Глава 21
Самое суровое наказание
Дойдя до места, где раньше стоял дракоша, мы остановилась и в ожидании уставились на духа.
– Ну и куда дальше идти? – как обычно, первой не выдержала я.
– Никуда, уже пришли. – Черный монстр смотрел на большой валун, лежащий между деревьями. – Вот он.
– Понятно… – Я уныло вздохнула. Вот и тараканчики нашего хозяина! Свихнулся от одиночества на почве отсутствия верного друга. Хотела еще сказать, что камушек очень милый, но тут, отодвинув меня в сторонку, вперед шагнул Дэс.
– Как интересно. А кто-нибудь пробовал открыть?
– Многие, – коротко сказал дух и внезапно чуть дернулся, словно вздохнул. – Никто не смог. Ключ, говорят, нужен, а какой – никто не знает.
– Дэсик, радость моя, вы это о чем? – Я шагнула ближе. – Может, и мне расскажете?
– Не только расскажем, но и попросим открыть туда окно, – обходя замшелый валун, задумчиво сообщил муж. – Призывай сферу. А ты ей не мешай!
Последние слова он бросил духу, причем очень строго. И что меня поразило, тот даже слова не сказал и не пошевельнулся, когда я призвала экран. Если честно, больше всех волновалась и дергалась я сама, потому что точно знала – открыться внутри скалы или камня сфера не может, эксперименты я уже ставила, и не один раз. А на искусственный предмет или на саркофаг этот камень не походил, по-моему, никоим образом.
Однако дух с дракошей выжидательно вытянули в мою сторону головы, да и Дэс смотрел очень убежденно, вот мне ничего и не пришло в голову, кроме как показать им наглядно, что ничего у меня не получится. Ну не начинать же с ними дискуссию?
Печально вздохнув, я направила экран на валун, и даже лицо заранее мрачное сделала, чтобы показать всем степень моего сочувствия. Но экран неожиданно словно провалился в камень, и вставший за плечом Дэс одобрительно сжал мой локоть.
– Умница, у тебя получилось!
– Ты что-то видишь? – переведя остановившееся от потрясения дыхание, еле слышно спросила я, потому что сама видела только темноту да какие-то белые пятна, изредка в ней мелькавшие.
– Да, – уверенно кивнул Дэс, – а теперь попробуй открыть дверь.
А вот после этих слов я вдруг забеспокоилась. Мне сразу вспомнились все легенды, предания и сказания о спрятанных в таких местах существах. С другой стороны, вспомнилось утверждение духа, что многие сильные колдуны пробовали отпустить это существо, но им не удавалось. А после этого оно стирало им память и куда-то девало. Но никто не сможет с уверенностью сказать, что возвращало домой. А еще дух что-то подправил в магии Дэса, и теперь мой муж почему-то совсем не проявляет присущей всем магам осторожности.
Ох, Томочка, как-то слишком это подозрительно… Я не стала открывать дверь, а, наоборот, свернула сферу.
– Таресса, – Дэс смотрел на меня встревоженно. – Что-то случилось?
– Я сегодня вот так открыла дверь в чум, – вздохнула я, – а оттуда полезло проклятие. Вы уверены, что отсюда ничто не полезет? Тот, кто запирал, был вовсе не дурак, раз сделал ловушку такой крепкой. Я считаю, нужно собрать консилиум или хотя бы спросить твоего отца.
Вот в подозрительности и осторожности свекра я была уверена как ни в чем другом. Он всегда действовал как прожженный резидент трех разведок и, кстати, больше всех заслужил первым получить от нас известие.
– Ты можешь с ним поговорить, – помолчав с полминуты, сообщил дух. И теперь я уже была полностью уверена, что он вовсе не тупой, а имеет какой-то свой способ связываться с существом, что сидит в камне.
Столовую в доме Вандерса, куда отправила свою команду, я нашла мгновенно и сразу развернула окно во всю ширь. Только заслоны снимать не стала.
Они, по-моему, даже не уходили никуда – наши новые родичи и старые друзья, – так и сидели толпой возле стола. Алентина пристроилась рядом с моим напарником и жалостливо поглядывала на сиротливо стоявшую перед ним миску с нетронутым медом.
– Ты знаешь, – тихо сказал Дэс, после того как я обвела сферу вокруг стола, показывая ему их лица, – я думаю, нам нужно будет там погостить дней пять. Ты не против?
– Я за, – улыбнулась ему нежно и, остановив экран напротив Вандерса, сняла заслоны. – Привет, папа.
– Таресса! – вскочил он с места. – Вы где?
– Все там же, только в другом месте. Нам нужен совет. Тут кто-то заперт в камне… Как ты считаешь, можно мне открыть дверь или там могут быть проклятия?
Я нарочно спросила про проклятия, чтобы он понял, чего я опасаюсь, и он действительно разгадал мою хитрость, вот только ответил совершенно не так, как нужно было мне.
– Я должен сам осмотреть этот камень, – заявил свекор твердо, – отсюда мне не понять, что именно там может быть.
– Я пойду с тобой! – Тер и девери поднялись с места одновременно, и, украдкой скосив глаза на мужа, я заметила, как влажно блеснули его глаза и дернулся, словно от глотка воды, кадык.
– Я тоже иду, – невозмутимо объявила Хенна. – И попробуйте меня не взять!
– Мы спросим, – тяжело вздохнула я, – у хозяина, подождите секунду…
– Пусть идут, – без обычной паузы сообщил пупс, и мне пришлось открыть дверь.
Не пустил Вандерс только Алентину, заявив, что необученным слабым ведьмочкам нечего путаться у остальных под ногами, пусть лучше мед ест, чтоб простуда не брала.
И по его ехидной ухмылке мне сразу стало понятно – попытка золовки устроить покушение на сердце моего напарника не прошла мимо папаши незамеченной.
– А здесь красиво, – внимательно изучив нас с Дэсом, свекор мимоходом окинул взглядом горизонт и подступил к камню почти вплотную.
И только после этого ближе шагнули девери и Хенна с Тером. Все маги и колдуны вообще с первого момента появления в этом мире вели себя удивительно слаженно. Сразу исчезли куда-то косые взгляды, попытки подколоть и подшутить, соперничество и всевозможные мелкие и крупные разногласия. Теперь командование единогласно отдали Вандерсу, и он, едва закончив первое поверхностное обследование, задал вопрос каждому, не забыв и про меня.
И в результате из объяснений Хенны я узнала, что валун все же не природный объект, а сосуд из металла, очень искусно облицованного сверху толстыми плитами натурального камня. Колдуны добавили, что они связаны воедино сетью мощных охранных заклинаний, которые не позволят его разрушить ни огнем, ни каким-либо инструментом, ни магией. Тем более что лежит он почти на источнике, и вся его защита не ослабла со временем ни на волос. А Дэсгард твердо объявил, что внутри не монстр и не какое-то животное, а человек и сильный маг.
– Почему ты мне этого не сказал? – возмутилась я, вспоминая непонятные белые пятна, и муж озадаченно уставился на меня.
– Я думал, ты сама видела! Что? Извини, Тесса, я как-то не сообразил, что ты не видишь ауру. Мне казалось, это очевидно.
Разумеется, я его сразу простила, но тут же обнаружила, что все остальные смотрят на меня с нездоровым интересом.
– А почему ты сразу не сказала, что уже открывала туда окно? – желчно осведомился свекор, и по оскорбленному сопению стало понятно, что он выражал мне сейчас возмущение всей команды.
– Извини, папа, – когда передо мной так чистосердечно повинились, мне тоже нетрудно принять кроткий вид, – но вы ведь сами ничего не спросили, а роем бросились на него, как пчелы на мед. Я просто не успела.
– Все, – остановил открывшего рот свекра Дэс, – разобрались. У нас вопрос – открывать или нет?
– Рай, Зиг! – решительно скомандовал колдун. – Ставим на всех щит и открываем.
– Щиты могу поставить я, – пробасил дух и возник рядом с камнем, вызвав у магов мгновенную перегруппировку, в результате которой я оказалась крепко зажатой вместе с Хенной в центре толпы и прикрытой телами всех четырех колдунов.
И это было так же приятно морально, как тесно и неудобно физически. Обстоятельство, что все родичи выше меня, вдруг приобрело огромное значение. Из-за их голов и плеч совершенно ничего не было видно, и это никак не могло мне понравиться. Да и колдуны могли нарушить своим поведением ту тонюсенькую ниточку доверия – почти волосок, – которую я ощущала в наших отношениях с духом и его другом. Поэтому, отбросив все сомнения, я решительно подала голос:
– Эй, дух, а почему ты раньше молчал?
– Вы бы мне не поверили. – В его безразличном голосе снова проскользнуло подобие человеческих эмоций.
– Я бы поверила. Ставь щиты, я открываю. Только объясни сначала, почему он сидит в темноте?
– Не хочет, – коротко отрезал хозяин, и мне вдруг стало предельно понятно, чего именно не хочет заключенный в камне маг.
Не хочет, чтобы мы увидели его лицо, надежду в глазах и скептическую, горькую усмешку на губах. Потому что сама я чувствовала бы то же самое после стольких бесплодных попыток.
Сфера мгновенно оказалась в моих руках, и так же мгновенно открылось окно в недра саркофага. Никто не ожидал такой скорости, и заключенный в камне узник тоже, потому и не успел спрятать напряженно наблюдающего за нами лица. И я сумела его рассмотреть… и впасть в совершенный шок. Потому что спутать черты этого юного лица с каким-то другим никак не могла, несмотря на всю разницу в возрасте.
– Гарх!
Судя по дружному вскрику моего мужа и напарника, они тоже узнали пленника, хотя он сориентировался почти мгновенно, выхватил откуда-то темную вуаль и набросил на лицо.
Но теперь, когда я знала главное, мои мысли неслись вперед с нарастающей скоростью, как лавина, начавшаяся с маленького камушка. Я как наяву снова слышала так хорошо знакомый голос, а память услужливо подсказывала детали прошлого.
– Выходи! – смело открывая дверь во всю ширину, я распахнула последний заслон, и он поднялся в саркофаге во весь рост, худощавый и по-мальчишески нескладный. Неуверенно сделал шаг, второй…
Камень вокруг двери по мере продвижения пленника к выходу сначала слабо осветился, потом начал постреливать злыми молниями и сыпать искрами. Я торопливо двинула навстречу узнику дверь, по наработанному методу подхватывая его, как совком, и попыталась захлопнуть засов.
Не тут-то было. Мгновенно вспыхнувшая на коже несчастного замысловато сплетенная сеть тянула его назад, впиваясь в тело, как острые бритвы, раня до крови и грозя разрезать на тысячи частей, если он не отступит. Стон сорвался с его упрямых губ, когда первые алые струйки брызнули на черный металл пола. Он попытался сделать еще рывок… но не выдержал и отступил, прижавшись к противоположной стене.
Раны на руках и лице пленника затягивались практически молниеносно, исчезая, как стертый губкой рисунок, но вместе с ними таяла и осветившая его глаза надежда.
– Друг, отпусти их, – сказал он глухо, поворачиваясь к нам спиной. – Они сделали все, что могли. Исполни их желание.
– Нет, – резко оборвала я это замечательное выступление, заставившее поморщиться Дэса с Хенной и заинтересованно прищуриться свекра. – Рано! Мы сделали далеко не все, что можем. А если ты и правда тот, кто попал в этот чертов камень шестьдесят лет назад, я все равно найду ключ к этой проклятой ловушке.
– Что ты знаешь, – обернулся пленник резко и стремительно, – о том, что произошло шестьдесят лет назад?
– Достаточно, чтобы уважать тебя всей душой и быть тебе обязанной за жизнь самых дорогих мне людей, – твердо сказала я. – Хотя мне неизвестно, чем обернулся этот поступок в твоем мире, но мой нынешний он спас, Ленди.
– И я с ней согласен. – Дэс крепко обнял меня одной рукой, а второй сделал знак почтения. – Извини, что мы сомневались, но если бы ты сразу назвал свое имя…
– Кто вам его сказал? – в напряженном голосе пленника звучало недоверие.
– Тот, кто шестьдесят лет мучается старой виной и корит себя за то, что не приказал брату встать в круг вместе со всеми, – мягко сказала я и вдруг сообразила: – Подожди минутку, он сейчас будет здесь.
– Стой! Не нужно… – Пленник явно боролся с собой. – Я не уверен, что хочу его видеть.
– Он сейчас уже старик, – тихо сказала Хенна, глядя прямо в лицо магу, – и уже много лет проводит в кресле, после того как ему откусил ногу мезолиск. И он сделал за свою жизнь много хорошего – и много ошибок, за которые сполна раскаялся и понес залуженное наказание, но помилован, потому что его храбрость и добрые дела все же перевесили. Последнее время он совсем плох, потому что на наш мир обрушилась новая беда, а у него не хватает сил повернуться к ней лицом с мечом в руках, как прежде. Я тебя прошу от имени всех, кого он спас и уберег в чужом мире, и от имени их детей и внуков – не отказывай ему в этом свидании.
На этот раз пленник думал чуть дольше, и даже отвернулся к стене, словно мы могли что-то рассмотреть под накидкой, которую он снова набросил на лицо.
А потом, так же не оборачиваясь, мрачно заявил:
– Я даю тебе одну попытку. Если он не захочет сюда придти после первого предложения, ты больше не будешь настаивать.
– Согласна, – кивнула я деловито, стараясь скрыть вспыхнувшую в сердце радость, и, закрыв окно в саркофаг, сразу же открыла его в знакомый кабинет.
Старый повелитель сидел у распахнутого окна в своем инвалидном кресле, закутанный в несколько одеял, и с тоской смотрел на кружившие в воздухе снежинки, а по его щеке ползла одинокая слеза.
– Бердинар? – встревожилась я. – Можно узнать, кого ты тут оплакиваешь?
– Таресса? – недоверчиво вглядывался он в окно выцветшими глазами. – Ты где? Ковен сообщил…
– Ложная паника, – бодро объявила я, не желая признаваться, что проблема пока так и не решена. – Я пришла позвать тебя на прогулку – как, не против?
– Открывай, – даже не задумываясь, скомандовал он, и сфера скользнула прямо под колесики кресла.
Крепкие руки моих деверей выхватили его в этот мир, и я, облегченно вздохнув, захлопнула дверь.
– Да тут и вправду можно прогуляться, – живо оглядел повелитель нашу разномастную компанию. – Всем светлого дня! Что от меня требуется?
– Сначала выпить чего-нибудь успокаивающего, – объявила Хенна и полезла в свой кошель за снадобьями, но Вандерс вдруг ее остановил.
– Позже. Насколько я помню, добрые белые маги обожают завязывать все свои клятвы и ловушки на крови, причем собственной. Боюсь, тут именно такой случай. Так что нам понадобится его кровь; и нежелательно, чтобы в ней были какие-то зелья, иначе замок не сработает.
– Мастер Харденз? – полуутвердительно кивнул колдуну Берди, но Дэс вдруг решил, что пора поставить точку в выяснении отношений:
– Это Вандерс, белый колдун и мой родной отец.
Девери что-то возмущенно зашипели, сам свекор сморщился, как будто выпил разом стопку уксуса, но все же смолчал, и я постаралась подавить рвавшийся наружу ехидный смешок. Похоже, так резко с ним еще никто не расправлялся.
– Да? Очень приятно. Так что нужно делать?
– Вот тут я вижу письмена, – указал свекор на верхушку камня, – но они скрыты заклинанием невидимости. Я могу снять его на пару секунд…
– Лучше пусть дух снимет или скажет, что там написано, – не выдержала я. – Неужели он за столько лет их не рассмотрел?
– Там написано, – безразлично сообщил трехметровый монстр, – «чего одному нужно малость, другому хватит лишь целого».
– Точно, – расплылся в ядовитой усмешке колдун. – Именно так и могли поступить истинные белые. Давайте, повелитель, доставайте ваш кинжал и мажьте своей благородной кровью этот валун. Боюсь, совсем малости не хватит, после того как мы недавно добавили ему магии.
– Подтолкни кресло, – кивнул Берди Терезису, и парни вмиг приставили его к валуну.
– Тебе не жаль крови для неизвестного пленника? – сказал вдруг гигантский пупс, и я могла бы поклясться, что это не его слова.
– Нет, – просто улыбнулся старый правитель, – если это нужно моим друзьям, я отдам с удовольствием сколько нужно.
– А если тебе скажут, что там твой старый враг? Или человек, который ненавидел тебя много лет? – упорствовал дух.
– Если это так, – горько усмехнулся эвин, – я отдам кровь с еще большим удовольствием, и всю до капли. Потому что во всем неисчислимом сонме миров есть только один, где меня могут ненавидеть за свершенное шестьдесят лет назад. И я готов заплатить за свои ошибки чем угодно.
