Понимая, как сложно это сделать, Мстислав знал: нужно придумать что-то совершенно неожиданное. Он много размышлял об этом, но ни к нему, ни к Григорию, с которым он продолжал советоваться, никакое решение в голову не приходило.

В следующем году Мстиславу пришлось думать совсем о другом. В Новгороде была очень холодная зима, вымерзли озимые, и снег лежал до тридцатого апреля. Потом, когда снег растаял, вода затопила поля; из-за неурожая и отсутствия припасов возник голод. Как же Мстислав мог не помочь своему любимому городу, своему бывшему княжеству (впрочем, он не оставил бы в беде и другое княжество)? По приказу Мстислава туда послали много еды; о том, чтобы еду послали Ставру Гордятичу, Мстислав распорядился отдельно, указав, что именно нужно посылать. Он знал, что его заботу о старом боярине очень хвалили, не понимая, что заботится он о Василисе. Отдельные распоряжения Мстислав дал и насчет своего тестя, новгородского посадника. До окончания голода была отменена выплата Новгородом пошлин.

Уже в следующем, 1027 году Новгород жил нормальной жизнью и возобновил торговлю с иноземцами (купцы плавали на судах в Данию и Голландию). В том же году к Мстиславу, который лежал в постели, недавно проснувшись, пришла совершенно неожиданная мысль. Подождав, пока проснется Ульяна, он обнял и расцеловал жену.

Мстислав призвал в Киев двух своих братьев, двух старших сыновей, еще некоторых князей и объяснил им, что они должны делать. Затем князья вернулись в свои города. Если в Полоцке что-то и узнали, то могли подумать лишь о каком-то совещании, их не касавшемся.

Во время этого совещания Мстислав сказал всем, когда они должны повести свои войска к Полоцкому княжеству. Поскольку расстояние у них было разное, он рассчитал, во сколько каждый должен начать, чтобы границу все перешли одновременно. Лишь в таком неожиданном и мощном нападении (не только в один день, но и в один час) Мстислав видел единственную возможность разрешить задачу.

Его братья Вячеслав, князь смоленский, и Андрей, князь владимирский, его сыновья Изяслав, князь курский, и Ростислав, князь туровский, сын Святополка Брячислав, князь клецкий, сын Давыда Игоревича Всеволодок, князь городницкий, все три Олеговича перешли границу в назначенный час. Вспомнив о том, что два Изяслава погибли в битве, Мстислав послал полк, который присоединился к войску его старшего сына. Братьев Ярополка и Юрия, находившихся слишком далеко, Мстислав решил не звать в этот поход. Олеговичи вместе с отрядом торков, которыми командовал боярин Иван Войтешич, взяли город Борисов, названный в честь нового полоцкого князя, брата уже умершего Глеба, и пошли к Минску. Изяслав взял Логожск и направился к городу, названному по имени его тезки, сына Рогнеды, который уже осадили его дяди. Там был князем сын Бориса Всеславича, пытавшийся бежать к отцу, но на пути схваченный Изяславом. И с ним, и с другими пленными обращались так мягко, что жители Изяславля, осажденные теперь тремя князьями, узнав об этой мягкости, сдались в первую же ночь осады. Олеговичи вместе с Войтешичем и торками взяли Минск, а остальные (подошло и новгородское войско) – Полоцк, который даже не оборонялся при таком натиске.

Мстислав сделал Изяслава князем полоцким. Свергнутого Бориса Всеславича, его братьев, сыновей и племянников он отправил к Черному морю, откуда тех на ладьях повезли в Ромею.

В народе с восхищением обсуждали все это и нередко говорили, что Мстислав, пожалуй, даже лучше своего отца. «Мстислав Владимирович не любит насилия, – сказал один киевлянин, – однако же он взял Полоцкое княжество, что не удавалось Владимиру Всеволодовичу. Не сам брал, но сам все подготовил, осенила его нежданная мысль. Да, такого великого князя у нас еще не было».