Глава 4
Про охоту я, естественно, помнила. А так же помнила, что она назначена на ночь, а никак не на пол двенадцатого утра, о чем и сообщила своему юному гостю. Но так как уходить мальчик просто так не собирался, пришлось отправить его греть чай, сказав, что мне надо умыться, одеться и позвонить маме. Такой расклад Дирана устраивал и, поманив за собой Рэма, который тоже прорвался в мою комнату с явным намерением тут и остаться, ушел на кухню.
А я торопливо открыла ноут, молясь всем святым, чтобы Айне была в сети или хотя бы ответила на мое вчерашнее сообщение, потому что ее неуловимость начинала меня беспокоить. И только войдя в скайп и получив сразу два сообщения от разных адресатов, я вспомнила, что вчера решила больше не пользоваться интернетом. Впрочем, поздно!
Мамы в сети уже не было, она уехала на морскую экскурсию смотреть каких-то диковинных рыбок. Пожурила меня за то, что я не вышла в сеть, как условились, и в довершение написала, что будет на связи только ближе к ночи. А это, если переводить на местное время — где-то под утро, значит. Второе сообщение (кто б сомневался!) было от Эрика. И в отличие от позитива, которым буквально дышали строчки, написанные мамой, его "Я найду тебя, шлюха!" привело меня в состояние близкое к апатии. Ведь, как пить дать, найдет. А еще и накажет, как он это делал в последние недели перед моим побегом. А, может, и куда хуже.
Трусливо захлопывать ноутбук, как ночью, не стала. Если бывший нанял хорошего хакера, способного вычислить мое местоположение, то он сделал это еще вчера. Поэтому я проверила почту, отклик с объявлений об удаленной работе, и, скопировав себе в файл все интересное, отключилась от сети. Потом еще несколько минут тупо сидела на кровати, закрыв руками лицо. И, наверное, просидела бы еще дольше, если б Диран не вернулся сказать, что чай готов. Слабо улыбнувшись мальчишке, пошла в ванную. Там же быстро переоделась и, заколов волосы ракушкой, из которой, словно короткий хвост, свисали рыжие пряди, спустилась на кухню.
Индэвора там не было. И от этого стало еще тоскливей. Сосед хоть и был мужчиной со странностями, но рядом с ним я чувствовала себя в безопасности. Не знаю, что стало тому причиной: его разборка с Юджином или та ненавязчивая забота, которой он меня окружил, а может, все дело было в Диране и Рэме, к которым я успела привязаться, и то, что оба они — семья мистера Раша, добавляло очков этому малознакомому мужчине по моей личной шкале доверия.
Вчера, сказав, что ответит на любые мои вопросы, Индэвор, конечно же, лукавил. Вернее, он действительно отвечал, но если тема касалась тайн, связанных с черным озером, сосед прежде спрашивал меня о том, готова ли я остаться жить здесь навсегда, на что я делала удивленные глаза и отрицательно мотала головой. Он криво усмехался и рассказывал мне версии для приезжих, оставляя право верить в них или нет за мной.
Поэтому ни о чем, кроме наличия опасных водоворотов в спокойном с виду водоеме, я так и не узнала. Про свои способности к подводному плаванию Дэв также распространяться не стал. Задал мне все тот же вопрос про переселение в эти места, после чего сказал, что выныривал, но далеко от пляжа, поэтому не слышал и не видел меня. Знал бы, что я там, непременно прислушался бы, а так… просто плавал. Как ему это удавалось в кишащем водоворотами озере? Ну, так он якобы умеет обходить водяные ловушки. Научился за десять лет жизни возле Блэк-Лэйк. И снова, гад такой, уточнил, что это упрощенная версия для гастролеров.
Последнее слово неприятно царапнуло слух, хотя опровергнуть его было, по сути, и нечем: я ведь действительно приехала в дом дяди в поисках легкого заработка. И, если мой сосед и хранил какие-то тайны, делиться ими со мной он точно не был обязан. Однако, когда на новом витке щекотливых вопросов, он в третий раз завел тему о моем переезде сюда, я мрачно поинтересовалась: "Сюда, это куда? К тебе домой или в Блэк-Лэйк, который ты вроде как планируешь тоже купить в ближайшие месяцы?" На что мужчина, ничуть не смутившись, ответил: "Куда больше нравится, Блэр".
На этом мы тему моего возможного переселения закрыли, потому что в отличие от него, я смутилась и сильно. Какое-то время сидели молча и пили чай, потом меня снова замучило любопытство и, подгоняемая им, я начала расспрашивать про невидимых монстров, которых мечтает поймать Дир, и про тушки животных, которыми снабжает чудовищ Дэв. Потому что если он, правда, подкармливает волков на своем участке, то это не только глупо, но и опасно.
Внимательно меня выслушав, Индэвор рассмеялся, потом сказал, что мясо оставляет для мелких хищников типа куниц, они, мол, частенько забегают на его территорию. "Угу, куницы, — ни разу не поверила ему я, — а еще саблезубые зайцы и гигантские ежики". Мужчина же подпер рукой подбородок, загадочно улыбнулся и… снова напомнил мне о версии для приезжих. Пришлось смириться с куницами.
В конце концов, мне надоели эти двойные стандарты и я начала расспрашивать его о дяде Лиаме, о Динаре, Максимилиане и даже о Кайли, потому что про них он говорил свободно и легко, не пытаясь что-то скрыть или адаптировать рассказ под привычную мне реальность. В свою очередь, я поведала ему про Айне, про работу дизайнера и про прошлую жизнь, виртуозно обойдя тему своего последнего романа.
Так мы и просидели до самого утра, рассматривая фотографии на его ноутбуке, где было много Дирана и Рэма, немного самого Дэва и пара кадров с моим ныне покойным дядей, на которого я походила даже больше, чем мама. Потом обсудили нездоровую склонность Макса к афродизиаку, производством которого, собственно, братья Раш и зарабатывают себе на жизнь и… на покупку соседской недвижимости.
Секрет Ситизема Индэвор мне, естественно, не открыл. Впрочем, я и не пыталась его выведать. Зачем? Хватит и того, что при первой встрече он принял меня за журналистку, шпионящую за его разработками. Зато изобретатель этого довольно прибыльного вещества показал мне стеклянные флаконы в красивых металлических каркасах причудливых форм, внутри которых, словно алая кровь, плескался, похожий на дорогие духи, эликсир.
Таких пузырьков на верхней кухонной полке стояло штук десять, если не больше. Косметическая фирма, занимавшаяся производством конечного продукта, с каждой новой партии присылала ему красиво оформленный презент. Вот они и накопились здесь в таком количестве, что впору самому торговать. Если бы не Макс с его нездоровым увлечением, и вовсе перестали бы влезать в полку. Меня немного смутило, что вещество с такими специфическими характеристиками не хранится в сейфе. А вдруг Диран попробует или еще кто?
Но Индэвор ответил, что в сыне уверен куда больше, чем в брате. А сейф, к сожалению, занят охотничьими ружьями… которые он использует для отстрела "откормленных куниц". Судя по хитрой улыбке на губах собеседника, надо мной нагло подшучивали. Но обижаться не было ни сил, ни желания. Сцедив в кулак уже не первый зевок, я предложила подозрительно бодрому соседу пойти все-таки спать. На что он тут же согласился, предупредив, что понедельник будет насыщенным.
И вот этот самый понедельник настал! А у меня с начала дня уже настроение — хоть вешайся. Сидя за столом, бездумно помешивала сладкий чай, тоскливо глядя в чашку.
— Не выспалась? — сочувственно спросил Диран, сидящий напротив. — Я тебя рано разбудил?
— Да нет, нормально все, — улыбнулась мальчишке, не желая перекладывать груз своих проблем на его детские плечи. — Просто маму никак в скайпе не поймаю. Соскучилась, — сказала чистую правду — одну из многих, и, заметив, как понимающе вздохнул мой юный друг, решила воспользоваться моментом и сменить тему. — А ты с Кайли часто общаешься?
— Раза три в неделю, — охотно ответил младший Раш. — Можно было бы и каждый день, но мама часто задерживается на работе, а иногда и ночует там. Но в выходные железно выходит на связь! — добавил с гордостью и, стянув печенье с тарелки, которую поставил для меня, довольно улыбнулся. — Она художник-декоратор. Хрум… Хру-разные шоу офофляет… хрум-хрум… спектакли и якие хрутые вечеринки… хрум! — гордости в голосе жующего ребенка прибавилось, а разборчивости, наоборот, уменьшилось. Однако общий смысл сказанного я понимала, поэтому просить парнишку сначала доесть, а потом уже расписывать мне достоинства своей мамы, не стала. Вместо этого предложила:
— Чаем поделиться?
На что мальчик, схватив вторую печенюшку, фыркнул:
— Вот еще! Сама давай пей, а то сидишь тут, как сонная муха, — и, надкусив лакомство, по-хозяйски заявил: — Я себе еще нафлью, хрум-хрум. Или фофрашу миссис…
— Дир-р-ран! — от громогласного крика, разнесшегося по дому, я подпрыгнула, а пацан подавился. Пока легонько хлопала его по спине и поила своим заметно остывшим чаем, от которого он больше не отказывался, на кухню явился источник этого командного голоса с пылесосом наперевес. С суперсовременным и жутко навороченным, как я и предполагала ранее. — Дир, мать твою за ногу! — рявкнула немолодая брюнетка, щелкнув трубой, как затвором. — Ты что с ним делал, а? Не успел вернуться от тетки, а уже ничего в доме не работает! Ты… — и осеклась, уставившись на меня. Причем с таким видом, будто только что заметила.
Я невольно начала втягивать голову в плечи. Вроде ничего не ломала в доме Раша, а ощущение, что и мне сейчас влетит… за компанию.
— Так-так-та-а-ак, — протянула женщина, сосредоточив все свое внимание на мне. — Вот, значит, из-за кого мне запретили греметь и подниматься на второй этаж? — стало жутко неудобно, и я, смутившись, пробормотала:
— Извините.
— Ишь ты! Сознательная какая, — усмехнулась она и ехидно поинтересовалась: — А чего ж встала-то в обед? Небось Дэв всю ночь спать не давал?
И все это было сказано с таким непрозрачным намеком, что меня взгребло. Женщин в отличие от мужиков я не боялась. Поэтому расправила плечи, упрямо вздернула подбородок, и холодно ответила:
— Простите, но это не ваше дело.
— Ах, не мое-о-о? — недобро прищурилась брюнетка и, указав щеткой в мою сторону, рявкнула: — Да ты вообще знаешь, кто я?
— Нет, — спокойно ответила ей, краем глаза заметив, как Диран сползает под стол. — Вы не сочли нужным представиться, — после чего допила разом остывший чай и вышла из-за стола. — Приятного дня, миссис! — пожелала опешившей брюнетке, проходя мимо, а мальчишке крикнула из холла: — Дир, идем! Ты обещал мне помочь с уборкой.
Ну, не оставлять же его с этой мегерой, правда? По хорошему, надо было, конечно, чашку ополоснуть, только и мне в обществе мегеры тоже задерживаться не хотелось. Уговаривать парня не пришлось, увернувшись от загребущей руки грозной тетки, Диран вылетел вслед за мной, на бегу бормоча:
— Валим скорее, пока она в себя не пришла.
И мы свалили. Быстро. Очень. Так быстро, что даже не заметили идущего к дому Индэвора, который все же нагнал нас на дорожке к Блэк-Лэйк.
— А куда это вы так торопитесь? — спросил мужчина, переводя подозрительный взгляд с меня на сына и обратно.
— От миссис Шварц спасаемся, — заговорщическим шепотом поведал ему ребенок.
— Она по второму мужу миссис Палмер, Дир, — понимающе улыбнувшись, поправил его отец.
— Шварц ей больше подходит, — заявил сын. — Хотя Роза Ельская тоже ничего так звучит, — задумчиво добавил он.
— Ельская? — вмешалась в разговор я.
— В девичестве — да, — пояснил Дэв.
— А кто она вообще такая? — спросила я. Женщина мне понравилась не больше, чем ее намеки.
— Розалинда моя домработница, — пояснил он. — Хотя скорее — домоправительница. Уже девять лет как.
— Понятно, — вздохнув, кивнула я. Девять лет — это срок. Такая прислуга — все равно, что член семьи.
— Что именно тебе понятно, Блэр? — уточнил сосед.
— Возмущение Розалинды тем, что ей запретили ходить наверх, — ответила я и тут же спохватилась: — Ой, ну в смысле… а вы, правда, запретили? — Мужчина кивнул. — Из-за меня? — Он качнул головой снова и улыбнулся, а я смущенно пробормотала: — Спасибо. — После чего скороговоркой выпалила, что у нас с Дираном еще много дел в Блэк-Лэйк, и, если он не против отпустить со мной сына, то мы, пожалуй, пойдем.
Возражать мистер Раш не стал, сказал только, чтобы Дир к трем часам вернулся домой, так как приедет репетитор. Мальчишка скривился, всем видом демонстрируя, как он этому "рад", но пообещал отцу явиться вовремя. Меня же Индэвор пригласил на ужин, как и вчера. А я подумала и… согласилась. Потом он пошел заниматься своими делами, которых, как и предупреждал, в понедельник было полно, а мы побрели к дому дяди. Последнее, что сказал сосед перед уходом, это чтобы я не стеснялась обращаться к нему, если что-то вдруг понадобится. Впрочем, то же самое он говорил и раньше, но я все равно старалась беспокоить его только в случае крайней необходимости.
Блэк-Лэйк встретил нас приятной прохладой и относительной чистотой. Все-таки мы вчера с Диром неплохо потрудились, намывая полы и протирая пыль. Остановившись посреди полупустого зала, освещенного солнечными лучами, проникающими в окна, я задумчиво проговорила:
— Дир, а Дир… так что все-таки с пылесосом?
— Не знаю, — пожал плечами мальчик.
— А если подумать? — скосив на него взгляд, спросила я.
— Ну… я хотел взять его на ночную охоту, там на территории есть розетка, а у отца в гараже два удлинителя, думал, дотянется.
— Но зачем?
— Чтобы большую зону краской охватить. У него там функция такая есть… не засасывать, а наоборот. А монстры же быстрые, из баллончика можем промазать.
— И? — мысленно умиляясь предприимчивости ребенка, сказала я.
— И вот, — вздохнул этот белобрысый "гений". — Он на тестировании сдох. Залипло, наверное, что-то, а я не успел разобрать и посмотреть, что именно.
— Ты что, таскал пылесос к озеру с краской?
— Не, я за домом экспериментировал.
— И отец разрешил? — искренне удивилась я.
— Он в город ездил.
— Ах вот оно что, — протянула, глядя на мальчишку. — То есть Индэвор пока не в курсе?
— Уже знает… думаю, — грустно вздохнул Диран и принялся с повышенным интересом изучать люстру. — Рози сдала.
— Ну, раз не примчался тебя воспитывать, значит, не сильно сердится, — сделала вывод я.
— Хорошо бы, — отозвался младший Раш и, явно желая сменить щекотливую тему, заявил: — А тут миленько! Можно будет притащить музыку, еду с соком и устроить костюмированную вечеринку монстров, — его серые глазки загорелись, а мои обреченно закрылись.
Вечеринка? Монстров?! И почему я не удивлена?
Хотя… из Блэк-Лэйк действительно вышел бы неплохой такой дом ужасов, и если б у меня были деньги на охотничье ружье и хорошую сигнализацию, я бы, пожалуй, и правда обосновалась тут до самой продажи, как в бункере, а не бегала по соседям и не подумывала о переезде в город. Ведь целый дом с толстыми каменными стенами и решетками на окнах первого этажа куда надежней, чем номер в отеле или съемная квартирка с "картонной" дверью. Если Эрик явится за мной… вернее, когда он явится, здесь я буду в большей безопасности, только нужно хорошо подготовиться. Всю жизнь бегать не получится. Мистер Раш прав, мне надо учиться давать отпор людям. Причем учиться быстро.
— Ты о чем задумалась, Блэр? — окликнул меня Дир, подходя к стене с балконом. — О костюмах или о репертуаре? — он прислонился спиной к ровной каменной кладке и видимо на что-то случайно надавил, потому что с громким скрипом железного троса сверху начала опускаться огромная люстра, которую я вчера мыла, балансируя на садовой лестнице.
— О глупости, — ответила мрачно, ругая себя за то, что не спросила у Индэвора, как ухаживать за этой штукой, потому что он наверняка знал о механизме, раз дружил с Лиамом и бывал частым гостем в его доме.
— О чьей? — с восторгом глядя на зависшую в паре футов над полом громадину, уточнил парнишка.
— О нашей, — не меняя тона, сказала я. — Следовало отца твоего спросить вчера, а не лестницу искать.
— Да ладно, — отмахнулся Дир. — С лестницей же прикольней было.
— Хочешь сказать, что ты знал, что люстра спускается? — нахмурилась я, заподозрив приятеля в утаивании важной информации.
— Вовсе нет! — как-то слишком уж яро начал отнекиваться он, но, видя мой скептический настрой, признался: — Я не знал, как именно механизм включается, но однажды видел, как ее мыли.
— Лиам?
— Не, Рози. Она и у него иногда подрабатывала.
Так за разговорами и мытьем окон в холле с помощью все той же садовой лестницы прошли отпущенные Дирану три часа. За это время он успел решить, где достанет костюмы для будущей вечеринки, кого туда пригласит, и чем задобрит Розалинду, чтобы она напекла печенья в форме черепов. Если поначалу я старалась убедить мальчика, что идея не очень хорошая, то вскоре оставила свои жалкие попытки, потому что ребенок заявил, что у его папы послезавтра день рождения, и он как раз не знал, какой сюрприз ему сделать. А теперь вот знает. И я, как его друг и хозяйка Блэк-Лэйк просто обязана помочь, а не отговаривать. И мордашку такую умоляющую хитрюга состроил, что отказать у меня не хватило духу. Да и правда, чего это я испугалась какой-то вечеринки? Подумаешь в старом доме, при свечах, костюмированная и с черепками-печенюшками. Главное, что не за мой счет! Потому что на счету этом денег в обрез, и всякие незапланированные расходы я просто не потяну.
Когда Дир ушел заниматься с репетитором математикой, я полезла домывать последний ряд зальных окон, начиная с верхнего. Без мальчишки сразу стало как-то скучно и, решив хоть немного разбавить тишину, я начала петь. В практически пустом помещении акустика была на диво хорошая, поэтому голос мой звучал громко и четко. Одно время, помнится, я занималась в школьном хоре, и у меня это даже неплохо получалось, по мнению преподавателя, но с детскими мечтами о карьере певицы пришлось расстаться при переезде в другой город, так как в новой школе хора не было.
И вот сейчас я, неспешно протирая тряпкой уже намытое окно, любовалась чистотой толстых стекол под аккомпанемент веселой песенки из старого кинофильма, когда услышала задумчивое:
— Может, тебе подыграть?
От неожиданности дернулась и, не удержав равновесия, испуганно взвизгнув, полетела с лестницы. Раньше меня страховал внизу Диран, теперь же…
— Поймал! — как-то не очень радостно сообщил Максимилиан. Действительно, чему радоваться, когда кроме пусть хрупкой, но все же взрослой девушки, приземлившейся на подставленные руки, на белокурую голову спасителя плюхнулась еще и влажная тряпка, а на светлые джинсы — порция холодной воды из ведра, упавшего с грохотом на пол. Лестница, к счастью для нас обоих, устояла.
— Разве можно так пугать? — возмутилась я, снимая "украшение" с его макушки.
— Разве можно так… пугаться? — вопросом на вопрос ответил молодой человек. — А если б я не успел? — укорил меня он. — Что тогда? Отскребал бы тебя сейчас от пола вместе с мыльной водой?
— Макс! — хмуря брови, сказала ему. — Я, конечно, понимаю, что лучшая тактика защиты — это нападение, но, признай: виноват ты!
— Призн
а
ю… — хитро улыбнулся младший… хотя при наличии Дирана, скорее уж средний Раш. — За поцелуй.
— А не обнаглел ли ты? — скорее удивленно, чем с раздражением, поинтересовалась у него, и начала активно вырываться из мужских рук, хватка которых стала еще крепче. Братья были похожей комплекции, разве что Индэвор немного выше. И, судя по всему, силой они обладали тоже почти одинаковой. — Да отпусти ты меня уже! — воскликнула, стукнув мужчину кулаком по плечу. Не то чтобы больно, но точно ощутимо.
— Поцелуешь — отпущу, — продолжил гнуть свою линию голубоглазый нахал.
— Ах, так, — я прищурилась, глядя на него, и, скрестив на груди руки, заявила: — Прекрасно! Держи тогда. Мне-то что? Удобно, сухо и комфортно… красота! — и пакостно улыбнулась, мысленно восхищаясь собственной смелостью. Еще недавно я не могла дать отпор Юджину, а сегодня вот пререкаюсь с Максом, сидя у него на руках. Правда, блондин в отличие от брюнета, шутил и не пытался давить. Поэтому, наверное, я его и не боялась.
— Ладно, твоя взяла, — усмехнулся Максимилиан и, нарочито громко вздыхая, поставил меня на ноги. — Но учти, я свое все равно возьму: от поцелуя не отвертишься.
— С чего бы? — подняв ведро и бросив в него тряпку, спросила я.
— С того, что мне так хочется.
— А мои желания не в счет?
— А тебе тоже хочется, — заверил меня светловолосый наглец. — Просто ты еще этого не осознала. Вот поцелую, тогда и поймешь, — и широко улыбнулся, подмигнув мне своим васильковым глазом.
— Только попробуй, — пригрозила, размахивая ведром, на дне которого осталось немного воды.
Мужчина отскочил на безопасное расстояние и сквозь смех проговорил:
— У ты какая грозная. А достанешь?
— Макс!
— Блэр?
— Ну хватит уже издеваться, а? — простонала, глядя на него. — Ведешь себя как ребенок. Хуже Дирана, честное слово!
— Да ладно тебе, — перестав дурачиться, сказал гость. — Веселиться тоже надо уметь, а ты, ведьмочка, какая-то слишком серьезная. Помаду мою вчера не взяла… Почему? Я ведь лучшую выбирал, хотел тебя порадовать, а ты…
— Извини, — пробормотала, опустив взгляд. — Просто… просто не надо мне дарить ничего. У меня ведь не день рождения, чтобы получать подарки.
— Даже так? — мужчина снова улыбнулся, на этот раз как-то неприятно. — С какого ты дикого острова сбежала, Блэр? Люди дарят друг другу подарки не только по официальным праздникам, но и просто желая сделать приятное…
— А мне неприятно! — выпалила, вцепившись в ручку ведра, как в спасательный круг. — И не смотри на меня так. Дело не в тебе. Это связано с моим прошлым, о котором я не хочу вспоминать. Так что прости и… не дари мне больше косметику. Пожалуйста, — выпалила на одном дыхании я и улыбнулась. Пусть и немного вымучено.
— Хорошо, — немного помолчав, согласился Макс. И только я обрадовалась, как он добавил: — Буду дарить цветы.
— Не-е-ет, — простонала, страдальчески закатив глаза. А перед внутренним взором один за другим начали проплывать шикарные дорогие букеты, которые покупал мне Рик. — А впрочем, да! Но только если они будут полевые и собранные твоими руками, — выдвинула условие я.
— Договорились, — довольно усмехнулся он и подал мне раскрытую ладонь для рукопожатия. Естественно, я купилась. Вот только завладев моими пальцами, Максимилиан не сжал их, как положено, а поднес к губам и поцеловал. — Схожу за подарком, — сказал, отпуская мою руку, — и переоденусь заодно. Не скучай тут, хозяйка Блэк-Лэйк, — и направился к выходу.
— А других дел у тебя нет, что ли? — спросила, удивленно глядя ему вслед. — А то Индэвор занят, Дир тоже, а ты…
— А я уже освободился, — перебил меня этот обаятельный прохвост и, снова подмигнув, скрылся за дверью.
— Не бункер, а проходной двор, — оглядывая холл, процедила я. — Надо срочно найти денег, чтобы починить электричество и поставить хорошую сигнализацию. Срочно! Хм…
Раздумывая над тем, где искать столь нужные мне средства, при этом не засвечивая свою личность в банках, я вытерла пол, после чего отнесла ведро в ванную, вымыла там лицо и руки, а также сняла и повесила на крючок старенький синий халат, приспособленный мной для домашних работ. Возможно, именно в нем наводила здесь раньше порядок Розалинда, с которой, кстати, стоило попробовать познакомиться заново, так как иметь врага в доме мистера Раша мне не хотелось. А может, халат надевал и сам дядя Лиам, занимаясь… ну, скажем, садом. Впрочем, нет, судя по зарослям за домом, о них уже лет десять никто не вспоминал.
Поднявшись наверх, причесалась перед зеркалом и, придирчиво осмотрев свой простенький наряд, решила, что мне срочно нужно купить что-то на смену, иначе даже постирать вещи проблематично. Потому что после кражи второй сумки в аэропорту и гибели любимых джинсов в зубах Рэма, запас одежды остался то, что называется, минимальный. Влезать же в коротенькое черное платье с глубоким декольте, чтобы дать время высохнуть бриджам и майке, я не рисковала, опасаясь, что сосед (или его нагловатый братец) меня не правильно поймет.
Выйдя на крыльцо, постояла немного, ожидая возвращения Максимилиана, но он так и не появился. Вероятно, его отловил Индэвор и, загрузив работой, пресек все далеко идущие планы молодого человека на общение со мной. Про то, что Макс просто забыл о данном обещании вернуться, я старалась не думать. Дир, к слову, тоже не спешил приходить после урока. Хотя я понятия не имела, сколько часов с ним должен заниматься репетитор, так что ребенок вполне мог грызть гранит науки, в то время как я маялась тут в одиночестве. Подождав еще немного сама не знаю кого, пошла к мотороллеру, оставленному мне Виком со всеми документами на своего железного монстра.
Вообще-то, мотороллером назвать это чудо дизайнерской мысли явно упитого в хлам механика было сложно. Черно-желто-красный велосипед с моторчиком, оснащенный угловатой защитой, подставками для ног вместо педалей, удобным сидением и миниатюрной приборной доской был украшен огненными разводами росписи. "Мото-черт-знает-что" ему подходило куда лучше "мотороллера", и именно так я мысленно его и окрестила, решив не изменять своей привычке давать прозвища транспортным средствам. Знала б тогда, что Мото-черт-знает-что завезет меня черт-знает-куда, назвала бы его как-нибудь поприличней. Но в тот момент я думала совсем о другом.
Во-первых, у меня кончалась еда. Пакет чипсов и банка мясных консервов, оставшиеся в заначке, могли скрасить вечер, но никак не пару дней, на которые забрал Каракатицу Вик. Во-вторых, нужен был запасной комплект одежды и обувь без каблуков, потому что ходить в туфлях по дому оказалось не очень-то удобно. В-третьих, я просто загрустила в одиночестве, и мне банально хотелось немного развеяться. А прокатиться с ветерком до города на помеси мотоцикла с велосипедом — чем не решение проблемы?
Бак был почти полный, так что я не сильно беспокоилась о странном виде топлива, которое требовалось МЧЗЧ, как кратко сократила кличку своего железного коня. Перекинув через плечо сумку, устроилась на сидении, затем осторожно повернула ключ в замке зажигания и… тронулась с места. Довольно громкое урчание мотора после электромобилей немного нервировало, но ехал МЧЗЧ очень плавно, в отличие от Каракатицы, да и тарахтел, если вслушаться, вполне приятно.
Выезжая на дорогу, бросила прощальный взгляд на дом мистера Раша, неосознанно желая увидеть там хотя бы одного из трех блондинов. Но во дворе никого не было. Только огромный внедорожник Индэвора, пикап Макса и еще три чужие машины, одна из которых "радовала" глаз убийственно-розовым цветом. А впереди ждала пустынная дорога, ветер в лицо и поля зеленой кукурузы по обе стороны обочин.
Тем же вечером…
Из Клейморна я выехала уже на закате, но зато довольная, как слон… потому что все-таки выехала. Городок хоть и был небольшим, но запутаться в переплетениях незнакомых улиц оказалось до обидного просто. И если б не нарвалась на крайне обходительного дядечку в форме полицейского, который признал в моей раскрашенной "тарахтелке" творение небезызвестного тут Виктора Рэйза, я б плутала до самой ночи, пугая народ своим железным конем и спрашивая тех, кто не успел убежать, как проехать. Навигатор, как и карта, остались в бардачке забранной на ремонт машины, поэтому познавала окрестности я, то, что называется в слепую.
Однако это не помешало мне посетить нужные магазины и затариться всем необходимым из составленного перед отъездом списка. Везти тяжелую сумку на плече было неудобно, и я привязала ее к багажнику, но из-за шаткого крепления то и дело оглядывалась, боясь потерять покупки, самыми тяжелыми из которых были консервы и десять бутылок брэнди: пять Вику и пять МЧЗЧ на случай, если он "проголодается". Дорога от Блэк-Лэйк до города заняла чуть меньше часа и обратно я планировала добраться примерно за столько же. Избежать опоздания на ужин к Индэвору не получалось, но я приняла это за знак, что не стоит так уж часто пользоваться расположением соседа, надо уже потихоньку обживаться и в собственном (да-да, пока что собственном) доме.
Подумала, что надо бы позвонить Индэвору и предупредить, что не приду, но останавливаться ради этого на пустынной дороге посреди кукурузных полей, не рискнула. Вместо этого добавила газа, и под грозное урчание железного коня, помчалась в закат. Восхитительно-красивый, красно-золотой с мелкой россыпью словно подсвеченных изнутри облаков на фоне прячущегося за горизонт солнца. Таким бы видом любоваться, сидя на берегу реки… или озера. Пусть даже и черного со странными водоворотами.
Засмотревшись, я потеряла бдительность. Шелест крыльев не услышала из-за звука мотора, но громкое "Кар-р-р", раздавшееся возле самого уха, проигнорировать было сложно. Как и большую черно-белую тень, мазнувшую крылом по лицу и умчавшуюся дальше в поле. Внимание рассеялось, пальцы дрогнули, ослабляя хватку. И в этот самый момент я налетела на какой-то камень. Меня резко дернуло в сторону, руль вырвался из рук и с диким визгом сливающимся с рокотом мотора мы с МЧЗЧ спикировали с обочины прямо в заросли упругих зеленых стеблей несозревшей еще кукурузы. Звон разбившегося стекла стал финальным аккордом этого происшествия.
Я лежала на земле, полупридавленная железным монстром, вдыхала запах разлившегося брэнди и смотрела на кровавые разводы на небе, а где-то неподалеку хрипло каркала, словно насмехаясь, мерзкая птица с седым крылом. И лежала бы я так, наверное, еще долго, приходя в себя от шока, если б не услышала звук промчавшейся по дороге машины.
Первой пришла досада, ведь можно было бы попросить помощи у водителя, если б удалось его остановить. Затем нахлынул страх, что на такой скорости он меня бы просто не заметил и сбил, так как народ привык, что дорога обычно пустая, а большие машины видно издалека. Переосмыслив свое падение с этой точки зрения, решила, что мне еще крупно повезло и, болезненно морщась и кряхтя, начала выбираться из-под МЧЗЧ, по ходу оценивая нанесенный аварией ущерб.
Больше всего пострадала спортивная сумка, ставшая жертвой закупленного впрок брэнди. Уцелело только две бутылки, остальное превратилось в кашу из битого стекла, пахучей коричневой жижи и чипсов, высыпавшихся из лопнувших пакетов. В этой чаче погиб мой мобильник, лишив возможности вызвать помощь. В ней же плавали и новые шмотки со старыми туфлями. Обуви-то хоть бы хны, кожа просохнет и станет еще мягче после такого состава, а вот удастся ли отстирать вещи — большой вопрос.
Сама я отделалась синяками и ссадинами, без каких либо серьезных травм. Во всяком случае, при беглом осмотре, мне показалось именно так. А вот мой боевой друг с крайне неудачным прозвищем после падения заглох и, несмотря на отсутствие явных повреждений, заводиться заново категорически отказывался. Поднять его и затащить обратно на дорогу оказалось делом не легким, но я справилась. А потом, прихрамывая и грустно вздыхая, покатила МЧЗЧ в сторону дома.
Учитывая, что мы были где-то на середине пути, возвращаться обратно в город в поисках подмоги смысла не имело. А солнце неумолимо клонилось к горизонту, давая понять, что доползу я до Блэк-Лэйк в лучшем случае за полночь. Но ночевать среди кукурузы, от вида которой мурашки по коже, мне хотелось еще меньше. Поэтому я продолжала упрямо ковылять вперед, стараясь не думать ни о чем плохом. Солнце почти село, когда меня нашли.
Свет фар выехавшей из-за поворота машины заставил остановиться и прикрыть рукой ослепленные глаза. На опасных, по моему мнению, участках я шла по обочине, боясь нарваться на еще одного гонщика. И сейчас мысленно похвалила себя за благоразумие. Впрочем, этот электромобиль не мчался на бешеной скорости. Напротив, он еле полз, словно выискивая кого-то. И, узнав знакомые очертания большого серебристо-серого внедорожника, я поняла, кого именно.
Остановив машину в паре десятков ярдов от меня, Индэвор выключил фары и, открыв дверцу, спрыгнул на дорогу. Следом высунулась голова Рэма, но хозяин не дал догу вылезти из салона, закрыв машину. Вокруг было так тихо, что я отчетливо слышала, как шаркают толстые подошвы мужских кроссовок по шероховатому покрытию, как неприятно щелкают зажатые в руке ключи. И чем ближе подходил мужчина, тем тревожней мне становилось. Потому что на лице его, напоминавшем застывшую маску, не было и намека на радость от нашей встречи.
— И как прогулялась? — замедлив шаг, спросил сосед. Его собранные в хвост волосы прятались под уже знакомой мне банданой, поверх футболки был накинут изобилующий карманами кожаный жилет, а пальцы по-прежнему играли ключами. Цорк-цорк… мерзкий звук, словно иглой по нервам.
— Плохо, — ответила я.
Мы помолчали.
— А почему трубку не брала? — снова заговорил он.
— Трубку? — я попыталась вспомнить хоть одну пропущенную трель, но так и не достигнув в этом деле результата, виновато пробормотала — Не слышала, наверное, из-за шума мотора.
— А сама позвонить? — и в голосе не столько укор, сколько раздражение. Почти как у Эрика, когда он не мог до меня дозвониться в метро.
— Разве я обязана? — огрызнулась, исподлобья взглянув на мужчину. Зря, наверное, но… он же сам говорил, что надо учиться давать отпор.
Индэвор остановился напротив, хмуро рассматривая меня. Холодный взгляд, пристальный, пробирающий до костей. Точно зря! Не стоило его злить.
— Надо быть полной идиоткой, мисс-с-с О'Ши, — прошипел сосед, — чтобы вечером поехать в город на этом… — он махнул рукой на МЧЗЧ, даже не удосужившись его хоть как-нибудь назвать. — Пустая дорога, растения выше твоего роста… Ты считаешь, это подходящим местом для прогулки одинокой девушки? — мужчина снова двинулся на меня, продолжая говорить: — А если машина собьет, тварь какая-нибудь из зарослей выползет или и вовс-с-се маньяк нападет? — последние слова буквально выдохнул мне в лицо, нависнув надо мной, как… да как тот самый маньяк, упомянутый им! С гневно сверкающими серебристыми глазами и искаженным неприятной ухмылкой лицом.
Я испугалась. До комка, застрявшего в горле, до трясущихся поджилок и шевелящихся на затылке волос. Испугалась так, что, толкнув на него "железного друга", бросилась наутек, плохо соображая, куда и зачем бегу. Грохнулся МЧЗЧ знатно, добив оставшиеся в сумке бутылки и, судя по тихому рыку, зацепив мужчину. А когда утих их жалобный звон, я услышала громкий лай запертого в машине Рэма и раздраженный голос моего преследователя:
— Стой, Блэр! — Но я уже спрыгивала с обочины в зеленый лес похожих друг на друга стеблей, полная глупой решимости бежать дальше. — Заблудишься же, дурочка!
Об этом не думала. Я вообще ни о чем не думала, просто неслась вперед, распихивая руками проклятую кукурузу, чьи листья хлестали меня, словно плети, мешая бежать. А за спиной слышались чужие шаги. Они приближались, отдаваясь эхом в ушах и добавляя масла в огонь охватившей меня паники. Когда Индэвор коснулся моего запястья, я резко дернулась в сторону, не удержалась на ногах и начала падать. Он попытался остановить меня, подхватив под спину, но сам споткнулся о торчащий из земли корень, и мы оба полетели вниз. Причем он на меня…
Всем своим нехилым весом…
Пресветлые небеса!
Близость неминуемой боли странным образом отрезвила сознание, прогнав надуманные страхи. Вот только боли почему-то не было. Приземление получилось ненормально мягким, совсем не похожим на тот раз, когда я вылетела с дороги. Сейчас же все было иначе: тяжесть мужского тела на моих ногах, теплое дыхание на лице и какие-то жутко неудобные палки под лопатками.
— Блэр? — тихий голос Дэва дрогнул, выдавая волнение.
Я осторожно приоткрыла глаза, которые, падая, инстинктивно зажмурила, прячась за тонкими веками от пугающей реальности. Мужчина действительно упал на меня, но успел подставить свободную руку, которая, коснувшись земли, приняла на себя большую часть его веса. Вторая ладонь Индэвора оказалась зажата подо мной и, судя по тому, какие неудобства испытывала моя спина из-за смятой кукурузы, Индэвору было еще неудобней лежать вот так, припадая на одно плечо, но все равно стараясь не наваливаться на меня.
И этого мужчину я приняла за маньяка? Вот же… дура!
— Ты как? Не сильно ушиблась, чудо? — спросил он, вглядываясь в мое лицо.
Хотела сказать, что нет, совсем не ушиблась, по крайней мере, сейчас, но вместо этого смогла только сглотнуть и, тихо хныкнув, отвернуться. Не потому что плохо или обидно, а потому что он так недопустимо близко и одновременно далеко. Не знаю, что перемкнуло в моем мозгу, но, увидев его губы в нескольких дюймах от своих, я безумно захотела поцелуя. И при этом предельно ясно осознавала, что если Дэв воспользуется моей слабостью и выполнит тайное желание, я решу, что он такое же животное, как и Эрик. Разрываемая противоречиями, снова ощутила себя дурой.
— Ну же, Блэр, не плачь, — прошептал мужчина, неверно истолковав мою реакцию. — Погоди минутку, сейчас все будет хорошо, — слова соседа звучали успокаивающе, а мне безумно хотелось закричать, врезать ему и потребовать этого чертового поцелуя, чтобы потом возненавидеть Индэвора, себя и… опять сбежать, на сей раз от шанса на старт новой жизни, который связывала с продажей Блэк-Лэйк.
Наверное, что-то такое отразилось на моем лице, потому что блондин замолчал. Осторожно вытянув из-под меня руку, он быстро встал, затем наклонился и поднял на руки меня. Я не сопротивлялась, мне было плохо. От понимания, что зря обидела своим недоверием хорошего человека, а еще от осознания собственных чувств к нему. К сожалению (или к счастью) безответных. Продолжая прижимать меня к своей груди, мужчина вернулся к машине и, открыв дверцу со стороны пассажира, почему-то не посадил туда меня, а сел вместе со мной сам.
Рэм издал радостный полулай-полувизг и лизнул мне плечо, до которого умудрился дотянулся, просунув морду между креслами. Он бы на радостях и еще что-нибудь облизал, но команда "место", брошенная хозяином, подействовала как стоп-кран для набирающего обороты поезда. Больше дог не пытался меня трогать, он лишь время от времени издавал странные звуки, выдающие его нетерпение, и довольно громко перебирал лапами. Мы же продолжали сидеть в незаведенной машине… молча.
Мистер Раш больше не успокаивал меня, не извинялся и даже не ругал. Он просто поглаживал одной рукой мои растрепанные волосы, а второй обнимал за талию. Не крепко, но надежно. И от этой простой близости, от ощущения защищенности и понимания, что мои мучения на сегодня закончились, я расплакалась, как ребенок. Не заревела навзрыд, нет… Просто слезы сами навернулись на глаза, и закапали на мужскую футболку, к которой прижималась моя щека.
Когда соленый поток иссяк и я, пару раз судорожно всхлипнув, наконец, затихла, Индэвор сказал:
— У нас на десерт сегодня пирог с яблоками — фирменное блюдо Розалинды. Хочешь?
Улыбнулась, не поднимая головы от его плеча, и тихо проговорила:
— Хочу. Но твои блинчики мне бы понравились больше, — за что получила-таки свой вожделенный поцелуй, правда, не в губы, как мне грезилось, а в макушку.
За ужином…
Я уже больше получаса старательно гоняла по тарелке несчастный гриб, изредка ковыряя горстку мясного салата, к которому почти не притронулась за все время нашей поздней трапезы. И это несмотря на то, что я весь день почти ничего не ела, жутко перенервничала на дороге и надеялась нормально поужинать вечером. Вот только аппетит пропал, как небывало. Кусок не лез в горло, а сосед по накрытому Розалиндой столу, упорно пытался подложить мне еще еды.
Сама миссис Палмер уехала домой задолго до моего возвращения со злосчастной прогулки, не забыв при этом сервировать стол к ужину хозяев. Как обмолвился Индэвор, домоправительница была из семьи эмигрантов, и готовила она на свой лад, однако никто никогда не возражал против особенностей ее кухни. Как не возражали и против других привычек этой деятельной особы, пять дней в неделю проводившей в доме мистера Раша. Мне же было как-то не по себе перед помпезностью сервировки. Накрытый белоснежной скатертью и заставленный пугающим количеством столовых принадлежностей, некогда простой и уютный уголок серебристой кухни теперь откровенно нервировал.
Не то чтобы я не была знакома с правилами этикета — в свое время Айнэ крутила любовь с каким-то жутко родовитым графом, и поэтому каждое утро у нас начиналось с урока хороших манер и изучения правил поведения за обедом в высшем обществе. Но так как я в это самое общество никогда не стремилась, а мама довольно быстро наигралась в сказку про Золушку, вскоре ежеутренняя повинность выбирать из ряда разнокалиберных ложек нужную для правильного поедания полусырого яйца, сменилась приготовлением привычных сэндвичей и кофе. И все же свой след в моей памяти этот этап нашей жизни оставил. Вот только вспоминать правила застольного этикета после крайне мерзкого дня мне совсем не хотелось. А пришлось.
Всю оставшуюся дорогу до дома мистера Раша мы говорили. Вернее это я рассказывала о своих приключениях, а Индэвор слушал и изредка задавал уточняющие вопросы. Особенно его зацепила черная птица с белым крылом, которая помогла мне слететь с дороги, но объяснить свой интерес чем-то большим, кроме банального любопытства, мужчина не смог. Или просто не захотел. Да я, в общем-то, и не настаивала. Уставшая, побитая, растрепанная и благоухающая попавшим на одежду брэнди, я наслаждалась теплом просторного салона внедорожника и удобством большого кресла с обтянутыми кожей подлокотниками, в котором готова была ехать хоть на край света.
Рэм мои эмоции не разделял, так как его сильно потеснили, сдвигая кресла, чтобы увеличить сзади место для МЧЗЧ. Бросать творение Вика на дороге Дэв не стал, хоть и косился на него крайне неодобрительно. Уже во дворе я осмелилась задать соседу мучивший меня все время поездки вопрос об условиях нашей сделки. Проще говоря, попросила его одолжить мне денег в счет будущей выплаты за недвижимость. А в случае разрыва предварительного соглашения, пообещала вернуть все до последней монеты, как только определюсь с работой и местом жительства.
Мои слова напомнили ему о назначенной на вечер встрече с нотариусом, которую он тут же попытался отменить, набрав его номер, но я остановила. Каюсь, после того, как лишилась всех покупок, сделанных в режиме строжайшей экономии, и разбила транспортное средство своего механика, деньги мне были нужны и очень. Поэтому оттягивать момент их получения от явно пожалевшего меня мистера Раша не хотелось. Вдруг передумает, когда я окончательно приду в себя, искупаюсь и переоденусь? Что мне тогда делать останется, сидя в доме без света, еды и интернета? Опять обивать его пороги, а это не всегда удобно.
Состроить жалобную мордашку при моем изрядно потрепанном виде труда не составило. Сосед сначала хотел возразить, но замолчал на полуслове, встретившись взглядом с моими грустно-просящими глазами. Решив не спорить, он отправил меня мыться и переодеваться к ужину, где и должен был присутствовать его друг Алекс. Он являлся владельцем нотариальной конторы, услугами которой обычно пользовался Индэвор. У меня же знакомых в здешних краях и вовсе не было, так что возражать против этой кандидатуры я не стала. А жаль.
— Несравненная мисс О'Ши, — рокотал над ухом Алекс, то и дело касаясь меня то рукой, то плечом. — И почему Лиам скрывал от нас такое сокровище? — склонившись ко мне так, что пришлось немного отодвинуться, мурлыкнул златовласый красавчик с такой холеной рожей, что, глядя на нее, хотелось удавиться под гнетом собственного несовершенства. Впрочем, вру! Удавиться хотелось вовсе не поэтому.
— Чтобы не украли, — буркнула себе под нос, продолжая сосредоточено ловить вилкой скользкий шампиньон. Цели съесть его я не преследовала, поэтому заниматься отловом гриба могла до конца трапезы.
— А что? Это мысль! — развеселился "принц", уже раз десять за вечер назвавший меня своей принцессой. — Хотите я вас украду, мисс Блэр?
— Не надо, — ответила с улыбкой. С приклеенной вежливой улыбкой, от которой сводило мышцы, но я все равно старалась держать лицо, соответствуя образу прекрасной дамы. Зачем? А черт его знает. Может, изысканная сервировка так действовала. Или надетое к ужину платье, оказавшееся единственным чистым нарядом в моем скудном гардеробе. А возможно, я снова стала жертвой заученной схемы, которая требовала не перечить мужчине. Или просто не хотела расстраивать и без того мрачного Индэвора, обидев неосторожным словом его приятеля.
Сначала Алекс мне по настоящему понравился, и я с удовольствием приняла выбранный им стиль общения: отшучивалась, смеялась и просто поддерживала разговор, довольная тем, что мой финансовый вопрос вот-вот разрешится. Потом, после заключения предварительной сделки с мистером Рашем и подписи заверенного нотариусом соглашения, гость предложил отметить это дело и в подтверждение своих слов достал из портфеля две бутылки коньяка. Тогда мне еще было невдомек, почему Дэв хмурится и напоминает другу, что его ждет ночная поездка домой. На волне хорошего настроения я согласилась на рюмку янтарного напитка. А масштаб своего промаха оценила после первого же тоста.
Чем больше Алекс пьянел, тем откровенней становились комплименты, которыми осыпал меня мистер "златовласка". Поначалу это было даже приятно, потом стало утомлять, и сейчас я едва ли не скрипела зубами, но при этом продолжала вежливо улыбаться и кивать на его реплики, изображая заинтересованность и не выпуская из пальцев вилку, чтобы он не пытался целовать мне руку. Индевор же угрюмо пялился в свою тарелку, ковыряясь в салате примерно с той же увлеченностью, что и я в своем. Это огорчало даже больше, чем подкатывания нетрезвого Алекса.
В то, что он "поражен моей неземной красотой", я не верила ни на йоту, прекрасно понимая, что будь за столом еще хотя бы одна женщина, этот стремительно пьянеющий ловелас окучивал бы нас обеих, не замечая особой разницы. Но, увы, ужинали мы втроем. Диран ушел к себе наверх, взяв в компанию Рэма. А Максу Дэв велел больше сегодня не приезжать, когда тот звонил узнать, не вернулась ли я домой. Искали меня братья сообща. Младший в Клейморне, а старший с догом ездил по окрестностям Блэк-Лэйк. И я невольно подумала, что промчавшийся мимо электромобиль, который слышала, лежа в кукурузе, наверняка, был пикап Максимилиана со склонным к неаккуратной езде владельцем за рулем.
— У вас такая нежная шейка, мисс, — прошептал Алекс, открывая вторую бутылку, я же ловко увернулась от его губ, нацелившихся на ту самую часть тела, которую он только что восхвалял. И тут же заучено улыбнулась, заметив недовольство мужчины.
Звук упавшей на стол вилки переключил внимание сильно окосевшего нотариуса на хозяина столового прибора. Индэвор был хмур и молчалив. За все время ужина он, дай бог, обронил всего пару фраз. И сейчас вот расщедрился еще на одну.
— Алекс, тебе хватит, — сказал, пытаясь забрать у "златовласки" коньяк. Но тот совершенно не желал с ним расставаться. — Ладно! Пусть так, — шумно выдохнув, сдался Раш. — Забирай свое пойло и иди проспись в свободной гостевой. За руль я тебя в таком состоянии не пущ-щ-шу, — последнее слово превратилось в невнятное шипение, но смысл был понятен и без него.
— Ты настоящий дру-у-уг, Дэв, — сложив губы трубочкой, словно хотел поцеловать его, протянул гость. — Спасибо за ужин, все просто высший пилота-пилати… класс!
— Благодари Розалинду, — вполне отчетливо скрипнув зубами, ответил хозяин дома.
— Благодарю! — радостно воскликнул Алекс, и, посмотрев на меня осоловевшими глазами, произнес:
— А пошли-ка спать, Розалинда.
Я так опешила, что не сразу нашлась, как повежливей объяснить ему, что он допился до зеленых чертиков… вернее, до рыжих Розалинд, и отказаться от столь щедрого предложения. А этот "коньячный принц", пользуясь моментом, приобнял меня так, что особо не вырвешься, и принялся жарко шептать на ушко всякие пошлости, которые планировал воплотить в жизнь с моим непосредственным участием. И его, похоже, совсем не волновало, как будут звать ту, с кем он проведет ночь.
От Алекса пахло алкоголем, дорогим парфюмом и сигаретами. И эта смесь была такой болезненно-знакомой, что я снова застыла, как кролик перед удавом. И даже не попыталась оттолкнуть мужчину, когда он потянул меня за собой к выходу из кухни… мимо стола с практически нетронутыми блюдами и мимо Индэвора, угрюмо созерцающего дно своей полупустой тарелки.
Стало так обидно, что я даже вырвалась. Вернее попыталась вырваться, однако Алекс лишь сильнее сжал мое запястье, неся какую-то чушь про позу номер двадцать семь. Тогда решила прибегнуть к хитрости, шепнув ему, что мне надо в ванную, но после я обязательно к нему присоединюсь. Изображать покорную овечку меня учили несколько долгих месяцев, поэтому в искренность сказанного пьяный нотариус поверил почти сразу. Вот только ни в какую ванную я идти не собиралась.
Зашла для отвода глаз в ту, что располагалась на первом этаже, постояла немного, слушая, как затихают неровные шаги мужчины, а потом, сняв новые туфли, которые изрядно натерли мне ноги, на цыпочках прокралась к входной двери. Полюбовалась на нее секунд десять, после чего резко развернулась и, чуть пошатываясь, отправилась обратно на кухню.
Рюмка коньяка, выпитая практически натощак, ударила и мне в голову. Не так, конечно, как Алексу, но тоже хорошо, раз я не сбежала, пока никто не засек, в Блэк-Лэйк и не заперлась там от похотливых нотариусов и прочей блондинистой "нечисти", а пошла высказывать Индэвору все, что накипело. Он по-прежнему сидел за столом, только спина его, неестественно ровная ранее, сейчас казалась сгорбленной.
— Что-то забыла? — проговорил, не оборачиваясь.
— Да! — стараясь злостью забить всколыхнувшуюся обиду, сказала я и, подойдя к нему сзади, положила на плечо руку, которая помимо воли соскользнула ниже и замерла на границе прохладной кожи мужчины и ворота его рубашки, в то время как сама я, чуть наклонившись к уху блондина, язвительно прошипела: — Забыла спросить… вы меня сюда спать пустили, чтобы было кого подкладывать под своих друзей, когда они остаются у вас ночевать, да? — и хотела уже гордо удалиться, хлопнув на прощание дверью, но он перехватил мою ладонь и, резко развернувшись на табурете, дернул меня на себя так, что я вновь оказалась у него на коленях, как тогда в машине.
И мне снова захотелось расплакаться, но показывать этому человеку свою слабость я больше не желала. Закусив до боли губу, гордо вздернула подбородок и открыто посмотрела в его светло-серые, чуть прищуренные глаза.
— И? — спросил мужчина, удерживая меня в положении сидя. — Как это прикажете понимать, ветреная мисс? — я скривилась, услышав такое обращение, и попыталась встать, но Индэвор не позволил. — Черт возьми, Блэр! — рявкнул он, прожигая меня взглядом. — Ты весь вечер флиртовала с этим… с Алексом, а под конец обвинила меня в сутенерстве. Это нормально?
— Я флиртовала?! — сказала и зависла, пытаясь осмыслить услышанное.
— Ну не я же, — поудобней усаживая впавшую в ступор меня на своих коленях, сказал Дэв.
— С чего ты это взял? — уточнила, когда дар речи вернулся.
— Видел, — просто ответил он.
— Глядя в свою тарелку? — вспылила я и со злой иронией добавила: — Ну, так должна тебя огорчить, она не гадальное блюдце, и истину не отражает. Я ни с кем не флиртовала, понятно? — обернулась в кольце его рук, чтобы посмотреть в лицо мужчине и, столкнувшись с чуть насмешливым взглядом, разозлилась окончательно: — Я не ветреная. НЕ ВЕТРЕННАЯ! Запомни это и… — запнулась, заметив, что он улыбается. — Да какого демона ты веселишься?! Меня практически насильно уводит в спальню твой пьяный дружок, а ты… — и замолчала, обижено поджав губы.
Мда… пить все-таки не стоило. Ни мне, ни, тем более, Алексу, который до коньяка был вполне адекватным человеком.
— Что я? — спросил Индэвор, когда пауза затянулась. Он, кстати, единственный из нас не притрагивался к алкоголю.
— Тебе было все равно, — проговорила, отворачиваясь, чтобы не показать предательских слез, навернувшихся на глаза.
Прижав меня спиной к себе, мужчина положил одну руку на мой живот, а второй принялся вынимать шпильки из рыжих волос.
— Ты что де… — забеспокоилась я, начав вертеться, но он перебил, сказав:
— Мне не все равно, Блэр.
И я замерла, перестав дергаться.
Не все равно, значит. Хм…
— Тогда почему ты не сказал ни слова Алексу? — сдув с лица упавшую прядь, потребовала от него объяснений. — В ситуации с Юджином, ты вступился за меня, а сейчас… просто промолчал.
— Рамп урод. Я видел, что тебе он неприятен. А Алекс… он, конечно, не умеет пить, но это не делает его плохим человеком. И тебе он явно понравился, судя по вашему общению. Если б не хотела, послала бы его вежливо или не очень, а ты сама с ним пошла…
— Как корова на закланье, — проворчала, чувствуя, что начинает кружится голова.
От прикосновений его пальцев к корням волос или от окончательно усвоившегося алкоголя? Надо было бы вспомнить об утихшей злости, проявить, наконец, характер и потребовать меня отпустить, но я продолжала сидеть, наслаждаясь теплом его сильных рук, расписанных мелкими царапинами, которые, как мне показалось еще днем, заметно примеркли. И я даже знала, почему. Мазь, одолженная соседом, была во истину чудотворной. Мои собственные синяки и ссадины заживали практически на глазах. Хуже дела обстояли со старым рубцом, но и он стал бледнее, потому легко прятался под слоем водостойкого тонального крема.
— Коровы не улыбаются палачу, — немного натянуто проговорил Индэвор и с легкой досадой добавил: — А ты поощряла его своими улыбками, Блэр. Зачем?
— Да разве же это улыбки? — я тряхнула головой, освобожденной от заколок, нашедших приют на краю стола, и с нетрезвой искренностью призналась: — Просто не хотела никого обижать и…
— И? — его тихий голос, раздавшийся возле самого уха, вызвал легкую дрожь, прокатившуюся по всему телу от моей опаленной дыханием мочки до кончиков пальцев. Это опьянило еще сильнее и, не успев остановить сорвавшееся с языка признание, я сказала:
— Последний раз, когда попыталась послать подальше пьяного мужчину, получила на память вот это, — перекинула распущенные волосы на другое плечо, стерла рукой полоску тональника с кожи, после чего чуть склонила набок голову, открывая взгляду соседа тонкую линию розового шрама, который должна была, как побелеет, удалить в клинике по настоянию Эрика. Но… не успела.
Дэв ничего не ответил, и это начало меня нервировать. Снова заерзала у него на коленях, желая не столько встать, сколько повернуться, но мужчина крепко прижал меня к себе, фиксируя положение наших тел, а, как только я успокоилась, ослабил хватку и, чуть наклонившись, коснулся губами мерзкой отметины на моей бледной коже. Врачи, которые месяц назад останавливали кровотечение, сказали, что повезло, так как не задета артерия. Рик же после их отъезда предупредил, что в следующий раз повезти может и меньше.
Я застыла, боясь пошевелиться. Жадно вслушивалась в собственные ощущения и, мысленно требуя сказать Индэвору "нет", продолжала наслаждаться его легкими поцелуями, покрывающими изгиб моей шеи. Наверное, я пожалею… да точно пожалею и скоро! Но заставить себя уклониться от ласки вот прямо сейчас — сил у меня не было.
— Расскажи, Блэр, — попросил мужчина, чуть сдвигая тонкую лямку вечернего платья, мешавшую ему целовать мое плечо.
И я снова не остановила его, не возмутилась тому, что он делает, и даже не попыталась привычно увильнуть от объяснений, бросив безликое "не будем о личном". Вместо этого сильнее откинула голову, открываясь для его ласк, и, опустив ресницы, начала говорить про "жениха".
— Мы познакомились с Эриком чуть больше года назад на вечеринке у одной моей знакомой. Хотя это скорее был званный ужин в лучших традициях светского веч… ум-м-м… чера, — рука сама зарылась в его волосы, пальцы впились в корни, сжимая и мягко оттягивая голову мужчины в сторону. — Дэв, я так не могу! — сказала, нервно облизав губы. Сидеть спиной к мужчине было даже удобно, потому что не требовалось смотреть ему в глаза, а, значит, можно было не краснеть от смущения за собственную смелость. — Ты определись сначала, чего тебе больше хочется: свести меня с ума или познакомиться с моими "тараканами"? — и опять ответа не последовало, только руки, обнимавшие меня, стиснули сильнее, а ноги, на которых я удобно расположилась, напряглись. Хм… а может, и плохо, что не видно лица. — Индэвор? — позвала осторожно, все еще не выпуская из пальцев прядь его волос. Хотела обернуться, но мне опять не дали.
Мужчина тяжело вздохнул, потом поцеловал меня в висок и повторил:
— Рассказывай, чудо.
— Значит, сведение с ума отменяется? — к собственному стыду, я испытала разочарование.
— Откладывается до знакомства с твоими "тараканами" — его тихий смешок заставил улыбнуться, а губы, вновь прижавшиеся к виску, снова закрыть глаза.
— Я тоже напилась… — призналась на всякий случай. — Если б не коньяк…
— Предлагаешь чаще тебя спаивать? — мне не требовалось видеть его, чтобы знать — он улыбается. Тонкие губы, чуть обветренные, упругие и в то же время нежные… Я не смогла отказать себе в удовольствии найти их на ощупь и провести подушечкой пальца по тонкой коже. — Блэр? — шепнул мужчина, целуя мою ладонь, и мягко напомнил: — "тараканы".
Вздохнула, собираясь с мыслями, и, опустив руку, принялась теребить пальцами собственные волосы. Слышала мнение, что такая форма рта — признак злого нрава… чушь! У Рика губы были полные, и по началу я считала их чувственными и красивыми, пока не привыкла видеть, как они кривятся в неприятной ухмылке, превращающей идеальное лицо мужчины в нечто хищное и отталкивающее.
— Моя история проста, как мир, — продолжила свой рассказ я. — Встретила прекрасного принца, который оказался последней сволочью. Ну, или я оказалась недостаточно хорошей принцессой для него, — и замолчала, раздумывая над тем, а не хватит ли об этом?
— Подробности, Блэр. Я жду, — Индэвор больше не удерживал меня на своих коленях, вместо этого он осторожно поглаживал мои плечи, очерчивая кончиками пальцев ключицы и контур висящей на шее кулона. Его движения успокаивали и расслабляли, снимая заряд пришедшей с воспоминаниями нервозности.
— Да какие тут могут быть подробности? — доверчиво откинувшись ему на грудь, вздохнула я. — Сначала все было, как в сказке. Цветы, подарки, походы в рестораны и прочие атрибуты конфетно-букетного периода. Потом мы стали парой и, незаметно для себя, я начала превращаться в живую куклу, которую Рик пытался из меня вылепить. Он никогда не жалел денег на создание идеала, в который медленно, но верно превращал меня… Дэв, я идеальна? — неожиданно для самой себя, спросила мужчину. И, запрокинув назад голову, посмотрела на него.
Наверное, это было не очень-то умно с моей стороны, потому что вместо ответа мужчина медленно наклонился и…
Я отстранилась, едва его губы коснулись моих. Струсила! Испугалась, как неопытная школьница на первом свидании. Чего? Сама не знаю. А так как из-за собственной реакции осталась без "сладкого" еще и настроение испортилось.
— Что не так? — сухо поинтересовался Индэвор.
— Ничего, — буркнула, глядя в сторону. — Просто… ты мог бы спросить хотя бы, прежде чем… — замолчала, понимая, что несу ерунду.
— Это и был вопрос, Блэр. Просто без слов, — ответил он, отпуская мои плечи. Я ждала, что он сгонит меня с колен, и даже подумывала встать сама, чтобы не было потом неловко и обидно, но вместо этого сосед принялся рисовать невидимые узоры на моих руках, постепенно спускаясь от поникших плеч к кистям. — Что случилось потом, чудо? Этот Рик тебя обидел? Шрам на шее… — голос мужчины изменился, и мне показалось, что ему трудно говорить на такую тему спокойно, — его работа?
— Его, — не стала скрывать я, с замирающим сердцем наблюдая за тем, как контрастируют его смуглые руки с моей бледной кожей. У соседа были большие ладони с узловатыми, длинными пальцами, покрытыми паутиной едва заметных царапин. Будто он постоянно обо что-то резался, или его кто-то кусал, или… не знаю даже. Захотелось спросить об этих странных шрамах снова, и больше не соглашаться на ответ про перекормленных крольчатиной куниц, но Дэв задал вопрос первым:
— И часто он тебя бил? — спросил ровным… слишком ровным тоном, чтобы я поверила в его спокойствие. И все равно не стала лгать или приукрашивать правду. Мне самой хотелось выговориться, а этот мужчина, даже получив отказ, по-прежнему был готов слушать. Рик бы залепил мне пощечину, если б я уклонилась от поцелуя, а потом заставил бы вымаливать прощение, ползая перед ним на коленях в эротическом белье. Впрочем… к этому мы пришли не сразу.
— Нет, не часто, — сказала я, продолжая следить за движением его пальцев, поглаживающих костяшки моих. — Сначала он просто слишком сильно обо мне заботился, не давая проходу и объясняя это беспокойством о моей неприспособленной к жизни персоне. Потом начал выбирать, с кем мне водить дружбу, а с кем нет, что носить, в какой цвет красить волосы, потому что рыжий считал вульгарным. И очень радовался отсутствию веснушек, которые тоже пришлось бы выводить, не обдели меня ими природа. Сам купил мне несколько сеансов эпиляции, гарантирующей долгосрочный эффект, и сам же смазывал потом раны после долгих часов пыток на столе косметолога. Он даже говорил, какой лак я должна наносить на ногти в тот или иной день. И все это исключительно для моего блага! Потому что у меня плохой вкус, но хорошая подоснова, из которой Эрик, как больной на всю голову художник, долгие месяцы ваял свой проклятый щедевр-р-р, — на последнем слове не смогла сдержать рычания. Злость и досада накатили одновременно, и если б не ласковые поглаживания мужских рук, я бы, наверное, вскочила и принялась ходить взад-вперед по кухне, мечтая что-нибудь расколотить.
— Тише, чудо, — шепнул мне сосед, прижимаясь губами к виску. — Это ничтожество больше тебя не тронет.
— Не тронет?! Ха! — я нервно усмехнулась. — Он уже пообещал, что найдет. А Рик слов на ветер не бросает. Да и выследить меня через сеть с помощью знающих людей не так и сложно, — добавила обреченно.
— Сложно, поверь, — Дэв оставил в покое мои руки и переключился на колени. На них тоже были ссадины, замазанные тональным кремом, и потому я невольно дернулась и накрыла его ладони своими, возражая против таких действий.
Идеальность… я так привыкла, что мужчине требуется именно она, что боялась показаться в своем натуральном виде, однако Индэвор мягко отвел в сторону мои кисти, и принялся расписывать невидимым орнаментом бедра. От коленных чашечек на инстинктивно сжатых ногах до края возмутительно короткого платья, очерчивая границу ткани, но не заходя за нее. Это завораживало, возбуждало и… напрочь лишало способности мыслить трезво. Впрочем, трезво я мыслить перестала еще с той рюмки, что выпила за столом. Трезвая я никогда не полезла бы к нему с разборками и уж точно не сидела бы на коленях, позволяя себя гладить. Потому что трезвой мне было бы страшно.
— Инд… девор… — пробормотала едва слышно и вцепилась в его предплечья, но и это не остановило мужчину.
— Хочешь узнать, почему здесь трудно отследить вход в интернет? — спокойно поинтересовался он, словно ничего такого и не делает вовсе.
Сглотнула, в очередной раз облизав пересохшие от волнения губы, и тихо сказала:
— Хочу… — сглотнула еще раз, после чего более твердо добавила: — Узнать, да.
Он тихо усмехнулся мне в шею, и я поплыла окончательно. Какой, к черту, интернет? Какой Рик? Какие разговоры?! А вот от еще одной порции коньяка для смелости я бы, пожалуй, не отказалась, но Алекс уволок бутылку с собой.
— Потому что мы с Лиамом об этом позаботились, тоже наняв в свое время знающих людей, — целуя меня за ухом, сказал мужчина.
— Умгум… — пробормотала невнятно. Ресницы дрожали, руки, колени — тоже. А он продолжал ласкать меня, едва касаясь и не нарушая установленных платьем рамок. И это лишь сильнее заводило, заставляя желать большего. Не выдержав нежной пытки, я издала тихий полувсхлип-полустон и, инстинктивно выгнувшись, расслабила ноги.
Он воспринял это, как приглашение. Резко развернул меня, наклонил назад и впился губами в чуть приоткрывшийся рот. А я запустила обе руки в его распущенные волосы, словно хотела, не дать ему разорвать наш шальной поцелуй. Не нежный, не легкий, как его прежние ласки, а по-взрослому глубокий и яростный, словно мы оба дорвались, наконец, до того, чего так долго желали и оттягивали, разжигая аппетит.
Все испортил Алекс. Вернее как испортил… Просто дал мне шанс отвлечься и сообразить, наконец, что кухня — не лучшее местно для таких пикантных сцен. Особенно, когда в доме ребенок и гость. Спотыкающиеся шаги и заунывное: "Где же ты, принцесса-а-а?" не услышал бы только мертвый. А мы оба были очень даже живы, хоть и дышали тяжело. Я отстранилась первая, придержав голову Индэвора, который инстинктивно потянулся ко мне. Посмотрела в потемневшие глаза мужчины, потом перевела взгляд на открытую дверь, за которой слышалась возня спускающегося по лестнице нотариуса, снова на соседа и, прильнув к его губам лишь на короткий миг, выдохнула:
— Не сегодня, Дэв.
— Издеваеш-ш-шься? — серо-черные глаза его сузились, а влажные от поцелуев губы дрогнули, но так и не растянулись в улыбке.
— Правду говорю, — сказала я и кивнула на дверной проем.
— Рыжик, ты где-е-е? — донеслось из холла. Судя по удаляющимся шагам, Алекс пошел искать меня в ванной.
— Я его выгоню домой, — совершенно серьезно пообещал мне Раш.
— Нельзя, он же лыка не вяжет.
— Вяжет, — возразил Индэвор и, немного подумав, решил: — Такси вызову.
— Не надо, — я провела кончиками пальцев по его шероховатой от короткой щетины щеке и улыбнулась. — Даже хорошо, что так вышло.
— Хорош-ш-шо? — не скрывая легкого раздражения, уточнил мужчина. — Что же тут хорошего, Блэр? Если б не Алекс и его коньяк, мы бы продолжили начатое.
— Если б не Алекс и его коньяк, — моя улыбка стала шире, а в глазах заплясали смешинки, — мы бы ничего и не начали.
— Хм… — он сделал вид, что задумался. — Резонно.
— А то ж! — окончательно развеселилась я и, повернувшись к столу, окинула жадным взглядом кучу нетронутых вкусностей. Неутоленный сексуальный голод, судя по всему, трансформировался в обычный. Я как-то вдруг осознала, что жутко хочу есть. Нервозности больше не было, обиды и страхи попрятались по углам, а настроение, напротив, сделало гигантский скачек вверх.
Без труда угадав мои мысли, Индэвор потянулся, чтобы поставить мою тарелку рядом со своей, и, устроив меня так, чтобы было удобно есть, а не целоваться, спросил, что положить? К моменту, когда на кухню завалился расстроенный моим исчезновением Алекс, мы во всю ужинали.
— Эй? — возмутилось это шатающееся создание с растрепанными золотистыми волосами и в расстегнутой до пупа рубашке. — Так это что же… Вы встречаетесь?! — воскликнул он.
Мы с Дэвом переглянулись. Я сунула в рот очередную порцию удивительно вкусного салата, а он спокойно ответил:
— Да.
Я закашлялась, подавившись едой. И сосед, легонько похлопав меня по спине, предложил водички. Выпила — полегчало. Алекс же, явно приговоривший в спальне вторую бутылку коньяка, грустно повздыхал, что мое сердце и прочий ливер уже заняты, потом радостно поздравил нас едва ли не со свадьбой, после чего присел рядом с Дэвом за стол и доверительно сообщил:
— Ну, ты же понимаешь… мне тоже надо. Очень-очень. Сейчас. Я уснуть без секса не смогу.
— Посмотри порно. В сети этого добра хватает, — продолжая невозмутимо наворачивать давно остывший ужин, предложил ему Индэвор.
— А может, — "златовласка" замялся, виновато поглядывая на меня, что слегка напрягало, и, перейдя на громкий шепот, который не услышал бы лишь глухой, сказал другу: — А если я шлюху закажу? Ничего?
— Да, пожалуйста, — отодвигаясь от пьяного приятеля, ответил хозяин дома. — Через полчаса привезут.
— Тогда дай телефон, — тут же потребовал воодушевленный… кхм… "кобель" и, видя вопросительно поднятую бровь Раша, принялся оправдаться: — Мой наверху и… разрядился он.
Не знаю, поверил ли в такую отмазку Дэв, но мобильник любвеобильному приятелю дал. Довольный Алекс, схватив его, пошел звонить в холл, а мы снова остались вдвоем.
— Тебя ведь не будет смущать, если он… — сосед замолчал, не договорив, а я, помахав перед лицом рукой, мол, сейчас доем и скажу, дожевала очередную порцию салата, запила водой, которую Индэвор налил мне в фужер из графина еще в прошлый раз, и легкомысленно отшутилась:
— Мне-то какое дело, кого твой друг заказывает в постель? Лишь бы от меня отстал.
О том, что дело мне, оказывается, есть до приехавшей вскоре женщины, я поняла, как только она по-хозяйски вошла на кухню и заявила:
— Ну что, Индюш, больше трех месяцев без наших игр не вы… — и осеклась, увидев меня, удобно расположившуюся на коленях мужчины.
Красивое лицо брюнетки вытянулось, глаза зло сверкнули.
— Я ей пытался сказать, но она не слушала, — вслед за гостьей в кухню просочился и открывавший ей дверь Алекс.
— Ивон, ты работать приехала? — спросил брюнетку Дэв. Та не ответила, плотнее сжав красиво накрашенные губы. — Ну, так иди и работай. Твой клиент он, — кивнув на явно озабоченного нотариуса, пожирающего глазами заказную шлюху, Раш посмотрел на притихшую меня и ласково поинтересовался: — Помнишь, я обещал тебе пирог с яблоками, чудо? Будешь? — нахлынувшие воспоминания вызвали улыбку.
Черноглазая жрица любви так резко развернулась, что нас обдало ветром от ее взметнувшихся в воздух волос. Громко стуча каблуками, она вылетела из кухни, утащив за собой Алекса едва ли не за шкирку. Когда шаги этой парочки затихли, я не смогла сдержать любопытства:
— Кто она тебе? — спросила шепотом.
— Бывшая, — обычным тоном ответил Индэвор.
— Твоя бывшая — шлюха?! — воскликнула я и тут же зажала себе рот рукой, испугавшись, что меня слышали.
— Моя — шлюха, твой — садист… Да мы просто созданы друг для друга, не находишь? А, Блэр? — и, подмигнув, пересадил меня на свободный табурет, чтобы достать из духовки холодный пирог, отрезать от него кусочек и накормить им меня… не давая при этом взять лакомство в руки.
Как после такого десерта мы снова не начали целоваться — не знаю. Потом же было просто не до этого. Сначала зазвонил телефон Раша, затем зашел стрельнуть сигаретку водитель машины, который привез из борделя Ивон. Следом в сопровождении Рэма, радостно виляющего хвостом, спустился крайне недовольный Диран. Правда, он быстро повеселел, узнав, что Ив явилась не по папину душу, а "поговорить" с дядей Алексом. В результате, прихватив с собой половину пирога, мы с мальчишкой удалились наверх обсуждать будущую охоту, а Дэв остался беседовать с бородатым крепышом, курившим на крыльце. Судя по их поведению, мужчины были хорошо знакомы. Впрочем, оно и понятно: когда бывшая подруга — девочка по вызову, волей не волей будешь знать ее шофера.
