Глава 6

Тара не помнила, как уснула. Проснувшись, она обнаружила, что Блейка в номере нет. Слегка отодвинув занавеску, выглянула на улицу.

Сквозь потоки дождя, которые низвергались с неба, она увидела, что черный джип исчез. Блейк оставил ее здесь одну.

Тара пришла в ужас. Как он мог так поступить?

Но постепенно здравый смысл пересилил чувство страха.

Блейк не мог оставить ее. Она не знала, куда он поехал и когда вернется… но не сомневалась, что он приедет за ней. Детектив просил ее довериться ему. И она это сделала.

Тара старалась терпеливо ждать его возвращения. Она переключала телевизионные каналы в поисках чего-нибудь интересного. С грустью подумала о новом романе, который остался на тумбочке в ее квартире.

Заметив вещевой мешок Блейка на полу рядом с кроватью, Тара подумала, что стоит посмотреть, нет ли у него там какой-нибудь книжки. Он ведь разрешал пользоваться его вещами.

Книгу она не нашла, но на самом дне обнаружила пачку визитных карточек, перетянутых резинкой. На каждой карточке была фотография Блейка и стояли разные имена.

Тара все еще держала эти карточки в руках, когда он открыл дверь и вошел в комнату.

– Я искала что-нибудь почитать, – растерянно сказала она.

Он снял мокрую шляпу.

– Ну, и нашла что-нибудь интересное? Стараясь говорить спокойно, Тара пожала плечами, засунула карточки обратно в сумку и произнесла:

– Ничего особенного.

Блейк забросил шляпу на шкаф.

– Неплохо было бы, если бы дождь наконец кончился, – заметил он. – Там можно утонуть.

– А где ты пропадал? – Она старалась сохранить безразличный тон.

– Ездил в Атланту, звонил с платного телефона. В твоей квартире работает автоответчик. Или они уже ушли оттуда, или отслеживают звонки. В любом случае неразумно возвращаться туда сейчас.

Хотя прошло меньше суток с тех пор, как она вышла из своей квартиры, Таре вдруг показалось, что это было давным-давно. Она печально подумала о привычных вещах, о собственной кровати… но постаралась выбросить из головы эти мысли и стала размышлять, как помочь Блейку.

– Вздремнула? – с улыбкой спросил Блейк. – Когда я уходил, ты так сладко спала, что я решил не беспокоить тебя.

– Да, я отдохнула, спасибо. Но ты мог хотя бы оставить мне записку, не удержалась Тара. – Когда я проснулась и не увидела тебя, то забеспокоилась.

– Надеюсь, ты не подумала, что я бросил тебя здесь одну?

– На какой-то момент эта мысль пришла мне в голову, но я почти сразу поняла, что ты вернешься.

– Спасибо за доверие.

– Ты нашел своего приятеля из страховой компании?

– Я дозвонился до него, – нехотя произнес Блейк.

– И?

– Он понятия не имеет о том, что с нами произошло. Он не знал, что меня просили расследовать дело об ограблении Уилфорта. По его словам, не было причин раскапывать еще какие-нибудь сведения, кроме тех, что сам Уилфорт сообщил полиции. И он никогда не слышал имени человека из так называемой страховой компании, который нанял меня.

– Ты веришь ему?

– Да. И это означает, что я вел себя как последний идиот.

– Почему? – рассердилась Тара.

– Я ничего не проверил. Просто начал слепо следовать инструкциям позвонившего мне человека. Да еще и тебя втянул в это дело, не догадываясь, чем оно кончится. Я не знаю, как вымолить у тебя прощение.

– Тебе не за что передо мной извиняться. Ты ведь не представлял, что задание окажется опасным, когда приглашал меня.

– Мне просто нужен был предлог, чтобы вытащить тебя из дома, признался Блейк, к удивлению Тары. – Я думал пробыть в галерее не больше сорока пяти минут, а потом мы чудесно поужинали бы вместе.

– Должна признаться, я немного удивилась, когда ты явился ко мне домой, – заявила она, внезапно смутившись. – Ведь мы не так уж хорошо знакомы.

Он посмотрел на Тару очень серьезно. Ее сердце бешено заколотилось.

– Я всегда хотел это исправить.

Тара вдруг почувствовала, что ей трудно дышать. Так Блейк интересовался ею еще до того, как ее уволили? Действительно, в течение последних двух лет он довольно часто останавливался рядом с ее столом, улыбался, делал остроумные замечания, но Тара убеждала себя, что это в общем-то ничего не значит. Ей и в голову не приходило, что Блейк интересуется ею как женщиной.

Блейк отвел глаза в сторону. Между ними внезапно возникла напряженная тишина, которую нарушало только его прерывистое дыхание.

– Сейчас не время разбираться с личными отношениями. Сначала надо выпутаться из неприятностей, в которые я втянул нас обоих. Я уверен, что пропавшие картины и есть ключ к разгадке. Если мы докопаемся до того, что с ними произошло, то, возможно, узнаем, почему на нас навешивают убийство.

– Они знали, – пробормотала Тара, снова вспоминая последние слова умирающего. – Картины были… – Она покачала головой. – Картины были… что? Украдены? Но это и так было известно.

Блейк рассеянно оттопырил губу, погрузившись в размышления.

Тара, чтобы отвлечь себя от мыслей о неожиданном признании Блейка, начала укладывать вещи в сумку. Костюм, который Блейк надевал накануне, и ее собственный вечерний наряд сильно помялись и представляли печальное зрелище.

Тара встряхнула юбку, разгладила ее и убрала в сумку. Вспомнив, что спрятала свое жемчужное ожерелье в карман жакета, она захотела убедиться, что оно все еще там. Женщина сунула руку в левый карман, но вместо жемчуга вытащила смятый белый конверт.

Тара не понимала, откуда он взялся. Она точно знала, что его не было, когда они с Блейком отправлялись в галерею. Испугавшись, Тара смотрела на конверт так, будто он мог взорваться у нее в руке.

– Что случилось? Что это у тебя? – услышала она голос Блейка.

– Я нашла письмо у себя в кармане, – проговорила она. – Его там не было, когда я надевала костюм.

Блейк нахмурился, пристально разглядывая конверт.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Понятия не имею, откуда это взялось.

– Не возражаешь, если я…

Тара отдала ему конверт. Блейк внимательно осмотрел его со всех сторон. Это был обычный запечатанный конверт без каких-либо надписей.

Блейк вытащил из кармана перочинный нож и осторожно срезал печать. Потом вынул два листка бумаги и внимательно просмотрел их.

Через мгновение он тихо выругался.

– Откуда это взялось?

– Я же сказала, что не знаю. Я только что нашла конверт в кармане жакета. Я понятия не имею, кто и когда подложил мне его.

Блейк оторвался от бумаг и внимательно посмотрел на Макбрайд.

– Ты говорила, что опустилась на колени рядом с человеком, который лежал на полу. Не мог ли он тогда подложить тебе этот конверт?

Тара вспомнила, как мужчина пытался ухватиться за ее одежду. Мог ли он?

И вдруг перед ее глазами всплыла картинка – Боткин похлопал ее по бедру. Жест показался ей тогда неуместным и оскорбительным. Но она не думала об этом, когда нашла человека в парике на полу в луже крови.

Блейк, не отрываясь, внимательно смотрел на нее.

– Ты что-то вспомнила? Тара кивнула.

– Думаю, Боткин подложил конверт мне в карман, когда мы разглядывали ту уродливую коричнево-желтую картину. Мне… мне показалось, что он погладил меня по заду. Очевидно, в тот момент он и опустил конверт мне в карман.

– Ты думала, что он… – Блейк озорно улыбнулся, но тут же снова стал серьезным. – Итак, он положил это тебе в карман до того, как должен был встретиться со мной. Значит, он подозревал, что за ним следят.

Тара вспомнила слова умирающего: «Они знали».

– Расскажи мне, что там, – кивнула она в сторону бумаг. – Что это все значит?

– Это значит, – спокойно отозвался Блейк, – что мы отправляемся в город Саванну.

Тара дождалась, когда они уселись в машину, и попросила:

– А теперь скажи мне, что было в конверте и зачем мы едем в Саванну.

– У меня есть причины считать, что картины, украденные из квартиры Джексона Уилфорта в Атланте, всего лишь подделки!

– Полотна, которые он приготовил для выставки? Те самые, из галереи Прайс? Блейк кивнул. Тара нахмурилась.

– Я полагаю, первое, над чем стоит подумать: кто знал, что это подделки? А затем спросить себя, какова вероятность того, что ограбление было разыграно с целью получения страховки. Ведь Паук сказал, что картины не появлялись там, где обычно сбывают краденое.

– Чувствуется мышление юриста, – с восхищением пробормотал Блейк.

– У тебя действительно есть причины думать, что те картины были подделками?

– Если все, о чем говорится в бумагах, – правда, то да.

– Итак, кто-то из сотрудников галереи, предположительно убитый Боткин, знал, что картины – подделки, и связался с кем-то из страховой компании. А тот, в свою очередь, разыскал тебя.

– И об этом узнал кто-то еще и поспешил убрать Боткина. Убийца, видимо, рылся в его карманах, когда появилась ты и помешала ему. Но Боткин уже передал бумаги тебе, хотя ты и не знала.

– Итак, мы на пути к тому, чтобы выяснить, имеет ли к этому отношение сам Уилфорт, – задумчиво проговорила Тара.

– Ты права, – согласился Блейк.

– Не логичнее ли остаться в Атланте? Ведь здесь Лиз Прайс, в чьей галерее куплены поддельные картины. И они были украдены из квартиры Уилфорта в Атланте. И информатор убит в галерее.

– В Атланте для нас сейчас небезопасно. За нами охотится слишком много людей, в том числе, судя по всему, и полиция. У меня такое чувство, что в Саванне мы найдем кое-какие ответы на свои вопросы.

– А, опять это твое чувство. И насколько оно надежно?

– Очень надежно.

– Но ведь вчера вечером в галерее твое чувство не подсказало тебе, что что-то пойдет не так, как было задумано, Блейк поморщился.

– Нет.

– Видишь, не всегда твоя интуиция срабатывает. А что мы будем делать, когда приедем в Саванну?

– Решим на месте.

– Не возражаешь, если я включу радио?

– Конечно, не стесняйся.

Путь до Саванны неблизкий, думала Тара, включив приемник и вращая ручку в поисках приличной музыки. Не хотела бы она провести это время, думая о том, как уютно внутри джипа, когда снаружи льет дождь и рука Блейка всего в нескольких дюймах от ее руки. Ведь их просто свели вместе обстоятельства. Вот и все.

После часа езды они остановились, чтобы отдохнуть и поесть в закусочной маленького городка. Было приятно выбраться из машины и размяться. Дождь прекратился, небо постепенно прояснялось. Таре хотелось надеяться, что это добрый знак.

Макбрайд заказала себе содовую, а Блейк – изрядную порцию мороженого и пирожные. Тара с удивлением наблюдала, как он уплетал все за обе щеки, и вспомнила о чизбургере с ветчиной и жареной картошкой, которые он съел за ланчем. Как же ему удается оставаться стройным, если он столько ест?

Блейк застенчиво улыбнулся, когда она решилась спросить об этом.

– Все дело в обмене веществ. В основном я стараюсь питаться правильно, но время от времени балую себя.

Таре послышались в его голосе нотки техасского произношения.

– Где ты рос, Блейк? Он пожал плечами.

– Везде! Моя семья много путешествовала.

– А давно ты живешь в Джорджии? Он опустил ложку.

– А кто сказал, что я живу в Джорджии? Тара захлопала глазами.

– Хочешь сказать, что не живешь там?

– Только иногда.

Тара вспомнила о старом мотеле в Мариэтте.

– А где ты живешь, когда бываешь в других штатах?

– То здесь, то там.

– И у тебя нигде нет постоянного дома?

– Я довольно часто бываю в Техасе. У меня есть небольшая квартирка на Теннесси-хилл, где я иногда бываю в промежутках между расследованиями.

Тара поняла, что он ведет одинокий образ жизни.

– У тебя нет семьи?

– Я живу сам по себе.

Женщине хотелось еще узнать, почему он так жил? Почему ему нужно было прятать свои машины в гаражах для подержанных авто, заказывать номера в мотелях на вымышленные имена? Зачем вести такой образ жизни: без дома, без семьи… Но она понимала, что все это ее не касается.

Оставив все вопросы при себе, Тара чуть насмешливо спросила:

– Блейк, а тебе никто не говорил, что ты не от мира сего?

Он широко улыбнулся.

– В таких случаях, как мой, чаще говорят «таинственный».

– И тебе это нравится?

– Я привык. Ты точно не хочешь мороженого или чего-нибудь еще?

– Нет, спасибо.

– Тогда поехали дальше.

Прошло много лет с тех пор, как Тара последний раз была в Саванне. Она почти забыла, как прекрасен этот город, с его вымощенными булыжником мостовыми и ветвистыми магнолиями, с его старой архитектурой и буйно цветущими азалиями.

Тара с удовольствием выбралась из машины. Долгая дорога оказалась утомительной. Макбрайд с любопытством оглядывала симпатичные площадки кооперативного комплекса, на территории которого Блейк оставил машину.

– Где это мы?

– У моей подруги здесь квартира. Дама много путешествует, и сейчас ее нет в городе, но она разрешила мне останавливаться здесь.

– У тебя что же, есть ключ? – спросила Тара чересчур небрежно.

– Да, знакомая дала мне один на случай экстренной ситуации.

Похоже, Блейк вел не такую уж и одинокую жизнь. И уж надо быть полной дурой, чтобы придавать слишком большое значение тому, что он ей сказал вчера.

Пятнадцать минут спустя они вошли в прекрасно отделанную квартиру с великолепным видом на реку Саванну. Через стеклянную стену гостиной Тара видела, как огни катеров отражаются в воде.

– Как чудесно, – пробормотала она. Блейк вел себя как дома, он швырнул свою ковбойскую шляпу на низкий столик и сказал:

– Стефани неплохо устроилась. Стефани.

– Очень мило с ее стороны, что она позволила нам тут остановиться. Блейк кивнул.

– Послушай, я хочу принять душ и переодеться, прежде чем начну звонить. Располагайся. В холодильнике наверняка полно разных напитков и соков. В шкафчике спрятан телевизор, если захочешь посмотреть новости.

Однако Тара сделала другое – открыла стеклянную дверь и вышла на балкон, где могла наслаждаться вечерней прохладой после дождя и размышлять обо всем, что произошло.

Она не знала, сколько времени там простояла. Вздрогнула, услышав сзади голос Блейка.

– Красивый вид, правда?

– Да, красивый…

Она обернулась, и слова застряли у нее в горле. Он переоделся в свободную голубую рубашку, серые брюки, сменил остроносые ковбойские ботинки на черные кожаные туфли. Это, конечно, была его собственная одежда, и ее не было в вещевом мешке, который он носил с собой.

Тара заставила себя улыбнуться.

– Да, – повторила она, – здесь чудесно. Блейк прислонился к двери, скрестив на груди руки. Неяркий свет от лампы рядом с дверью падал на него, и от одного взгляда на его стройную фигуру у Тары вновь бешено забилось сердце.

– Я хотел бы пригласить тебя на ужин, – сказал Блейк.

Тара удивленно приподняла брови.

– В прошлый раз твое приглашение обеспечило нам массу неприятностей.

– Я знаю. Но этот ужин необходим для дела. Мы кое с кем встречаемся.

– Еще с одним твоим странным другом?

– Боюсь, что да.

Тара растерянно провела руками по своим новым джинсам.

– Надеюсь, мы идем в не слишком изысканное место, – пробормотала она, чувствуя себя неловко рядом с нарядным Блейком.

– Тебе стоит переодеться.

– Хорошо, у меня есть вечерний костюм. Он, правда, сильно помялся, но здесь наверняка найдется утюг.

Блейк покачал головой.

– Мы тебе что-нибудь подыщем. У вас со Стефани примерно одинаковые размеры.

– Блейк, я не полезу в шкаф твоей подруги. – Тара пришла в ужас от этой идеи.

– Она не будет возражать. Тара покачала головой.

– Нет.

Блейк взял ее за руку и соединил их пальцы в таком интимном рукопожатии, как умел делать только он.

– Пойдем, – настаивал он, – подыщем для тебя что-нибудь.

– Блейк, правда, я…

Но он уже тащил ее за собой, без умолку болтая всякую чушь. Блейк провел ее через шикарную спальню в персиковых и зеленых тонах и открыл стенной шкаф.

Тара в изумлении застыла. За всю свою жизнь она не видела столько одежды. Шелка и атлас. Повседневная и спортивная, вечерние туалеты. На полках коробки с обувью. В прозрачных выдвижных ящичках – шарфики и другие аксессуары. А на верхних полках – различные шляпки.

– Твоя… подруга любит наряжаться, – еле слышно пролепетала Тара.

Блейк уже рылся на полках.

– Это неотъемлемая часть ее работы. Она манекенщица.

Вот оно что, ну, конечно, мрачно подумала Макбрайд.

– Но, Блейк, мы не можем вот так запросто взять ее вещи.

– Поверь мне, она не будет возражать. Ты хочешь, чтобы я позвонил и попросил ее лично тебе это сказать?

– Нет! Я имею в виду…

Блейк остановил свои поиски, взял Тару за руки, поднес их к своей груди и очаровательно улыбнулся.

– Дорогая, у меня правда сейчас нет времени идти за покупками. Надень сегодня вечером что-нибудь из гардероба Стефани, а завтра мы постараемся подобрать тебе еще кое-какие вещи, хорошо?

Он говорил так убедительно, что ее отказ показался бы глупым. К тому же, когда он держал ее за руки и заглядывал, казалось, в самую глубину глаз, Тара совсем теряла голову и не могла ни словом ему возразить.

– Хорошо, только сегодня вечером.

Он поцеловал ее пальчики, и у нее по всему телу побежали мурашки. Их взгляды встретились, и у Тары перехватило дыхание. Ее губы сами собой приоткрылись в ожидании поцелуя.

Но Блейк вдруг отпустил ее руки и снова принялся оживленно рыться в ворохе одежды.

– Нам нужно что-нибудь красивое, но не слишком шикарное. Брючный костюм, видимо, не подойдет, у нее ноги длиннее твоих…

Еще не совсем придя в себя после предвкушения поцелуя, Тара вздрогнула, услышав напоминание о том, где они и зачем.

Блейк вытащил изумрудно-зеленое вязаное платье. Вероятно, на длинноногой Стефани оно смотрелось как мини, а для Тары было как раз средней длины.

Она неохотно кивнула.

– Да, миленькое платьице.

– Стеф часто носит зеленое, этот цвет идет к ее рыжим волосам.

Тара убеждала себя, что невероятно мелко, зло и глупо с ее стороны чувствовать неприязнь к женщине, которую она никогда даже не видела. К женщине, которая впустила их в свой дом и поделилась своей одеждой неважно, знала она об этом или нет.

А Блейк уже пытался подобрать своей спутнице туфли.

– Ты ведь носишь тридцать седьмой с половиной, правильно? Тара кивнула.

– А у Стеф сороковой!

– У меня ведь есть свои туфли, – быстро сказала Тара. – Те черные, на высоком каблуке, в которых я была вчера. Они в машине.

– Я принесу их, пока ты переодеваешься. Можешь принять душ, если хочешь.

Когда через несколько минут она вошла в ванную, отделанную персиковым и зеленым кафелем и прилегавшую к главной спальне, ее переполнило чувство какого-то безрассудного ожидания, и это изумляло Тару. Кто бы мог подумать, что она станет носить чужую одежду, расследовать кражу картин, которая могла быть связана с убийством, окажется наедине с частным детективом?

В бегах, отрезанная от друзей, семьи, привычных и любимых вещей, она должна была, по идее, чувствовать себя глубоко несчастной. Но, к ее удивлению, все обстояло совсем не так.