Глава 9
Сестер обнаружила в спальне. Девчонки хмуро примеряли платья – те самые, которые госпожа Флер к предстоящему балу сшила. Я не стала ходить вокруг да около, спросила с порога:
– Вам не стыдно?
В ответ услышала раздраженное фырканье, и только.
Очень хотелось развернуться и уйти, но я нашла в себе силы переступить порог, прикрыть дверь и рыкнуть:
– А ну прекратите!
Близняшки вмиг ощерились – у Лины зрачки вытянулись, у Милы клыки. Я не испугалась. Более того, впервые в жизни стало обидно, что моя кровь чиста, как горный ручей. Была бы хоть капля оборотнической заразы, я бы им такие клыки показала – дракон позавидует.
– Вы хоть иногда думаете, что творите? – прошипела я. – Хоть на шаг, хоть на полшага последствия просчитываете?
Сестры дружно фыркнули и тоже пошли в наступление.
– Почему ты ему не сказала? – выпалила Мила.
– Почему не заступилась? – поддержала Лина.
– Просто стояла и смотрела! – снова Мила.
– И улыбалась! – добила младшенькая.
Я шумно выдохнула и сжала кулаки. Щеки снова вспыхнули, на этот раз от злости.
– Не сказала что?
Близняшки переглянулись и Мила проверещала:
– Что мы никакие не дети! Мы юные, утонченные девушки! Мы взрослые!
Нет, спорить с желтоглазыми нахалками бесполезно, но все-таки…
– Чем докажете?
Лина смерила пристальным взглядом, потом поправила лиф платья и, вздернув подбородок, заявила:
– Всем!
Старшенькая тоже поправила лиф и приняла нарочито степенную позу.
Я слегка опешила. Бальные платья жемчужного оттенка сидели на сестрах идеально, но что-то было не так. Наконец до меня дошло.
– Вы что задумали?
– То! – веско заявила Мила, а потом не выдержала и показала язык. – На балу Райлен непременно увидит, кто есть кто.
– Да, – поддержала Лина. – На балу мы ему все-все докажем!
Я устало покачала головой, но улыбки не сдержала. О Богиня! Неужели они в самом деле думают, что вата в лифе делает их взрослей?
– Ну допустим, – вслух согласилась я. – И даже предположим, что Райлен проявит к вам интерес…
– Что значит «допустим»?! – возмутилась Мила.
– Что значит «предположим»?! – вторила младшенькая.
– Он непременно увидит!
– Увидит и поймет!
О Богиня, дай мне сил.
– Хорошо. Увидит и поймет. И даже влюбится. Причем в обеих. Но вы-то? Как делить будете?
Девчонки дружно поджали губки и сощурили глазки. А потом не выдержали – переглянулись и нахмурились. Кажется, об этом неугомонные близняшки не думали.
– По очереди? – неуверенно спросила Лина.
Мила закусила губу и отрицательно качнула головой:
– Отец не разрешит.
– Вместе? – изумилась младшенькая.
Мила совсем пригорюнилась и снова мотнула головой. Кокетливые черные локоны качнулись в такт.
– Это против закона.
– А… а как же тогда? – В глазах Лины было столько растерянности и обиды.
– М-да, задача… – протянула старшенькая и в задумчивости присела на кровать.
Лина примостилась рядом, нахохлилась. Кажется, даже на уроках математики девочки не выказывали такой сосредоточенности.
Я не выдержала, прошептала:
– Можно попробовать распилить…
– Да ну тебя! – разом воскликнули сестры.
Пришлось ретироваться – пока рот от улыбки не порвался. Нет, на них просто невозможно злиться.
Вечер подкрался незаметно. Вместе с ним пришла прохлада и наполненные дождем тучи. Близняшки наглухо заперлись в своей комнате – в качестве протеста, не иначе. Матушка слегла с мигренью. Прислуга традиционно ютилась на кухне – с чаем и байками от старого конюха Михи. А я… я, как и сестры, заперлась в спальне и пыталась читать сентиментальный роман.
У благородной северянки Салли был выбор. Она могла влюбиться в погонщика дракона или в статного, черноглазого мага. Девица, как назло, выбрала второго… наверное, именно поэтому я никак не могла сосредоточиться и по десять раз вчитывалась в один и тот же абзац.
Щеки горели. В груди прочно угнездилось странное, томящее чувство. Взгляд то и дело возвращался к окну – Райлен обещал прийти, когда стемнеет, и я все не могла решить, пора открыть или стоит подождать еще чуть-чуть. Ведь снаружи, несмотря на исход весны, холодно.
Наконец не выдержала. Отложила роман, поднялась с кровати и на цыпочках подошла к окошку, рядом с которым пробегала водосточная труба. Дрожащими пальцами отодвинула щеколду и впустила в спальню порыв студеного ветра. И хотя тьма была не такой уж и густой, вместе с ветром ворвался шепот:
– Добрый вечер, госпожа Соули.
Я вскрикнула и отскочила.
Райлен появился внезапно. Выплыл из тьмы, будто сам мгновение тому назад не человеком был, а тенью. Пригнулся, протискиваясь в оконный проем, с глухим звуком спрыгнул на пол. Я даже пискнуть не успела, а он уже затворил створку и задернул гардину. Несмотря на то что в спальне было свежо, меня бросило в жар.
О Богиня! Неужели это я? Неужели я решилась впустить мужчину в святая святых девичьей жизни?
– Госпожа Соули, – тихо позвал брюнет.
Я нервно сглотнула и присела в глубоком реверансе. Просто очень хотелось скрыть проклятый румянец с которым, кажется, уже сроднилась.
Маг был одет в той же манере, что и в прошлый раз, – шитый серебром камзол, тонкая, явно дорогая рубашка, узкие, ничем не примечательные брюки и высокие сапоги. На волосах, подстриженных по последней моде, блестела влага.
Едва успела выпрямиться, брюнет сделал шаг навстречу и протянул руку. Пришлось отдать на откуп свою, ощутить обжигающее прикосновение губ и заново научиться дышать. Первый вдох, и ноздри щекотнул знакомый горьковатый аромат парфюма.
– Господин Райлен… – прошептала, сама не поняла зачем.
Мне подарили улыбку, от которой коленки предательски ослабли, а мир подернулся туманом.
– Госпожа Соули… – Он крепко сжал обожженные поцелуем пальчики, заглянул в глаза и спросил: – Госпожа Соули, почему вы до сих пор одеты?
«Что?!» – хотела спросить я, но от изумления с губ не сорвалось ни звука.
– Почему вы до сих пор в платье? – тихо, но строго, повторил брюнет.
Ошарашенная, сделала шаг назад и услышала тяжелый вздох:
– О, Всевышний! Госпожа Соули, вы не о том подумали…
– Неужели? – спросила чуть громче, чем следовало, и тут же оказалась прижата к твердому мужскому телу. И не сразу сообразила, что рот прикрыт ладонью. Чужой ладонью, разумеется.
– Госпожа Соули, – зашептал маг, – вы же понимаете, что призрак не безмозглое умертвие! Ваша тетушка – поборница правил, и она, несомненно, удивится, если вместо ночной сорочки увидит на вас платье. Удивится и заподозрит неладное. Понимаете?
«Отпустите!» – хотела крикнуть я, но… не смогла.
– И не вздумайте кричать, – прошептал Райлен строго. А потом прижал крепче и добавил не без издевки: – Хотя, если не боитесь представить меня своей матушке при таких обстоятельствах, то можете и поголосить. Я не против знакомства. Даже за.
О Богиня! Я меленько задрожала и попыталась оттолкнуть нахала. Не помогло.
– Госпожа Соули… – хрипло позвал ночной гость. В черных глазах появилось нечто такое, от чего снова бросило в жар.
Медленно, будто нехотя, Райлен убрал ладонь с моего рта, спросил неизменным шепотом:
– Ну что? Кричать будем?
Я нервно сглотнула и помотала головой. Еще губу для верности прикусила.
На лице мага вновь расцвела улыбка, а вот ответ… он как-то чересчур серьезно прозвучал:
– Жаль.
– Господин Райлен! – возмущенно прошептала я.
– Что? – тут же откликнулся брюнет.
– Отпустите меня!
– Ах да…
Он, кажется, смутился. Чуть-чуть. Как кот, «случайно» проглотивший канарейку. Но все-таки отпустил и заявил не терпящим возражений тоном:
– Переодевайтесь.
И я даже открыла рот, чтобы сказать решительное «нет», но тут же захлопнула, потому что маг прищурился и напомнил:
– Вы обещали беспрекословное подчинение. Или слово девушки из рода Астиров ничего не стоит?
Увы, ширмы в моей спальне не было. Просто до этого момента даже вообразить не могла, что мне может понадобиться загородка. Поэтому пришлось выпалить банальное: «Отвернитесь!» – и смело направиться к комоду с нижним бельем.
Пока избавлялась от платья, бдительно косилась в сторону мага. Он и впрямь стоял спиной, кажется, изучал разводы на деревянных панелях отделки. И это было так возмутительно, что не заметила, как вслед за платьем стянула с себя не только чулки, но и нижнюю юбку, и панталоны. Зато когда осознала, что стою совершенно обнаженная, перепугалась до звездочек в глазах, судорожно вцепилась в ночную сорочку.
– Можно поворачиваться? – тихо спросил Райлен.
– Нет!
– А теперь? – спустя минуту вопросил брюнет.
– Нет!
Я, как назло, совершенно запуталась. Никак не могла определить, где подол, где горловина. Словно это не моя сорочка. Словно наваждение какое-то!
Райлен выдержал еще минуту…
– Госпожа Соули, вы скоро?
– Нет! – В моем рыке смешалось все: смущение, негодование, отчаяние. Просто… с подолом разобралась, но горловина оказалась застегнута на все-все пуговки. А они такие маленькие, а петельки такие тугие…
– Госпожа Соули… – Голос мага звучал очень тихо. Чтобы расслышать его слова, пришлось отвлечься от пуговичек и перестать пыхтеть. – Госпожа Соули, знаете… мне уже не по себе.
О Богиня! Будто мне легко и комфортно!
– И зная, кто ваш брат… и что его домашняя лаборатория не охраняется… как-то страшновато стоять к вам спиной.
От такого заявления сорочка попросту выскользнула из рук.
– Что? – ошарашенно выдохнула я, а Райлен… О Богиня! Черноглазый маг рассмеялся самым бессовестным образом.
Возмущенная до глубины души, подхватила сорочку и продолжила начатое. В этот раз пуговицы поддались на удивление быстро и подол, будь он неладен, нашелся сразу. Ткань заструилась по коже, только я по-прежнему чувствовала себя голой – материя слишком тонкая, а складок, способных скрыть фигуру, слишком мало.
Райлен, за которым наблюдала краем глаза, дернулся.
– Не смейте поворачиваться! – процедила я. Подхватила разбросанную одежду и бездумно запихнула в шкаф. О Богиня! А дальше-то что?
Попыталась отыскать халат, но он словно испарился. Оставаться в одной сорочке было столь неудобно, что пришлось принять самое дерзкое из всех возможных решений – я стремительно пересекла спальню, сдернула с кровати покрывало и змейкой скользнула в постель. Ночной гость шумно выдохнул и повернулся.
– Ну наконец-то… – хрипло пробормотал он.
Я же натянула одеяло на нос и зло сверкнула глазами. В этот миг мне вспоминался старик Миха… вернее тирада, которую он выдал после того, как Искра ему на ногу наступила. Каких усилий стоило прикусить язык, чтобы не повторить непонятные, но очень экспрессивные слова, одна Богиня ведает.
– Госпожа Соули, не сердитесь. – Черноглазый опять улыбался. – Поверьте, я лучше знаю, как должна проходить охота на призрака.
С этими словами маг щелкнул пальцами и все светильники погасли. Зажженной осталась лишь лампа для чтения, установленная на прикроватной тумбочке. Я сильней вцепилась в одеяло – полумрак делал ситуацию совсем неприличной.
– Господин Райлен!
Увы, мой протест никого не интересовал. Хуже того – Райлен неспешно приблизился и, прежде чем успела поверить в происходящее, лег рядом и невозмутимо уставился в потолок. Брюнет разместился поверх одеяла, но до того близко, что смогла в полной мере ощутить жар его тела и с головой окунуться в горьковатый аромат парфюма.
– Господин Райлен… – Пределов возмущению не было, как и слов, способных это самое возмущение описать.
– Вы помните, что я рассказывал о призраках, госпожа Соули? Они используют не поиск, а так называемое предчувствие. То есть пробуждаются и сразу ощущают, кто находится в периметре территории, признанной ими своей.
– И что? – глухо выдохнула я.
Брюнет повернулся на бок, оперся на локоть и окинул очень внимательным взглядом. Как ни странно, он был серьезен, вот только глаза… они как будто сияли.
– Для того, чтобы ваша тетушка меня не учуяла, я должен замаскироваться, – продолжал пояснять маг. – Призраки – существа тонкого мира, следовательно, основная маскировка проходит на тонком плане. Проще говоря, чтобы остаться незамеченным, я должен прикрыться вашей аурой.
– И? – единственное, что смогла сказать.
– И для этого мне нужно к вам прикоснуться, – сообщил черноглазый. – Поэтому отпустите одеяло, госпожа Соули и извольте подать руку.
Я не шелохнулась.
– Госпожа Соули, вы обещали…
Я решительно помотала головой – нет, о таком мы точно не договаривались! Я обещала молчать, если попросит, и бежать, если прикажет. И все!
Маг издал тяжелый вздох и закатил глаза, а потом вдруг улыбнулся и сказал:
– Хорошо. Можно ногу.
– Что?! – От возмущения я спустила одеяло до подбородка.
– Для считывания мне подойдет любая оголенная часть вашего тела, госпожа Соули, – продолжал нагнетать брюнет. – Я думал, что рука – самый подходящий вариант, но если вы против…
Усмехнулся и окинул таким взглядом, что мурашки не только по спине, по всему телу побежали. Я не выдержала и залепила пощечину. Вернее, попыталась – в последнее мгновение запястье перехватили.
– Госпожа Соули! – В голосе мага послышалось осуждение, вот только улыбка… О Богиня! Да сколько же можно?! – До пробуждения вашей тетушки осталось чуть больше часа. Вы уверены, что хотите потратить это время на споры?
С ловкостью, какую обычно приписывают карманниками и циркачам, нахал перевернулся на спину и положил пойманную руку на свою грудь. Причем умудрился просунуть ее в ворот рубахи, так что пальчики коснулись обнаженной, очень горячей кожи. А до меня наконец дошло – он нарочно провоцировал на пощечину.
– Госпожа Соули, прекратите дрожать. Я не кусаюсь.
Возмущение давно сменилось злостью, и я опять не сдержалась:
– Да неужели?
Хмыкнул. А потом прикрыл глаза и выдохнул:
– Ох уж мне эта провинция… Нравы не многим лучше, чем в монастыре.
Мне же вспомнилась картинка из модного журнала, на которой представлялось новое творение мастера Эросита – тот самый кусочек ткани, призванный заменить панталоны. Да, до столичной разнузданности нам определенно далеко.
– Так вернитесь в столицу, господин Райлен. Вы в Вайлесе меньше недели, уверена – вас отпустят.
Сказала, а у самой сердце почему-то сжалось.
– Не могу. – Голос брюнета растерял все веселье. Он вообще вьюгу напомнил – звучал холодно и тоскливо. – Не могу и не хочу.
Я прикусила язык прежде, чем с него сорвалось удивленное «почему?». Просто очень страшно стало. Если скажет, что дело во мне, – сгорю со стыда, а если другую причину назовет, то… О Богиня! Что же со мной происходит?
Дрожать я не перестала, а вот попытки высвободить руку из захвата оставила. В конце концов, прикосновение не блажь, а необходимость. Маг сейчас не развлекается – ауру считывает.
– А как поживает ваш дракон? – спросила не столько из интереса, сколько из желания развеять тишину и отогнать мысли о том, что нахожусь наедине с мужчиной. Более того, лежу с ним в одной постели.
– Полагаю, что неплохо. Я отослал его домой.
– Вот как?
Нет, я действительно не знала. Думала бронзовое чудо здесь, в одном из ангаров для грузовых перевозчиков. В нашей глуши, ясное дело, драконов никто не держит, но ангары на случай нелетной погоды есть.
– Дракон не котенок, – пояснил маг. – Он требует особого ухода, да и рацион специфический. В Даоре о нем позаботятся лучше, чем здесь.
Я не смогла сдержать улыбку – Райлен произнес название герцогства с особой, хозяйской интонацией. И хотя затрагивать тему не хотелось, удержаться не смогла:
– Ваши подданные, наверное, скучают…
– Почему вы так думаете? – дружелюбно поинтересовался брюнет.
– Ну как же… столько лет наследника не видеть.
Райлен по-прежнему лежал с закрытыми глазами, ресницы подрагивали.
– Значит, вам известно о моем положении? – Маг усмехнулся. – И давно?
Я несколько смутилась, но молчать не стала:
– С первого дня.
– Провинция! – наигранно возмутился он. И, выдержав паузу, признался: – Подданные не скучают, они ждут. Причем с таким нетерпением, что мороз по коже. Уже подарки приготовили, меню званых обедов составили, кипы прошений написали…
О Богиня! Так вот зачем Райлен напросился в нашу глушь. Он бежал от обязанностей будущего герцога. Хотя… нет, невозможно. Брюнет слишком благороден, чтобы лгать, да еще столь явно. Такие, как он, вообще не лгут… обычно. Слишком дорожат добрым именем.
– И когда вы намерены вернуться в Даор? – с осторожностью спросила я.
Маг повернул голову, смерил спокойным, но очень внимательным взглядом.
– Как только закончу дела в Вайлесе.
К счастью, румянец с моих щек не сходил, так что распознать еще один виток глубочайшего смущения Райлен не мог.
– А как же столица?
Гость заломил бровь. Пришлось пояснить:
– Я слышала, что магов вроде вас дальше столицы не отпускают.
– Кого-то не отпускают, – признал он. – Кого-то просто не могут выпроводить. Лично я в столицу возвращаться не намерен. Как вы уже поняли, у меня и в Даоре дел невпроворот.
Я вежливо кивнула, хотя в действительности не поняла ничего. Вернее – окончательно запуталась.
Выходит, Райлен не обязан возвращаться в столицу и, как только «закончит дела», умчится в родное герцогство. Более того, в Даоре он намерен приступить к непосредственным обязанностям наследника, а никак не штатного мага. И если он может избежать службы в столице и наплевать на тот факт, что первые десять лет по окончании академии каждый маг должен посвятить практике, то… Он что, в самом деле приехал в Вайлес добровольно?!
– Госпожа Соули, почему вы хмуритесь?
– Я пытаюсь понять, зачем вы забрались в нашу глухомань, – призналась прежде, чем успела подумать.
– Значит, мое объяснение вас не устроило?
Я, разумеется, промолчала, а маг хмыкнул и снова расцвел улыбкой. Только в этот раз она была сдержанной и задумчивой.
Восторгов от того, что проболталась о своем недоверии, не испытывала. Но откровенность имела довольно приятный результат – Райлен отпустил ладошку и сообщил, что вопрос с аурой решен. И даже с постели поднялся, дабы переместиться в кресло.
– Осторожно!
Предупреждение запоздало – Райлен все-таки присел на томик в мягком бумажном переплете. О бедная северянка Салли!
Маг с недоверием поглядел на извлеченную из-под… ну, в общем, извлеченную книгу. Потом нагло раскрыл на месте закладки и прочел вслух:
– «Салли растерялась. Она и представить не могла, что этот суровый мужчина, чье лицо испещрено шрамами, способен на столь трепетные слова. В его глазах плескался океан нежности, и Салли с запозданием поняла, что тонет…»
– Господин Райлен!
Брюнет оторвался от книги, одарил пристальным, невероятно хитрым взглядом.
– Значит, океан нежности? – тихо спросил он.
– Господин Райлен, прекратите! – Я бы поднялась и отняла роман, но… демонстрировать гостю свои прелести по-прежнему не хотелось.
– Ладно! – примиряюще шепнул он. Переложил находку на комод. – Кстати о книгах… Вы в прошлый раз забыли…
Следом на комод легли еще два томика – те самые, что несла госпоже Жейер. И все бы хорошо, но Райлен опять хитро прищурился и сообщил:
– Невероятно поучительные истории.
Я снова натянула одеяло на нос и отвела глаза. О Богиня! Неужели он читал? Это же сентиментальные романы, они мужчинам противопоказаны! Отец однажды прочел половину вот такого томика, так целую декаду подзуживал, дескать, у всех нежных отзывчивых мужчин уже есть… мужчины.
И я уже открыла рот, чтобы выступить в защиту любимого чтива, как внизу раздался грохот, а спустя несколько минут дом содрогнулся от басистого:
– Девочки, я вернулся!
О Богиня! Только этого не хватало…
