Глава 39

В этот вечер все три пары ужинали вместе в ресторане «Серебряная башня». Все были очарованы красивой робкой француженкой Женевьевой. Дезире поговорила с ней на французском, а потом похлопала ее по руке и повернулась к остальным.

– Это ужасно, мои дорогие, – прошептала она. – Ее выбросил на улицу пьяный отец. Она продавала цветы на рынке рядом с портом Кале, где ее и нашел Гарри.

– Конечно, продавала, – согласился Гарри. – Ей же нужно было на что-то жить.

– И какие же у тебя намерения относительно ее? – настороженно спросила Натали у Гарри. – Ты понимаешь, конечно, что ей всего семнадцать.

Гарри взял руку Женевьевы и поцеловал.

– Во многих отношениях она гораздо старше, чем кажется, – заметил Гарри.

У Дезире округлились глаза, Натали стиснула зубы.

– Какие же у тебя намерения, Хэмптон? – спросил Райдер.

Гарри пожал плечами и самоуверенно улыбнулся.

– Для начала возьму ее домой, чтобы познакомить с родителями, – произнес он.

– Черт побери! – воскликнула Дезире, крестясь. – Но тогда потребуется благословение священника.

– Но Женевьева может поехать в Лондон под моим покровительством или же покровительством моего мужа, – заметила Натали.

– Она может остаться здесь со мной, – предложила новый вариант Дезире.

– Можете забыть об этом приглашении, мадам! – неожиданно резко высказался Гарри. – Женевьева едет в Лондон со мной, и это решено!

– А ты спрашивал у Женевьевы, чего она хочет? – с иронией спросила Натали у Гарри.

Тот растерянно пожал плечами. Затем он обратился к Дезире.

– Мадам, не могли бы вы переговорить с нею?

Дезире задала девушке несколько вопросов по-французски. Ответив на них, девушка бросила отчаянный взгляд на Гарри, затем со слезами на глазах схватила его за руку и стала что-то горячо говорить. Гарри успокоил девушку и с гордой улыбкой посмотрел на Дезире.

– Думаю, вы получили ответ, мадам.

Дезире оставалось только всплеснуть руками.

– Может быть, есть решение, которое устроит всех, – произнес вполголоса Райдер.

На некоторое время он задумался, затем посмотрел на Дезире.

– Мадам, не могли бы вы пройти со мной на балкон и поговорить минуту-другую?

Она безоговорочно поднялась и пошла вслед за ним на балкон. Отсюда они могли любоваться замечательной панорамой набережной де ла Турнель и готическими башнями Нотр-Дам.

– Дезире, если вы действительно печетесь о благополучии Женевьевы Фулар, то, наверное, вам нужно сопровождать нас в Лондон, – начал Райдер. – С вами как покровительницей девушки приличия были бы соблюдены. Кроме того, вы могли бы с большой пользой для всех играть роль переводчицы.

– А это уже новая уловка, друг мой, увезти меня к отцу Натали, – погрозила она ему пальцем.

– Мы не имеем в виду, что вы снова станете жить с этим человеком, – спокойно возразил Райдер. – Это только визит. – Вы можете остановиться у нас с Натали, в нашем лондонском доме.

Судя по выражению лица Дезире, она заколебалась. Райдер дотронулся до ее руки.

– Дезире, революция кончилась, французская монархия восстановлена. Между Англией и Францией снова мир.

– А в чем же тогда цель этого урока истории, друг мой?

– Я имел в виду, что причин, из-за которых вы уехали из Лондона, больше нет.

В знак согласия Дезире мрачно кивнула головой.

– Должна согласиться, что с поражением Наполеона обстановка во Франции изменилась. Париж потерял многое из своего прежнего, вот даже Версаль покинут. Теперь в палате депутатов у нас реакционеры, а публика стала как никогда настроена монархически.

– Таково и мое мнение. Франция, которую вы любили, исчезла. Возвращайтесь в Лондон. Вам с Чарльзом Десмондом не о чем больше спорить.

Дезире презрительно фыркнула.

– Не рассчитывайте на это, друг мой. Мы с Чарльзом ожесточенно спорили на протяжении всего нашего супружества.

– Но там, где гнев и страсть, часто присутствует любовь. Так же было и у нас с Натали. Натали хочет вернуться в Лондон прямо сейчас. Должен ли я сказать вашей дочери, что мы с нею потерпели неудачу и возвращаемся в Англию с пустыми руками?

Дезире посмотрела в зал ресторана, и ее глаза наполнились слезами при виде любимой дочери.

– Вы думаете, Натали вас простит, если Чарльз умрет до конца года, а вы не сделали попытки повидать его? – спокойно спросил Райдер.

– Вы жестоки, – произнесла Дезире, повернувшись к нему.

Райдер сжал ее руку.

– И вы нужны вашей дочери, мадам, – улыбнулся он. – Поезжайте, чтобы Натали знала, что вы, по крайней мере, сделали попытку. А если вы поможете спасти красавицу Женевьеву от опасности, которая ей грозит со стороны легкомысленного Хэмптона, то все мы будем лучше спать, не так ли?

Ночью в отеле Райдер сообщил Натали результаты беседы с Дезире.

– Твоя мать согласилась вернуться в Лондон с нами.

Сидевшая за туалетным столиком Натали от неожиданности уронила щетку для волос.

– Правда? – радостно воскликнула она. – Что заставило ее передумать?

Он подошел к ней, поднял щетку и стал водить ею по густым шелковистым волосам жены.

– Она согласилась поехать из-за Женевьевы в качестве ее покровительницы.

Натали почувствовала облегчение оттого, что девушка будет под присмотром, но к этому чувству примешивалось и раздражение. Раздражало то, что мать поедет в Англию ради чужой девушки, а не ради родной дочери.

Райдер наклонился и поцеловал ее в щеку.

– Успокойся, дорогая. Конечно же, она возвращается ради тебя, любовь моя. И чтобы повидать твоего отца. Но ей нужен был подходящий предлог. Думаю, Дезире начала колебаться задолго до того, как мы встретили Женевьеву. А сегодня вечером мне удалось убедить ее тогда, когда я напомнил, что в случае ее отказа увидеться с твоим отцом сейчас она может не увидеть его никогда.

Натали вскочила и бросилась в объятия мужа.

– О, Райдер, спасибо тебе!

– Не за что, моя дорогая.

– Ты сражался и победил, ты выиграл еще одну битву ради меня.

– Ну вот, теперь ты знаешь, что я обожаю сражаться за твои интересы?

Вдруг она задумчиво посмотрела на него.

– Райдер, ты хотел бы быть свободным?

– Никогда!

Прошептав ей это слово, он заключил ее в свои объятия и понес в постель. Натали очень хотелось надеяться, что в этот момент Райдер был счастлив. Решение матери вернуться в Лондон придало Натали больше уверенности и относительно собственной семейной жизни.

Их путешествие в Лондон началось два дня спустя. Почтовой каретой они благополучно добрались до побережья. Натали заметила, что как только они прибыли в Кале, Женевьева побледнела и стала нервной. Она испуганно цеплялась за Гарри, пока все они не поднялись на борт небольшого судна, которое Райдер нанял специально до самого Лондона. Как только они отчалили, Женевьева стала спокойной и беззаботной.

Раннее летнее утро выдалось туманным, пролив оказался спокойнее обычного. Женщины сидели в шезлонгах на палубе и пили вино. Одновременно с Женевьевой продолжались уроки английского языка, которые начались еще в карете. Девушка оказалась способной и сообразительной, она довольно быстро выучила несколько сотен английских слов.

Вскоре Натали отвлеклась от урока, так как напротив них Райдер и Гарри начали свой обычный урок фехтования. Можно было предвидеть, что ее свадебное путешествие не обойдется без сражения на саблях. У обоих сабли оказались при себе.

Глядя, как двое мужчин, пританцовывая, носятся вокруг мачты, как блестят их сабли, и солнце ярко освещает их высокие стройные фигуры, Натали подумала о том, что эти двое ненормальных никогда не изменятся. Матросы изумленно покачивали головами, глядя на сражающихся англичан.

Дезире и Женевьева скоро поставили свои пустые бокалы и задремали. Натали поразилась, как они могли задремать, когда Райдер и Гарри бешено носились, прыгали и наскакивали друг на друга совсем рядом. Оставалось только одно объяснение, что обе женщины как настоящие француженки просто отмахнулись от созерцания этой безумной забавы англичан. А Натали – англичанка, и ее вот-вот хватит удар.

Натали подумала, что, наверное, и ей нужно попробовать больше быть француженкой. Да, если она с Райдером хочет обрести вечную любовь, то ей нужно научиться больше позволять ему и больше доверять. Она всегда опиралась на консервативные суждения и судила о других в соответствии со своими жесткими стандартами. Райдер ослабил многие тяготевшие над нею запреты и условности. Она хотела видеть Райдера счастливым. Таким, какими они оба были в Париже.

Когда сабля Гарри прошла на волосок от шеи Райдера, Натали невольно вздохнула и отвела глаза в сторону. Она заметила, что Женевьева открыла глаза и с недоумением посмотрела на Натали.

– Извини, дорогая, – пробормотала Натали.

Девушка улыбнулась.

– Надеюсь, Гарри собирается на тебе жениться, – добавила Натали.

– Извините, мадам, – прошептала девушка.

– Ничего, – похлопала Натали Женевьеву по руке. – Может быть, тебе повезет. Райдер изрубит Гарри на мелкие кусочки, и мы будем иметь удовольствие найти тебе кого-нибудь получше.

– О, мадам, – пробормотала девушка и заснула.

Когда урок фехтования, наконец, закончился, Гарри отправился к рулевому. Натали подошла к поручням, где остановился Райдер. Он подмигнул ей.

Она внимательно осмотрела его, с развевающимися волосами, в расстегнутой рубашке. К счастью, нигде не оказалось ни царапин, ни пятен крови.

– Ну, как, твои пальцы на руках и ногах целы? – сухо спросила она. – А голова?

Муж засмеялся и обнял ее.

– Я теряю голову только с тобой.

Она с улыбкой смотрела на его веселое лицо.

– В чем дело, милая? – спросил он с недоумением. – Ты больше не извергаешь своих проклятий по поводу фехтования?

– Наверное, я смирилась с тем, что вышла замуж за большого ребенка, – пожала она плечами.

– Но подумай, каким интересным собеседником я буду для наших, – заметил он.

– Если ты и Гарри не превратите их в дерзких дьяволов, – сказала она.

– Не беспокойся, дорогая, – хмыкнул он. – Судя по всему, Хэмптон будет слишком занят с одной юной леди, чтобы часто скрещивать со мной сабли.

– Если Гарри не собирается жениться на Женевьеве, то я хочу, чтобы ты вызвал его, – попросила Натали.

– Так вот какой кровожадной девицей ты стала, – свистнул Райдер. – Почти такой же, как твоя мать, которая тоже настаивала, чтобы я устроил Гарри головомойку.

– Мама права, – энергично возразила Натали. – Это принципиально. Могу поспорить, что способный Гарри уже лишил Женевьеву девственности.

– Так оно и есть, – согласился Райдер.

– Ах, негодяй! – возмутилась Натали.

Лицо Райдера стало серьезным.

– Натали, он без ума от нее!

– Тогда заставь его поступить с нею честно!

– Посмотри, милая.

Натали обернулась в ту сторону, куда показывал Райдер. Она увидела, что Женевьева проснулась и теперь сидела в шезлонге и плакала. Натали хотела было броситься к девушке и утешить ее, но Райдер остановил ее. Он показал на корму судна, откуда к девушке уже направлялся Гарри. Подойдя к Женевьеве, он встал на колени перед ей и обнял ее. Девушка прильнула к нему, а он гладил ее по спине и целовал в щеку.

– Что происходит? – непонимающе произнесла Натали. – Женевьева плачет, а Гарри ее успокаивает. Может быть, это он заставил ее плакать?

– Нет, он не виноват, – сказал Райдер, обнимая Натали.

– Тогда что же случилось с ней? – не унималась она.

– Женевьеву мучат кошмары, – объяснил Райдер. – Отец страшно бил ее. Когда Гарри нашел ее недалеко от порта, она была полумертвой от побоев, голодной и запуганной. Она не могла спать по ночам, если рядом не было Гарри. Он рассказывал мне, что пытался вести себя благородно, но… Ты ведь знаешь, какое это искушение, когда двое несколько ночей подряд спят в одной каюте.

Натали подняла брови, чтобы спрятать улыбку. Он положил руку на сердце.

– Клянусь, милая, я говорю истинную правду.

– Но откуда Гарри узнал все это, если они говорят на разных языках?

– Я же говорил тебе, дорогая, что они общаются без слов, как мы.

Натали снова обернулась, чтобы посмотреть на молодую пару. Дезире проснулась и смотрела на трогательную картину с выражением смущения на лице.

– Какое будущее у них? – спросила Натали.

– Гарри собирается жениться на ней, – ответил Райдер. – Он везет ее домой, чтобы познакомить с родителями и сделать все, как полагается. Конечно, он в восторге от покровительства, которое оказывает девушке твоя мать.

Уютно устроившись возле мужа, Натали снова посмотрела на Гарри и Женевьеву. Он продолжал утешать дрожащую девушку, а она нежно обнимала его. Это была самая трогательная картина, какую Натали когда-либо видела. Она подумала, что, пожалуй, самый закоренелый повеса может исправиться под животворным влиянием любви.