23

Дворник Колька, служивший в доходном доме третий год, с тех пор как помер его дядька и благодетель, оставивший в наследство бесценное место, не припомнил такого трудного дня. Даже в метель и сугробы не бывало так худо. А тут одна напасть за другой. Только утром побывала сыскная полиция, и вот опять стой навытяжку. Заявилась, откуда не ждали, охранка. Господин с погонами жандармского поручика был хоть невысок, но страху нагнал предостаточно. Приказал за околоточным сбегать. Это Колька выполнил с большим удовольствием. Околоточный прибежал впереди дворника, вытянулся перед жандармом в струну и отдал честь, ожидая дальнейших указаний. Поручик желал знать, в какой квартире проживает некая Остожская. Колька под строжайшим взглядом околоточного взялся проводить.

В квартире таким гостям тоже не обрадовались. Хозяйка, как увидела жандарма, не разобрав, что к чему, решила, что за ней пришли, и схватилась за сердце. Видно, было от чего испугаться. Поручик усмехнулся только и приказал открыть дверь квартирантки. У хозяйки руки тряслись, пока ключ в замок вставляла. Открыла кое-как. Поручик во всю ширь дверь распахнул и вошел, – дескать, чтобы все видели, как он обыск производит. Кольке тоже было интересно нос сунуть, но он за спиной околоточного держался, только выглядывал чуток.

Увидев свалку, в которую превратила свое жилище юная балерина, Вронский поморщился. Он не выносил этот мещанский дух. Ему было жаль перчаток, которые придется выбросить, если только коснется хоть чего-то из этой дряни. Чувствуя любопытные взгляды, он небрежно прошелся по комнате, стараясь ни к чему не притрагиваться и усердно делая вид, как старательно разыскивает нечто. Наконец, решив, что достаточно натерпелся, Вронский вышел, брезгливо держа руки за спиной.

– Ваша квартирантка получала за последние дни какие-то письма? – спросил он.

Хозяйка тут же донесла, что вот как раз вчера была получена записка с посыльным в конверте и без подписи. Посыльного она не знает, видать, уличный мальчишка.

Вронский был приятно удивлен столь подробным ответом: население столицы становится сознательным не по дням, а по часам. Не зря работает охранное отделение. Благонадежность растет на глазах.

– Где это письмо?

– Так ведь забрали уже, – ответила хозяйка как о деле само собой разумеющемся.

– Кто забрал? – спросил Вронский, вместо того чтобы сказать «кто посмел».

– Из сыскной полиции, господин Ванзаров. Еще велел вам передать, что, ежели вам записка понадобится, к нему обращайтесь.

– Это он велел передать лично мне? – еще больше удивился Вронский.

Хозяйка улыбнулась: такой важный, в погонах, а еще совсем мальчишка молоденький, не понимает простых вещей.

– Никак нет, ваше благородие. Он вашей фамилии не поминал. А велел так: как придут из охранного с обыском, так и передай. Чего-нибудь еще желаете, господин офицер?