Куплет восьмой

Я смотрю во двор из своего окна. Тысячи раз виденная картинка. Никогда не меняющийся пейзаж. Или натюрморт. С дичью в виде трех бездомных котов, роющихся в мусорном баке. Иногда в нем роется дядя Сева в поисках пустых бутылок. Когда личный бюджет не укладывается в пенсию.

Еще три дня канули в прошлое, превратились в историю моей жизни. Радостного чувства наслаждения которой, а равно полумиллионного состояния они не внесли. Как я ни пыхтел, как ни сопротивлялся.

А как я надеялся! Я видел себя несчастным моряком, стоящим на палубе сбившегося с курса корабля, отданного на волю бездушного океана. Я часами вглядывался в серую пелену тумана и наконец…

– Земля, земля, бля буду, земля!!!

Команда высыпает на палубу.

– Где?! Где?!

– Да вон же, вон!.. Вон.

– Ты что, парень? Где?

Я понимаю, что нигде. Легкий мираж, вызванный долгим ожиданием чуда. Но поздно. Взлетает вверх иссушенная, но все еще сильная, мускулистая рука боцмана, и в спину мне вонзается холодная сталь кривого пиратского ножа. Я падаю на палубу, я кричу: «Подождите, подождите, я не виноват, это случайно!!!», Но я знаю, что не буду прощен, что буду добит и съеден голодными собратьями по несчастью, потому что совершил самое ужасное преступление – на секунду подарил им надежду, которая тут же рассеялась, как легкие облака над океаном.

И корабль плывет без меня…

Я сейчас просто стою и жду. Вчера вечером позвонил Анатолий Игоревич. Сами понимаете зачем. Осведомиться о характеристиках. Хороши ли? Я ответил, что как раз пишутся. Слава Богу, мать стирала в ванной и не слышала разговора.

Анатолий Игоревич пожелал на прощанье успеха, понадеялся, что характеристики будут достаточно объективны, и напомнил про десятидневный срок. Надо же, какие забота и участие! Выбрал минутку в пылу борьбы с мафией, чтобы позвонить какому-то Коле Томину, человеку-гаечке. Видишь, дорогой мой, кругом стрельба, взрывы, беспредел, но о тебе мы не забываем.

По телеку крутят очередную викторину.

– Итак, внимание, решающий вопрос сегодняшней игры!!! Приз, предоставленный нашим генеральным спонсором, ждет вас! Сосредоточьтесь, подумайте – и приз ваш! Готовы? Отлично! Что прорубил Петр в Европу? Время! У вас есть минута. Тишина в студии!!!

Юная девочка лет двадцати морщит лобик и покрывается красными пятнами. При этом не снимая с лица улыбочки. Она, по-моему, все время лыбится. Как кукла Барби.

– Время! Прошу вас, Светлана. Повторяю вопрос: что Петр прорубил в Европу?

– Проход… – тихо-тихо шепчет Светлана.

– Эх! Вы почти угадали! Не спешите, подумайте. Я даю вам еще одну попытку! Помните, вас ждет замечательный приз. Ну?

– Маленький проход…

– Не спешите, Светлана, не спешите! Наш спонсор, надеюсь, предоставит еще одну попытку?

Напудренные дяди в разноцветных пиджаках, не отрывая глаз от Барби-Светланы, утвердительно кивают головами. Светлана уже полностью побеждена краснухой, но по-прежнему держит улыбку, хлопая длиннющими накладными ресницами. Наверное, получила установку. Недостаток мозгов должен компенсироваться достоинством внешности.

– Пасиба, пасиба нашему спонсору. Я даю вам одну подсказку, Светлана. Вы почти у цели. Еще немного. То, что Петр прорубил в Европу, начинается на букву «О». Прошу вас.

Светлана совсем тухнет, но не сдается, держит улыбку.

– Очень маленький проход…

Ведущий пару секунд смотрит на недогадливую Светлану, после чего прежним оптимистическим тоном произносит:

– Жаль… Вы были очень близки. Петр прорубил в Европу окно. Замечательная фраза, принадлежащая перу нашего соотечественника Александра Сергеевича Пушкина. Скажите, Светлана, вы, конечно, знали это, но просто забыли? Верно?

– Да…

– Но ничего страшного! Фирма «Сран-тур» предоставляет утешительный приз в память о сегодняшнем незабываемом вечере. Пожалуйста! Круиз по Средиземному морю на прекрасном лайнере «Виктория» вместе с представителями нашего замечательного спонсора! Браво, Светлана! Аплодисменты!!!

Кукла цокает шпильками и, переставляя ножки-спагетти, подходит к спонсорам, которые по очереди отечески целуют Барби в щечку. Хорошая девочка, умная и, главное, красивая.

– А теперь гость нашей программы Анжелика Варум с песенкой «Ля-ля-фа!»

Я вырубаю ящик. Мне хватает дяди Севы. В комнатной тишине повисает тиканье старенького будильника. Тик-так, тик-так… Я жду.

Через двор идет Джерри. С этим, в коже. Они торопятся, потому что сейчас начнется дождь. Потемнело, как ночью. В некоторых окнах даже зажгли свет.

Этот несет Джеррин пакет. Ну, гадюка. Ишь, как норовит прижаться. Раскрывает перед Юлькой двери, кавалер. Сам следом. Мне опять обидно. Где-то начинает щемить. Очень больно щемить. Хотя обижайся, не обижайся… Не на кого тебе обижаться. Правильно Шурка сказал. Ты, Том, овца. Никакой ты не мистер.

Я прижимаюсь к стеклу, пытаясь разглядеть окно Джерриной комнаты. Не хватает. Из нашей комнаты не видно. Совсем потемнело. Глупо подглядывать. Но я хочу их увидеть. Я хочу увидеть Джерри. Морально, не морально, а я хочу. Они там сейчас одни. Они зажгут свет или нет?

Я бросаюсь к серванту, где лежит запасной ключ от соседней комнаты. Постояльцев сейчас нет. Гуляют еще. Ключ на месте. Я хватаю его и бегу во вторую комнату.

У окна упакованные сумки и вещи. Да, ребятки же съезжают на днях.

Я перетаскиваю коробки и сумки от окна. Возможно, не очень аккуратно. Мне не до того. Я хочу увидеть! Джерри без Тома. Джерри и…

Все! Я открываю окно и смотрю. Света нет. Я ничего не вижу. Сверкнула молния. Гады, почему они не зажигают свет? Дождь хлынул лавиной. Я прикрываю окно… Почему они не включают свет?! Мне хочется орать на весь двор. Джерри!!!

Я смотрю в темное окно. В темное пятно на стене старого дома. Я обо всем забываю. Сквозь потоки воды я вижу только темное пятно. Джерри!!!

Свет не зажигается. Я отворачиваюсь и что есть силы бью ногой по ближайшей коробке. Она опрокидывается, из нее вываливаются вещи. Фотоаппарат, мужской одеколон, какие-то коробочки. Черт, люди-то тут при чем? А, Том?

Я сажусь на корточки и начинаю собирать вещи. Где тут что лежало? Бля, не влезает. Придется по новой. Чтобы не заметили и не обвинили во всяких непотребностях. Я снова выкладываю вещи на пол. Так, а это что? Нечто подобное я где-то уже видел. Очень миленько.

Я сажусь на пол и лихорадочно соображаю. Потом аккуратненько и медленно укладываю рассыпанное барахло в коробку.

Коробка наконец закрывается. Где ж она стояла? Кажется, под чемоданчиком. Чемоданчик закрыт на ключ. К чему это я? К тому, что лазить по чужим коробкам и чемоданам аморально. А кто лазил? Она сама грохнулась, когда я ей в запарке ногой наподдал.

Я стараюсь вспомнить, в каком порядке располагалось чужое имущество до моего посещения, потом плюю и расставляю как придется, надеясь, что постояльцы не заметят.

Перед тем как поставить на место последнюю коробку, я встаю на цыпочки, вытягиваюсь и смотрю в окно.

Света нет.