Теперь Ольга хотя и боялась каких-то ужасных последствий, но не могла удержаться и тайком от родителей продолжала свои полеты, регулярно проводила опыты по перемещениям в пространстве, училась управлять своим даром. Она пробовала читать бумаги на столах в чужих комнатах, смотреть телевизор, если он там работал, просто наблюдала за людьми. Когда на улице темнело, освещенные окна притягивали ее, как магнитом, так и хотелось взглянуть, а что там? А там? А в этом окне чем занимаются?

И вскоре, попадая в незнакомую комнату, она уже могла охватывать взглядом гораздо больший участок, пусть не всю комнату. Когда родителей не было дома, Оля попробовала как-то полностью переноситься из одной комнаты в другую сквозь стены. И там, за стеной пыталась лечь на диван, садиться на стул, переворачивать листы книги, и все ждала, что не только душа, но и тело окажется за стеной. Специально подходила к зеркалу: но нет, не отражается, ее физическая субстанция, так сказать, оставалось на месте. А жаль, было бы здорово обходиться без транспорта. Пока ей каждый раз было немного страшно, а вдруг ее сознание не вернется, вдруг это ее душа отлетает?

Животные чувствовали ее незримое появление, коты шипели и выгибали спины, собаки начинали принюхиваться, шерсть на загривках у них вздымалась. В какой-то пустой квартире Оля как-то подразнила кота. Он, конечно, как только она появилась в этой квартире, зашипел, а когда она попыталась мысленно погладить его и волоски на его шкуре чуть шевельнулись под ее рукой, животное просто взбесилось. Котяра начал орать как ненормальный и носиться по всей квартире, кидаться на ковры и шторы, прыгать по шкафам. Он свалил с комода вазу на пол, сорвал картину со стены. Ольга сначала от неожиданности исчезла оттуда, но потом вернулась, и минут десять она помирала со смеху, глядя на бедное создание. Ее вторичное появление еще больше обеспокоило несчастное животное. Из-за стены застучали соседи. Тут она услышала поворот ключа в замочной скважине и одновременно звук открывшейся двери соседней квартиры, потом сварливый, недовольный голос:

— Ира, что вы там делаете с котом?!

— Ничего… Я только пришла, дома никого нет, — растерянно ответил детский голосок.

— Как это нет, там кто-то издевается над котом, — напористо продолжала ее соседка.

Женщина вошла в квартиру вместе с девочкой, увидела бардак, учиненный котом. Кот в это время продолжал раскачиваться на шторе и орать.

— Боже мой! Что это с ним? — женщина шустро позаглядывала во все комнаты, даже в туалет.

А девочка стояла открыв рот, потом тихонько позвала: кота:

— Барсик, Барсик…

— И правда, никого нет… Ой, так это может быть бешенство! Осторожней, еще покусает! — вернулась в комнату соседка.

В этот момент кот сорвался вместе со шторой на пол, выпутался из нее, и рванул в открытую дверь прочь из квартиры. Девочка уже звонила матери:

— Мама, Барсик сошел с ума! Он тут все напортил и сбежал… Да, правда, тетя Лена здесь, она тоже видела…

Посещая разные квартиры, Оля заметила одну особенность своего дара: в первую очередь она видела ту часть помещения, в которой находились люди. Даже на расстоянии чувствовала, есть ли кто в квартире, или там пусто. Сама себе устраивала проверочные тесты. Выбирала любое случайное окно. Вот, например, это: плотные шторы задвинуты. «Там никого нет», отмечала про себя. Переносилась туда и внимательно все осматривала. В темноте смутно различила телевизор, у окна подставка с цветами, на полу рядом еще один горшок с драценой, зеркальный шкаф во всю стену, пианино. Людей здесь нет. Разглядывать чужую мебель было скучно. Комнаты без людей безлики, тоскливы. А здесь хотя и темно, но люди есть. И точно, там кто-то спал, накрывшись с головой.

Ольга раньше никогда не читала желтую прессу, не хотела знать, кто из актеров с кем спит, кто спивается, кто голубой. Пусть сами решают свои проблемы. Она никогда не подглядывала, а теперь это было неизбежно, побочный эффект ее дара. И отказаться от этого не могла, и никто бы не отказался. Как ребенок осваивающий первые шаги — падает, но идет, так и ей все время хотелось перелететь куда-нибудь. И она поневоле становилась свидетельницей чужой жизни.

Одно она твердо решила для себя: никогда, ни при каких обстоятельствах не заглядывать к знакомым людям. Она побывала во многих квартирах соседних домов: и в элитном, и в обычном с другой стороны двора. И сделала неожиданный вывод: жизнь у всех была одинаково уныла. У богатых только не было самопальной водки на столе, граненых стаканов. А в остальном, разница не большая. Люди приходили с работы, готовили ужин из дорогих продуктов или варили пельмени, купленные в соседнем супермаркете. Одни хозяйки сами этим занимались, другим накрывала на стол прислуга, хозяева ели, и оставшийся вечер и те, и другие дремали у телевизора. Даже разговоров интересных она не слышала. Что интересного в спорах по поводу выбора канала телепередач? Она видела ссоры пьяных супругов и любовные игры молодоженов, но всегда стремительно исчезала оттуда.

И скоро ей все это надоело. Тем более что негатива в жизни соседей оказалось намного больше, чем радостных событий. А зачем смотреть на чужое горе? Она уже знала всех жильцов элитки в лицо, и, встречая кого-нибудь из них на улице, постоянно останавливала себя, ей хотелось поздороваться. Иногда Ольга посмеивалась про себя над некоторыми из них, зная их некрасивые секреты, семейные тайны. Но и секреты были скучны.

В элитном доме почти все жены не работали, многие из жильцов были уже на пенсии, их дети имели свои семьи, отдельные квартиры. Некоторые мужья после ужина вновь садились за бумаги в своих кабинетах и действительно работали. Но не все. В квартире на пятом этаже солидный толстый дядька закрывался в своем кабинете, раскладывал перед собой деловые бумаги, а потом вынимал из дипломата порножурналы и с упоением рассматривал, как мальчишка пряча их под столом, когда в комнату входила жена. Видно, крепко ему вбили в детстве, что такое хорошо и что такое плохо. Как-то его жена уехала куда-то, за пару недель толстяк завалил весь кухонный стол грязной посудой, а ванную рубашками. Ну рубашки свои он все же запихнул в стиральную машину, а потом ворох уже чистых бросил на диване. А Оля услышала, как он вызывает на дом проститутку. Ну и ну, такой солидный, удивилась она, и так быстро опустился: и квартиру запустил, и сам потерял облик порядочного человека. Она наблюдала, как приехала девушка в сопровождении сутенеров, те проверили квартиру и удалились, и тогда хозяин предложил девице перемыть посуду и перегладить рубашки. Та была в шоке.

— А что? Я тебе заплачу как положено, по таксе. Просто я кайф получаю от чистой посуды, — заявил он.

Проститутка возмутилась было, но получив аванс споро взялась за дело.

Вот тебе и толстяк, а Оля успела напрасно его осудить!

А в другой квартире седой, но подтянутый и бодрый мужик, сидя в своем кабинете переговаривался с любовницей через интернет. Ольга уже знала его пароль и вполне могла бы написать что-нибудь его милой. Она даже видела ее фотографии на экране. Как-то она попробовала сама войти в интернет в его кабинете. Ей даже удалось нажать пару клавиш, но мышку сдвинуть она не смогла. Листок бумаги довольно легко сдвигался, словно под дуновением ветерка. Если это происходило в присутствии кого-нибудь, человек в таких случаях оглядывался в поисках открывшейся двери или окна. Всем казалось, что потянуло сквозняком.

Одна из квартир всегда была пустой, Оля несколько раз заглянула в нее, что-то ее там беспокоило, что-то было не так. А потом вдруг поняла: там нет следов людей. Она уже перестала замечать эти следы, они были повсюду, но тут их не было. Значит квартира несколько лет стоит пустой.

В другой квартире старик лет восьмидесяти ухаживал за парализованной женой. Трогательно было смотреть, когда седую морщинистую старушку муж уговаривает покушать: «Ну съешь еще одну ложечку, моя ты девочка!» А его дряхлая подруга уже даже не узнавала своих детей, но мужа помнила.

Оля осматривала чужие комнаты, слушала разговоры людей, и в то же время чутко следила за своей квартирой. Ее сознание словно раздваивалось. Она боялась, что родители заглянут в комнату, увидят ее пустое тело, и опять будут читать ей нотации. Интересно, а как со стороны она выглядит во время полетов? Эта мысль заинтересовала ее, и находясь в доме напротив, она повернулась к окну и отчетливо увидела саму себя: сидит у окна, тупо глядя на улицу. Ольга ужаснулась, вид у нее был точно ненормальный. Да, такие опыты надо проводить в крепко запертой комнате, чтобы никто чужой ее ненароком не увидел, и ни к чему торчать у окна: в любую нужную ей квартиру можно попасть из позиции «лежа на диване».

Девушка уже привыкла тайком подглядывать и теперь ругала себя за такое вульгарное любопытство. Получается, этот дар просто вреден, ее затягивало. Тратит свое время на пустое подсматривание. Как еще его можно использовать? Можно работать спасателем — кто-то остался в заваленной шахте или разрушенном доме, вероятно, она легко бы нашла его под завалом… Или послужить на благо Родины: воровать чужие секреты, заняться промышленным или политическим шпионажем…

В последнее время у нее сложился определенный ежедневный ритуал: приходила из института, обедала, садилась с тетрадью у окна, решая про себя сегодня не отвлекаться, не шастать по чужим квартирам, потом вроде бы нечаянно взглядывала на окна напротив, и тут же оказывалась там. Несколько минут наблюдений за чужой жизнью, потом полет к себе и теперь уж на самом деле она бралась за свою курсовую работу. Следующее посещение — вечером. Каждый раз, когда родители усаживались перед телевизором смотреть свои сериалы, она отправлялась туда, через узкий двор, в облюбованную ею квартиру напротив. А родители не подозревали, насколько глубоко она в этом погрязла.