28 марта 1993 года, воскресенье, вечер,
Москва. Улица Крылатские Холмы.
Квартира Орловых
— Волк.
— Кобра.
— Аист.
— Тапир.
— Рысь.
Игра «в животных» была в полном разгаре. Все семейство сидело за кухонным столом. Оля приготовила на обед борщ да котлеты с гречкой, и за бойкой игрой, после продолжительной прогулки, ни у кого не было заметно отсутствие аппетита. Андрей краем глаза смотрел телевизор, но которому шла очередная новостная программа. Игра «в животных» была любимой, потому что они знали множество всяческих зверей, рыб и птиц, прежде всего, благодаря приобретенному пару лет назад лото с картинками.
— Баран.
— Носорог.
— Гусь.
— Соболь.
— Подождите! — крикнул Андрей, увидев что-то но телевизору.
— Лошадь! — бойко крикнул Сережа.
— Подожди, Сергей! — Андрей резко одернул сына. — Дай послушать!
Оля осуждающе посмотрела на мужа и с укором сказала:
— Что там такого интересного, чтобы так грубо прерывать ребенка!
Но Андрей был уже полностью поглощен тем, что происходило на экране телевизора. Он прибавил звук. Диктор бесстрастным голосом сообщала об очередном назначении какого-то крупного чиновника. Его фамилия Оле совершенно ничего не говорила, а дети воспринимали эту информацию вообще как некий внешний фон. Зато для Андрея фамилия человека, только что назначенного Указом Президента на высокий государственный пост, говорила о многом: о том, что вся работа Орлова, связанная с недавним поручением Филатова, пошла насмарку; что многократно проверенная и подтвержденная документами информация, характеризующая этого человека как взяточника, вымогателя и мошенника, не принята во внимание; что кто-то, наверное, оказался более убедительным и способным оказать решающее влияние на кадровое решение высшего должностного лица государства. То, что Орлов еще несколько дней назад расценивал как свою победу, обернулось полным крахом. Правда, тоща он еще не знал, что таких поражений будет еще немало.
ВОСПОМИНАНИЯ: «Я пе мог прийти в себя от услышанного в телевизионных новостях. Как же так? Президент ведь согласился с нашими аргументами не назначать этого человека. Что же произошло такого, что заставило его поменять решение на диаметрально противоположное? Неужели появилась информация, которая опровергает факты, изложенные в моей записке? Но этого не может быть! Я своими глазами видел документы, уличающие этого типа в совершении преступления! Ах да, преступником человека может назвать только суд! Или все это искусная подтасовка, призванная скомпрометировать честного человека, а я сам оказался жертвой мистификации и, не желая того, ввел в заблуждение Филатова?! Но это невозможно! Если же все это правда и кадровое решение принято вопреки нашей информации, то что это значит? И что значат тоща разговоры о борьбе с коррупцией? Такие тяжелые мысли вертелись в моей голове, когда мы играли с детьми в безобидную игру „про животных“» (Из воспоминаний Л.П. Орлова).
— Хорёк! Папа, хорёк! — голос сына вернул Андрея к действительности.
— Что? — Орлов никак не мог понять, что хочет от него Серёжа.
— Давай, теперь — ты! Хорёк!
— Бегемот, — не задумываясь, ответил Андрей.
— Ну что ты, папа! Какой бегемот! Хорёк! Тебе на букву «к».
— На «к»? Клещ! — Андрей вдруг вспомнил условное название оперативной разработки.
Игра продолжалась.
