Недельное чтение
Католицизм и христианство
Не надо смешивать христианство как исторический факт с тем первоисточником, из которого оно произошло. Только благодаря беспримерной недобросовестности могли приписать святость тому, что теперь называется «католической верою». Что отрицал Христос? Как раз то, что теперь называется католической церковью.
Католическая церковь – это полная противоположность тому, что послужило началом христианского учения. Как раз то, что в католическом церковном смысле – Христово, в корне своем – не Христово. Вместо символов там, в церкви, – предметы и лица; вместо вечных событий – история; вместо практики жизни – католические правила, обряды и догмы. Христианство в существе своем равнодушно к культу, священникам, церкви, богослужению. Практика христианства не имеет в себе никаких фантасмагорий; оно есть средство быть счастливым:
«Нельзя делать различий между чужими и своими. Нельзя гневаться, никого не надо унижать. Милостыню твори тайно. Не надо клясться, не надо судить. Надо мириться и прощать. Молиться надо втайне».
Иисус обращается прямо к сути дела, к «Царствию Божью» в сердце человеческом, и пути к нему указывает не внешние, состоящие в соблюдении правил иудейской церкви, которой он не признает, а внутренние. Он думает не о внешнем, а о внутреннем.
Также относится он и ко всем грубым приемам общения с Богом: он учит, как надо жить, чтобы чувствовать себя «обожествленным», учит, что нельзя прийти к этому состоянию через самоистязание! Чтобы стать божественным, главное – это отречься от себя.
Католицизм есть нечто в корне отличное от того, что делал и чего хотел Христос. Христианство представляет из себя великое противо-языческое движение; но учение это, жизнь и слово Христа были подвергнуты совершенно произвольному истолкованию ради совершенно чуждых христианству целей и потом были переведены на язык уже существовавших религий.
Тогда как Иисус учил миру и счастию, католицизм оказался выражением мрачного отношения к жизни, и притом отношения слабых, немощных, угнетенных, страждущих.
Евангелие возвещает, что униженным и бедным открыт доступ к счастью; для этого надо только освободиться от всякой установившейся опеки высших классов. Собственность, приобретения, родина, сословие и положение, суд, полиция, государство, церковь, образование, искусство, войско – все это препятствия к достижению счастья, – заблуждения, наваждения дьявола, которым Евангелие грозит страшным судом.
Католицизм сделал из христианства учение, которое в конце концов примиряется с государством: ведет войну, судит, пытает, клянется и ненавидит.
Ему необходимо выдвинуть на первое место понятие вины, греха, ему нужна не новая жизнь по учению Христа, а новый культ, новая вера в чудесное преображение («искупление» через веру).
Он, католицизм, сделал из истории жизни и смерти Христа самый произвольный выбор, все подчеркнул здесь по-своему, везде переместив центры тяжести, – словом, уничтожил первоначальное христианство.
Борьба с языческими и еврейскими священниками и церковью свелась благодаря католицизму к созданию новых священников и богословия, – к новому классу властвующих, – опять к церкви.
В этом весь юмор, трагический юмор: католицизм восстановил в общих чертах все то, что уничтожил Христос. В конце концов, когда вновь создалась католическая церковь, она даже государство взяла под свое покровительство.
Католицизм как раз то, против чего проповедовал Христос и с чем он заповедал своим ученикам бороться.
Когда преступник, разбойник на кресте, терпящий тяжелую смерть, рассуждает: «Праведно страдать и умирать так, как Иисус, без ропота и гнева, с добротою и покорностью», – он утверждает Евангелие и попадает в рай.
Христианство осуществимо в каждую данную минуту; оно не нуждается ни в метафизике, ни в аскетизме, ни в «естественных науках». Христианство есть жизнь. Оно учит, как действовать.
Тот, кто скажет: «я не хочу быть военным», «мне дела нет до суда», «полиции мне не надо», «я не хочу делать ничего такого, что могло бы нарушить мой внутренний мир», и «если я от этого пострадаю, то ничто так не умиротворит меня, как это страдание», – тот будет истинным христианином.
Ницше
