Глава 14
В поезде Олеся ездить любила. Ей нравилось, как стучат колеса, нравилось наблюдать, как за окном мелькают деревья и дома, нравилось пить чай из стаканов с металлическими подстаканниками…
В их с Дмитрием купе было всего две полки напротив друг друга, вазочка с цветами на маленьком откидном столике, ковер на полу.
— Проходи, располагайся, — отодвинув перед девушкой дверь в купе, пошутил Дмитрий.
— Я ни разу еще в двухместном не ездила, — призналась девушка, опускаясь на полку. — Здорово и намного свободнее, чем в обычном купе.
— А то! — Силантьев бросил сумку на свою полку и уселся напротив Олеси. — Оно и стоит подороже. Я рад, что тебе нравится.
— Ты такой забавный, — не смогла удержаться она от улыбки. — Мне даже странно, но с первого взгляда ты мне правда жутко не понравился. Показался каким-то нахалом и даже придурком.
— Честно? — хитро посмотрел на Олесю Дмитрий. — А ты мне понравилась… Только не совсем в приличном смысле… Да не обижайся ты, я ведь думал, что ты обычная проститутка.
— Дим, ну мы же договаривались, — напомнила девушка. — Иначе я бы не поехала…
— Но ты уже поехала. — Дмитрий взял ее за руки. — Не выпрыгивать же на ходу из окна.
— Это не честно, — сказала Олеся. Но руки не отняла. На душе стало как-то удивительно легко и светло. Господи, как же давно не говорили ей хороших слов… Олеся посмотрела на мужчину, сидящего напротив. А он, между прочим, симпатичный. И внимательный. Олег был прав, он действительно хороший человек, не в пример Антипину. И явно не равнодушно относится к ней.
— Олесь, мы ведь с тобой взрослые люди. При чем тут честно или не честно… Не честно скрывать то, что чувствуешь… Ну, признайся, я ведь тебе тоже нравлюсь?
— А ты о чем-нибудь другом думать можешь?
— Могу, конечно, — сказал он, садясь рядом с ней. — Но не хочу…
— Билетики приготовили? — Дверь купе с шумом отъехала, и в проеме возникла полноватая краснощекая проводница. Силантьев с досадой протянул ей билеты. — Очень хорошо… Чай будете?
— Будем, только попозже… — кивнул он. — Вас как зовут?
— Меня? Меня Зинаида. А что?
— Зинаида, — заговорщическим тоном начал Дмитрий. — Вы не могли бы нас часика полтора не беспокоить? Мы очень устали, понимаете? — Он хитро подмигнул проводнице. — Подремлем пока, то, се…
— Да пожалуйста, — улыбнулась Зинаида, задвигая дверь.
— Ты что, с ума сошел? — вспыхнула Олеся. — Стыдно же… Представь, что она сейчас подумала…
— Мне абсолютно наплевать, что подумала эта несчастная женщина. Ну позавидует немного… — запирая дверь, сказал Дмитрий. — Зато теперь у нас есть целых полтора часа…
— Для чего? — пересохшими губами прошептала девушка.
— Сейчас узнаешь…
Полтора часа пролетели быстро. Олеся даже удивилась, когда из коридора послышался деликатный стук. Дмитрий быстро натянул джинсы и, набросив на девушку одеяло, отпер дверь.
Зинаида степенно вплыла в купе с двумя стаканами горячего чая в руках.
— Что-нибудь еще? — спросила она, окинув купе понимающим взглядом. — Может, чего посерьезнее чая?
— Нет-нет… — торопливо отозвалась Олеся. — Нам достаточно этого…
— Ну, как знаете, — пожала плечами проводница. — А то я и закуску могу организовать…
— Если что, мы к вам обратимся, — любезно пообещал Дмитрий.
Одевшись, Олеся с Дмитрием уселись напротив друг друга за стол.
— А ты горячая штучка… — улыбнулся Силантьев. — Не ожидал.
— Перестань. — Девушка отвернулась к окну и закусила губу.
— Да ты что, обиделась, что ли? — Дмитрий ласково провел пальцами по ее щеке. — Извини. Я не хотел тебя обидеть… Я правда восхищен.
— Дим. — Олеся посмотрела ему прямо в глаза. — Скажи честно, у тебя есть девушка?
— Теперь есть, — без улыбки ответил он, но в глазах прыгали веселые искорки.
— Я серьезно спрашиваю.
— Это что-то меняет? Тогда встречный вопрос. А у тебя жених имеется?
— Имеется, — грея руки о стакан, кивнула Олеся.
— Тогда почему тебя моя девушка волнует?
— Поэтому и волнует. — Олеся старалась не смотреть на Дмитрия. — Я бы не хотела, чтобы ты чувствовал себя чем-то обязанным… Раз уж так получилось, то получилось… Это не означает, что теперь нас связывает что-то большее, чем обычные отношения…
— Понятно, — усмехнулся Силантьев. — Ты боишься, что я скомпрометирую тебя в глазах жениха… Не волнуйся, я не из тех, кто распространяется о своих приключениях, особенно любовных, на каждом углу…
— Вот и отлично. — Слово «приключение» неприятно резануло слух. Олеся лишний раз убедилась, что выбрала правильную линию поведения. — Я тоже никому рассказывать не буду.
— Как угодно, — пожал он плечами. — У меня жениха нет, мне волноваться не о чем.
— Давай чай пить, а то остыл уже.
— Да расхотелось что-то. Пойду покурю. — Дмитрий взял пачку сигарет, зажигалку и вышел из купе.
Выглядел он расстроенным, Олеся даже засомневалась, не зря ли она ему наврала про несуществующего жениха… Нет, пожалуй, она все правильно сделала. Не влюбился же Дмитрий в Олесю на самом деле, и вряд ли это ему грозит по отношению к случайной попутчице. Особенно если учесть, как складываются их отношения. Покопавшись в душе, Олеся попыталась понять, жалеет ли она о том, что произошло между нами только что… С одной стороны, конечно, было здорово, что скрывать… Но с другой стороны — вот так вести себя с мужчиной в первый же день знакомства… Стыдно. И особенно если учесть, что Дмитрий начинает Олесе катастрофически нравиться. Нет, лучше уж в самом зародыше эти отношения придушить, а то потом будет больнее и обиднее. Все равно ведь ни на что серьезное ей рассчитывать не приходится.
Силантьев вернулся не скоро.
— Ну что, ночь на дворе, — зевнув, сказал он. — Может, спать будем укладываться? А об остальном завтра поговорим. Да?
— Да, — кивнула Олеся.
— Ну и отлично. Утро вечера мудренее.
— Ты ложись, а я пойду выйду…
В коридоре было тихо и абсолютно пусто. Видимо, остальные пассажиры и проводница уже отдыхали. Возвращаясь обратно, сквозь приоткрытую дверь купе девушка услышала раздраженный голос Силантьева. Судя по всему, он по телефону разговаривал с их общим «другом» Петей Антипиным.
— Ты охренел, Пит? Я спрашиваю, ты совсем с катушек съехал от наркоты?! — Дмитрий уже не сдерживал возмущения. — Ты понимаешь, о чем говоришь, или нет?! Я согласился взять твою девку с собой, я на свое имя ей билет заказывал, я еду с ней в одном купе, чай пью… Ты в какое положение меня ставишь, кретин?! Я все сделал, как ты просил! Но об убийстве разговора не было! Почему ты мне сразу не сказал? Я бы ни за что не стал ввязываться в мокруху, Петя! Может, мне эту лохушку теперь с поезда прикажешь сбросить, чтобы от соучастия отмазаться?
Олеся похолодела и отшатнулась от двери. Так вот, значит, что на самом деле замыслили эти двое… Вот, значит, как придумали решить проблему. Убрать свидетеля — и концы в воду… А она-то, дура, уши развесила, нюни распустила! Кретинка несчастная! От злости кулаки сжались сами собой.
«Ну, погоди, Петя, ты горько пожалеешь о том, что связался со мной, — пронеслось в голове. — Мне бы только дотянуть до ближайшей станции, а там я быстренько побегу к милиционеру… Да нет, зачем ждать станцию, я прямо сейчас могу поговорить с милиционером. Насколько я знаю, в каждом составе обязательно имеется один или даже несколько милиционеров, следящих за порядком в поезде. Я немедленно их найду и расскажу все как есть… А что, собственно, я им расскажу? Я ведь даже не знаю толком, что произошло с документами… У меня нет ни одного внятного доказательства…» Олеся прижалась горящим лицом к холодному стеклу вагона.
Так, нужно постараться мыслить реально… Представим, что она пришла в милицию и рассказала эту нелепую историю о том, как они с Петром Егоровичем Антипиным ночью воровали секретные документы из машины депутата Полунина. А теперь ее за это хотят убить как свидетеля… Что дальше? А действительно, что?.. Первый вариант, самый вероятный, — они крутят пальцем у виска и Олесю выгоняют. Ни о какой защите, естественно, и речи не идет при таком раскладе… Второй вариант — слова звучат более-менее убедительно, по крайней мере, их не принимают за полный бред и связываются с Полуниным или с Петром, они, само собой, ото всего отказываются, и ее опять-таки выгоняют вон… Или, если история уже получила огласку, Полунин не отнекивается, а подтверждает пропажу документов, тогда ее не выгоняют, а очень даже наоборот — запирают в маленькой темной комнате с решетками…
Представив себя в узкой одиночной камере с крашенными масляной краской стенами, Олеся вздрогнула… Потом она с силой потерла заледеневшими руками горящие щеки и снова приблизилась к двери.
— Я отказываюсь действовать по твоему сценарию, Пит! Отказываюсь, слышишь? — уже более спокойно говорил в трубку Силантьев. — Я не хочу иметь ничего общего с убийством. Ни-че-го! Короче, так: я довожу твою красавицу до Ростова в целости и сохранности, а там ты уж сам как-нибудь решай свои проблемы. Ясно?.. Мне все равно, как ты это сделаешь. Пусть твой Олег срочно несется в аэропорт, там рейс есть через полтора часа на Ростов, вполне можно успеть, пусть едет на машине… Да хоть на своих двоих скачет… — Дмитрий надолго замолчал, видимо слушая то, что говорил ему в трубку Антипин, потом тяжело вздохнул и крайне недовольно сказал: — Ладно. Так и быть, я помогу тебе. Но это будет в последний раз. Понял? И больше не суйся со своими советами, я сам решу, как и что делать… Имей в виду, Пит, не расплатишься ты со мной за доброту мою по гроб жизни…
Сунув трубку в карман, Дмитрий витиевато выругался и с размаху стукнул кулаком по хлипкому столику. Стаканы из-под чая жалобно зазвенели. От этого звона и от всего услышанного У Олеси мурашки побежали по спине. «Значит, все-таки они решили меня убить… Ничего себе! Вот так вот просто, по телефону обсудили — и договорились… Как будто я и не человек вовсе, а вещь какая-то. Ну ладно, Петя, он наркоман, шизик и вообще… Что с него взять, с ненормального? Но Дмитрий…» На душе у Олеси стало так тоскливо и пусто, что захотелось выть. И еще стало страшно. Так страшно, как никогда в жизни до этого не было. Страх буквально парализовал девушку. Даже мысли в голове заледенели и съежились до одной маленькой точки. «Я не хочу умирать… Почему, за что? Этого просто не может быть, этого не может случиться со мной», — колючими маленькими молоточками стучало у нее в висках.
С замирающим сердцем Олеся вернулась в тамбур. Она прекрасно понимала, что возвращаться в купе нельзя ни в коем случае, девушка никак не могла справиться с дыханием, руки дрожали, сердце ухало… Дмитрий сразу поймет, что с ней что-то не так, и, вполне вероятно, примет меры… «Нужно успокоиться, постараться взять себя в руки, сделать вид, что ничего не произошло. Я ничего не слышала и до сих пор продолжаю оставаться безмятежной наивной дурочкой, действительно настоящей лохушкой, которую пользует каждый, кому не лень…» Олеся сжала зубы, чтобы не разрыдаться от обиды и унижения.
Немного постояв в тамбуре, девушка поняла, что вести себя с Силантьевым по-прежнему она не сможет ни при каком раскладе… Стоять дальше просто не имело смысла: этот гад буквально через несколько минут поймет, что столько времени в туалете делать совершенно нечего, и пойдет ее искать… И что тогда? Олеся вздрогнула. Потом решительно направилась к купе проводницы. Без стука приоткрыв дверь, проскользнула в узкое двухместное купе.
— Девушка, вы что, совсем, что ли, обнаглели? — вскинулась раскрасневшаяся проводница. — Шастаете как к себе домой.
Окинув взглядом купе, Олеся поняла ее возмущение. Открытая бутылка коньяка на столике, нехитрая, но очень аппетитная закуска… А самое главное, абсолютно пьяный, но очень импозантный мужчина, судя по всему, из пассажиров, восседающий рядом с проводницей и нежно обнимающий ее за объемную талию… Появление Олеси было совершенно неуместным.
— А ну-ка, немедленно выйдите из купе! — зашипела проводница.
— Извините, — нервно отозвалась девушка, не трогаясь с места. — У вас было не заперто… Мне срочно нужна ваша помощь.
Видя, что медленно закипающая проводница вот-вот взорвется от возмущения, Олеся торопливо достала из кармана купюру в сто долларов и положила на столик рядом с откупоренной бутылкой.
Немного помолчав, проводница взяла деньги.
— Настоящие? — осмотрев купюру со всех сторон, деловито поинтересовалась она.
— Естественно.
— Что надо? — Осторожно освободив свою талию из объятий гражданина в пиджаке, проводница поднялась. — Водки, что ли, надумали? Имей в виду, у меня не дешево, но ресторан уже закрыт, больше нигде до утра не купишь…
— Нет… Мне в другом смысле…
Проводница подозрительно уставилась на нее.
— Ну, говори, что надо-то?
— Вы извините, Зина, что помешала вам отдыхать. — Девушка тянула время, не зная, как сформулировать свою просьбу, потому что сама еще толком не определилась, как поступить в данной ситуации.
— Да ладно, в голову не бери, — посмотрев на задремавшего кавалера, отмахнулась она. — Этот никуда не денется, времени еще полно до прибытия. Успеем.
— Понимаете, вы видели, наверное, я с мужем еду… мы в четвертом купе…
— Ну, ясно, видела, — кивнула Зинаида. — Видный такой парень, симпатичный и при деньгах… Я сразу внимание обратила. — Она посмотрела на Олесю и вежливо добавила: — Ты тоже ничего так… Ладненькая.
— Спасибо… Понимаете… Я сейчас в туалет ходила, а как вернулась, услышала, что он по сотовому с любовницей разговаривает…
— Да ладно! — ахнула Зина. — Вот козел какой! Хотя все они… — Она презрительно посмотрела на своего задремавшего собутыльника. — Тоже, наверное, жена дома ждет кобелину… Ну и что теперь? — В ее глазах девушка увидела искреннее сочувствие.
— Он ей сказал… сказал… — Вспомнив, что именно сказал Дмитрий по телефону, Олеся почувствовала, как по щекам побежали слезы. — Он сказал, что хочет отнять у меня детей, — с трудом закончила она.
— Да ты что! Дети ему еще, гаду, понадобились… Мой-то паразитище, когда к другой укатил, хоть детей трогать не стал… Нужны они, что ли, этой его шалаве подзаборной?.. А от меня-то ты чего хочешь? — сочувственно поинтересовалась Зинаида.
— Я хочу домой вернуться быстрее, с адвокатом посоветоваться, пока муж не очухался… что-то предпринять. Хотя бы детей к маме отправить, пока с ним будем разбираться. А то заберет к себе, потом только через суд… Он сейчас меня хватится, искать пойдет… Вы бы сказали ему, что я в ресторан пошла…
— Это еще зачем? — удивилась Зина.
— Так он бы туда за мной пошел через все вагоны, а я бы за это время вещи свои взяла, куртку и сошла бы на ближайшей станции… Без куртки на улицу не выйдешь, мороз.
Проводница посмотрела на часы.
— Через пятнадцать минут станция. Две минуты стоим…
— Мне хватит, — обрадованно сказала Олеся. — Только вы побыстрее Диму в ресторан отправьте.
— А если он не пойдет тебя искать? Плюнет и спать ляжет.
— Пойдет, — уверенно кивнула Олеся. — Вы на всякий случай озабоченность проявите. Скажите: странно, мол, ресторан закрыт, зачем она туда пошла, может, встретиться с кем договорилась… ну, вы понимаете…
— Ладно. Сиди тут. Я сейчас. — Проводница пригладила волосы и решительно направилась к четвертому купе. Вернулась Зинаида быстро.
— Рванул как ошпаренный, — удовлетворенно сообщила она. — Странные эти мужики, сам гуляет, а как услышал, что ты про ресторан спрашивала и ушла, аж в лице изменился… Не совсем, значит, пропащий еще. Ты с разводом-то не торопись. Может, наладится потом… Поучить, конечно, стоит, чтобы неповадно было… — Она выглянула в коридор. — Давай быстрее иди за вещами, а то он с такой скоростью понесся, что вернется быстро…
Олеся бросилась в купе, схватила куртку, потом полезла в карман силантьевской дубленки.
— Ну-ка… — подозрительно схватила ее за руку Зинаида. — Так мы не договаривались. Ты сейчас у него деньги стыришь, а потом он с меня спрашивать будет…
— Да не нужны мне его деньги, — с досадой отозвалась девушка. — У меня свои есть. Мне документы надо забрать. Куда я без паспорта? Ни в один поезд не посадят и билет в кассе не продадут. Вот смотрите. — Олеся протянула проводнице паспорт. — Смотрите, это мои документы, больше я ничего брать не буду… Пошли быстрее, пока он не вернулся.
— Ты что, и вещи бросишь? — удивилась Зинаида.
— Да какие вещи? — Олеся нервно покосилась в сторону, откуда вот-вот должен был появиться Дмитрий. — Пусть сам с ними таскается. А мне бы только домой добраться…
— Давай сразу в тамбур иди, в тот, который с той стороны. — Зина кивнула в противоположную от ресторана сторону. — Через пять минут станция, авось не успеет вернуться…
В тамбуре Зинаида достала сто долларов и сунула Олесе в карман куртки.
— На, возьми… Понадобятся еще… Тебе нужнее.
— Нет, Зин. — Девушка насильно вложила купюру обратно в ее ладонь. — Спасибо вам. Деньги у меня есть, вы мне очень помогли, я так вам благодарна…
Поезд начал замедлять ход.
— Подъезжаем вроде бы… — Зинаида выглянула в коридор вагона. — Черт! Не успели… Несется твой-то, глаза по плошке…
У Олеси похолодело в груди. Если Силантьев сейчас ее поймает, то ускользнуть из-под его колпака уже точно не удастся. Девушка снова будет полностью в его власти. Олеся решительно распахнула дверь вагона. Лицо обжег ледяной порыв ветра, перед глазами замелькала белая полоса сугробов. Мысленно перекрестившись, она бесстрашно шагнула вперед.
