Глава 14

Поход к югу на дикое племя ягов был первым самостоятельным военным походом Буса Белояра. На этот раз многоопытный воевода Богумир остался в Кияре. С княжичем были отправлены молодые воины, присланные по зову Даженя князьями русов и яров. Пять колонн по тысяче конных в каждой двигались широким распадком, прикрывшись головным и боковыми дозорами.

Богумир, уже дважды водивший ратных против ягов, дал княжичу на прощание несколько советов. Теперь Белояр мысленно представлял себе, как бы он поступил, окажись громадное войско врага за тем или иным поворотом заросшего извилистого ущелья. Следовавший рядом Мирослав заметил строгость его лица:

– Не переживай, князь! Встретимся – решим, как бить будем проклятых дикарей. Князь берендеев Сережень обещал ведь твоему отцу, что глаз с ягов не будет спускать. Эти заросшие склоны для его рода – дом родной! Верю – не подведет, повестит в срок.

– Спасибо, Мирослав! Я больше думаю сейчас об отце, чем о битве. Отчего он был так холоден при расставании? Почему столь поспешно направил меня к берендеям? Зачем дал лишь пять тысяч? Ведь ягов будет гораздо больше? Уж не хочет ли отец таким образом наказать меня за Христа?

– Берендеи пополнят наши ряды, князь! Сережень приведет много ратных. А там… будем вместе молить Триглава, чтоб послал нам удачу. Мы все верим в твою звезду, князь, она ведь не зря появилась над Алатырем в день твоего рождения!

В этот момент вдалеке показались несколько всадников, несущихся во весь опор. Бус повелительно поднял руку вверх, приказывая русам остановиться. Звон камней, вылетающих из-под конских копыт, становился все звонче. Наконец всадники достигли княжича и натянули удила.

– От князя Сереженя!! Войско ягов разграбило семь наших поселений и теперь гонит пленных и скот в сторону Гирканского моря. Князь встретит тебя сегодня к вечеру. С ним будет около тысячи конных, больше не успел собрать.

– А сколько ягов?

– Тысяч десять всадников и большой обоз. Нам велено указывать тебе дорогу в горах, князь Белояр.

– Хорошо. Старший – со мною, остальные под команду тысячников! Идем к морю.

К вечеру князь берендеев действительно спустился с перевала в ущелье. Войско встало на ночлег до заката, найдя много свежей сочной травы. Оба князя и тысячники собрались для трапезы и совета в шатре Белояра.

Многочисленные костры играли в темноте долины, словно звездные россыпи в ночном небе. Кто-то жарил над углями сочный кусок от забитого к ужину коня из специально взятого для этих целей табуна, кто-то уже похрапывал, расстелив попону и положив под голову седло. В кустах перелетали светлячки, цикады неумолчно пели свои бесконечные песни. Ночь была тепла, от реки не поднималось даже легкого дыхания тумана. Изредка перекликались расставленные вокруг лагеря часовые.

Неожиданно раздалась низкая нота долгого волчьего воя. Ему вторил еще один. Пасшиеся неподалеку спутанные кони встрепенулись, насторожили уши и прекратили жевать траву. Еще раз завыл невидимый серый разбойник. Табун двинулся с места, постепенно раскручиваясь по кругу. Несколько дежурных русов бросились к встревоженным животным.

– Это яги!! – вскочил на ноги Сережень. – Хотят разогнать наших лошадей. Со мной есть собаки, попробую перенять этих наглецов. Прикажи усилить дозоры, князь, эти нелюди ползают неслышно, словно змеи. Могут зарезать спящих!

Князь берендеев и сам беззвучно скрылся во мраке. Спустя несколько минут послышался злобный лай десятка громадных боевых молосских догов. Донеслись крики, звон мечей, вопль раздираемого на части мощными челюстями человека. Ночной лагерь проснулся, загорелись сотни факелов. Словно две руки, огненные линии охватили место ночной стычки.

Сережень оказался прав. Прошло еще немного времени, и к шатру Буса Белояра берендеи притащили трех лохматых, бородатых, одетых в грубо выделанные оленьи и лосиные шкуры людей. Один явно доживал свои последние минуты: на месте левой руки у него торчал измочаленный мясной обрубок с белеющей костью. Кровь покидала тело широкой струей, и никто не спешил ее попытаться остановить.

– Много их было? – вопросил княжич.

– Еще четверо остались на месте. А сколько всего – один Чернобог ведает! Дозволь выведать у этих?

– Я сам.

Бус подошел к раненому, наклонился, всмотрелся в горящие ненавистью глаза:

– Ответь, кто вас послал, и сколько сюда пришло, и я спасу твою жизнь, обещаю. Еще не поздно остановить кровь.

Ответом был лишь скрип зубов.

– Прикончи его, Мирослав! Отвага врага тоже должна заслуживать уважения. Пусть не мучается.

Яга оттащили за предел освещенного круга костра. Короткий удар меча он встретил так же молча.

Бус повернулся к оставшимся пленным. Один, более старший, был обуян не меньшей злобой, чем только что прирезанный Мирославом. На лице второго читались растерянность и испуг. Княжич заговорил с первым:

– Теперь ты! Имя князя и где стоит все ваше войско!

В ответ молчание и горящие бешенством глаза.

– Мирослав!.. Здесь, на месте!

Свист лезвия, голова отделилась от туловища и, словно специально, покатилась к последнему оставшемуся еще в живых ягу. Тот не выдержал:

– Я скажу! Все скажу, только не убивайте!!!

Допрос был недолог. Узнав все, что хотел, Бус отошел от пленного и присел на седло. Мирослав выжидающе смотрел на князя, не стирая кровь с обнаженного меча.

– Нет, не надо! – ответил, наконец, на немой вопрос княжич. – Пусть уходит.

Он вновь подошел к пленнику и сам разрезал связывавшие руки и ноги ремни.

– Ступай к своему князю Скотеню и скажи, что я, Бус Белояр, даю ему возможность уйти живым и спасти своих людей. Пусть оставит весь полон, скот и вещи, что взял у берендеев. Если же он хочет драться, то пусть ждет там, где река впадает в море. Я приду туда завтра к обеду! Ты все понял?

Молодой парень закивал столь быстро, что Бусу даже захотелось придержать его подбородок.

– Проведите его через наше войско и проследите, чтоб ушел невредимым. И всем отдыхать, выступаем, как только Дажьбог явит нам лик свой из-за вершин.

Когда в шатре остались лишь Бус, Сережень и Мирослав, князь берендеев спросил:

– Неужели ты веришь, что Скотень испугается твоих слов и уйдет?

– Нет, не верю.

– Тогда зачем ты…

Князь не успел договорить, его перебил Мирослав:

– Неужели ж непонятно? Яги будут ждать там, где река выходит из гор и впадает в море. Ты ведь сам рисовал нам на песке это место, Сережень! Если принять бой на выходе из ущелья, то их превосходство в людях Скотеню ничего не даст! Мы будем биться лоб в лоб. Верно, князь?

Бус улыбнулся:

– Я зря поставил тебя над тысячей, Мирослав. Тебя нужно было назначать главным воеводой. Но в одном ты не прав! Это они будут биться в лоб, мы же ударим и сзади. Ты сможешь провести своих воев и тысячу моих через горы в обход ягов, Сережень? Выйти к морю и в нужный момент внезапно ударить по ним сзади?

Князь берендеев просветлел лицом:

– Ты действительно велик, Бус! Конечно, смогу!! Только выходить надо, едва начнет сереть. Нужно будет перевалить через две гряды, хотя и невысокие.

– Ты будешь старшим в том отряде. Делай, что и как захочешь, но к тому времени, когда твоя тень станет равна самому тебе, ваши мечи должны быть готовы к бою.

– Я сделаю это, князь!!!

Бус повернулся к Мстиславу:

– Ступай, скажи своим сотням, что сон будет недолог. Ты пойдешь вместе с берендеями, Мирослав. Полагаюсь на твой ум и холодную ярость, брат мой по вере…