Сухие милицейские сводки, как правило, скрывают блик подробности раскрытия преступлений, ссылаясь на тайну следствия. Что обидно. Ведь публике всегда интересен не конечный результат, а сам процесс. Ну согласитесь, никто бы не признал Конан Дойла классиком, если бы он в первой же главе дал расклад, что собаку Баскервилей дрессирует сосед-ботаник. Да что там, классиком. Никто бы и печатать не стал.

Один аморальный тип из хулиганских побуждений засадил ножом своему соседу по лестничной площадке. По пьяной лавочке, а не из-за наследства. Сосед, слава богу, оказался крепким малым, выжил и дал правдивые показания, а не валил все на неизвестных в парке. Хулигана задержали, он чистосердечно покаялся, пояснив, что нож как ненужную улику выбросил в помойку возле дома. Помойку еще не вывезли, и был шанс отыскать орудие преступления. Лишнее доказательство на суде не помешает, ибо у большинства обвиняемых после разговора с адвокатом резко меняется позиция.

Руководство районного управления милиции решило показать пример личному составу. И заодно попасть в сводку. Искать нож выехали сам начальник уголовного розыска, начальник убойного отдела и старший оперуполномоченный – люди в милицейских кругах далеко не последние.

Объемный контейнер с мусором оказался заваленным доверху, а нож, судя по всему, покоился на дне. Но ничего не попишешь – взялся за гуж… Старший опер, как младший по званию, полез внутрь контейнера, а руководство разгребало отходы, оставшись снаружи и вооружившись палками. Картинка радовала нестандартностью. Солидные люди в костюмах и галстуках сосредоточенно копошились в чреве мусорного бачка, тщательно сортируя мусор. Ладно бы бомжи или «синяки» – это в порядке вещей, но господа, приехавшие на «форде»? Выгуливающая спаниеля гражданка недвусмысленно высказалась по этому поводу – совсем народ докатился. Шли бы лучше дворы мести или кирпичи класть. Народ никак не отреагировал, настойчиво продолжая работу.

Через пару часов интенсивных поисков, когда большая часть мусора находилась на земле, нож был найден. Большой, с деревянной ручкой. И тут руководство вспомнило, что забыло уточнить у супостата, как выглядело орудие преступления. Мобильников в те нелегкие времена еще не было, только пейджеры беспонтовые. Хорошо, что рядом с помойкой находился опорный пункт охраны порядка, где сидел участковый инспектор. Всей поисковой бригадой отправились к нему – позвонить в изолятор и уточнить приметы ножа.

Супостат пояснил, что ударил соседа маленьким ножиком с пластиковой ручкой. Стало быть, поиски оказались напрасными. Находка летит в мусорную корзину участкового, а посрамленное руководство ни с чем возвращается в райуправление.

На следующий день на допросе задержанный заявляет, что, кажется, он ошибся и действительно нанес удар большим ножом с деревянной ручкой. Оперуполномоченный тут же звонит участковому и просит вытащить из корзины вещественное доказательство. Ответ последнего валит с ног:

– Так я корзину утром вытряхнул.

– Куда?!

– Обратно в помойку.

Начальству, дабы не ударить лицом в грязь перед подчиненными и все-таки попасть в сводку, вновь приходится ехать к знакомому контейнеру. И начать все по новой.

Сложно сказать, что подумала гражданка со спаниелем, опять заставшая людей в костюмах возле бачка. Не исключено и следующее: «Зря я людей стыжу… Может, все же неплохой бизнес – ценности в помойках искать? Судя по их костюмам, очень даже доходный».

В сухой милицейской сводке вышеописанное уместилось всего в три слова. «Орудие преступления изъято».

Никакого романтизма.