснил ему, как все было, что именно я видел, что именно сделала Джейн.

Он кивнул.

– Так ты считаешь, что узнавание со стороны других – это якорь, который нас здесь держит?

– Возможно.

– Так почему я до сих пор здесь?

– Потому что я тебя знаю. – Я набрал воздуху. – Потому что я тебя вижу. Замечаю. Потому что я тебя люблю.

Он усмехнулся:

– Стоит попытаться?

– Вреда не будет.

– А когда ты уедешь, что будет?

Я промолчал.

Он рассмеялся:

– Да ты не волнуйся. Я не напрашиваюсь на приглашение.

– Я же не... – я поспешил объясниться.

Он перебил:

– Я знаю. Знаю.

На самом деле я думал позвать его с нами, но хотел сначала поговорить с Джейн.

– А почему тебе не поехать с нами? – спросила Джейн. Я поймал ее взгляд и кивнул в знак благодарности.

Он покачал головой:

– Здесь мое место. Здесь мой народ.

– Но...

– Без «но». У меня достаточно веры в себя и в свои силы, чтобы отбиться от любого нападения. Никто мне не будет говорить, что я не существую.

Я кивнул, улыбнувшись, но все равно я за него тревожился.

Утром Филипп помог мне уложить вещи в машину. Джейн заканчивала убирать дом. Она не хотела оставлять беспорядок следующим жильцам.

– Ты уверена, что не хочешь взять с собой свою мебель? – спросил я. – Мы можем прихватить нормальный грузовик.

Она покачала головой:

– Нет.

Мы были готовы к отъезду.

Джейн села в машину, застегнула ремень. Я повернулся к Филиппу. Несмотря на все различия, все споры, все, что случилось, мне было грустно с ним расставаться. Мы многое пережили вместе, хорошее и плохое, и это создало между нами связь, которую уже не разорвать никогда. Я смотрел на него, и его обычно острый взгляд был уже не так резок, и глаза повлажнели по краям.

– Поехали с нами, – еще раз сказал я.

Он покачал головой.

– Я больше не исчезаю. Я возвращаюсь. Через пару месяцев я буду сильнее, чем раньше. Ты за меня не волнуйся.

Я посмотрел ему в глаза, и он понял, что я знаю, что это неправда. Мы понимали друг друга.

– И куда же вы поедете? – спросил он. – Обратно в Палм-Спрингз? Ты мог бы там набрать несколько новых террористов.

– Это не для меня, – ответил я. И показал рукой вокруг, на Томпсон: – И это тоже не для меня. А что для меня – я не знаю. Это я и должен узнать. Но ты оставайся здесь. Можешь снова начать набирать террористов. Будешь сражаться в битвах за людей. Сохранишь верность.

– Так и сделаю, – сказал он. – Берегите себя.

Мне хотелось плакать, и я не успел стереть скатившуюся по щеке слезу. Поглядев на Филиппа, я импульсивно его обнял.

– Тыбереги себя, – сказал я.

– Ага.

Я влез в машину.

– Пока, – сказал он Джейн. – Мы мало времени провели вместе, но у меня такое чувство, будто я тебя давно знаю. Боб только и делал, что говорил о тебе все время, пока мы вместе путешествовали. Он очень тебя любит.

– Я знаю, – улыбнулась она.

Они пожали друг другу руки.

Я тронул машину, повел задним ходом к улице. Посмотрел на Филиппа. Он улыбнулся и помахал рукой. Я помахал в ответ.

– Бывай, – сказал я.

Он побежал за нами, пока мы выезжали на улицу, и еще бежал сзади, когда мы выехали на дорогу, ведущую из города. Там он стоял посередине улицы и махал нам, покидающим Томпсон.

Я погудел в ответ.

И мы поехали на восток, и Филипп скрылся из виду, а потом и Томпсон стал лишь неправильной формы далекой точкой.