Глава 15

Удивительно, но я нашла и эту информацию, хотя про мой вид в Сети прискорбно мало написано — все больше расхожие байки, бродившие среди людей. Какой-то ученый проводил исследование, и вот его результаты, как реферат, я и нашла на ресурсе для студентов. Да уж, нашла, прочитала и порадовалась за себя. Привязка действительно не действовала, но четко понять, твоя ли истинная пара демон, можно только после первой ночи. А до нее — исключительно по косвенным признакам. То есть если я ошибаюсь и все происходящее — всего лишь обычное влечение, которое до обряда могут разбудить в суккубе только демоны, то первая ночь с одним из них станет моей самой большой ошибкой в жизни. Я отложила планшет и вытянулась на кровати, прикрыв локтем лицо. Душу затопила грусть с отчетливой примесью страха. Не хочу рисковать, нет. Истинные они там мои или нет, время покажет, если да — значит, подождут два года и… ну, обряд все равно с ними будет, никуда не деться. На других женщин ни Жарков, ни Казанцев уже не посмотрят, да и не смотрят, если верить слухам и намекам девчонок. Каково им будет все это время, взрослым мужчинам, привыкшим не отказывать себе в удовольствии, я предпочитала не думать. Нет, я, конечно, теоретически девочка не совсем наивная. Но, доходя в размышлениях до того, что спать вместе нам точно можно и прикосновения не возбраняются, даже, наоборот, приветствуются, фантазия, сдавленно пискнув, сворачивалась в клубочек и уползала в дальний угол сознания. А я отчаянно краснела.

В общем, Танюха, нерадостно все, совсем нерадостно. И за оставшуюся до конца сессии неделю тебе надо решить, рассказать ли все честно папе, и пусть он поможет, или пока попытаться справиться своими силами. Расстраивать папу ужасно не хотелось, а с другой стороны, вдруг он знает, как точно определить, истинная или не истинная пара? Ох, у меня их чисто в теории аж две!.. Ма-а-а-амочки! Я тихо застонала, перевернулась на бок и подтянула коленки к подбородку. Мысль в голове никак не желала укладываться, и хотя меня воспитывали не в таких уж строгих моральных рамках, все равно я всегда считала, что у меня будет, как у всех. Один парень, возможно даже моя истинная пара, и все у нас сложится красиво и ладно. А-а-а-а-а!.. Ох, Танька, и как теперь жить? Несмотря на покладистость Димки и Макса сегодня вечером, я сильно сомневалась, что они вот так на раз станут паиньками. Во-первых, притяжение моей невинности для демонов слишком сладко, и во-вторых, если нас троих угораздило вляпаться в истинный треугольник… Они не станут сдерживаться, ведь им в случае ошибки ничего не грозит. Ну, получат еще одну игрушку, так мало ли их у обоих. При любых раскладах Жарков и Казанцев в выигрыше. Я же…

Вздохнула, выпрямилась и поняла, что сна ни в одном глазу и очень хочется есть — я же не ужинала, кроме шашлыков, с обеда больше ничего не ела. Уснула, а потом случилось… Ну, случилось то, что случилось. В гостиной. При воспоминании о ласковых пальцах, скользивших по телу, нежных поцелуях это самое тело вспыхнуло как спичка, жар окатил с головы до ног, и я мысленно охнула — живот залила приятная, ноющая тяжесть. Слишком явный показатель проснувшегося желания, пусть я толком и не знала, что это такое. Зато очень хорошо чувствовала… Вскочив с кровати, быстро переоделась в свободные спортивные штаны и футболку — специально захватила, по дому ходить, — и спустилась вниз. Так, мысленно скрестить пальцы, что демонов в гостиной уже нет, быстренько перекусить чем найду и обратно, попытаться все-таки уснуть. Будет день, будет пища. Если оба сумеют неделю удержаться в рамках и выполнить мое требование, там буду решать. У меня целых два месяца впереди, чтобы понять, истинные они мои или нет.

С лестницы спускалась на цыпочках, чутко прислушиваясь, есть ли кто внизу или нет, — на первом этаже, к моему облегчению, царила тишина. Только догорали в камине дрова. Ура! Можно спокойно поохотиться, кусок в горле не застрянет. Я расправила плечи и уже увереннее направилась к холодильнику, желудок отозвался тихим урчанием. Да, проголодалась за весь день. Достала нарезки, хлеба, сока, сварганила роскошный бутерброд и, зажмурившись, откусила большой кусок. Вкуснятина!.. Сомнения и переживания на время отошли, я отложила сложные размышления на утро, когда высплюсь и окончательно приду в себя. Может, все мои догадки и предположения яйца выеденного не стоят, и я зря беспокоюсь.

Когда талию неожиданно обняли чьи-то сильные руки, я чуть не поперхнулась куском бутерброда, закашлялась и с трудом прожевала.

— Не спится, Танюш? — Тихий, ласковый голос Макса всколыхнул только что улегшиеся эмоции, а вместе с ним и раздражение, что мне никак не дадут отдохнуть, хоть немного!

Едва Таня поднялась к себе наверх, Димка встал, бросил в камин дрова, небрежным касанием зажег — сумбур в эмоциях требовал успокоения, и излишки Жарков скинул в магию, — и подошел к мини-бару в углу.

— Коньяк, виски? — оглянулся на расслабленного Макса.

— Коньяк, — кивнул друг и встал приготовить закусь.

Только что случившееся требовало обсуждения, и серьезного, а также следовало обдумать дальнейшие действия. Причем активного времени в запасе у них всего неделя, потом Таня на два месяца будет предоставлена сама себе, и неизвестно, что надумает к началу учебного года. Макс тонко нарезал лимон, сыр, отнес тарелку к столу, Димка уже разлил ароматную темную жидкость по толстым стаканам.

— Ну, за изменения в жизни, — усмехнулся Жарков, коснувшись края максовского стакана. — Надеюсь, положительные.

— Это как посмотреть, — задумчиво ответил Казанцев, сделав глоток и заев кусочком сыра. — Таня не хочет слушать внутренний голос и боится ошибиться. Не верит до конца нам, отсюда все эти условия.

— Согласен. — Димка подошел к камину и оперся рукой, потом посмотрел на друга. — Может, не стоило торопиться с предложением о встречах втроем?

Макс прищурился.

— Ревнуешь? — Он поднял бровь. — Димон, делить не получится, ты же знаешь. Или вместе, или никак.

— Никак не получится, — буркнул Жарков, отвернувшись к огню. — Не откажусь я от нее ни при каких обстоятельствах, Макс.

— Тогда чем раньше Таня привыкнет, тем лучше, — спокойно проговорил Казанцев. — И мы тоже, кстати. Да, меня слегка дергает, когда вижу ее рядом с тобой, но морду бить не тянет, — с усмешкой добавил он. — Как дальше будем?

— Я с отцом поговорю, когда вернемся, — негромко ответил Димка. — Мама его истинная, пусть и демоница, вдруг он что ценное подскажет.

— Не боишься, что батя твой гадость какую задумает с Таней? — усомнился Макс. — Особенно если узнает, кто она на самом деле?

— Партнерское соглашение с Игнатом подписываем на следующей неделе, что ему еще надо? — Димка пожал плечами. — А тронет Таню или ее семью — в асфальт закатаю, и не посмотрю, что отец, — добавил он жестко. — Мне всего лишь нужно знать, как точно понять, истинная или нет. И как убедить Таню, не раскрывая всех карт, что нам можно верить.

— Выполнить ее просьбу в первую очередь, — хмыкнул Макс. — И не лезть к ней больше чем с поцелуями. Устроить ей романтику, Димон. Она же девчонка, как ты правильно сказал, ей только девятнадцать будет. И с парнями она никогда не встречалась.

Жарков глотнул еще коньяка и зажмурился, длинно вздохнув.

— Боже, Макс, ты бы знал, как это сложно! Я не могу спокойно сидеть рядом с ней, инстинкты рвут крышу! — Он повернулся к другу и плюхнулся на диван рядом. — От ее запаха голова кругом идет, с трудом держу себя в руках. — Димка откинулся на спинку и прикрыл глаза. — Ох, Танюшка…

— Понимаю, — тихо откликнулся Макс. — У самого так же. Но, Димон, ты видел, как она напугалась сегодня? Нельзя нахрапом, иначе точно два года воздержания нам гарантировано. — Он криво улыбнулся. — Раньше Танька не подпустит к себе.

— Зато как хорошо ей было, пока мозг не включился… — мечтательно протянул Жарков. — Так, ладно, вариант вижу один. — Он отпил из стакана и заел лимоном. — Не давать ей возможности за эту неделю слишком много себе напридумывать, видеться как можно чаще, и втроем, ну и, — Димка усмехнулся, — можно обойтись и поцелуями, не заходя далеко. Целовать ведь можно по-всякому…

— Я тогда со своим батей тоже поговорю. — Макс допил коньяк. — Вдруг подскажет, как убедить Таню, что ей ничего не грозит. И как точно убедиться, что она наша истинная.

— А есть сомнения? — Димка покосился на друга. — Тебе за эти две недели хоть одна баба приглянулась, Макс? Хоть на одну посмотрел?

Казанцев вздохнул и покачал головой.

— Последними русалки были, да и то уже как-то через силу, что ли, — мрачно ответил он. — Только Таня в голове, остальные мимо.

— Ну и я о том же. — Димка поставил пустой стакан на стол. — Все, ладно, давай по койкам, устал я что-то. — Он широко зевнул. — Надеюсь, Танюха не вообразит всяких ужасов, и завтра день проведем нормально.

— Шарахаться будет, — вполголоса произнес Макс, встав. — Стопроцентно.

— Успокоим, — уверенно ответил Димка, убрав бутылку. — Пошли спать.

Они поднялись на второй этаж, не сговариваясь, на несколько секунд замерли у двери Таниной комнаты — она не спала, по их ощущениям. Демоны отчетливо улавливали волны неуверенности и беспокойства, исходившие от девушки. Однако стучаться никто не стал, хотя очень хотелось войти и успокоить Танюшу, что ничего страшного не происходит, даже наоборот. Макс и Димка молча разошлись по своим комнатам, но, как и сама драгоценная гостья, засыпать не спешили.

Казанцев, оставшись в одном белье, лежал поверх одеяла и невольно прислушивался к происходящему за стеной — его спальня примыкала к Таниной. Тишина тишиной, но вот эмоции маленькой суккубы он чувствовал отлично. Она переживала, волновалась и тревожилась. И еще немножко грустила. Макс перевернулся на бок, глядя в стену и борясь с желанием все-таки зайти к Тане — внутри что-то дергало, не давало успокоиться, требовало пойти и обнять, утешить, поцеловать в маленькое ушко, шепнуть, что все будет хорошо. Макс тихо, невесело рассмеялся, уткнувшись в сгиб локтя. М-да, узнай кто из приятелей, что Казанова влюбился, как последний мальчишка, засмеяли бы. Но такова суровая правда жизни, он действительно влюбился. В нежную и милую Танечку, ничуть не похожую на прежние увлечения, немного наивную, романтичную и непосредственную. Кто бы мог подумать…

Однако никакого сожаления Макс не чувствовал, нет. Скорее радость и нетерпение, когда же Таня перестанет шарахаться, и можно будет не только романтикой обходиться. Хотелось, очень хотелось открыть Танюше чувственный мир, научить всему и самому наслаждаться, но, черт возьми, угораздило же, что его истинная пара — суккуба! Да еще и несовершеннолетняя! Ну что стоило им встретиться не сейчас, а через два года, когда у Тани никаких запретов и страхов не будет… Макс тихо хмыкнул. Ладно уж, случилось, как случилось, чего теперь. Да еще начало знакомства не слишком удачное, ведь повело-то на ее девственность сначала и Димку и самого Казанцева. Вот уж ирония судьбы. Они, никогда не делившие девчонок (ну если знакомство не предполагало длительных встреч), развлекавшиеся все вместе — как с русалками, например, — теперь вот одну на двоих истинную получили. Димон же собственник, он не терпел соперников и, едва узнавал о флирте своих любовниц на стороне, сразу разрывал все отношения, без вариантов. А тут вместе, да еще и жить…

Размышления Макса прервались — в коридоре раздались тихие шаги, Таня куда-то пошла. Особо не задумываясь, Казанцев встал, натянул штаны и бесшумно выскользнул за гостьей. Обнаружив, что Танюша всего лишь поесть захотела, Макс улыбнулся, еще несколько минут полюбовался ее довольным личиком и понял, что не сможет сейчас вернуться к себе и уснуть. Без нее — нет. Казанцев на мгновение прикрыл глаза, решая трудный вопрос: что сложнее — пролежать всю ночь рядом с желанной девушкой и держать инстинкты в узде — или вернуться к себе и до утра прислушиваться к происходящему за стенкой. Первое оказалось гораздо привлекательнее — главное, Таня будет рядом, он сможет ее обнять и прижать к себе, а там… там видно будет. И Макс решительно направился к девушке.

Я вцепилась свободной рукой в предплечье Казанцева, выпалив раздраженно и немного взволнованно:

— Макс!..

— Ш-ш-ш, Тань, успокойся. — Я почувствовала, как его губы прижались к шее чуть пониже затылка и вдоль позвоночника словно горячая капля скатилась, оставив огненную дорожку. — Мне тоже не спится. — Он помолчал, пока я дожевывала с некоторым трудом бутерброд. — Без тебя.

Сердце глухо бухнулось в груди, лицу стало жарко — это на что это он намекает?!

— Казанцев… — начала было я, но закончить мне не дали.

— Танюш, я тебя услышал, — перебил он. — Не буду приставать, честно-честно. Если сама не захочешь, — коварно добавил он, а у меня от его голоса спину обсыпало колкими мурашками.

И этот аромат какао и пряностей, от него кружилась голова и мысли путались.

— Просто поспи сегодня со мной, а?

Ушам не верю — Макс просит?! И… А где Димка? Учитывая их заявление вечером…

— Только с тобой? — с подозрением спросила я, запоздало осознав, что почти согласилась на его предложение.

Угу, не ждет ли Жарков в спальне?! Может, сговорились?

— Да, со мной, — легко ответил Макс.

Вроде не врал, но кто его знает? Уснуть с ним, чтобы обнимал, на его плече… Ох, как заманчиво, Танька, как заманчиво и… страшно, да. Вдруг понравится и вдруг захочу, чтобы поприставал. Совсем немножко, так, без перегибов. Навалилась усталость, и возражать не осталось сил.

— Пойдем, — сдалась я, стряхнув крошки с рук, и допила сок.

— Спасибо, — шепнул Казанцев с искренней благодарностью в голосе и легко поцеловал в изгиб шеи.

Ай! Н-не надо, там оказалось все так чувствительно!.. Макс отстранился, взял за руку, и я пошла за ним, нервно размышляя, а не совершаю ли ошибку в длинной череде уже сделанных. Мы молча поднялись по лестнице, у меня от волнения воздух застревал в горле, не давая нормально дышать, но вместе с тем откуда-то изнутри поднималась тихая радость. Несмотря на все мои страхи, зрело ощущение правильности происходящего. И бояться нечего. Я облизала пересохшие губы, покосившись на Макса. Правда, что ли, не будет руки распускать? Пока верилось с трудом. Однако дойти до его комнаты не успели: свернув в короткий коридор, Казанцев остановился, и я тоже. Впереди, опираясь на косяк, стоял Димка и смотрел на нас с непроницаемым выражением. Сердце испуганно сжалось и скатилось в пятки, я замерла, не в силах отвести взгляд. Попала, Танюха. Теперь точно попала.

— Тоже не спится? — негромко спросил Жарков, и по его голосу невозможно было понять, злится он или нет.

Я только кивнула, невольно крепче вцепившись в ладонь Макса. В горло как песка насыпали, волнение перемешалось со страхом, однако оно медленно, но верно выступало на первый план. Димка тихо хмыкнул, толкнул дверь своей комнаты и кратко сказал:

— Заходите.

Сердце из пяток скакнуло обратно и заметалось в груди, мысли разлетелись вспугнутыми бабочками.

— Дим… — вырвалось у меня, но слишком жалобно, поэтому я предпочла заткнуться.

Откуда-то пришла уверенность: никто сейчас моих возражений слушать не будет. Это демоны, и какими бы душками они ни были глубоко внутри, привычка получать, что хотят, никуда не делась. А хотят они сегодня спать не одни. Собственно, как и я, где-то совсем глубоко в душе. Конечно, мне никто не ответил. Пришлось молча зайти за Казанцевым в комнату Димки. Там царил густой полумрак, только немного света из окна разгоняло темноту, и мой взгляд, конечно, сразу упал на кровать. Широкую, двуспальную, расстеленную. Жарков спать собирался, но, видимо, бессонница заразна. Я споткнулась, густо покраснела, поспешно отведя от нее взгляд, и чуть не сделала шаг назад — не дала рука Макса, оказавшаяся на талии. Я услышала щелчок закрывшейся двери, занервничала сильнее, особенно когда с другой стороны появился Жарков, тоже в одних штанах, как и его друг. Ну хоть это хорошо, а то моя скромность, боюсь, не выдержала бы близкого нахождения рядом с практически голыми демонами… Хватило интересных видов сегодня на озере. Щекам стало еще жарче, хотя, казалось, куда уж больше.

Димка откинул одеяло, обернулся и посмотрел на меня.

— Забирайся.

Поспешно юркнула на мягкую постель, с трудом сдержав дрожь, сонливость боролась с волнением, и я совершенно не знала, как себя вести. Что делать, как говорить. Я же ни разу в жизни не попадала в подобные ситуации, да я даже с парнями особо близко не общалась! Свернулась клубочком, зажмурившись и с внутренним трепетом ожидая, что будут делать Жарков с Казанцевым. Просто лягут рядом и дадут мне уснуть? Даже не попытавшись поцеловать на ночь?.. Э-э-э-э, Танюха, о чем думаем, испорченная моя? Лучше бы держать нейтралитет, самый лучший выход. С небрежным видом выставлять ультиматумы и пытаться командовать обоими у меня явно не хватит способностей, да и не думаю, что Димкой и Максом вообще можно командовать. Даже истинной паре. Услышать услышат, но вот послушают ли — большой вопрос.

Послышался шорох, матрас слегка прогнулся под ними, а я невольно задержала дыхание. Сердце заткнуло горло, попытавшись покинуть предназначенное природой место совсем неэстетичным образом. Кто-то осторожно обнял сзади, прижался к спине, и стало сразу тепло и уютно, непонятный озноб, охвативший тело, отступил, растворился. Судя по запаху какао с корицей, это Макс. Значит, Димка с другой стороны… Буквально через пару мгновений мои озябшие ладони обхватили его пальцы, и я почувствовала, как мягкие губы осторожно коснулись, подули, согревая.

— Замерзла? — тихо спросил Димка с искренней заботой в голосе.

— Н-немного, — почти шепотом ответила я, упорно не открывая глаза.

Если увижу его лицо слишком близко, боюсь, не удержусь от глупостей. А их я натворила достаточно. И еще, смогу ли уснуть в такой волнующей компании, черт возьми?!

— Грейся, — выдохнул Жарков, придвинувшись еще ближе.

— Спокойной ночи, Танюш, — раздался около уха голос Макса, и я почувствовала прикосновение к основанию шеи, чуть пониже затылка, прямо над воротом футболки.

Прия-а-а-а-а-атно, я аж чуть не мурлыкнула от неожиданности. Спокойной, ага. Для кого спокойной, а для кого и не очень, между прочим! Но… чья-то рука, не знаю чья, начала тихонько перебирать мои волосы, поглаживать, мягко массировать голову, и постепенно переживания и эмоции улеглись, навалилась сонливость. Я расслабилась, пригрелась окончательно и незаметно для себя уснула, убаюканная тихим, размеренным дыханием Димки и Макса. Последняя мысль, мелькнувшая перед тем, как сознание выключилось, была о том, а наблюдали ли за мной сегодня и видели ли меня с Пашкой. Про поцелуй уже не додумала, спала.

И Димка, и Макс боялись пошевелиться, чтобы ненароком не нарушить сон Тани. Она уснула быстро, к их облегчению, а вот к ним, несмотря на близость такой желанной гостьи, сон не шел, точнее даже, именно из-за этой близости. Димка, тихо перебирая золотисто-рыжие пряди, выбившиеся из косы, смотрел на умиротворенное лицо их неправильной феи и улыбался, разглядывая милые черты. Он готов был до утра лежать и любоваться, и бог с ним, со сном, главное, она наконец-то здесь, рядом. Макс приподнялся на локте, глянув на друга. Грудь чуть царапнуло, но несильно — как это Димка вовремя почувствовал, что Тани нет в комнате и Макса тоже!

— Димон, извини, но я просто не мог один оставаться, — тихо произнес Казанцев. — И она очень удачно из комнаты вышла.

Жарков едва слышно хмыкнул и проворчал:

— Будешь пытаться за моей спиной с ней вдвоем что-то провернуть, заберу Танюху к себе, и покатятся все приличия к чертям!

Его друг так же тихо рассмеялся.

— Она тебе глаза выцарапает, Димон, даже не пытайся. Ладно, хорошо, в следующий раз поставлю в известность, — с легкой ехидцей ответил он. — Я просто думал, ты спишь уже. Ну и не хотел лишний раз нервировать Танюшку.

— Уснула. — Димка с нежностью провел по чуть растрепанным волосам спящей девушки. — Черт, я себя каким-то маньяком чувствую, все время хочется знать, где она и с кем, что с ней все в порядке, голос ее слышать, прикасаться… — Он вздохнул. — Реально сумасшествие.

Макс снова издал смешок и лег.

— Это любовь, приятель, — прошептал он. — С чем тебя и поздравляю.

— Как она день провела сегодня? — Пальцы Димки невесомо проскользили по тонкому носу, коснулись губ. Таня пошевелилась, слегка поморщилась, но не проснулась. — Я убрал своих, вчера еще, как догадался, кто она. Вдруг и батя ее присматривает за дочкой, не хотел рисковать.

— Ну, мои мне только сказали, Таня с тем водяным гулять пошла. — Макс помолчал. — Я не стал их гонять по всему городу, Сашке и так людей не хватает для текущих дел. Снял до понедельника. Все равно она с нами сейчас.

Димка нахмурился.

— Водяной? Зачем он рядом с Танюхой увивается? — напряженно спросил он.

— Уймись, ревнивец, — отозвался Макс. — Они с ней еще на неделе договаривались, он из их студенческой тусовки. Или ты собираешься запретить ей вообще видеться со всеми своими приятелями? — Казанцев прищурился. — Димон, не дури. Ни с кем другим Танюшка сама не захочет встречаться, а общение ей нужно.

Жарков прикрыл глаза и длинно вздохнул.

— Ладно, постараюсь, — буркнул он не слишком охотно.

Да, Макс в точку попал: хотелось разогнать всех потенциальных ухажеров Тани, чтобы они даже смотреть в ее сторону не смели. Маленькая суккуба только его! Ну, еще Макса, на это он согласен.

— Я надеюсь, ты не собираешься без моего ведома куда-то с ней вдвоем уходить? — вроде как небрежно осведомился Казанцев, но в его голосе проскользнули предупреждающие нотки.

Димка улыбнулся в темноте, улегся на спину и осторожно обнял Таню, уложив себе на грудь. Удивительно, но она и сейчас не проснулась, только пробормотала что-то неразборчиво, закинула на него колено, вытянула руку поперек груди Димки и снова затихла. Макс молча придвинулся ближе, не желая выпускать Танюшу из объятий, и Димка еле слышно усмехнулся. Оба собственники, да уж, и хорошо, что их дружбе много лет, научились сглаживать острые углы и разрешать конфликтные ситуации миром. Лучше уж близкий друг, чем кто-то совершенно незнакомый, а ведь могло случиться и так.

— Не буду, Макс, — ответил он на вопрос Казанцева. — Если что, позвоню и предупрежу. Кстати, может, попробуем вычислить, что за артефакт на ней? Ауру посмотреть, вдруг мы ошиблись?

— Да не ошиблись, иначе не шарахалась бы, — тихо проворчал Макс, но снова приподнялся, окинув спящую Таню взглядом. — Скорее всего, украшение, то, что она постоянно носит. Или часы.

— Сейчас она без них. — Димка посмотрел на тонкое девичье запястье на его груди. — А выглядит как фея.

— И не кольца, Таня их не носит, пока. — По губам Макса скользнула мимолетная улыбка. — Цепочка?

— Сдернуть могут, и тоже нет. — Димка покачал головой и тут увидел маленькие аккуратные сережки.

Пожалуй, вариант. Незаметные, не обращают на себя никакого внимания и все время на Тане.

— Макс, — шепотом позвал он, — попробуй аккуратно снять одну. Если парные, связь разорвется и защита перестанет действовать.

Казанцев спорить не стал: осторожно расстегнул замочек и вынул украшение из маленького ушка. И снова Таня только пошевелилась, потерлась щекой о Димкину грудь и затихла. Оба демона замерли с колотящимися сердцами — если маленькая суккуба застукает их за подобными действиями, точно не простит. Но нет, обошлось, Танюша не проснулась и в этот раз. Медленно выдохнув, Макс убрал руку с сережкой, глянул на простенькое украшение и присвистнул.

— Ничего себе, экранирующий артефакт с пониженным фоном! Действует только в паре и в контакте с носителем. — Его взгляд переместился на Таню. — Димон, — тихо позвал он, и выражение в его голосе заставило Жаркова напрячься. — Посмотри сам.

Хорошо, Таня удобно лежала, и теперь, когда защитный артефакт не действовал, Димка отчетливо видел переливающуюся мягким оранжевым светом ауру суккубы. После инициации она станет красной. А еще по ней то и дело вспыхивали разноцветные звездочки — странное явление, обычно ауры одноцветные, без всяких лишних вкраплений. Брови Димки поползли вверх.

— Ну насчет ее вида мы не ошиблись, это радует, — озадаченно протянул он. — А что это за искорки, ты не в курсе, Макс?

— Без понятия. — Димка покачал головой.

— Кстати, у тебя они тоже есть, — огорошил вдруг Казанцев, внимательно посмотрев на друга.

Димка чуть прищурился, в голове тут же зашевелились догадки, что это может быть. Проверка ауры Макса подтвердила их, и они почти превратились в уверенность. Жарков улыбнулся, осторожно обняв Таню и не сводя с друга взгляда.

— Кажется, я знаю, что это такое, но у отца уточню, когда вернемся, — вполголоса произнес он. — Надевай обратно. — Димка кивнул на сережку. — Что ж, тогда все вообще отлично складывается.

— Ага. — Послышался зевок, Макс склонился над спящей девушкой и вернул украшение на место — ее аура снова стала как у обычной феи. Потом он лег, обвив талию Тани рукой. — Все, я спать. Танюха так уютно это делает, что мой организм согласен последовать примеру. Посмотрю лучше сны всякие… интересные…

Макс затих. Димка еще некоторое время лежал, глядя в потолок и рассеянно размышляя о переменах в его жизни, а потом тоже уснул.

Признаться, утром глаза открывать было страшно — в первую очередь потому, что так и не решила, как себя вести дальше. Судя по запаху можжевельника и свежести, спала я на плече Жаркова, хотя убей, не помню, как там оказалась, а Макс так и прижимался сзади. На удивление, сон мой был крепок и безмятежен, без волнующих и смущающих покой сновидений. «Надо же, и не приставали ведь оба!» — мелькнула мысль, и я все-таки наскребла смелости поднять веки. Хотелось есть, и желудок грозился выдать меня с головой, если не прекращу прислушиваться к спокойному дыханию демонов в попытке дождаться, вдруг они обо мне разговаривать начнут. Не начали. Интересно: спят или нет? Я осторожно пошевелилась, желая выбраться из жарких объятий, и тут же поняла, что не получится. Рука Макса сжалась на талии крепче, а Димка погладил большим пальцем мое плечо.

— Проснулась? — услышала его ласковый голос.

Ну дальше притворяться смысла нет. Открыла глаза, приподняла голову, настороженно посмотрев на Жаркова.

— Вроде да, — кратко ответила и тут же отвела взгляд.

Смотрел он… слишком уж нежно, с такой же улыбкой, причем смотрел не на мое лицо, а на губы. Красноречиво очень. А сзади, между прочим, Макс сопел! Нет, ребята, обойдетесь. Мне еще стремно все то, что происходит между нами, поэтому никаких вольностей в присутствии друг друга.

— Тогда идем завтракать. — А это уже Макс, и от его щекотного дыхания по шее мурашки прокатились до самых пяток.

— Сначала умываться, — не согласилась я, предприняв еще одну попытку выбраться из рук Жаркова и Казанцева.

Слишком уж… здорово было вот так лежать, прижимаясь к одному и чувствуя тепло тела другого, и я не хотела поддаваться этой сладкой утренней неге. Сегодня мы возвращаемся обратно в город, у меня еще два экзамена и в конце недели вечеринка в клубе, как планировали с Варькой и девочками. Демоны… Подумаю об этом позже. Много позже.

Меня не слишком охотно, но отпустили, пришлось выбираться из кровати через Димку. Казалось, к щекам прилила половина всей крови, циркулировавшей по венам, я глаз не смела поднять, хотя их взгляды, веселые и пристальные, отлично чувствовала. Хорошо, на мне штаны и футболка, не слишком провокационная одежка. Когда я уже взялась за ручку двери, вслед раздалось:

— Есть пожелания к завтраку?

— Н-нет особо, — откликнулась я и поспешно юркнула за дверь в коридор.

Сумбур в мыслях продолжался, с чувствами и эмоциями творилось странное. Беспокойство перемешивалось с волнением и радостью, и чуть-чуть неясного, непонятного предвкушения бодрило, как стакан ледяной газировки в жаркий день. Что будет, когда вернемся? Я в общагу, они к себе. В покое меня не оставят, это я уже уяснила, особенно если мои подозрения правы. Мне-то что делать? Ответа на этот вопрос я так и не нашла. Почти не отдавая отчета в своих действиях, умылась, переоделась в другую футболку и шорты подлиннее. Переплела косу и спустилась вниз. Ощущение дежавю: опять оба у кухонного стола в фартуках, по гостиной витают вкусные запахи, и хочется улыбаться, а не вздрагивать от любого громкого звука.

Села на диван, включила телик, щелкая по каналам, — тишина давила на уши. Судя по вкусным запахам, сегодня снова гренки, против чего не имела возражений, любила их очень, особенно с сыром. Подошел Димка, поставил блюдо с готовыми гренками на стол, к ним чайник.

— Часиков в пять поедем, к семи-восьми будешь дома, если в пробки не попадем, — как ни в чем не бывало произнес он, скользнув по мне мимолетным взглядом.

— Хорошо — кратко ответила я, краем глаза наблюдая за ним.

Напряженность не желала проходить, и я не знала, что с ней делать. Неуютное чувство в душе становилось сильнее, я едва могла сидеть спокойно, нервно дергая край футболки и затылком ощущая присутствие двух демонов. Да что такое!.. Поднялась волна глухого раздражения, захотелось вдруг сотворить что-нибудь назло, наперекор нелепой ситуации, доказать всем, и себе в первую очередь, что… правда не в том, будто оба они — мои истинные половинки, нет! Что у меня еще есть шанс завести нормальные отношения с хорошим парнем. Я нахмурилась, стянув жареный гренок с сыром, и откусила кусок. Ведь, по сути, мне даже выбора никто не дал. Поставили перед фактом, и теперь выходит, не отверчусь. Нет уж, я попробую! Вот прямо на той вечеринке и начну пробовать! На неделе никаких развлечений, у меня два экзамена, и хочется сдать их без троек, так что лекции и учебники — наше все. А вот потом… И два месяца свободы, отдыха, пусть даже и под присмотром папиного охранника — конечно, одну меня он никогда не оставлял. За исключением последних нескольких недель.

— О чем задумалась? — раздался веселый голос Макса, и он уселся рядом, положив руку на спинку дивана, почти касаясь моих плеч.

— О жизни, — не слишком любезно ответила я и осторожненько так попробовала отодвинуться, чтобы Макс не заметил.

Сейчас, с разбегу. Ладонь Казанцева тут же оказалась на моем плече, и демон самым наглым образом подгреб меня к себе. Я выставила руки, упершись ему в грудь, и возмущенно выпалила:

— Макс!..

— Таня, перестань, — мягко произнес он, чуть наклонившись ко мне. — Я просто обниму, ничего больше. Ну, может, поцелую еще, — понизив голос, добавил наглый Казанцев с улыбкой. — Ты же не против?

Против! Только вот сказать об этом не успела. Слабенькая преграда в виде моих рук Макса не остановила, и через несколько мгновений меня уже целовали, ласково, безумно нежно, томительно долго, пока в голове не осталось ни единой мысли. Черт… Не знаю, сколько это длилось, в какой момент я сама начала отвечать, но, когда Макс отстранился, дыхания катастрофически не хватало, воздух с трудом проталкивался в легкие.

— Вот теперь с добрым утром, Танечка, — довольный, как обожравшийся сливок кот, произнес Казанцев, чуть ослабив объятия, но не отпустив совсем.

— А мое утро пока не очень доброе, — раздалось за спиной ворчание Димки, и…

Меня самым возмутительным образом дернули назад за плечи. Макс с тихим смехом разжал руки, в глазах цвета кофе плясали золотистые искорки. Так, мне это решительно надоело, я не плюшевая игрушка, и вчера, кажется, сказала!..

— Жарков, — как можно тверже произнесла я и попыталась встать. — Прекрати! Мы же договорились!

— Ничего, кроме поцелуев, Танюш, я помню, — мурлыкнул Димка и уткнулся носом в изгиб шеи. — Так я и не прошу больше. Повернись, а, Та-а-а-а-ань, — ох, от того, как тягуче, низко он произнес мое имя, нервы завибрировали.

Если сейчас скажу, что при Максе не буду, мм, выйдет глупо и нелепо. Просить второго демона отвернуться — еще глупее. Не говоря о том, чтобы выйти за дверь. Бли-и-и-ин, дурацкая ситуация! А Макс, словно специально, развалился на диване с легкой улыбкой, не сводя с нас блестевшего весельем взгляда. Не дожидаясь моего ответа, Димка сам развернул меня и… я только успела испуганно вздохнуть, да лицо обожгла краска смущения. И я получила свой второй поцелуй, чуть более долгий, чуть-чуть жарче, и в общем, забылась, да. Сама не поняла, как мои руки оказались на шее Димки и когда потянулась к нему, позволив обнять крепче. Точно, отшибает соображалку напрочь в их присутствии! Я первая отстранилась, поймав себя на воспоминаниях о вчерашнем вечере, и поняв, что к замешательству от присутствия Макса прибавилось удовольствие от осознания, что он видит, как я целуюсь с его другом. Так, пора прекращать все эти вольности, я не такая, нет!

Отвернулась, напряженно замерев в руках Димки.

— Не надо больше, — произнесла тихим, ровным голосом.

Сердце колотилось в горле, и по телу прокатывались волны жара, но поддаваться проснувшимся эмоциям очень не хотелось. Димка словно почувствовал, сразу отпустил, но отстраниться не дал. И Макс тоже придвинулся почти вплотную, с невозмутимым видом взял чайник и налил чай мне в кружку. Дежавю какое-то, честное слово.

— Тань, привыкай, — вдруг негромко и серьезно сказал Жарков. — По-другому не будет, мы же тебе сказали вчера.

Я промолчала, упрямо сжав губы. Это мы еще посмотрим, будет или нет по-другому.

До самого отъезда демоны больше не устраивали провокаций, и я немного оттаяла, даже улыбнулась пару раз. Мы еще позагорали, доели шашлыки и к пяти собрались обратно. Заминка вышла, когда садились в машину — я чисто по привычке взялась за ручку передней двери, но Макс перехватил мою руку, приобняв, и тихо сказал:

— Со мной поедешь, Танюш.

Не вопрос, утверждение. Проглотив раздраженный ответ, пожала плечами, кивнула и села на заднее сиденье. Организм, словно устав бороться и возмущаться, впал в какое-то оцепенение, даже не пытаясь сопротивляться. Так и вышло, что всю обратную дорогу я продремала в объятиях Казанцева, убаюканная ровным стуком его сердца и размеренным дыханием. И мне было хорошо, никакие тревожные мысли не мешали, не дергали и не выносили мозг… Увы, к сожалению, как только мы приехали в город, краткая передышка закончилась. Меня доставили к общежитию и, к мимолетному удивлению, приставать с прощальными поцелуями не стали.

— Когда у тебя экзамены? — спросил Димка, когда я взялась за ручку двери.

— Во вторник и пятницу. Я учить буду, так что никаких свиданок и развлечений! — категорично заявила, собираясь именно этим и заниматься.

Даже Пашке ничего не обломится, хотя вот с ним бы я погуляла еще разок.

— А пообедать выбраться? Или поужинать? В людном месте, — добавил Макс с улыбкой.

— Н-не знаю, — вот прямо тут на месте соглашаться не собиралась.

И вообще по возможности не хочу видеться с ними. Страшно…

— Спасибо за выходные, пока-пока! — немного поспешно попрощалась и вышла из машины.

Откуда знаю, до каких пор простирается великодушие и хорошее настроение демонов, может, они передумают и дальше продолжат… приучать к своему присутствию. К тому, что их у меня теперь двое. Или не у меня… Так, все, ужин, немножко почитать перед сном, отвлечься и баиньки. Неделя, Танюш, всего неделя, и этот кошмар закончится. По крайней мере, у меня будет два месяца, чтобы отдохнуть, а за это время многое может измениться.

Если, конечно, не угораздило на самом деле найти своих истинных половинок…

Димка не стал откладывать разговор с отцом, благо жил он не так далеко, и было еще не слишком поздно. А тема серьезная, очень, затягивать с выяснением подробностей не стоит. Достав телефон, Жарков набрал нужный номер.

— Привет, пап, не занят? — Он остановился у окна, рассеянно глядя на улицу. — Обсудить кое-что надо. Нет, не по работе. — Димка улыбнулся уголком губ. — Да, давай через полчаса. Хорошо, подъеду.

Отец ждал его в уютном ресторане на Большом проспекте, на Петроградке — недалеко от запасной квартиры Макса, кстати, подумалось Димке. Друг сегодня остался на Миллионной, они договорились во вторник после экзамена взять Таню и где-нибудь все вместе пообедать. Правда, Танюша пока об этом не знает, но Жарков был уверен, возражать не станет. Да, все воскресенье она выглядела настороженно и напряженно, но они с Максом старались вести себя прилично. В ее понимании. Хотя сдерживаться удавалось с большим трудом. К Тане тянуло как магнитом, и этому почти невозможно было сопротивляться. Димка коротко вздохнул и вышел из машины. Ладно, если до отъезда не получится успокоить Таню и приручить, хотя бы на уровне совместных встреч, придется в конце недели открыть ей глаза на происходящее. О том, что в ближайшее время Димке придется два месяца прожить без маленькой суккубы, Жарков старался не думать. Внутри все восставало, хотелось немедленно, каким угодно способом узнать, куда она уезжает отдыхать, и последовать за ней. Однако Димка не мог позволить себе на два месяца покинуть работу, да и заканчивать магистратуру надо, там госы позже, чем у Тани сессия.

Молодой демон зашел в полутемное помещение и сразу увидел отца.

— Привет, — кивнул Димка, устроившись на стуле.

— Что за срочный разговор? — небрежно поинтересовался старший демон.

Младший Жарков, прежде чем заговорить, глянул на ауру родителя — на густо-синем фоне красивые радужные разводы. Мысленно усмехнулся. Так вот как это будет выглядеть со временем.

— Как ты понял, что мама — твоя истинная? — в лоб задал он вопрос.

Ходить вокруг да около нет желания и времени, собственно, тоже. Брови Николая поднялись, он окинул сына внимательным взглядом.

— Просто меня перестали интересовать другие женщины, кроме нее, — помедлив, все же ответил он. — Почему ты спрашиваешь, Дмитрий?

Его сын тоже помолчал, побарабанил пальцами по столу.

— Эти разводы в ауре, они поэтому, да? — все-таки спросил он.

Николай прищурился, остро глянул на сына. В его глазах мелькнуло неподдельное удивление, потом он медленно улыбнулся.

— Кто она, Дим?

Его голос стал мягче, и впервые за очень долгое время он назвал сына коротким именем. Младший Жарков покосился на собеседника.

— Что ты о суккубах знаешь? — вместо ответа снова спросил он.

Старший склонил голову, опять внимательно посмотрел на Димку.

— Не Лариса, — протянул он задумчиво, а потом вдруг замер, не сводя взгляда с Дмитрия. — Подожди, неужели… Ты когда с дочкой Астарского познакомиться успел и где? — требовательно спросил он.

Молодой демон подобрался, в глубине янтарных глаз мелькнули багровые всполохи, черты лица заострились, стали хищными.

— Тронешь ее или ее отца — закопаю, — ровно произнес он. — Когда встретились, тогда встретились. Меня интересует, запрет для суккубов на секс до инициации действует на истинные пары или нет?

Николай откинулся на спинку стула, усмехнулся, покачав головой.

— Я за твою мать тоже готов был горло перегрызть любому, — вполголоса произнес он, с нотками задумчивости. — Не трону, теперь нет, не переживай. Запрет не действует, привязки не будет, она и так никуда от тебя не денется. Когда познакомишь? — осведомился Николай, его голос звучал довольно.

— Позже. — Димка встал. — Спасибо, я понял. И больше никаких ларис мне не подкладывай, — на всякий случай предупредил он, бросив на отца быстрый взгляд.

— Да уж не буду, — снова усмехнулся Николай. — Теперь бесполезно, сам знаю. Ладно, удачи тебе с твоей суккубой. Учти, уговаривать долго придется, — со смешком добавил он. — Ей же восемнадцать, если не ошибаюсь?

— Девятнадцать скоро будет, — сухо поправил Димка. — Я пошел, спасибо. И, пап, я не шутил. — Его голос стал тише. — Не трогай Таню и Игната.

— Таня, значит. Запомню, — непринужденно отозвался старший Жарков. — Обрадую маму о скором появлении невестки.

И не только, мысленно добавил Димка. Он не стал извещать отца о том, что у Танюши две истинные половинки, хватит пока и того, что Димон сейчас сказал. Вот перестанет девушка шарахаться от них с Максом, тогда можно думать дальше и действовать тоже. Сейчас… сейчас пока все идет как идет. Димка доехал до дома, отправил Тане сообщение с пожеланием спокойных снов и к своей радости получил ответ — всего лишь краткое «спасибо», но она ответила. Уже хорошо. Засыпал Димка с улыбкой на лице, чувствуя себя шестнадцатилетним мальчишкой: тянуло на романтичные шалости, вроде того чтобы прислать завтра Танюшке в общагу большой букет с курьером или вытащить ее в обеденный перерыв ненадолго и свозить куда-нибудь в интересное место, куда она захочет.

Да уж, Макс прав, диагноз ясен. Но Жарков не жалел, нет. Теперь бы еще унять страх маленькой суккубы, не раскрывая по возможности всех карт… На этой мысли Димка уснул.