Глава 14
Легкий порыв ветра вбрасывает в кабинет целый ворох разноцветных снежинок. Естественно, вижу их только я. Вот они кружатся перед глазами, порхают, играя в веселые догонялки, застилают, размывают, изменяют окружающую картинку. Несколько раз быстро моргаю, пытаясь отогнать навязчивое мельтешение, и, открыв глаза, вижу перед собой уже совершенно иную обстановку.
Высокие грубые стены из серого необработанного камня. Простой глиняный пол, покрытый, словно гигантская паутина, причудливой сетью трещин. Высоко, под самым потолком, выстроились в ряд узкие окошки-бойницы, сквозь которые со зловещим свистом врывается в зал колючий северный ветер и здесь, внизу, бесшабашными призраками-сквозняками дразнит колдовской синеватый огонь в каменных жаровнях – то с гулом раздувает пламя на высоту человеческого роста, то душит его в своих ледяных объятиях.
Взволнованно закусываю губу. Да уж, жутковатое убежище, под стать владельцу. Медленно перевожу взгляд в центр помещения. А вот и хозяин. Тихо порадовавшись, что я здесь всего лишь незаметный наблюдатель, с легким испугом прикрываю ладошкой рот. Ну и страшилище этот владелец замка! Громадная туша, в три человеческих роста, да и вширь впятером не обхватишь, огромные ручищи с длинными загнутыми когтями свисают ниже колен. Кошмар! Как же Эльт с ним справится? Да еще и без артефактов?
Стоп! Изумленно разглядываю стоящего возле дверей человека. А это кто, он и есть – легендарный герой древности? С трудом сдерживаю готовый вырваться вздох разочарования. Да что-то вид у него какой-то… простоватый, не героический вовсе. А я ведь его совсем другим представляла – эдаким здоровяком, богатырем с горой мускулов.
Осторожно протираю глаза, словно пытаясь разглядеть в древнем воине… дар богов? Поцелуй небес? Да хоть бы что-то особенное было! А тут… Губы сами собой кривятся в снисходительной усмешке. Худенький паренек какой-то, да и невысокий – на полголовы ниже Адриана. И главное, – возраст! Сколько же лет человеку-легенде – восемнадцать? Ладно, двадцать – самое большее! И вот не верится мне что-то в рассказы про его подвиги и особые заслуги. Легенды часто преувеличивают!
Резко одернув себя за излишний скептицизм, вновь разглядываю Эльта. Смущенный взмах ресницами. А что, милый такой мальчик. Темно-русые волосы непослушной копной рассыпаны по плечам, зеленовато-карие глаза сияют юношеским задором, черты лица довольно правильные, но без аристократической утонченности. Упрямо поджав губы, выношу суровый вердикт: простолюдин из маленькой предгорной деревушки, легковооруженный пеший воин – простые кожаные доспехи, немного улучшенные металлическими вставками, и меч самый обычный, да вот этот самый. Не врет древнее сказание.
Горделиво усмехнувшись, привычным движением откидываю назад спутанные кудри. Конечно, Эльта с Адрианом не сравнить – у мальчика ни холености, ни придворных манер.
– Поединок? Со мной? – презрительно хохочет великан, наполняя стены замка гулким, повторяющимся эхом. – Да ты же сдохнешь, щенок!
– Конечно, сдохну, – подтверждает Эльт с невозмутимым спокойствием, лишь губы его трогает ироничная улыбка. – Только к тому времени, как это произойдет, я превращусь в старую беззубую собаку.
Мама моя дорогая! И куда подевался озорной восторженный мальчишка? На великана холодным оценивающим взглядом смотрит взрослый, уверенный в себе мужчина. Воин. Профессионал. Растерянно покачав головой, виновато отвожу глаза. Пожалуй, про боевые подвиги – правда…
У-у-у! Вздрогнув от резкого оглушающего звука, инстинктивно закрываю уши ладонями. Да тут никакие барабанные перепонки не выдержат! Громадную тушу великана вновь сотрясает нечеловеческий хохот, переходящий в пронзительный рев неведомого монстра. Брезгливо морщу носик. Фу! Что-то горелым потянуло. Черный клубящийся вихрь окутывает негостеприимного хозяина с головы до ног и, замерев на мгновение, рассыпается геометрически правильным кольцом горячего пепла. Недобрый огонь в жаровнях угасает, погружая замок в липкую неживую тьму, и через миг, ярко вспыхнув вновь, освещает новую личину великана.
Испуганно вздохнув, без сил прижимаюсь к каменной прохладе стены. А этот гад еще и метаморф! Ну и попал бедный Эльт!
Словно под гипнозом, не могу отвести глаз от середины зала, где красуется, ярится, разрывая горячим копытом сухую податливую глину, демонический бык – жуткая тварь из подземной обители проклятых. Из влажных, глубоко вырезанных ноздрей чудовища с треском вырываются синеватые искры, в глазах пенной лавой клокочет ненависть веков. И такая неумолимая жажда убийства исходит от этого исчадия зла, словно сама Смерть начертала на нем свои победные руны!
А что же Эльт? Странный он какой-то!
– И кто это у нас такой рогатенький? – насмешливо улыбается древний герой. – А ну-ка, подойди поближе, хоть рассмотрю диковинку! Пока шкурку не подпортил!
Молодой воин принимает расслабленную позу, всем видом демонстрируя полное пренебрежение к противнику. Лишь побелевшие костяшки пальцев, сжимающие рукоять меча, выдают внутреннее напряжение, да в глубине глаз за ядовитой иронией угадывается холодная решимость.
Гр-р-э-э-у! Устрашающий рев зверя. Дикая тварь срывается с места и, выставив вперед кинжалы стальных рогов, мчится рвать, топтать, жечь отравленным огнем преисподней. Тяжелые копыта с грохотом разбивают сухую глину пола, оставляя в нем глубокие рытвины. Резко отстраняюсь от стены – весь замок словно ходуном ходит. Каменная кладка вздрагивает, крошится, издавая жалобный скрежет, будто кто-то огромный и несчастный, яростно стиснув зубы, пытается побороть приступ резкой нечеловеческой боли.
Эльт замирает на месте, глядя, не отрываясь, на несущегося на него безумного монстра. Какая-то секунда до столкновения… Разбушевавшееся чудовище, летящее со всей демонической прытью, уже наклоняет голову, готовясь смести, пронзить, поднять на рога нахального человека. Дыхание зверя совсем близко. Обжигает, застилает туманом, словно пар гигантского котла. Огненные искры сотнями раскаленных игл впиваются в тело, оставляя подпалины на крепкой коже боевых доспехов. Я знаю, что у Смерти много обличий, и это, наверное, одно из самых страшных. И как этому мальчишке удается сохранять такое ледяное спокойствие, глядя в горящие глаза собственной, казалось бы, неотвратимой гибели? Яростный рык проклятого зверя! Рывок, тяжеленная туша на миг отрывается от пола, в смертоносном прыжке-полете целясь рогами прямо в грудь противника.
Инстинктивно зажмуриваю глаза, не в силах побороть навалившийся страх. И тут же неимоверным усилием воли открываю. Да, жутко! Но я хочу знать…
Уи-и-хх! Рога чудовища со свистом пронзают воздух. Эльт в самый последний миг ловким движением уклоняется влево, и кошмарный бык проносится мимо. Надо же – шаг в сторону, спокойный, четкий, без всякого напряжения и торопливости. Как все просто – нужно лишь выбрать правильный момент. Или это со стороны все кажется легким? И в этот же момент, попадая в такт звериному бегу, молодой воин поднимает оружие.
Чвак! Острие меча пронзает толстую шкуру монстра, цепляет, рвет, оставляя на боку демона рану причудливой формы. Кровоточащая зигзагообразная отметина, располосовавшая тело зверя, словно… Что-то она мне напоминает! Удивленно поднимаю брови. Странно, но почему-то вспомнился древний алфавит.
– Это первая буква моего имени! – весело заявляет герой легенды, легонько наклонив голову, будто изображая учтивое приветствие. – Меня зовут Эльт! А то неприлично как-то – прийти в гости и не представиться!
Ох-ох-ох! Со стоном сжимаю виски ладонями. Глупец! Что он делает! Он же так великана еще больше разозлит!
Разъяренный бык пытается резко остановиться, однако бешеная энергия движения выносит его далеко вперед. Эльт, развернувшись лицом к чудовищу, спокойно ожидает новой атаки. Эх, а теперь во взгляде человека из легенды вновь сквозит что-то по-мальчишески бесшабашное. Кошмар! Как можно в минуту смертельной опасности вести себя так… так… Возмущенно качаю головой. Как будто это детские игры!
Вновь хриплый звериный рев. Тяжелый топот горячих копыт. Вложив всю ненависть в стремительный галоп, тварь мчится к обидчику. На глиняном полу черными кляксами растекаются кровавые следы, чем-то очень похожие на руны заклинания проклятия. И опять бросок! Яростный, молниеносный, с точностью, выверенной до последнего дюйма. И снова древний воин повторяет маневр, уходя от удара в сторону. Причем на этот раз его вид выражает полнейшее презрение к противнику и даже легкую скуку.
– А это – первая буква названия моей деревни, – с гордостью комментирует юноша рваную рану на другом боку демона. – Я Эльт из Лэверы. Вот видишь, я честен с тобою – сказал, кто я и откуда.
Хм… Задумчиво морщу лоб. А может, он и прав, этот отчаянный мальчишка? Разъяренный враг не способен правильно оценить ситуацию, а значит, будет совершать ошибки. И раны, хоть и неглубокие, но кровоточащие. И бык, потратив все силы на неистовый бег, к тому же ослабленный…
Словно услышав мои мысли, чудовище замирает. Кажется, не только я разгадала тактику героя.
Со злостью шлепнув жесткой метелкой хвоста по собственной спине, монстр опускает рога, начиная наступать. Медленно, неумолимо, загоняя противника в угол.
– Что-то у тебя здесь плохо пахнет, – задумчиво заявляет Эльт, выходя навстречу демону и продолжая непрерывный поединок взглядов. – Ты бы хоть прибрался, что ли! – И, делая резкий выпад вперед, бьет наотмашь, мощным движением разрубая бычьи ноздри. – Но, может, тебе понравится аромат честной стали?
Фу-у-у! Морщусь от брезгливости, смешанной с суеверным ужасом. Фонтан темной крови, мощный, пульсирующий. Кровь демонов используется в ритулах поклонников Смерти. Брр! Дрянь, одним словом! Монстр пронзительно стонет, переминаясь с ноги на ногу. Вздрагивает, мотает головой, и вязкая кровь заливает ему глаза. Рык! Бык невидяще бьет рогами воздух, пытаясь достать противника. Потерявший зрение и обоняние, он каким-то шестым чувством выбирает верное направление, целясь прямо в живот героя. Бросок! Эльт делает резкий маневр, в последнюю секунду отскакивая в сторону. Да, из-под удара он ушел, да вот только… До боли закусываю губу. Глина, пропитанная кровью, уже превратилась в липкую грязь. Повинуясь действующему во всех мирах закону инерции, нога парня скользит по полу. Молодой воин пробует сохранить равновесие. Нет, не вышло! Проехавшись по глине, Эльт падает прямо под ноги озверевшему монстру. Вот и все… Злобная тварь издает победный рев и, поднимая неудачливого героя на рога, швыряет об стену.
Все? На самом деле легенда закончилась так бесславно? Жаль…
Уже не сдерживая бегущие из глаз предательские слезы, с силой сжимаю кулачки. Да Эльта мне жаль конечно же! Плевать на легенду! Может быть, кто-то видит красоту и притягательность в достойной смерти, но только не я. Я адепт Жизни и люблю только ее. Искренне и без остатка.
Вновь закрываю глаза, не в силах выдержать подобного зрелища. И жду. Жду тонкой, мучительной иглы в сердце, означающей, что кто-то рядом умер. Кто-то разумный. Тот, кто выбрал Жизнь, испытывает острую физическую боль при смерти мыслящего существа. Это плата за магические способности, у каждого класса магии она своя. Сердце, отчаянно колотясь, отсчитывает удар за ударом. Но ничего не происходит. Осторожно размыкаю кажущиеся свинцовыми веки. Нельзя же мне такие картинки показывать, в самом деле-то! Мне бы про цветочки да про любовь. Нет, я не размазня. Видала всякое. Но все равно – не мое это зрелище. Растерянным взглядом скольжу по залу, наконец-то замечая худенькую фигурку Эльта, сидящего на корточках около стены. Губы сами по себе расплываются в счастливой улыбке. А жив, жив, чудо легендарное! Хвала Древним! Гадкий мальчишка, напугал меня до дрожи в коленках. Ох уж эти великие герои, тролль их за ногу!
Наклоняю голову, оценивая ситуацию с профессиональной точки зрения. Если быть точной, то не тролль, а великан-демон. И не за ногу, а весь бок разодран. Нехорошая рана, но и не смертельная. Сосредоточенно сжимаю губы. Если кровь вовремя остановить, тогда не смертельная. Вот что я сказать хотела! Уверенно расправляю плечи. Ничего, сейчас мы мигом. Это уже моя война, и я в ней не уступлю ни на йоту! Привычно складываю пальцы для плетения исцеляющего заклинания. Мягкий щелчок… Изумленно замираю. Как это – ничего? Совсем? Магия не действует?!
Ох… Тяжело вздохнув, медленно опускаю руку. Вот дура! Совсем на радостях ум потеряла! Этот человек жил тысячу лет назад. И как я его лечить собралась? Нет меня в этом замке и быть не может! Я в те времена еще не родилась. Передо мной видение, слепок времени… чем-то похоже на кадры иномирской кинохроники. И все-таки жаль, что меня там сейчас, то есть тогда, нет. Очень жаль! Грустным взглядом стороннего наблюдателя всматриваюсь в такой реальный фильм-иллюзию. А кровотечение у парня, кстати, приличное. Алая человеческая кровь тонкой струйкой бежит по полу, смешиваясь с черной кровью демона. Две реки, два потока, две правды, волею судьбы соединенные в единую нить. И не разорвать эту связь, не разделить.
Слепое чудовище надсадно ревет, с каждой секундой все больше увязая копытами в мокнущей глине. В его голосе слышатся страдание, бессильная ярость и что-то еще… Зловещее? Мстительное? Будто жуткий бык грозит врагу еще более страшными испытаниями. А что же воин? Затаив дыхание, пристально его разглядываю. О чем Эльт думает сейчас? В этот самый миг? Оба противника серьезно ранены, но каждый еще способен… Драться? Нанести удар? Победить? Ясно одно: долго продолжать бой не хватит сил им обоим. Сейчас все должно решиться… Именно сейчас! Что должен делать воин в такой ситуации? Упрямо стиснуть зубы, собрать волю в кулак? Превозмогая страх и отчаяние, вложить в последний удар всю ненависть, всю силу, всего себя без остатка?
С невыразимым трепетом заглядываю в глаза человеку из легенды. Благо картинка мысленная, рассмотреть можно с разных ракурсов и в любой степени приближения. Изумленно выдыхаю. Вот это да… В ясном взгляде этого обычного на вид мужчины совершенно нет страха. Но и ненависти к врагу не заметно. Не прочла я в них ярости и злорадства, но и обиды и сомнений не увидела.
Скривившись от боли, Эльт поднимается во весь рост, окидывая зал завороженным взглядом… художника! Да-да, я не вру! Так творец, задумчиво отступив на шаг, смотрит на стоящее перед ним полотно, в его взгляде придирчивость спокойно уживается с восторгом и даже благоговением. Картина практически написана, осталось несколько решающих мазков, и теперь от взмаха руки мастера зависит, что именно будет изображено на ней – победа или смерть, скорбь или ликование. Впрочем, сюжет не так уж и важен. Главное – четкость линий, яркость красок, точность и правдивость изображения. То, что когда-нибудь назовут гениальным видением, неповторимым стилем, авторской манерой непревзойденного творца.
Ох, Эльт-Эльт… Я ни капельки не воин, но почему-то тебя понимаю. То, что происходит сейчас, не просто бой, кровавое ремесло, риск, выживание. Это – ритуальный поединок. Главная битва жизни. То, к чему всегда подсознательно готовишься. Взлет, пик карьеры, высшая точка развития личности!
Событие, дату которого когда-нибудь напишут на его надгробии. Да, в древности на могиле не писали даты рождения и смерти. Кому они нужны? Разве так важно, когда человек появился на свет и как скоро его покинул? В те времена считали, что главное – запечатлеть на века то, для чего человек приходил в этот мир. Предназначение. Роль. Самое яркое событие в жизни.
Печально отвожу взгляд. Да, для Эльта эту магическую дату уже написали. Сколько лет прошло-то… И, машинально поправив прическу, вновь смотрю в глаза древнему герою. Да, похоже, я все поняла правильно. У ритуалов особые законы. Один из них – зрелищность. И цель здесь не просто победить или умереть. Нужно прожить, продышать, нарисовать поединок так, чтобы каждое движение, каждый миг, каждое биение сердца сложились в единую, гармоничную и правильную схему. Словно жизнь и смерть, добро и зло, страх и мужество всего лишь разноцветные краски на яркой палитре судьбы. И сейчас Эльт тонкими выверенными мазками рисует, творит, наносит картину битвы на холст Вечности. Завороженно улыбаюсь. Даже рана его – не более чем удачная часть композиции. Все справедливо – боль за боль, кровь за кровь.
Кровь… Горячая, яркая – человеческая и темная, липкая – из ран демона. Красное и черное. Красиво. Да, тролль меня подери, красиво! Жуткий, леденящий душу, но такой завораживающе-притягательный танец со Смертью.
Вытерев тыльной стороной ладони глаза, бессильно опускаю руки. Эх, люди, люди! Какая же вы еще, в сущности, юная раса…
Медленно, немного неровной походкой Эльт приближается к разъяренному, но уже почти побежденному зверю. На мгновение останавливается, окидывая чудовище отрешенным взглядом. Словно произведением искусства любуется, тролленок! Что ж, вот оно! Кульминация, итог поединка, финальная сцена! И раны нипочем, и смерть не страшна, и вообще… время остановилось. Зрители на трибунах – то есть я – застывают в напряженном ожидании. Тишина. Безмолвие, звенящее, абсолютное. Кажется, я даже дыхание задержала.
Угадав присутствие смертельного врага, бык отчаянно срывается с места. Загребая непослушными ногами кровавую жижу, летит, мчится, в последнем прыжке-падении намереваясь задавить Эльта своей тушей. Учитывая прошлую ошибку, тот осторожно отступает назад и в сторону. И-и-и… Мощнейший удар сверху вниз. Меч входит в холку быка, точно между лопаток. Легко так, словно острый нож в кусок деревенского сливочного масла…
А я в последний миг зажмуриваю глаза. Ну уж нет! Я не боевой маг и не собиралась. Играйте, мальчики, в свои игры сами! Моя часть легенды была раньше. Да-да, все то, что закончилось ледяными зеркалами!
Гулкий звук – то ли грохот, то ли хлюпанье. Нет, не вижу, но догадываюсь, что это монстр падает на пол. Предсмертный хрип. Чувствую легкий укол ледяной иглы в сердце. Правда, какой-то слишком легкий. Но ведь эта история была очень давно? Смерть. Победа!
Раскрыв глаза, с недоумением смотрю на Эльта. Победа? Вроде бы да… Но почему у меня на душе какое-то странное беспокойство? Вновь придирчиво оглядываю зал. Эх, как-то все уж слишком просто! Нет, Эльт хороший воин, прекрасно владеет оружием, в тактике разбирается и еще всякое такое… Но неужели врет учебник по боевой магии? Да, по моему нелюбимому предмету. Но хоть что-то я помню! А там… там твердо сказано, что магам – боевым магам, ешкин тролль! – рекомендуется воевать с великаном-демоном минимум втроем! И чтобы простой человек убил такого монстра, да и еще обычным оружием, словно глупого жертвенного быка… Что-то тут не то! Шевелю губами, копаясь в памяти. Нет, не так! Это еще не все! Вот правильный ответ. Демоны-демоны… Вздрогнув, широко раскрываю глаза. А-а-а!!! Я вспомнила! Бросаю на Эльта взволнованный взгляд. И что же человек-легенда? Знает, что его ждет?
Тот, сняв доспех и разорвав исподнюю рубаху, старательно перетягивает рану. Губы героя упрямо сжаты, а во взгляде – отчаянное решение идти до конца. Э-э-эх! Без сил сползая по стене, опускаюсь на корточки. Да знает он, знает… Но ведь… Ведь это невозможно! И словно в ответ на мои мысли, туша убитого быка рассыпается прахом, разлетается грязной пылью, утопая в грязи, оседая на стенах, с легким треском осыпаясь в жаровне.
Стены замка вновь сотрясает чудовищный хохот:
– Ты думал, что убил меня, щенок?
По залу гуляют непонятные сквозняки, поднимая в воздух, закручивая, собирая то, что осталось от великана-демона. И, как итог такой вроде бы бестолковой работы, в центре помещения медленно, но неумолимо возникает странная потусторонняя фигура.
Борясь с тяжелым предчувствием, стискиваю руки в замок. Вот она – мечта некроманта! И его же ночной кошмар. Демон-призрак, один из самых сильных и коварных видов нежити.
Эльт, Эльт… С искренним сочувствием разглядываю его. Ты, конечно, герой – не спорю. Но я совершенно не хотела бы сейчас оказаться рядом с тобой! Наяву! В твоем времени и измерении. Да я бы и с тремя лучшими боевыми магами королевства туда не потащилась! Ужас. Дрожащие губы непроизвольно растягиваются в нервной ехидной улыбке. А бычок, кстати, был ничего себе так. Вполне симпатичная зверушка.
Эльт бросает на призрак оценивающий взгляд. Процесс материализации нежити близится к завершению. Еще несколько минут и… Ой, и думать не хочется! Молодой воин неспешно поднимает с пола оружие. И куда это он собрался? А вид у него сейчас и вовсе не боевой – без доспехов и в разодранной нижней рубахе, сквозь которую неумолимо проступают капли крови, он выглядит… Наткнувшись на спокойный, полный твердой решимости взгляд, раздраженно прогоняю недостойные мысли. Истинная сущность человека в характере, а не в доспехах и оружии. Да, Эльт, глядя на тебя, я искренне в это верю!
Дышу на замерзшие ладошки, согревая. Но разве бывает выход из безвыходного положения? Эльт, пройдя через зал, останавливается у каменной жаровни и, поклонившись огню, произносит торжественно:
– Приветствую тебя, священный огонь!
– У-ха-ха! – громыхает где-то под самым потолком зловещий смех. – А ты еще и дурак!
Эльт, не обращая внимания на то, что творится вокруг, с трепетом смотрит на пламя. И, взяв оружие двумя руками, подносит к нему:
– Благослови, священный огонь, этот меч на борьбу с нежитью!
Печально вздохнув, угрюмо подпираю щеку рукой. Эх, чудо героическое, мыслишь ты верно, да вот только… Подобное благословение просят в храмах Той-Что-Дает-Жизнь. Закаленным в священном огне оружием действительно можно победить нежить, но здесь…
– Ну и идиот! – продолжает веселиться потусторонний голос, подтверждая мои безрадостные догадки. – Неужели не видно? Это сияние гнилушки, блуждающие болотные огоньки, кладбищенский свет. Разуй глаза, тупица, – это мертвый огонь!
Молодой воин, не отрывая от огня благоговейного взора, легким движением проводит ладонью правой руки по стальному лезвию. Снова кровь – несколько теплых дрожащих капель. Медленно стекают по серебристой стали оружия и, на миг задержавшись на острие, неудержимо падают вниз, в жаровню, встречаемые недовольным шипением голубоватого пламени.
– Прими, священный огонь, – торжественно произносит Эльт, – в жертву честную кровь воина. И если я хоть раз проявил в бою трусость, да гореть мне в проклятом пламени до скончания веков!
Уже не в силах испытывать какие-либо эмоции, слежу за происходящим. Понятно… Опять боль и кровь. В каком все-таки жестоком мире живут эти человеческие воины. Нет, я догадывалась. Но одно дело – понимать, а другое – видеть собственными глазами.
Тем временем Эльт спокойно подносит оружие к груди, рисуя тонкую царапину в районе сердца:
– Прими, священный огонь, в жертву горячую кровь влюбленного. И если я хоть на минуту усомнился в своем выборе, да бродить мне тысячу лет по земле поганой нежитью!
Встрепенувшись, широко раскрываю глаза. Вот, а казалось – уже ничем меня не удивить! Ох, как любопытно, что этот герой сейчас делает? Опять какой-то таинственный ритуал? Старинная магия крови? Никогда не встречала подобного! Ни в современной литературе, ни в древних манускриптах, насколько уж я люблю читать…
Эльт касается лба острием меча, оставляя небольшую кровавую отметину:
– Прими, священный огонь, в жертву спокойную кровь философа. Потому что… – Молодой воин посылает ехидный взор в сторону приготовившейся к бою нежити. – Потому что я не идиот! И понимаю, что простых человеческих сил здесь недостаточно. – И, завершая загадочное действо, подносит окровавленное оружие к голубоватому пламени. – По древнему праву, я обращаюсь с просьбой о помощи. И верю, что просьба моя будет услышана. Пусть свершится то, что записано в книге судеб!
Вот это да… Вздрогнув, зажимаю ладошкой рот. Он что, просит помощи Высших? Просто так – без рун, заклинаний и магических умений? По древнему праву… обычными словами?!
Ш-ш-ш! Мертвое пламя вздрагивает, словно испуганный зверек, и, заметавшись по жаровне, оседает на дно маслянистой копотью.
Тьма. Налетела внезапно, свалилась откуда-то сверху, накрыв плотным колпаком и мгновенно погасив огонь во всем зале одновременно. Тугие, бесконечные секунды в полной темноте, словно за миг до сотворения мира. И… От неожиданности прикрываю глаза рукой. Вот это свет! Ярче, чем в летний солнечный день! Заливает, заполняя собой помещение, освещая и согревая каждый уголок. Надо же, теперь замок уже не выглядит таким мрачным, ведь во всех жаровнях, ласково потрескивая на ветру, теплится веселое золотистое пламя. Трепетное, горячее, живое!
– И все-таки – магия! – удовлетворенно заявляю я.
– Не просто магия, бери выше! – отвечает мне приятный девичий голосок.
Инстинктивно поворачиваюсь на голос. Нет, никого. Только игривый солнечный зайчик, скользнув по стене, беззаботно пробежался по полу и вдруг… Ошеломленно разглядываю прекрасную юную деву в деревенском платье, на голове красавицы венок из полевых цветов, длинная золотистая коса украшена яркой лентой. Мамочки! Та-Что-Дает-Жизнь… Собственной персоной!
– Вот это, я понимаю, попросил помощи! – растерянно шепчу я, протирая глаза. – Ни за что бы не поверила!
– Так это же легенда, – ласково улыбается красавица, незаметно проводя ладонью над пламенем жаровни. – А какая легенда обходится без вмешательства высших сил?
В согласии наклоняю голову. Точно, никакая. Закон жанра. Как я раньше не подумала? Вот только…
– Но я никогда не слышала, что существует кровавый обряд, призывающий Ту-Что-Дает-Жизнь, – взволнованно бормочу. – Ни в одной книге по магии это не описано.
– А его и нет, – спокойно произносит магическая дева, глядя мне прямо в глаза. Ух, аж дыхание перехватило! Просто так непринужденно беседовать с покровительницей… Да я о подобном и мечтать не смела!
Красавица поясняет с нежностью любящей матери, гордой первыми успехами ребенка:
– Но это же – человек! Им обязательно нужен ритуал.
– Для того чтобы обратиться за помощью к высшим силам? – уточняю я.
– Нет, – многозначительно улыбается красавица, – чтобы поверить. Тому, что сегодня особенный день, который бывает раз в столетие, тому, что настал тот самый момент, когда можно напрямую обращаться к Высшим и надеяться, что просьба будет услышана, тому, что небеса на миг стали ближе, прильнув к земле в нежном материнском поцелуе. Поверить в то, что…
– Что невозможное возможно… – тихо продолжаю я, вспомив первое впечатление от взгляда на оружие.
– Да, ты правильно прочитала, – подтверждает магическая покровительница. – Но «возможно» – еще не значит «гарантировано». – Дева Жизни задумчиво смотрит на огонь. – Я всего лишь даю ему шанс. Воины – не мои дети, но этот мне понравился. Смелый такой…
– И честный, – вспоминаю я что-то до боли знакомое.
– Да, – с теплом в голосе соглашается красавица. – Не побоялся обратиться за помощью, но перед этим выполнил все, что от него зависело. Оружие, которого коснулся священный огонь, способно убить нежить, но бой Эльту предстоит очень суровый. А тебе… – загадочно улыбается она, – тебе пора возвращаться, тебя заждались.
Точно! С благоговением обвожу взглядом помещение. Вот откуда такой яркий свет! Это огонь из алтаря Храма Жизни. А магия храброго человеческого сердца – это… Нет, словами все-таки не объяснить! Но почувствовать можно…
Виновато вздыхаю. Мне и впрямь пора домой. Даже представить не могу, сколько времени я пробыла здесь! И как там Адриан? Не напугать бы драгоценного – ведь я сижу у него в кабинете с закрытыми глазами, ничего вокруг не вижу и не слышу, только бормочу нечто несуразное. Но мне интересно…
– А как же поединок с призраком? – торопливо спрашиваю я. – Чем он закончился?
– Ты сомневаешься в Эльте? – загадочно смотрит на меня дева Жизни. – Или во мне?
– Нет, – тихо произношу я. – «Жизнь сильнее Смерти» – это я тоже прочитала.
И, переведя взгляд на священный огонь, смотрю, любуюсь, наслаждаюсь созерцанием великого магического чуда. Золотистые языки пламени сливаются в огненный вихрь и, разлетевшись облачком волшебных искорок, переносят меня на тысячу лет вперед.
– Какой великолепный поединок! – Словно сквозь сон слышу восхищенный голос Адриана. – Жаль, второй не показали.
Чувствую, как губы трогает ласковая, чуть снисходительная улыбка. Ну вот… Еще один любитель кровавых развлечений. Похоже, человеческий род за тысячу лет ни капли не повзрослел. Несколько раз моргнув, осторожно смахиваю слезы усталости. Тяжело глазам привыкать к новой обстановке, слишком резкий контраст.
Хотя нет: здесь, в нашем времени, все по-старому. Кабинет Адриана. Мы с милым сидим на диванчике, тесно прижавшись друг к другу, моя голова удобно устроилась на любимом плече. Ни дать ни взять – иномирская влюбленная парочка на заднем ряду в кинотеатре. Моя рука лежит на рукояти древнего оружия, а широкая ладонь милого – сверху на моей руке. И так хорошо сейчас, так тепло и уютно, что даже пошевелиться страшно. Вдруг какое-нибудь неловкое движение разрушит эту чарующую и такую хрупкую гармонию?
– А удар! Шикарнейший! – продолжает выражать восторг ненаглядный.
Стоп. Удивленно смотрю на милого.
– Ты что, тоже был там?
Ну и ну! Первый раз встречаю, чтобы человек мог считывать информацию с предмета. Да на это не все маги способны. Я – могу и всегда очень гордилась своим умением.
– Конечно! – уверенно подтверждает драгоценный. – Спасибо тебе! Увидеть легендарный поединок Эльта вживую… – И вдруг добавляет с сомнением в голосе: – Хотя ты так подробно и эмоционально все комментировала… Может, я увидел с твоих слов? Да нет, был я там, был, мое воображение не настолько развито.
Еще лучше! Густо покраснев, осторожно отодвигаюсь. Это я что, болтала без умолку? Кошмар! Интересно, не сказала ли я чего лишнего? Так… Глубоко вздохнув, откидываюсь на спинку диванчика. Ладно. Об этом подумаю позже. А сейчас – домой. Вот не знала я Адриана, и жизнь была тихой и размеренной, разве что Жоржик когда встряску устроит. А теперь каждый день столько приключений, сколько раньше и за год не было.
– Я, пожалуй, пойду. – Посылаю милому усталый взгляд. – Что-то очень спать хочется.
– Конечно. Тебе нужно отдохнуть. Такой насыщенный день.
Окинув меня тревожным взглядом, Адриан смотрит на настенные часы, и я машинально смотрю на них же. Ого! Без пяти двенадцать – вот это засиделась!
– Но как бы труден ни был сегодняшний день, – вдруг загадочно говорит милый, – он еще не закончился.
– И что с того? – ничего не понимая, переспрашиваю я.
– А это значит, – драгоценный, изобразив глубокое смущение, картинно опускает взгляд, – что ты еще в настроении! – И, спрятав в глубине глаз смешливые искорки, добавляет капризно: – И где поцелуй на прощание?
Не в силах расхохотаться, тихонечко прыскаю в кулачок. Нет, вот гоблинский театр! Да что же это такое? Я ведь только что побывала в прошлом тысячелетии! Видела кровь и смерть, даже на древний ритуал полюбовалась. Я уже молчу про беседу с магической покровительницей! У меня сейчас в голове такое творится… Скорей бы до подушки добраться, ни о чем другом и думать не могу. А кое-кому, понимаете ли, все нипочем! Подайте ему поцелуй на прощание, и не колышут морские волны! С обреченным видом касаюсь губами щеки ненаглядного. Замечательно! И как давно для меня это стало чем-то обыденным? Ну, Адриан, ну, прохвост! И с кем я связалась?
И самое страшное, что мне это, кажется, нравится.
