Глава 21
– Ты уверена, что это все? – Райлен не сверлил, а прям-таки таранил взглядом. Сложенные на груди руки тоже мягкости его облику не добавляли, но пугаться я не спешила.
– Да. Это все.
– И как долго ты собиралась молчать? – прошипел брюнет.
Я пожала плечами и начала стягивать правый сапог. Маг стремительно приблизился к кровати, опустился на колени и самолично избавил от расшитой обувки. Потом, не говоря ни слова, принялся массировать ступни.
Я не выдержала, застонала.
– Рай…
В ответ тишина, сдобренная недовольным сопением. Где-то глубоко внутри шевельнулась совесть, но я прицыкнула на нее и сказала совсем не то, чего от меня ждали:
– Не вижу повода для обид.
Даориец засопел громче, а я продолжала убеждать:
– Рай, ну пойми, я не могла поступить иначе. Ты же мне про расследование не рассказываешь, почему я должна…
– Линар опасен, – рыкнул черноглазый.
– Не больше, чем ты.
Я удостоилась хмурого взгляда и возмущенного:
– Да неужели!
– Линар – мой брат и зла точно не причинит. Возможно, ему нужна моя помощь…
– Соули! – вновь перебил даориец. – Соули, пойми, Линар не в себе.
– С чего ты взял?
– Ни один маг в трезвом уме не станет бросать вызов Ордену.
– Он не бросал вызова…
– Он ограбил хранилище академии! – воскликнул брюнет. – Думаешь, такие поступки в порядке вещей?
– Как бы там ни было, я на стороне Линара. Если он так поступил, значит, были причины.
– Были, – кивнул черноглазый и тут же стих.
Ну вот, опять в молчанку играем. А я, значит, должна говорить все как есть, причем незамедлительно? Нечестно. Просто нечестно.
– Мы думаем, причина в тебе, Соули.
Я закатила глаза – кто о чем.
– Я уже говорил, есть все основания полагать, что чувства, которые испытывает Линар, далеки от братских. Ты интересна ему как женщина, понимаешь?
– Допустим.
– И движет им, вероятнее всего, ревность, – продолжал черноглазый. – Он прекрасно знал о моем отношении к тебе, а сопоставить это отношение с назначением в Вайлес…
Я не выдержала.
– Рай, не говори глупостей! Линар сбежал из академии через две недели после твоего назначения! Я не уверена, но мне думается, ревнивый мужчина не стал бы ждать так долго!
– А ты поправку на ветер сделай, – прошипел собеседник.
– Какую еще поправку?
– Время, Соули! Мы, конечно, маги, но мы невсесильны. Чтобы узнать новости, мы читаем те же газеты, что и все. Письма, за исключением крайних случаев, как все, пишем. И чтобы подготовить ограбление нам, как и простым бандитам, нужно время!
– Ты хочешь сказать…
– Да! – рыкнул даориец. – Линар не успевал среагировать раньше чисто физически.
– А потом, когда ограбил хранилище? Если это ради меня, то он… он бы проявился.
Теперь уже Райлен глаза закатывал, правда, ноги мои массировать не прекращал.
– Любимая, а ты вспомни, чем ты в столице занималась…
Я замотала головой – нет, не понимаю, к чему клонит.
– Сперва ты сидела в резиденции моего рода, – начал перечислять Райлен. – Поверь, наш дом защищен не хуже обители Центруса. Потом ты в седьмом мире… гуляла, – в голосе брюнета вновь рычащие нотки прорезались, – затем в карцере романы сентиментальные читала. После опять в резиденции…
– Но Милану же удалось со мной встретиться.
– От Милана подвоха не ждали, это раз. Он имел доступ туда, куда большинству вход заказан, это два. Милану помогали две дюжины человек, это три.
– А у Линара артефакты, – не сдавалась я.
– Соули! – Рай едва на крик не сорвался. – Соули, пойми, после случая в посольстве шансов вообще не было.
– Почему?
Брюнет отпустил мои ноги и со вздохом сел на пол.
– Потому что после этого тебя не только мы, но и оборотни защищали, – убито сказал он. – И только полный идиот мог настоять на отмене охраны. Соули, я идиот.
– Прости, что?
– Я идиот, девочка моя. Я заставил оборотней снять наблюдение.
Следующий вывод совсем неожиданным был:
– Соули, нам следует вернуться в столицу.
– Зачем?
– Поездка в Вайлес небезопасна. В небе нас никто не тронет, но на земле…
– Рай, ты же шутишь сейчас, да?
– Ничуть, – сказал брюнет решительно. – Завтра мы летим обратно. Послезавтра я связываюсь с Быстрым, признаю свое поражение и прошу вернуть охрану. Центрус и Милан тоже в помощи не откажут. Через неделю бойцы личной гвардии герцога Даорийского прибудут. Торжества по случаю свадьбы перенесем в столицу, а дальше…
– А мы вообще об одном и том же Линаре говорим? – некрасиво перебила я. Нет, ну просто невозможно слушать! Паранойя какая-то, честное слово.
– Соули, не утрируй, – рыкнул брюнет и стремительно поднялся.
Столь же стремительно прошелся по комнате, выхватил из сумки, которая прежде у драконьего седла болталась, сверток и протянул мне.
– Тут ночная сорочка и все остальное. Мойся и ложись, завтра трудный день.
Я была так ошарашена, что даже возразить не смогла. Спросила только:
– А ты?
– Я в гостиной, – заявил даориец. – Нужно кое-какие письма написать и подготовиться на случай ночного вторжения.
Отчаянно захотелось метнуться вниз, к гостиничной стойке, и попросить вызвать лекаря-мозгоправа. Ведь Хордкон – оживленный город, тут такой доктор наверняка имеется.
– Соули, прекрати так на меня смотреть! – рявкнул даориец. – Я делаю то, что считаю нужным! А возражения свои в столице выскажешь!
«Райлен, ты перегибаешь!» – едва не выпалила я. Промолчала, потому что спину обдало холодом, а сердце пронзил страх.
Черноглазый уверен, что Линар охотится на меня, но… О Богиня! В тех дневниковых записях брат совсем не о любви писал. Линар рассуждал о Райлене, предупреждал, что будущий герцог Даорийский опасен, и переписку нашу брат оборвал из боязни, что письма дадут Раю дополнительные сведения обо мне. Так что, если охота не на меня, а на Райлена нацелена? Что, если Линар решил разобраться с даорийцем самым… надежным способом? Что, если…
– Давай ты здесь письма напишешь?
Брюнет изогнул бровь, а я добавила:
– После всех этих разговоров страшно оставаться одной.
– Соули… – протянул маг укоризненно.
– Не уходи! – Я была уверена как никогда.
Выдохнул, склонил голову на бок и таким взглядом одарил, что меня мгновенно в жар бросило.
– А как же этикет? – выдержав паузу, усмехнулся Райлен.
– «Этикет»? А что это?
– Соули… – вновь позвал маг. – Соули, я не железный. Сон в одной постели с тобой…
Очень хотелось выдержать его взгляд, но я не смогла – опустила глаза и залилась таким румянцем, что… в общем, даже там, под панталонами, жарко стало.
– Понимаю.
– И?.. – не унимался черноглазый.
– Рай, я все сказала. Если не понимаешь по-хорошему, буду не просить, а требовать. В конце концов, по законам седьмого мира…
Ответом стал тяжелый вздох и хриплое:
– Молчи! Молчи, Соули, иначе точно не сдержусь!
О Богиня… а может, мне совсем не хочется, чтобы ты сдерживался…
Героиня сентиментального романа «Невеста тайного советника», которой довелось сопровождать возлюбленного в одном из приключений, уверяла, дескать, опасность – главная соперница женщины на пути к счастью. Мол, стоит мужчине эту самую «соперницу» учуять, и все, никаких сонетов под балконом, никаких букетов по утрам, а только хмурый взгляд и непреодолимое стремление что-то делать.
Увы, книжная невеста оказалась права. И я, будучи невестой настоящей, каждое ее слово на себе прочувствовала…
Сперва Райлен писал письма, одно из которых было отправлено через маленький портал, а для оправки остальных был вызван лакей. Затем бродил по спальне, бормоча заклинания и размахивая жезлом. Вероятно, обладай я хоть толикой настоящего магического дара, я бы увидела хитроумное плетение защиты и действия Райлена не казались бы столь комичными, но увы… После все-таки отправился в ванную комнату, но вернулся в той же одежде, опять уселся за письменный столик и принялся пачкать бумагу. А я… я не выдержала и уснула.
Утром маг нашелся в моей постели. Вот только спал поверх одеяла, полностью одетый и даже в сапогах. Уж не знаю почему, но захотелось учинить скандал, и только мысль о грозящей Райлену опасности – вероятной, но не подтвержденной! – заставила смягчиться.
Желание разбудить даорийца поцелуем было задушено на корню. Героиня все того же сентиментального романа уже пыталась проделать подобный фокус, в итоге едва не лишилась жизни. Она оказалась прижата к постели тяжелым мужским телом, к ее горлу был приставлен нож. Мне знакомиться с холодным оружием, само собой, не хотелось.
– Рай… – тихо позвала я. – Рай, проснись…
Брюнет перекатился на бок, обвил мою талию рукой – прямо так, поверх одеяла, – и лишь потом распахнул глаза.
– Утро, – поспешила сообщить я.
Маг кивнул и стремительно поднялся.
– Одевайся!
М-да… как с ними порой сложно…
Не прошло и часа, как мы вновь взмыли в воздух. Вот только… поздно было.
В этот раз с небом не повезло – никакой лазури, серая простыня облаков от края до края. Дракон поднялся невысоко, полетел по дуге, огибая город с восточной стороны. А на середине пути вдруг встрепенулся и резко изменил направление. Я невольно вскрикнула, крепче вцепилась в Рая.
– Что за… – рыкнул маг. Заорал так, что само небо, кажется, содрогнулось: – Танар, поворот!
Танар мотнул головой, издал пронзительный крик и ускорился.
– Танар!
Крылатый на рев хозяина начхал, он мчался на юг с таким упорством, словно от этого сама жизнь зависит. Если бы не защитный барьер, созданный амулетом, нас бы просто снесло с бронзовой спины.
– Танар! – Райлен подался вперед, впечатал кулак в покрытую чешуей шею.
Точно знаю, удар был сильнейшим, вот только Танару было по-прежнему плевать, а я… а мне совсем жутко сделалось. Рай утверждал, что в воздухе нас никто-никто не тронет, а выходит…
– Танар, вниз! – последовал новый приказ.
Нет, не судьба.
О том, что наездник может утратить контроль над драконом, я слышала. Только до сего момента была убеждена, что подобное возможно лишь в тех случаях, когда наездник пьян или слишком устал.
В прошлом году, близ того же Хордкона, грузовой разбился. Вернее как: дракон приземлился, но только не как положено, а… в общем, он по земле кататься начал. То, что грузы попортил – ерунда, а драконюха и двух его пассажиров не вернешь… В газетах писали, что причина того падения – пьянство. По приземлении захмелевший драконюх перепутал команды, и вот. Только у нас другой случай. Рай точно ничего, кроме кофы, за завтраком не пил.
– Соули, держись крепче, – прошипел даориец.
Крепче? Да я и так едва ребра ему не ломаю.
Щелчка карабина я не слышала, но вверх подбросило знатно. А спустя миг дракон заложил крутой вираж и камнем рухнул вниз. Только чудо позволило не соскользнуть с бронзового бока – я недооценивала ремень, которым до недавних пор была пристегнута к седлу, он действительно помогал.
– Рай! – возопила я.
– Молчи! – бросил брюнет и вновь попытался вразумить крылатого. Удар, как и прежде, никакого действия не возымел.
Я закусила губу, чтобы не завизжать, а когда дракон выровнялся и заложил еще один вираж, зажмурилась, взмолилась Богине – только бы выжить!
Удар о землю был мощнейшим, нас едва не выбросило из седла. Но осознать весь ужас ситуации я не успела, потому что Рай скомандовал:
– Отпускаешь меня и что есть сил держишься за луку, поняла?
Понять-то я поняла, но на пару минут позже, чем подчинилась… Лука этого седла от тех, какие присущи лошадиным, отличалась сильно. Фактически два рога, и не гладких, а рельефных – видать, на случай вот таких ситуаций.
Я не видела, как Рай соскользнул с драконьего бока, зато новый приказ услышала очень отчетливо:
– Соули, прыгай!
Что? Один короткий взгляд вниз, и тело парализовал ужас. Танар не пригибался, как обычно, так что до земли было…
– Сейчас! – проревел брюнет.
И тут же отскочил в сторону, потому что дракон встал на дыбы и издал пронзительный, оглушающе громкий крик. Если б пальцы не свело, я бы непременно скатилась с чешуйчатой спины и… в общем, не только шею сломала.
– Соули, прыгай! – возопил брюнет, едва Танар вновь на все четыре лапы встал.
Я выдохнула и заставила себя разжать руки – в сравнении с этим прыжок вниз был детской забавой. Поймать меня, хвала Богине, успели – так что ноги не поломала и носом по земле не проехалась. Зато опомниться не позволили…
– Бегом! – скомандовал черноглазый и потащил прочь от обезумевшего дракона. Я едва успела подобрать юбки…
Что с нашим крылатым перевозчиком, стало ясно минутой позже – до этого просто не могла увидеть и осознать всю картину. На противоположном конце лесной поляны, на которую нас, собственно говоря, занесло, стоял еще один дракон… Тоже изящный, тоже одноместный, но без седла. И судя по тому, что гребень был в разы короче, мы на самочку наткнулись. Огласив округу еще одним пронзительным воплем, бронзовый Танар выпятил грудь, крутанулся и принялся стегать себя крыльями по бокам.
– Течная, – прошипел даориец зло. А потом мне: – Соули, стоишь тут и не шевелишься!
Вот… вот как ему сказать? Я бы и рада пошевелиться, но не смогу при всем желании. Вид этой парочки такой ужас вселяет, что даже оконфузиться невозможно. И даже тот факт, что теперь между нами шагов тридцать, не успокаивает.
Ответа Райлен не дождался – отпустил руку, отошел и начал чертить в воздухе подозрительно знакомые символы. Кажется, этот ритуал я уже видела в седьмом мире перед поединком Райлена и Жнеца. Мои догадки подтвердились, когда брюнет вонзил магический жезл в землю, а набалдашник последнего замерцал тусклым синеватым светом. И только в этот миг отмерла.
– Ты думаешь, драконица появилась не случайно?
– Красная четырехкрылая? Да еще с течкой? Конечно, не случайно!
В другой раз я бы изумилась – еще бы! Четырехкрылые – самая редкая, самая ценная порода, этакие дарайхарки на драконий лад. Дополнительная пара малюсеньких крыльев, расположенных под основными, делала их полет мягче и позволяла всякие фигуры в воздухе выписывать – по крайней мере, так в журнале «Животный мир Верилии» писали. Встретить такое чудо в лесу да еще без хозяина…
– Началось, – выдохнул брюнет, перебив тем самым все-все мысли.
Я вздрогнула и обернулась.
За последние несколько недель повидала так много, что казалось, удивить просто нечем, да и испугать сложновато. Однако равнодушно смотреть на выползающее из леса полчище, не смогла.
– О Богиня… – прошептала я, чувствуя, как леденеет сердце, а глаза застилает тьма.
– Не время для обмороков, – напряженно сказал Райлен. Подошел, обнял за плечи.
Там, за спиной, ярился Танар. Бронзовый монстр по-прежнему хлопал крыльями, кричал что-то на своем, драконьем. Красная четырехкрылая тоже в брачный танец пустилась, но вела себя куда сдержанней и тише. На фоне этих игр молчаливое наступление мертвяков смотрелось особенно жутко.
– Ну что, все еще считаешь Линара безвинным младенцем? – прошептал черноглазый.
Я дернулась, попыталась вырваться. Просто… просто одно дело слышать такое в кабинете Центруса или в гостиничном номере и совсем другое, когда вот так, глядя в пустые глазницы людей и… нелюдей.
– Стой, – сказал Рай. Беззлобно, но очень уверенно. – У защитного купола минимальный радиус, так что… в общем, стой и не шевелись.
О Богиня…
Мертвая армия приближалась уверенно и быстро. Мужчины и женщины в подгнившей и истрепанной одежде шли бок о бок с низенькими серокожими гоблинами. С ними же шагали волки, медведи и даже одна трехногая гидра – появление этой твари в здешних краях еще удивительней, чем появление жителей шестого мира. Восставших мертвяков было много – не меньше двух сотен.
Нас окружали.
– С чего ты взял, будто это Линар, – справившись с приступом паники, выдохнула я. – Может, кто-то другой. Может…
Договорить не смогла – у кромки леса появился тот, кто растоптал осколки надежды, обратил в пыль последние сомнения. Нет, я еще не различала лица, но знала – это он. На Линаре была все та же бурая куртка с металлическими пластинами защиты, штаны из какого-то незнакомого материала и высокие сапоги. Выждав несколько минут, хозяин мертвого воинства двинулся к нам.
Объятия Райлена стали болезненно крепкими, но я даже не вскрикнула. Как завороженная смотрела на Линара и медленно умирала от боли. О Богиня! Что он сделал с собственной жизнью? Что… сделает с нашими?
Пробормотав какое-то ругательство, даориец рывком развернул к себе и прижал мою голову к груди.
– Не смотри, – шепнул он. – Тебе не нужно этого видеть.
Я уперлась ладонями в плечи, сказала:
– Нет! Я хочу! Я должна!
Молчаливая борьба длилась не дольше минуты, но мне почудилось – вечность.
Когда мне все-таки разрешили повернуть голову, мертвяки стояли всего в паре метров от нас. Кольцо окружения было очень плотным, очень надежным. Встретившись взглядом с пустыми, подернутыми белой пеленой глазами гидры, я вздрогнула и едва не завопила.
– Не бойся, сестренка. Тебя никто не тронет. Разве что я чуть-чуть… покусаю.
– Линар…
– Расступились, быстро! – рявкнул тот, кто всего несколько лет назад терпеливо пил чай с моими куклами и даже помогал варить для них суп.
Умертвия неохотно подвинулись, пропуская хозяина.
– Линар, – снова позвала я. К глазам подкатились слезы, дыхание перехватило.
– Помолчи, – отозвался брат. – Не до тебя сейчас.
Он выглядел смертельно усталым. Под глазами залегли тени. Подбородок, и без того острый, заострился окончательно. Щеки впали, губы посинели, а волосы… О Богиня, ему же всего двадцать. Откуда столько седины?
– Ну и к чему этот балаган? – спросил Рай. Голос даорийца прозвучал ровно, но я чувствовала – он напряжен до предела.
Губы брата исказила усмешка. Но она была не усталой, как мне ожидалось, а злорадной.
– Неужели у столь умного и проницательного человека, как ты, нет версии?
– Версии есть, – не стал отпираться Рай.
– И какова главная?
По спине побежали мурашки – даже предположить не могла, что мой брат способен на такие интонации. Столько ненависти! Холодной и, что самое отвратительное, расчетливой. Он заранее знал ответ, он дразнил.
– Занятия некромантией повредили твой рассудок, – сказал даориец.
– О… Может быть, может быть…
Несколько бесконечно долгих секунд на поляне слышалось лишь хлопанье крыльев, потом Райлен сказал:
– Ты проиграл.
Линара это заявление не взволновало. Он подчеркнуто равнодушно изогнул бровь, спросил:
– То есть?
Я ждала пояснений и старалась не смотреть на изъеденные смертью лица, но брюнет отвечать не собирался. Просвещать меня выпало Линару…
– Ты успел сообщить о проблеме в Орден, – с ухмылкой протянул он. – И теперь надеешься, что сможешь обороняться до тех пор, пока не подоспеет помощь.
– Не надеюсь, а знаю.
Нас одарили улыбкой, которую можно было бы назвать теплой… если б не окружающая армия.
– Ты просчитался, даориец.
Райлен не отреагировал. Никак.
– Нет, твоя защита идеальна, – заявил Линар, когда молчание стало невыносимо долгим. – Я действительно не смогу пробить этот купол, а держаться он будет минимум дня три. Этого времени Ордену точно хватит, чтобы обнаружить и тебя, и мою сестричку. Но кто сказал, что я собираюсь атаковать?
Наверное, я ничего в этой жизни не понимаю. Просто… если бы мне выпал случай выведать планы врага, я бы им воспользовалась. А Рай, наоборот, молчал и всем своим видом демонстрировал, что продолжать переговоры не намерен.
– Райлен из рода Даоров, ты глуп, как оборотень во время активной фазы!
Ну ничего себе заявленьице. Впрочем, смысла оно не лишено.
– Я ведь не мстить пришел, Рай. Я… – губы Линара искривила новая усмешка, – за помощью. Мне нужно прогуляться в один из миров, понимаешь? А так как я всегда был примерным мальчиком, связей с теневым сообществом у меня нет. Вот и пришел к тебе. Как к родственнику.
Последние слова были подобны пощечине. Не знаю, как Линару удалось, но я едва не вскрикнула – боль была настоящей.
– Ты ведь поможешь, да? – не унимался Линар. – Ты ведь… умеешь.
Райлен снова промолчал. Его невозмутимость была притворной, но я точно знала – чего-чего, а любопытства брюнет не испытывает.
Линар то же самое почувствовал.
– Что, даже не спросишь, зачем мне это? – притворно возмутился он. – И не поинтересуешься, чем я намерен расплатиться?
И все-таки даориец не выдержал. Нет, он не полез в драку и даже словом не ударил. Просто развернул меня к себе и коснулся губами губ.
– Не бойся, – шепнул Рай. – Через несколько часов все закончится. Потом мы вернемся в столицу… а свадьбу, если ты так хочешь, в Вайлесе сыграем. Ты же выйдешь за меня замуж, правда?
Брюнет не играл. То есть… то есть эти слова в самом деле мне предназначались, а застывший за границей защитного купола Линар… его будто не существовало. И все равно так больно стало, так обидно. Вспомнился дневник в черной обложке, злость, с которой Рай говорил о прошлом. Убеждения Хелги тоже в памяти всплыли, но…
– Зря ты мою сестричку обнимаешь. Она и раньше была слишком хороша для тебя, а уж теперь… Впрочем, ты любишь ее достаточно сильно, ты не позволишь ей испытать такую боль. Ты отпустишь ее, когда поймешь.
– Когда пойму что? – прорычал черноглазый.
– Вспомни перечень артефактов, которые я забрал из хранилища, и угадай.
О Богиня! Только очередного ребуса нам не хватало.
– Линар! – выпалила я. Строгости, прозвучавшей в голосе, позавидовала бы любая гувернантка. И плевать, что душа разрывается на части. – Линар, прекрати!
– Значит, ты выбрала его?
Только теперь поняла, как боялась услышать этот вопрос, как не хочу на него отвечать. Вот только… выхода мне не оставили.
– Да. И решения своего не изменю.
– А знаешь, сколько скелетов в шкафах твоего избранника?
– Я не намерена копаться в прошлом, я хочу жить настоящим. И поверь, я видела достаточно, чтобы не сомневаться в своем выборе. А в чувствах своих я не сомневалась никогда.
– Каких чувствах? – Нет, это не Линар спросил, а Рай. Причем спросил тихо, хрипло и… с какой-то надеждой, что ли.
Пришлось повернуться, выдержать странный взгляд и шепнуть:
– А разве не понятно?
– Ну… ты же моих чувств не понимала… пока не сказал.
Меня словно чем-то тяжелым огрели. Потом размахнулись и огрели опять. Он что, тоже все это время признания ждал? Он?! Этот… самоуверенный, наглый, безумно ревнивый мужчина?!
– Люблю тебя, – прошептала я. – Очень люблю. Несмотря ни на что…
– Девочка моя…
Касание губ было легким, как крылья мотылька, но мир все равно поплыл, щеки вспыхнули, а колени… нет, это невыносимо. Когда же я научусь держать себя в руках?
– Ладно, – ворвался в наш тесный мирок голос Линара, – зайдем с другой стороны. Милая сестричка, как давно в последний раз ты видела нашу неподражаемую тетушку?
Я не могла не вздрогнуть. Что? При чем тут Тьяна?
– А ее хамоватого кавалера? Давно встречались, а? По моим прикидкам, ты должна была соскучиться…
– О Богиня… Только не говори, что артефакт, на который ты намекал, – один из уловителей душ, – холодея от ужаса, прошептала я.
Линар громко усмехнулся, а Рай… Рай зарычал.
