ГЛАВА 11
Знать прошлое достаточно неприятно; знать еще и будущее было бы просто невыносимо.
Уильям Сомерсет Моэм
С некоторыми предметами у меня отношения так и не сложились.
Большое разочарованием для Рук оказались мои способности по предмету «фауна». Ну не ладила я с животными! Несмотря на это, все лекции учила наизусть. Когда первое полугодие подходило к концу, нас повели в один из корпусов Академии, чтобы показать, про что именно рассказывали на уроках.
Я поняла, что этот предмет будет трудным для меня, еще когда нам сообщили, что планируется знакомство со зверушками. И вот этот день настал.
Мы пришли в одно из зданий Академии, довольно светлое и просторное, в котором располагались огороженные помещения с клетками и загонами. Преподаватель остановилась и, повернувшись к нам, еще раз произнесла:
— Я повторяю: эти зверушки совершенно безопасны и не относятся к классу хищников.
Если не относятся, то это совершенно не значит, что они не навредят, если мы к ним подойдем. Поэтому мне совершенно не хотелось знакомиться ни с кем из них, и я высматривала в помещении темные углы, где можно, спрятавшись, затаиться.
— В работе вам очень пригодятся знания о зверях, которые могут встретиться на пути, — продолжила Рук.
Понимая, что ничего не знаю о мире, о том, что здесь водится, и как «это» себя ведет, я прекрасно осознавала, что мне, как никому другому, требуются подобные знания. Перед мысленным взором немедленно встала картина: я на полянке, и вокруг милые зверюшки. А я совсем не знаю, что с ними делать и что будут делать они. Одно дело — картинки, и другое — реальность.
Обреченно вздохнув, поплелась следом за группой, стараясь держаться за спинами Димы и Славы.
Здесь жили самые разные звери, совсем не похожие на тех, что водятся у нас. Около каждого загона кто-то из группы подходил к клетке и демонстрировал, как нужно обращаться с животным. Так нас проверяли на знание предмета.
Остановившись в очередной раз около одного из загонов, преподаватель обошла оборотня и, вытащив меня из-за его спины, подвела к клетке:
— Сейчас Ронер покажет нам, как обращаться с шагоном.
Да?
Покосившись на Рук, я подошла к ограждению и, открыв его, осторожно взяла зверька на руки. По виду он напоминал пушистую норковую шапку белого цвета.
Где глаза, где хвост, непонятно.
Повертев животное, я развернула его, как мне показалось, мордочкой к зрителям.
Предполагалось, что оно не кусается и даже не имеет зубов, но от живности всего можно ждать, поэтому только я аккуратно расположила «это» на руках, как услышала просьбу Рук:
— Ронер, разверните, пожалуйста, животное к нам передом.
Улыбнувшись, я снова крутанула зверюшку.
— Шагон — прекрасное животное, — начала я, совершенно так не считая, но раз в учебнике написано… — Оно питается микроорганизмами, которые находятся в воде и воздухе.
Правда, я не представляла, как он это делает, и поэтому опустила этот момент.
— Пищу он принимает с помощью рта и потом, переварив, избавляется от нее естественным путем, — заливалась я соловьем, снова поворачивая зверушку к зрителям, теперь тем местом, через которое оно избавляется от съеденного.
Хотя в связи с тем, что оно круглое и пушистое, словно помпон на шапке, сложно определить, угадала ли я.
— Оно издает шипящие звуки и таким образом общается с сородичами. Обитает в северных широтах Большого материка и считается неопасным, так как не может причинить вред.
Еще раз крутанула зверушку и продолжила:
— Ведет очень неторопливый образ жизни и…
Договорить я не успела, так как этот отвратительный волосатый комок в этот момент срыгнул на меня какую-то слизь.
В шоке смотря на свои испачканные руки и мантию, я не знала, что делать.
Рук, сориентировавшись, забрала у меня этот блохастый мех и, засунув его обратно в клетку, бодро грудным голосом произнесла:
— Ронер правильно все рассказала и, помимо этого, показала, как не надо обращаться с шагоном. Это животное не любит резких движений и может э-э-э… отрицательно на них отреагировать.
Я в это время соскребала с себя слизь и косила глазом на клетку, раздумывая, как устроить, чтобы рыгающий комок ушел на шашлык.
— Скажите, лера, а мясо этих зверьков съедобно? — как бы между прочим поинтересовалась я.
Подозрительно посмотрев, Рук подошла и заклинанием очистила мои мантию и руки, после чего ответила:
— Нет, Ронер, мясо шагонов очень жесткое и невкусное. Давайте пройдем дальше.
Заняв свою привычную разведывательную позицию позади ребят, которые скалились словно гиены, впрочем, как и все остальные, но потешаться в открытую при преподавателе надо мной не смели, я продолжала все рассматривать на расстоянии. Но, чувствуя веселость парней, злорадно думала, что перевернется и на моей улочке самосвал с пряниками. И он-таки перевернулся.
Оборотня буквально через две клетки обрызгало крупное животное, похожее на большую личинку. Слава скалился на нее и рычал, но порвать когтями не посмел.
Дракону же досталось под конец. Ему попался пертикус — животное, покрытое вонючей слизью. Едва Дима взял его в руки, как по пальцам ящера, а затем и по его мантии потекло. Лицо молодого человека сразу перекосилось, то ли от запаха, то ли от ощущений, хвост нервно помахивал и подергивался. Успев узнать дракона, я поняла: он очень сильно злится.
Рук, быстро рассказав нам основное, забрала у него ценный экземпляр слизистой козявки, одновременно почистив мантию и студента. И когда я выходила из загонов, настроение у меня определенно стало лучше, чем в начале занятия.
Но самым тяжелым испытанием для меня и для преподавателя стали физические навыки. Это просто какая-то агония, из-за которой я даже подумывала подать заявление об отчислении. Но ребята быстро встряхнули меня, причем в прямом смысле слова. И сказали, что будут помогать — все-таки это било еще и по ним.
Постояв недельку на одной ноге, парни немного меня потренировали, иначе бы мы слишком медленно продвигались от одного упражнения к другому… И наконец после первого задания последовало новое.
Одолев ненавистное упражнение, я догнала большую часть группы, которая увязла на столбах. В их роли выступали махины диаметром сантиметров сорок и высотой около трех метров. Задание простое — мы должны на один из них залезть.
Как это сделать, я не представляла — он же гладкий совсем, а я не гусеница. Постояв и посозерцав столб некоторое время, решила, вспомнив боевики нашего мира, воспользоваться одним из приемов — обхватив столб руками и ногами, подражая гусенице, подняться наверх.
Была не была!
Уцепившись руками и подтянув свое тело вверх, я, сжав ногами столб, постаралась на нем удержаться. Как-то у меня это получилось. Подтянувшись на руках еще выше, я только обрадовалась, что дело у меня пошло и первый раз не оплошаю, не доведу физрука. И вдруг ноги отказались держать мой вес, и я стремительно поползла вниз. Едва достигла земли, чуть не плюхнувшись пятой точкой на нее, как раздался рык Тронсена:
— Ронер, что это вы делаете со столбом?
Я, замерев, еще теснее прижалась к безопасному дереву и, сильнее обхватив его руками и ногами, затаилась около земли.
— Пытаюсь заползти наверх, лер, — объяснила я.
— И как вы планируете это сделать? Думаете, от ваших объятий столб оживет и закинет вас наверх?
— Нет, лер, но в моем мире, бывает, залезают на высоту способом, который я продемонстрировала.
И объяснила, как именно.
— Вы из очень странного мира, Ронер. Я вам очень рекомендую прекратить обниматься со спортивным инвентарем и наконец сделать все по инструкции! — рявкнул на меня физрук.
Меня при этом чуть не снесло звуковой волной. Вот ведь у мужика голосовые связки!
Одногруппники, которые с неподдельным любопытством наблюдали очередной концерт в моем и Тронсена исполнении, едва он отвернулся, тут же начали карабкаться наверх, словно мартышки. Только приматы, боюсь, гораздо удачливее нас.
Я же, почитав висевшую в воздухе инструкцию, постаралась правильно разместить на столбе свои конечности и начать покорение высоты.
Когда зазвонил колокол, сообщавший об окончании урока, я сидела вся в пыли перед столбом, злая и уставшая. Рядом разместились Дима и Слава, мрачно на меня взирая.
Они поняли, что из-за меня застряли на этом упражнении надолго.
Но самым противным предметом оказалась флора, что я подозревала с самого начала. Нет, сам предмет неплох, но вот его преподаватель…
Мелочный гад, который сверлил меня на лекциях своим противным взглядом и постоянно отпускал сомнительные комментарии о моих способностях. Имен он не называл, но я-то знаю-ю-ю…
Открытое противостояние началось у нас с ним примерно через месяц после начала учебного года, когда пошли семинары. К ним я готовилась, как никогда. Единственный плюс — теоретические познания по флоре мне сильно помогут в зельеварении и целительстве. И именно на первом семинаре я получила свой первый наряд.
Мы рассматривали тему «Вредное влияние растений на организм человека». В списке обсуждаемых имелись различные экземпляры — от полезных до ядовитых и вредных. Последние в больших количествах могли отравить. Один из главных вопросов был: можно ли их использовать? Именно его мне и задал преподаватель.
Если честно, я не понимала сути нашего обсуждения. Как можно однозначно сказать, можно ли применять вредные растения? Ведь вариантов масса, живых форм в этом мире тоже. Как определить действие определенного количества растения для каждого?
— Извините, лер, но я считаю вопрос неточным, — ответила я преподавателю и объяснила, почему я сомневаюсь.
Демон усмехнулся:
— То есть, Ронер, вы хотите сказать, что опасные растения можно применять и людям?
— Некоторые, лер. Например, зимуду используют в малых количествах при лечении порезов от магических амулетов. Как же ее нельзя применять, если она может быть полезной?
— Тогда как быть с абсолютно ядовитыми растениями в любой концентрации?
— А разве их не применяют, например, для ядов, используемых в мм… государственных целях? — постаралась я корректно выразить свою мысль.
С начала нашей беседы с Надимом я ощущала напряжение и ожидание оборотня и дракона. Когда лер заговорил снова, я поняла, что они ожидали услышать.
— Ронер, с прискорбием должен сообщить, что у вас ужасные взгляды и аморальное поведение. Как вы вообще можете высказываться так о государстве, что приютило вас? Это низко и недостойно жителя Эрго. Мне такое сложно представить.
Я слушала, как буквально ни за что он отчитывает меня столь унизительным образом, и внутри поднималась злость. Что я такого сказала? Меня это задело гораздо больше, чем я могла ожидать.
— Может, потому, что это правда, и, так как я родилась не на Эрго, могу об этом говорить? — ляпнула я и тут же пожалела. Сказанного не воротишь.
— Наряд. Как будете отрабатывать — узнаете после окончания урока. И я буду разговаривать о вас с вашим куратором.
Мысленно я застонала. Ну кто тянул меня за язык? Но этот демон по натуре так похож на крысу… Вот кому должно быть стыдно за свою сущность!
От ребят исходило напряжение и любопытство, а Дима был полностью со мной согласен.
Девушек редко наказывали, и группа наблюдала за моей реакцией. Сохраняя непроницаемое выражение лица, я старалась успокоиться, но, увы, ребята ощущали лишь мою досаду и злость.
Ну что ж, посмотрим… Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Оставшийся урок прошел довольно спокойно, и только прозвонил колокол, как я направилась к преподавателю.
Тот, даже не кинув на меня взгляда, резко произнес:
— Четыре часа на кухне после ужина. Работу назначат там.
— Мне можно идти, лер?
— Да.
Развернувшись, я направилась прочь из класса, к ребятам, которые ждали меня за дверью и, судя по эмоциям, подслушивали. В обоих плескалось недюжинное любопытство, легкая веселость и сожаление.
Странные они. Когда наказали дракона, мне было все равно, а тут им жаль.
Мрачно посмотрев по сторонам, я заторопилась в столовую. Нужно успеть поесть, прежде чем приступить к отработке. А еще меня заботило, что Надим обещал поговорить с Гарнером. Как тот отреагирует? Он — мой куратор, и от него во многом зависит моя учеба.
В столовой за столом около окна, который уже привычно стал моим, ждала Вуку.
«Снова будут нотации», — поняла я.
Взяв поесть, молча села за стол и принялась за пищу. Общаться не хотелось: во мне клокотали обида, жажда мщения и тревожное ожидание наказания. Все-таки что здесь подразумевают под нарядом, я не знала. А если купание каких-нибудь червей?
Боже, только бы не узнать, из чего нам готовят!
Ребята, усевшиеся напротив нас, смотрели настороженно и с ожиданием чего-то, я продолжала есть, а Вуку… Вуку удивлялась вслух:
— Надя, как ты могла такое сказать? Это пренебрежение мнением преподавателя. В нашем мире очень важно относиться к авторитетным лицам с уважением. К тому же предположить, что кто-то может применять ядовитые растения, это…
— Логично. Если ты вся такая правильная, как и большинство из вас, то это совсем не значит, что все такие. Тем более люди, наделенные властью. Она вообще не бывает чистой. Так что не заблуждайся.
— Ты говоришь как старуха, — отметил Дима.
— В твоем мире, может быть, так и есть, хотя я сомневаюсь, — заметила Вуку.
Услышав это, я чуть не подавилась.
— А у вас тут по-другому? И я далеко не настолько знающая особа, — хмыкнув, ответила я обоим.
— Ага. Но мне кажется, что все совсем не так, — сообщил Слава. — Надя, пойми, в нашем мире есть правила, и тебе придется им подчиняться.
— Да что ты говоришь?! Я жестокая и аморальная? Будет вам жестокость и аморальность, — со стуком опустила я стакан на стол.
Ребята вздрогнули и странно на меня посмотрели. Я не видела смысла спорить — пусть думают что хотят. Но меня их умильная правильность уже замучила. Все, хватит!
Правда, пока нужно притихнуть. На первом курсе выступать не следует. Зато теперь у меня есть цель, и я ее достигну!
Как ни странно, осознание чего-то важного для меня, новой цели, успокоило меня. Я буду руководствоваться только своими принципами и жить, как хочу, и пусть все идет к песцам!
Закончив есть, я направилась к блоку кухни. Работать после ужина совершенно не хотелось. Поставив грязную посуду в специальную емкость, я пошла в служебное помещение.
Место, где готовили пищу, на первый взгляд оказалось очень приятным. Мебель из черного дерева дополняла белый камень стен. Везде очень светло, на столах чисто. Помещение шкафами, столами и полками разбито на зоны. Кругом суетятся люди…
— Что потребовалось? — раздался зычный голос сзади.
Обернувшись, я увидела крупного орка.
— Пришла отрабатывать наказание.
Тот скептически взглянул на мой курс и удивленно приподнял брови:
— На сколько наказание?
— На четыре часа.
Теперь мужчина нахмурился:
— Фамилия?
— Ронер.
Начертив в воздухе символ, орк произнес:
— И правда, есть такое наказание…
Откуда, интересно, узнал, что есть?
— Ну что ж, пошли тогда.
Осторожно лавируя между всякой всячиной, наставленной на пол кухни то здесь, то там, я отправилась в один из дальних углов помещения.
— Вот стул, вот емкость для мусора, а вот ведра с овощами. Их нужно почистить, вымыть и положить отмачиваться.
Оглядев количество работы, я решила, что ее не так уж и много.
— Хорошо, — кивнула я, и меня оставили.
В ведрах лежали продолговатые и сиреневые овощи, чем-то похожие на наши баклажанчики. Почему-то у Роды я их не видела. Может, какой-нибудь корм для рогатого скота, к которому приравнивают и студентов?
Еще раз все подозрительно осмотрев, я вздохнула и принялась за работу. Взяла нож, присела на стул и выбрала первый овощ. Осторожно соскребя с него шкурку, бросила в пустой глубокий таз. Когда овощи практически заполнили его, в кухне появился куратор, и я втянула голову. Может, не заметит?
Выхватив меня взглядом, Гарнер подошел.
— Ронер, как проходит первое наказание?
— Нормально, лер.
— Да, вижу, — сказал инквизитор, бросив взгляд на тазик.
Взяв стул, он присел напротив. Я запереживала. Похоже, нотация предполагалась долгой.
— Теперь я хочу услышать, что произошло.
Я, услышав слова преподавателя, замерла с овощем в руках. Неожиданный поворот сюжета.
— А разве вам уже не рассказали? — осторожно поинтересовалась я.
— Мне интересно послушать вашу версию, — невозмутимо ответил куратор, не спуская с меня глаз.
Очищая шелуху, я рассказала, и не только о произошедшем, но еще добавила свои комментарии.
Гарнер слушал молча, улыбался и не перебивал. А как только я закончила, подытожил:
— Вы очень необычный персонаж, Ронер.
Я вопросительно посмотрела на преподавателя:
— Почему вы так решили, лер?
— Ваше мировоззрение и суждения не соответствуют тем, что приняты в этом мире. И ваши взгляды на жизнь очень жесткие. У меня такое ощущение, что вы до того момента, как попали сюда, все время пытались выжить.
Почему пыталась? Я все еще жива.
— К какому слою населения вы относились в своем мире? — продолжил допрос инквизитор.
— К среднему, — пожала я плечами, бросая овощ в тазик.
Еще немного меня посозерцав, Гарнер задумчиво заметил:
— Если вам удастся подтянуть свою тройку по магии, я хотел бы сам с вами заниматься. На старших курсах.
Едва я это услышала, как моя челюсть моментально устремилась навстречу новому корнеплоду в руках.
Ничего себе! На старших курсах у нас будут наставники, и попасть к Гарнеру — просто невероятная удача! Стать его личными учениками!
— Они будут работать как рабы, денно и нощно, — заверила я куратора.
— Кто такие рабы? — спросил инквизитор, чуть улыбнувшись.
— Постоянно и бесплатно работающие люди, — подыскала я понятное определение.
Снова о чем-то задумавшись, Гарнер поднялся и направился на выход. А я посмотрела еще на два ведра корнеплодов. Вечер обещал быть особенно нудным.
