Глава 33
Мотоцикл, слишком приметный, чтобы продолжать на нем путешествие, Маргарита отогнала к дому директора «Бастиона». Она послала к Юре гонца в виде шестилетнего пацана, снятого с качелей, чтобы тот передал просьбу — пристроить в гараж драгоценную «Хонду».
Перебрав в уме немногих друзей, у которых можно было бы переночевать, беглянка решила пока никого не беспокоить и разделить изысканное общество тараканов на чердаке одной многоэтажки. Сначала она планировала переночевать на крыше, но оказалось, что небо «уж дышит осенью». Сентябрь еще не кончился, и днем в городе царствовало бабье лето, наполняя улицы великолепием ярких, солнечных, золотистых красок, но ночью становилось довольно прохладно.
Отсутствие перины и подушки совершенно не смутило Маргариту. Ей, по роду занятий, темперамента и пристрастий, не раз приходилось падать, получать синяки и ссадины, иногда ломать кости, и к физическим неудобствам она относилась терпеливо. Вот и сейчас колено под разорванными легинсами пылало — она снесла его, когда Тарзаном спускалась с дерева. Но Маргарита не обращала внимания на боль. Гораздо сильнее беспокоили мысли.
Она ни капли не сомневалась, что поступила правильно, удрав от подлых предателей Валдаева и Здоровякина. Парни, вероятно, основательно прониклись убеждением в ее виновности. А после того как родной ноутбук загадочным образом превратился в источник компромата на хозяйку, Маргарита поняла — неведомый режиссер разыгранного спектакля сумеет предоставить сыщикам все необходимые улики. Если кто-то смог проникнуть в ее квартиру, начинить компьютер ложными сведениями, подбросить что-то в шкаф (Маргарита не знала, что там обнаружили детективы, но физиономии у них были достаточно обескураженные), то стоит ждать и появления свидетелей, видевших Маргариту в платиновом парике у дома Кармелиных в день и час убийства.
«Но меня там не было! Не было! Я сидела в несуществующем офисе „Ариадны“ и как дура распиналась перед рыжеволосой бизнесменшей! Ариадна Стоккер — часть задуманного плана. Она лишила меня алиби. И действовала, надо полагать, заодно с любовницей Кармелина. Или любовница и бизнесменша являлись послушными марионетками в руках третьего лица, которое и спланировало убийство Никиты. Ах, Маргарита! Надо было думать, думать, думать, а не терять голову от сумасшедших взглядов этого отвратительного, подлого типа Валдаева! Предатель! Негодяй! Наглая морда! Нет, надо было сразу уцепиться за Ариадну и разобраться во всем. Ведь не каждый день жизнь подбрасывает подобные загадки. Подключить друзей, знакомых и понять, наконец, что за трюк выкинула рыжая мымра. А я, не в силах решить сканворд, просто отодвинула проблему Ариадны в сторону, почти забыла о ней… И вот результат! На мне уже почти висит убийство Кармелина да плюс соучастие в убийстве Германцева. Весело, как в морге…»
* * *
Около семи утра, перебравшись через ограду, Маргарита постучала в дверь особняка Кармелиных. (Добираясь по прохладным, мокрым улицам до Настасьи, Маргарита — неумытая, живописно лохматая, в порванных бриджах и в многочисленных ссадинах — чувствовала на себе взгляды редких прохожих. «Извините, я зайцем, — безапелляционно сказала она кондуктору в троллейбусе. — Мне буквально пару остановок. До Яблочного переулка. Меня избили, обворовали и едва не изнасиловали». Пассажиры моментально прониклись сочувствием к несчастной девушке — избитой, обворованной, но такой привлекательной.) — Ты?! — ахнула Настасья.
Она тоже была не умыта и не причесана, хранила сонное, уютное тепло только что оставленной подушки и вся была из себя мягкая, розовая, воздушная.
— Ты одна? — спросила Маргарита.
— Одна, одна, быстро заходи! — Настасья втянула телохранительницу за руку в дом. — Где ты ночевала? Боже, как ты выглядишь! Хочешь в ванную? Я намажу тебя йодом. Рита, я считаю, тебе надо сдаться. А я попрошу Гольшица защитить тебя от домогательств наших бессовестных оперативников.
— Лучше дай мне денег, джинсы с кофтой и поесть. Дашь? — спросила Маргарита. Она ринулась в сторону» ванной, стягивая на ходу грязную одежду.
— Конечно.
Настасья поплелась следом за гостьей, не переставая бубнить о необходимости Гольшица и йода. Пока Маргарита, явно кайфуя, плескалась под душем, заботливая Настасья стояла рядом, за полупрозрачной пластиковой дверцей, держа в одной руке коричневую склянку, в другой — кусок ваты размером с матрас. На шее у нее висело чистое банное полотенце. И она не переставала говорить:
— Ты ночевала на вокзале? Или где? Бедняжка
Почему не приехала сюда? Представляешь, свекровь, несмотря на условия завещания, милостливо разрешила мне пожить в моем собственном доме, пока я не найду себе квартиру. Добрая какая, грымза! Но как же ты могла прыгнуть с третьего этажа? Твой возлюбленный, между прочим, Александр Валдаев, заорал так, словно у него пытались без анестезии вырвать сразу три зуба. Вот и пойми мужчин! Как разобраться в логике их поведения? Ведь боится тебя потерять, а с другой стороны, готов повесить на тебя убийство.
— А ты мне веришь? — с благодарностью спросила Маргарита. Она взяла у Настасьи полотенце и завернулась в него.
— Я — верю. Почему они не ищут любовницу Никиты? Ах, как бы я хотела встретиться с этой мерзавкой!
— Думаю, они теперь считают, что роль любовницы играла я. Переоделась, нацепила парик и отправилась в гости к Никите Андреевичу. И отравила его, чтобы получить пятьдесят тысяч долларов наследства.
— Какая ерунда! — воскликнула Настасья. — Лишь бы свалить на кого-нибудь. Ну, нацепила бы ты парик, пришла к Никите. Что бы он тебе сказал? «Маргарита, — сказал бы он, — ты что, перегрелась на солнце? Что за вид?» Постой! Ты разве знала о завещании?
— Получается, знала.
— Неужели знала? Откуда?
— Да не знала я ничего, Настасья! Ты мне дашь чего-нибудь поесть или мне можно умереть с голоду прямо на коврике в гостиной?..
Пока телохранительница, чистая, с мокрыми волосами, одетая в Настасьины синие джинсы и футболку, уминала батон с колбасой и запивала деликатес томатным соком из пакета (уволив домработницу Валентину Генриховну, обнищавшая хозяйка дома напрочь забыла о кулинарном выпендреже — слоеных булочках с гуакомоле и рулетиках из бекона, фаршированных белыми грибами, — и стала питаться, как нормальный человек), Настасья корпела над стопкой купюр, перекладывая деньги туда-сюда, словно Паниковский.
— Вот это я должна тебе за август. А вот это — тебе на всякий случай. А это останется мне…
Звонок в дверь оторвал девочек от их увлекательных занятий.
— Ты кого-то ждешь? — встрепенулась Маргарита.
— Ты что! В такую рань!
Настасья ринулась в холл к монитору, на который передавалось изображение с видеокамеры. У калитки стоял Здоровякин, беспредельно огромный и весьма насупленный, и ждал, когда ему откроют.
— Это Илья! Пришел ко мне!
— Я сматываюсь, — прокхекала Маргарита. Она слегка подавилась колбасой, так как сгоряча попыталась запихнуть в рот остаток палки.
— Подожди. Рита! Тебе надо сдаться.
— На милость победителей?
— Мы докажем, что они ошибаются.
— Если я буду сидеть за решеткой, я ничего не смогу доказать. Спасибо за помощь!
Маргарита быстро чмокнула Настасью в щеку и бросилась на кухню, откуда через подвальное помещение выбралась на улицу с противоположной стороны дома…
* * *
Илья преодолел пространство от калитки до дверей коттеджа раньше, чем Настасья успела продумать линию поведения. С одной стороны, ей казалось, что для Маргариты лучше быть сейчас пойманной Здо-ровякиным, а не пускаться в бега. Значит, необходимо предупредить Илью, что Маргарита только что покинула дом, и тот бросится в погоню. С другой стороны, сдавать Маргариту правоохранительным органам без ее горячего на то согласия было довольно подло.
— Привет, — скованно и неуверенно встретила друга Настасья. — Какими судьбами? Вроде мы с тобой вчера разругались в пух и прах? Сожгли мосты, закрыли счета в банке, вырубили виноградники, затушили свечи, прикончили дуэнью? Любовь прошла, завяли помидоры.
— Это было вчера, — сказал Илья. — И я тосковал всю ночь. Не могу без тебя.
Он привлек к себе Настасью и попытался закрыть ей рот поцелуем. Чтобы болтливая красавица немного помолчала и занялась полезным делом. Но Настасья вывернулась.
— Что вы будете делать с Маргаритой? — строго спросила она.
— Мы с Валдаевым уже ничего не будем делать
— Нас отстранили.
— Доигрались!
— Вот именно.
— А за что вас отстранили? За то, что вы упустили Марго, или за сексуальную связь с подопытным материалом?
— За все сразу. Ты не хочешь сгладить горечь моих служебных поражений?
— Каким образом?
— Самым приятным.
Настасья демонстративно насупилась. Она осматривала монументальную фигуру оперативника, явно прикидывая — связываться ли вновь с любвеобильным пареньком. Или не стоит. Видимо, сладкие воспоминания о предыдущем опыте постельных контактов оказались сильнее обиды на то, что Здоровякин и Валдаев постарались свалить вину на бедную Маргариту.
— Ладно, пойдем, — мурлыкнула она и погладила Илью по руке. — Только я еще даже не умывалась.
— Я тебя разбудил?
— Нет. Ко мне приходила…
В тот же момент глаза у Настасьи стали огромными, а рот захлопнулся, словно мышеловка. Она испуганно замолчала.
— Кто к тебе приходил? — насторожился Здоровякин.
— Генриховна. За деньгами. Я оставалась ей должна.
— А… — разочарованно вздохнул Илья. — Ты, я смотрю, в долгах как в шелках.
— Ничего, барахтаюсь.
— Ясно. Так пойдем туда?
Илья указал выразительным взглядом в сторону спальни. Начинать трудовой день, используя сероглазую нимфу в качестве допинга, постепенно входило у него в привычку. Любовь к Настасье обретала характер наркотической зависимости.
