Глава 10
Уже через пару минут мы стояли в нашей комнате. Кри захлопнула дверь, отрезая звуки зала внизу, подумала и обессиленно опустилась в кресло. Я притулилась на подлокотнике второго.
– Мы попались, – прокомментировала очевидное девушка.
– Чем дальше в лес, тем злее Олли, – переиначила пословицу я.
– Наглее, – не согласилась Кри. – Слушай, вот бессовестный тип! На что он рассчитывает, интересно знать?!
– На ночь, приятную во всех отношениях! – мурлыкнул мне на ухо мужской голос, а мочку нежно прикусили.
Я с перепугу дернула головой, завизжала и шарахнулась в сторону.
– Я же говорю, что наглый, – вставила свои пять копеек Кри, даже и не подумав приподняться с кресла.
– Ну и за что ты так?! – недовольно покосился Олли, держась за переносицу, куда я, похоже, угодила затылком.
– Златогр-р-ривый! – рыкнула я, отпрыгивая за кресло подруги и злобно разглядывая довольного блондина. – Хватит так себя вести! А то утром ты не проснешься!
Олли только улыбнулся, перекинул вперед косу, стянул с нее черную резинку, которую затем бросил на стол, и начал медленно расплетать волосы.
– Продолжай! – царственно кивнул блондин. – Я тебя внимательно слушаю.
– Я тоже, – подняла на меня голубые глаза Кри. – Даже интересно, что ты ему сделать можешь.
«Как мы все сегодня солидарны!» – жизнерадостно заявил Арвиль.
От такого единодушия у меня аж руки опустились! И хоть бы кто поддержал! Вся бравада мигом испарилась, а глаза так и вовсе защипало.
«Ирка, ты что? – всполошился Ар, который первым уловил неспрогнозированные изменения. – Мы же пошутили, не принимай ты все так близко».
– Уйди вон, – устало попросила я вслух, обращаясь ко всем.
– Куда? – вскинул бровь дракон, но в золотых глазах появилась тень беспокойства.
– Для начала – мыться. – Я отошла к окну, немного подумала и, ощущая полнейшее равнодушие, пошла к постели. Спать хочу. Ну их всех. Глаза закрыть, отрешиться – и все.
Судя по тихим шагам, Олли счел за лучшее подчиниться.
Я порылась в сумке, вытащила рубашку мужа, в которой спала, и свои шорты. Быстро переоделась, мимолетно позлорадствовав тому, что блондин будет ощущать на одежде запах Вейла, и забралась под одеяло.
– Ири, – нерешительно окликнула меня рыжая, присаживаясь рядом.
Я подавила в себе детское желание натянуть одеяло до носа, а то и вовсе отвернуться.
– Все хорошо, – приоткрыла глаза и нейтрально улыбнулась. – Кри, я устала. Спокойной ночи.
Огненная не стала настаивать и тоже легла. А я… мне хотелось, чтобы настаивали. Поговорили, дали поругаться, вслед за этим утешили и сказали, что все будет хорошо. Что не хотели обидеть.
Но так себя ведут с детьми. А я взрослая… Взрослые переживают свои проблемы одни. Наверное, зря? Или я просто не хочу взрослеть? Ведь девочки плачут на руках у кого-то, кто их подбадривает, а девушки рыдают в подушку.
Арвиль тоже молчал. Возможно, просто не знал, что сказать.
Дверь тихо отворилась, и по полу еле слышно прошлись босые ноги. Свет был уже выключен, но дракону это ни капли не мешало. Он нерешительно замер возле постели, потом сел на край, оперся спиной о столбик и долго сидел, глядя на серебряную полоску лунного света, что прочертила линию на бездне темного пола.
Время шло… Криона давно уснула. Еще до того, как он пришел.
Я не знаю, о чем думал Златогривый. Я же просто смотрела на него, ведь мне, так же, как и мужчине, хватало той малости, что дарила луна.
Смуглое лицо казалось особенно резким в полутьме, не спасало даже то, что волосы дракона сейчас были распущены и светлым покрывалом разметались по плечам и груди. И вдруг я поняла, что никогда его таким не видела. Он всегда был… застегнут на все пуговицы. И в прямом, и в переносном смысле. При всех своих словах Олли никогда не позволял себе большей вольности, чем легкий флирт. И то, что было сегодня, являлось вершиной его смелости. Если же судить по морали драконов и фейри, то блондин вообще ухаживал на редкость целомудренно.
– Прости меня, солнце, – почти неслышно произнес он, не поворачиваясь ко мне. – Что не смог отпустить. Прекрасно понимаю, как это все выглядит со стороны. Но вот не могу, веришь?
Я не отвечала, но Олли этого и не ждал. Запрокинул голову, подставляя лицо лучам ночной странницы. Блеснули золотые глаза, а мягкий голос продолжил:
– Видишь ли, я знал не только что жена – огненная. Я знал и твое имя. Возраст, увлечения и прочее. Мне в отличие от Вейла, на котором потом элементарно отыгрались, предоставили все, что могли. И… я решил, что ты не можешь быть мне интересна. Юная, неопытная, капризная папина дочка. Что в тебе могло быть особенного?
Он снова замолчал. Вот так и было. Не знаю, осознавал ли он, что я могу спать и не слышать. Или просто нужно было выговориться? Рассказать. И не важно кому. Мне или пустой темной комнате.
– А затем узнал, что женили цай Тирлина. Посочувствовал. Но… стал замечать, что он улыбается, когда говорит о тебе. Говорит о том, что ты громишь его замок, губишь очередное зелье, доводишь Фрика до белого каления и достаешь самого Вейла. Но… он был почти рад. Тогда мне стало любопытно. Что же в девчонке такого, что она умудрилась вызвать интерес у давно повенчанного с наукой рыжего?
И снова пауза. Он собирался с мыслями, а я крепко зажмурила глаза и пыталась дышать ровнее. И не думать. Не слышать. Это вредно, такое слушать. Особенно от него.
– И вот наконец я впервые тебя увидел, – усмехнулся Оллисэйн. – Надо отметить, то синее нечто, что вывалилось из-за камня, имело мало общего с прекрасной юной блондиночкой на портрете. Тогда и родился интерес. От разрушения стереотипа.
Ну да. Еще бы. Мы не ожидали, а вот она какая, оказывается. Мужчины! Как же с вами… сложно, невыносимо. Зачем ты мне это рассказываешь?!
– А потом встретил на скале… Ты была такая потерянная. Расстроенная. Даже меня не заметила, начала рисовать. Кстати, ты чудесно рисуешь… – Мужчина вздохнул и продолжил: – Не знаю, когда влюбился. Может, позже, во время одного из молчаливых диалогов ни о чем… Когда смотрел на светлую драконочку, что весело кувыркалась в небе, а потом с размаху падала в воды озера. Или когда танцевал с тобой на балу, позволяя себе гораздо больше, чем должен был, согласно своему же плану. Или в ту ночь, летая по Пределу на огромной скорости, вытворяя дикие трюки, делая все, чтобы в голове не осталось ни одной мысли о том, где ты сейчас. С кем…
Раздался шорох, постель прогнулась, и я замерла, как мышь, внезапно осознав, что Криона на другом краю, и, стало быть, Олли ляжет между нами. Конечно, одеяла были разными, но… А я лежала лицом к середине кровати. Вернее, уже к Олли, который быстро лег.
Дергаться и поворачиваться к нему спиной я почему-то не стала… да и не было причин, казалось бы. Он не делал попыток привлечь меня ближе или придвинуться самому. Только рассказывал. И я не могла не слушать. И оборвать его тоже почему-то не могла.
– Но я пытался видеть в тебе только его жену. Не сказать, что особо хорошо получалось, но я старался. А потом… потом ты стала гаснуть. Кому как не мне заметить первые признаки? Я же отчасти фейри… И тогда я, наверное, поступил не очень красиво. Я ничего не сказал Ринвейлу, Ири.
Мое «почему» так и не прозвучало. Но он все равно ответил:
– Эгоист. Как и любой, в ком есть кровь дивных. Тогда ты была так рада меня видеть. А я был счастлив смотреть в твои загорающиеся глаза, в которых опять был свет. Для меня, понимаешь? Опять иллюзии… пустые. И вот ты сбежала. Это моя последняя возможность что-то сделать. И что бы ни говорил Тай про «черное солнце», я живу здесь и сейчас. И люблю я тоже сейчас. Тебя…
Себя ты любишь… Только себя, Олли.
«Верно все, – вздохнул Ар. – Все мы любим себя, Ири. А тебя за то, что ты нам даешь. Свет, тепло, улыбку, легкость и радость. За то, что ты вроде бы чистый лист, на котором можно записать удобные для нас исходные данные, которым ты должна будешь соответствовать. Вот только чернила бывают разные… И на белой бумаге можно писать такой же краской».
«Подслушиваешь», – спокойно прокомментировала я.
«Нет, – возразил Спящий. – Просто не отказываюсь».
«А тебя что так во мне привлекло?» – с усмешкой спросила я.
Тут Олли решил, что откровений хватит, повернулся на бок, неожиданно обнял меня за плечи и притянул поближе к себе. Я потрясенно вздохнула и решительно попыталась отодвинуться.
– Не сбегай, – выдохнул блондин в волосы. – Я же ничего не прошу. Просто… побудь рядом.
Я замерла. С одной стороны, ничего неприличного не было. Мы так еще во время обучения, если в походы ходили, спали. Вот только сама личность «соседа»… но одеяла у нас разные, и он даже на спину рук не передвигает. Останусь… Пока останусь.
Да и… если закрыть глаза, уткнуться носом в ворот рубашки мужа, то можно представить, что меня обнимают руки Вейла. А я так по нему скучаю…
Мы будем сегодня иллюзией, Олли. Я для тебя, а ты для меня… И это печально.
«А я… – вернулся Спящий. – А я влюбился почти в то же самое. В твой свет. И за то, что ты едва ли не единственная девушка, которую я воспринимаю именно как девушку. Все, кто был ранее, – это или подопечные, или противники. Те, кого хочется убить. Только дайте добраться до горла…»
«Жуть, – поежилась я. – Ар, это не любовь и даже не влюбленность. Это просто межличностное притяжение».
«Если к нему примешивается влечение, то это уже влюбленность, – несогласно фыркнул хейлар. – Я тебе уже объяснял свой взгляд на вещи».
«Упрямый…»
«Какой есть, такой тебе и дорог», – рассмеялся Спящий.
«Но я самообманом не занимаюсь. Как мужчина ты меня не интересуешь», – твердо ответила я, не испытывая ни малейших угрызений совести из-за излишней прямоты. Арвиль считает свое мнение последней инстанцией и не приемлет других точек зрения на интересующий его вопрос. Меня это не устраивает.
«Про это рано говорить, – в очередной раз подтвердил мое мнение о твердолобости Спящий. – Мы даже не встречались пока».
«Но я тебя видела, – резонно возразила в ответ. – Потому, кажется, продолжать дискуссию бессмысленно».
«Да, видела, – спокойно согласился хейлар. – Но, Ири, притяжение мужчины и женщины основывается не на зрительном восприятии. Ты сейчас… как на картину на меня смотришь. А при личном общении присовокупляется воздействие феромонов, запахи, тактильные ощущения. Так что, по моему мнению, у нас с тобой все впереди!»
«Драгоценный, – рыкнула я. – Но как ты в таком случае объяснишь свою влюбленность?! Я ведь для тебя такой же портрет!»
«Да, – подтвердил Арвиль, усмехнулся и продолжил: – Но ты забываешь о том, что восприятие мира мужчиной и женщиной очень отличается. Я вполне могу влюбиться по «портрету».
«Не поняла», – признала свое бессилие перед железной мужской логикой. Давненько заржавевшей, судя по ее качеству!
«Эмм… – задумался Спящий. – Я вместе с тобой заплутал в этих вывертах красноречия».
«Тогда я спать», – решительно оборвала беседу, понимая, что этот разговор нас никуда не приведет. Да и не надо.
Арвиль ничего не ответил, приняв мое решение.
Утро началось буднично. Спала я одна, ни Олли, ни Крионы в комнате не было. Правда, из ванной слышался шум воды, и я решила, что кто-нибудь из ребят плещется там. Если не вдвоем… А что? Вполне вероятно. Как ни странно, но при этой мысли мне стало неприятно. Женщины! Противоречивые создания! Люблю мужа, никто другой мне не нужен, но отголоски ревности все равно умудряюсь испытывать.
«Типичная девушка. Вроде и даром не надо, но вот если из лапок уплывает, то все равно не по себе становится, – фыркнул Арвиль. – Доброе утро, кстати. Ты уже придумала, как будешь делать ноги от поклонничка?»
«От тебя, что ли? – съязвила я, поднялась с постели, скинула рубашку и быстро переоделась.
«Милая, у нас с тобой обратная ситуация…» – Голос Спящего был тягучим, как мед, и, видимо, должен был будить во мне самые низменные инстинкты. Не будил. Увы и ах!
«Ар, помолчи, а? – попросила я. – А то настолько привыкну к постоянному собеседнику, что потом будет неуютно. А это неестественное состояние».
«Хорошо, – сухо ответил хозяин Анли-Гиссара. – Но советую как следует подумать над тем, куда деть дракона».
Я не ответила, ибо пока нечего было.
Раздался еле слышный скрип двери, и из ванной комнаты показался Олли, на ходу оборачивающий полотенце вокруг бедер.
Тут из ниоткуда выползло чувство прекрасного, окинуло Златогривого восхищенным взглядом и вынесло вердикт: «Нравится!»
Я еще вчера думала, что раньше видела Олли только в официальных нарядах, и его вид в домашней рубашке был нов и непривычен. Облик полуобнаженного Сэйна оказался будоражащим…
Надо определенно что-то делать. Да, он мне симпатичен, но только внешне. Я люблю своего мужа, и так и останется. А симпатия… Я же огненная. Наследие не могло не проявиться.
– Доброе утро, Ири, – спокойно поприветствовал меня дракон, проходя мимо и обдавая запахом свежести с терпкой цитрусовой ноткой. – Как спалось?
– Замечательно, – ответила, настороженно наблюдая за мужчиной.
Он откинул на спину белые спутанные влажные волосы и бросил на меня смеющийся взгляд.
– Это хорошо. – Он нагнулся за своей сумкой, отпустив полотенце и, как итог, оно едва не повторило судьбу приснопамятной шкуры. Но на этот раз Оллисэйн успел его удержать, хоть ткань и прилично сползла, обнажив завлекательные ямочки на пояснице.
Я наклонила голову, рассматривая широкую смуглую спину, на которой контрастом смотрелись потемневшие от воды, но все равно слишком светлые волосы. Красив, мерзавец. И прекрасно это осознает.
Более того – использует, поняла я, наблюдая за тем, как полотенце полетело в сторону, обнажая мужчину полностью. И, судя по янтарному взгляду, который хитрый дракон кинул на меня, он ожидал реакции. А ее не было! Я отвернулась!
Открылась дверь, послышались стремительные шаги. Вернулась Криона. В отличие от меня огненная придирчиво оглядела Олли, кивнула, и громко заявила:
– Хорош! Жаль, что не встретились раньше!
Больше не уделяя внимания удивленно повернувшемуся Златогривому, она села на кровать, облокотилась на спинку, закинула ногу на ногу и сказала:
– Ирка, нам по лавкам нужно.
– Пойдем, – согласилась с этим ультимативным предложением я, с любопытством наблюдая за тем, как Олли быстро застегивает штаны и натягивает рубашку. Что, Златогривый, немного иного ожидал?!
– Никуда вы без меня не пойдете, – уже пришел в себя Оллисэйн. Теперь на лице ледяного лорда царило невозмутимое выражение. – Но сначала расскажите о том, куда вообще шли. Ирка, даже не думай, что удастся отделаться от меня, как в прошлый раз!
– Как это – куда? – наигранно удивилась я. – Олли, я же тебе сказала!
– Когда это?
Кри испуганно взглянула на меня, видимо опасаясь, что я уже успела ему все сдать.
– Ты не помнишь? – взмахнула ресницами и лукаво улыбнулась. – Драгоценный, у тебя короткая память.
– Изволь напомнить, – подчеркнуто вежливо продолжил блондин, перекидывая вперед длинные спутанные волосы, которые уже почти высохли. Магия?
– Цветочки, – развела руками я.
– Что?! – округлил янтарные глаза Сэйн и продолжил, но в голосе дракона начали прорываться рычащие нотки: – Ты издеваешься?!
– Ничуть, – покачала головой, смотря на него все тем же кристально честным взглядом последней дурочки. – Хочется цветочков… Редких. В тех предгорьях, куда ты меня приволок, их не оказалось. Вот теперь ищу повсюду…
– Ири, ты начинаешь меня злить, – тихо отозвался мужчина. – Это нехорошо, поверь.
Да ты что?! Чем злить?! Что сразу не изволила во всем признаться или не кинулась на шею, стоило его милости признаться мне в своих чувствах?! Сомнительных причем!
– Чем злить? – чуть слышно спрашиваю и опускаю к полу глаза, которые, по моим расчетам, сейчас были несчастными-несчастными. – Я же ничего не сделала…
Надо же, даже эта гримаса, которой я выпрашивала у папы разрешение куда-нибудь сходить или что-либо купить, и то пригодилась. Я, правда, пользовалась ей очень редко. Потому как матушка предупреждала, что если слезки использовать очень часто, то у мужчин на них вырабатывается иммунитет!
Потому до этого мы пока дело доводить не станем.
А вообще, нужно думать, как от него удрать. Не хочу я вести Златогривого в Анли-Гиссар. Очень не хочу.
Или это не я? Таких сильных моих эмоций не должно быть. Да и то, как я восприняла вчера песню… Неужели наше слияние с Арвилем продолжается? Это плохо. Но стану думать потом. Когда выкручусь из данной ситуации.
– Ирка! – резко окрикнула меня «данная ситуация», заставляя вернуться к себе мыслями. Я подняла глаза на прекрасного, но, вот досада, злобного блондина и недоуменно хлопнула ресницами. Олли перекосило еще сильнее, и он рявкнул: – Хватит вести себя как дурочка, я прекрасно знаю, что в твоей очаровательной белокурой головке отнюдь не пусто!
«Это он зря! – заявился Ар, который тут же радостно прокомментировал нашу беседу. – Я, как непосредственное содержимое этой самой головки, могу заверить всех желающих, что, кроме меня, тут почти ничего путного и нет!»
«Так, содержимое, – резко одернула его я. – Помолчи и не мешай. И, Арвиль, не знаю, на каком этапе затормозилось твое психическое развитие, но ты мне все больше и больше напоминаешь подростка, который дергает за косички понравившуюся девочку».
Спящий озадаченно замолчал, видимо обдумывая подкинутую версию. Я же продолжила «выворачиваться из рук» Олли, который, похоже, во чтобы то ни стало решил выяснить нашу точку «Б». А вот и не скажу! Или я не дочь своей матери!
– Оллисэйн, опальный лорд Ледяного Предела! – Я вскочила, выпрямилась и вскинула подбородок. – Мне все равно, о чем вы думаете. Я не обязана отчитываться перед вами.
– Милая, а я знаю того, перед кем ты это делать обязана, – ласково начал Златогривый. – Что будет, если я прямо сейчас свяжусь с Дорианом и расскажу, где находится не только беглая супруга его подчиненного, которую рыжий сейчас ищет вместо того, чтобы заниматься работой, но и его собственная невеста?! Ты так желаешь подставить подруженьку?
– А ты хочешь лишиться даже призрачных шансов на что-либо, кроме звания «друг»? – пошла ва-банк я. Да, это некрасиво и по больному, но он только что поступил не лучше! – А то и эту малость потеряешь. А ведь тебе и так хочется гораздо большего!
Он прищурился, пристально глядя, и я почти чувствовала, что сейчас он что-то для себя решает.
– Хорошо, – вдруг успокоился мужчина, и я поняла – надуманное «что-то» мне не понравится!
Он окинул меня неожиданно жарким, голодным взглядом, от которого кожа покрылась мурашками.
– Ири, я больше не буду поднимать эту тему, но… ты мне будешь кое-что должна.
– Что? – настороженно осведомилась, отступая за кресло, так как в пылу ссоры я не заметила, что он подобрался слишком близко и сейчас стоял буквально в полуметре от меня.
– Я вас прикрою, – начал перечислять позитив от собственного присутствия дракон. – Стану помогать, а не просто «не мешать», как было ранее. Не буду спрашивать о цели путешествия…
– А что взамен? – угрюмо спросила я.
– Всего лишь поцелуй, – выдохнул Олли, склоняясь ко мне, обдавая теплым дыханием висок и скулу. – Настоящий. Взаимный… Такая малость, огненная. И я весь твой…
– Ты меня и так уже целовал, – осторожно оттолкнула уже нависающего надо мной дракона и продолжила: – Не раз и не спрашивая. И я тебя тоже по глупости уже поцеловала. Еще в Пределе. Так что можно считать, что мы в расчете.
– Нет, милая, – покачал головой Олли, послушно отступая на шаг. – Ты позволяла. Не отвечала. А про тот чмок, которым ты меня наградила еще дома, можно даже не вспоминать.
– А что ты хочешь-то?!
– Уже озвучил. – Он улыбнулся, подмигнул и отошел к двери. Прислонился к косяку и как ни в чем не бывало спросил: – Ну так что, мы идем по лавкам?
– Да, – спокойно согласилась Кри, которая до этого внимательно наблюдала за шантажом и не вмешивалась. Она поднялась и первая вышла в любезно распахнутую перед ней дверь.
