Приключилась эта забавная история лет двадцать назад, еще при старом Уголовно-процессуальном кодексе, в золотые времена «знатоков», которые вели следствие.

Полагалось тогда следователю, прежде чем направить дело в суд, установить – нуждается ли обвиняемый в принудительном лечении от алкоголизма или нет? Процедура эта довольно проста. Следователь везет товарища к врачу-наркологу на экспертизу, тот изучает документы, осматривает «пациента» и выносит вердикт. Мероприятие проводилось вне зависимости от статьи обвинения. А теперь, собственно, к истории.

Вел один следователь дело по довольно редкой статье «самоуправство». Обвиняемый – уважаемый человек, научный работник, по совместительству руководитель предприятия. Что-то он там неправильно оформил, не туда направил, в результате и родилась статья. И хотя научный работник ничего крепче кефира в жизни не употреблял, его тоже необходимо было обследовать на предмет алкоголизма. Как того требовал строгий закон. Следователь подготовил документы, посадил товарища в служебную машину и повез на экспертизу.

А надо сказать, что сей следователь сам был не прочь заложить за воротник. Не потому, что следователь, а по велению души и тела. И так как закладывал он практически ежедневно, то на третий год службы мало чем отличался от завсегдатая портовых таверн. Или рюмочных штата Техас. Но когда начальство намекало ему на это, он ужасно возмущался и грозился уйти с опасной и трудной службы. Обидчивый был по натуре.

И вот вводит наш следователь-хроник обвиняемого в кабинет к наркологу. Документы держит сам обвиняемый. Нарколог несколько секунд смотрит на следователя, а после обращается к ученому:

– Давайте бумаги. Тут и без экспертизы все ясно.

И бух штамп! «Нуждается в лечении»! Результат, как говорится, – по лицу.

Таким образом, непьющий ученый огреб два года условно с принудительным лечением от алкоголизма, а следователь на замечания начальства больше не обижался. Но пить не бросил.