Батлеры отправились в Нью-Йорк через две недели после визита Бо и в этот приезд остановились у него. Бо больше не хотел, чтобы Кэт оставалась без присмотра в гостинице, да и Скарлетт будет удобнее в его большом великолепном доме. Он нанял для нее машину, а Фредди целыми днями пропадал в конюшне.

На следующий день Скарлетт в зеленом шелковом платье стояла во дворе, наблюдая, как мальчик катается на лошади, когда подъехал шикарный автомобиль и остановился рядом с ней. Она не сразу поняла, кто в ней находился, и решила, что это кто-то из друзей Бо.

Шофер в ливрее открыл дверцу машины, и Скарлетт увидела сидящего в ней огромного мужчину. Мужчина был высокий, широкоплечий, могучего телосложения. Это сразу бросилось в глаза, когда он вышел из машины, Копна белых волос и лучистый взгляд обратили на себя ее внимание, а он повернулся и взглянул на Скарлетт.

Она стояла немного растерянно рассматривая мужчину. Мужчина тоже пристально смотрел на нее, как будто изучая каждую деталь ее одежды и облика, а она неожиданно улыбнулась и протянула руку, извиняясь взглядом.

– Простите, не сразу узнала Вас. Вы ведь мистер Бредбери, не так ли? – мужчина улыбнулся, продолжая рассматривать Скарлетт.

Мистер Бредбери давно уже восхищался Скарлетт, хотя и видел ее всего лишь раз и то мельком. Но ему нравилось, что говорил о ней Бо, которого он выделял из всех знакомых ему молодых людей. Ему нравились поступки, взгляды, убеждения молодого человека. И, как Дэвид полагал, все это было благодаря стараниям Скарлетт.

– И я приношу свои извинения. – Дэвид даже как будто засмущался. – Сначала я обратил внимание, что делает здесь прекрасная женщина, навестившая моего будущего зятя. – Конечно, Дэвид тут же узнал Скарлетт, но почему-то не решился сказать ей об этом. Он просто любовался ею. Несмотря на простое платье, отсутствие драгоценностей, Скарлетт была прекрасна. Перед поездкой в Нью-Йорк она купила себе несколько новых нарядов, и Дэвид не мог не обратить на нее внимание и оставаться равнодушным.

– С приездом в Нью-Йорк. Мне известно, как счастлив Вашим приездом Бо. Он рад, что Вы навестили его перед свадьбой и можете поприсутствовать на репетициях новой пьесы. Мы с Джейн тоже очень рады видеть Вас. – Хотя все в Дэвиде излучало силу и власть, начиная от его роста и заканчивая манерой, с которой обращался к нему шофер, ловя каждое движение хозяина, тем не менее он поражал простотой и добрым открытым нравом, которые Скарлетт всегда отмечала в Джейн. И у отца и у дочери полностью отсутствовали самодовольство и высокомерие. Дэвид был спокоен, дружелюбен, своеобразно утончен. Он подошел к ней, встал рядом, и они некоторое время вместе наблюдали за упражнениями Фредди.

Мальчик рысью проскакал перед ними, довольный собой и лошадью, радостно помахал им рукой. Дэвид, улыбаясь, помахал ему в ответ.

Он никогда не видел младших Батлеров, хотя по рассказам Бо знал их историю… Дэвид знал и то, что Скарлетт спасла и одна воспитала этих детей. И вот сейчас, стоя с ней рядом, он украдкой разглядывал ее и еще раз пришел к выводу, что она удивительная женщина. Дэвид многое уже повидал в этой жизни и все равно самоотверженность этой необычной женщины поражала его. Он давно уже хотел познакомиться с ней поближе.

– Не зайдете ли на чашку чая? – приветливо спросила Скарлетт, и Дэвид кивнул в ответ, чувствуя облегчение, что ему не предлагают шампанское в 11 утра. На Бродвее слишком много пили, и он опасался, что Скарлетт могла подумать и о нем, как завзятом алкоголике, хотя он никогда не был пристрастен к спиртному. Дэвид шел следом за Скарлетт, заставляя себя не смотреть на ноги женщины, на ее бедра, удачно подчеркнутые элегантным платьем.

Скарлетт попросила дворецкого принести им чая, проводила Дэвида через библиотеку в сад с южной стороны дома, где стояли стол и удобные кресла в английском стиле.

– Вам нравится Нью-Йорк? – мягко спросил Дэвид, когда они расположились в креслах в ожидании чая.

– Очень. Здесь мы всегда прекрасно проводим время. Я думаю, в этот раз дети еще больше в восторге в связи с работой Кэт. Это такое событие для нас. Мы все считаем, что девочке просто повезло.

– Ей еще больше повезло, что у нее есть Вы, – улыбнулся Дэвид. – Джейн собирается создать семью, напоминающую Вашу, ведь сама-то она была единственным ребенком, росла одинокой, вдвоем с отцом.

Скарлетт задумалась и ее печальный взгляд до глубины души тронул Дэвида:

– В обеих наших семьях много огорчений и потерь, в их судьбах много общего. – Скарлетт знала, что Джейн тоже еще в младенческом возрасте потеряла мать. – Но мы выстояли. – Скарлетт с улыбкой взглянула на Дэвида, и он снова в который уже раз пришел от нее в восторг. Женщина казалась ему необычной, не похожей на других. И не только потому, что была неотразимо прекрасна и элегантна, но еще и потому, что от нее исходила сила, не свойственная женщинам и в то же время не отнимавшая у нее женственности. Это ощущение возникало у всех, кто хотя бы раз видел Скарлетт, не прошло оно незамеченным и для Дэвида, он полностью оказался во власти ее обаяния.

– Чем Вы намерены заняться здесь? Осмотр достопримечательностей? Посещение театра? Встречи с друзьями? – Гость проявлял к Скарлетт повышенный интерес, он и не скрывал, что она нравится ему.

– Я намерена не сводить глаз с вашей юной актрисы, мистер Бредбери. – Скарлетт улыбнулась, и Дэвид согласно кивнул, ему были понятны эти заботы. Хотя ему было грех жаловаться, Джейн была послушной дочерью и доставляла ему не так уж много хлопот, но это все потому, что он строго следил за ней.

– Так что с завтрашнего дня я приступаю к выполнению нелегкой участи, выпавшей на мою долю: парикмахера, костюмера и воспитателя, – засмеялась Скарлетт.

– Да, действительно, тяжелая ноша, – улыбнулся и Дэвид, поставив чашку на стол и вытягивая вперед свои длинные ноги.

За разговором Скарлетт тоже внимательно присматривалась к своему собеседнику. Она знала, что Дэвиду где-то около 55-ти, хотя он выглядел моложе своих лет, и она вынуждена была признаться, что ей очень приятно разговаривать с этим красивым мужчиной. Особое очарование придавало ему то, что он как будто и не замечал своей привлекательной внешности, вел себя естественно и был чрезвычайно прост в общении.

Дэвид обернулся к Фредди и заинтересованно наблюдал, как мальчик слезает с лошади. Скарлетт позвала его и представила гостю. Дэвид встал, и они с Фредди обменялись энергичным рукопожатием, после чего мальчик тут же переключился на лошадей.

– Вот это лошади! Я еще никогда на таких не катался! Я уже объездил одну. Хотел попробовать на арабском жеребце, но он совсем еще, как дикий, и конюх предложил мне другую, она более спокойная. Как ты думаешь, мама, где Бо взял их?

– Не имею представления, – Скарлетт с улыбкой пожала плечами, а Дэвид засмеялся.

– Одну Бо взял у Меня. Ту самую, на которой ты только что ездил. Породистый жеребец. Я очень скучаю по нему. – Дэвид дружелюбно разглядывал мальчика, как недавно Скарлетт.

– А зачем же Вы отдали его Бо? – Фредди во все глаза смотрел на этого странного человека, не понимая, как же можно вот так взять и отдать такую лошадь, сам бы он никогда такого не сделал, по лошадям он просто с ума сходил.

– Я решил, что Бо с Джейн будут рады ему больше. Они, бывает, иногда ездят верхом, а у меня для этого не хватает времени. А кроме того, – Дэвид улыбнулся мальчику. – Я становлюсь слишком стар для верховой езды. – Дэвид сделал вид, что опечалился при этой мысли, но Скарлетт неожиданно для себя горячо запротестовала:

– Не говорите глупостей, мистер Бредбери!

– Дэвид, если Вас не затруднит так называть меня, иначе я чувствую себя еще старше. Я ведь уже почти что дедушка, – заявил Дэвид, и они оба рассмеялись.

– Да, кстати. Может быть, Вы знаете подробности, как будет проходить свадьба? Я никак не добьюсь этого от Бо. – Но для серьезного разговора настроения не было ни у того, ни у другого, поэтому Дэвид только быстро качнул головой и успокоил Скарлетт, что на его взгляд там все в порядке. Сам он уже ждал внуков и беспокоился единственно о том, чтобы молодые не заставили его ждать чересчур долго. Дэвид надеялся, что его будущий зять захочет иметь большую семью, такую, в какой он жил последнее время, хотя Дэвид, конечно, знал и о том, что родная мать Бо умерла при родах, и в семью Батлеров он попал не сразу. Дэвиду нравилось, когда вокруг бегает много ребятишек. Он и сам хотел много, пока… мать Джейн не погибла, а он так и не женился вновь.

– А я пока не могу себе представить, какая из меня получится бабушка, – задумчиво произнесла Скарлетт, наливая еще чай в чашки. – Наверное, как и все они, безумная.

Дэвид пригласил Скарлетт на обед к себе в дом. Передать приглашение он приехал сам, убеждая ее взять с собой детей.

– Мне неудобно, мистер… простите, Дэвид, – Скарлетт вспыхнула, а Дэвид с благодарностью улыбнулся, заметив, как она постоянно поправляет себя, привыкая называть его по имени.

– Как раз наоборот, это будет большая честь для нас. Пожалуйста, приходите сами и возьмите с собой всех: Салли с Фредди, и конечно, Кэт. Я правильно назвал всех детей? – Дэвид был настойчив, Скарлетт нравилась ему, и он очень хотел принять ее в своем доме. – Я пошлю за Вами машину в семь часов. Я знаю, что на моего партнера нельзя положиться в этом деле, он может прибежать прямо с репетиции. – Дэвид радостно заулыбался, когда Скарлетт, наконец, приняла приглашение.

– Спасибо. Мы приедем. – Скарлетт пошла проводить Дэвида до машины, Фредди тоже увязался за ними и бежал следом, как преданный ирландский сеттер.

– До вечера. – Похоже было, что Дэвида мучало что-то еще, во всяком случае, он долго не отпускал руку Скарлетт, но потом так ничего и не сказав, сел в свою шикарную машину. Через мгновение она тронулась с места, Дэвид помахал рукой и уехал, а Скарлетт долго смотрела ему вслед.

– Кто это был, – спросила только что подошедшая Салли но без особого интереса.

– Отец Джейн, – как бы между прочим ответила Скарлетт, а Фредди тем временем продолжал распаляться в адрес лошадей, закончив свой монолог тем, что ему очень нравится Дэвид, и тут же перешел на арабского жеребца, которого ему все-таки хотелось опробовать.

– Так мы пойдем на обед, – поинтересовалась Салли, перебивая брата. Она не особенно любила выезжать, в отличие от Кэт, предпочитая оставаться дома.

У Бредбери был прекрасный дом, и даже Скарлетт он поверг в изумление. Дом Дизраэль казался хижиной в сравнении с этими хоромами. В огромных и светлых комнатах с высокими потолками удобно располагалась антикварная мебель, привезенная из Англии и Франции; уют создавали отделанные деревом стены с развешанными на них картинами импрессионистов, мраморные полы, покрытые роскошными абиссинскими коврами.

И среди всей этой роскоши стоял Дэвид Бредбери. Он вышел навстречу гостям и, приветствуя их, поцеловал Скарлетт в щеку так запросто, как будто они были знакомы всю жизнь. Дэвид устроил все так, что дети сразу почувствовали себя, как дома. И даже Джейн сегодня была веселой и оживленной, хотя обычно на людях она бывала сдержанной, если не сказать застенчивой. Она сразу же повела Салли показывать своих старых кукол, свою спальню. Кэт тоже пошла с ними и просто ахнула от восторга, когда увидела ее розовую мраморную ванную. А пока девушки осматривали девичью половину дома, Дэвид забрал Скарлетт и Фредди и повел их на конюшню посмотреть лошадей. Все лошади у Дэвида были как на подбор, знаменитых арабских кровей, с прекрасной родословной, победители бегов в Кентукки. И неожиданно Скарлетт поняла, почему Бо так боялся делать предложение Джейн. Уровень ее жизни оказался настолько выше их собственного, что это неизбежно вызывало у людей разные толки.

И все-таки, несмотря на всю эту роскошь и богатство, в котором она жила, Джейн была удивительно простой девушкой, а вместе с Бо они составляли очень гармоничную пару. Джейн напоминала Скарлетт младшую дочку, у них было много общего. Джейн, как и Салли, была очень домашним человеком и в замужестве хотела только одного: заниматься домом и растить детей. Слушая их разговоры о жизни, Кэт изумлялась и говорила, что они просто ненормальные.

– А чем бы хотели заняться Вы, юная леди? – спросил Дэвид, однажды, удивленно рассматривая девушку.

Ни минуты не колеблясь, она ответила:

– Развлекаться… выходить в свет… танцевать каждый вечер… никогда не выходить замуж, играть в театре…

– Итак, часть Ваших желаний уже сбылась, – добродушно сказал Дэвид, – но боюсь, что всем остальным Вашим желаниям не суждено воплотиться в жизнь. Будет жаль, если Вы никогда не выйдете замуж и останетесь в одиночестве. – Неожиданно до него дошел смысл сказанных слов, и он виновато взглянул на Скарлетт, а она в ответ только рассмеялась.

– Не беспокойтесь обо мне. Мне нравится одиночество, тем более, что я его лишена. Да и потом мне сначала надо позаботиться о девочках, выдать замуж их, так что до себя дело не дойдет еще долго, а, может быть, и никогда.

Но Дэвид все еще чувствовал себя неловко.

– Это не только не смешно, – прорычал он, – но совершенно абсурдно даже думать о том, чтобы хоронить себя и обрекать на одиночество. Тем более, что дети, вырастая, уходят, а вы еще такая молодая.

– Я совершенно счастлива в одиночестве, – упорствовала Скарлетт, а Дэвид внимательно посмотрел на нее. Это была очень необычная женщина, и она ему нравилась.

– Я уверен, что Вы не остались бы в одиночестве, если бы захотели, – тихо сказал он, и Скарлетт кивнула: «Только в том случае, если бы Ретт остался жив, – подумала она, – а кроме него ей никто не нужен», – а вслух сказала: – Жизнь идет, как ей уготовано судьбой, – подошедшая Джейн поторопилась сменить тему, а потом уже, когда они с отцом остались одни, она упрекнула его в бестактности.

– Я виноват… я не думал…, – сокрушался Дэвид, когда дочь напомнила ему об утонувшем на «Гермесе» муже Скарлетт. Да, конечно, он знал об этом, но ведь прошло уже достаточно времени, и Скарлетт сполна отдала погибшим дань памяти.

И на следующий день чтобы сгладить свою оплошность, Дэвид предложил взрослым поехать потанцевать.

Всем понравилась эта идея, только Кэт обиделась, что ее не отнесли к разряду взрослых и не пригласили с собой. Она надулась и молчала всю дорогу, пока Скарлетт везла детей домой, где и оставила их под надежным присмотром, наказав няне не спускать с дочери глаз. Л потом вернулась к Дэвиду.

Она весь вечер пребывала в приподнятом настроении и сейчас чувствовала себя почти счастливой, когда вернулась к поджидавшей ее машине, возле которой Дэвид наливал в бокалы шампанское.

– Это может стать опасной добавкой, – улыбнулась она Дэвиду в радостном возбуждении от его внимания и экстравагантности нью-йоркской жизни.

– Неужели? – Дэвид озорно подмигнул, взглянул ей прямо в глаза, и Скарлетт заметила, что глаза Дэвида сверкали от лунного света. – Я Вам не верю. Вы слишком благоразумны.

Она весело рассмеялась, вот бы услышали его ее старые знакомые из Атланты, Чарльстона, подумали бы еще, что он сошел с ума, упрекая в благоразумии, и кого… Скарлетт: «Может быть, и есть немного…»

– Я думаю, совсем немного. – Дэвид молча поднял бокал, Скарлетт подняла свой, и они сдвинули их, глядя в глаза друг другу. Вечер был и на самом деле очень приятным.

Еще более приятным он стал в «Коканат Гроув», куда они приехали потанцевать и провели здесь почти четыре часа. Они танцевали, обмениваясь партнерами, болтали, смеялись, рассказывая забавные истории. Скарлетт уже давно не чувствовала себя так легко и беззаботно с друзьями, да и всем было очень приятно друг с другом. Скарлетт и раньше знала, что Джейн очень привязана к отцу но сейчас она обратила внимание на то, что отца и дочь связывает очень теплая дружба. Она не раз замечала сегодня, как Джейн сжимала руку отца, а он смотрел на нее с обожанием.

А Скарлетт было хорошо рядом с Бо. Пожалуй, никогда раньше они так много и с удовольствием не танцевали вдвоем.

– У вас с Бо прекрасно получается, – одобрительно проговорил Дэвид, наблюдая, как Бо, оставив Скарлетт на его попечение, берет за руку Джейн, даже не переведя дыхание после очередного танца.

– Так же, как у нас с Джейн, – похвалила его Скарлетт, – я наблюдала за вами.

– В самом деле? А нам с Вами надо потренироваться, чтобы не наступать друг другу на ноги, танцуя на свадьбе.

Скарлетт казалось, что они танцевали всю ночь. Во всяком случае, у нее было достаточно времени, чтобы поближе узнать Дэвида. Она удивлялась, как легко чувствует себя в руках Дэвида, Он напоминал ей Ретта, и она ощущала себя рядом с ним совсем юной и поняла, что он нравится ей каким-то странным образом. Ее привлекала в Дэвиде постоянная задумчивость, у него были такие добрые глаза. Он внимательно всматривался в окружающее, как будто до сих пор что-то не понимал и стремился понять. Он тоже в одиночестве вырастил дочь после смерти жены, И это их еще больше сближало.

– Иногда это было очень непросто, Джейн всегда казалось, что я слишком строг. Но сейчас ситуация изменилась, Она больше так не думает и… – Дэвид помолчал, а Скарлетт закончила за него, – … и просто обожает отца.

Джейн замечательная девушка, для Бо это настоящий подарок судьбы. Скарлетт радовалась за них обоих, а саму ее раздирали противоречивые чувства: и печаль, и радость. Горечь и сладость перемешались в душе. Происходящее живо напоминало Скарлетт последние дни, проведенные с Реттом. Она так и не сняла свое обручальное кольцо и постоянно смотрела на него, когда ей было очень трудно и требовалась поддержка мужа. Дэвид пригласил ее на последний танец и, закружившись в его крепких руках, она на мгновение прикрыла глаза, отчаянно желая, чтобы он заключил ее в свои объятия.

После танцев Скарлетт, быстро попрощавшись с Дэвидом, заторопилась домой.

– Не надо провожать меня, я хочу побыть одна, – попросила она, заметив, что он собирается отвезти ее сам.

Она просто боялась, она безотчетно ждала, чтобы он заставил ее принять свою любовь. Ей надоело однообразное течение одиноких дней, вереница все одних и тех же дел, тоска по Ретту, по тем временам, которые уже никогда не вернутся. Она хотела, хотела любой ценой чтобы хоть что-нибудь произошло. Горькие слезы одиночества душили ее, пока она ехала домой.

Но у подъезда стояла машина Дэвида, а в машине сидел он сам. Он окликнул Скарлетт и она, не скрывая удивления, подошла к нему.

– Как вы сюда попали? Должно быть неслись, как безумный?

– Сядьте на минуту, – умоляюще проговорил Дэвид. – Вы не очень скучали сегодня?

– Да нет, я…

«Он совсем близко», – подумала она. «Сейчас не время разговаривать, да и вообще, зачем он увязался за ней. Она должна придти в себя…»

Дэвид склонился над ней. Легкий ветер пронесся над открытой машиной и отбросил им на лица спутавшиеся волосы. Дэвид покрывал ее лицо поцелуями, а она, оглушенная этими ласками, вдыхала аромат его духов, его обжигающее дыхание, ночную свежесть. Она вдруг вырвалась из его крепких объятий и убежала не сказав ни слова.

На заре она открыла глаза и как в полусне вновь увидела копну седых волос, смешавшихся с ее волосами под порывом ночного ветра и ощутила прикосновение горячих губ, пронизавшее ее всю. Она улыбнулась и заснула.

Кэт приступила к репетициям в театре. Неожиданно для нее работа оказалась намного труднее, чем она ожидала. В ней совсем не было блеска, а только черновой, кропотливый, до пота, до хрипоты, труд. В некоторые дни девушка возвращалась из театра совершенно разбитой. Но как бы тяжело не было, как бы ни был строг режиссер, ей все это безумно правилось. Первое время Скарлетт ходила с дочерью на все репетиции, но однажды почувствовала, что она больше там не нужна. Кэт занималась делом, чувствовала себя при этом легко и непринужденно, и было очевидно, что все в театре, начиная со звезд и кончая техническими служащими, любили девушку. Так же как Бо приехав в Нью-Йорк, понял, что нашел свое место, Кэт тоже теперь чувствовала себя здесь, как дома. Это была сказочная страна, где Кэт могла навсегда остаться ребенком, о котором все заботились. Это было как раз то, что она искала в жизни. Сердце Скарлетт радовалось, когда она видела дочь счастливой и так увлеченной делом.

– Кэт стала совсем другим человеком, – сказала она однажды Бо, когда она с ним и Джейн ужинала в «Коканат Гроув», единственном месте, где она любила бывать. Скарлетт с восторгом наблюдала за танцующими и неожиданно почувствовала, что соскучилась по Дэвиду, который уехал в Кентукки, покупать новых лошадей.

– Должен признаться, что у Кэт есть талант, – сказал Бо, наливая шампанское, – может, даже больший, чем я ожидал. В самом же деле, – Бо многозначительно глянул на Скарлетт, – это грозит проблемой.

– Какой проблемой? – насторожилась Скарлетт, ведь все шло так хорошо.

– Если дела пойдут так же и дальше, Кэт может выйти из-под моего контроля. Она получит предложения из других театров, и, конечно, попытается улизнуть от меня. Что мы тогда будем делать?

Скарлетт уже всю прошедшую неделю думала над этим вопросом, но так ни к чему и не пришла.

– Я еще подумаю над этим. Но не могу же я оставаться здесь с ней постоянно, у меня еще Салли и Фредди.

Положение, действительно, было безвыходное. У Бо была своя собственная жизнь, и он не мог гоняться за Кэт по всему городу, а она ускользнет из-под его опеки при первой же возможности. Но что бы девушка ни воображала, она все-таки была еще слишком молода чтобы жить в Нью-Йорке одной.

– Не волнуйся, я что-нибудь придумаю.

Но, к счастью, скоро работа над спектаклем на время прервалась, и, воспользовавшись передышкой, Батлер поехали в Сан-Франциско. Скарлетт вдруг поняла, что ей тоже очень не хочется уезжать из Нью-Йорка от Дэвида но и домой надо было возвращаться, детям пора в школу Она с грустью покидала город и друзей.

В конце сентября им предстояло вновь поехать в Нью-Йорк на свадьбу Бо и Джейн. К этому времени, как поговаривали, Луис Купер собирался предложить Кэт контракт в своем театре. Это было как раз то, о чем говорил Бо. Кэт мечтала постоянно жить в Нью-Йорке, уговаривала мать снять ей здесь квартиру, и Скарлетт, понимая, что у нее нет никакой возможности удержать Кэт при себе, скрепя сердцем, согласилась, хотя и поставила условие, что дочь будет жить с какой-нибудь порядочной компаньонкой, которую ей надо было срочно искать.

Бо встретил Скарлетт с детьми сам, и Скарлетт засмеялась, заметив как Бо нервничает, провожая их в отель. Скарлетт решила не мешать Бо в его доме, и он забронировал им и Эшли, который должен был вот-вот подъехать номера в отеле «Нью-Йорк».

У Бо была расписана буквально каждая минута. На сегодня был запланирован вечер холостяков, на следующий день намечался ужин в отеле «Констанция», а еще через день предстоял большой прием.

– Я не переживу эту неделю, – жаловался Бо, падая на тахту в гостиной и жалобно глядя на Скарлетт. – Никогда не думал, что жениться – это так изнурительно.

– Прекрати, – посмеивалась над ним Скарлетт, – на самом деле ты наслаждаешься каждой минутой этой суеты, поэтому прекрасно переживешь. Как Джейн?

– Держится, молодчина. Если бы она не хотела всего этого, я бы обошелся без этой суеты. Но Джейн помнит буквально все, что намечено, кто какой подарок подарил, кто пришел на прием, кто нет, и куда нам предстоит еще пойти. Мне остается только одеваться, не забывая при этом кольцо, и оплачивать наш медовый месяц.

Такая дотошность невестки произвела на Скарлетт приятное впечатление. Джейн просила ее стать свидетельницей невесты на свадьбе. В церемонии должны были участвовать огромное количество людей: шаферы, церемониймейстеры, цветочницы, специальный человек, держащий кольца и прочие.

Свадьбу планировали провести в саду дома Бредбери, полном роз и гардений, специально выращенных для этого события. Прием быт намечен в доме, а в саду раскинули два тента, играли два орхестра.

Когда Скарлетт приезжала в Нью-Йорк в июне, то она тоже привезла для Джейн дорогой для своей памяти подарок.

– Желаю хорошо провести время, – Скарлетт поцеловала Бо, когда он отправлялся на вечер холостяков. Пока она принимала ванну, Кэт вместе с Салли и Фредди пошли в вестибюль, посмотреть нет ли там кого из знакомых.

– Ведите себя прилично, – предупредила их Скарлетт, не особенно, впрочем, волнуясь: пока дети все вместе, с ними ничего не случится. Правда, именно здесь Кэт когда-то встретила Криса Боксли, но это было так давно, и Кэт с тех пор стала совсем другим человеком.