ГЛАВА 9

Итак, я приближаюсь к разгадке зловещих убийств двух банщиков и тайны пропажи мафиозника Климова. И как вы, наверное, догадались, приближаюсь я к ней опять на трамвае. После метро это теперь мой любимый вид транспорта. Данные двух исполнителей убийств сейчас лежали в нагрудном кармане, в моей записной книжке, и грели сердце. Один из них сейчас, возможно, торговал пивом в бане, а второй с самым серьёзным видом готовился поехать на встречу, которую я ему назначил. Не исключено, что в «Опеле». Данные его установить не составило особого труда. Позвонивший мне накануне Сергей всё объяснил. «Запорожец» давным-давно снят с учёта, но в картотеке ещё числится. То есть под одним номером в городе две машины. Вернее, одна – «Опель», но в картотеке есть и «Запорожец», и «Опель». В принципе, ничего удивительного. В нашей картотеке чёрт ногу сломит. Но самое интересное, что владелец «Опеля» – Валерий Иванович Зверев – ранее работал в милиции. Знаете кем? Опером. Коллеги, значит.

Позвонив в кадры, я узнал, что мой новый знакомый был отчислен из славных органов за дискредитацию звания сотрудника милиции. Но кадровик мне по секрету сообщил, что за этой стандартной формулировкой скрывается гораздо большее – связи с мафией, всякие тёмные делишки и прочее. Кстати, был в биографии Зверева ещё один занимательный эпизод – потерянное удостоверение опера. Возможно, он предвидел свой скорый уход из милиции, поэтому заблаговременно «потерял» ксиву. Хитрый.

Утром я успел заехать в одно местечко – в Управление бань. У нас оказывается и такая организация имеется. И там я узнал очень интересную подробность. Но об этом после, так как сейчас моя остановка. Я приехал.

Но если вы решили, что я приехал в логово бандитов, то крупно ошиблись. Я приехал снова в баню. Голубые глаза заведующей не давали мне уснуть всю сегодняшнюю ночь. Очень хотелось их увидеть.

Я, не снимая тулупчика, пересёк холл по направлению к одной знакомой двери и, тихонько постучав, произнёс:

– Тук-тук, к вам припёрся Дед Мороз, он подарочек принёс.

Татьяна Васильевна была одна. Она стояла у окна и курила. Я вошёл в кабинет, увидел торчащий в замке ключ и запер дверь.

Она обернулась.

– Что это значит?

– Ничего, – спокойно объяснил я, опуская ключ в свой карман. – Хочется поговорить в спокойной, интимной обстановке, а я не люблю, когда мешают. У вас как с основным инстинктом, всё в порядке?

– Вам что, делать нечего? Что вы себе позволяете?

– Мне действительно нечего делать, и поэтому временем я располагаю, в отличие от вас. У вас его не так уж много осталось.

Я уселся напротив директора.

– Ничего не понимаю. Вы можете объяснить, что вы хотите?

– Конечно, я за этим сюда и приехал. Но давайте договоримся, сначала объясняю одну вещь я, а потом вы – другую, так как несмотря на мою чертовскую сообразительность (скромность украшает) в этой истории для меня много неясного.

– И что же вы хотите услышать от меня?

– За что ваш любовник Валера Зверев вместе с пивным Игорем замочили ни в чём неповинных сторожей.

– Ха-ха, вы явно сумасшедший. Какой Зверев? Кого замочил? Вы хоть сами-то соображаете, что за чушь несёте?

– Ах, значит, я, наверно, ошибся. Тогда приношу свои извинения и удаляюсь.

Я поднялся и направился к двери.

– Да, кстати, чуть не забыл, – обернувшись, произнёс я. – Старею, знаете ли, попробуй всё запомни. Кажется, упомянутый мною Зверев сейчас собирается на одну любопытную встречу. Через сколько он выйдет из дома? Минут через пятнадцать? Значит, вы ещё можете позвонить ему и пожелать счастливой дороги, а заодно и попрощаться. Навсегда. Обратно он уже не вернётся.

– Не понимаю, – сильно изменившись в лице, прошептала директорша.

– Ну как же?! Ведь ему вчера позвонила одна дамочка и назначила встречу. А кем она представилась, вы не в курсе? Кажется, девушкой Максимова. И что она заявила? Что якобы у неё имеется письмо от Сергея, страховочный вариант, так сказать, где содержатся довольно ясные намёки на причины его возможного убийства. А также имеется одна интересная вещица – перстень Михаила Климова. И за эти безделицы она затребовала всего-то каких-то пять лимонов. В противном случае это имущество окажется на Литейном, 4. Ничего не забыл?

Татьяна Васильевна молчала, напряжённо занимаясь мыслительным процессом. Мужик на стене кабинета уже покрылся потом. Бедняга, и как он всё это выдерживает?

– Так вот, – продолжил я, – если мы сейчас не позвоним и не отменим встречу, знаете, куда он приедет? Нет, не в милицию. А к Марии, точнее, к «просто Марии». Такое имечко вам ни о чём не говорит?

Заведующая побледнела, как снег за окном, потом схватила трубку телефона и впилась пальцами в диск.

Я абсолютно спокойно следил за её манипуляциями, не пытаясь помешать. Вдруг она замерла, внимательно посмотрела на трубку, затем на меня.

– Что, телефончик сломался? Ах, какая жалость. Но ничего. Я догадываюсь, кажется, в чём дело. Там, за дверьми случайно пара проводочков оборвалась. Можно починить. Времени ещё минут десять. Ой, вот ключик, кажись, потерялся. Но он найдётся. Давайте сделаем так – я буду его искать, а вы мне пока рассказывать. И чем быстрее вы будете излагать свои мысли, тем быстрее я буду шевелиться. Ну что, погнали?

Татьяна Васильевна как-то по-змеиному зашипела.

– Отдай ключ, сука!

– Ну вот! Ваш дражайший меня свиньёй обозвал, а вы – сукой. Так не бывает. Вы уж договоритесь между собой как-нибудь. И кстати, не советую кидаться на меня, как волк на зайца. Я хоть и не очень хорошо владею боевыми искусствами ниндзя, но с вами-то как-нибудь да справлюсь. Да улыбнитесь вы, в конце концов! Гнев не очень идёт вашему лицу. Кстати, время бежит. Я жду. Мы же деловые люди, так давайте меняться по бартеру – вы мне расклад, а я вам жизнь любимого.

Я улыбнулся самой моей доверчивой и располагающей к откровенности улыбкой.

– Какой смысл мне вам что-то рассказывать? Если климовские его не прибьют, так вы хапнете и по головке не погладите.

– Вы забываете одну маленькую деталь. Климовские ребята шутить не любят, они из Валерика всё вытрясут, всё. Ну, а потом и до вас доберутся, из-под земли, но достанут. А в тюрьме вас, пожалуй, охраной обеспечат. Намёк понят? Я жду. Вы меж двух огней, выбирайте тот, что потише.

– Хорошо, хорошо. Эти козлы сами виноваты. Я про Комарова с Максимовым. Влезли, идиоты.

– Давайте по порядку. И меньше курите, время бежит, песок сыплется. Я так полагаю, Климов убит?

– Да. Его Валера положил,

– Из обреза?

– Да. А вы откуда знаете?

– Неважно, продолжайте. За что он его грохнул?

– Это долго объяснять. Клим слишком оборзел в последнее время. Много хотел, слишком много.

– Борьба за власть?

– Называйте, как хотите. Он засиделся в своём кресле, а уступать не собирался. Пришлось помочь.

– Зверев знал Клима лично?

– Да, но не близко. В тот вечер он пригласил его в баню. Баня уже закрывалась. Пригласил якобы для продажи оружия. В мужском отделении, в подсобке Клима ждали. Валера и ещё трое ребят, я фамилий не знаю. Валера предложил Климу договориться по-хорошему. Я не знаю, о чём шла речь, меня там не было. Клим возню затеял. Валера достал обрез и в башку Клима положил.

– Стоп, стоп. Никогда не поверю, что вы не знаете приятелей своего милого.

– Я сказала, что не знаю фамилий.

– Татьяна Васильевна, ну почему всё из вас надо клещами тянуть? Можно подумать, мне всё это надо. Прежде всего это надо вам. Итак, кто там был?

– Я клички только знаю – Казак, Сток и Жёлудь. Они судимые, если захотите, найдёте. Живут где, не знаю.

– Прекрасно. Ну, а обрез Валерик где взял, случайно не у Максимова, сторожа?

– Да. Макс его из дома притащил, чтобы баню караулить. Валера в тот вечер его попросил обрез на всякий случай ссудить, сказал, что едет на одну встречу. Тот дал.

– Неужели у Валеры и его ребятишек нет стволов? Ерунда. Я так полагаю, он знал, что Клим из баньки не вернётся, а стрелки решил на Максимова свести, убив Клима из его обреза.

– Я не знаю.

– Ну, а труп? Ведь зима, тело спрятать очень тяжело.

– Поэтому его и притащили в баню.

– Топка?

– Да.

– А Комаров с Максимовым?

– Эти козлы всё видели. Решили деньжат срубить, суки. Им помогли, пристроили, а они в благодарность, сволочи… Они кольцо в подсобке нашли, климовское. Ну и намекнули Валере, что у них его выкупить придётся. Уроды. Шесть лимонов попросили, по три каждому. А иначе, мол, кольцо уйдёт на Литейный с соответствующими объяснениями.

– И Валера, не долго думая, с пивняком Игорем их и примочил, Комарова – из максимовского обреза, а Максимова – ножичком, с вашей, кстати, подачи. То, что я рано или поздно найду беднягу, вы поняли правильно. И попросили Игоря срочненько и незаметненько меня пропасти, указав на меня в баре, где я наслаждался коктейлем. Валера помог. Ему как бывшему оперу пять баллов за исполнение. И я ещё долго ломал голову, почему и Максимов, и Комаров не сопротивлялись. Да потому что не знали, что Игорёк тоже в вашей весёлой компании. Вы всё рассказали, красавица?

– Всё.

– Ай-яй-яй. Чёрт, куда же ключик провалился? Не дай Бог в мышиную норку, тогда Валерику я не позавидую.

– Но я правда всё сказала. Я-то в их разборки не лезла. А Валера меня только Макса попросил помочь найти, поэтому я им про вас и рассказала.

– Охотно верю. Только есть ещё одна маленькая деталька. Совсем маленькая. В прекрасном безоблачном прошлом, когда Клим ещё не был мафиозником-авторитетом, а вы – заведующей банькой, когда вам обоим было лет по семнадцать и вы учились в одной школе, между вами приключилась одна трогательная история – любовный романчик.

– Откуда вы знаете?

– В Управлении бань у вас очень болтливые подруги. А как известно, первая любовь – самая сильная. И Клим наверняка помнил о ней, так как слыл человеком сентиментальным. И ещё одна деталь – он никуда не ездил без охраны, а тут вдруг сорвался. Так кто пригласил его в баню? Валера или вы?

Директорша молчала.

– Вы, вы. Может, захотелось отомстить бывшему любовнику за то, что он вас бросил, а может, ещё что. Чёрта с два к Валере Миша поехал бы без охраны, а к вам – другое дело. И потом, чтобы знать подробности, о которых вы мне рассказали, надо присутствовать при встрече. А с колечком всё просто. Клим мужик неглупый, понял, что может отсюда не выйти, ну и, пока возился с хлопцами, колечко своё где-то под лавочкой и спрятал. Вроде как сигнал – где его искать можно. А может, случайно в драке обронил. Верно? Кстати, оружия он не захватил с собой, полностью вам доверяя. Да, любовь – штука хорошая. Бедный Клим. Одно радует – кремировать не придётся.

Татьяна Васильевна зарыдала.

– Это всё из-за Валеры. Я люблю его.

– Зато Валера вас не очень. Потому что как только узнал, что у вас с Климовым был роман, тут же решил воспользоваться этой приятной неожиданностью.

– Вы ничего не понимаете.

– Может быть. Работая в милиции, я научился думать несколько стереотипно, что, кстати, нередко меня подводит. Но в основном, жизнь течёт по одним законам, и исключения очень редки. Хотя, может, я и не прав. У нас еще есть пара минут. Не хотите окончательно излить душу? Да хватит реветь. Ещё не всё потеряно. Попадёте в Саблино, в женскую зону, научитесь варежки вязать, платочки всякие. Лет через десять вернётесь рукодельницей, устроитесь на фабрику «Веретено» на должность вязальщицы пятого разряда. Уважаемая профессия, не то что заведующая баней.

– Откройте двери.

– Последний вопрос. Валера имел свою команду, собираясь подмять Клима?

– Не знаю.

– Ну, хорошо.

Я открыл двери, соединил обрезанные проводки и кивнул Татьяне Васильевне. Та схватила трубку и стала накручивать диск.

– Никто не берёт, он уже уехал, – через минуту произнесла она, уже даже не побледнев, а позеленев.

– Естественно, ведь сегодня подруга Максимова перезвонила и перенесла встречу часом раньше. Но вы особенно-то не волнуйтесь, в жизни всякое бывает. Может, Валера опоздает, а может, Мария что-нибудь напутает или раздумает приезжать. Мне почему-то кажется, что именно так и случится. Говорят, что у меня есть способности к предвидению. Могу будущее предсказывать.

Я растянул рот в улыбке и подмигнул Татьяне Васильевне. Очень трудно, а практически и невозможно, описать то, что приключилось с её лицом. Но я и не собираюсь рассказывать вам всякие страсти. Не любитель пугать граждан. Одним словом, потенциальная энергия директорши очень резко перешла в кинетическую, и она с криком «Козё-о-о-л!» бросилась на меня. Ну ничего себе благодарность! Я ее хахаля, можно сказать, от верной смерти спас, а она меня козлом. И кем я только уже не был! И свиньёй, и сукой, и козлом. Хорошо хоть до хорька не дошло.

Нет ничего более приятного, чем ощутить воздействие отточенных женских когтей на своей нежной коже. Татьяна Васильевна не зря их постоянно точила. Так что приношу свои извинения настоящим мужчинам и строго воспитанным дамам, но я ей врезал по морде. А что делать было? Ждать, когда она мне глаза выцарапает? Нет уж. Зрение у меня одно, и если каждая мадам будет пытаться меня его лишить, то после нескольких попыток я мигом стану котом Базилио или Гомером.

От моего удара Татьяна Васильевна влетела обратно в кабинет и исчезла за какими-то коробками с полотенцами и простынями. Я неторопливо проследовал вслед за ней, достал наручники, прицепил падшую женщину к батарее, вышел из кабинета, закрыл двери на ключ и вновь оборвал провода телефона. Пускай крошка побудет под домашним арестом.

Затем, на всякий случай, я поднялся на второй этаж, убедился, что Игоря-пивняка нет, и вышел из бани.

Игорёк, наверное, вместе с Валериком и прочими коза-нострами умчались на встречу, которую я им назначил. Вернее, не я, а Вика. На неё прямо вдохновение какое-то нашло после «Основного инстинкта». Вот что значит фильм про любовь.

Выйдя из бани, я зашёл в телефонную будку, позвонил в свою дежурку и попросил срочненько приехать на машине на Лиговку и забрать из кабинета директрису. Ключи от кабинета я положил на телефонную будку. А если она вдруг будет пытаться снова расцарапать кому-нибудь глаза, можно запереть её на полчасика в парной, а потом окунуть в снег, остудиться. Говорят, успокаивает.

Сам же я, обтирая расцарапанное лицо платочком, вприпрыжку побежал на остановку. Вприпрыжку, потому что Татьяна Васильевна успела садануть мне острой туфлей по голени. Невоспитанная дама, а если б ещё куда попала?

Теперь весь дальнейший успех задуманной мною комбинации целиком и полностью находился в руках работников общественного транспорта. Мне повезло, не прошло и пяти минут, как подали нужный мне трамвай. А ещё через полчаса я уже сидел в тёплом Викином кабинете и отстукивал мелодию на её пишущей машинке.

Вика, естественно, обрадовалась моему неожиданному визиту и бросилась было ко мне на шею, но я в рабочее время занимаюсь исключительно делами, а не любовью, поэтому, мягко отстранив её, я твердо произнёс:

– Бэби, у меня слишком мало времени, займёмся этим завтра.

Пока я барабанил, Вика вскипятила воду и заварила кофе. Это было очень кстати, мозги медленно оттаивали с мороза.

Я откинулся в кресле, блаженно вытянул ноги и промычал:

– Хорошо.

– Ты о чём?

– Вообще. Ты знаешь, я тут одну историю раскрутил,

В одной баньке молодая, перспективная команда грохнула крёстного отца районного масштаба. Ну, может, городского. Грохнула, конечно, не за аморальное поведение, а чтобы занять его место. Потом два дурачка, ставшие случайными свидетелями, решили тоже занять место повыше, о чём и сообщили убийцам, потребовав свою долю. За что и были несправедливо обижены. Один застрелен у дома, второй зарезан в психушке, куда спрятался, увидев, как замочили его дружка-приятеля. И какой можно сделать вывод из всей этой истории?

– Какой?

– Очень простой – не надо было им этого делать.

– Кому? Первым или вторым?

– И тем, и другим. Мафия – мафией, но надо ж и совесть иметь. Я, конечно, ребятишек понимаю – кому охота всю жизнь шестерить или бани караулить. Боссы командуют, мы бегаем. А мы чем хуже? Дурачки. Они забыли закон кругооборота воды в природе. Сегодня они, а завтра их. А посему сиди и не высовывайся – целей будешь. Высунешься – получишь по носу. А то какой-то в последнее время подход примитивный к проблеме занятия достойного положения в обществе – патрон в патронник и по коням. Пять секунд – и я король. Не, так не интересно. Ну ладно, я отвлёкся.

Поставив чашку на стол, я вытащил из машинки лист и ещё раз перечитал его: «Начальнику милиции г. Санкт-Петербурга. Заявление. Я, Комаров Михаил Евгеньевич, проживающий там-то сям-то, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, сообщил, что такого-то сякого-то стал невольным свидетелем убийства товарища Климова Михаила. Убийство произошло в бане на Лиговском проспекте, где я работал сторожем. Климов был приглашён туда своей бывшей любовницей Татьяной, являющейся заведующей баней…»

Далее шло описание убийства, которое моя больная фантазия изобразила очень живописно. А в конце я указал, что заявление написано на случай преждевременной кончины автора. И конечно, число и подпись. Настоящая, подлинная. Любая графическая экспертиза установит этот факт. А раз так – у меня в руках неопровержимые доказательства на ребят, убивших Клима.

Второе заявление от Максимова было аналогичного содержания. Конечно, плохо, что мне нечем доказывать убийства самих писателей, но это и понятно – не могли же они знать, кто их пришьёт. Предполагать могли, но увы, знать наверняка – нет. А я знаю.

А поэтому надо применить в жизнь ленинский принцип о неотвратимости наказания, для чего я вытащил из Викиной канцелярии парочку конвертов и заклеил в них только что напечатанные заявления. Затем на одном я написал: «Начальнику милиции, Литейный, 4». (Такой должности нет, но ребятам-то того знать и не положено.) А на втором – «Просто Марии».

Да, забыл уточнить маленькую деталь – в первый конверт я положил фотографию климовской гайки, а ко второму прицепил саму гайку. На память Машке от Мишки. Разумеется, я не собирался бросать такую бандерольку в почтовый ящик, вы вообще обо мне невесть что думаете. Нет, я отвезу её на трамвайчике в гостиницу и суну под дверь номера Марии. Будем надеяться, что какая-нибудь горничная не прихватит её себе как бесхозно валяющуюся и она дойдёт по назначению. А уж выйдя из гостиницы, я опущу второе письмо в почтовый ящик. После чего я махну рукой, дам старт и засеку время. Кто быстрее сцапает ребяток – наша славная милиция или наша славная коза – ностра? Думаю, что как всегда в подобных соревнованиях милиция окажется на втором месте. Только на составление плана задержания и его согласование с руководством уйдёт пара недель. Но меня это касаться уже не будет, потому как начальству, похоже, надоели мои художества и после Нового года я вылетаю из милиции. У нас-то тоже действует правило: «Не высовывайся». Твоё дело – шестое, выполнять, что скажут. Положено бумажки писать – сиди пиши, положено водку пить – пей. Положено быть Шуриком Антиловым – будь Шуриком Антиповым. Играй свою роль. Неважно, что пьеса – дерьмо, это не тебе решать. Ты не режиссёр. А если ты вдруг решил самодеятельностью подзаняться, мы тебя быстро на место поставим. Поэтому будь, как все, сиди и смотри «Поле чудес». Жизнь под копирку.

Я вздохнул, надел тулупчик, чмокнул Вику и вышел.

Вечером, успешно завершив намеченные мероприятия, я вернулся в отделение, Татьяна Васильевна уже сидела в камере. В связи с тем, что я был человеком слова и обещал уберечь бедняжку от преступных разборок, определив её на женскую зону в Саблино, и так как письмо моё (точнее, Комарова) в Большой дом ещё не дошло, придётся отправить её на Каляева, суток на пятнадцать, за мелкое хулиганство. Доказательства того хулиганства пребывали у меня на лице. Раны от её когтей приносили мне неописуемые страдания, особенно на морозе. Одним словом, написав рапорт и оставив его у дежурного, я пошёл к себе.

Отопление так и не включили, обогреваться придётся теплом собственного организма. Бумаг и заявлений тоже не убавилось. А что если Шурику отстёгивать по три тонны, чтобы он их за меня писал? Вроде как халтура. Надо будет предложить. Я думаю, он согласится.

Но тут дверь моего кабинета распахнулась, и на пороге проявилась долговязая фигурка Женьки Филиппова с улыбкой во всю физиономию.

– Наш привет передовым борцам за дело рабочего класса!

– Судя по зычному голосу, ангина ослабила свою смертельную хватку на твоём недоразвитом горле. А за то, что ты, козья морда, профилонил неделю, а я отдувался, перекрывая твою территорию – заведёшь за меня пару дел оперучёта. И побыстрей. До возвращения Мухомора из РУВД.

– Ладно. Что тут у нас новенького? Я слышал, Мокруха у меня? Как там, зацепки есть?

– Глухо, как в танке. Похоже, мафиозные разборки. Киллеровский вариант.

– А, ну, тогда вряд ли докопаемся. Ты глянь, что я сейчас у одного мафиозника изъял – справочку. Ха, ну ребята дают. Артисты. Я этого человека уже целый месяц пасу. За ним подвигов всяких – не сосчитать. А тут узнал, что он со стволом ходит, ну и прихватил. Думал, сейчас за ствол зацеплюсь, да орла этого на нары упрячу, а дальше уж потом крутить буду. А он мне во – справочку.

Я взял протянутый Женькой листок и прочитал: «Справка. Дана настоящая гр-ну Кудрявцеву Анатолию Сергеевичу в том, что он только что нашёл на улице пистолет системы „Вальтер“ и везёт его для добровольной сдачи в территориальное отделение милиции. Начальник такого-то отделения милиции, майор милиции Иванов.»

– Да, оригинально.

– А ты хочешь, чтобы мы с ними справились. Нет, я не Дон-Кихот.

Женька погасил о стену окурок и вышел из кабинета.

Я поднялся, поёжился, накинул тулупчик и подошёл к окну. Пожалуй, я правильно сделал, послав Марии одно из писем. Страховочный вариант, так сказать. Они быстрее решат проблему правосудия. Нам до них далеко, они «Поле чудес» не смотрят и бумажки не пишут. Они действуют.

К отделению подъехал уазик. Из него осторожно вылез Мухомор, за ним – Шурик Антипов, и оба, о чём-то переговариваясь, направились к дверям. Ну всё, сейчас начнётся. Осторожно, двери закрываются, следующая станция конечная. Товарищ Ларин, ваш выход, не забыли?