Евнон увел войско на восток, оставив вместо себя Даргана. Дарган упивался временной, но все же властью, надеясь на то, что случай вновь поможет ему, лишив жизни Евнона, как помог убрать с дороги его сына.

— Жрица Зимегана ждет тебя вечером в своем шатре.

Мечты Даргана прервала младшая жрица, тихо подошедшая к его повозке, у входа в которую он сидел. Дарган недовольно поморщился. «Наглая толстушка, она не соизволила назвать меня вождем или господином». Вслух же повелительно произнес:

— Передай Зимегане, я приду на закате.

Газная поклонилась и торопливо зашагала к шатру главной жрицы. Шатер стоял особняком на краю стана. Зимегана не любила жить в повозке, как большинство соплеменников, и при первой возможности ставила шатер, чтобы быть поближе к матери-земле, которая, со слов жрицы, питала ее силой.

«Что понадобилось колдунье? — встревоженно подумал Дарган. Со времени, как он вернулся с войском Горда, она ни разу не подошла к нему. — Зимегана говорила перед походом, что даст знать, когда придет время. Может, настала пора действовать?»

Дарган пригнулся, вошел в шатер. Жилище, освещенное внутри двумя лучинами, можно было бы назвать скромным, если бы не посуда из золота, серебра и бронзы, предназначенная для совершения священных обрядов. В остальном обстановка состояла из развешанных по стенам пучков трав, сушеных лапок мелких птиц и животных, всевозможных амулетов из камня, дерева и кости. Особняком стоял деревянный сундучок и несколько различной формы глиняных сосудов, а также корзина с крышкой, сплетенная из прутьев ивы, в которой что-то шипело и шуршало.

— Зачем звала? — кивнув жрице, произнес Дарган с плохо скрываемым недовольством.

«Кажется, будущий предводитель аорсов забыл, что старшую жрицу подобает приветствовать с почтением. Иначе судьба человека, проявившего неуважение, может измениться в плохую сторону».

Зимегана пронзила Даргана змеиным взглядом. Он смутился, опустил голову.

— Или ты забыл о нашем разговоре перед походом?

— Нет. Я слушаю тебя. — В голосе Даргана поубавилось присущей ему спеси.

— Разговор будет долгим. Садись. — Зимегана указала на кошомную постилку, на которой стояли кушанья и глиняный кувшинчик с вином.

Дарган опустился на кошму, подобрал ноги под себя. Жрица села напротив, разлила по чашам вино. Отпив из чаши терпкого, кисло-сладкого на вкус красного вина, Дарган резковато спросил:

— Почему мы столько времени бездействовали? Сколько еще ждать?

Нетерпеливость гостя начала раздражать Зимегану.

— Ты опять невежлив. Сиди, пей вино и слушай, что буду говорить я! — В ее голосе вновь появился металл.

Это заставило Даргана подчиниться. Жрица своим повелительным тоном и поведением дала понять — он второй. Дарган осознал, что не ощутит всей полноты власти, пока будет находиться под влиянием этой женщины. Но он потерпит, а когда станет вождем…

— От торопливого охотника добыча бежит. Я уже говорила, ты узнаешь что делать, когда настанет время. Я не собираюсь повторять вновь…

— Но почему мне нельзя попробовать стать верховным вождем? Думаю, самое время. Евнон ушел с войском в земли алан, а иной силы, способной противостоять мне, я не вижу. На моей стороне многие роды, знатные воины и старейшины, недовольные Евноном.

— Ты глуп. Хочешь стать повелителем при живом Евноне? Аорсы не поддержат тебя, и твоя власть будет кратковременной. Но это не все. Подумай, что будет, если он вернется со своим многоопытным войском? Тебе не быть вождем, пока он жив. — Зимегана замолчала, что-то обдумывая, а затем продолжила: — Будем ждать. Возможно, великое светило соблаговолит помочь нам. Евнон может не вернуться из похода, а Умабий еще слишком молод и неопытен. Опасность будет исходить только от Горда. Но, несмотря на то, что воины уважают его, он чужак, и нам без труда удастся изгнать его.

— А если Евнон вернется?

— Смерть будет ждать его. Ему не удастся избежать ее еще раз.

— Ты уже пыталась сделать это?

— Перед кочевкой он приходил ко мне и просил предсказать ему, чем закончится поход. Я постаралась отговорить его, но он остался таким же упрямцем, как и раньше… Если бы он остался и отослал войско с Гордом и Умабием, то ты уже стал бы предводителем аорсов.

— С тобой? — Дарган усмехнулся.

— А что, разве я не могла бы быть женой вождя? — Зимегана одарила Даргана игривым взглядом, встала, взяла опустошенный кувшин и, покачивая бедрами, направилась к амфоре с вином. Дарган опешил. Такой неприступную и строгую жрицу он видел впервые. Но ведь и она женщина. Во время беседы Дарган не забывал о вине, до которого был большой охотник. Оно-то и заставило посмотреть на жрицу по-другому и навеяло мысли, далекие от того, о чем они говорили.

Жрица нагнулась, чтобы наполнить кувшин. Льняная ткань длиннополой рубахи обтянула тугие ягодицы женщины. Дарган, наблюдая за ней исподлобья, облизнул губы. Вино окончательно прогнало внутреннюю робость, испытываемую многими во время общения с повелительницей змей. Теперь в нем проснулось иное чувство. Вожделение все больше и больше охватывало его. Ему захотелось взять ее здесь и сейчас. Схватить, поднять на руки, бросить на пол и грубо овладеть ею, доказав самому себе, что он не только не боится, а даже наоборот — может повелевать ею.

Когда Зимегана подошла и поставила кувшин, Дарган встал, шагнул к ней. Его длинные сильные руки обхватили ее. Она не сопротивлялась. Губы Даргана впились в полуоткрытый от удивления рот. Запах, исходивший от него, был неприятен Зимегане, но в этом мужчине чувствовалась огромная плотская сила, а она многие годы не испытывала мужской ласки. Влажные губы коснулись мочки уха и стали медленно перебираться по нежной коже шеи к ключице. Из груди жрицы вырвался стон, тело затрепетало. Дарган сгорал от нетерпения. Его ладони скользили по гибкой спине, ягодицам, плоскому животу. Он чувствовал, момент настал — она в его власти. На миг отстранившись, он рванул ворот рубахи на Зимегане. Тело женщины обнажилось. Его широкая ладонь охватила маленькую белоснежную грудь.

Волна желания окатила Зимегану, присущие ей расчетливость и хладнокровие отступали перед чувством. Дарган прижал ее к груди. Еще миг, и это случится. Мысли Зимеганы разбегались: «Может, отдать ему свое тело и этим еще больше привязать его к себе?.. Нет!» — жрица не поняла, подумала она или произнесла последнее слово вслух. В тот же миг Дарган ощутил, как острое жало жертвенного ножа уперлось ему между лопаток. Это охладило его пыл. Но еще больше его отрезвил ледяной взгляд Зимеганы и ее голос:

— Остановись! Не забывай — я жрица.

Дарган отступил, ошалело посмотрел на ту, что мгновение назад с удовольствием, безропотно принимала его ласки.

— Не торопись. Я приготовлю напиток, который даст тебе любовные силы, еще тобою не испытанные. — Зимегана улыбнулась, жертвенный нож вернулся в ножны. Жрица подошла к сундуку, открыла крышку. Вернулась она с кожаным мешочком. Наполнив чашу вином, бросила в нее щепоть порошка, протянула Даргану:

— Пей.

— А может, ты хочешь отравить меня?

Зимегана засмеялась, глаза лукаво прищурились:

— Ты мне еще понадобишься.

Ее поведение снова вызвало в нем влечение. Сомнения и опасения улетучились. Он медленно выпил вино и почувствовал, что желание в нем нарастает. Выплеснув остаток на пол, Дарган отбросил чашу и, не в силах сдерживать себя, шагнул… в туман.

Проснулся он от холодного прикосновения. Что-то скользило по его обнаженному телу, перебираясь с ноги на живот. Дарган открыл глаза. То, что он увидел, привело его в ужас. Большая серая змея, шевеля раздвоенным языком, подползала к его груди. Вскрикнув, он отбросил гада и откатился в сторону. Змея приподняла голову, приняв боевую стойку, зашипела.

«Неужели жрица обратилась в змею?» — От мысли, что он переспал со змеей, к горлу подступила тошнота. Не отрывая взгляда от отвратительного создания, он стал отступать к выходу.

— Боишься. Правильно. Повелительницу змей надо бояться.

Дарган обернулся на голос. Зимегана стояла у входа. Растерянный вид гостя рассмешил жрицу. Звонкий, с издевкой смех резанул слух Даргана. По спине вновь проползла змея, только теперь другая — невидимая. Скорее не змея, а маленькая противная змейка, имя которой — страх.

Жрица приблизилась к гаду и быстрым неуловимым движением схватила чуть ниже головы:

— Ты опять убежала, проказница.

Змея извивалась, пытаясь вырваться, но Зимегана, крепко держа свою подопечную, подошла к корзине, откуда накануне Дарган слышал шипение. Жрица бросила в нее змею, накрыла крышкой, обернулась к Даргану. Он торопливо одевался.

— Спешишь к любимой жене? А что ты будешь делать, если однажды проснешься и обнаружишь, что она превратилась в водяную крысу? — Смех Зимеганы вновь заполнил шатер, приведя в бешенство Даргана. Быстро одевшись, он заспешил к выходу, споткнулся об чашу, брошенную им минувшим вечером, с трудом удержался на ногах. Смех жрицы стал еще сильнее. Дарган выругался, выбежал из шатра.

— Я призову тебя, когда ты мне понадобишься, — долетели до него слова Зимеганы.