Все же человек удивительно живучее существо. Даже когда к жизни не испытываешь ничего, кроме отвращения, приходится жить, потому что природа не наделила нас способностью умереть именно в тот момент, когда больше всего этого хочется. И на следующий день мне пришлось вставать и заниматься повседневными делами. Дэн еще спал, крепко обхватив подушку и улыбаясь во сне. Ему сейчас хорошо. А мне плохо. Потому что я уже проснулась. Робкая надежда, которую он заронил во мне под конец ночных разговоров, при свете дня казалась столь же призрачной, насколько убийственно логичными были предыдущие доводы. Он не может жить в моем мире, а я – в его. Наша любовь обречена на разлуку и страдания. Сердце ныло и болело, то замирало, то билось в истерике. Лучше бы оно совсем остановилось.

Полезла за бельем и обнаружила на полке свой вчерашний кружевной комплект, а рядом с ним – жемчужное ожерелье и серьги с бриллиантами! Не поняла, так это что, не морок был? Когда он их с меня снял – и не помню. Взяла в руки, внимательно всмотрелась. Выглядят как настоящие, но у него все выглядит как настоящее. Пес их знает! А где ж тогда моя бижутерия? И откуда он взял ЭТО?

Когда я умывалась, в голове вдруг мелькнул обрывок сна, заставив меня густо покраснеть. Мне приснилось продолжение нашей бурной ночной страсти. Кинув взгляд в зеркало, подивилась, каким неземным восторгом и счастьем блестят мои глаза. Сама себе не поверила. Счастье? Восторг? Это был сон! А вокруг реальность, где меня отшили самым бескомпромиссным образом. И теперь я уже точно знаю, что не смогу его забыть. Никогда. И так ясно представилось, как он уходит… а я остаюсь.

Дэн застукал меня, когда я самым натуральным образом ревела, мешая воду со слезами и вздрагивая спиной от рыданий. Беззвучных, ибо с детства запомнила непреложную истину: мужчины женских слез не любят. Еще в садике мама говорила мне, что мальчишки с плаксами не играют. И как-то по жизни пришлось убедиться в справедливости этих слов. Могут пожалеть, утешить, но больше любить или уважать от этого не станут.

– Ты плачешь? – раздался тихий голос от дверей.

– Нет, – шмыгнула я носом. Надеюсь, что в воде глаза не покраснели. – Умываюсь.

– Пытаешься научиться лгать? Не стоит. Искренность – одно из твоих главных достоинств.

От его прикосновения я вся сжалась в комочек. Так страшно теперь находиться рядом с ним. Дэн осторожно развернул меня, промокнул мокрое лицо льняным тонким полотенцем, глядя грустными-грустными глазами.

– Женщины – счастливые существа. Вам позволено открыто горевать, и слезы не осуждаются. Мужчины этого лишены. Нам остается переживать все внутри себя, бессильно сжимая кулаки и стискивая зубы.

Дэн прижал меня к себе, и мы так стояли, без движения и без слов. Если он не лгал мне вчера насчет своих чувств, ему больно не меньше моего. Когда Дэн разомкнул свои объятия, я почувствовала, что по крайней мере физическое состояние мое намного улучшилось. Голова перестала наливаться похмельной тяжестью и звоном бессонной ночи, а ноги перестали гудеть после вчерашних экспериментов с высокими каблуками. Значит, лечил. Молча, даже не спрашивая о самочувствии. Знал, что да, плохо мне. Может, чувствовал? Он ведь не раз уже обмолвился, что чувствует мое состояние, и знает, когда мне плохо. Значит, любит. Но больше об этом говорить не станет. А сердечную боль, видимо, так просто не вылечишь.

Жизнь вступила в свои права. Позвонила Маринка и тоном, не терпящим возражений, позвала на второй день свадьбы к ним домой. И непременно с Дэном. Пришлось с извинениями отказываться, сославшись на дела. Идти веселиться не было ни сил, ни малейшего желания. Подруга моментально почуяла неладное и подозрительно осведомилась, все ли у нас в порядке. Я заверила ее, что в полном, и спешно отключилась.

Дэн, видя, что я сторонюсь его и избегаю встречаться взглядом, решительно ухватил меня за руку и повел поговорить. Этого я и боялась, что сейчас мы продолжим выяснение отношений.

– Маша, я не могу уйти. Меня держит здесь связь с сестрой, которая без тебя невозможна. Поэтому нам придется общаться, и я не хочу, чтобы мы чувствовали себя врагами. У меня есть несколько предложений, ты их выслушаешь и скажешь свое мнение. Хорошо? Предложение первое. Я могу разделить комнату на две. Чтобы у каждого из нас было хотя бы минимальное личное пространство. Давно хотел это сделать, но все колебался, потому как получатся не комнаты, а клетушки, к тому же одна из них – без окна. Для меня тяжело будет находиться в подобном помещении. Но если ты пожелаешь, я это сделаю. Только… нам все равно придется вместе погружаться в магический сон. Как ты считаешь, делить?

– Я… не знаю. – Вот так решиться и отгородиться от него стеной? – Как хочешь.

– Хорошо, пока оставим это. Давай лучше решим вопрос наших взаимоотношений. Тебе тяжело, и мне не легче. Но я бы хотел сохранить то, что у нас было прежде. Пусть все останется как было. Соглашайся, Маша. Дружба ни к чему нас не обяжет. А физическая близость – разве это главное? – Дэн внимательно посмотрел на меня, потом взял мою руку, перевернул ладонью вверх. – Сегодняшняя ночь укрепила мои подозрения в том, что сбывается предсказание, данное мне давным-давно. Я устал гадать, что оно означает, и перестал ждать, когда оно сбудется. А вот сейчас… не хватает лишь одной детали, чтобы картина стала полной. И если это так, то я буду бороться за наше будущее, чего бы это мне ни стоило!

После нового признания короля надежда во мне вновь подняла голову. Я даже осмелилась взглянуть ему в глаза. И прочла в них…

«Видишь? Даже наша связь никуда не делась. – Мысленная улыбка, от которой повеяло ласковым теплом. – Мы ведь не станем врагами и не будем избегать друг друга?»

«Тебе не нужно подтверждение, правда? Ты и так уже увидел», – робко улыбнулась я в ответ.

«Увидел и почувствовал. И очень рад, что поднял тебе настроение».

«Это нечестно! Ты манипулируешь моим настроением как хочешь», – мысленно надула я губы.

«Работа такая. – Лукавый взгляд. – Ты сейчас похожа на маленькую сердитую девочку. Бант в волосы и тряпичную куклу в руки – сходство будет полным». Дэн откровенно рассмеялся – мысленно и вслух.

С возмущенным воплем я выскочила из кресла и кинулась в атаку. Ненавижу, когда меня называют ребенком! Он даже не встал со своего места, ловко прихватил поперек талии одной рукой и потянул на себя, так что я не устояла на ногах и приземлилась ему на колени. Зарывшись носом в мои волосы, он прошептал:

– И угораздило же влюбиться в такую девочку – непосредственную, не манерную, не кокетливую ни капли. Которая не скрывает ни чувств, ни желаний. Такая слабая и податливая. Такая сильная и упрямая. Как мне отстоять наше право на счастье? Ума не приложу. Но судьба любит посылать людям испытания. Лишь тот, кто выложит всего себя в борьбе, достоин идти предначертанным путем. – Дэн отстранился и посмотрел на меня таким взглядом… вчерашним, что я замерла не дыша. – Ты мне сегодня снилась. О, что это был за дивный сон!

Я еще посмотрела в его глаза, подернутые томной пеленой, и начала стремительно краснеть. Потому что вспомнила свой собственный сон. Разве так бывает, чтобы двум людям приснились одинаковые сны?

– Ты мне тоже снился. Это был один и тот же сон?!

– Что? Что тебе снилось?! – Дэн изменился в лице, побледнел и, подскочив, пересадил меня обратно в мое кресло.

– Я… мы…

– Говори толком! Я не требую подробностей, просто скажи, что тебе приснилось!

– Мне снилось, что мы… в общем… – Я сглотнула.

– Если это было, стесняться поздно! Мы занимались любовью! Да?! Или нет?!

– Да, – прошептала я. На лице парня отобразился вчерашний ужас, он метнулся к постели, схватил меч одной рукой, а второй откинул покрывало и одеяло…

– Ничего! – выдохнул, опустил плечи и положил меч обратно. Потом подошел ко мне, пристально взглянул в глаза: – Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? Низ живота? Кровотечения не было?

От таких анатомических подробностей я даже краснеть забыла. Чтобы он о таком заговорил?! С чего вдруг? Что с ним?

– Дэн, это был сон.

Король схватил меня за плечи, легонько встряхнул:

– Ты не ответила на мои вопросы. Маша, все серьезней некуда. Речь о моей судьбе. И твоей. Никогда не прощу себе!

– Ничего у меня не болит. Успокойся! Не было ничего. По-твоему, можно спутать реальность со сном?

– О-о! Ты себе даже не представляешь, насколько это возможно! В арсенале Мастера снов несколько десятков вариаций полусна-полуяви. Конечно, я не владею ими, но моих возможностей вполне достаточно, чтобы создать ложную память нам обоим. А еще прибавить к этому твои спящие способности… Я уверен, что при должном обучении из тебя бы получился полноценный Мастер снов. Маша, мы ходим по краю. Проблема в том, что меня слишком тянет к тебе. Пока я бодрствую, стараюсь контролировать свои желания, под воздействием алкоголя… сама помнишь, что было вчера, а во сне контроль практически невозможен. Я очень тебя прошу – не провоцируй меня. Отныне меч будет лежать здесь круглосуточно! И я приму дополнительные меры. Лучше перестраховаться, чем потом раскаиваться всю жизнь.

Дэн сидел, закрыв глаза рукой. Я рискнула присесть рядом, но он даже не пошевелился, поэтому на то, чтобы коснуться его, смелости уже не хватило.

– А кто такой Мастер снов? Почему ты думаешь, что я могла бы им стать?

– Мастер снов – достаточно сильный маг, который способен водить человека по своим иллюзиям всю жизнь. Магические сны – разработка таких вот Мастеров. Они могут вторгаться в чужие видения, незаметно подменять их и проецировать все это в реальность. В мире видений им нет равных. Я не встречал таких магов, потому что в нашем мире их нет, но знаю, что они есть в других мирах. А в тебе я вижу задатки Мастера снов. К такому выводу, по здравом размышлении, я пришел. В самом деле, кто еще может ходить туда-сюда в чужой стационарный магический сон, не особо напрягаясь при этом? А то, что нам приснилось, это просто так… извини, но в такие совпадения я не верю. Больше похоже на магическое творение. Тебя интересовало, что за двойная жизнь? Вполне возможно, что это она и есть. Вопрос в том, кто из нас сотворил этот сон? Если ты… Маша, это очень плохо. Ты уже знаешь, как выглядит магия, у тебя может случиться стихийный прорыв способностей. Это чревато смертельным исходом. Ты не заметишь, как истратишь свой жизненный резерв, а меня может не оказаться рядом, чтобы влить Силу. Поэтому, если увидишь потоки, исходящие от своих рук, не вздумай манипулировать ими! Наоборот, постарайся загнать их внутрь. Я попытаюсь объяснить как. И давай как раз поучу тебя замыкать эмоциональную оболочку, через которую идет утечка Силы в повседневной жизни. А потом мы позавтракаем… – Дэн наклонился назад и кинул взгляд за окно, – нет, пообедаем и поедем по делам.

Дэн взял бумагу и карандаш и начал быстро набрасывать схематичный рисунок:

– Вот ты, – женская фигурка с растрепанными волосами, – вот твоя магическая оболочка, вот эмоциональная оболочка, а вот здесь должен быть резерв магии для творения заклинаний. У тебя его нет, неоткуда взяться, он должен наполняться из окружающей среды. Поэтому взять Силу ты можешь только из своего жизненного резерва, что автоматически укоротит твою жизнь. Твоя задача – магическую оболочку держать при себе и наглухо закрытой. Она у тебя постоянно прорывается, цепляясь за эмоции. А потому держи эмоции в узде, не допускай, чтобы негативные чувства владели сознанием целиком и полностью. Знаю, что нелегко, но этому можно и нужно учиться. Подключай приятные воспоминания, фантазии, что угодно, лишь бы перебить поток негатива. Пример. Позавчера ты пришла с репетиции в расстроенных чувствах. Сила уже получила канал для выхода и сочилась из тебя. Как я закрыл канал, помнишь?

– Ты меня обнял.

– Только и всего. Приятное ощущение – и магическая оболочка закрылась.

А он хороший учитель, когда захочет. Я бы и дальше внимала его словам, но тут в дверь позвонили. Мы застыли на месте.

– Ты кого-то ждешь? – одновременно спросили друг друга. Все понятно. Закусив губу и поколебавшись, я пошла открывать. Когда по ту сторону двери мне ответили, захотелось громко ругаться матом. Хозяйка. Что делать-то? Беспомощно взглянула на Дэна, тот кивнул: мол, открывай – и скрылся в комнате. Следом лязгнул меч, входящий в ножны, а я потянулась к двери.

– Что так долго не открывала? В ванной, что ли, была? – изрекла хозяйка вместо приветствия. Как всегда, приторно-доброжелательно.

– Здравствуйте, Анна Николаевна. – Я не спешила впускать ее.

– Ты меня в квартиру не желаешь пропустить? – попыталась она шагнуть в прихожую. А Дэн даже иллюзию не снял. Мне так и кажется, что она сейчас увидит, что за моей спиной не ее квартира, а королевские покои. А если уж войдет в комнату… там и король имеется собственной персоной, разве что не на троне.

– Видите ли… у меня тут… я собиралась… – Ну ничего в голову не приходит.

– О-о! Вот чего ты мнешься! Гости у тебя, значит.

Я оглянулась. Сзади ко мне бесшумно подошел Дэн и спокойно рассматривал Анну Николаевну.

– Добрый день. Входите, – сдвинул он меня в сторонку и жестом пригласил хозяйку. И уточнил: – Это вы в гости зашли, а я на данный момент у Маши живу.

Та раскрыла рот, чтобы высказать свое мнение по поводу такой откровенной наглости, но он спокойно и уверенно остановил ее:

– Я желаю переговорить с вами. Машенька, ты не накроешь пока на стол? Обедать пора, иначе мы никуда сегодня не съездим.

– На троих? – обреченно спросила я.

– На двоих, разумеется. Анна Николаевна надолго не задержится.

– Маша! Что тут происходит?! – громко возмутилась означенная особа. – Ты мне должна объяснить, что это за…

– Я вам объясню, – резко ответил король. – Маша, эмоции! Помнишь? Переключись на обед. Вкусный и питательный. А проблему решу я. – И взглянул мне в глаза. Я кивнула и сбежала на кухню. А Дэн провел хозяйку в комнату, и я видела, как она, не заметив, прошла свисающую портьеру насквозь.

– Это иллюзия. Ее видим только мы, – бормотала я про себя. – Она ее не увидит, а Дэн сейчас все уладит. Мне не о чем беспокоиться. Обед. Я хочу накормить его вкусным обедом. А о чем они там говорят, меня совершенно не волнует.

Черт! Меня это волнует! Не могу я об этом не думать, когда из комнаты раздается визгливый голос хозяйки. Затихла, надо же. Так и тянет послушать, что он ей говорит. Маша, кончай ходить на цыпочках. Подслушивать и подсматривать нельзя. Это нехорошо.

Через пять минут моей нервной суеты на кухне хозяйка прошла в прихожую и молча вышла из квартиры.

– До свидания, – крикнула я ей в спину.

– А, до свидания, – отозвалась она уже с площадки.

– Маша, – укоризненно посмотрел на меня Дэн, – ты меня совсем не слышала?

– Я пыталась переключиться, честно. Не могу, – покаялась я. – Так испугалась, что руки дрожат и коленки.

Король взял мою протянутую подрагивающую руку:

– Действительно, дрожит. Что же делать-то с тобой?

– Дэн, о чем вы говорили? – не выдержала я.

– Ты не веришь, что я способен договориться с квартирной хозяйкой?

– Я тебе верю, но все равно переживаю.

– Пойдем обедать, за столом и поговорим.

Дэн рассказал, что заплатил за три месяца вперед, и хозяйка согласилась с его доводами, что ей в принципе все равно, кто у нее арендует квартиру, лишь бы не было жалоб от соседей (а мы и не шумим), в помещении поддерживался порядок (ха, у нас в обеих ипостасях идеальная чистота) и платили вовремя (уже заплатили, и сейчас на эту тему у нас будет бой).

Предвидя мои возражения на тему оплаты, король сразу оговорился, что слышать ничего не желает, и не хватало еще, чтобы я платила за его жилье. Вот как. А все мои возражения по поводу честности, порядочности и приличий он просто обсмеял, да еще напомнил:

– Ты забыла наш договор о финансах? Я оплачиваю совместные траты и не лезу в твои личные нужды. Разве я что-то нарушил?

– Нет, – пришлось согласиться скрепя сердце. – Но родители прислали мне деньги на квартиру! Что я им теперь скажу?

– А зачем им что-то говорить? Не поверю, что юная, привлекательная особа не найдет достойного применения свободным средствам.

Сказал он это таким тоном, что нестерпимо захотелось его стукнуть ложкой по лбу ну или хотя бы салфеткой хлестнуть. Издевается же! Переждав мое праведное возмущение, он серьезно заметил, что будет искренне мне обязан, если я окажу ему помощь в финансовом вопросе. Оказалось, его средства, вырученные у Саныча за монеты, подошли к концу.

Честно говоря, я была шокирована. Истратить за неполные десять дней такую огромную сумму – это надо умудриться! Да мне на год бы этих денег хватило, включая оплату квартиры, и я бы жила вполне сносно.

Я было дернулась все же вернуть ему деньги за квартиру, но была решительно остановлена:

– Не надо! Долговая яма мне пока не грозит. Твоей помощи с золотом будет более чем достаточно.

– Опять к Санычу пойдем? – вздохнула я. – Как раз завтра воскресенье, нумизматы собираются. А то можно и к кому другому обратиться.

– К нумизматам больше не пойдем. Во-первых, я дал слово не продавать свои монеты другим коллекционерам. А во-вторых, уже раскаиваюсь, что вообще засветил их. Жаль, что я тогда был не в курсе вашей системы контроля. Больше так рисковать не хочу. На этот раз план другой. Мы едем в ближайшее отделение государственного банка, где можно приобрести золотые слитки. Я со своим паспортом не могу купить золото, поэтому прошу тебя помочь мне и оформить сделку на твое имя. Противозаконного в этом нет, все абсолютно легально. Дальше я сам.

– Ты предлагаешь мне купить слиток? Зачем? – Каюсь, суть плана я не уловила.

– Уверена, что хочешь знать? То, что я буду делать, у вас незаконно.

– В подделке документов я уже участвовала, так что переживу.

– Маша, я тебе поражаюсь! Ты испугалась какой-то крикливой особы, а когда речь зашла о нарушении закона, даже глазом не моргнула.

– Ну такая я. Так зачем тебе слиток?

– Золото у меня есть, но у вас оно, видите ли, не в ходу. В виде монет я использовать его не могу, учитывая, что на них мой портрет. На мой взгляд, проще всего придать им форму слитков и в таком виде продавать ювелирам или перекупщикам. Мне нужен образец.

– А ты будешь делать иллюзию или по-настоящему переделаешь монеты в слитки? – деловито поинтересовалась я. Ну вся такая уже спец в магии. А что, с интересом понаблюдаю за процессом. Если покажет.

– Посмотрим. Хотелось бы обойтись без иллюзий, они имеют обыкновение развеиваться рано или поздно.

– Дэн, а ведь ты мог бы делать деньги, ну иллюзии, из обычной бумаги, – вдруг пришло мне в голову.

– Предлагаешь мне опуститься до уровня фальшивомонетчика? Нет уж. Хватит и тех деяний, что я уже совершил. Должны у меня остаться хоть крохи королевского достоинства? И так кошмары на всю оставшуюся жизнь обеспечены.

– А поддельные слитки, значит, можно? Нелогично.

– Это будут не поддельные слитки, я ж не из железа их делать буду. Ни одно государство еще не стало беднее от ввезенного золота. Так что по канонам любого мира преступления не совершаю. Но вы и в этом оригинальны. Я не виноват, что у вас вместо нормальных денег – бумажки!

Мы съездили в банк, где я купила два слитка – пять и десять граммов. Однограммовый Дэн решил не брать, больно уж мелкий, продавать их потом замучаешься. На меня покосились, когда я изъявила желание не ограничиваться получением на руки лишь сертификата, а забрать оба слитка. Мне что-то долго объясняли, но я уже не воспринимала информацию, сообразив, что где-то тут Дэн ошибся в своих расчетах и все не так гладко, как ему представляется.

Сев в машину, он сразу изъял мои покупочки вместе с прилагающимися к ним бумажками. Успокаивающе похлопал меня по руке:

– Разберемся. Не забывай об эмоциях. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

Я весьма кстати вспомнила про ожерелье:

– Дэн, а где моя вчерашняя бижутерия?

Чуть смущенно он вытащил мой гарнитур из кармана пальто:

– Вот. Забыл отдать.

– Значит, вчера на мне были настоящие драгоценности? Не иллюзия?

– Настоящие.

– Если бы ты сказал мне это, ни за что не согласилась бы носить их на себе весь день. Я была уверена, что это иллюзия.

– Почему не согласилась? – удивился он.

– Страшно просто от осознания суммы, которую они стоят. Кстати, ты можешь продать этот гарнитур. Ну если золото кончится. И если он тебе как память не дорог.

– Если ты намекаешь на фамильные драгоценности, то нет. Это ожерелье и серьги изготовили по моему заказу. И с собой в вашем мире они оказались… случайно. Вообще, я тебе их хотел подарить в честь дня рождения. Тебе будет восемнадцать – знаменательная дата. Другого достойного подарка у меня нет.

– Что ты?! Я не возьму! Они же бешеных денег стоят! И тебе самому пригодятся.

– Эх, Машенька! Чистая душа. Другая девушка от короля бы такого подарка сама затребовала и еще примерялась, не маловаты ли камни.

– Не напоминай мне лишний раз, кто ты есть, ладно? Осознание этого факта меня счастливей не делает. Будь ты обычным человеком, не было бы столько преград между нами. – Я отвернулась, чтобы скрыть блеснувшие слезинки.

– Я король, и молчанием этого не изменить. Мне горько, что ты не хочешь принять подарок, сделанный от души.

– Сам подумай, что я окружающим скажу о происхождении таких украшений? И потом, куда я их надевать буду? Оставь, тебе они нужнее. Ты совсем не умеешь экономить. Живешь на широкую ногу, совершенно не задумываясь о деньгах.

– Это, по-твоему, на широкую ногу?! – возмутился король.

– Не знаю, как для тебя, а я бы на те деньги, что ты спустил непонятно куда за две недели, жила очень долго и ни в чем не нуждалась. Если не на год, на полгода безбедной жизни уж точно хватило бы.

– Все-таки мы с тобой очень разные, – окинул меня тоскливым взглядом Дэн. Культурный человек, однако.

– Да ладно, так бы и сказал, что я тебе не пара никаким боком.

– Маша, не надо. Меня твое происхождение интересует в самую последнюю очередь.

– Да? Почему-то мне показалось, что с точностью до наоборот.

– Не путай. Одно дело, как ты будешь выглядеть в глазах общества, и совсем другое – в моих собственных. Мне все равно, сколько денег ты тратишь и кто твои родители. Есть ты, и есть я. Остальное – шелуха, интересная лишь окружающим. Проблема в том, что не считаться с обществом я не могу.

– Дэн, я неспроста заговорила про экономию. Меньше всего мне хочется ссориться с тобой из-за денег. Я хотела дать тебе совет. Знаю, выглядит смешно, я младше тебя и опыта имею меньше, но все же послушай. Ты рвешься домой, потому что ты там нужен. И я понимаю тебя, хоть мне и больно знать, что ты уйдешь. Так вот, я все же скажу: тебе экономнее надо расходовать магическую Силу, иначе процесс ее накопления может растянуться на долгие годы. Неизвестно, найдешь ли ты действующее место Силы, а заполненного Раэл Танна хватит на открытие Врат, я ведь правильно поняла?

– На открытие Врат и переход между мирами. Само перемещение требует немалых затрат. Их можно свести к минимуму, но все же.

– Если Сила нужна тебе для главной цели, то надо ограничить до минимума ее расход в обычной жизни.

– Как ограничить? Я же говорил тебе, что не могу не пользоваться магией. У меня от этого ощущение, что я до конца вдохнуть не могу.

– Я не призываю тебя совсем бросить магию, но чем меньше ты ее истратишь каждый день, тем больше останется на Врата. Живи, помня об этом каждый миг.

– Забавно. Я учу тебя преодолевать твою чувствительную натуру и держать эмоции под контролем, а ты меня учишь ограничивать себя. В этом есть некая высшая справедливость. Давай попробуем преуспеть в обучении друг друга… Правда, я не уверен, что у тебя что-то выйдет, – грустно добавил он.

– Я тоже не уверена, что когда-то смогу контролировать свои эмоции.

Мы взглянули друг на друга, и обоим стало смешно.

Потом мы съездили на рынок за продуктами, где меня чуть не обокрали. Я стояла в движущейся толпе у рыбных рядов, когда почувствовала осторожное прикосновение к руке, подняла глаза на Дэна, он прижал палец к губам и взглядом показал куда-то мне на бок. Я посмотрела и обмерла: не каждый день обнаруживаешь в своей сумке чужую руку. Еле удержалась от вскрика. А король уже плавно обошел вокруг и схватил парня, стоящего с совершенно невинным видом. За ту самую руку.

– Ну что, голубчик, попался. – Сказано это было негромко, но очень многообещающе. Тот дернулся, но хватка была железной. Мой кошелек выпал из его пальцев. Я спешно наклонилась, подхватила его, а то пропадет среди множества ног. – Пошли!

Народ вокруг заинтересовался происходящим. Люди начали выражаться на тему карманников, давать советы, предлагать помощь в вызове милиции.

– Люди добрые! Что же это делается? Это не я! За что? Как же так? – включился вдруг парнишка. А с виду вполне нормальный, одет прилично. Не видела бы сама его руку, не поверила, что воришка. От милиции Дэн вежливо, но решительно отказался, пояснив, что ждать ее у нас времени нет. Но вор свое получит. Мы отведем и сдадим его страже… э-э, охране рынка. Проталкиваясь сквозь толпу, карманник дернулся и попытался сбежать, но тут же с воплем боли вернулся на шаг назад, потому что его рука была заломлена за спину и надежно зафиксирована в таком положении.

– Отпустите! Я больше не буду. Честное слово, – канючил парень на одной ноте, глядя несчастными и честными-честными глазами, а король выговаривал ему в ответ:

– Каждый получает по своим заслугам. Воровство – грех и уголовно наказуемое преступление. Радуйся, что ты живешь здесь и сейчас. В моей стране таким, как ты, отрезают уши, носы и отрубают руки, чтобы честным гражданам издалека было видно вора. А ты всего лишь посидишь в общей камере пару годков, тебя даже будут бесплатно кормить.

– Мне нельзя в тюрьму, – вдруг остановился наш воришка и тихим голосом продолжил: – У меня две сестренки. Их отдадут в детский дом.

– Неубедительно. Речи о несчастных сиротках я слышал тысячу раз.

– Они правда есть. Надя и Эля. Наде десять лет, Эльке семь. Мать померла.

При имени «Эля» Дэн дрогнул, приостановился, задумчиво наклонил голову:

– Кто думает о родных, тот идет не воровать, а работать.

– Кто меня на работу возьмет? Даже аттестата нет.

– А ты бы попробовал.

– Я пробовал, – опустил голову «задержанный».

Мне даже стало его жалко. Мы стояли совсем рядом с караулкой охраны, и он с ужасом косился в ту сторону. А по другую сторону от нас была дверь на улицу.

– Фамилия, имя, отчество. Год рождения, – вдруг отрывисто спросил Дэн, парень вздрогнул, но ответил:

– Котов Лев Юрьевич, восемьдесят второй.

Надо же, мой ровесник.

– Лев Котов, – усмехнулся король и… отпустил его руку. Карманник сорвался с места к дверям. – Стоять! – Тот замер на месте. – Я еще не отпустил тебя. Вернись!

Когда неудавшийся воришка опасливо подошел, Дэн пристально посмотрел ему в глаза:

– Я тебя запомнил, Лев, и при желании найду. Если не хочешь за решетку, завтра придешь сюда, в обед. У меня есть для тебя работа. – Дэн подхватил его под руку, вывел на улицу и негромко сказал: – Вот теперь свободен.

Других намеков парню не требовалось, он рванул от рынка со впечатляющей скоростью, а Дэн весело усмехнулся и неожиданно громко свистнул ему вслед. Тот вздрогнул на бегу и еще ускорился, хотя, казалось, куда уж бежать быстрее.

– На сегодня приключений хватит. Покупаем что хотели – и домой.

– Что это было? – ошарашенно спросила я. – С чего вдруг ты его отпустил? Он мне сумку порезал, между прочим. – Ровная длинная дыра в торце сумочки впечатляла.

– Ему и впрямь нельзя в тюрьму. Там он окончательно встанет на путь преступления и воровства, а так… я дам ему шанс.

– Да он не придет сюда.

– Придет, никуда не денется. Я ему ментальный блок поставил.

– Но зачем он тебе, ты собираешься его воспитывать?!

– Будет выполнять мелкие поручения. А я немножко платить ему за услуги.

– Платить?! Ты бы для начала свои финансовые проблемы решил! Еще неизвестно, сможешь ли ты продать свои слитки.

– Вот он и будет их продавать. Надеюсь, паспорт у него есть. Все, пойдем скорее.

– Дэн, – не отставала я, – ты собираешься дать в руки вору золото?! Ему нельзя доверять.

– Этот мальчишка не настолько испорчен. Это первое. Доверие – хорошее воспитательное средство. Это второе. Способы контролировать его я найду. Это третье. И последнее – кроме золота у меня есть другая работа.

– Например?

– Например, вооружившись картой, обойти автопарки и поговорить с водителями дальних маршрутов на тему культовых мест на различных загородных трассах, в которых принято обращаться к духам. А у меня освободится время на другие дела. Считай, что я нанял себе слугу. Все нормально, успокойся. Среди королевских слуг и не такие пройдохи встречаются. А если я помогу парню встать на правильный путь, мне это когда-нибудь тоже зачтется. Сумку твою, конечно, жаль.

– Еще бы не жалко, я ее осенью купила. Новая совсем.

– Давай купим другую, прямо сейчас, пока павильоны открыты.

– Не надо, – проворчала я. – Зашью декоративным швом и какое-нибудь украшение прицеплю. О, даже знаю, что сюда подойдет. Есть у меня одна вещица.

– Ну если ты умеешь шить… – Дэн осекся, взглянув на меня. За кого он меня принимает, я что, совсем безрукая?!

– Представь себе такую странность, умею.

– Не злись. Просто у нас все девушки занимаются вышиванием, а тебя я за такой работой не видел, и вышивки в доме у тебя нет.

– Вышивать не пробовала, не вижу в этом смысла, зато могу вязать. Этот шарф и рукавички сама вязала. А уж шить любая дура умеет.

Дома я взялась за починку сумки. Надо зашить два разреза покороче и один длинный и чем-то замаскировать это безобразие, чтоб не так в глаза бросалось. Вытащила деревянные бусы, подаренные мне когда-то в детстве. Носить я их никогда не носила, а в город брала, как четки, иногда тянет что-то перебирать руками, чтобы успокаивать нервы. Нашла кожаную заплатку от сумки и крошечную меховую – от шубы. Разложила все это добро на кровати и принялась мудровать, что бы соорудить этакое. Меч потихоньку отодвинула на край, Дэн все равно не видит, уселся на кухне в обнимку со слитками, что-то пристально изучает и колдует над ними. Сказал, если получится сделать точную копию, позовет меня, чтобы я попыталась отличить ее от подлинника, а потом и процесс продемонстрирует.

Высунув кончик языка, оглядела поле деятельности. Получилась композиция: пушистый котенок с остренькими кожаными ушками и лапками, а перед ним пара подвесок из бусин, с которыми он хочет поиграть.

– Неплохо, – раздался голос из-за плеча.

– Нравится? – обернулась я.

– Вообще-то я о тебе говорил. Неплохо устроилась. Но работа тоже прелесть. Очень мило.

Я огляделась вокруг. Да, моя поза далека от представления о благовоспитанной барышне с рукоделием в корзинке. Меч уже завис над краем, вот-вот упадет, а на всей остальной площади кровати мое хозяйство: содержимое сумочки, которое пришлось вытряхнуть, чтобы свободно вертеть ее в руках, нитки, обрезки и рассыпавшиеся бусы. В центре композиции гордо восседаю я, одну ногу поджав под себя, а на коленку второй, с которой сполз халат, опираясь плечом.

– Тебя так и тянет на эту кровать! – восхитился Дэн. – Неужели не нашла другого места?

– Какого другого? Стол занят твоими бумагами, на кухне ты колдуешь, а в кресле неудобно, разложиться негде.

– Нужно было сразу сказать, как пришли, я бы освободил тебе место за столом.

– Откровенно говоря, не люблю я такую работу делать за столом. Неуютно как-то, и сидеть приходится как истукану, а тут как хочешь, так и сядешь.

– Вот ты и села. – Дэн подошел и положил мне руки на плечи. – Только посмотри на свою спину. Это же не понять что такое, а не спина юной девушки. Выпрямись!

Какое там выпрямись, с поджатой-то ногой.

– Ой-й! Я ногу отсидела. Мурашки бегают.

Мое паралитическое сползание с кровати вкупе со старческим покряхтыванием вызвало бурное веселье короля. Смейся, смейся. Нет чтобы прийти на помощь девушке – помассировать ногу, например. Насупившись и прихрамывая, я собрала с постели свое добро. Ой, что у меня в сумочке-то лежало! Совсем не для мужских глаз. Остается надеяться, что он не знает, что это такое. Вот смотрит! Выразив свой укор взглядом, я попыталась уйти на кухню, но Дэн заступил мне дорогу:

– Не обижайся на меня, Маша. Я вовсе не собирался ругать тебя и с ногой бы помог. – Дэн покусал губу и вдруг просветлел лицом. – Но у меня же режим строгой экономии магии. А лишний раз прикасаться… твои ножки мне нравятся, они очень красивые и изящные, как и руки. Слишком большой соблазн.

От неловкого молчания нас спас звонок его телефона. Дэн прошел в прихожую:

– Слушаю. Добрый вечер, Ниночка. Как ваше драгоценное здоровье? Завтра? – Голос короля изменился, мед прямо-таки сочился из него. Проходя по комнате, он покосился в мою сторону и вышел на балкон, плотно притворив за собою дверь.

Однако услышанного мне уже хватило. Это та библиотекарша активизировалась! Сердце бешено колотилось, горло сжал спазм. Он пойдет к ней! Завтра! Боюсь, что к его возвращению от королевских покоев останутся лишь воспоминания. Потому что, когда у меня болит сердце, руки сами просят выместить злость.

Я умчалась на кухню, лихорадочно принявшись за приготовление ужина. Надо чем-то занять себя, иначе будет взрыв. А если он заметит, в каком я состоянии, не обрадуется точно. Дэн тихо подошел, принеся с собой кусочек морозного воздуха, молча понаблюдал, как яростно я режу мясо.

– Маша.

– Дэн, не надо. – Я старательно сдерживала свой голос. – У меня с памятью все в порядке. Я помню, что ты говорил мне, и прекрасно сознаю, что не имею права вмешиваться в твою жизнь. Ты идешь своей дорогой, я своей. Каждый живет так, как живет. Ты вот не голоден, а я есть хочу. И готовлю ужин. Вкусный, красивый, полезный. И других мыслей у меня в данный момент нет. – Мне пришлось замолчать, потому что голос задрожал-таки.

– Моя бедная девочка. Ничего у тебя не выходит с эмоциями. – Он прижался холодной щекой к моей щеке. – Эта девушка не значит для меня ни-че-го. Только трезвый деловой расчет. А ты единственный источник тепла и света в моем темном морозном окне.

В этот раз путь в Даан’Элию занял больше времени. На знакомом уже перекрестке я вдруг растерялась, ощущая, что в окружающем пространстве что-то не так. Сначала направилась по вроде известному пути, но поняла, что иду не туда, попробовала вернуться – и только больше запуталась. А потом ощутила, что меня тянет кто-то невидимый.

– …не сопротивляйся, я поведу… – донесся до меня обрывок голоса… или мысли.

«Это Дэн», – подумала я и сама удивилась – впервые осознала себя здесь как в реальности и вспомнила, что он со мной.

Мы ускорились, проносясь мимо смутных воздушных конструкций, уперлись в преграду, но обнаружили в ней дверку, спугнули какую-то парочку среди цветущих кустов, с извинениями проскочили мимо и, наконец, вынырнули около знакомой мне стены. Даан’Элия. Вот только теперь меня взяли сомнения в возможности прохождения сквозь стену. Слишком реально она выглядела.

– Твой черед, – передал мне Дэн бразды управления.

Попытка не пытка. Я зажмурилась (интересно, что я зажмуривала, учитывая, что тела у меня не было) и попыталась вспомнить свои прежние ощущения при прохождении стены. К моему удивлению, ткань границы расступилась, пропуская меня и моего спутника…

Даан’Элия встретила нас заснеженной тишиной. Бодрящий морозец и сверкающий в солнечных лучах снег потрясли меня до глубины души.

– Разве здесь бывает зима? – ошарашенно спросила я Дэна, безуспешно пытаясь поймать теплый магический ветерок и сменить одежду на более подходящую.

– До сих пор не было, – отозвался он. – Не иначе Нэль экспериментирует.

– Что-то сегодня сплошные новшества.

– А что еще нового? – прищурился Дэн.

– Я помню, как мы шли и что я сама не могла найти путь.

– Вот как? – задумался он. – Может, потому ты и заблудилась, что осознала себя в магическом пространстве? Хотя… нет, сегодня действительно все было не так. Ты помнишь, как мы в чужой сон попали? Где двое на скамейке были. Странно это. Может, твой мир вошел в противофазу?

Слава богу, Нэль появился раньше, чем мы успели конкретно промерзнуть. Одетый в шикарную длинношерстную шубу и шапку с хвостами, он весело приветствовал нас.

– Нэль! – вскричали мы хором. – Убери свою зиму!

– А что не нравится? – удивился он. – Я вам сейчас одежду сделаю, на санях покататься можно будет.

– Ничего не нравится! – прижал Дэн плечом замерзшее ухо. – Убирай, кому говорю! Мне морозов и так хватает, еще тут мерзнуть.

Хранитель обиженно вздохнул и, спросив, похоже ли вышло, устроил потепление и таяние снегов. Как оказалось, снег лежал поверх зеленой травы, цветов и плодоносящих деревьев. Чтобы не обижать его искренним отвращением к зиме, я сказала, что все очень убедительно и больше всего мне хочется согреться. Нэль тут же скинул с себя шубу и принялся закутывать меня в нее, делая это старательно и со вкусом, то прижимая теплые ладони к моим щекам, то дыханием согревая мне руки.

Дэн, усиленно делавший вид, что ему все равно, наконец не выдержал:

– Хватит.

– Что? – «не понял» Нэль.

– При солнце, стоящем в зените, Маша и без тебя согреется.

Дэн оттеснил Хранителя плечом, снял с меня шубу, выбрав местечко посуше, кинул ее на мокрую траву и потянул меня вниз.

– Можно посидеть здесь, на солнышке, быстро согреемся. А ты знаешь что, – обратился он к Нэлю, – будь добр, приведи Эола. Я обещал Маше показать его.

– Хотите остаться вдвоем, так бы и сказали, – хмыкнул тот.

– Останешься тут наедине, как же, – парировал Дэн. – Когда излишне заботливые Хранители так и вьются.

Нэль пристально посмотрел на меня, на него, задумчиво склонил голову:

– Вы сегодня другие.

– В смысле – другие? – насторожился Дэн.

– Во всех смыслах. Другой эмоциональный фон, другие связи, другой путь, – перечислил Хранитель. – Чувствую, что-то у вас произошло… очень интересно!

– Не смей ее читать! – вскочил король, загораживая меня.

Я вспыхнула. Если Нэль может заглянуть в мою память (а он может, сам говорил), он увидит, что произошло прошлой ночью… и на свадьбе и что нам снилось… Пожалуй, в этом вопросе я солидарна с Дэном: что было между нами, больше никого не касается. Пусть Нэль и не человек, но он мыслящее существо. Я не хочу краснеть перед ним. Хранитель кинул на меня взгляд, заметил мое смущение и отвернулся:

– Кроме прочего, ваш путь тянется не из того мира.

– Значит, не показалось, – вздохнул Дэн. – Мы тоже это почувствовали. Маша сбилась с направления, добирались кружным путем. А потом через блок прошли. Ничего подозрительного не было за эти дни? Что от Элии?

– Она вчера приходила, с эльфами еще не встретилась. Обещала заглянуть сегодня.

– Ясно, – тихо вздохнул Дэн. – Сходи, пожалуйста, за Эолом.

Нэль молча развернулся и зашагал прочь, на ходу растворяясь в воздухе. Мы проводили его взглядами, и я решила задать вопрос, чтобы заполнить паузу:

– Эол – это кто?

– Мой конь, про которого я тебе говорил. Красавец! – В голосе короля слышалась неподдельная гордость. – Вернулся ли он в конюшню? Надо спросить у Элии. Было бы жаль его потерять. Умнейшее существо, и породы редкой. Ты любишь лошадей?

Я пожала плечами:

– Не знаю. Никогда близко с ними не сталкивалась. А откуда он здесь?

– Материализованный образ.

– А-а.

Мы посидели молча, слушая журчание воды в торопливом ручейке у наших ног, образованном растаявшим снегом. Дэн придвинулся ближе:

– Смотри.

Я проследила взглядом за его рукой. Он указывал в воду, где что-то посверкивало, поднимаясь вверх по течению. Похоже на золотую ленту.

– Что это? – невольно понизила я голос.

– Одна из первых забав для Элии – золотые рыбки. Давно я их делал.

– Красивые, – заметила я, рассматривая колышущиеся в воде хвостики, плавники и султанчики на головах.

– Красивые, – согласился Дэн. – Но это еще не все. Опусти руку в воду.

Я осторожно погрузила пальцы. Рыбки сразу оживились, окружив их.

– Надеюсь, они не с гастрономическим интересом?

– Маша, ты как что выдумаешь, – фыркнул он.

– А что они так смотрят?

– Ждут, когда ты их погладишь. Попробуй.

Шевельнув пальцами, потянулась к рыбкам. Те осторожно отодвинулись.

– Не хотят, – констатировала я факт.

– Рука незнакомая. Давай так, – Дэн погрузил свою руку, поймал в воде мою кисть и ею дотянулся до ближайшей рыбки. Та подалась навстречу, и я почувствовала щекотное прикосновение ее султанчика.

– Как кошка, – хихикнула я. – Здорово.

Вскорости уже вся стайка собралась вокруг моей руки, толкаясь под ладонь.

– А что они едят? – поинтересовалась я у Дэна, наблюдающего эту возню.

– Вообще-то насекомых, но Элиа в детстве кормила их цветочками, говоря, что для таких красивых рыбок это самая подходящая пища. А мухи – гадость.

Мы рассмеялись. Я сорвала пару цветков, чтобы посмотреть, соблазнятся ли золотые рыбки на такое подношение. Те набросились на угощение, будто сто лет не кормлены.

– Дэн, да они голодные!

– Голодные – это вряд ли, а вот что Нэль их цветами не кормил, это наверняка. Соскучились по лакомству, наверное.

– Что вы там меня склоняете? – возник за нашими спинами Хранитель.

– Рыбок голодом заморил, говорю! – возмущенно обернулась я. – Смотри, как набросились!

– Что ж ты делаешь? Всю дрессировку мне испортишь! – вдруг накинулся Нэль на меня. – Не давай им больше цветов!

– Что? – обалдела я.

– «Что», «что»! Они эти цветы получают только за хорошую работу.

– Ты дрессируешь… рыбу? – еле сдерживаясь от смеха, осведомился Дэн. – И что за команды они выполняют?

Вместо ответа Нэль щелкнул пальцами, рыбки суетливо заметались, выстраиваясь в две шеренги. Потом по взмаху руки чинно поклонились друг другу и… начали танцевать. По видимости это был какой-то придворный танец. И я бы искренне восхитилась его красотой, если бы Дэн не хохотал так громко. Он буквально согнулся от смеха, со стонами держась за бока. Нэль вторил ему. Так что невольно и я заразилась их весельем. Минут через десять, с трудом успокоившись и смахнув слезы с глаз, Дэн крепко пожал руку Нэлю:

– Спасибо, уморил. Главное – сходство потрясающее. Вон ту предлагаю назвать герцогом Тэо, – со смехом ткнул он пальцем в особо крупную. После этой фразы оба ржали еще минут пять.

– Это я Элии на день рождения готовлю сюрприз. Как думаешь, понравится?

– Думаю, она будет в восторге. А где Эол?

– Сказал, скоро будет.

– Кто сказал? Конь? – удивилась я.

– Почему конь? Кузнец. Он ему подкову меняет. Как закончит, сюда отправит.

Да, с ним не соскучишься. Я заметила, что наши маленькие артисты не уплыли, а вроде чего-то ждут.

– Ах да. Аплодисменты и цветы танцорам! – провозгласил Нэль, похлопал в ладоши, набрал в горсть цветов и бросил их в воду. Рыбки важно поклонились в ответ на аплодисменты. А цветы съели.

Лошадь и впрямь оказалась красивой. Высокая – выше меня в холке; с блестящей черной шкурой и серебряными гривой и хвостом. Сначала я любовалась встречей хозяина с конем, стоя в сторонке. В детстве лошади казались мне абсолютно непредсказуемыми животными, и, бывая в деревне, я старалась далеко обходить их стороной. Сейчас, глядя на Эола, мое мнение о лошадином роде менялось.

Дэн, видя на моем лице колебания в ответ на приглашение подойти ближе и познакомиться, улыбнулся и подвел коня ко мне:

– Не бойся, лошади – умные животные, а мой Эол поумнее некоторых людей будет.

Я уже совсем было согласилась прокатиться верхом и даже сменила платье на привычные джинсы, чтобы сесть в седло. Дэн сказал, что подсадит меня и будет страховать, на тот случай, если мне вздумается свалиться. Но тут пришла Элиа, так что волей-неволей затею пришлось отложить. Нэль, гарцевавший неподалеку на огненно-рыжем скакуне и то и дело поглядывающий в мою сторону – оценила ли? – тоже присоединился к нам, лихо соскочив на ходу.

С ужасом покосившись на мои джинсы, принцесса поздоровалась и сразу перешла к делу:

– Хорошо, что ты здесь, Даанэль. Мне очень нужен твой совет.

– Что эльфы?

– В том-то и дело, что ничего. У меня складывается впечатление, что я на осадном положении! Моя свита увеличилась вдвое.

– Это нормально, ты теперь…

– Они не оставляют меня ни на минуту! Все намеки игнорируют, а вчера отказались выполнять прямой приказ. Более того, я заметила среди внешней охраны покоев незнакомых людей.

– Плохо, но несмертельно. То, что ты постоянно на людях, играет на твою безопасность. А вот любые проявления непочтительности и неповиновения пресекать нужно сразу. Когда прием послов?

– Завтра.

– Значит, сделаем так… вы увидитесь, метка должна быть наготове. При первом прикосновении ставь. Сейчас не до соблюдения приличий. Разберемся уже здесь.

Потом Дэн начал сыпать пунктами уложений о престолонаследии, табелей о рангах и привилегиях членов королевской фамилии, и я в очередной раз поразилась количеству его знаний и отличной памяти. Подобную юридическую казуистику мне никогда не освоить. Правда, Элиа тоже слушала потупив очи долу.

– Права наследника престола ты должна знать наизусть! В сложившейся ситуации это твое главное оружие. Ближайшее окружение может быть назначено только с твоего согласия. Тебе присягал Гвардейский полк Наследника. Охрана должна состоять из гвардейцев. Любые спорные вопросы смело выноси на опекунский совет. Если свободно сможешь оперировать юридическими категориями, никто не посмеет возразить. Тебе до совершеннолетия меньше пяти месяцев. Если позволишь манипулировать собой сейчас, что будет дальше?

– Ты так говоришь, будто не собираешься возвращаться, – тревожно заметила принцесса. Дэн замер, а потом опустил глаза:

– Я вернусь, Элиа. – Он с горечью посмотрел на меня, перевел взгляд на нее: – Вернусь. Бежать от своего долга недостойно мужчины и короля.

Улучив момент, когда Дэн отошел к Нэлю, Элианель обратилась ко мне:

– Все хочу спросить: какие отношения у тебя с моим братом?

Будучи застигнута врасплох, я лишь беспомощно пожала плечами:

– Нормальные.

– Это не ответ. Ты знаешь, о чем я.

– Нет, не знаю.

– Хорошо, я уточню. Ты с ним…

– Хватит! Мне казалось, в вашем мире приличия на первом месте.

– Так и есть.

– Тогда почему ты решила, что вправе задавать мне такие вопросы? И что я на них буду отвечать?

– Он мой брат, я имею право интересоваться его жизнью.

– Вот у него и спрашивай! – отрезала я.

– Чем же ты привлекла его? Своей дерзостью? Не каждому дано обращаться к королю на «ты».

– Напоминаю, мне он не король, а дерзости во мне не больше, чем в тебе.

Мы посверлили друг друга взглядами… и обе опустили глаза.

– Да мне не жалко. Просто хотела предупредить, чтобы ты не рассчитывала на что-то большее. У вас монархии нет, и ты можешь не знать – с королем у тебя нет шансов.

– Спасибо за трогательную заботу, – отвернулась я, скрывая навернувшиеся слезы.

– Ты его любишь? – раздался тихий голос из-за спины.

Я шмыгнула носом, не зная, что отвечать.

– Элиа! – выручил меня голос Дэна. Как он вовремя! – Маша? Девушки, что случилось?

Видя, что мы молчим, он заглянул по очереди в лицо каждой, недоверчиво дотронулся до моей щеки:

– Ты плачешь? Элиа! Что это? Что ты ей сказала? Оставил на минуту! С собственной сестрой! – рассердился Дэн.

– Даанэль… я…

– Ничего она не сказала, – постаралась я взять себя в руки. – Интересовалась нашими отношениями. Знаешь, я, пожалуй, пойду домой.

– Постой, – перехватил он меня. – Не ходи одна, можешь опять заблудиться. К тому же вы должны помириться. Сейчас. Элиа, ты первая.

– Но, Даанэль!

– У тебя есть возражения? – уставился на нее Дэн. Нехорошо так смотрел. Буравил взглядом, а на губах расползалась кривая усмешка. – Не узнаю вас, принцесса Элианель. Вы ли моя сестра, которая всегда славилась своей тактичностью? Вы ли та девушка, которая мечтала о настоящей любви, более того, добивалась и добилась от меня обещания не выдавать ее по политическому расчету?!

Элиа побледнела, глядя на брата. А он после паузы взял мою руку, повернул ее ладонью вверх и продолжил говорить уже гораздо тише:

– Почему же мне вы отказываете в праве на мечту?

– Я же не знала… не предполагала… – начала оправдываться принцесса.

Жутко не люблю быть свидетелем семейных разборок, а уж их участником…

– Дэн, я пойду, ладно? – потихоньку отступила я. Он удержал меня за руку. – Не буду вам мешать. Нэль хотел показать мне свою лошадь.

Аккуратно высвободившись, ретировалась к реке, у которой Нэль поил коней. Теперь я воочию убедилась, что Дэн был тысячу раз прав, говоря, что его общество меня не примет. И каково будет мне, если придется выслушивать колкости и ловить на себе многозначительные взгляды. Если я при первом же, вполне естественном вопросе его сестры растерялась и испугалась как воровка, застуканная на месте преступления. Если у меня слезы на глаза сами собой наворачиваются от простого вопроса. Он встал на мою сторону – и это не может не радовать. А если бы его не оказалось рядом? То-то и оно, что надо обладать наглостью и хладнокровием в количестве на порядок больше, чем есть в моем арсенале. Претендуешь на короля – отрасти сперва острые зубки.

Нэль призывно махнул рукой, но я покачала головой и села на берегу, уткнувшись лицом в колени. Сзади слышались голоса – то короля, то его сестры. Что-то бурно обсуждают. «Кого-то», – поправила я себя. Подходил Нэль, звал купаться. Я отказалась, не поднимая головы. Тогда он что-то сунул мне в руку и ушел. Я посмотрела, приоткрыв один глаз: небольшой букет разноцветных… ягод. Ей-богу, всех цветов радуги, а сидят все на одной раскидистой веточке. Этот небольшой подарок вызвал невольную улыбку. Все же Хранитель – удивительно чуткое существо. Образ семнадцатилетнего принца Даанэля. Не стань принц королем, мог бы он так, в открытую, дарить мне свое внимание и любовь?

– Маша, как ты? – присел рядом Дэн. Наверное, и его сестра здесь. Я оглянулась – нет, один. – Не обижайся на Элию. Она совсем не такая. Просто сейчас постоянно на взводе. А вообще, у вас в характерах немало схожего. Уверен, вы станете хорошими подругами.

Я внимательно поглядела на него. Да нет, не шутит и не издевается. Ровным, спокойным голосом, так что сама удивилась, ответила:

– Ты ошибаешься. Мы никогда не станем подругами. Потому что никогда не встретимся в реальной жизни.

С той ночи мы больше не могли попасть в Даан’Элию. Потому что не могли ее найти. Каждый раз плутали, а в результате или вообще не могли нащупать направление, или упирались в преграду. А дверки, через которую мы проскочили в последний раз, больше не было. Дэн мрачнел с каждой новой попыткой. Встреча с эльфами не состоялась…

Тем активнее он искал выход в реальной жизни.