Глава 4
Харальд
Кейла поднялась на высокую дворцовую башню, зная, что с раннего утра сюда заступит в дозор Харальд. С появлением во дворце Рафаила у Кейлы стало гораздо меньше возможностей для тайных встреч с Харальдом. Рафаил негласно и упорно преследовал Кейлу своим неотступным вниманием.
Вот и сегодня Кейла решилась подняться на дворцовую башню к своему возлюбленному лишь после того, как увидела, что Рафаил спозаранку ушел в город с очередным поручением от Калокира.
– Супруг не хватится тебя? – выразил опасение Харальд, обняв хазаринку за плечи. – Сфенкел страшен в гневе!
– Сфенкел спит как убитый, после вчерашней попойки, – сказала Кейла, теснее прижимаясь к Харальду.
Здесь, на высоте, вовсю гулял довольно сильный юго-западный ветер, принесший на своих воздушных крыльях дыхание весны. Сверху было хорошо видно, что на окружающих Преслав полях и пастбищах снега совсем не осталось. Ближние и дальние леса на склонах невысоких гор подернулись зеленой дымкой из свежей листвы.
Город, раскинувшийся в излучине двух рек, Камчии и Тичи, с высоты казался ковром из красноватых черепичных крыш, укрывшим огромный холм Зыбуите и низменность между оврагом и берегом Тичи. Над тесным скопищем домов в нескольких местах возвышались белокаменные церкви с золотыми крестами на куполах, самый большой храм соседствовал с царским дворцом, заслоняя собой полнеба.
Харальду хотелось поболтать с Кейлой, полюбоваться ее глазами и улыбкой. Кейла же страстно жаждала поцелуев. Она висла на шее у Харальда, подставляя ему свои горячие пунцовые уста. Наконец Кейла добилась своего. Двое влюбленных слились в долгом поцелуе.
– Мы еще увидимся сегодня? – прошептал Харальд, заботливо заслоняя собой хазаринку от порывов ветра.
– Не знаю, – прошептала в ответ Кейла. Вдруг она добавила: – Любимый, я должна сказать тебе нечто важное. Ребенок, которого я ношу под сердцем, на самом деле твой, а не Сфенкела.
Кейла пытливо заглянула Харальду в очи, голубые, как небеса у них над головой. Ей была важна его реакция.
Харальд улыбнулся и прижал Кейлу к себе.
– Получается, что ты моя жена, а не Сфенкела.
– Конечно, твоя! – прошептала Кейла.
– Я поговорю со Сфенкелом, и он разведется с тобой, – сказал Харальд.
– Ты с ума сошел! – испугалась Кейла.
– Что же нам тогда делать? – спросил Харальд.
– Мы просто убежим! – с улыбкой ответила Кейла. – Земля велика, и для нас двоих найдется где-нибудь укромный уголок.
– Для нас троих, – прошептал Харальд, мягко коснувшись рукой живота хазаринки.
Кейла вдруг вытянула руку и указала пальцем на дальнюю дорогу, идущую к Преславу со стороны горных проходов. Там виднелась длинная колонна всадников.
– Гляди, Харальд! Первый купеческий караван перевалил через горы в этом году.
Харальд поглядел туда, куда указывала ему Кейла, и нахмурился.
Несколько долгих мгновений он пристально вглядывался в даль, затем с тревогой произнес:
– Нет, Кейла, это не торговый караван. Это идет ромейское войско!
Прыгая через две ступеньки, Харальд бегом устремился вниз.
Кейла поспешила за ним, но быстро отстала, путаясь в своем длинном платье.
В цитадели Преслава загудели боевые трубы русичей. Это был сигнал общего сбора.
Сфенкела дружинникам пришлось окунуть головой в ушат с холодной водой, дабы пробудить его от хмельного сна.
Ромейское войско, подойдя к Преславу, разбило стан на равнине напротив южных ворот. Во враждебности ромеев сомневаться не приходилось. Захватив за пределами городских стен двух русичей, которые возвращались с рыбалки, ромеи отрубили им кисти рук. Отправляя этих несчастных обратно в город, ромеи велели им передать русским воеводам, что Иоанн Цимисхий готов пощадить всех русов, если те выйдут за ворота без оружия.
Условие Цимисхия привело Сфенкела в ярость. Он построил в боевой порядок свой восьмитысячный отряд и приказал открыть ворота. Выйдя из города, русичи двинулись на ромеев в пешем строю, оглашая воздух боевым кличем.
Ромеи спешно выстроились в глубокую фалангу, их было намного больше, чем славян.
Выйдя из рядов своей дружины, Сфенкел, потрясая копьем, стал вызывать на поединок любого храбреца из вражеского войска. Какой-то ромейский военачальник принял вызов и поскакал на Сфенкела верхом на большом гнедом жеребце. Сфенкел подпустил ромея поближе и метнул в него копье. Пущенное с огромной силой копье наповал сразило коня, пробив защитный чепрак из толстой кожи. Вражеский военачальник, поднявшись с земли, смело двинулся на Сфенкела, размахивая блестящим мечом. Он был огромен и широкоплеч, весь покрытый чешуйчатой броней.
Сфенкел ждал врага, не двигаясь с места. Когда до ромея оставалось не более десяти шагов, Сфенкел молниеносно выхватил из-за пояса легкий топорик-чекан и запустил его в неприятеля. Просвистев в воздухе, чекан вонзился ромею в лицо, разрубив ему переносицу. Грозный противник пошатнулся и боком свалился на траву.
Среди русичей пронесся громогласный торжествующий крик.
Ромеи ответили на этот крик градом стрел, которые с дробным стуком впивались в поднятые над головой красные щиты русичей.
Два войска, склонив копья, начали стремительное сближение. Если ромеи шли твердым шагом, старательно выдерживая интервалы между шеренгами, то русские ратники на ходу перестроились клином. При этом русичи все убыстряли шаг, в конце концов перейдя на бег. Сминая ромеев, русичи рассекли вражескую фалангу надвое. Сломленные столь мощным натиском ромеи стали разбегаться, бросая щиты и копья.
Сфенкел вел свое победоносное войско дальше, намереваясь ворваться во вражеский стан и своей рукой убить Цимисхия.
На пути пешей русской рати встала другая фаланга ромеев, это были наемники. Позади наемников располагались отряды легковооруженных воинов. Врагов было не меньше двадцати тысяч, но это не испугало Сфенкела.
С громким боевым кличем русские пешцы столкнулись с тагмным войском ромеев. Закипела ожесточеннейшая сеча! Наемники сражались храбро. Они сдерживали напор русов, но несли при этом немалые потери. Меньше чем за полчаса две передние шеренги наемников были изрублены русами до последнего человека. Оставшиеся восемь шеренг шаг за шагом подавались назад.
Тогда ромеи бросили в битву тяжелую конницу, которая с двух сторон обрушилась на славян. Эти стальные клещи остановили наступление славянской рати.
Видя, что из стана ромеев подходят все новые отряды, конные и пешие, Сфенкел приказал трубачам дать сигнал к отступлению. При такой многочисленности ромеи могли без труда стиснуть отряд Сфенкела в плотное кольцо. Однако отступить в полном порядке русичам не удалось. Наседающие катафрактарии дробили и рассекали боевой строй русских ратников, доведя дело до повального бегства дружины Сфенкела.
В этой битве Сфенкел потерял полторы тысячи воинов.
Когда раздосадованный Сфенкел, забрызганный кровью с головы до ног, появился во дворце, то перед ним предстал язвительный Калокир.
– Ну что, воевода, получил ли ты золото, обещанное Цимисхием? – спросил грек.
Видя, что Сфенкел мрачно молчит, Калокир с той же язвительностью обратился к другим военачальникам:
– Не вижу радости на ваших лицах, славные мужи! Вы все явно чем-то огорчены и разочарованы! Ах, неужели Цимисхий ничего вам не заплатил? Неужели Цимисхий обманул вас, как простаков?!
– Придержи язык, приятель! – огрызнулся воевода Терпислав, толкнув в плечо Калокира. – Нам сейчас не до тебя! Мы идем на совет, и твое карканье здесь ни к месту!
– Ежели в свое время вы все прислушались бы к моему карканью, то ныне у вас не было бы безрадостных дум по поводу случившейся напасти! – промолвил Калокир, дерзко глядя в глаза Терпиславу. – Цимисхий не только не заплатит вам ни монеты, он, наоборот, отнимет у вас все, что вы награбили в Болгарии.
– Убирайся! – Терпислав двинулся на Калокира, схватившись за меч.
– Остынь! – Сфенкел удержал руку Терпислава. – У Калокира есть резон для упреков. Он единственный из нас, кто предвидел случившееся.
– Так, может, доверим Калокиру главенство над войском? – раздраженно бросил Терпислав.
Сфенкел положил руку на плечо Калокиру.
– Друг мой, седлай коня и скачи в Доростол к Святославу. Возьми с собой своего хазарина, он хорошо знает туда дорогу. Я отправлю с вами Кейлу, позаботьтесь о ней в пути.
* * *
В сражении Харальд все время старался быть подле Сфенкела. Юноша полагал, что если он претендует на прекрасную жену воеводы, то ему надлежит быть таким же бесстрашным, как Сфенкел. Когда русское войско обратилось в бегство, Харальда ударил в затылок камень из пращи. Оглушенный Харальд свалился на землю. В чувство его привели ромеи, подбиравшие своих убитых и раненых на поле битвы.
Услышав из уст Харальда чистую греческую речь, воины привели его к своему военачальнику. Тот долго беседовал с Харальдом. Узнав, что Харальд какое-то время служил в отряде эскувитов, сотник был сильно удивлен. Он отвел Харальда к своему таксиарху, который был родом из столицы и имел доступ в царский дворец. Таксиарх проникся симпатией к Харальду за то, что тот не пожелал служить Цимисхию, убийце Никифора Фоки.
«В наше время преданность столь же редкое явление, как и благородство», – грустно посетовал таксиарх.
Харальд видел, что ромеи перебили всех славянских пленников, таков был приказ Иоанна Цимисхия. Харальд избежал этой участи, поскольку таксиарх спрятал его в своем шатре.
Последующие два дня ромеи непрерывно штурмовали Преслав и наконец ворвались в город через южные ворота. Почти весь русский гарнизон погиб при защите дворцовой цитадели. Ромеи пленили царя Бориса и его семью. Сфенкелу с двумя тысячами ратников удалось прорваться из города и затеряться в лесах.
Как-то раз в шатер таксиарха зашел чей-то чернокожий оруженосец. Ему был нужен хозяин шатра, но тот куда-то отлучился. Харальд сразу узнал мавра из свиты Цимисхия.
– Как поживаешь, Аципофеодор? – обратился юноша к мавру.
Мавр сверкнул белозубой улыбкой.
– Я служу василевсу, это честь и счастье! Откуда ты меня знаешь?
– Я служил василевсу Никифору. Мне доводилось видеть во дворце Цимисхия и тебя вместе с ним. Цимисхий был неравнодушен к Феофано. Он разными путями проникал к василиссе, а ты помогал ему в этом.
Улыбка исчезла с толстых губ мавра. В его темных выпуклых глазах появилось беспокойство.
– Что еще ты знаешь обо мне, незнакомец? – зловеще проговорил мавр.
– Мне ведомо, что ты был среди заговорщиков в ту ночь, когда был зарезан в своей спальне василевс Никифор. – Харальд сидел на раскладном стуле и сверлил мавра прямым тяжелым взглядом.
– Не пойму, о чем ты, незнакомец? – Мавр попятился к выходу из шатра. – Передай таксиарху Гиперону, что василевс желает его видеть. Прощай! – Раздвинув двойные входные занавески, мавр торопливо выскочил из шатра.
В тот же день пришла вооруженная стража и увела Харальда в роскошный шатер василевса Иоанна Цимисхия.
Цимисхий сидел за небольшим столом; у него была полуденная трапеза. В своем коротком одеянии сидящий на стуле василевс показался Харальду совсем низкорослым. С той их единственной мимолетной встречи в Большом дворце миновало почти два года. С той поры Цимисхий нисколько не изменился. Те же приветливые, с лукавым прищуром, голубые глаза взглянули на Харальда. На красивых устах Цимисхия появилась и пропала непринужденная улыбка.
– А вот и грозный страж Вуколеонского дворца! – насмешливо воскликнул Цимисхий при виде вошедшего Харальда. – Где-то я тебя видел, молодец, но не припомню где. Таких, как ты, красавчиков в дворцовой страже всегда было много. Таксиарх Гиперон рассказал мне о тебе. Ты – честный человек, Харальд. Мне всегда были по сердцу честные люди. Пойдешь ко мне на службу?
Харальд отрицательно помотал головой.
– Отчего же? – Цимисхий потянулся к яблоку на блюде с фруктами и так замер с вытянутой рукой, глядя на русича.
– На тебе кровь василевса Никифора, – сказал Харальд.
– А-а! – Цимисхий взял яблоко и понимающе покивал своей завитой белокурой головой. – Тогда вот тебе от меня награда за честность!
Цимисхий небрежным движением закинул яблоко прямо в руки Харальду.
Мавр Аципофеодор, стоящий позади василевса с полотенцем через плечо, недоумевающе хлопал глазами. В таком же недоумении пребывал и Харальд.
– Отправляйся к Святославу, честный юноша! – с ироничным торжеством в голосе проговорил Цимисхий. – Передай от меня князю русов такое условие. Пусть он выбирает одно из двух: либо пусть сложит оружие и, получив мое прощение, удалится из Болгарии, либо пусть готовится к беспощадной войне с непобедимым ромейским войском!
