– Ни за что! – Скарлетт сердито посмотрела на Рона Хантера. – Я ни за что ничего не буду продавать!

– Но лорд Мейсон считает это необходимым. Я получил вчера длинное письмо от него, Скарлетт. Но крайней мере, выслушайте, что он хочет и подумайте. Мистер Лестер полагает, что заниматься рудниками женщине не под силу, да и газета постепенно придет в упадок, потому что никто из семьи не сможет принимать участия в ее деятельности. А ему кажется, что вы с Кэт, да и остальные дети должны жить в Англии. – Рон как будто извинялся, но повторял слова Мейсона очень уверенно и похоже.

– Послушайте, Рон, может быть, хоть вы мне объясните, что нужно от меня лорду Мейсону. Он что, мой опекун? Отец-наставник?

Скарлетт была взбешена, она и мысли не допускала, что кто-то будет руководить ее действиями.

– Он нет, но, очевидно, это желание Розмари. Ведь Кэт ее племянница, и она хочет, чтобы вы жили рядом с ней. Она хочет помочь вам.

– Слава Богу, я еще способна со всем управляться сама.

– Я знаю это, – заверил ее Рон. Со слов Ретта он знал, сколько лишений пришлось испытать этой женщине, в каких только невероятных переделках она ни побывала.

– Но, Скарлетт, в чем-то лорд Лестер все-таки прав. Вы же знаете, что Ретту приходилось часто бывать в Колородо, на своих рудниках. Конечно, там у него есть люди, которые занимаются делами, но управлял всем все-таки он сам. А там сейчас такая обстановка, что женщине, даже такой, как вы, там делать нечего. Золото, серебро свело людей с ума. Все ринулись на этот Дикий Запад.

– Не продолжайте, Рон. Я знаю, какая там обстановка. Читала в путеводителе… сейчас вспомню… ах, да: «Приезжайте, прихватив с собой пару револьверов». Вы это имеете в виду?

– Ну и…

– Если понадобится, прихвачу и поеду. По лучше помогите мне найти хорошего управляющего, я не могу надолго оставлять детей.

Рон засмеялся. Вот сейчас он успокоился насчет Скарлетт. В первый день на вокзале она показалась ему такой подавленной и растерянной, и он подумал, что на этот раз жизнь подкосила ее основательно.

– Ну, хорошо, Скарлетт, вам решать. Может быть, Уэйд поможет вам управляться с делами. Да и Бо тоже. Ведь насколько мне известно, он еще не настроился на учебу в университете.

– Не думаю. Я очень хочу, чтобы Бо учился дальше. Я в ответе за него перед памятью Мелани, и всячески постараюсь убедить его в необходимости дальнейшей учебы. А Уэйд поедет в Тару. Я обещала Уиллу. Он уже не в силах один управляться с таким поместьем, И к тому же, Уэйд любит Тару и всегда мечтал там жить. Да и я дала слово отцу, что сохраню Тару и все сделаю для того, чтобы она не пришла в упадок.

Скарлетт улыбнулась интересной идее, которая только что пришла ей в голову:

– Вот, может быть, Бо, закончит университет, займется и газетой и рудниками, у него должно получиться. Характер у него есть, – она снова усмехнулась. – Не в пример отцу.

– А если он не захочет этим заниматься, – настаивал Рон.

– Если не захочет. Ну что ж. Вот тогда я и буду думать, что делать. Впрочем, к тому времени, все может измениться, – неожиданно заключила Скарлетт, и Рон понял, что разговор окончен.

Рон не упоминал больше о лорде Мейсоне и приступил к оформлению бумаг, полагаясь на волю Скарлетт.

– Я сохраню все свои дела в Атланте, и все дела Ретта и, конечно, газету. Он очень любил ею заниматься, – Скарлетт говорила об этом как бы между делом, но совершенно твердо, и Рон больше ей не перечил.

О своем решении Скарлетт сообщила лорду Лестеру, который в конце концов понял ее и вздохнул с облегчением. Ведь это Розмари умоляла его позаботиться о Скарлетт и Кэт. Она очень хотела, чтобы дочь брата росла рядом с ней.

Скарлетт благодарила родственников мужа за заботу, но писала, что дети сильно переживают случившееся, а о ней самой не может быть и речи.

– Я вряд ли когда-нибудь еще смогу ступить на палубу парохода, – говорила она Рону, – вы не представляете, чем все это может закончиться.

Ее все еще мучили кошмары при воспоминании об устремленной в небо кормы огромного парохода.

– Понимаю, – тихо произнес Рон и подумал, как смело берет на себя ответственность Скарлетт остаться в одиночестве с маленькими детьми. Но ему ничего не оставалось, как только восхищаться этой удивительной женщиной.

Любая другая на месте Скарлетт спряталась бы у себя в комнате, оплакивая погибшего мужа. Любая другая, но не Скарлетт, старавшаяся сделать все, что было в ее силах без единого слова жалобы, что не могло оставить Рона безучастным.

– Мне больно говорить об этом, – сказал однажды Рон, – но я получил письмо от компании «Эй-би Стар», которая хочет знать, не намерены ли вы предъявить им иск по поводу гибели близких. Что мне ответить? Мне кажется, стоит это сделать, ведь вы понесли расходы, связанные с этой бедой, хотя я понимаю, что ничто не возместит утраты. Мне как-то неловко говорить об этом, но мне нужно знать ваше мнение. Я сделаю так, как вы скажете, Скарлетт, – голос его дрогнул, поймав взгляд женщины. Она была удивительна и день ото дня становилась все увереннее, постепенно отдаляясь от своего горя.

– Это ни к чему, – тихо вымолвила Скарлетт, отворачиваясь к окну, задумавшись, как можно возместить затраты, не говоря уже о другом… о мучивших ее ночных кошмарах, ужасе, горе… Скарлетт не могла без содрогания смотреть на море и корабли… Как они намерены возместить все это? Сколько за утраченную дочь?… потерянного мужа?… за сломанную жизнь?… Какую цену дают люди всему этому?

– Им не расплатиться за происшедшее. Слишком многое потеряно.

Рон кивнул.

– Остальные пострадавшие решили также. Лэсторы, Уиденеры, Штраусы, никто не потребовал возмещения ущерба. Я отвечу компании с вашего позволения. Единственное, что мы можем сделать, потребовать публичного заявления.

Но Скарлетт снова отрицательно покачала головой: нет, ничего не надо, никогда не удастся забыть прошлого, избавиться от него, и вряд ли когда-нибудь жизнь станет такой же беззаботной, как это было во времена до «Гермеса».

– Когда прекратится все это? – спросила Скарлетт горько. – Когда мы прекратим вспоминать ту ночь и все, связанное с ней? Когда перестанет Кэт тайком пробираться в кабинет отца, чтобы уткнуться в его вещи… когда Уэйд не будет смотреть так, как будто несет на себе груз всего мира? А маленький Фрэдди не будет искать мать? – Скарлетт застонала, Рон встал из-за стола, подошел к ней и обнял за плечи. Скарлетт взглянула на него, не сдержалась и уткнулась в мужское плечо.

– Когда погибшие перестанут являться ко мне, как только закрою глаза! Настанет ли время, когда я перестану ждать Ретта?.. О, Боже! – Рон долго стоял, обняв Скарлетт. Он понимал, что какие бы слова ни произнес он, они не могли изменить случившегося или вернуть потерь, или изменить чувства оставшихся в живых.

– Нужно время. Прошло всего два месяца, Скарлетт.

Женщина вздохнула и согласно кивнула.

– Прошу прощения, – печально сказала Скарлетт, улыбнулась, поцеловала старого друга в щеку и рассеянно поправила шляпу, великолепный головной убор, купленный Реттом в Париже. Рон проводил Скарлетт из офиса до машины. Она выглянула, помахала на прощание рукой и уехала, а Рон остался, размышляя, каким удивительным человеком оказалась жена его друга, которую он знал веселой и беспечной. Красивая, сильная женщина.

Скарлетт заметила, что Уэйд стал пропадать по вечерам. Часто и днем он уходил куда-то, оставив малышей на попечение Бо.

– А где же Уэйд? – она однажды не выдержала. – Куда это он постоянно уходит? – Скарлетт даже и в голову не пришло, что у ее сына может начаться роман. Как-то все это стало очень далеко. Но Бо развеял ее сомнения.

– Девушка одна тут есть. С ней и любезничает.

– Девушек здесь много, покажи хоть какая, если Уэйд сам не удосуживается.

Бо уже имел немалый опыт общения с женским полом и относился к ним весьма скептически.

– Не забивай себе голову, тетя. Ничего интересного. Но Скарлетт сгорала от любопытства. Как же так?

У ее сына появилась девушка, а она даже не знакома с ней. С Уэйдом говорить на эту тему было бесполезно. Он или краснел нещадно, или сразу же уходил к себе в комнату.

Но однажды девушка все-таки появилась в их доме, и Скарлетт с пристрастием разглядела ее. Девушку звали Бекки Хенкокк и по случайности ее родители имели дом на том самом озере, где Батлеры проводили прошлое лето.

Девушка была очень привлекательной. С милым безмятежным личиком, маленькая, полненькая. Но в душе Скарлетт была согласна с Бо: «Ничего особенного». Ни живости, ни блеска. Скарлетт мечтала о другой жене для Уэйда. Да и Бо ее еще больше насторожил, когда заявил однажды: – Мне кажется, Уэйд ей нравится из-за его состояния.

Скарлетт потихоньку разузнала о семье девушки. У отца Бекки был ресторан и два отеля, но второразрядные и котировались невысоко. А Скарлетт была богатой вдовой. Большой доход приносили дома в Атланте, серебряные рудники Ретта. Так что со временем Уэйд мог стать весьма влиятельным человеком. А Бекки была уже в том возрасте, когда надо было подбирать себе мужа.

Когда Бо опять завел разговор на эту тему, Скарлетт уже мало сомневалась, что он не так уж и неправ, да и самолюбие задевало, поэтому она не сдержалась.

– Может быть, ты и прав. Но посмотри на нашего Уэйда, ведь он все-таки очень красивый юноша. Неужели он не заслуживает более интересной партии?

– Не волнуйся, – Бо уже все просчитал. – Она скоро отстанет от него. Бекки ведь пока не знает, что Уэйд уезжает в Тару. Конечно, в ее планы это не входит. «Фермерша» – это не для нее.