Книга: Разное счастье нам выпадает
Назад: Глава 3 Дорога: шаг первый
Дальше: Глава 5 Иногда все не так, как кажется

Глава 4
Дорога: шаг второй

Путь возникает под ногами идущего.
Утром мы вопреки обыкновению не сорвались в путь с рассветом, а решили немного отдохнуть.
Так что сейчас Гиз с Армирином тренировались где-то на соседней поляне. Лиссу колдовала над обедом, а Мари что-то сосредоточенно чертила в блокноте. Опять формулы, наверное…
– Леди Александра! – послышался приятный баритон Лирвейна. Оглянувшись, смело встретила взгляд приближающегося ко мне Хранителя. – Я бы хотел с вами поговорить.
– Конечно, – кивнула в ответ, стараясь не краснеть. Все же самообладание самообладанием, но снова встретиться с ним взглядом и даже не смутиться я была не в силах.
Мы отошли на край поляны, и я присела на бревнышко. Хранитель опустился рядом.
– Начну сразу. Неужели никто не говорил, что нельзя провоцировать мага после Единения? Тем более Хранителя. Ведь мы стихию не сразу запираем. И пока она имеет над нами власть, мы, можно сказать, неуравновешенны. На все реагируем. То, что в обычном состоянии вызвало бы, в худшем случае, легкое недовольство, в этом воспринимается гораздо более остро. Чему вас только учили?
– Меня не учили, – прервала я мужчину.
Тот подавился очередной фразой про прискорбное отсутствие элементарных знаний и удивленно посмотрел на меня.
– Как… Совсем ничего не знаете?
– Совсем не знаю. Вообще.
Хранитель подскочил с нашей импровизированной лавки и начал нервно мерить шагами площадку перед бревном. Остановился и полуутвердительно спросил:
– Но Дар не спит? Вода вчера это ощутила и приняла тебя как Посредника.
Тут я отвела глаза и тщательно подумала над ответом. О Рыжем говорить не хотела, да и рассказывать о своих, пусть даже скромных, возможностях считала излишним.
– Дар пробужден, но я практически ничего не умею. Да и слабый он… – тщательно подбирала слова, стараясь не сболтнуть лишнего.
Хранитель прекратил мельтешить перед глазами и вернулся на нашу импровизированную скамейку. Вытянул длинные ноги и, подумав минуту, произнес:
– Значит, вам придется давать гораздо больший объем информации, чем я думал. Как с остальными науками? – Поймав мой вопрошающий взгляд, Лирвейн уточнил: – Физика, химия, высшая математика и биология. Это основные.
– Общеобразовательный уровень. И учителя особо… хм… не усердствовали.
Новость Хранителя не обрадовала. Ну что поделаешь…
Он провел рукой по волосам, растрепав низкий хвост, посмотрел на садящееся за лес солнце и протянул:
– Значит, так… С завтрашнего дня начнем обучение. По два часа на магию общего направления и два на целительство. Я поговорю с Лиссу. – Оторвал взгляд от небесного светила и посмотрел на меня. – Надеюсь, возражений нет? Так как манкировать этим не получится.
Смотря в прозрачные серые глаза, медленно покачала головой.
– Отлично. – Хранитель немного сдвинулся в мою сторону и откинулся на ствол дерева, который был у него за спиной. – Сегодня я вам объясню подоплеку вчерашних событий. Во-первых, вам же говорили, чтобы вы не шли на озеро?
– Я не расслышала тогда.
– Тем не менее. Значит, так… – Лирвейн ненадолго замолчал, потом со вздохом продолжал: – Я, как и любой Хранитель, должен время от времени сливаться со своим источником. Особенно если идет большой расход сил. Вы же не думаете, что отсутствием эксцессов в пути мы обязаны исключительно госпоже удаче? – иронично поинтересовался блондин, отвечая на не высказанный мною вопрос. – Вернемся к нашей теме. Итак, в момент Единения мы берем чистую энергию с волей и желаниями. Нужно время, чтобы преобразовать ее в свою.
– То есть от момента Единения до полной адаптации силы нельзя колдовать? – решила уточнить.
– Почему? Можно. Просто до полного усвоения энергии возникает эффект легкого… опьянения. Наверное, это самый подходящий термин, – задумчиво почесал нос Хранитель. – С мага падают некие внутренние запреты. То есть он делает то, что хочется, не принимая или не желая принимать в расчет возможные последствия.
Мы недолго помолчали. О чем думал Лирвейн, не знаю, но я просто сидела, пытаясь ухватить за хвост вопрос, который никак не хотел ловиться. Получилось.
– А как брать энергию?
– Если у Хранителей, то при физическом, тактильном контакте. Если из окружающей среды, то везде, где найдете, – улыбнулся он.
– А как технически выглядят обязанности Проводника?
Хранитель удивленно вскинул белую бровь, потом тихо рассмеялся.
– Постоянно выпускаю из вида ваше невежество в этом вопросе. Уникальность человека с таким Даром состоит не в том, что вы можете отдавать свою силу в энергетическую оболочку планеты, это сумеет любой маг, а в том, что вы в силах работать со всеми стихиями. Даже одновременно. Вы не сгорите. Да и потенциал гораздо больше, чем у любого волшебника. Проводник в расцвете сил и знаний стоит десятка архимагов.
– А Хранитель? – задала каверзный вопрос я.
– Тоже, – хмыкнул Лирвейн. – Но мы ограничены одной стихией и небольшими возможностями в общей магии.
– Ясно. Спасибо за информацию. – Я встала с бревнышка, давая понять, что мы закругляем разговор. – Предлагаю начать занятия завтра утром. Часов в десять.
– Это будет оптимальный вариант, – согласился со мной мужчина.
В легкой задумчивости я медленно пошла к костру, оставив Лирвейна за спиной, потом встряхнула головой, отогнав от себя мысли, но пообещала к ним вернуться.
Около костра Мари демонстрировала свои познания в кулинарной области, Армирин что-то рассказывал, причем, судя по благосклонному виду подруги, это было ей интересно, Гиз полировал и так идеальный меч, а Лиссу сидела в стороне, закрыв глаза и запустив пальцы в траву. Медитировала.
Переключив зрение, я наблюдала, как целительница аккуратно манипулирует зелеными лентами. Хм… Это не совсем медитация, она сплетает их, распутывает, даже крутит вокруг своей оси. Интересно… К ней подошел Хранитель и, подключившись, вплел серую ленту Стали. Видимо, не хватало только этой детали, так как сила сразу сплелась в какую-то замысловатую фигурку и уже не пыталась никуда удрать. Волшебница распахнула голубые глаза и, увидев сидящего напротив Хранителя, покраснела и поблагодарила его за помощь. Наблюдать за ними почему-то было неприятно, и продолжать смотреть я не стала.
После мы поужинали и расползлись по постелям. Я снова решила поразмышлять над ситуацией, так как в ней появились новые константы, которые необходимо было учесть. Итак, по новым, не вызывающим оптимизма данным, даже если я благополучно доберусь до дворца, там меня ждет развеселый аттракцион под названием «обуздай стихию», причем сие удовольствие мне предстоит испытать аж восемь раз. Но ничего! Как говорится, не рискуя, мы рискуем в сто раз больше, в моей ситуации это и вправду так. Если сложу лапки, пойду ко дну, а делать это, пока не освою стихии Воды или Ветра, крайне нежелательно.
С завтрашнего дня начнутся занятия с Хранителем и целительницей. Нужно извлечь из этого максимум. В конце концов, я благодаря Амалии никогда не знала проблем, и жить было легко и весело. А теперь нужно будет мозги поднапрячь и побегать.
Вздохнув, перевернулась на живот и, слегка прогнувшись в пояснице, потянулась. Из леса тянуло прохладой и запахом хвои. Пели птицы, где-то куковала кукушка. Было искушение задать ей извечный вопрос, но я его подавила. Не стоит в таком важном деле, как продолжительность жизни, полагаться на мнение этой ветреной птицы.
Я перевернулась и снова стала думать свою нерадостную думу. Во всем этом есть еще одна немаловажная деталь. Если мне удастся стать полноценным (и, главное, живым!) Проводником и, как следствие, Императрицей, смогу ли я править? Ведь если учитывать положение в стране, кровь проливать придется. Смена правителя никогда не проходила абсолютно гладко. Недовольство надо давить в зародыше, причем как можно жестче, дабы другим неповадно было. А что я… Обычная полудеревенская девушка. Только что Дар да нужная наследственность есть. Смогу ли… быть жестокой?
Вдруг позади раздался негромкий голос:
– Почему не спите, принцесса? – Повернувшись, посмотрела на сидящего у огня Лира. Он подкинул в пламя полешко. – Завтра предстоит трудный участок пути, вам надо отдохнуть.
– Думаю, – невесело улыбнулась мужчине.
– Не надо, – посоветовал Хранитель. – Если позволяет ситуация, думать нужно на свежую голову.
– В том-то и дело… – Села и, запустив руку в волосы, несильно потянула. – Ситуация не позволяет терять время.
– Александра, – Хранитель повернулся ко мне, – все, что вы сейчас можете сделать полезного, – это выспаться. Поверьте, в дальнейшем вам такая возможность выпадать станет крайне редко.
В его словах есть резон. Сейчас я только извожу себя думами, не в силах что-либо сделать.
– Воспользуюсь вашим советом, – опустилась обратно на импровизированную постель. – Спокойной ночи, Лирвейн.
– Хороших снов, леди, – негромко откликнулся он.

 

Утром меня разбудила Лиссу, и, на скорую руку позавтракав, мы тронулись в путь. Выехав из леса, мы пересекли небольшую возвышенность и оказались в низине. Туман все еще стелился по земле пушистым одеялом, которое пока не собиралось рассеиваться. Ветер забирался под одежду прохладными пальцами, заставляя жалеть, что не надела лишнюю кофту.
Над горизонтом уже цвел яркими красками рассвет, в воздухе кружил сладкий запах поздних цветов. Конец лета… Через месяц лиственные деревья сменят наряды, и только хвойные останутся в зеленых платьях.
Незаметно наступило время занятий.
По обоюдному согласию, мы решили расположиться в карете. Лирвейн вдруг пристально на меня уставился. Смотрел, наверное, с минуту, причем с каждым мгновением я чувствовала себя все более неуютно.
– А теперь начистоту, леди, – наконец произнес Хранитель. – На вашей ауре есть следы использования силы, так что не надо пудрить мне мозги. Лучше расскажите, что вы умеете. Надо знать, от чего отталкиваться.
– Немного, – осторожно начала, тщательно подбирая слова. – Могу видеть энергетические ленты, огонь на уровне искр.
Хранитель довольно улыбнулся и, откинувшись на мягкую спинку сиденья, продолжал:
– Уже хорошо. Так что сейчас займемся азами защиты. Как физической, так и ментальной. Начну с основ. Что такое магия? Это воздействие нашего мозга на окружающую реальность. Что есть мир вокруг нас? Это энергия, волны, колебания, резонансы и так далее. Как вы знаете, основная масса людей использует свой мозг от силы на семь – двенадцать процентов. Вот где сила магов! – Он провел пальцем по лбу. – И если мы не используем открывшиеся возможности, то сходим с ума. Так что истина «ученье – свет» приобретает совершенно иную окраску. Потому как неученье для нас – безумие. Сейчас вы станете активно использовать свой потенциал, в связи с этим начнется преобразование разума, и потому в организме будет выделяться большее количество гормонов. Поэтому не удивляйтесь некоторым… хм… нетипичным для себя реакциям.
– К примеру? – настороженно спросила я.
– Разное, – почему-то отвел взгляд Хранитель.
– Гормоны, говорите… То есть адреналин и прочие прелести? Склонность к риску, перепады настроения и обостренные реакции тела?
Лирвейн согласно кивнул головой, подтверждая мои выводы. Захотелось выругаться, хоть это и не подобает девушке.
– Пока вы не будете работать напрямую со стихиями как Проводник, это не будет так сильно выражаться. Да и продлится не так уж долго, – задумчиво продолжал мужчина.
– Сколько? – почти прошипела. – Сколько длится перестройка мозга и нервной системы?
– Когда вы инициировались?
– Почти восемь лет назад.
– Не самостоятельно, так ведь? – чуть прищурил серые глаза Лир. – Кто помог?
Тут настала пора удивляться мне.
– Откуда вы знаете?
– Дело в том, что доброжелатель отчасти запечатал силу обратно. Все это время вы могли пользоваться лишь небольшой ее частью. – Хранитель не сводил с меня глаз. Такая ситуация, может, и польстила бы мне, но в другой обстановке. Наше занятие с каждой минутой все больше напоминало допрос. – Очень хорошо, что это произошло. Потому как неконтролируемый Проводник может натворить много бед. – Лир одарил меня еще одним замораживающим взглядом. – Так кто, леди?
– Давайте не будем лезть туда, куда нас не пускают, – с намеком произнесла я. Откинула косу за спину и как можно более очаровательно улыбнулась. М-да… Не подействовало. Ледыш-ш-шка!
– Как скажет прекрасная леди. – Тон Хранителя был ровным, но в серах глазах на мгновение сверкнула искра насмешки.
– Так сколько времени нужно на приведение в норму моего состояния? – вернула его к очень животрепещущей для меня теме.
– Обычно от года до полутора, – «обрадовал» меня блондин. – Но, учитывая обстоятельства, я думаю, у вас впереди сложные только полгода.
– Все равно звучит не оптимистично.
– Кто ж спорит, – пожал плечами Лирвейн. – Давайте вернемся туда, откуда начали.
Следующие полтора часа в меня старались вбить основы плетения кружева заклинаний. В те моменты я особенно жалела, что считала вязание крючком ерундистикой и не захотела освоить сию науку, когда предлагали. Сейчас было бы легче. Стоит признать, что учителем Хранитель оказался хорошим. Понятно объяснял, показывал и повторял, если я не понимала. Но тем не менее по окончании урока чувствовала себя как выжатый лимон, с которого вдобавок срезали цедру.
После небольшого перерыва и обеда за меня взялась Лиссу. Оказалось, что главное – это уловить принцип действий. К концу занятия я уже вполне могла заживлять мелкие царапины, синяки, снимать усталость в мышцах и притуплять болевые ощущения. Основное, что надо было знать в целительстве, – это строение тела человека и причину тех или иных реакций. К примеру, чтобы убрать царапины и синяки, нужно ускорить регенерацию и обновление клеток, чтобы снять мышечную боль, надо рассосать молочную кислоту, скопившуюся в непривычных к таким нагрузкам тканях, ну а с болью вообще просто – нужно притупить чувствительность нервных окончаний.
Как оказалось, магия – это та отрасль науки, в которой не разберешься без хотя бы минимальных знаний в остальных.
За занятиями, отдыхом от них и разными думами пролетел день. Ближе к вечеру, когда солнце уже касалось деревьев, мы наконец увидели деревню, раскинувшуюся на берегу довольно большого озера.
Деревенька была очень приятная, чистенькая и, похоже, довольно зажиточная. Люди в ней тоже были очень приветливы. Судя по всему, у них как раз набирал обороты какой-то праздник, потому как жители были уже изрядно навеселе. Вспомнив, какое сегодня число, я поняла, что не ошиблась. Яблочный Спас.
Из прошлого общения с деревенскими жителями сделала вывод, что отвертеться от участия нам не удастся. Песни, пляски, костры и сидр рекой. Как давно мы не веселились от души! И ведь еще долго не придется… Так, о грустном не будем!
Расположились мы в неплохом трактире.
Схватив за руку Мариоль, я утащила ее в выделенную нам комнату.
– Дорогая подруга! – торжественно начала я. – Как тебе уже известно, в деревне праздник, и мне кажется глупостью в это время киснуть в комнатах.
– И каких активных действий ты от меня ожидаешь? – иронично вскинула темную бровь подруга.
– Хранитель. Если не захочет, то все нам обломается.
– А вот тут я тебе не помощник, дорогая моя, – развела руками Мариоль. – И вообще инициатива наказуема. А сейчас извини, мне кое-что закончить внизу надо.
С этими словами Маришка быстренько выскочила за дверь, оставляя меня наедине с моим, несомненно, блистательным интеллектом обдумывать план убеждения противного блондина.
Не поняла… Лирвейна мне, что ли, уговаривать? Не хочу! Чтоб тебя, подруженька!.. И как прикажете его агитировать?
Если честно, то первое, что подумалось, было: «А оно мне надо?», но отступать поздно. И никого, кроме себя, винить нельзя.
Так, что мы имеем? У нас есть Хранитель Воды в количестве одной штуки и невезучая принцесса, которой не помешало бы контролировать свой длинный язык. Ну или хотя бы думать, что и где говорит. Яблочный Спас. Деревенский праздник, справляется в поле, где люди провожают лето и встречают художницу-осень, которая меньше чем через месяц уже раскрасит все вокруг, не жалея палитры и ярких красок. Как же хочется попасть на праздник…
Подойдя к окну, задумчиво потеребила кончик косы, затем прислонилась лбом к прохладному стеклу. Вдруг раздался негромкий стук, и, отворив дверь, в комнату вошел Хранитель. В отличие от меня, все еще грязной и пыльной с дороги, блондин уже успел переодеться и освежиться. Убранные в высокий хвост волосы опять сверкали снежной белизной, а глаза арктическим льдом. Одет он был только в рубашку с расстегнутым воротником и серые штаны. Лирвейн закрыл дверь и, скрестив руки на широкой груди, прислонился к стене прямо напротив меня. И молчал.
Через полминуты мне стало неуютно, через две откровенно боязно. Ну правда! Заходит, не говорит ни слова и при этом мерит таким взглядом, что мне сразу захотелось на солнце! Нет, ну правда, ледышка!
– Уважаемый Хранитель, чем я обязана счастью вас лицезреть? – не иначе как от испуга высокомерно и официально начала я.
Лир вскинул белую бровь и несколько удивленно ответил:
– Леди Мариоль сообщила, что вы хотели меня видеть.
Вот же! У меня нет цензурных слов! Чем эта поганка думала? Я еще не готова с ним говорить.
Что делать? В голове гуляет и спотыкается эхо в поисках мыслительной деятельности.
А что, если… Попытка не пытка!
– Моя подруга действовала несколько преждевременно. Но в любом случае я хотела с вами обсудить одно дело.
Прошла к креслу и плавно в него опустилась, потом жестом пригласила Хранителя занять второе. Лирвейн не стал отказываться и устроился напротив меня.
– Я вас внимательно слушаю.
– Насколько я знаю, мы все равно собирались тут остановиться, тем более что уже вечер и необходимого для прохождения перевала снаряжения нам в данный момент не приобрести, – осторожно начала, внимательно наблюдая за Хранителем.
– Вы правы, леди, – благосклонно кивнул мужчина и снова замолчал, видимо не желая упрощать мне задачу.
– Нас пригласили поучаствовать в празднике, – немного слукавила «леди». – Я склонна согласиться.
Хранитель потер подбородок, задумчиво глядя на меня.
– Как понимаю, вы меня ставите в известность? – Холодно сверкнули прозрачные глаза.
– Нет. Лирвейн, извините, не хотела вас задеть.
Встала, медленно подошла к стене и провела пальцем по висящей на ней картине. Очень живой картине. Пронизанный солнцем лес, залитая полуденным солнцем полянка и маленькая, улыбающаяся во весь рот рыженькая девочка с венком на кудрявой головке. От картины веяло спокойствием, безмятежностью и… счастьем.
На несколько мгновений и мне стало теплее.
– Но поймите и вы. Возможно, это последний праздник в моей жизни. И я хочу им насладиться. Взять все от этой ночи. – Я медленно повернула голову и чуть заметно вздрогнула. Хранитель уже не сидел кресле, а в полутора метрах от меня опирался на стену, задумчиво пропуская сквозь пальцы прядь из своего хвоста.
– Несмотря на то что путешествуем мы инкогнито, опасность все равно есть, а вы и так пренебрегли многими мерами безопасности, когда настояли на поездке верхом.
– Но ничего не произошло! – воскликнула и резко повернулась к Хранителю.
– Леди, ничего не случилось, потому что я контролирую ситуацию, – жестко ответил Лирвейн. – Если к нам кто-то приблизится ближе чем на сто метров, я это почувствую и буду готов.
– Ну так что вам мешает так же поступить сейчас?
– То, что рядом с вами будет уйма народу, – несколько раздраженно произнес мужчина. – Думайте вашей прелестной головкой и не заставляйте меня сомневаться в наличии там серого вещества!
Задохнулась от возмущения, но сдержала рвущуюся фразу. Та-ак, держим себя в руках, делаем глубокий вдох. Ссориться нельзя… Нельзя, я сказала!
Потом Лир, кивнув своим мыслям, отлепился от стенки и пошел к двери. Уже взявшись за ручку, повернулся и, окинув меня, замершую в растерянности, непонятным взглядом, негромко проговорил:
– Хорошо, но не переусердствуй, Александра. И рядом постоянно должен быть кто-то из отряда.
И вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я несколько секунд непонимающе смотрела на безучастное дерево и вдруг почувствовала, что ноги меня не держат. Не сопротивляясь притяжению земли, сползла на пол, обессиленно прикрыв глаза. Тяжело мне это далось, однако…
Но вариантов нет. Одно то, что он согласился, уже достижение. Правда, почему-то у меня стойкое ощущение, что вовсе не мои аргументы заставили его принять такое решение.
Ладно, мотивацию этого непонятного мужчины мне все равно не понять.
Сделала над собой усилие, встала и, на ходу избавляясь от одежды, направилась в ванную комнату. Открыв дверку и увидев исходящую паром горячую воду, мой организм мигом забыл об усталости и рванул к вожделенной водичке. Стянув все еще остававшееся на мне белье, я осторожно ступила на подножку и с блаженным вздохом погрузилась в ванну.
Все-таки насколько чудесно после практически недельной дороги наконец смыть с себя грязь и пыль! Я ведь и не купалась почти… Озеро не считается! Я там только… хм… плавала. Вспомнив великолепное сложение Хранителя, покраснела и помотала беспутной головушкой, вытрясая из нее ненужные мысли. Нет, ну нашла о чем думать!
Встав из теплой водички, я взяла приготовленный по моей просьбе тазик с холодной водой и, зажмурив глаза, вылила его на себя. Завизжав от избытка эмоций, встряхнула волосами и, довольная, собралась вылезать из лохани. В тот момент, когда я одной ногой уже стояла на полу, дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возник Хранитель с мечом в одной руке и странным синим шаром в другой. Полуголый, с всклоченными волосами и горящим голубым светом глазами. Быстро окинув взглядом комнатку, он сосредоточил внимание на моей голой персоне. На лице появилось ошеломленное выражение, а глаза перестали полыхать, вернувшись к своему природному цвету. Правда, серую радужку быстро поглощал черный зрачок.
Реакция у меня оказалась еще быстрее, чем у Хранителя. Повторно поразив своим чудным вокалом окружающих, швырнула в блондина тазиком, который все еще держала в руке. Лирвейн машинально от него увернулся, все еще не отрывая от меня странного взгляда. Огляделась в поисках того, чем можно прикрыться, и, не обнаружив, пожалела, что так неосмотрительно отправила в полет тазик. Потому как я – даже не знаю, как назваться, чтобы мозговую активность не переоценить, – не взяла с собой полотенца! Лирвейн все еще изображал в дверях статую. Так что, гордо встряхнув головой – продуманно, кстати, хоть грудь прикрою! – окончательно выползла из ванны и холодно поинтересовалась:
– Многоуважаемый Хранитель, чем обязана счастью повторно лицезреть вашу персону в такой… хм… нестандартной ситуации? – Красноречиво обвела рукой комнату и его в дверях. На себя показывать не стала, он и так догадается, что я не в церемониальном наряде!
Лирвейн уже пришел в себя и, опустив меч и не спускаясь взглядом ниже лица, проговорил:
– Вы закричали. Первая пришедшая мне в голову мысль была о том, что произошло нападение, поэтому, не теряя времени, я рванул сюда.
Да вижу я, вижу, что ты времени не терял! Лир с образцово бесстрастным лицом и ледяными глазами едва не по стойке «смирно» стоял на прежнем месте. Тут в коридоре раздался грохот и дверь комнаты стала открываться. Судя по встревоженным голосам, это были Гиз и Армирин. Хранитель быстро захлопнул дверь ванной, почему-то оставшись внутри, крикнул в ответ на вопросы ребят, что все в порядке и они могут расходиться.
Я красноречиво вздернула бровь и продолжала все тем же великосветским тоном:
– Не могу ли я обратиться к вам с маленькой просьбой?
– Буду рад оказаться вам полезным, – в том же стиле ответил мне Лир.
– Буду весьма признательна, если вы возьмете на себя труд подать мне полотенце, находящееся в комнате на кровати, – улыбнулась и сложила руки на груди.
Хранитель молча вышел. Через десяток секунд меня облагодетельствовали полотенцем. Быстро схватив, я тут же в него закуталась, благо размеры позволяли. Потом прислонилась спиной к двери. Возникло сильное желание постучаться об нее головой. Потом медленно сползла вниз.
Заколдованные полы в этой гостинице, что ли? Так и тянут!
По ту сторону раздалось злое шипение и удар кулака о стену. М-да… Еще и звукоизоляция тут не то что хромает – на костылях с трудом передвигается!
Только убедившись, что входная дверь закрылась за Хранителем, вышла из ванной.
Подошла к кровати и совершенно по-детски с размаху на нее плюхнулась. Затем свернулась в компактный клубочек и спрятала в ладонях горящие щеки. Создатель, почему? Почему со мной? Что я сделала? Я безропотно (ну почти) приняла изменения в своей жизни, готова все сделать, чтобы жертвы моих близких не пошли прахом. Ведь если сломаюсь, то Мариоль не будет в безопасности, а коли и подруга ненадолго переживет меня, то для Амалии это будет огромным ударом. Так ладно это! От долга не сбежишь…
Но почему я постоянно предстаю перед Хранителем в самом неприглядном виде? Ладно бы просто кто-то из команды. Помучилась бы и забыла, но с ним-то мне работать и сосуществовать в одном замке придется! Кто бы знал, чего мне стоило сохранить сейчас хотя бы видимость достоинства! Ну почему!
Глаза защипало, в груди внезапно развязался тугой узел, и вместе со слезами из меня уходила все напряженность последней недели. Вся нервозность от дороги и конфликтов с Лирвейном, напряженность от неопределенного будущего.
Внезапно распахнулась дверь, и через несколько секунд меня обняли знакомые с детства руки. Мари заставила меня сесть, и я, не выдержав, уткнулась ей лицом в плечо, зарыдав еще отчаяннее. Подруга осторожно гладила меня по волосам, тихо приговаривая:
– Вот и хорошо, милая, вот и замечательно… А я-то все ждала, когда ты сорвешься. Слишком уж спокойно восприняла все то, что случилось дома. Тебе надо было поплакать. Вот видишь… Легче же становится, правда?
Судорожно кивнула, пытаясь унять слезы. Понемногу получалось, но из груди все равно вырывались всхлипы.
Мариоль заставила меня переодеться в сорочку и уложила в постель с наказом немного поспать. Я попыталась сказать, что сейчас не время, но Мари в категоричной форме отмела все возражения.
– Так, – положение «руки в боки», а это значит, что с подругой сейчас лучше не спорить. – Я сама обо всем позабочусь и разбужу тебя через час.
Не слушая моих нерешительных протестов, девушка быстро выскочила за дверь.
Уснула я на удивление быстро.

 

Когда встала, то почувствовала себя бодрой и отдохнувшей, хотя спала меньше часа. Умывшись, вернулась в комнату и едва не села на подготовленное Маришкой платье. Сама подруга в голубом наряде уже стояла у окна, в задумчивости водя пальцами по стеклу. Услышав мои шаги, Мариоль повернулась и, окинув мою свеженькую и готовую к новым свершениям персону довольным взглядом, указала на кровать, на которую я как раз собиралась присесть. Слава Создателю, не успела и наряд не помяла.
Платьице было очень простым, из украшений только вышивка по вороту и манжетам, но это в нем и очаровывало. Светло-зеленое, с четкими линиями и прямым силуэтом. И хоть убейся, я не помнила, чтобы его с собой брала!
С благодарностью посмотрев на подругу, начала переодеваться. Расчет оказался верным. Сидело оно просто замечательно, только было несколько тесновато в груди и потому немного более, чем мне бы хотелось, ее подчеркивало.
Затем села причесываться, но через минуту Мари отобрала расческу и взяла этот титанический труд в свои руки. После того как подруга заплела аккуратную косу, она потащила меня из комнаты.
Внизу в большой зале, видимо, для особых клиентов, потому как для такого праздника тут было мало людей, наша команда уже была в полном сборе, ждали только Лирвейна. Я начала рассматривать своих преобразившихся спутников. Гиз ничем, кроме чистой одежды, от себя обычного не отличался. Лиссу принарядилась. По-прежнему в брючном костюме, но с длинным серебристым камзолом, который она держала в руках. Армирин же сейчас блистал всеми гранями, при этом так выразительно посматривая на мою подругу, что я дала себе зарок не спускать с бессовестного бабника глаз.
За спиной раздались торопливые шаги, и к нам, извинившись за опоздание, присоединился Хранитель. Как ни странно, он не стал надевать личину, оставшись практически в естественном виде, только «вуаль» все так же скрывала его черты. Присмотревшись к силовому полю вокруг него, я поняла, почему Лирвейн не стал заморачиваться. Его окутывала какая-то дымка с очень хитрыми свойствами. Ох и накру-у-учено! Нет, ну какая интересная штука! С трудом подавила в себе желание обежать вокруг блондина, чтобы подробнее изучить плетение. Народ не поймет, целительница и Мариоль и так уже странно косятся. М-да… Я слишком пристально на него смотрела, хотя, надо признать, и так было на что полюбоваться.
Белая свободная рубашка, прекрасно сидящий жилет и штаны прямого покроя, заправленные в высокие сапоги. Хм, а ему в них жарко не будет?
– В принципе можете выдвигаться, – негромко сказал Лир. – Я подойду несколько позже. Что-нибудь известно о планирующихся мероприятиях? Где, как и так далее.
Армирин очаровательно улыбнулся и, поправив челку, ответил:
– Да, я расспросил работников. Все будет проходить в поле, рядом с лесом за деревней.
Я кинула взгляд в угол помещения, где с момента нашего появления стояла какая-то девица, не сводя с парня влюбленного взора. Вот прохвост! И когда очаровать успел?
Хранитель согласно кивнул. Выйдя из трактира, мы разошлись в разные стороны. Я шла, с интересом разглядывая дома. Тут были всякие: и старые, сложенные из потемневших от времени бревен, с неширокими окнами, резными наличниками, с деревянными петушками на крышах, и совсем новые – с рыжей черепицей на крышах, обшитые обрезной доской. Эта деревня находилась недалеко от дороги, ведущей в столицу. Так как был более удобный путь, тракт не был основным, но отнюдь не являлся заброшенным. Также через это озеро в высокогорье ходила на нерест достаточно редкая и вкусная красная рыба. Красной она называлась не только по цвету мяса, но и по имени провинции, где мы, собственно, находились в данный момент.
Климат в этой части Империи был достаточно мягким, но из-за близости гор и озера тут было несколько более прохладно, чем у нас.
Пока я смотрела по сторонам и предавалась раздумьям, Армирин кратенько поведал нам программу сегодняшнего вечера. Мои предположения оказались верны: костры, песни, хороводы.
Несмотря на уже отчетливые звуки праздника неподалеку, мы все никак не могли выйти к полю. Все улочки, которые, по идее, должны были нас к нему вывести, кончались тупиками. Так что, немного поплутав по переулкам и решительно забраковав Армирина как проводника, мы с Маришей не выдержали. Не слушая воплей мужской части нашей команды, спросили у первого же прохожего, в каком направлении нам надо двигаться.
Мужик уставился на нас непонимающим взглядом и многозначительно выдал:
– Дык…
Мы с Мариоль стояли, ожидая какого-то развития событий, но, когда его не последовало, подруга повторила:
– Уважаемый, подскажите, где сейчас празднуют. Нам сказали, что в поле за деревней, но мы, похоже, не сориентировались.
Опять выжидательная пауза. За спиной, наблюдая столь «содержательный» диалог, начинали потихоньку смеяться Лиссу и Армирин. Но Мари не сдавалась.
– Яблочный Спас, праздник, песни, пляски! – Подруга сделала неопределенное движение телом, которое, по всей видимости, долженствовало изображать те самые пляски и заставило негромкое подхихикивание за спиной перерасти в откровенный смех. Да и я с трудом сдерживала улыбку.
– Чаво? – выдала жертва алкогольной зависимости с отчетливыми следами деградации мозга на лице. – Куды вам?
Судя по лицу Мариоль, ей уже никуда не хотелось идти, но было большое желание кого-нибудь послать. Тут я решила вмешаться.
– Мужик, а мужик, – задумчиво произнесла я, – а где тут у вас пьют?
– А-а-а-а! – на лице селянина проявилось понимание вопроса и полная готовность отвечать. – Сразу и молвили бы. Значитца, так, девка, слушай сюды. – На бородатой физиономии расцвела улыбка, и теперь уже мне захотелось рассказать данному индивиду обо всех свойствах (а вернее, их отсутствии) его мозга. – Вы всего чуток не дошли. Поле почти туточки, до конца улицы дойдете, по правой стороне будет желтый дом Федьки-кузнеца, свернете и увидите. Только осторожно, там собака шибко злая.
И, неопределенно махнув рукой, мужик удалился в противоположную сторону.
Мы с Мариоль развернулись к веселящимся спутникам. Армирин попробовал выпрямиться и состроить гордо-обиженную физиономию, но не преуспел – губы упрямо расплывались в улыбке.
– Ну что, пошли! – и снова расхохотался, посмотрев на наши недовольные лица. – Долго вы политес разводили, Мариоль. Вот леди Александра сразу и по существу!
Смерив ребят выразительным взглядом, мы фыркнули и направились в указанном направлении. Еще немного побродив и выяснив, что мужик, вдобавок ко всему, еще и путал право и лево, так как желтый дом стоял по левой стороне, мы наконец добрались до места назначения. В поле стояло множество столов с разнообразной снедью, в отдалении уже полыхали костры с веселящейся рядом с ними молодежью. Всюду слышался веселый заливистый смех и песенные напевы.
Я заметила, что к нам приближается Хранитель в сопровождении незнакомого человека. Мужчина представился старостой деревни и предложил проследовать к его столу. Разумеется, отказываться мы не стали.
Там он представил нам сидящих за столом: семью, доверенных лиц, а также местную ведунью, статную, немолодую уже женщину со следами былой красы на скуластом лице, и заезжего барда. Почему-то, увидев последнего, Лирвейн ощутимо напрягся и даже слегка тряхнул головой, словно отказываясь верить своим глазам. Бард с развеселыми, даже какими-то шальными синими глазами обаятельно улыбнулся, отсалютовал нам своим кубком и представился Ярром. Засмотревшись на менестреля, едва не села мимо стула. Но дала себе мысленный подзатыльник и сосредоточила свое внимание на богатом столе. Чего тут только не было! Пироги, утки, гуси с яблоками. Печеные яблоки, моченые и так далее. Фаршированная – конечно, яблоками – рыба. Ну и, конечно, кувшины с сидром и запотевшие бутыли с самогоном. Куда же без них?
По правую руку от меня сидела Мариоль, по левую опустился Хранитель. Ужин протекал в мирной, дружелюбной обстановке. Мужчины общались между собой, и принимать активное участие в разговоре не было необходимости. Так что, расправившись со своей едой, я налила кружку сидра и с удовольствием ее выпила. Почти… Отвлекшийся от разговора Лирвейн бросил на меня рассеянный взгляд и вдруг выхватил кружку, понюхал и спросил, отставив ее в сторону:
– Целая была? – Получив утвердительный ответ от еще ничего не понимающей меня, он осведомился: – Леди, какое действие алкоголь оказывает на организм? В данном случае на ваш, и так не особенно устойчивый.
Хотела только ответить, что в таких количествах практически никакого, но вспомнила наш недавний разговор. Про гормональный дисбаланс и прочее.
– Неужели… Насколько более острая восприимчивость? – тихо спросила и нервно прикусила губу.
– А неизвестно! – негромко рассмеялся Лирвейн. – Поживем – увидим.
И отвернулся от меня, продолжая прерванный разговор со старостой. Озадаченно уставилась на белоснежный затылок. Не поняла… А как же потеря контроля и моя опасность для социума? Хм… ну ладно. Вернулась к трапезе, но уже выбирала безалкогольные напитки, ощущая внимание Хранителя каждый раз, когда тянулась к кружке.
Где-то через полчасика окончательно стемнело, мне надоело сидеть за столом, и я выразила желание размять ноги. Лирвейн тотчас же начал подниматься. Так… Но я не хочу с ним идти! Ни расслабиться, ни повеселиться! О чем, недолго думая, и сообщила Хранителю. М-да… Судя по всему, в голову уже немного ударило…
Лирвейн уже привычно схватил меня за локоть и утащил от остальных. Наконец остановился и, серьезно посмотрев на меня, спросил:
– Вы же понимаете, что без охраны нельзя?
– Тоже мне проблема, – передернула плечами. – Возьму Лиссу.
– Не пойдет, – отверг мое предложение блондин. – Лиссу, конечно, неплохой воин, но не более того. В первую очередь она – целитель. Да и не заметил я сегодня у нее оружия, максимум небольшой нож спрятан где-нибудь.
– До этого она на роль охраны вполне годилась, – возмутилась и всплеснула руками. – Вы оставляли ее у нас, когда ночевали в гостинице.
– А вы что, предпочли бы видеть меня в вашей спальне? – ехидно отозвался Лирвейн и, пока я пребывала в полном шоке от такой формулировки, продолжил: – Я подумал, что это будет не совсем удобно.
– Вот уж точно, – ошеломленно произнесла я.
– Тем более тогда это было необязательно. Я находился в соседней комнате и узнал бы, если бы кто-то задержался у вашей двери больше чем на пять секунд. – Поймав мой вопросительный взгляд, мужчина пояснил: – Сеть. Потом научу плести эту связку. Сегодня она не поможет: слишком много людей вокруг.
– По поводу оружия… Вы тоже им не обвешаны, – фыркнула, не желая сдаваться.
– У меня нет в этом необходимости, – холодно ответил мужчина.
– Тогда возьму Армирина.
Лирвейн на минуту задумался, потом указал в толпе на уже практически увешанного девушками брюнета.
– Вам так хочется испортить человеку праздник? – Повернулся ко мне лицом и спросил напрямую: – Леди, вы имеете что-то лично против моей кандидатуры?
Я даже несколько опешила. Ага, так я тебе и ответила на этот вопрос! Как вы себе это представляете? «Многоуважаемый Хранитель, я не горю желанием лицезреть вашу персону чаще необходимого, так как вы уже два раза видели меня в несколько неприличном виде». Не-э-эт! Я так никогда не скажу!
Нерешительно на него посмотрела и нервно прикусила губу, напряженно размышляя над ответом. Сказать правду не получится… И что мне остается?
– Нет, ничего такого, – пробормотала и попыталась непринужденно улыбнуться.
Хранитель почувствовал мое напряжение, но ничего не сказал. Тут подбежала Мариоль и утащила меня к огню. Лирвейн пошел следом за нами.
Этот костер был немного в стороне от остальных, и за ним сидели, глядя на пляску огня, всего два человека. Ведунья и бард. Ярр осторожно перебирал струны гитары, а ведьма мерными движениями разбирала длинные пряди. Я удивилась, увидев инструмент, – такие, за небольшим исключением, были только у переселенцев.
Гиза и Лиссу не было. Как пояснила Мари, они ушли к другому солнцу этой ночи.
Дождавшись, когда мы опустимся на скамьи, бард улыбнулся и предложил для нас спеть. Кто же откажется от такого?
Голос у Ярра оказался потрясающий. Низкий, глубокий, немного хрипловатый. Из категории тех, которые называют бархатными.
Я прикрыла глаза и позволила очарованию музыки увлечь за собой. Песни тоже были абсолютно потрясающие. Они погружали в себя, в свой мир, заставляли летать, если бард этого хотел, и погружали в отчаяние, когда на то было его желание. В тот момент я поняла значение выражения «музыкальный гений». Ярр виртуозно играл нашими эмоциями, меняя тематику и настроение исполняемого, как перчатки.

 

Через некоторое время музыкант сделал паузу и, окинув нас внимательным взглядом, спросил:
– Может, кто из вас захочет спеть? – Остановил взгляд на мне и вкрадчиво проговорил: – Леди? Не окажете ли нам честь?
У меня был очень большой соблазн отказаться, но, посмотрев в синие глаза и прочитав в них вызов, не могла на него не ответить. Взяла протянутую гитару и провела рукой по струнам, мысленно перебирая песни. Из глубин памяти всплыла одна, и мне захотелось ее исполнить.
Еще несколько минут помучилась, подбирая аккорды, и наконец, оставшись относительно довольной результатом, запела.
Песня была о неизбывном и вечном одиночестве творца – поэта, музыканта. О вечном одиночестве сердца, которое ищет и не находит друга. О том, что ни корона, ни земная слава не заполнят пустоты в душе. О счастье спеть на два голоса с таким же, как ты…
Стихли звуки гитарного боя, и Ярр, внимательно посмотрев мне в глаза, вдруг спросил:
– Так на престол не хочется?
Мое ошеломление было настолько полным и глубоким, что не находилось слов. Совсем не ожидала такое услышать, тем более от этого человека, так что моя реакция была вполне объяснимой. Кинув встревоженный взгляд на Лирвейна, увидела, что на лице Хранителя нет ни следа волнения, а потому несколько успокоилась. Блондин потянулся всем телом и произнес:
– Ну что, Мидьяр… наигрался? – и, откинув с лица выбившуюся прядь, продолжал: – Даже неожиданно быстро закруглился… Сам представишься?
– Рад вас приветствовать должным образом, ваше высочество! – Бард легко вскочил с лавки и, бережно положив на нее гитару, шутовски мне поклонился: – Мидьяр, Хранитель Грез, к вашим услугам.
Назад: Глава 3 Дорога: шаг первый
Дальше: Глава 5 Иногда все не так, как кажется