Книга: Затемненная серебром
Назад: Глава 6 Испытание
Дальше: Глава 8 Академия

Глава 7
Ожидание

Миновав автоматические ворота, мы въехали в город верлафов. Я молча смотрела на скрывшийся на одной из улиц автомобиль с Елизаром, Марком и Альбиной. Глядя за окно, старалась унять беспокойство.
Мимо проплывали аккуратные коттеджи и небольшие особняки со светящимися окнами, окруженные высокими живыми изгородями. Маленькими светильниками освещены лишь входы. Подъездные дорожки выложены серым булыжником. Зеленые газоны с аккуратными клумбами раскинуты повсюду, хотя сейчас они потонули в темноте. Огромные многовековые дубы соседствуют с кленами и каштанами. Неотъемлемая часть жизни верлафов – природа. Отсюда огромное количество зелени. Ровные улицы буквально утопают в тени. Возле парка мы свернули направо, двигаясь к центру городка. «Центр» – громко сказано, конечно: несколько продуктовых магазинчиков; три уютных кафе, радующих глаз белыми зонтиками, которые днем, подсвеченные солнцем, похожи на абажуры; спортзал, оснащенный тренажерами, рассчитанными на наши физические возможности; почта; прачечная. За всем остальным верлафы ездят в мегаполис. Повсюду разбросаны фонтанчики из белого камня: сейчас воды не видно, но в свете солнечных лучей фонтаны искрятся и переливаются, оглашая окрестности тихим плеском. Сердце торопливо застучало, наполнившись эйфорией. Так всегда бывает, когда возвращаешься домой. Наш с мамой коттедж – в восточной части города, в десяти минутах езды от Академии Хранителей света.
Водитель свернул к небольшому светлому дому, остановив машину возле въезда в гараж. В окнах первого этажа горит свет. Справа, возле входа, два тусклых фонарика освещают каменную лестницу. С крытого крыльца свисают две корзинки с роскошными фуксиями.
Не дожидаясь охранника, я вышла из машины и, попрощавшись с водителем, поднялась по ступенькам. Из кухни вкусно пахнет блинчиками. Очевидно, Светлана наслышана о моем приезде и решила порадовать. Не раздумывая, я вошла в прихожую. Мама в кухне, я чувствую ее запах и нежный, сладковатый запах ее духов. Светлана тоже еще у нас, но она на втором этаже; запах человека чувствуется намного отчетливее.
Шагнув в дверной проем, я улыбнулась. Кухня обставлена по последнему слову техники. Шкафы из светлого дерева красиво сочетаются со стенами оливкового цвета. На окне, за светлыми шторами, – белые и желтые орхидеи. Ирина стояла спиной к окну и улыбалась. Красивое молодое лицо, обрамленное золотистыми волосами, коротко подстриженными и, как всегда, уложенными в идеальную прическу. Темно-серые, словно изысканный шелк, глаза полны нежности. Глаза и волосы – единственное, что отличает нас, во всем остальном мы похожи, как сестры.
Несмотря на свои сто восемь, Ирина выглядит всего на двадцать пять – еще одна особенность вампиров: мы рождаемся, растем, но к двадцати пяти годам старение надолго замедляется, а позже останавливается совсем. Внешне достигнув тридцатилетнего порога, вампиры не изменяются. Мракауры – не исключение. А вот созданные вампиры остаются в том возрасте, в котором были укушены. Но мракауры создают вампиров с одной целью – сделать из них своих подданных. Поэтому отбираются только молодые сильные смертные.
– Злата! – Ирина бросилась ко мне, заключая в объятия и целуя в щеку. – Я так беспокоилась! Как ты?
Я сморщилась. Разумеется, она знает, что я восстановлюсь, но все равно волнуется, и этим я обязана Максу.
– Как новенькая, – улыбнулась я. – Со мной все хорошо. А как ты? Как салон? Как Светлана? – засыпала я ее вопросами, стараясь не заострять внимание на себе.
Я уселась на кухонный хромированный стул, обитый светло-зеленой кожей.
– Все очень хорошо. Салон процветает. Светлана отлично. – Мама села напротив меня. – Она скучала и будет счастлива увидеть тебя. Я попросила Виталия отвезти ее домой позже.
– Мам, – с надеждой в голосе спросила я, – тебе Николай звонил?
Конечно, Николай поведал ей обо всем, но мне очень хотелось выяснить, как она к этому относится. Во взгляде Ирины я увидела задумчивость и легкое неодобрение.
– Да. Он рассказал мне. Мракауры прошли защиту?
В ее лице что-то проскользнуло. Не любопытство, а что-то странное, неопределенное.
Я кивнула.
– Они должны остаться здесь. Я хотела сама поговорить с Николаем, но Макс!.. – Нахмурившись, я топнула ногой, выражая недовольство.
Мама совсем не удивилась, и это насторожило.
– Макс хороший парень. Он всего лишь выполняет свои обязанности. А ты бываешь с ним слишком резка, – укорила Ирина. – Николай, как всегда, примет правильное решение. Тебе не нужно беспокоиться.
– Ты не удивлена? – спросила я.
Губы Ирины дрогнули, гладкий лоб прорезала тонкая складочка, лицо покраснело и тут же стало белым. Быстро отвернувшись к окну, она вцепилась руками в подоконник. Руки дрожали, костяшки пальцев побелели.
– Удивлена, конечно. – Ирина старалась справиться с дыханием.
– Мам? – Не понимая, что происходит, я глядела на ее подрагивающие плечи. – Что с тобой?
Ирина глубоко вздохнула, затем медленно повернулась. В темных глазах блестят слезинки, но теперь на губах улыбка – вымученная, искаженная, но все же улыбка.
– Нет, ничего. Я просто подумала, что, если бы они оказались другими, я могла бы потерять тебя.
Я улыбнулась:
– Они замечательные, необыкновенные и очень похожи на нас!
– Если это так, то тебе нечего бояться. К тому же они не первые мракауры, которые хотели поселиться с верлафами.
Вцепившись в столешницу, я подскочила.
– Мракауры живут среди верлафов? – От изумления я раскрыла рот.
Мимо кухни прошел Макс с моими чемоданами в руках. Поздоровавшись с ним, Ирина улыбнулась.
– Только один… жил. Николай не разрешил ему остаться в городе верлафов, но позволил поселиться на территории одной из семей. – Ирина открыла дверцы шкафа и, достав тарелки, начала накрывать на стол. – Долгое время он жил среди оборотней. Тренировал Хранителей, защищал смертных вместе с ними. Однажды он погиб в схватке с Охотниками Виктора Коншина. – Взглянув на меня, мама замолчала.
Погиб в схватке с Охотниками. Я вздрогнула и осторожно присела на краешек стула. Еще один мракаур, не убивающий смертных? Что это? Снова сбой в генетике? Может, именно благодаря этому мракауру Николай так быстро согласился на встречу с Елизаром? Возможно, он и им позволит остаться, но не здесь. И тогда они тоже подвергнутся опасности. Глубоко вздохнув, я постаралась скрыть эмоции.
– Охотники не появляются на наших территориях, – задумчиво сказала я.
– Не появляются, – кивнула Ирина. – Тогда они пришли именно за мракауром. Виктор Коншин объявил его предателем и приказал уничтожить.
– Ты знала его? – тихо спросила я. – Как его звали?
Ирина поставила чайник на плиту. Не поворачиваясь, она покачала головой:
– Я не знала его, Злата. Слышала, что многие уважали и любили его, но я не знала.
– Николай должен позволить остаться им здесь, – прошептала я. – Под защитой города они будут в безопасности!
Только теперь мама повернулась. В серых глазах появился холодный огонь. Странно видеть ее такой. Эмоции меняются на лице одна за другой. Обычно она спокойна, уравновешенна, а сейчас едва справляется с чувствами.
– В безопасности они не будут никогда! Жизнь вампиров продолжительна. Они не смогут жить под защитой города все время. Если о них узнает Виктор Коншин, за ними придут, чтобы уничтожить.
Голос мамы прозвучал как приговор, но я не испугалась. Неужели она не понимает, что город верлафов – самое безопасное место для них? А ведь она могла бы помочь. Мысль пришла внезапно, и я мгновенно ухватилась за нее.
– Здесь самое большое поселение верлафов. Охотники никогда не появлялись на этой территории. Виктор Коншин не узнает о них! – уверенно сказала я. – Главное, чтобы Николай позволил им остаться здесь! Ты можешь попросить его. – Я умоляюще сложила руки. – Мама, пожалуйста!
– Никто не сможет повлиять на решение Николая. – Ирина отрицательно мотнула головой.
– Он любит тебя! Он послушает.
Щеки Ирины покраснели. Светлые брови взметнулись вверх.
– Ты забываешься, Злата! – В ее голосе появились предупреждающие нотки. – Николай – мой друг!
И так на протяжении нескольких лет. Я вздохнула. О любви Николая она знает, но предпочитает ничего не видеть. Все усилия Вязина разбиваются о глухую, прочную стену. Отца жаль, но его не вернуть. Сколько можно лгать, даже не мне, а себе? Он ведь нравится ей, и очень давно! Я недовольно поджала губы, но молчать была не силах.
– Ты считаешь его другом, но он любит тебя. Он послушает. – Я встала и взяла маму за руки.
Голова Ирины безвольно упала на грудь. Она тяжело вздохнула.
– Я уже просила его об этом. – Ирина говорила так тихо, что я напряглась, пытаясь расслышать ее слова. – Он пообещал сделать все возможное. Расскажи мне о своих новых друзьях, – попросила она.
Я снова села на стул и, повертев в руках пустую чашку, начала рассказывать. Ирина слушала внимательно, затаив дыхание и боясь пропустить хоть слово. В серых глазах что-то вспыхивало, а когда я рассказала, что моих друзей разыскивает Коншин, мама побледнела.
– Двое мракауров, и оба другие, – сказала она, когда я окончила рассказ. Ирина села на стул напротив и в упор посмотрела на меня: – Почему ты решила помочь им, Злата?
– А как бы поступила ты? – испытующе спросила я.
Пожав плечами, Ирина нахмурилась, растерялась. Повертев в руках льняную салфетку, она подняла голову.
– Так же, – призналась она и резко сменила тему: – Макс сказал Николаю, что ты потеряла много крови. Светлана еще здесь, и ты могла бы попить.
– Макс слишком много говорит. – Я поморщилась. – Сейчас не хочу. Боюсь, что лопну от злости к Фадееву и меня стошнит!
Ирина рассмеялась, но как-то неестественно. Сложилось впечатление, что думает она совсем о другом. Странное поведение, странные взгляды. Кажется, она что-то недоговаривает или скрывает. Или мне только кажется?
– Ты не знала о Елизаре и Марке, но попросила Николая позволить им остаться. Почему?
Ирина улыбнулась.
– Если ты считаешь их друзьями, значит, они этого стоят, – спокойно ответила она.
Разговор не ладился с самого начала – случай небывалый. Мы всегда понимали друг друга, но сейчас что-то грызло ее. Плохое настроение? Но я не видела ее такой никогда. Может, неприятности на работе? Не в силах дать объяснение ее поведению, я вздохнула.
На лестнице второго этажа послышались шаги. Громоподобный хохот Макса и мелодичный женский смех. Покачивая необъятной грудью, в кухню вплыла Светлана – наш донор.
Добросердечная, хозяйственная, веселая брюнетка сорока лет – оплот и благополучие нашего дома. Конечно, кровь нам нужна нечасто, но Светлана к нам приезжает через день. «Моя помощница по дому», – так называет ее мама.
Все свободное время она посвящает поискам будущего мужа. Хотя чего искать? Она красива и, естественно, молодо выглядит. Только, похоже, планка завышена и «рыцарь» еще не найден. Точнее, их много, но ни одного подходящего. Убеждена: смех на лестнице объясняется тем, что Светлана в очередной раз рассказывала Максу о своих похождениях. Глянув на Фадеева, я скривилась. Охранник привычно расселся на стуле рядом со мной и глупо заулыбался.
– Загар – потрясающий! – Светлана, улыбаясь, раскрыла объятия. – Я скучала!
Рассмеявшись, я бросилась к ней. Сомкнув руки на моей спине, она плотно прижала меня к себе.
– Я тоже скучала.
Заметив в ее глазах прозрачную влагу, я прижалась к ее плечу головой. Светлана шумно зашмыгала носом.
– Эй! Меня не было всего несколько дней.
– Сейчас будем пить чай. Блинчики еще горячие. Я знаю, как ты к ним неравнодушна. – Разомкнув объятия, она бодро засновала по кухне.
– Не закармливай ее выпечкой, – усмехнулся Макс, – а то через месяц ее ни один парень обнять не сможет. Длины рук не хватит. А мне в машине придется двери автогеном расширять. Не было других забот, как взяться за разрушение внедорожника.
Посверлив его взглядом, я сморщилась и показала язык:
– Полнота мне не грозит!
– Это пока ты не лопаешь мучное каждый день, – фыркнул Фадеев, с удовольствием уминая очередной блинчик.
Вот лицемер. Наградив его злобным взглядом, я тоже схватила блинчик, густо облила клубничным вареньем и отправила в рот. Ирина смотрела на нашу перепалку, отпивая глотками чай и улыбаясь.
Поужинав, мы уселись в гостиной. Кремово-коричневая комната с удобной мебелью и множеством антикварных вещиц, которые так обожала Ирина. Камин с бронзовыми часами в форме Эйфелевой башни. Невысокие шкафы с множеством книг. Одну из стен во время ремонта мама доверила расписать мне. Теперь возле камина располагался «выход» на узенькую живописную улицу Праги со старинными домами с ажурными балкончиками, увитыми цветами.
При Светлане мы говорили на нейтральные темы. Ни слова о мракаурах, оборотнях, Хранителях света или академии. От доноров это держится в тайне. Когда отдаешь кровь и омолаживаешься, то, само собой, знаешь о вампирах: поначалу считаешь это ненормальным, но за годы жизни привыкаешь. Впрочем, это одна из сильных сторон смертных – человек привыкает ко всему. Но когда знаешь, что рядом сидит монстр, способный трансформироваться в крупного хищника, – это совсем другое. Светлана считала, что я учусь в институте на факультете художественной графики и в будущем стану дизайнером.
Я сидела как на иголках, то и дело поглядывая на часы. Времени прошло совсем немного, а я уже изнывала. Хотелось знать, как проходит встреча с Николаем, о чем они говорят и есть ли шанс, что Вязин разрешит Елизару, Марку и Альбине остаться.
– Злата, Светлана скоро уедет, – мягко напомнила Ирина.
Вздохнув, я посмотрела на Светлану. Она улыбнулась. В уголках глаз собрались крошечные морщинки. Сильной жажды я не испытывала, но потеря крови и нервное напряжение давали о себе знать. Свежая кровь дает больше сил, и утолить жажду необходимо. Поднявшись, я прошла за Светланой в маленькую затемненную комнату на втором этаже. Посреди помещения – удобное кожаное кресло-трансформер. Справа от него – высокий стул со спинкой. Слева – небольшой столик с толстыми ароматизированными свечами. Запах еще тот, но ей так больше нравится.
Светлана неторопливо зажгла свечи. Я села на стул, ожидая, пока она сядет в кресло. Закрыв глаза, женщина расслабилась. Чувствуя сухость во рту, вызванную жаждой, я выпустила аккуратные клыки и, наклонившись, осторожно прокусила шею. Мм… Разве можно сравнить такую кровь с кровью из пакета? Испытывая наслаждение при каждом глотке, я начала пить. Дыхание Светланы выровнялось. Тихо посапывая, она заснула. Ионы серебра делают укус безболезненным, и донор засыпает. «Когда она в хорошем настроении, я получаю больше сил», – подумала я. А вот страх делает вкус горьковатым, и такая кровь плохо утоляет жажду. Вливание длилось совсем недолго.
Оторвавшись от шеи, я удовлетворенно облизнула губы, разглядывая ее лицо. Спать после укуса она будет минут двадцать. Лицо женщины разглаживалось. Мелкие, едва заметные морщинки быстро исчезали, как и следы укуса. Я погладила ее по предплечью и вышла из комнаты. Когда она проснется, то первым делом побежит к зеркалу. Проверено временем.
Вернувшись в гостиную, я нашла там только Макса. За дверью маминого кабинета слышался ее приглушенный голос. С кем-то говорит по телефону.
– Я еще нужен тебе сегодня? – спросил Фадеев. Он сидел в кресле, покачивая ногой.
Умиротворенный вид Макса почему-то взбесил. «Ты мне вообще не нужен, – зло подумала я. – Катись домой и больше не возвращайся». Но вслух сказала другое.
– Нет. Если мне понадобится съездить к Николаю, я возьму мамино купе, – нагло заявила я, стараясь вывести его из себя.
Конечно, о поездке не могло быть и речи, но ужасно хотелось досадить Максу. Он мгновенно, как на пружинах, подскочил. Синие глаза сузились.
– Мне придется остаться и ждать, пока он не позвонит. Хочешь провести весь вечер в моем обществе? – Макс ослепительно улыбнулся, показывая ровные белые зубы. Он сделал огромный шаг, оказавшись прямо напротив меня.
Похоже, я достигла обратного результата. Фадеев был спокоен, чего нельзя было сказать обо мне. Я нахмурилась.
– Проваливай! – начала раздражаться я. – Когда меня переведут на старший курс академии, ты перестанешь командовать мной! Во время практики мы будем находиться рядом с Хранителями, и твои услуги не понадобятся!
Макс наклонился к моему лицу. На губах заиграла злорадная ухмылка.
– Я тоже Хранитель, только в мои обязанности входит твоя охрана, – вкрадчиво сказал он. – Когда начнется твоя практика, я буду участвовать в патрулировании, а также – обучать вас! Может, попросить Николая назначить меня твоим постоянным наставником? – прошептал он, приподнимая пальцем мой подбородок. – Совместные патрули, – он наслаждался произведенным эффектом, – совместные тренировки. Все время вместе, Злата! – Макс тихо рассмеялся.
Я испуганно проглотила слюну:
– Ты не сделаешь этого…
Разговор принял совсем иной оборот, я уже пожалела, что начала дразнить Макса. Вдруг и правда додумается выпросить такое разрешение у Николая. С него станется. Все что угодно, лишь бы насолить мне.
– Тогда обещай, что будешь прислушиваться к моим советам. Хотя пока мне не о чем беспокоиться. Тебя не переведут на старший курс, – самодовольно добавил он. – Занятия начинаются через несколько дней, а ты еще не трансформировалась.
Сузив глаза, я улыбнулась не менее ослепительно, чем он незадолго до этого.
– Начинай беспокоиться, – пропела я. – В горах я трансформировалась!
Застать его врасплох мне все-таки не удалось.
– Это большое событие для тебя, не так ли? – ничуть не расстроился он, пряча улыбку. Затем, став серьезным, схватил меня за руку и завел ее за спину. – Пообещай, что не будешь нарываться на неприятности. Мракауры, разгуливающие по мегаполису, – это не взмахи кистью, Злата, – со сталью в голосе сказал он, наклонившись так низко, что опалил меня горячим дыханием.
– Ну конечно! – взорвалась я, отталкивая его. Близость Фадеева нервировала. Уперев руки в бока, я заорала, как вздорная рыночная баба: – Если нападут вампиры, я буду спасаться бегством, лишь бы мой охранник был уверен, что я в безопасности. Обещаю, что стану лучшим Хранителем из всех, которых ты когда-либо знал! И тогда, Макс… я избавлюсь от тебя! – зло выдохнула я.
Разжав руку, Макс, отступил на шаг: пошатнулся, как от удара, опустил голову, пряча глаза. На загорелых скулах заиграли желваки. Вся веселость мгновенно испарилась.
– Я ловлю тебя на слове, забияка, – тихо сказал он. – Я никогда не пойму, почему Николай и Ирина позволили тебе учиться в академии. Они избаловали тебя и потакают всем твоим прихотям. Но раз уж ты Хранитель света, то должна быть сильной. Слабые погибают сразу. Я должен идти, и прости меня.
Фадеев резко повернулся и, выдавив «пока», вышел наружу, вызывая во мне гадкое, грызущее чувство вины. Позлить его хотелось, а вот обижать – вроде бы нет.
«Ну и катись», – раздосадованно подумала я.
Я села на диван, выжидая время и гадая, что происходит у Николая. Побродив по комнате, посмотрела на часы. Да остановились они, что ли? Щелкнув пальцами по верхушке башни, я повернулась на звук маминых шагов.
– Макс уже уехал?
– Ага, – нахмурилась я, гадая, слышала ли она нашу перепалку.
Если да, то снова начнет защищать Фадеева. Но по ее лицу поняла, что не слышала: немного напряжена, но беспокойства или осуждения в глазах не видно.
Ирина неторопливо пересекла комнату и села рядом со мной:
– Боюсь, должна тебя огорчить.
Я прислонилась к спинке дивана, расстроенно взглянула на нее. Неужели она говорила с Николаем? Самые страшные опасения сжали сердце. Губы противно задрожали.
– Нет, ты неправильно поняла, – быстро заверила Ирина, увидев, что я готова расплакаться. – Звонил Николай. Сказал, что, возможно, беседа затянется, и попросил, чтобы ты не переживала. Они понравились ему. Ложись спать, а утром он сам заедет и поговорит с тобой.
Я резко выдохнула. Они понравились ему, и это главное. «Конечно, Николай хочет узнать о них как можно больше», – успокаивала я себя, только вряд ли я усну.
Ирина обняла меня за плечи.
– Доверься ему, малышка, – сказала она. – Он всегда поступает правильно. – Но в голосе мамы я почему-то не услышала твердости.
Пожелав Ирине доброй ночи, я неторопливо поднялась в свою комнату.
За время моего отсутствия здесь ничего не изменилось. Большая кровать из светлого дерева заправлена мягким светлым покрывалом. Справа, почти возле окна, – письменный стол с компьютером. Прямо над ним – три полки, заставленные дисками. Слева от входа – антикварный белый шкаф с аккуратно расставленными книгами. В основном классика, но средняя полка пестрит яркими корешками современной фантастики. Мягкое уютное кресло цвета топленого молока, рядом стоят два чемодана, занесенные Максом. На стене напротив – панель телевизора. Яркие пятна в комнате – маленькая оранжевая подушечка в кресле, шторы из нежной вуали, собранные многочисленными мелкими складочками, и две картины с рыжими ирисами, написанные мной. Спать все еще не хотелось. Раскрыв чемоданы, я разобрала вещи, затем отнесла этюдник и три привезенных этюда в крошечную мастерскую. Задерживаться здесь я не стала. Сразу отправилась в примыкающую к комнате ванную и, приняв душ, улеглась в кровать. Боялась, что уснуть не удастся, но оказалась неправа. Поворочавшись несколько минут и думая о Тагашеве, я все же заснула…

 

С улицы донесся звук двигателя подъехавшей машины – и мои глаза распахнулись, словно по команде «подъем». В глаза ударил яркий солнечный свет. «Николай!» – сразу пронеслось в голове. Вскочив, я одновременно начала натягивать белые шорты и ярко-зеленый топ. Забыв умыться и расчесаться, скатилась по лестнице. Николай Вязин только что вошел в гостиную и тепло поздоровался с Ириной. Мама, как всегда, выглядит безупречно. Как можно быть во всеоружии в семь утра – для меня неразрешимая загадка. Пожалев, что не расчесалась, я подбежала к Николаю.
Триста лет для вампира – не возраст, но на вид главе клана – тридцать. Бежевые летние брюки и рубашка в тон хорошо сидят на крепкой подтянутой фигуре. Острый проницательный взгляд; в глубине серо-голубых глаз – мудрость, накопленная за века. Светлые волосы, короткая стрижка – волосок к волоску, словно он только что побывал у модного стилиста. Массивный серебряный перстень в форме волчьей головы с глазами-агатами на безымянном пальце левой руки указывает на статус грозного главы клана. Именно таким его видит большинство, для меня же он – почти отец. Перстень он надевает нечасто и только в особых случаях. Что ж, встреча с мракаурами – случай подходящий. Читая в моих глазах немые вопросы, Николай рассмеялся.
– Кофе угостите? – Он сощурил глаза, тепло взглянув на Ирину. Мои нетерпеливые подпрыгивания проигнорировал.
– Пойдем на кухню, – улыбнулась мама.
Сгорая от нетерпения, я последовала за ними.
– Где Елизар, Марк и Альбина? Ты позволил им остаться в клане? – не выдержала я и в смятении замерла, боясь сесть, хотя в случае отрицательного ответа стул мог бы и понадобиться.
Ирина внимательно смотрела на Вязина: похоже, ее этот вопрос тоже интересовал. Николай присел на стул, сложил руки на столешнице, совсем как примерный ученик. На лице промелькнула едва заметная улыбка:
– Не буду тебя томить. Они остаются.
Не сводя глаз с Николая, Ирина улыбнулась краешками губ, затем отвернулась к плите и стала варить кофе и резать хлеб для тостов.
– Знала, что ты примешь правильное решение, – спокойно заметила она, четко выделив «правильное».
Я почувствовала слабость в коленях. Раскинув руки, бросилась к Николаю, обняла сзади, прижалась к его голове своей, нарушая тем самым безупречную прическу. Из груди вырвался тоненький плаксивый всхлип.
– Только без слез! Сырости не переношу, – улыбнулся Вязин. Повернувшись вполоборота, он обнял меня за талию.
– Спасибо! – прошептала я.
– Не торопись благодарить меня, Злата, – вздохнул Николай. – Я разрешил им остаться, но не могу заставить верлафов принять их. Хотя и сделаю все возможное, чтобы это произошло. Сейчас их сопровождает охрана во избежание неприятных инцидентов…
– Инцидентов? – Я потрясенно уставилась на него. – Ты считаешь, на них может напасть кто-то из оборотней?
– Это всего лишь мера предосторожности, – спокойно сказал Николай. – Они поселятся в одном из пустующих коттеджей рядом с Академией Хранителей света. Елизар и Марк рассказали о себе все. Я посчитал, что двое сильных мракауров в клане совсем не помешают. Лучше стать их друзьями, чем иметь сильных противников на стороне Виктора. Они будут тренировать Хранителей, как ты и обещала Елизару, – усмехнулся Вязин. – Директор академии согласился с моим решением и даже обрадовался. Но на торжественном открытии в честь начала учебного года им предстоит встретиться не только с Хранителями света, но и с другими верлафами.
В кухне вкусно запахло поджаренными тостами.
– Когда их узнают лучше, то полюбят, – спокойно сказала я. – Если уж Макс смирился с их присутствием, то другие и подавно примут.
– Что ж, я надеюсь на это. – Николай улыбнулся.
– Они сильны? – спросила Ирина, выкладывая тосты на тарелку.
– Ты даже не представляешь, насколько, – медленно ответил Вязин. Его взгляд остановился на маме, потом он снова повернулся ко мне.
– Когда я смогу навестить их? – спросила я.
– Не торопись, малышка. Они устали за ночь, и им нужно не только отдохнуть, но и привыкнуть к мысли о совершенно другой жизни. Ты круто изменила ее.
Ирина поставила перед нами кружки с кофе, румяные тосты, ветчину и джем. Густо намазав абрикосовым джемом поджаренный хлеб, Николай откусил небольшой кусочек и запил его кофе.
– После обеда Марку и Елизару нужно встретиться с директором академии, чтобы получить инструкции, – продолжил он. – Думаю, они дадут тебе знать, когда будут готовы встретиться с тобой.
Я вздохнула, признавая правоту Николая, и улыбнулась:
– Не подумай, что подлизываюсь, но ты лучший!
Николай рассмеялся:
– Принято! – Но тут же глаза лукаво прищурились. – Утром у меня был Макс. Расстроен парень. Обычно таким он бывает после ссор с тобой. Злата, не очень хорошо воевать с тем, кто заботится о твоей безопасности.
Я поморщилась, словно от укуса комара: небольно, но зуд беспокоит. Ирина села напротив Николая. Губы сжались в упрямую линию.
– Злата! Сколько можно доводить парня?! Иногда мне кажется, что тебе не восемнадцать, а десять. – Мама повысила голос, хотя это ей совсем несвойственно, разве что по столу ладонью не хлопнула.
Ну вот, опять началось.
– Он первый начал, – соврала я. – Ну почему все думают о Максе, но никто не думает обо мне? Между прочим, этот нахал ранил меня, если вы не помните, – возмутилась я. – Вам что, больше поговорить не о чем? Я могу подкинуть интересную тему – моя трансформация!
Слова вылетели неосознанно, но я не пожалела. Возможно, где-то в подсознании сидела мысль поделиться с Николаем своими переживаниями. Слегка прикусив губу, я наблюдала за реакцией обоих.
– Ты трансформировалась? – насторожилась Ирина.
– Елизар рассказал мне о твоей трансформации. – Вязин хмыкнул.
– Да? – спросила я, чувствуя, что начинаю злиться. – И что мне теперь делать с этим счастьем?
– Вы можете объяснить мне, в чем дело? – Мама казалась взвинченной.
– Черная пантера, – коротко объяснил Николай.
– И что в этом плохого? – не поняла Ирина.
Вязин пожал плечами и кивнул в мою сторону – спроси, мол, у нее.
– Мам, на этой территории все Хранители – волки, – вздохнула я. – Это странно, не находишь? А если меня не переведут на старший курс? Если я не смогу продолжить обучение?
Николай нахмурился:
– Злата, я не вижу причин для беспокойства. Съезди к директору, поговори с ним. Препятствий не должно возникнуть. – Николай снова принялся за завтрак. – Быть особенной не всегда плохо, – добавил он.
Где-то я это уже слышала. Елизар сказал то же самое, но меня это не успокоило.
– Там, в ущелье, я чувствовала силу Елизара и Марка, – тихо сказала я. – Их телекинетическую энергию. Сначала я думала, это способность всех верлафов, но потом поняла, что ошиблась. Кира, Роман, даже Макс… другие Хранители не чувствовали их. – Я вглядывалась в лицо Николая. – Есть ли еще верлафы, обладающие такой способностью?
Николай внимательно выслушал и покачал головой.
– Это необычный дар, малышка, – тихо сказал он. – Я знал только одного верлафа с такой способностью. Им был твой отец.
Мама облокотилась на стол и начала смахивать слезинки. Любое упоминание о Захаре Демине расстраивало ее.
– Ну это хоть что-то объясняет, – вздохнула я.
Ирина сквозь слезы улыбнулась:
– Злата, это не должно огорчать тебя.
– Меня это и не огорчает, – пожала я плечами, стараясь не думать о своей трансформации. – В конце концов, способность чувствовать силу мракауров может оказаться полезной. – «Хотя отцу она не помогла», – добавила я про себя. – Значит, встреча с директором, – задумчиво сказала я. – Посмотрим, что он скажет. – Я поднялась из-за стола.
– Ты не завтракала. – Ирина строго посмотрела на меня.
– А еще не умывалась и не причесывалась, – хмыкнула я.
Ирина закатила глаза, а Николай расхохотался.
– Злата! – взглянув на Ирину, сказал он. – Я хотел пригласить твою маму сегодня на ужин. Ты могла бы составить нам компанию.
– Если я пойду с вами, это будет не свидание, – нахально заявила я.
Ирина покраснела. Не став дожидаться ее нагоняя, я быстро скрылась за дверью.
Вернувшись в свою комнату, я радостно грохнулась в кресло. Хотелось петь во все горло и совершить что-нибудь безумное, например, попрыгать на кровати. Итак, несмотря на непреодолимые, как казалось, препятствия и страхи, все получилось. Я представила глаза Елизара, подумав, что неплохо было бы иметь его фотографию. Хотелось позвонить прямо сейчас, но делать этого я не стала, понадеявшись, что увижу друзей сегодня. О трансформации я временно запретила себе думать, но вот как построить разговор с директором, продумать нужно…
Назад: Глава 6 Испытание
Дальше: Глава 8 Академия