Глава 3
Безрассудное предложение

Неестественные цветные картинки сна менялись, точно в калейдоскопе. То, что сплю, я поняла только после того, как меня подхватили невидимые руки и на сверхзвуковой скорости подняли высоко в воздух. Секунда – и с высоты меня сбросили в джунгли, где я до этого не была. Тропический влажный лес дышал горячими испарениями. И то, что я ощущаю это, было странным: ни запахов, ни звуков я не чувствовала. Руки бережно подхватили меня, и я зависла в паре метров над землей. Необыкновенно пышная яркая зелень обступила плотным занавесом. Крупные розовые бутоны сказочно прекрасных цветов почти касались лица, и мне захотелось почувствовать запах.

Снова скоростное перемещение, но теперь – через экзотический лес. Крупные сочные листья скрывали пестрых разномастных попугаев. Толстые, бесконечно длинные лианы спускались с высоченных деревьев: огромных, закрывающих своими кронами солнце. В зарослях быстро промелькнула желто-черная шкура леопарда. Чьи-то руки несли меня дальше… От необыкновенных картин окружающего пейзажа перехватило дыхание. Лес немного поредел, стал не таким густым и еще более ярким. Перед глазами возникли невысокие горы, вдруг поднявшиеся прямо из-за верхушек деревьев: темно-серые, покрытые толстым, пушистым, как длинный мех, мхом. Невидимый ветер нес меня к водопаду.

Не чувствуя воды, но ослепленная туманом брызг, я оказалась в пещере. Удивительно: совсем не промокла. Длинный узкий туннель, скудно освещенный светом, пробивающимся откуда-то сверху, переливался бликами слюды в коричнево-розоватых стенах, очень похожих на вулканическую породу, воздушную, пористую, как пемза. От влажного горячего воздуха тело мгновенно покрылось испариной. Слабый ветерок, просачивающийся из отверстий наверху, от удушья не спасал. Таинственная сила замедлила движение. Туннель расширился, я оказалась в небольшой, почти пустой пещере с выложенным белой плиткой полом.

Здесь сухо и прохладно. Руки неслышно опустили на пол, босые ноги коснулись холодных плит – приятное ощущение после жары туннеля. Медленно ступая, я огляделась. Пусто, и лишь в углу – настоящий водопад, очень похожий на тот, который я миновала до этого, но миниатюрный и застывший, как будто кто-то, заставив замереть время, остановил и воду. Я подошла к неподвижному зеркалу воды, думая, что сейчас увижу свое отражение, но увидела белую завесу тумана, в глубине которой вырисовывался изящный силуэт девушки. Я чувствовала ее взгляд, проникающий в сознание. Девушка исчезла. Туман рассеивался, уносимый невидимыми порывами ветра. Застывшая вода начала показывать сцены…

Окрестности территории нашего клана. Неярко светит солнце. Главные автоматические ворота контрольно-пропускного пункта медленно отъезжают в сторону. Перед воротами Елизар, Марк и Альбина. Хочется заглянуть Елизару в глаза и хоть что-то сказать, но картинка затуманивается…

Взгляд затягивает под землю: черную, рыхлую. Смутные очертания небольшого тонкого предмета, светящегося серебристым светом. Надпись, но что там написано, я не могу разглядеть…

Вновь территория нашего клана. Ночная мгла окутывает лес. Армия мракауров и совсем небольшая армия верлафов, заключенная в плотное кольцо. Мракауры парят над землей, сверкая угольно-черными глазами с красноватым блеском, и медленно надвигаются на оборотней. Силы неравны…

Длинный, сдавливающий, уходящий в темноту подземный коридор с серыми стенами, покрытыми ржавой плесенью. Я понимаю, что это не ржавчина, а застарелая кровь. Глаза выхватывают из темноты серебристый блеск незнакомого металла. Такое чувство, что он светится изнутри. В стенах – решетки, а за ними люди… Кто-то сидит, некоторые лежат прямо на бетонном полу, обхватив голову руками, но все молчат и лишь в глазах – безысходный, леденящий душу страх…

Теперь я падаю вниз – ниже, ниже, ниже…

Подскочив на постели, я жадно вдохнула воздух, будто вынырнув из-под воды. Ничего себе «путешествие». Целую минуту я пялилась в стену, оклеенную голубыми обоями, пытаясь разгадать, что бы все это значило. Особенно впечатлили парящие мракауры и люди, скованные ужасом. Плюс «веселый» коридорчик. В сны я не верила. Стряхнув с себя остатки сновидения, медленно поднялась с кровати.

За окном гостиничного номера – серый рассвет. Солнце еще не поднялось. Крошечное окошко мобильника Киры показывало половину шестого. «Ох, ну почему даже на отдыхе мне не спится?» – недовольно подумала я. От переизбытка горного воздуха должна спать как младенец, а тут второе утро просыпаюсь чуть свет. Вчера хотя бы имелась уважительная причина: мы собирались на экскурсию… В голове сразу возникло красивое лицо Елизара, и я забыла, о чем думала до этого. Мне стало грустно. Интересно, уехали ли они?

Вздохнув, я побрела в ванную. Потоптавшись возле зеркала, взглянуть в него все же не решилась. Зеркало ассоциировалось с неподвижным водопадом. Приняв душ, я натянула светлый сарафан с завышенной талией и на тонких бретельках. Послонялась по номеру. Давящая тишина гнала на улицу.

Во внутреннем дворе гостиницы тихо. Конечно, все отдыхающие спят, в том числе Кира и Роман. Но ранние птицы устроили настоящую перепалку: красивое переливистое пение, сдавленный клекот, торопливое щебетание. В общую какофонию гармонично вливается шум реки, которая совсем рядом. Топая по тенистой дорожке, я решила сходить к реке, так как заняться было совершенно нечем. Через несколько минут я уже стояла у бурлящего потока, находящегося прямо за стенами базы отдыха.

Мне нравился шум реки. Он избавлял от одиночества и успокаивал. Вода пенилась, перекатывала камни, с силой бежала дальше. Присев на плоский камень, я засунула ногу в воду, которая была ледяной, затем обхватила колени руками и просто смотрела на реку.

Сначала я почувствовала его силу и только потом увидела его самого. Елизар неторопливо направлялся ко мне, покручивая на пальцах правой руки ключи от машины. На плече – мой этюдник, в левой руке – моя картина. От неожиданности я расширила глаза, которые, наверное, стали размером с блюдца. Подскочив на камне и при этом чуть не свалившись в воду, я уставилась на мракаура. Елизар широко улыбнулся и кивнул куда-то в сторону реки. Глядя на него, я решила, что все еще сплю, и замерла, боясь, что сейчас проснусь и прекрасная иллюзия исчезнет. Елизар снова показал в сторону реки. Я медленно проследила за его взглядом и… забыла, как нужно дышать.

Прямо посреди бурного потока вырос небольшой фонтанчик. «Его способности», – сразу поняла я. Фонтанчик взмыл высоко в воздух и, разделившись на две равные части, начал растекаться прямо в воздухе, образуя шар. На секунду шар завис, а затем начал подпрыгивать, словно резиновый мяч. Раз, два, три… Из воды показалась голова морского котика. Прозрачный нос водного зверька подбросил мяч высоко в воздух. Котик начал играть с мячом. Звонко рассмеявшись, я бросила счастливый взгляд на Тагашева и опять начала наблюдать за чудом, созданным из воды. Котик, прыгнув в воду, слился с горным потоком, а шар опять завис в воздухе. Секунда, и он начал делиться на тонкие лепестки: вода медленно расслаивалась, изгибалась, превращаясь в прекрасную водяную розу. Цветок немного проплыл в мою сторону и тысячами капель обрушился в реку. Елизар медленно подошел ко мне.

– Значит, изумрудными они становятся, когда ты счастлива, – глядя мне в глаза улыбнулся он.

Я быстро отвела взгляд.

– Да, это странно. Цвет глаз меняется. – Нахмурившись, я спрыгнула с камня.

– И делает тебя потрясающе особенной.

– Или пугающе необычной, – тихо сказала я.

– Злата, ты очень красива. – Он взял меня за руку и повернул к себе.

Вслушиваясь в его голос, я затрепетала, наслаждаясь каждым произнесенным звуком. Хотелось слушать его бесконечно. Сердце забилось в бешеной пляске, но неожиданно замерло. Я в ужасе уставилась на него. Руки противно затряслись.

– Что ты здесь делаешь? – Взгляд метнулся по сторонам в ожидании, что сейчас натолкнется на огромных волков. – Хранители… – начала задыхаться я, – они могли почувствовать тебя…

– Знаешь, что показалось мне странным? – Мракаур наклонил голову и насмешливо посмотрел на меня. – Странно то, что ваша охрана находится на том конце поселка, на другой базе отдыха.

Мое лицо покрылось красными пятнами, затем стало бледным. Я отвернулась к реке.

Тагашев рассмеялся.

– После ночного патруля Хранители спят и не подозревают, что маленькая дикая кошка разгуливает по берегу в обществе мракаура. Они не почувствуют мое присутствие. Я не подходил близко, – успокоил он меня, перехватив мой перепуганный взгляд. – К тому моменту, когда они проснутся, запах чужого вампира рассеется. Не расскажешь, как вам удалось… договориться и почему вы на разных базах отдыха?

– Три часа споров и истерик – и мне удалось настоять, чтобы они поселились отдельно, – смущенно призналась я.

Елизар хмыкнул:

– Что-то такое я себе и представлял. Значит, они охраняют тебя. Погуляем? – предложил он, указывая на скрытый плакучими ивами берег реки.

– Ты ведь понимаешь, что я буду задавать вопросы, – сразу предупредила я, став абсолютно серьезной.

– Я догадывался об этом. – Взгляд Елизара стал необыкновенно теплым.

Я медленно пошла по каменистому берегу, приглашая мракаура присоединиться. Елизар, приноровившись к моим шагам, шел рядом.

– Вчера ты сказал, что я не должна пытаться увидеть тебя, а Альбина дала понять, что вы уедете. Почему вы остались и почему ты здесь? – Остановившись, я вопросительно посмотрела на своего спутника, затем снова пошла вперед.

– У меня была уважительная причина появиться. – Елизар постучал по деревянному боку моего этюдника, который все еще висел на его плече. – Вчера я захватил его, но потом совсем забыл, что он в багажнике машины.

Я недоверчиво покосилась на него:

– Хочешь сказать, ты приехал только из-за этюдника?

Елизар остановился и, взяв меня за руку, удержал на месте:

– Нет. Я должен был увидеть тебя.

Сердце гулко стукнуло: раз, другой. Опустив голову, я изучала желто-розовые кусочки горной породы под ногами.

– Альбина сказала, что здесь безопасно и что вы здесь уже два месяца. Не хочешь поведать, что вы тут делаете? – Возобновив движение, я посмотрела на него.

– Наверное, мне стоит рассказать все по порядку. Вижу, вопросов у тебя много, а раз уж я решил отвечать на них, то таиться бессмысленно. – Он едва заметно улыбнулся и искоса посмотрел на меня. – Я вырос в семье Марка. Его родители – мракауры из очень древнего рода, убийцы, как вы говорите… но, несмотря на это, они любили нас.

– Любили? – Раскрыв рот от изумления, я уставилась на него. – То есть они убивали смертных, но были способны на чувства?

– Действительно странно, но это так. Возможно, какой-то сбой в генетике.

– Сбой в генетике? – снова переспросила я.

– Браки между представителями древних родов – близкородственные, а в результате – генетический сбой. У людей это называют уродством, в нашем случае я назвал бы это чудесным изменением. Родители Марка способны любить, хотя за это их презирают в клане. В Марке это проявилось сильнее. Он не способен убивать.

– Значит, твои родители тоже из древнего рода мракауров?

– О своих родителях я ничего не знаю, хотя предполагаю, что они тоже отличались от прочих.

– И часто происходят такие сбои?

Елизар покачал головой:

– Я об этом не слышал. На территории нашего клана мы были единственными. Мы росли и до восемнадцати лет жили спокойно, не задумываясь о будущем. Но, когда способности начали проявляться, поняли, что не можем убивать. Мы были другими и осознавали, что не сумеем оставаться среди себе подобных. И тогда мы с Марком решили уйти. – В лице Елизара что-то дрогнуло. – Молодость, наивность и нежелание видеть, что уйти невозможно. Долгое время за нами наблюдал Виктор Коншин, глава клана мракауров. Он хотел заполучить нас, чтобы сделать из нас своих Охотников. Сила, живущая во мне и Марке, не давала Виктору покоя. А мы этого даже не замечали. – Елизар тяжело вздохнул, словно сила, существующая в нем, была противным, давящим грузом. – Мы отказались от его сначала любезного предложения стать Охотниками, и тогда он решил подчинить нас себе. – Погрузившись в воспоминания, Елизар замолчал. В его глазах полыхнула ненависть, но он быстро справился с собой. – Нас заперли в подвале его замка… намереваясь ломать постепенно: заставить испытать сильную жажду и тем самым вынудить убить смертного. Но нам удалось сбежать.

Я остановилась, глядя в темные глаза Тагашева и понимая, что страшные подробности он опустил.

– Мы скрываемся от Виктора Коншина, точнее, от его Охотников в течение пяти лет. – Елизар тяжело вздохнул. – Рано или поздно они находят нас. Мы сражаемся и снова бежим. Прячемся на нейтральных территориях, как эта. Посменно патрулируем места, где укрываемся, чтобы в случае появления Охотников обнаружить их раньше, чем они найдут нас. Вчера я тоже осматривал близлежащие леса и натолкнулся на маленького верлафа. Ты была одна, Злата, и даже не подозревала, что наше близкое соседство в любой момент может обернуться появлением Охотников Виктора. Я не смог оставить тебя одну.

Раскрыв рот, я судорожно пыталась дышать, издавая прерывистые всхлипы. Рассказанное Елизаром быстро вливалось в сознание, разъедая его, как серная кислота. Он должен был быть Охотником. От этой мысли я начала поскуливать. Конечно, все верлафы слышали об Охотниках Виктора. О жестокости и силе этих мракауров ходили легенды, но на наших территориях они не появлялись несколько веков. Виктор считал нас «псами», недостойными внимания. Крови смертных ему хватало и на своих территориях. А те мракауры, которые появлялись у нас, мало интересовали его. Мракауры многочисленны, и горстка объятых жаждой вампиров, уничтоженных верлафами, для него ничего не значит. Глядя в блестящие, плещущиеся сапфировым светом глаза, я не видела Елизара. Меня заморозил страх перед Охотниками. Ужас сковал тело, заставив дрожать мелкой панической дрожью. Охотник в сознании молодого верлафа – смерть.

– Я напугал тебя, Злата. – Голос Елизара был далеким и глухим. – Прости, но я должен был рассказать, и это основная причина, по которой я здесь и по которой мы втроем остались.

Тело окутала теплая нежная волна. Заледеневшая душа постепенно отогревалась. Елизар снова управлял моими чувствами. Его рука коснулась моей щеки. В неистовом порыве я прижалась к нему, обхватив его плечи руками. Тагашев погладил меня по волосам:

– Ты боишься. Не нужно. Я же говорил, что мы с Марком осматриваем территорию. Сейчас Охотников нет, но вам все же лучше уехать.

Прикосновения Елизара взволновали до предела. Покраснев, я отстранилась от него. Тело постепенно наполнило состояние безмятежности, вселяемое в меня Елизаром, и я расслабилась. Страх отступал, уступив место очередному приступу любопытства:

– Сила Марка по сравнению с твоей совсем небольшая. Как вам удавалось справляться с ними в течение стольких лет?

– Не обольщайся насчет Марка, маленькая кошка, – улыбнулся Елизар. – Ты мало знаешь о силе мракауров. Вчера ты сказала, что я первый мракаур, которого ты повстречала. Я ведь говорил тебе, что Виктор хотел сделать из нас Охотников. По меркам мракауров, Марк очень силен. Я бы сказал, что мракауров, равных ему по силе, – единицы.

Раскрыв рот, я уставилась на него:

– Постой, но тогда ты… Рядом с тобой сила Марка теряется!

Тагашев отвел взгляд и возобновил прогулку. На лице парня появилось странное, непонятное мне выражение.

– Мы много говорим обо мне, Злата. Может, расскажешь о себе?

– Ты обещал отвечать на мои вопросы, – напомнила я.

Темные глаза сузились, и там появилась холодая сталь. Тагашев взглянул на реку.

– Мракауров с такими способностями, как у меня, нет и никогда не было, – через минуту ответил он. Затем медленно закрыл глаза и, словно приходя в себя, тряхнул головой: – И это не приносит мне счастья.

– Значит, Виктору больше нужен ты, а не Марк? – тихо спросила я.

Теперь на лице Елизара появилась непроницаемая маска.

– Злата, было бы лучше, если бы вы уехали отсюда. Хранители ведут себя беспечно. Находясь рядом с нами, вы все подвергаетесь опасности. – Елизар посмотрел на меня в упор, желая убедиться, что я его услышала. На мой вопрос он так и не ответил.

«А ведь я не ошиблась», – поняла я.

– Ты прав. Все мы вели себя очень неосторожно, но это моя вина. Я расскажу охране, и мы уедем. – Голос предательски дрогнул. – А что будет с вами? Вы скрываетесь, но рано или поздно Виктор сможет захватить вас, и тогда… – Я сглотнула полынную слюну и остановилась, чувствуя, как в груди что-то сжимается.

– Я хотел уберечь от опасности верлафов, а ты начала беспокоиться о нас. – Блеклая улыбка коснулась его губ. – Спасибо за это, маленькая дикая кошка. Ты первая, кто поверил в меня, – еле слышно добавил он. – Жаль, что мы должны расстаться. Очень жаль.

Кровь бешено застучала в висках. Должны расстаться… От этой мысли захотелось закричать. Внезапно я поняла, что сказать «прощай» не смогу, не сумею, не хочу, не буду. Почти незнакомый парень выжег в моей душе клеймо, и сгладить его не смогли бы даже чудесные ионы серебра, живущие в крови. Странно, глупо, неестественно, но я не могу с ним проститься. Готова отправиться с ним куда угодно, лишь бы позвал. В рай, в ад и даже в логово мракауров. Или…

В сознании возникла часть сегодняшнего сна – ворота территории клана. Прикрыв глаза, я снова мысленно вглядывалась в застывший водопад. Впитывала в себя каждую деталь, возникшую в моем спящем сознании. В мозгу родилось безумное, порожденное сновидением страстное желание: неисполнимое, безрассудное, неосуществимое, но…

– Вы должны присоединиться к нашему клану! – резко выдохнула я, будто выныривая из окаменевших глубин замершей воды таинственного водопада.

Тагашев вздрогнул. Выражение его лица менялось несколько раз. В темных глазах промелькнула растерянность, потом в них появилось недоумение, смятение, задумчивость… и наконец, веселье. Елизар расхохотался.

– Ты просто чудо, маленькая кошка! Вчера ты готова была разорвать нас в клочья, а сегодня предлагаешь присоединиться к верлафам? – Голос Тагашева резко изменился, став холодным, как айсберг. – Ты сама понимаешь, что сейчас предложила, Злата? – Он схватил меня за плечи и легонько встряхнул, будто пытаясь вытрясти охватившее меня безумие. – Верлафы никогда не разрешат присоединиться к вашему клану! Николай Вязин, ваш глава, никогда не позволит этого. Но даже если бы случилось невероятное и он бы выслушал нас, ты знаешь, что существует другое препятствие – ваша защита. Даже не знаю, что сказать… – Елизар покачал головой.

Его слова не переубедили меня.

– Вы должны подумать! – Я скрестила руки на груди и решительно посмотрела на Тагашева. – Виктору Коншину в голову не придет искать вас на территории верлафов, но даже если когда-нибудь он об этом узнает, то не сможет преодолеть защиту и не сможет добраться до вас. – Я говорила торопливо, стараясь убедить Елизара, что права, но он только хмурился. – Вы могли бы обучать Хранителей и помогать защищать смертных. – Елизар хотел приблизиться, но я сделала жест рукой, заставляя его остановиться и выслушать до конца. – Верлафы получили бы уникальную возможность тренироваться с настоящими мракаурами, равными по силе Охотникам, – запальчиво сказала я. – Мы стали бы сильнее. Молодые Хранители света узнали бы о телекинезе не понаслышке, а тренировались бы и умели ему противостоять. А вы смогли бы жить спокойно, а не скрываться всю жизнь. Вчера я слышала, как Альбина сказала тебе, что устала от бегства. Я думаю, твой брат согласился бы со мной. Они влюблены и несчастны из-за того, что вынуждены бояться за жизнь друг друга!

Я замолчала, нетерпеливо глядя на Елизара и стараясь прочесть в темных глазах его реакцию. Тагашев молчал: долго, угрюмо.

– Во многом ты права, – наконец проговорил он, – и нарисовала привлекательную картину. Прямо как эта! – Он потряс моим неоконченным этюдом. – Только ты совсем не слышала меня. Но я повторю… Мы не можем по-дружески зайти к Николаю Вязину на чашку чая и попросить позволения остаться. Мы не сможем даже подобраться к территории вашего закрытого городка и не успеем вымолвить ни слова в свое оправдание. Оборотни захотят уничтожить нас раньше, чем мы успеем открыть рот. О вашей защите я даже говорить не хочу. – Елизар передернул плечами. – Нет слов, чтобы описать мою признательность за твое доверие, но твоя идея неосуществима. Хотя спасибо за предложение. – Тагашев криво усмехнулся. – Молодой оборотень пытается защитить двоих сильных мракауров и созданного вампира. Ты действительно необыкновенная, но и наивная. Ты веришь мне, а ведь мы знакомы всего несколько часов. Не надо доверять мне, Злата! Что, если я не тот, за кого себя выдаю? Что, если мне от тебя что-то нужно? Что, если я самое страшное, что может случиться в твоей жизни?

– Но ведь это не так, – вздохнула я. – Сейчас ты пугаешь меня, но я не боюсь. Ты просто не хочешь соглашаться со мной. Ты сам сказал, что ты не враг, и я верю тебе.

Тагашев сморщился, как от боли.

Гейзер чувств, неистово полыхавших во мне, стремился вырваться наружу. Мне хотелось защитить его от Охотников и верлафов. Словно Дон Кихот, сражающийся с ветряными мельницами, я была полна решимости воплотить в жизнь свой действительно безрассудный план. Неосуществимый… хотя что-то подсказывало: сон, приснившийся сегодня ночью, – не случайность. Странно, я выхватила картинку из сознания и пытаюсь разглядеть в ней нечто важное: предчувствие, слабую надежду, знак. Еще вчера такая мысль даже в голову не пришла бы, но сейчас что-то не поддающееся объяснению гнало вперед. Готова противостоять всему миру, сражаться с многовековыми устоями, только чтобы не расставаться. Я хочу помочь этому вампиру, который ворвался в мою жизнь быстро, стремительно, яростно завоевывая душу. Хотя он сам об этом даже не подозревает. Конечно, от меня ничего не зависит. А одного моего желания слишком мало. Но у меня есть преимущество – связь, которой я не пользовалась никогда, поскольку не было такой необходимости. Связь, составляющая привычную, но, как оказалось, важную часть моей жизни.

Губы растянулись в улыбке, когда я осознала, что могу воспользоваться своим преимуществом. Я подошла к Елизару и кончиками пальцев коснулась его лица: в конце концов еще со вчерашнего дня хотелось это сделать. Он вздрогнул, взял мою руку и отвел в сторону.

– Вы должны попробовать пройти наш щит, – сказала я. Елизар закатил глаза, давая понять, что я упряма и так ничего и не поняла. – Но, чтобы попасть на нашу территорию, вам нужно получить разрешение Николая Вязина. Я попробую уговорить его встретиться с вами. Возможно, я единственная, кто может его попросить об этом. Ты тоже обо мне ничего не знаешь.

В темных глазах мелькнула догадка.

– Единственная? Семеро Хранителей света охраняют одну девушку, – медленно отчеканил он. – Ты – дочь главы клана верлафов.

– Не дочь, – возразила я. – Но с детских лет Николай заменял мне отца.

Берег реки постепенно перетекал в окрестности леса. За разговорами мы совсем не заметили, как далеко ушли от нашей базы отдыха. Солнце медленно поднималась. Из серовато-розового небо становилось нежно-голубым, высоким, каким бывает только летом. Я предложила вернуться. Мы двинулись обратно вдоль каменистого берега. Мелкие камешки тихо шуршали под ногами.

– Думаю, я тоже должна рассказать о себе, – вздохнула я. – Мой отец был Хранителем света, но я совсем не помню его. Тогда мы жили на землях одной из семей клана, то есть за пределами основной территории, – пояснила я. Тагашев кивнул, давая понять, что знает об этом. – Мне было всего лишь несколько месяцев. Защищая смертных в ходе одного из патрулирований, отец уничтожил мракаура, который оказался представителем древнего рода. Следующей ночью на нашей территории появились другие мракауры… Они пришли мстить. Сначала убили отца, а сутки спустя они напали на все поселение. – Я горько усмехнулась. – Нам с мамой повезло: во-первых, убийцы не знали, что у отца есть семья, иначе бы на нас напали в первую очередь, а во-вторых, мама – ее, кстати, зовут Ирина, – долгие годы дружила с Николаем Вязиным. Он приехал, чтобы поддержать ее в горе, а тут на нас как раз напали. Мракауры уничтожали верлафов, разрывали газовые трубы и взрывали наши дома. Погибло много оборотней. Охранники Николая присоединились к сражающимся, а сам он спас нас. – Я замолчала, чувствуя, что слезы подобрались совсем близко. Опустив голову, я пыталась затолкнуть страшное воспоминание поглубже в подсознание. Наконец продолжила: – Мы выжили. Николай привез нас в защищенный город верлафов, основное поселение оборотней, и с тех пор мы живем там. Я окончила закрытую школу верлафов, а теперь продолжаю свое образование. Николай считает нас своей семьей, но живем мы раздельно, хотя я всегда подозревала, что он влюблен в маму. У нее небольшой антикварный салон, и она уделяет ему много времени.

«Почти все время», – подумала я и вздохнула. Но ей так легче пережить смерть отца. Вслух, конечно, я этого не сказала.

Елизар удержал меня за руку и внимательно посмотрел в глаза.

– От мракауров ты пострадала не меньше, чем я. – В его взгляде проскользнуло что-то непонятное, но он быстро отвернулся и сменил тему: – Твое образование связано с живописью?

– Не совсем, – усмехнулась я. – Это Академия Хранителей света.

– Постой… Хочешь сказать, даже после того, что произошло с твоей семьей, ты собираешься стать Хранителем света? Ты будешь сражаться с мракаурами?

– Не вижу в этом ничего странного, – пожала я плечами. – Это моя мечта с детских лет. Всегда хотела быть такой, как отец.

Елизар потрясенно смотрел на меня.

– Ты даже не представляешь, с чем столкнешься, Злата, – тихо произнес он. – На месте твоей матери я запретил бы тебе… Да и куда смотрит Вязин?

Я звонко рассмеялась:

– Ты забыл, что я верлаф. Потребность защищать смертных живет в каждом из нас, просто не все готовы стать Хранителями. А я всегда об этом мечтала. Знаешь, я рада, что ты не на месте Ирины или Николая.

Оценив шутку, Тагашев тоже рассмеялся.

– Ты необыкновенная. Нежная, беззащитная, неукротимая и доверчивая одновременно. – Он сделал шаг ко мне, но тут же отступил назад, словно испугавшись чего-то. – Злата, я должен идти. Твои друзья скоро проснутся. Подозреваю, им очень не понравится, что ты находишься в моем обществе.

Он ни словом не обмолвился о моем предложении присоединиться к нашему клану. Вглядываясь в его лицо, я старалась определить, думает ли он об этом, но ничего не увидела. Похоже, еще одной особенностью Елизара было умение скрывать свои чувства. А вот мне это никогда не удавалось. Но сдаваться я не хотела.

– Ты промолчал об идее попробовать подружиться с оборотнями, – будничным тоном напомнила я.

– Злата, такие решения не принимаются спонтанно, мне нужно все обдумать и поговорить с Марком и Альбиной. Они – моя семья. – Голос Елизара стал сухим, как наждачная бумага. – Предположим, тебе каким-то чудом удастся убедить Николая. Он согласится встретиться и, что совсем невероятно, поверит, что мы другие. Но, если мы не сможем пройти вашу защиту, это обернется настоящей катастрофой. Верлафы захотят уничтожить нас, но я не позволю уничтожить мою семью. Могут погибнуть Хранители света, а мне бы этого не хотелось. Особенно теперь, когда я знаком с одним из них. – Елизар покачал головой и, сняв этюдник, повесил мне на плечо.

– Мне кажется, ты путаешь нас с мракаурами. – Я тряхнула волосами. – Если Николай поверит вам, но вы не одолеете наш щит, Вязин отпустит вас, – убежденно сказала я. – К тому же нельзя знать заранее, как поведет себя наша защита. Чтобы узнать это, нужно попробовать ее пройти!

– Даю слово, что подумаю. Мне нужно все обдумать, – задумчиво повторил он. – Давай поступим, так. Сначала я поговорю с Марком и Альбиной, и только если они согласятся, ты позвонишь Вязину.

Захотелось подбежать к Тагашеву и обнять, как это уже случилось сегодня, будто его согласие подумать уже решило все проблемы.

– Как я узнаю о вашем решении? – заглядывая ему в глаза, спросила я. – Когда мы увидимся?

Этот вопрос волновал меня очень сильно, но, задав его, я отчаянно покраснела. «И куда только смотрит Макс, – мысленно усмехнулась я. – Подопечная чуть ли не вешается на шею несостоявшемуся Охотнику Коншина, а Хранитель занимается неизвестно чем».

– Насчет «увидимся» ничего не могу сказать. Не факт, что мне удастся во второй раз нагло появиться в этом поселке и волки меня не обнаружат. Созвонимся. Запиши мой номер.

Радостного настроения как не бывало.

– Продиктуй, я запомню, – еле слышно сказала я. – Значит, если Марк и Альбина не согласятся, я больше не увижу тебя?

Елизар несколько раз повторил набор цифр, хотя это совсем не требовалось. Забыть его номер я не смогла бы никогда. Опустив плечи, я с грустью смотрела на него. Глядя на быструю смену моего настроения, Елизар тяжело вздохнул. Он взял меня за руку и притянул к себе.

– Это безумие, но, наверное, я должен пригласить тебя куда-нибудь сегодня вечером. – Елизар пальцами приподнял мой подбородок. – Вечером сможешь сбежать из поселка? – весело подмигнув, спросил он.

– Да! – не задумываясь ответила я. Кончики губ мгновенно подпрыгнули вверх. – Хранители начнут патрулировать поселок, только когда стемнеет. До одиннадцати вечера мне нужно быть в своем номере. Только, боюсь, мне придется все рассказать Кире и Роману. – Я поежилась. Смутно представляю, что же скажу друзьям. – Иначе не смогу уйти.

– В семь вечера буду ждать тебя в пяти километрах от поселка. – Елизар улыбнулся. – Надеюсь, твои друзья не подведут тебя и на этот раз.

Елизар протянул мне недописанный этюд. Быстрыми шагами он пошел к дороге, где среди развесистых ив скрывался черный «ниссан».

Улыбнувшись неожиданно возникшей между мной и Елизаром тайне, я быстро пошла на базу отдыха в надежде, что Кира и Роман уже проснулись. В свете последних событий я должна была рассказать им многое, но, как это сделать, я пока не представляла. Естественно, заострять внимание на том, что всем своим видом Елизар приводит меня в трепет, я не собиралась, и без этого хватало щекотливых моментов.

Нерешительно потоптавшись возле двери их номера и собираясь с мыслями, я робко постучалась. Не получив ответа, зашла в свой номер. Оставив этюдник, отправилась на спортивную площадку, не сомневаясь, что найду их там.

Тихо ступая по траве теннисного корта, я пробралась к деревянной скамье и неслышно села, наблюдая за игрой своих друзей. Мощные точные удары. Кира носилась по корту со скоростью небольшого торнадо. Вспотевшие виски подруги говорили о том, что игра дается ей нелегко. Роман в отличие от нее выглядел спокойным и даже ленивым. Было понятно: он явно поддается, пропуская мячи. «Мне бы точно не дал расслабиться», – хмыкнула я про себя. Следующей была подача Романа, но вместо того чтобы отправить мяч в сторону Киры, он с силой (как только ракетка выдержала) запустил его в меня. Подскочив со скамьи высоко в воздух, я схватила войлочный мяч рукой. Сузив глаза, с вызовом глянула на Самойлова.

Он рассмеялся:

– Хоть бы раз дала застать себя врасплох!

– Никогда! – хмыкнула я.

– Привет, соня. – Кира подошла ко мне и, вытерев влажный лоб рукой, села рядом. – С ним невозможно играть. Реакции мракаур позавидует, – пожаловалась она.

При упоминании о мракаурах я вздрогнула и настороженно посмотрела на подругу. Случайная реплика? В голубых глазах дружелюбие и спокойствие. Нет, не знает, откуда ей знать?

– Счет, конечно, в пользу Киры? – быстро спросила я, возвращая разговор в безопасное русло.

– Она умница! – Самойлов подошел к нам и, обняв возлюбленную, поцеловал ее в кончик носа.

Я насмешливо вскинула бровь:

– Почему-то корректным ты бываешь только с ней.

– А чего тебя жалеть? Ты сама кого хочешь загоняешь. Может, сыграем? – тут же предложил он.

– Во-первых, ты знаешь: это может затянуться надолго и Кире будет скучно. А во-вторых, скоро появятся смертные: не думаю, что они должны видеть нашу игру.

Роман хмыкнул, но мою правоту признал. Сила и скорость вампиров явно бы удивила смертных, точнее, сразила бы наповал. Вздохнув, он с обожанием посмотрел на Киру, а затем резко повернул голову ко мне. Карие глаза сузились, превратившись в застывший шоколад.

– Пахнешь ты как-то, Злата, – вглядываясь в мое лицо, сказал он, втянув носом воздух. – И запах знакомый…

Самойлов резко попытался схватить меня за руку, но я успела перехватить его запястье. Кира принюхивалась. «Господи, неужели у меня на коже остался слабый запах Елизара?» – в смятении подумала я. Рассказать сейчас или позже? Я растерялась. На дорожке, ведущей к теннисному корту, появились смертные с ракетками в руках. Говорить сейчас было нельзя, но и успокоить бдительность друзей стоило.

– Конечно, знакомый, – улыбнулась я. – Так устала, что заснула в одежде Альбины.

– Ну да. Вчерашние необычные вампиры, – снизив голос до шепота, расслабился Роман.

Кира внимательно смотрела на меня. По ее взгляду я поняла, что она все же о чем-то догадывается. Но подружка промолчала, очевидно дав мне возможность рассказать все самой. Двое смертных парней начали игру. Понаблюдав за ними, Роман сморщился, мгновенно теряя интерес к теннису.

– Чем займемся после завтрака? Пикник? Рафтинг? Пляж? – повернувшись к нам, спросил он.

– Только не рафтинг! – испугалась Кира.

Во второй день отдыха мы уже сплавлялись по реке, взяв лодки напрокат. Роман выбирал самые сложные пороги, и на одном из них Кира свалилась в ледяную воду. Разумеется, ничего не произошло, но участвовать в таком развлечении еще раз девушка отказалась наотрез.

– Если не хочешь, значит, не будет. – Роман схватил нас под руки и потащил с теннисного корта.

Вернувшись с завтрака, мы решили далеко не ходить, а позагорать на речке.

Переодевшись в купальники и предусмотрительно захватив коврики, мы нежились на солнышке, иногда обливаясь холодной водой. Быстрое течение неглубокой в этом месте горной реки, несущее камни, купаться не позволяло. Солнечные ванны для Романа – сомнительное удовольствие, но ради нас с Кирой он пожертвовал более увлекательными занятиями и теперь охотно втирал масло для загара в спину подружки. Лежа на животе и болтая в воздухе ногами, я смотрела на реку.

– Жалко, что каникулы заканчиваются! – Кира отобрала у Самойлова темный флакончик и начала втирать масло в уже карамельную от загара ногу.

– Я думала, тебе не терпится начать обучение, – удивилась я.

– Ты права, но теперь мы будем редко видеться, – расстроилась она.

Я вздохнула. Мы с Романом учимся в академии, а Кира в этом году поступила в лабораторию верлафов и должна стать биохимиком. Биохимиков в клане немного, и они важная составляющая жизни верлафов. Они создают и постоянно усовершенствуют необходимые нам вещи. Например, костюм для трансформации помогает решить проблемы с одеждой при перевоплощении. Вчера мне такой костюм точно не помешал бы, но дело в том, что он создается индивидуально для каждого оборотня и только после пробуждения способностей. Еще биохимики создали «стиратель крови» – жидкость для устранения последствий на местах сражений, чудесным образом растворяющая кровь. Все Хранители обязаны иметь его при себе, как и иглы, пропитанные «стирателем памяти людей». Иглы используются, только когда сражение проходит в присутствии людей: те обнаруживают, что мир не совсем такой, каким казался до этого. Смертным стирают память, чтобы не обнаружить мир вампиров. Мы с Романом еще не Хранители света и не имеем этих вещей. Хотя костюм для трансформации у Самойлова уже есть. В нем способности проснулись еще в начале лета. В этой же лаборатории занимались расфасовкой крови в специальные пакеты. Законсервированная таким образом кровь сохраняет свои свойства достаточно длительное время.

Лаборатория верлафов, возглавляемая талантливым ученым Львом Колесниковым, находится в часе езды от нашего городка, в лесу, к юго-западу от мегаполиса, охраняемого верлафами. Смертные считают, что в этом месте расположена военная база: закрытая зона, толстые стены с вышками и видеокамерами по периметру. Территорию интенсивно охраняют Хранители света, а все для того, чтобы не поставить под угрозу существование нашего мира.

Дальность расположения лаборатории и высокая загруженность студентов не позволят нам с Кирой видеться постоянно. К тому же девушка помешана на биохимии: любимое занятие – просиживать за уроками, обложившись энциклопедиями толщиной с мое бедро. А еще говорят – блондинки глупы. Я-то по сравнению с подружкой абориген, который умеет только размахивать кулаками, а при упоминании таблицы Менделеева и электролитической диссоциации мгновенно чувствует приступ зубной боли.

– Только ничего не говори о биохимии сейчас. – Роман притворно зевнул.

В этом мы с Самойловым солидарны. Глядя на наши сморщенные лица, Кира весело рассмеялась.

Солнце поднялось высоко, но уходить с пляжа не хотелось. Посовещавшись, мы решили пропустить обед. Облившись в очередной раз ледяной водой из реки, переместили коврики в тень дерева и начали играть в скрабл. Смеялись над шутками Романа и составленными им словами, всегда короткими. Время летело незаметно, а я все не знала, как рассказать друзьям о мракаурах. Периодически Кира бросала на меня внимательные взгляды, давая понять, что ждет, когда я начну говорить. Подсчитав на листочке наши баллы, она отложила ручку в сторону. Похоже, ее терпение иссякло: опираясь спиной о бок Романа, Кира посмотрела на меня в упор.

– Вчерашние вампиры… – начала она издалека. Вставна колени и опустив голову, я деловито начала собирать буквы в зеленый мешочек. – Никогда бы не подумала, что созданные вампиры способны на чувства. В глазах Марка и Альбины светилась настоящая любовь. Это странно и не поддается объяснению. Но, глядя на них, не ошибешься.

– Да, странные вампиры, – поддержал тему Роман. – Хотя я почему-то не удивлен, что Злата их «откопала». У нее поразительная способность вляпываться в истории, – укорил он. – Это ж надо: грохнулась в ущелье, а добросердечные созданные вампиры оказали помощь.

Резко вскинув голову, я посмотрела на друзей.

– Они – мракауры, – как можно спокойнее произнесла я.

Раскрыв рот, Кира подскочила. Тело Самойлова подалось вперед: вперившись в меня взором, он смотрел недоверчиво и со страхом. Бронзовая от загара рука медленно нащупывала светлые брюки, где, очевидно, находился телефон.

– Может, сначала выслушаете меня, а потом будите паниковать? – настороженно следя за рукой Романа, тихо сказала я.

– Хочешь поведать, как подружилась с мракаурами? – Карие глаза сузились. Голос стал ледяным. Нащупав мобильник, выхватил его из кармана. Перехватив руку Романа, я с силой вдавила ее в коврик.

– Боюсь, что «подружилась», – это далеко не все. – Сжавшись от напряжения, я всем видом дала понять, что позвонить не позволю. – Я предложила им присоединиться к нашему клану.

Ойкнув, Кира зажала рот рукой. Самойлов наградил меня таким взглядом, что захотелось скрыться в ближайшем кустарнике. Я внимательно смотрела на друзей, по-прежнему не выпуская руку Романа. Конечно, я уверена в них, но нужно дать им немного времени прийти в себя. Новость, мягко говоря, неординарная. Постепенно их лица принимали нормальный оттенок, но до конца шок, похоже, не прошел. Самойлов похватал ртом воздух, будто в горле у него застряла кость, но в конце концов справился с переизбытком негативных чувств. Но я ошиблась.

– Злата, ты что, слабоумная? – поинтересовался он.

Глубоко вздохнув, я начала рассказывать все, что знала о Елизаре, Марке и Альбине. Постепенно пальцы Романа, стискивающие телефон, разжались. Страх в глазах друзей сменился неподдельным любопытством. Кира села, прижавшись плечом к Роману. А по окончании моего рассказа в голубых глазах подруги появился укор: мол, я подозревала, ты что-то недоговариваешь, и с твоей стороны было нечестно скрывать от нас правду.

– Злата, это невозможно, – покачал головой Роман, выслушав меня. Было заметно, что он оттаял, но осуждение все же присутствовало. – Верлафы никогда не согласятся принять их. А защита не пропустит. На территориях верлафов никогда не было мракауров!

– Послушайте, я всего лишь предложила. Я даже не знаю, захотят ли они присоединиться, а вы рассуждаете о том, примут их верлафы или нет, – снова ложась на коврик, вздохнула я.

– Зачем тебе все это? – На лбу Самойлова появилась упрямая складка. – Если здесь действительно могут появиться Охотники, нам нужно рассказать Хранителям и уезжать отсюда как можно быстрее. А ты собираешься ждать неизвестно чего. Почему ты решила помочь им?

– Не знаю.

Припомнив вопрос Киры: «Уж не запала ли ты на созданного вампира?» – я опустила голову, рисуя пальцем на коврике замысловатые узоры и тщательно избегая проницательных глаз подружки. К признаниям такого рода я была неготова.

– Ты ведь встречалась с ними сегодня, – буравил меня взглядом Самойлов. – Я не ошибся, когда почувствовал запах!

– Да, – не стала сопротивляться я. – Елизар вернул мне этюдник. – Голос вдруг понизился и задрожал: – И еще… мне нужно встретиться с ним. Я очень надеялась на вашу помощь, – добавила я, заметив округленные глаза Киры. Похоже, с ее губ готов был сорваться вопрос: «Не свидание ли это»?

– И когда ты все успеваешь?! – Голос Романа истекал сарказмом. – И в чем же заключается наша помощь?

– Отвезти меня к семи часам за территорию поселка, – едва слышно выдавила я. – И не говорить об этом никому ни слова.

Роман нахмурился. Затея ему не понравилась, но спорить он не стал. Привык доверять, помогать, поддерживать. Хотя по взгляду поняла, что у парня огромное желание надрать мне задницу.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я отвезу тебя, Злата. Я уже слышал, что ты им веришь и все такое. Только… – Самойлов покачал головой, – будь осторожной.

Я села и, обняв друзей за шеи, притянула к себе:

– Обещаю!