Глава 25
Через час Ника пожалела, что осталась. Через три часа она была готова самолично придушить доктора. А под вечер Роман Евгеньевич застал ученого, крепко-накрепко прикрученного проводами к креслу с кляпом во рту. Закинув ногу на ногу и нагнув к себе светильник, Ника лежала на больничной койке и читала книгу.
– Весело у вас тут.
– Достал!
– Ярослав?
– Это все еще я.
– Это было обязательно? – Более чем выразительный взгляд на мычащего врача.
– А вы как думаете?
Захлопнув книжку, девушка села на кровати. Она давно обулась, надела майку и была готова в любой момент убраться из логова Франкенштейна. Роман Евгеньевич улыбнулся.
– Идея изначально была неудачной, но ты хотела остаться, и я пошел навстречу.
Ника неуклюже встала. После общения с доктором у нее болело все тело, зато теперь она чувствовала его так, словно оно всегда было ее собственным. Только радости особой от этого не было. По ее милости Ярослав лишился литра крови. От жгутов на предплечьях остались синяки, вены истыканы иголками, как у наркомана. Да и остальные процедуры… Если вспомнить…
Девушка вздрогнула. Врач замычал с новой силой, вены на шее вздулись, лицо покраснело, как перед припадком. Роман Евгеньевич нахмурился.
– Что у вас тут произошло? – подошел к ученому, чтобы вынуть кляп.
Ника встала с кровати, взяла с пола вещмешок, отступила на два шага по направлению к выходу и угодила прямиком в магическую ловушку. На полу вокруг нее вспыхнула огненная пентаграмма. Электричество с треском вырубилось, погрузив помещение во тьму. Свет шел только от красноватых линий и рунических знаков, светящихся на полу.
Дикая боль скрутила тело. Ника рухнула на пол. Кровь в венах буквально закипела и хлынула из носа, заливая футболку и крупными каплями падая на пол.
Полковник кинулся помочь, но напоролся на невидимый барьер и был отброшен к стенке. Медик застыл на стуле, с ужасом взирая на происходящее.
– Вероника! – Роман Евгеньевич с трудом поднялся.
Ника пыталась крикнуть, чтобы полковник не приближался, иначе портал разорвет его на атомы. Но воздух в легких тоже раскалился. Дышать стало трудно. Сила пентаграммы нарастала. Внутренности обожгло огнем, и, не в силах выносить боль, она скрючилась на полу, чувствуя, как трещит ткань мироздания.
Материя не хотела рваться, мир сопротивлялся, высасывая для восстановления силы из Вероники. Но воля колдуна, рискнувшего вызвать вместо духа живого человека, была сильней, и миру оставалось лишь подчиниться. Пол в центре пентаграммы провалился, и, как в фильмах ужасов, Ника рухнула в огненную бездну, чтобы через пару секунд возникнуть в центре такой же пентаграммы, начерченной кровью на каменном полу.
Огонь спал, оставив жуткие покраснения на коже, от волос и одежды шел дым. Медленно, очень медленно боль отступала. Ника подняла взгляд на мужчину, посмевшего ее вызвать, и услышала очень тихое:
– Здравствуй, сын. Давно не виделись.
Улыбка отца Ярослава была кривой от боли. Из вскрытых вен кровь струилась на пол, питая пентаграмму. По периметру подвала стояли свечи, отбрасывая на каменные стены мечущиеся тени.
– Обалдеть! Как я рада! – прохрипела девушка. – И что вам всем неймется? Да еще в один день?
– Я очень долго это планировал. Ты не представляешь, как было трудно оторвать от тебя твою ведьму с ее оборотнями. Они хорошо тебя закрывали. – Мужчина взял с пола приготовленные бинты, замотал себе запястья, зубами завязал узлы и сложил в сундук ритуальный нож. Следом бережно положил кремний с огнивом. И только сейчас до него дошло – приветствие сына было каким-то неправильным. Колдун резко глянул на нее. – Что значит – рада?
Ника вдохнула прохладный воздух. Теперь казалось, что в легкие затолкали снега. Тоже мало приятного, но лучше, чем сгорать изнутри.
– То и значит. Я не Ярослав.
Мужчина молчал очень долго.
Девушка медленно приходила в себя. Перемещение через пространственный портал – то еще удовольствие. Теперь она понимала, почему даже сильнейшие колдуны пользуются им в самых крайних случаях.
Она из теории знала, что при построении портала ткань мироздания разрывалась на всю длину между точками входа и выхода. И чем большим было расстояние, тем меньше оставалась вероятность преодолеть его живым. Опробовав на практике столь изуверский способ перемещения, Ника не горела желанием повторить попытку.
В этом смысле телепортация намного удобнее. Кира с Красиным объяснили ее принцип. Когда человеческая сущность раздваивается на две равноценные личности, создавая эффект «Я здесь и здесь», между ними остается связь. Даже если личности окажутся на разных планетах Солнечной системы, их будет соединять с виду тонкий, а на самом деле – невероятно прочный канал, по которому струится сама жизнь. В момент телепортации этот канал сжимается, стягивая мироздание, словно драпировку на ткани, и между точками входа и выхода вообще не остается пространства. Поэтому силы тратятся только на сам переброс астрального двойника в ту точку, куда хочешь переместиться, и воссоединение его с физической сущностью. Дальность расстояния и количество переходов зависят только от количества собственной силы. Ника уже могла с легкостью телепортироваться по несколько раз в день с базы в город и обратно. А здесь за один переход порталом чуть не отдала богам душу.
– Значит, ты и есть ведьма Ярослава.
Колдун не спрашивал. Буравил ее злым взглядом, но девушке были сугубо фиолетовы его порушенные планы. Наоборот, она злорадствовала, что отец парня так крупно просчитался.
Мужчина встал, отряхнул колени от пыли и подошел к краю пентаграммы, не собираясь пересекать ее границы.
– Ты останешься здесь!
Приказ прозвучал как пушечный выстрел. Затем Сергей Александрович вылетел из подвала, захлопнув и заперев дверь на все замки, в том числе магические.
Ника пожала плечами. Меньше всего ей сейчас хотелось куда-либо идти. Она вообще не была уверена, что сможет встать. Девушка распласталась на прохладном камне и закрыла глаза, чувствуя, как холод проникает внутрь, гася пожар. Все! Больше никаких порталов! Правда, и попытка телепортироваться не удалась. Пентаграмма закрывала выход в астрал и блокировала магические способности. Другим зрением она воспринималась как трехмерная клетка, которую невозможно разрушить изнутри.
Мысленно поговорить с Ярославом или Александром Георгиевичем тоже не получилось. Оставалось надеяться, что Роман Евгеньевич отследит ее местоположение по GPS и нагрянет к «папе» с «дружественным» визитом. Она была уверена, что датчик налепили на Ярослава в первый же день, и он не стал его снимать, дабы не нервировать «работодателей». Никто так и не понял, что для парня все это – игра, и он может уйти с базы в любой момент, а полковник продолжает искренне считать, что Ярослав под полным его контролем.
Очень скоро от долгого лежания на полу Ника замерзла. Встать получилось лишь с третьей попытки. Осторожно сделала несколько упражнений, чтобы разогнать кровь и немного согреться. Окон в подвале не было, но, судя по внутренним часам, создавалось ощущение, что сейчас глубокая ночь.
Почему полковник медлит? Может, ее переместили очень далеко и поэтому ей так трудно дался переход? Нет, все дело в том, что ее перемещали против воли. Скорее всего, она все еще в городе. Но тогда получается, что ее давно должны были найти.
Стоять тоже было холодно, значит, подвал глубоко под землей. Ника начала ходить по отведенному ей пространству – два шага до границы силового поля, разворот, два шага обратно, разворот.
Мысли бешеными зайцами скакали в голове. Раз она на большой глубине, спутник может не засечь сигнал от датчика. Если это так, то у нее очень-очень-очень большие неприятности.
Едва Ярослав разберется с Иваном Кондратьевичем и узнает о случившемся, он поднимет на уши весь город, обязательно ее найдет… И попадет прямиком в лапы своего папаши.
И что тогда сделает Сергей Александрович, узрев сына в теле девушки? К тому же беременной его внуком? Стоп!
Ника резко остановилась, вперив невидящий взгляд в стену. Свечи давно сгорели, превратившись в кляксы оплавленного воска, и слабый свет шел только от пентаграммы.
А зачем ему вообще понадобился сын? Жил же он без него все эти годы? С чего вдруг такое желание во что бы то ни стало усыновить Ярослава? Почему именно сейчас, спустя двадцать пять лет? Почему не год назад, когда он был с Ниной и колдунья с легкостью могла уговорить парня помириться с родителем? Почему не десять лет назад? Пятнадцать? Двадцать, когда Ярославу было пять?
Почему именно сейчас?!
Это ведь не Иван Кондратьевич главный «злодей». Ее сдали колдуну, чтобы устранить препятствие. Отец Ярослава сам признался, что ее обережный круг, который она постоянно держала над парнем, делал его невидимым в магическом поле. Поэтому наведенное колдовство на него не действовало. И только сейчас, когда защита на время спала, он смог выдернуть сына к себе через портал. Значит, пентаграмма была на Ярославе изначально, скорей всего, с самого рождения. Вот почему Сергей Александрович не принимал участия в жизни сына. Он и так знал о нем все, что хотел знать.
И все равно непонятно.
Ладно, зайдем с другой стороны.
Чтобы быть политиком, нужно очень много денег. Ей постоянно намекали, что отец Ярослава владеет крупным бизнесом, так почему он не может включать в себя и несколько развлекательных клубов? Заодно можно и к молодежи присмотреться, ведь тем, кто ночи напролет проводит в развлечениях, явно нечего делать, так почему бы не привлечь талантливых детей к полезной работе? Ну а чтобы пустить ищеек по чужому следу, Сергей Александрович заключил сделку с другим колдуном, номинально сделав его владельцем сети клубов. А в уплату сдал ее, вот почему в поисках главного злодея аналитики Романа Евгеньевича вышли на Ивана Кондратьевича, а не на отца Ярослава. Черт, даже если это и так, зачем ему вытеснять из города представителей других семейств? Чем они ему мешали?
И вдруг вся мозаика собралась, каждый кусочек головоломки встал место.
Если ты влиятелен и богат настолько, что готов рискнуть и организовать свою магическую семью и уже завоевал для нее новую территорию, то как ты это сделаешь, если не женат и у тебя нет детей?
Старейшины никогда не позволят возвыситься одиночке. Чтобы стать патриархом, проходят посвящение. Вот почему никто другой не может занять его место. И вместе с посвящением открывается новый уровень магии, дающий возможность патриарху оберегать и защищать свою семью. Эта сила изливается на всех членов семьи. Но если дать такую мощь одиночке, ее некуда будет девать, и она пожрет колдуна, превратив в монстра, способного своим безумием разрушить весь их мир.
Вот почему Сергей Александрович вспомнил о Ярославе. Вот зачем понадобилось срочное усыновление. Без этого между ними не образуется связь, соединяющая их как отца и сына. Сейчас они чужие друг другу люди. Отсюда – ненависть и неприятие Ярослава и эгоистичная настойчивость колдуна, решившего использовать парня для собственного возвеличивания.
Но чтобы образовалась настоящая семья, мало иметь общую ДНК. За всю жизнь между детьми и их родителями протягиваются тысячи нитей – любви, понимания, поддержки, терпения, сострадания, сопереживания… и так до самой смерти. И чем больше этих нитей, тем крепче семья, тем более ощутима ее незримая поддержка.
Ника только сейчас сообразила, что стоит, зажав рукой нос, из которого опять хлещет кровь. Вот оно! Кровь станет первой связующей нитью, поэтому заклинание вызова было построено на ней… И кровь же подарит свободу. Да, у нее душа ведьмы, но тело принадлежит Ярославу.
Глянув на пол, девушка увидела на нем темные капли. Опустилась на колени, отняла руку от носа и очень медленно и очень осторожно положила ладонь на линию пентаграммы, готовясь в любой момент ее отдернуть, если вдруг опять вспыхнет огонь. Но ничего не произошло.
Еще осторожнее повела ладонью, кровью стирая линию за линией. Только бы кровотечение не остановилось. Девушка медленно, но настойчиво принялась удалять пентаграмму с пола, образуя в ней достаточно большую брешь, и вскоре выбралась из ловушки.
Из-за разрушения структуры огненная клетка постепенно гасла, пока совсем не истончилась, пару раз мигнула и растаяла, погрузив подвал в кромешную тьму.
– Обалдеть! Если выберусь отсюда, запру папочку и сыночка в этом же подвале, и не выпущу, пока не помирятся. Мне такие стрессы больше ни к чему.
Встав, Ника вытянула руки и осторожно добрела до стены, на ощупь нашла дверь. Магическую защиту расплела на составные заклинания за пять минут. У нее бабушка буфет с конфетами запирала крепче. С механическим замком не стала мелочиться. Просто хорошо поднадала здоровым плечом, сорвав дверь с петель.
Яркий свет из коридора больно ударил по глазам. Сощурившись, девушка увидела лестницу наверх. Она вывела ее на служебный этаж. Здесь было много дверей, почти все закрыты, а в незапертых помещениях хранился хозинвентарь. Одна комната вообще оказалась забита до потолка коробками со спиртным.
– И они ничего тут не запирают? – приглядевшись внимательней, Ника увидела раскрытую коробку, в которой не хватало нескольких бутылок. – Понятно.
Следующий этаж был техническим. Ника без труда нашла главный сервер, куда стекалась информация со всех компьютеров и видеокамер.
Значит, она в одном из клубов?
То, что ее догадка оказалась верна, не принесло особой радости. Скорее наоборот. Уж лучше бы злодеем оказался Иван Кондратьевич. Он хоть и темный колдун, но все-таки чужой, а здесь – почти родственник.
От работающих вентиляторов, охлаждающих серверную, в зале стоял равномерный гул. Ника заперлась изнутри. Минуту постояла, уткнувшись лбом в металлическую дверь. Кажется, от потери крови у нее началась горячка. Перед глазами плыли черные пятна. Безумно хотелось опуститься на пол и отключиться хотя бы на полчаса.
– А ну, стоять! Если нужна помощь – зови, но не смей падать в обморок, – подбодрила она себя.
Не помогло.
Медленно сползая на пол, она вдруг отчетливо поняла, что ее побег скоро обнаружат, начнут искать, откроют дверь снаружи, и тогда ей очень не поздоровится.
«Ярослав!»
Ее мысленный шепот был тише мышиного писка.
«Ярослав, черт тебя дери, где тебя носит, когда ты мне так нужен?»
Ответом ей была ментальная тишина. Никто не откликнулся на ее зов.
– Что ж, видимо, придется действовать по старинке.
Приложив руку к дверному замку, девушка выпустила из ладони тысячи сверхпрочных игл, сотканных из чистейшей тьмы, превратив серверную в бункер. Ее, конечно, выкурят отсюда. Достаточно просто отключить подачу воздуха. Дождаться, пока она потеряет сознание, и преспокойно раздолбить стену.
Поднявшись с пола, Ника отправилась на поиски консоли, с которой системный администратор следит за работой сервера, и скоро обнаружила ее… вместе с администратором.
Парень стоял спиной к монитору, направив на нее пистолет.
– Медленно, руки за голову, ложись на пол, – приказал он. Не оборачиваясь, ткнул за спиной в клавиатуру и громко произнес: – Он здесь, но мы заперты.
– Хорошо, уже идем.
Ника узнала голос Сергея Александровича. Вот и все. Не успела убежать, как уже поймали. И что самое обидное, в ее распоряжении тело настоящего Терминатора, а она не умеет им пользоваться.
– А если не подчинюсь, тогда что?
Терять ей нечего. Разве только схлопотать пулю в лоб, но подчиненные получили приказ задержать и обезвредить.
Парень сглотнул, но не дрогнул.
– Тогда я выстрелю.
Ника сделала шаг вперед. Парень опять вздрогнул. Пистолет в его руках заходил ходуном. Девушка внимательней присмотрелась к администратору. Сколько ему лет? На вид – не больше девятнадцати.
Еще один шаг, медленный и осторожный. Ника вытянула руку, указывая на компьютер.
– Дай мне поговорить с начальством. Можешь держать на прицеле.
– Тебя все равно не выпустят.
– Я знаю, но есть кое-что, что твоему боссу нужно знать.
Еще один шаг. Парень так же медленно отступил, освобождая ей доступ к консоли… Спохватился, пробежался пальцами по клавиатуре, отключая и блокируя программы, с которыми работал.
– Садись и ничего не трогай, говори в микрофон.
Не отводя взгляда от парнишки, Ника склонилась к микрофону и хрипло прошептала:
– Сергей Александрович, я бы на вашем месте не стал взламывать дверь или рушить стену. Лучше дайте мне позвонить на городской номер.
Девушка намеренно пыталась говорить так, словно она и есть Ярослав, чтобы никто, кроме колдуна, ничего не понял.
– С какой радости?
Было слышно, как мужчина бежит вниз по лестнице, а за ним несутся охранники, обутые в армейские ботинки.
– С той, что я могу вернуться к себе только добровольно. – Она особо выделила последнее слово, зная, что колдун ее поймет. – Но ведь я могу и заартачиться.
Конечно, вернуться в собственное тело она не могла. Ярослав сам контролировал все перемещения. Но его отец этого не знает и может поверить этому блефу.
– И какой тебе от этого будет прок?
Ника слышала, как бег замедлился. Послышалась возня, а затем до нее донеслось:
– Начинайте! В этом месте взлом не повредит сервер.
– Мне – никакого. Мне и здесь хорошо, – опять иносказание, понятное только им обоим. – Но как вы будете меня усыновлять? Я ни разу не видел его подпись и нарисую такое, что в ее подлинность не поверит ни один юрист.
Наверное, колдун онемел от такой наглости. Ника слышала, как заработал перфоратор, и вздрогнула, услышав первые удары в стену. Администратор тоже вздрогнул и совершил непростительную ошибку – он оглянулся.
Ника пулей вылетела из кресла, выбила из его рук пистолет и в два счета скрутила парня. Может, она и не мастер айкидо, но уроки самообороны, преподанные ей Красиным и Ярославом, не прошли даром. Придушенный парнишка пискнул:
– Пусти!
– Пущу. – Девушка судорожно искала взглядом, чем бы связать свою жертву, выдернула из блока мышку, скрутила проводом администратору запястья за спиной и пихнула на пол возле компьютера. Подняла пистолет. Опять села в кресло и положила оружие перед собой.
– Сергей Александрович? Вы меня слышали?
– Слышал. – Из-за грохота перфораторов, бьющих в стену, она едва разобрала его слова. – Чего ты хочешь?
– Много чего, но сейчас разговор не обо мне. Вернее, не только обо мне. Я предлагаю вам сделку.
Опять тишина. Даже бить в стену перестали.
– Ушли все!
От рыка колдуна Ника сама хотела куда-нибудь испариться, но мужественно осталась сидеть на месте. Она до сих пор не могла телепортироваться.
– Артем с тобой?
– Тощий мальчишка-администратор?
– Да.
– Здесь и все слышит.
Опять тишина. Девушка покосилась на парня и очень удивилась. Он трясся, как осиновый лист, а в глазах – настоящий животный ужас.
– Эй, ты чего?
– Он убьет меня.
– За что?
– За то, что я все слышал.
Ника со всей силы залепила ему оплеуху, чтобы очнулся и начал думать. Парня от ее удара снесло на три метра. Вот черт! Ну и силища у Ярослава!
– Опомнись! Ты где работаешь? Имеешь доступ ко всей информации и думаешь, что тебя грохнут за подслушанный странный разговор?
– Разве нет? – Парень неуклюже сел, вытянув перед собой ноги. Правая половина лица медленно опухала, наливаясь синевой.
– Сергей Александрович, дайте обещание, что парень не пострадает, у меня заряженный пистолет и нервы ни к черту. Будет истерить – сам его грохну.
Колдун хмыкнул. Парень позеленел.
– Оставь его.
Молчание, тяжелый вздох.
– Что за сделка?
– О-о-о, она очень простая. Вы больше не ломаете стену. – Вскинув руки, Ника накрыла все вентиляционные решетки силовым полем. Через пару секунд за прозрачным барьером заклубился дым, послышалась ругань и возня внутри вентиляционных шахт… Девушка улыбнулась. – Не нужно больше так делать. Не в ваших интересах.
Из динамика доносились сдавленные ругательства, опять какой-то шум, голоса нескольких человек, ругань и опять тишина.
– Продолжай, – процедил колдун.
– Могу, да?
Ответный рык бальзамом лег на душу.
– Так вот. Я остаюсь здесь вашим заложником. Если правильно понимаю, отсюда невозможно выйти в Интернет, так что вам придется позвонить по номеру, который я дам, слово в слово передать сообщение, и мы все дружно будем ждать появления Вероники.
– И что это даст? Если ты не захочешь возвращаться?
Ника перестала дурачиться. Она безумно устала и была на грани того, чтобы сдаться. Пусть ее опять заключат в клетку пентаграммы, только с одеялом, а то на голом камне спать холодно. Или пусть посадят под замок. Ярослав все равно ее найдет. Только тогда будет поздно, и у колдуна не будет ни единого шанса обрести сына.
– Можно вопрос? Только ответьте на него честно. Вам нужен наследник или сын?
Время растянулось до бесконечности. Спать хотелось просто неимоверно, и когда глаза были готовы вот-вот закрыться, девушка каждый раз обещала себе, что осталось подождать еще немного, совсем чуть-чуть. Ярославу передадут ее сообщение, он придет и вызволит ее отсюда.
Только вот когда это и в самом деле произошло, Ника оказалась совершенно не готова к тому, как быстро начнут разворачиваться события.
Еще мгновение назад она пыталась не уснуть, уткнувшись носом в клавиатуру, – и вот уже находится в своем теле посреди разгромленного клуба. В воздухе висит пыль, вокруг – груды кирпичей от разрушенных стен. С улицы в разбитые окна светят прожекторы.
Спецназовцы в масках, с оружием на изготовку черными тенями исчезают в глубине помещения. Один вдруг выскочил перед Никой, словно черт из табакерки. Доложил:
– Первые уровни зачищены. Двадцать пленников, из них – трое гражданских, остальные сотрудники. Но основная часть военизированной охраны забаррикадировалась на нижних уровнях.
Ника таращила глаза на упакованного в броню мужчину. А он тем временем спросил:
– Какие дальнейшие приказы? Взрывать, не взрывать? Или подождем, пока сами вылезут?
Девушка совершенно по-новому глянула на разгромленный клуб. Это сотворили по приказу Ярослава? Но он же был она! Неужели подчиненные Романа Евгеньевича слушались девчонку?
– Ой!
Ей резко стало плохо. Хорошо, что спецназовец удержал за локоть, не дал упасть на обломки кирпичей. Ника нервно облизала губы.
– А вы не можете решить это сами? Хотя… Нет! Стойте! – крикнула она, когда боец уже возвращался к своим. Мужчина резко остановился, обернулся, ожидая, что она скажет. – Вам помогают?.. – Вот же влипла. Как спросить про охотников, чтобы не выдать их организацию, если их здесь нет?
«Ярослав!»
Тишина. Он это нарочно?
– Кто помогает? – Спецназовец ждал вопроса. Было видно, что он бы с огромным удовольствием кого-нибудь пристрелил. Но продолжает стоять и смотрит на нее странно. Наверное, удивляется, почему произошла столь резкая смена характера.
– Вероника!
Девушка обернулась. К ней с самым грозным видом спешил Роман Евгеньевич. Спецназовская броня сидела на нем как влитая. Оказавшись рядом, гаркнул так, что заломило уши:
– Я тебе где сказал быть? Какого черта опять лезешь на рожон? Мало тебе того, что случилось в поместье? Влезешь в свое тело, геройствуй, сколько влезет, а сейчас марш на улицу.
– Я никуда не лезу. – Ника почувствовала, как у нее по щекам покатились слезы. – Роман Евгеньевич, это я, Вероника.
Мужчина выдохнул, резко вдохнул, опять выдохнул, закинул автомат себе за спину, схватил девушку в охапку и рванул на улицу, на ходу командуя:
– Все вон из здания! Ярослав на месте.
Добежав с Никой до одного из броневиков, оцепивших здание, полковник сдал ее с рук на руки до ужаса знакомому медику, рявкнул на него: мол, головой за девушку отвечает, и помчался обратно.
А минуту спустя послышались взрывы. Спецназовцы выпрыгивали из окон и занимали позицию вокруг клуба, выставляя перед собой щиты. И когда щиты сомкнулись, гигантский энергетический купол накрыл здание целиком, отразив от мерцающей поверхности свет прожекторов.
– Ярослав! – Это был не крик, всего лишь шепот. Все силы Ника потратила на то, чтобы вырваться из рук медика… и не смогла – слишком сильной была хватка. – Пусти!
Под энергетическим куполом полыхали оранжевые взрывы, но спецназовцы стояли, продолжая держать щит.
– Не могу, у меня приказ полковника.
– Пусти, пожалуйста! – Рыдания сотрясали тело. Мужчина крепко обнял ее, чуть не раздавив, но ей уже было все равно. Если Ярослав погибнет…
– Не волнуйся, с ним все будет в порядке.
Девушка вспомнила себя такой, какой она сидела в серверной.
– Он не выживет. – Она сама не узнала свой голос, настолько он был бесцветным и безжизненным.
Удерживающий ее мужчина вздрогнул:
– Почему ты так решила?
– У него пустой резерв.
А она истратила остававшиеся жалкие крохи на игры с вентиляцией.
Ника поняла, что отняла у любимого последний шанс на спасение. Перед глазами все завертелось, и ее поглотила такая спасительная тьма, на какое-то время избавившая от невыносимой душевной боли.
Солнечный луч уже минут пять пытался пробиться под сомкнутые веки. Ника сильнее жмурилась, отворачивалась. Тогда он перемещался на ухо. Перевернувшись на живот, девушка уткнулась лицом в подушку и попыталась вновь уснуть, но сон бесследно испарился, и вместе с пробуждением вернулись воспоминания.
Хотелось выть. Неужели Ярослав не спасся? Почему клуб взорвался? Почему никто не предвидел подобного?
– Проснулась?
Ника вздрогнула, резко села и встретилась взглядом с безумно уставшими и такими же безумно счастливыми зелеными глазами.
Ярослав сидел в кресле у ее кровати и выглядел при этом так… Краше в гроб кладут. Волосы обгоревшие, на скулах – жесткая щетина. Под глазами залегли темные круги.
Он даже не переоделся. Все та же залитая кровью футболка, грязные подпаленные штаны. Но это все неважно. Отмоется, отоспится, подлечится, главное, что он жив!
Взвизгнув, Ника слетела с кровати и упала в его объятия.
– Яр, Ярушка. – Она обнимала его, целовала.
Парень смеялся, шутливо отбрыкивался, а когда она замерла, не понимая его реакцию, сам схватил в охапку и припал сухими потрескавшимися губами к ее губам.
– Никогда, слышишь, никогда больше так не делай! – шептал он между поцелуями.
– Как? – Ника понимала, что плакать сейчас глупо, но слезы сами катились из глаз.
– Не заставляй меня так за тебя бояться.
– Но это не я. – Ника уперлась руками ему в грудь и немного отстранилась. – Это все придумал твой отец.
Парень скривился, словно его заставили съесть по меньшей мере три лимона.
– Не говори о нем. Это все еще больная тема.
Больная не больная, но она должна знать.
– Вы поговорили? Вернее, успели сказать друг другу хотя бы слово?
Она не стала добавлять: «Прежде чем там начался ад». Вспомнив купол, наполненный огненными взрывами, девушка похолодела. Там же рядом были жилые дома, могли пострадать люди.
– Всех эвакуировали, – прочел ее мысли Ярослав. – Под предлогом, что террористы заложили бомбу.
– Не уходи от темы. Вам удалось поговорить?
Парень опять скривился и нехотя ответил:
– Это он всех спас. Создал под куполом еще одно силовое поле, и взрыв прошел между двумя стенками. Нас только пылью припорошило.
Вот даже как?!
Ника улыбнулась.
– А что случилось в усадьбе? Я ведь правильно угадала? Зачинщик всего безобразия – твой отец?
Ярослав кивнул, усадил ее поудобнее на своих коленях, обнял и начал рассказывать.
Почти все выводы, к которым она пришла в подвале, оказались правдой… кроме одного. Когда решался вопрос, кому быть наставником Ники по темной магии, Кондратий Иванович тоже хотел взять ее в ученицы. Ведь он знал ее с младенчества, привязался к непутевой ведьме, но старейшины решили, что хватит уже с нее поблажек, и отдали Нику его сестре.
– Настасья Валерьевна – его сестра? – От столь неожиданной новости девушка подпрыгнула.
Ярослав усадил ее обратно.
– Двоюродная. И к тому же княгиня. Она ни за что не хотела отдавать тебя брату. И тогда они придумали для тебя испытание с амулетом.
– И я не справилась.
– Почему ты так решила?
– Но я же не передала амулет наставнице.
– А разве она просила тебя передать его ей? – Парень хитро сощурился. – Амулет такой силы не может принадлежать другому хозяину, пока жив его прежний владелец.
Ника вспомнила давний разговор. Действительно, о том, что Ника должна делать с амулетом, когда он окажется у нее в руках, речи не было.
– И все равно я не справилась.
– Справилась. Охотники выкрали для тебя артефакт вместе с хозяином. Такой вариант тоже считается успешным.
Ника захлопала глазами.
– Но это же сделала не я!
– А какая разница? Разве для достижения цели ты должна была действовать одна и пользоваться только магией?
– Нет, но…
– Ника, ты справилась. Поэтому Кондратий Иванович смог стать твоим наставником. Кстати, я тоже буду у него учиться.
– Что-о-о?
– То-о-о! – передразнил ее парень и поцеловал в нос. – Я наполовину темный, забыла?
– Ладно, а дальше? Ты оказался в моем теле. Что было потом?
– Ничего. Когда я оклемался… – Ярослава передернуло, словно он сунул пальцы в розетку. Ника закусила губу, чтобы не засмеяться. Помнила она, как он зависал над унитазом. – Мы мирно обсудили условия нашего обучения. С чего начать, по какой программе заниматься. Ты не обидишься? Я выбрал для нас ускоренную. Кондратий Иванович заверил, что мы справимся.
Ника вздохнула. И что с ним делать? Обижаться бессмысленно.
– Зачем Кондратий Иванович меня похитил?
Парень пожал плечами. В зеленых глазах искрился едва сдерживаемый смех.
– Эксцентрик. Решил, что начало обучения должно запомниться надолго.
Ника со свистом втянула в себя воздух. Она запомнит.
– Шш… – Ярослав поцеловал ее за ушком, отвлекая от неприятных мыслей. – Не сердись.
– Если все так, смысл был меняться телами?
Парень притянул ее к себе на грудь и стал гладить по лохматым волосам.
– Смысл был. Помнишь, ты обнаружила пропажу одного пленника?
– Помню, ты мне тогда своим криком устроил знатную головную боль.
– Все получилось так, как мы и задумали. Парень передал все, что успел узнать, начальству, те доложили наверх. От таких новостей отец занервничал, начал принимать поспешные решения. Только так мы смогли заставить принять новую развлекательную программу во всех клубах.
Ника закусила губу. Ярослав словно не заметил, что назвал темного колдуна отцом.
– Зачем? – Девушка уже ничего не понимала. Приподнявшись, заглянула в лицо Ярослава.
Парень улыбнулся и уложил ее обратно.
– Только работники клуба могут бывать в служебных помещениях. Танцоры, которых среди своих друзей собрал Сергей, привели с собой гримеров, костюмеров, звукорежиссеров и прочих устроителей шоу, не вызвав ни малейших подозрений. Сами ребята давно известны на весь город, а вот их помощников заменили на охотников. Так нам удалось пронести в клубы и незаметно установить оборудование, в нужный момент заглушившее способности иных. Ну а дальше дело было за спецназом.
– Получается, Сергей рисковал друзьями?
Было в этом что-то гадкое.
– Они сами согласились. Никого не заставляли силой.
– О-о-о, если так, тогда ладно. И все равно я не понимаю, зачем надо было меняться телами?
– Затем, чтобы ты тихонько постерегла мое тело в безопасности на базе. Я ведь знал, что отец за мной охотится. Но я не подозревал о метке. Никто не знал, даже мать и Саша. Кира сказала, что могла бы ее заметить, проведя глубинное сканирование, но она и помыслить не могла, что этот козел так поступил со мной.
Ника спрятала улыбку. Сергею Александровичу будет трудно добиться расположения сына. Ничего, она ему поможет. У ее детей просто обязан быть такой хитроумный дедушка, сумевший замутить такую кашу.
Ярослав тяжело дышал, вспоминая те минуты.
– Когда мне позвонил Роман Евгеньевич и сказал, что ты провалилась в… ад… – Ее поцеловали с такой силой, что Ника на мгновение забыла, о чем они вообще говорят. – Черт, это была плохая идея.
Взгляд парня затуманился от страсти. У нее тоже внутри все горело, и свои руки Ника обнаружила у Ярослава под майкой. Хотела отдернуть, но парень не дал.
– Оставь, приятно.
Девушка хихикнула:
– Уверен, что сможешь дальше рассказывать?
Она взялась ласково его поглаживать, проводя пальчиками по стальным мышцам. Ярослав прикрыл глаза, наслаждаясь ее прикосновениями.
– Когда я узнал, кто тебя выкрал, разозлился так, что у меня снесло крышу. Ник, никогда больше так не пугай меня. – Он открыл глаза и пристально смотрел, пока она не кивнула.
– Не буду… – ее медленно начал пробирать смех. – Усадьба хоть на месте?
– Э-э-э… ну-у-у… Они не хотели меня выпускать.
– Понятно. – Ника уже откровенно веселилась. – Реставрации подлежит?
– Боюсь, что нет.
– Ярослав! Это же был памятник архитектуры!
– Мне так и сказали. Но понимаешь, из-за того, что ты оказалась у него в руках, нам пришлось отключать оборудование и задержать штурм. Мы не знали, в каком клубе он тебя держит, пока полковнику не дозвонился отец Дениса и не сказал, что только что разговаривал с моим отцом.
У нас был план – разворошить самое большое осиное гнездо, а на остальные клубы натравить официальные власти. И если бы ты оказалась в другом месте… – Ярослав судорожно вдохнул. – Так что тот звонок оказался очень кстати.
Ника испытала безграничное облегчение. Значит, не зря она так рисковала. И ее помощь, пусть даже небольшая, все же пригодилась.
– Знаешь… – задумчиво начал Ярослав, – если бы не Саша с Кирой, все могло бы провалиться, так и не начавшись, или обернуться большими жертвами.
– Правда? И что они сделали?
– Доказали, что охотники против старейшин – такие же дети, как и все иные. Они эвакуировали мирных жителей, а потом снесли верхние этажи клуба.
Ника впечатлилась. Притихла, обдумывая услышанное.
– Что было после того, как мы опять поменялись телами? – спросила она очень тихо.
– Встретился с отцом и очень доходчиво объяснил, что мне не нравится его идея о могуществе, не нравятся методы, какими он обрел власть… И сам он тоже мне не нравится.
Ника хрюкнула от смеха.
– И как? Он тебя выслушал?
– А у него был выбор?
Девушка села ровно. На этот раз парень ее не удерживал, и она провела пальцами по колючей скуле, безумно радуясь, что он живой. Что они все выбрались живыми из этой передряги.
Она смотрела в глаза любимого мужчины, видела в них ответную любовь и понимала, что счастье не в богатстве, не в обладании какими-то способностями. Счастье – вот оно, рядом. До него можно дотронуться, с ним можно разделить свою боль или подарить радость. Его можно поцеловать, что она и сделала с огромным удовольствием. А еще у них будут дети. Двое, трое, неважно. У них будет настоящая семья, которой не было ни у нее, ни у него. И с ними будут их друзья, иначе счастье никогда не будет полным.
– Вероника? – Ярослав не на шутку испугался. – Почему ты так на меня смотришь?
– Я люблю тебя.
На этот раз настал его черед молчать. И простой взгляд сказал ей гораздо больше, чем это сделали ли бы тысячи слов.
