Н. Добрюха пытался намекнуть, что-де Берия выпустил Хрусталева чуть ли не как соучастника преступления. Еще раз напоминаю, что Берия не командовал охраной Сталина. До того момента, как с Иосифом Виссарионовичем случилась беда, его охраной командовал лично Игнатьев — министр госбезопасности. Хрусталев же был арестован потому что, он, будучи начальником выездной охраны, отвечал за безопасность главы Советского правительства в тот период. И уж если с подопечным случилась беда, отвечает за это именно руководитель той группы охраны, которая в момент случившегося несчастья находилась при охраняемом лице. А вот выпустили его быстро именно потому, что Берия практически мгновенно установил, что Хрусталев ни в чем не виноват. Но зря выпустил. Потому что его тут же отправили на тот свет те, кто хотел скрыть все следы своего чудовищного преступления — Хрущев и его присные. Подержи Берия Хрусталева в тюрьме и выпусти он его чуть позже — может, и дожил бы он до пенсии. Потому намекать на самоубийство Хрусталева у Н. Добрюхи не было и не могло быть оснований. В охрану Сталина брали психически очень уравновешенных людей, которые ни при каких обстоятельствах не теряли головы. Но в одном Добрюха прав — Хрусталев явно осознал, что при условии выписывания направления на анализы на его имя и тем более после получения их результатов не мудрено, что каким-то образом он невольно стал соучастником убийства человека, которому был так предан, о чем и поведал Л. П. Берии. Потому и был выпущен на свободу очень быстро. Но тут до него и дотянулись Хрущев и K°, а заодно и еще до двух охранников. — A. M.
