Глава 23
Райлен уложил четверых, прежде чем его достал огромный бородач с культей вместо левой руки. Маг даже не пикнул, хотя тот впился в плечо зубами, разодрал едва ли не до кости. Бородач отлетел в сторону, сраженный вовсе не магией, кулаком. Этот мертвяк пострадал не слишком в отличие от следующего, который на тот же кулак напоролся, – у второго голова оторвалась, на лоскуте кожи повисла. Третий схлопотал очередную молнию. Горел медленно, пытался добраться до озверевшего даорийца невзирая на магический удар. Остановился лишь тогда, когда кости обуглились и сыпаться начали. Четвертого Рай ударил сперва ногой, потом добил жезлом, но тоже без магии, просто так. Я не думала, что магический инструмент настолько прочен, но оказалось, что проломить подгнившую черепушку вполне может. И молнии после этого удара стали на порядок ярче.
– Соули! В последний раз прошу! – прокричал брюнет. А потом такую фразочку выдал, что ни конюху Михе, ни даже господину Вакирсу не снилось. И все про меня… ну если по интонациям судить.
Я покраснела до кончиков волос и наконец сообразила оглядеться. Увы, ни камней, ни палок, ни чего-либо иного, чем можно кинуть в умертвие, не нашлось. Единственный тяжелый предмет – амулет Ордена.
Пока я озиралась, Рай еще троих уложил, а на следующем – он утопленника напоминал, причем раками погрызенного, – магия кончилась. Я стала как никогда близка к конфузу, и это несмотря на то, что в сознании вспыхнула обнадеживающая мысль – лже-Линар нас не убьет. Ему просто незачем убивать! Я нужна, чтобы удержать душу брата в мире живых, а Рай – тот, кто может построить портал в чужую реальность. А раз так, то это нападение…
– Рай, он просто вытягивает из тебя магию!
– А то я не догадался! – прорычал брюнет.
Тот факт, что меня умертвия старательно обходят стороной, стал очевиден лишь сейчас. О Богиня! Да что же это…
– Линар, хватит! – возопила я, когда очередной подгнивший мужик щелкнул зубами и кинулся на даорийца. – Линар, мы на все согласны!
Иллюзорный некромант, который все это время улыбался поодаль, крикнул:
– Уверена?
О Богиня! Ну разве он не видит?
– Линар! – снова возопила я и осеклась. Просто… просто в памяти наконец-то всплыло имя. Вот только кричать его было страшно.
– Ладно! – отозвался одержимый. Добавил совсем другим, невероятно властным голосом: – Отошли! Живо!
Их оставалось около дюжины. Все мужчины, причем довольно… свежие. Мысль о том, откуда вдруг взялось столько покойников, я сознательно прогнала. Уж к чему-чему, а к массовым убийствам мой брат точно не причастен. Он не такой. Не такой, и все тут!
А еще… эти умертвия выглядели сущими душками, ну если с Раем сравнивать.
– Соули… – выдохнул черноглазый. Кажется, он не обрадовался, что драка закончилась. – Соули, ты…
Я подарила даорийцу улыбку. Горькую. На другие уже не способна.
– Его Цуликом зовут, – пробормотала я. – Линар о нем в дневнике упоминал. Только я думала, это кто-то из студентов. А он… дух.
Рай помотал головой. Мертвяков, замерших в полушаге, он перестал замечать ровно в тот момент, когда одержимый принял наше поражение.
– Он не просто дух, – сказал Рай. – Он тролль.
Я невольно нахмурилась, а потом не выдержала, застонала. О Богиня! То-то это имя с самого начала казалось знакомым! Тролль! Ну конечно! Конечно! Тот самый предатель, за которым господин Хашшр гонялся!
– Ну, раз вы такие догадливые, – протянул некромант, – следующий мой шаг додумать не поленитесь, а?
Черноглазый ответил злющей ухмылкой, протянул опустошенный жезл ближайшему из мертвяков.
– И амулеты снимай, – сказал Цулик. – Все!
– Сниму, – процедил Рай. – Обязательно сниму.
– Соули, тебя тоже касается, – подсказал одержимый.
Я приближаться к мертвякам не стала, просто отшвырнула магическую побрякушку подальше.
– Умница, – кивнул некромант. Жестко скомандовал своим: – Поднять и принести!
Принести? Значит, он не так уж и далеко?
Цулик словно мысли прочел:
– Да близко я, близко… только вам уже без разницы. Вы же клятвы дадите, верно? Ну, кто первый?
– Я, – выдохнул брюнет хрипло. – Только нож дай.
– А зачем тебе нож? – парировал одержимый. – Из тебя и так хлещет. Девочке нашей тоже не нужен, разве не чуешь?
Брюнет напрягся жутко, а я поспешила пояснить:
– Амулетом Ордена порезалась. Случайно.
Рая мой ответ не удовлетворил. Он повернулся к иллюзорному Линару, зашипел:
– Если с ней хоть что-нибудь случится, я тебя везде, за любой Гранью достану…
– Боюсь, боюсь, – выдохнул тот. Мне почудилось или в его голосе в самом деле усталость прорезалась? – Клянись, маг. И с порталом не затягивай.
– Поклянусь. Только нож все равно нужен. Не пальцем же мне руны выводить.
– Руны… – протянул некромант задумчиво. – Ох уж эти руны…
Мертвяки в отличие от Цулика не ушли – ну кроме тех двоих, что понесли хозяину наши вещи. Они встали полукругом, за созданием портала наблюдали столь внимательно, будто понимали, что каждая из начерченных Раем загогулин означает. Лучше бы они траву сдирать помогли! И место для портала выравнивать!
Я тоже за созданием портала наблюдала, но не потому, что интересно, просто… а что еще делать?
– Рай, а как так вышло, что в академии одержимость Линара никто не заметил? – спросила тихо-тихо, чтобы только брюнет слышал. – Там же столько магов, и многие ауры видят. А еще лекарь-мозгоправ есть, и вообще…
– А ты вспомни, что Хашшр рассказывал, – буркнул даориец. Он по-прежнему злился, что не ушла в Орден, но я не обижалась. Я бы на его месте тоже не порадовалась, но… но я действительно не могла поступить иначе.
– Цулик, он тоже вождем был, как и Хашшр, – хмуро пробормотала я. – Они пришли в наш мир вместе, в составе дипломатической делегации. Цулик воспользовался случаем, украл у Хашшра какой-то артефакт и сбежал.
– Да, но как он сбежал?
Рассказ Хашшра помнился смутно. В тот момент, когда бывший вождь восточных племен пятого мира открывал тайну собственной смерти, я несколько… перепугана была и смущена. Я ж тогда как последняя распутница на шею Райлену бросилась, причем при сестрах. А потом господин Хашшр нашей служанке Фиске нижнюю часть своего обнаженного призрачного тела продемонстрировал… Я дико боялась, что нашу маленькую вечеринку заметят, и вообще…
– В портал вместо Цулика вошла иллюзия, – напомнил даориец. – Не факт, что ее именно Цулик сотворил, но все-таки этот тролль из магов. Как и Хашшр.
– А разве он может пользоваться этой магией сейчас?
Нет, я академий не заканчивала, но основы магии учила. В учебниках черным по белому написано: главный источник магии – это наша кровь. А дух – существо бескровное, значит, прежней магии иметь не может. Зато пользоваться той, что Линару принадлежит, вероятно, способен.
– Не может, – подтвердил мои догадки Райлен. – На практике он ограничен ресурсами Линара. Зато очень хорошо знаком с теорией – знания в отличие от навыков никуда не делись. А зная теорию, можно таких дел наворотить, так замаскироваться…
– То есть Цулик оказался умней? – перебила я.
– Увы.
– А почему он именно сейчас вернуться захотел? Почему не раньше? Ну или, наоборот, позже.
Рай даже от начертания портала оторвался.
– Ну он же сказал…
– Что сказал? – недоуменно нахмурилась я.
Маг недовольно поджал губы, смерил суровым взглядом. О Богиня! Кажется, если мы все-таки выпутаемся из этой передряги, я за экстренный портал как минимум порку получу…
– Дух не может владеть телом живого безраздельно. То есть Линар тоже право голоса имеет, причем первейшее. Видимо, Линар не хотел покидать академию, хотя иногда у него такие мысли и проскальзывали. Теперь мне кажется, что это Цулик склонял твоего брата бросить аспирантуру.
– Именно, – сказала пустота голосом Линара.
Я вздрогнула, Рай зло скрипнул зубами, а некромант соизволил-таки проявиться. Теперь за его поясом красовался знакомый магический жезл, поверх куртки висел не менее знакомый амулет Ордена. Куда остальные амулеты делись, я интересоваться не стала, сказала только:
– Странная у тебя иллюзия.
– Это не иллюзия, это проекция, – буркнул даориец, возвращаясь к начертанию портала. Я ничего не поняла, но уточнить постеснялась.
Одержимый на замечание о проекции внимания не обратил, его предыдущий разговор интересовал…
– А знаешь, что произошло потом? – расплываясь в очередной гаденькой улыбке, протянул он. Ко мне, зараза, обращался.
– Что?
– А потом пришло известие о назначении Райлена в Вайлес! – торжественно заявил некромант.
Я смотрела выжидательно и с выводами не спешила. Рай тихо шипел, продолжая выводить магические письмена. Зато мертвяки были совершенно безучастны, их наши разборки не интересовали.
– Линар попытался взглянуть на ситуацию трезво, – так и не дождавшись вопроса, продолжил одержимый. – Он старательно убеждал себя, что Райлен не так плох и зла любимой сестричке не причинит. Но ревность, Соули! Ревность никуда не делась! – Гаденькая улыбка сменилась другой, самодовольной. – Так что несколько брошенных в нужный момент фраз, пара воспоминаний и… Линар готов на любое преступление. Что угодно, только бы защитить вечно дрожащую синеглазку.
Уж не знаю, какой реакции ожидал Цулик, но я разозлилась.
Да, я трусиха, и что?! Мне восемнадцать лет твердили, что девушка должна быть скромна, благочестива, и… и про троллей с умертвиями мне никто никогда не рассказывал! Я не магичка! Это они радуются, если воспитанное общество глядит, как на диковинку. Это для них оказаться в центре скандала все равно, что для Милы с Линой поднос пирожных слопать – естественно и крайне приятно. А я не такая!
– Урод! – в сердцах выпалила я. А кулаки… ну они сами сжались.
– Эй, девочка, полегче, – усмехнулся Цулик. Или все-таки Линар? – Ты поклялась не причинять зла ни мне, ни этому телу. Вдруг мироздание решит, что нападение на проекцию – тоже покушение? Кому тогда поплохеет?
О Богиня… Я мельком взглянула на Райлена. К счастью, в облике брюнета ничего не изменилось, он даже не побледнел.
Все-таки зря мы поклялись жизнями друг друга. Впрочем, выхода все равно не было, Цулик просчитал все. Мы теперь даже рассказать о его одержимости не можем и попытки изгнать паразита из тела, если таковые будут, обязаны пресекать.
– Что, успокоилась? – участливо осведомился некромант.
Я скривилась и отвернулась.
– А потом… – протянул гад хитро, – когда мы с Линаром до столицы добрались, самое интересное случилось. Известие о грядущей свадьбе!
– Слушай, поговорить больше не с кем? – не выдержал Рай.
Цулик нисколько не обиделся.
– Я сто двадцать лет молчал, – парировал он. – А потом полтора года притворялся паинькой, слушал нытье Линара и говорил только то, что нужно. Знаешь, как надоело?
Рай показал Цулику средний палец и принялся чертить очередной круг. Одержимый предупреждению не внял.
– Так вот, узнав о свадьбе, Линар впал в депрессию, а я… я доминантой стал. Здорово, правда?
– Урод, – резюмировала я.
– Заткнись, – добавил Райлен.
А Цулик шумно вздохнул, сказал с наигранной грустью:
– Надо было запрет на оскорбления в клятву включить. Как я не догадался?
Помнится, Бруку с Вуксом на создание портала часа два потребовалось. У Райлена этот процесс занял куда меньше времени, хотя мне показалось – вечность. Правда те двое не ножами, а какими-то особыми продолговатыми кристаллами орудовали, и линии у них получались явно ровней.
– Сейчас я активирую вот этот символ, – сказал Рай, указывая на одну из нарисованных во внутреннем круге загогулин. – После того как получу отклик, можно запускать переход. Но резерва у меня, как понимаешь, не осталось.
– Прекрасно, – кивнул некромант.
Повисла тишина. Маг буравил одержимого злым взглядом, а тот был невозмутим, как ледяная статуя.
– Что прекрасно? – не выдержал Рай. – Я не смогу запустить портал без магии!
– Все. Все, мой мальчик. Активируй свой символ. Когда отклик будет, я тебе накопитель дам.
Сердце споткнулось и замерло – еще немного, и я увижу настоящего Линара? Ну то есть… то есть не проекцию, а именно его?
– Увидишь. – Цулик опять мысли подслушивал. – Только не надейся, будто это что-то изменит. Вы поклялись. Оба.
Рай глухо рыкнул, снова присел на корточки. Ладонь с длинными, удивительно красивыми пальцами, замерла над центром рисунка, после сместилась к тому самому символу. Короткая, отрывистая формула, и черточки вспыхнули алым, замерцали, слились в нечто совершенно незнакомое.
На миг душу охватила паника – что, если Рай все-таки решил взбунтоваться? Ведь в портале, который Брук и Вукс делали, никаких красных символов не было! Если так, значит, черноглазый нашел способ обойти клятву, ведь рисковать моей жизнью он бы не стал, или…
А как бы поступила я, если бы на одной чаше весов лежало будущее моего рода, а на другой жизнь любимого, но все-таки постороннего человека?
– Соули, что с тобой? – позвал Рай. – Соули, тебе плохо?
И такая паника в голосе… О Богиня! Как я могла подумать о нем такое?
– Соули! – Брюнет в мгновение оказался рядом, обвил руками талию, прижал к себе. – Девочка моя…
Глаза застелили нежданные слезы, к горлу подкатил ком. Я невольно шмыгнула носом, уткнулась в плечо жениха… и тут же вскрикнула. О Богиня! Он же ранен!
– Все хорошо, – прошептал Рай, коснулся губами виска, а я…
– Я больше не буду в тебе сомневаться, – сказала тихо-тихо, не столько ему, сколько себе. – Что бы ты ни сделал, чего бы ни натворил.
– А замуж за меня выйдешь? – прошелестел тот, кто похитил мое сердце, и точно знаю – не вернет его ни за какие коврижки.
Нет, я не могла не улыбнуться.
– Это предложение?
Наследник герцога Даорийского внезапно отстранился, и я уже решила, что очередную глупость сморозила, когда поняла – он на колени встает.
– Соули, урожденная Астир, нареченная Веймор, согласишься ли ты стать моей женой? Перед богами и людьми, так, как того требуют законы первого мира?
И опять улыбку не сдержала – вообще-то в традиционном варианте слова «первого» нет, там просто – «нашего мира»… Но уточнение мне понравилось.
Еще представилось вдруг, как рассказываю маленькой синеглазой девочке в белых туфельках, что папа звал замуж в лесу близ Хордкона, а в свидетелях у нас были одержимый некромант и дюжина недобитых умертвий… И рассмеялась. Рассмеялась вопреки всему!
– Согласна! – выдохнула я. – Тысячу раз согласна!
Рай, который на мой смех среагировал как-то нервно, вытянул из внутреннего кармана маленький бархатный мешочек. Потом поймал левую руку и спешно надел на безымянный палец кольцо с крупным прозрачным камнем. Затем каждый пальчик левой руки был поцелован, а когда брюнет поймал правую и продолжил одному ему известный ритуал, я не выдержала и рассмеялась опять. О Богиня! Как же я его люблю! Безмерно! Безумно! Бесконечно!
– М-да… – протянул стоящий поодаль некромант. – М-да… – А потом противным таким голоском добавил: – Там, в портале, руна мигает. Ничего?
Рай ответил уже виденным жестом – незнакомым, но явно неприличного содержания – и неспешно поднялся, чтобы коснуться губами губ.
– Все будет хорошо, – отстраняясь, шепнул маг. А следующее по губам прочла: – Люблю тебя…
О Богиня…
Только когда брюнет вернулся к порталу, я сообразила, сколь рискованным был этот поступок. Ведь Линар, вероятно, тоже здесь. Возможно, брат все видит и понимает. Вот только признаков дурноты на лице некроманта не обнаружилось, даже наоборот. Иллюзорный мужчина был счастлив и занимал его исключительно портал.
– Эй ты! – позвал одержимый, к одному из мертвяков обращался. – Дай этому ту штуку!
Штука оказалась очередным кристаллом – гладким и сияющим, как навершие активированного магического жезла.
– Ну, даориец, давай!
– Я-то дам, – хмыкнул Рай, принимая из рук мертвяка накопитель, – но портал не дольше минуты активен.
– Не беспокойся, я успею.
Черноглазый пожал плечами и принялся читать заклинание…
И все-таки разница между таким порталом и порталом стационарным огромна. Уж не знаю, в чем дело, но, когда активируют стационарный, никаких особо неприятных ощущений не возникает, а тут… тут даже профан вроде меня неладное чувствует.
Каждое слово как хлесткий, болючий удар. Как кнут, вспарывающий кожу, разрывающий мясо. Только под кнутом не человек, не зверь, а само мироздание. Все семь миров, от первого до последнего. И так хочется закричать, отступить, закрыться руками! Лишь бы не чувствовать боль мира, не слышать безмолвных стонов, не видеть бесслезного плача. Вот только… бежать все равно некуда, нужно идти вперед.
Едва отзвучало последнее слово заклинания, начертанные на земле символы вспыхнули и пришли в движение. Два круга, два направления, два мира. Кажется, шагнешь, и мельница миров превратит в пыль. Кажется, живым не вернешься.
– Соули! – позвал Райлен, протянул руку.
– Со мной пойдет, – отрезал Цулик.
Миг, и рядом с иллюзорным некромантом возник еще один – такой же, неотличимый.
– Ладно, – прошипел брюнет. – Но если с ней хоть что-то случится…
– Уже слышал.
Одержимый шагнул ко мне, крепко схватил за локоть и, прежде, чем успела ахнуть, увлек в мерцающий круг. Мир изменился, вот только… переход этот показался бесконечно долгим.
Неужели так бывает? Неужели такое возможно? Человек – молодой, умный, сильный и привязан к миру живых одной-единственной ниточкой?
В том, что с семьей у Линара все сложно, я как никто другой знаю. Но осуждать родителей… нет, не могу.
Брату было восемь, мне шесть, а близняшкам почти шесть на двоих, когда Линар учиться уехал. В ту пору сестры сильно болели, родители возили их от лекаря к лекарю, изо всех сил вы́ходить пытались. О нас с Линаром тоже не забывали, но… когда тебе шесть или даже восемь, верить, что однажды все наладится, трудно. Не обижаться еще трудней.
И ладно я – мелкая, но в родных стенах, в компании няньки и гувернантки, а Линар? Даже Милану, который тоже в восемь из дому уехал, легче было – его навещали, и письма в кадетский корпус летали гораздо чаще, нежели в магическую академию.
Мы никогда не обсуждали, но я точно знаю: Линар не простил. Даже когда повзрослел и осознал, что на кону стояли жизни Милы и Лины, не оттаял. Но ведь семья – не единственное, что есть у человека.
У Линара всегда были друзья. Немного, но все-таки. Парочку из них я даже видела – они на каникулах в наш Вайлес приезжали. Мне они показались редкостными балбесами, но с Линаром парни ладили, причем отлично.
Девушки… ну, вообще-то девушки тоже присутствовали. Линар даже о свадьбе одно время подумывал, это на девятом курсе было, за год до окончания академии. Что именно не срослось, тоже знаю – планы на жизнь разными оказались. Линар мечтал о большом уютном доме, а она… ну, она магиня, что еще сказать?
Брат сам разорвал отношения, а когда приехал на каникулы, старательно делал вид, что ему все равно. Уж не помню, как вывела на чистую воду, но в ту ночь мы долго спорили. Кажется, я тогда совсем как госпожа Дюи рассуждала – мол, а чего ты хочешь от ветреной магини? Уютный дом и орава детишек – это не к ним, а к нам – простым, благовоспитанным, на этикете помешанным. И до того договорились, что наутро в Вайлес отправились, на девиц смотреть. Нам тогда еще госпожа Вайя встретилась, глазки Линару строила…
Ну и еще… у Линара всегда, сколько его помню, была тяга к исследованиям. Может, по части универсальной магии он не силен, но ведь для теоретических изысканий сила не очень-то и нужна. Нет-нет! Он не был мечтателем или неудачником! У него получалось! Ведь если бы не получалось, он бы не смог получить два патента на какие-то магические штучки.
Я могу предположить, что Линар растерял друзей и совсем разочаровался в девушках, но разве любимая работа к миру живых не привязывает?
Нет, не может такого быть, чтобы Линар только мной жил. Или я чего-то не понимаю, или Цулик… врет.
