Глава 2

Последний год стал фантастически удачным для производственной компании «Пластэк», возглавляемой Никитой Кармелиным. Волны коммерческого успеха накатывали одна за другой, пластмассовая продукция фирмы уходила нарасхват, качество изделий повергало в трепет конкурентов, рентабельность почти шокировала. За весь этот праздник надо было благодарить прошлогодний экономический кризис — он помог компании выйти на международный рынок, валюта потекла рекой, в два раза увеличились объемы производства. Рабочие и служащие «Пластэка» считались в городе привилегированным классом. Их зарплата, всегда своевременная, вызывала зависть, а целый букет дополнительных благ и льгот, которыми компания одаривала своих тружеников, и вовсе нагоняли тихое уныние на публику других предприятий — убыточных, остановившихся, бесперспективных.

Разинув голодные акульи пасти, подоспели алчные иностранцы. Сначала турецкая компания «Куркей», потом итальянская «Лукас Милан» осаждали господина Кармелина с предложениями щедрых инвестиций. Российский пластмассовый рынок ускользал от них, они в отчаянии пытались уцепиться за прибыльный «Пластэк»…

…Проводив женщин, Никита Андреевич вернулся в дом. У него было отличное настроение. Тридцать восемь лет, здоровье, которое пока ни разу не подводило, надежный бизнес, красавица жена — а кроме того, чудесный летний день, солнечный и не жаркий, и еще… Еще возможность провести свободное время совсем не так, как он обещал Настасье и Маргарите.

Если над садом поработал ландшафтный дизайнер, то в самом доме порезвился модный в городе дизайнер по интерьеру. К плодам его бредовой дорогостоящей фантазии Никита Андреевич привык не сразу и с трудом. Чего стоила одна стеклянная стена на первом этаже, которая вызывала отвратительное чувство незащищенности. А обои в столовой, навевавшие мысль о сыром подземелье… Зато Настасья и ее подруги были в полном восторге от подобных оригинальных штучек.

Никита Андреевич прошел к письменному столу, пристроился на полчасика к компьютеру и пошнырял по Интернету. Но конечно, не мысли о компьютерном развлечении заставляли его таинственно улыбаться. Он ждал гостью.

Именно для нее в спальне на втором этаже, задрапированной провокационно-пурпурными шторами, охлаждалось во льду шампанское и стояли хрустальные фужеры-конусы.

Долгожданная незнакомка появилась где-то в районе четырех часов дня. Она заслуживала того, чтобы ее ждали. Изумительная длинноногая блондинка в крошечной юбочке и тонкой обтягивающей кофте прильнула к Никите Андреевичу на крыльце дома, где он совсем недавно точно так же обнимал законную супругу.

— Шикарный паричок, — улыбнулся Кармелин, накручивая на палец пепельно-белую прядь, сиявшую на солнце искусственным блеском. — Не жарко? — Он видел свое отражение в черных полароидных стеклах ее солнцезащитных очков.

— Я ведь знаю, ты предпочитаешь блондинок, — улыбнулась в ответ фантастическая девушка и уперлась крепкой грудью в торс Никиты Андреевича. — Шампанское уже ждет? Сначала шампанское, а потом сюрпризы, — со знойным придыханием, изображая роковую страсть, прошептала она. — Сегодня я тебя снова удивлю, мой бесподобный мустанг…

«Мустанга» пронзило до самых пяток электричеством желания. Не разъединяя объятий, наступая друг на друга, спотыкаясь на ступеньках, Кармелин и поддельная блондинка помчались наверх.

* * *

По мнению Маргариты, даже объединенный опыт всех бизнесменов Германии не мог помочь умирающему предприятию Настасьи. Иначе говоря, Настась-ино присутствие на семинаре не имело смысла. Цены в ее парфюмерном бутике кусались, как взбесившиеся ротвейлеры. А яростно-доброжелательные продавщицы отпугивали редких потенциальных покупателей отчаянным и неприкрытым желанием продать хоть что-то.

Так думала Маргарита, оставив Настасью в обладминистрации внимать речам немецких дельцов и быстрым шагом направляясь в сторону улицы Карла Маркса, где, как ей объяснила по телефону Ариадна Михайловна, располагался офис.

Фасад здания выглядел празднично благодаря белому пластику, украшавшему его. Крупные красные буквы «Ариадна» свидетельствовали о том, что Маргарита добралась до места. Навстречу будущей телохранительнице вышла сама Ариадна Михайловна — приятная дама лет тридцати пяти и килограммов восьмидесяти, рыжеволосая, с гладким румяным лицом, роскошно одетая. Два бриллиантовых кольца и несколько крупных перстней на пухлых пальцах намекали на то, что проблемы философии и мучительные вопросы осознания смысла бытия вряд ли засоряли голову милой женщине. Да и она сама сразу заявила о простоте своей натуры:

— Я вот, Маргарита, тебе честно скажу. Я женщина простая, в бизнесе наглая, по жизни удачливая. А начинала челноком, да… Моталась в Китай, Турцию, Эмираты с пудовыми баулами. И выбилась в люди. Теперь у меня фирма. Оптово-закупочная. Интерьер, сама видишь, и так далее. Присаживайся. Сегодня у нас тут никого нет, суббота.

Интерьер офиса, конечно, терзал глаз богатством. Но Маргарита за пять месяцев общения с Кармелиными видала и не такое. Ариадна Михайловна почему-то сразу понравилась Маргарите. Не потому, что пообещала солидную зарплату в предварительной беседе по телефону, а тем, что в ней совсем не чувствовалось торгашеского хамства. От дамы, которая повесила на шею килограмм безвкусного золота и справедливо ощущала себя человеком, собственноручно выковавшим свое незамысловатое многодолларовое счастье, можно было ожидать пренебрежительного менторского тона, барских замашек, грубых манер. Но ничего этого не наблюдалось. Беседа протекала легко и приятно, и за первые полчаса встречи Маргарита, с ее профессиональной обостренной реакцией на любое движение — тела или мысли, пока ни разу не была шокирована словом, или позой, или жестом бизнес-вумен. Хотя Ариадна Михайловна и не подумала обратиться к Маргарите на «вы», однако в ее устах это не звучало хозяйским «тыканьем», а скорее было приятной констатацией более юного возраста собеседницы. Короче говоря, простоватая Ариадна Михайловна обладала врожденным обаянием, даруемым природой, которому невозможно научиться.

— Но я вижу, ты совсем хрупкая девочка. Выдержишь перегрузки-то?

Конечно, бросив взгляд на изящную Маргариту, трудно было заподозрить, что девушка сделана из металла и единственная эффективная подпитка для нее — адреналин.

— Ведь со мной работать тяжко! Тружусь, как лохматый суслик, и днем, и ночью, и в снег, и в мороз, и в сорокаградусную жару. Если, к примеру, сломается машина — по грязи дотопаю куда мне надо. А с какими сволочами приходится общаться!

О, ты не представляешь! Но дело делаю. Так, да вай-ка выпьем холодненького. — Ариадна нырнула в холодильник-бар и достала пачку персикового сока. — Я сейчас вообще процветаю. Буйно. Без ложной скромности скажу. Деток пристроила учиться в Лондоне. Грызут этот… как его… мрамор наук.

— Гранит.

— Один черт. Ой, Рита, там такая шикарная школа! Через одного — дети наших российских знаменитостей. То музыканта какого-нибудь сынок, то нефтяного магната дочка. А мужа в Америку отправила, да. Мотор подлечить. Теперь вот думаю, как бы он с отрегулированным мотором по американским бабам не пошел. В смысле, по медсестрам, которые в госпитале. Хотя… Там такие морды, Ритуня, я тебе скажу. Закачаешься!.. М-да… Вот, а сама кручусь. Зарабатываю. И мне очень нужна охрана. Вооруженная.

— Почему?

— Не то чтобы угрожает кто… Но я достигла того уровня — в смысле по доходам, — где, шкурой чувствую, нельзя без охраны. И не хочется, чтобы постоянно над плечом торчала тупая морда двухметрового шкафчика в камуфляже, чтоб партнеров пугал.

Да и вообще, Рит, от мужчин меня воротит. Нет, нет, не пугайся! На женщин тоже не тянет! Я вполне это самое…

— Гетеросексуальны?

— Чего? Нормальная баба, я хотела сказать. Просто натерпелась от мужчин. В самом начале, когда бизнес затевала. Чего только не было в биографии! Честно, дорогу таранила всем, что имею. Пришлось попотеть. Ты с лицензией?

— Конечно, — кивнула Маргарита и достала из сумки лицензионную карточку.

— Отлично. Оружие?

— Да.

— И за каждый использованный патрон должна отчитываться в агентстве?

— Естественно.

— Стреляешь метко?

— Надеюсь, Ариадна Михайловна, вы спрашиваете об этом просто из интереса? Или угроза военных действий настолько реальна?

— Из чистого любопытства, Маргарита, интересуюсь. Я ведь первый раз пытаюсь нанять лицензированную охрану. Была у меня в прошлом парочка жлобов. Уволила, достали. Они, значит, втянулись, балбесы, в роль вошли, закупили на рынке целый арсенал… И не то что за патроны, за обоймы и магазины ни перед кем не отчитывались. Распугали у меня на загородной вилле все пернатое поголовье, охламоны. Конечно, Ритуль, я тебя не в киллеры ведь нанимаю. Об оружии спросила просто так, Для осведомленности. А боевыми искусствами владеешь? Каратэ-до, каратэ-после, как говорит Задорнов. Если придется по морде кому врезать?

— У меня разряд по дзюдо. Могу и врезать. Но вы ведь понимаете, против двухметрового громилы с «Калашниковым» это малоэффективно. А так… Приструнить парочку-тройку невооруженных типов среднего размера…

— О, как бы я хотела быть такой спортивной, стройной, быстрой! Спишь на велотренажере, да? А мне, конечно, не до спорта. Еще почему я не хочу брать парня охранника? У женщин лучше развита интуиция, правда? Я, например, веду переговоры с партнером, а ты элегантно отсвечиваешь рядом и прислушиваешься к своим ощущениям. Чик-чик, заподозрила неладное, и мы быстренько смылись. И гуд-бай, мой мальчик, гуд-бай, мой миленький! Ох, сколько раз бывало раньше… Я, как восторженная дура, где-нибудь на глухом складе распинаюсь перед выгодным клиентом — поставка, отгрузка, сроки, платежи… И тут подваливают еще двое очень выгодных клиентов, и втроем меня… И весь едреный бизнес. И все поставки! Страшно вспоминать! Какая же я была доверчивая и неопытная, елки-моталки! Сейчас-то бизнес стал менее дремучим. Почти цивилизованным!

«Настасья как раз про такой бизнес и слушает лекцию!» — вспомнила Маргарита. Она успела подумать, что, в отличие от Ариадны, Настасья с самого начала занималась исключительно цивилизованной, даже рафинированной коммерцией. Да и не бизнес это был вовсе, а современное развлечение для жены богатого предпринимателя. Если по результатам месяца Настасьин магазин выходил в минус, заботливый муж закачивал на банковский счет парфюмерной фирмочки собственные денежные средства. Утонченная и нежная, Настасья ни разу не дала ни одной взятки, и ей, конечно, никогда не приходилось с риском для жизни вести переговоры на глухом складе. Не в пример Ариадне, она не содрала ни одного перламутрового ноготка, занимаясь «своим» предприятием.

— И я другая, — продолжала тем временем Ариадна Михайловна. — Сейчас мне клиенты и партнеры в рот заглядывают и присылают во-от такие корзины цветов. Теперь я козырная дама. Ну что, Маргарита, решилась?

— А вы?

— Ты мне, честно скажу, с первого взгляда понравилась. Но я человек деловой. Поэтому, если договоримся, сначала возьму тебя с двумя неделями испытательного срока. Вдруг не сработаемся. Конкретнее об условиях. Условия труда, конечно, зверские, прости Господи. Работаем девять дней в неделю, тридцать часов в сутки. О самом главном-то я забыла спросить. Ты замужем? Дети?

— Нет.

— Отлично! Выходной — в любое время, когда у меня ничего не запланировано. Признаюсь, это бывает редко. Об оплате я тебе уже сказала по телефону. Твердая ставка. Но могу добавить по результатам месяца, если прибыль хорошая или настроение романтическое. Я не жадная, поверь. А если пойму, что ты для меня ценный кадр, могу и в два раза, и в три поднять тебе оклад…

Обычная стратегия нанимателя: пообещать золотые горы, а там будет видно. Но Ариадна, на словах такая бесхитростная, реально же — хваткая и тертая жизнью баба — все равно нравилась Маргарите.

— Можно подумать?

— Думай, — согласилась бизнес-вумен. — Недельку. Я как раз во Францию съезжу, загар подправлю в Ницце, освежу кости этой… как ее… модное слово… Талассотерапией!

— Ну вы даете! — восхитилась Маргарита. — Что за зверь такой неведомый?

— Черт его знает. В турагентстве предложили, я купилась. Они ведь умеют уговаривать.

— Вы тоже.

— Значит, ты почти согласна? Хорошо, хорошо, не буду тебя торопить… Возьми мою визитку и звони, когда решишься…

* * *

Маргарита обогнула здание обладминистрации с тыла и оказалась прямо у крыльца. Но на крыльце под длинным бетонным козырьком Настасьи не было. Она прохаживалась вдоль бесконечной клумбы с розами и конечно же неутомимо стригла купоны своей фантастической коммуникабельности: почетный конвой из четверки представительных мужчин двигался следом и трепетно прислушивался к каждой гениальной сентенции, выдаваемой Настасьей.

— А вот и моя прекрасная телохранительница! — воскликнула Настасья.

— И я бы от такой не отказался, — тихо толкнул под локоть один мужчина из Настасьиного шлейфа другого.

— Ты немного задержалась, — заметила Настасья. — Господа, мы с вами прощаемся. Приятно было побеседовать…

Девушки направились к синему «рено».

— Все это оказалось феноменально скучно, — пожаловалась Настасья, нажимая кнопку кондиционера. — Полюбуйся, я пыталась делать заметки.

Маргарита мельком глянула в протянутый блокнот, практически не отрывая взгляда от дороги. Вместо убористого текста с дельными советами по увеличению прибыли, страничка была разрисована карикатурами. Наверное, Настасья пыталась изобразить немецких ораторов.

— Что они о нас знают? — с пренебрежением сказала она. — Что понимают в наших проблемах?

И к чему вообще их миссионерство? В общем, Маргарита, я сбежала следом за тобой. Съездила в один гениальный магазинчик, выбрала себе невероятный костюм — ослепительно белый, легкий, немнущийся. Очень дорогой. Вон он в пакете на заднем сиденье. Завтра же его надену.

— Ты говорила, что завтра мы весь день просидим в конторе, занимаясь балансом.

— Ах, точно. Тогда в понедельник. А как твои дела? Тебе понравилась мадам Ариадна?

— Да.

— Что она собой представляет?

— Трудится в поте лица, потом пользуется всеми благами, которые можно купить за честно заработанные деньги. Так я поняла, по крайней мере.

— Не грустно будет променять добрую Настеньку на чужую даму? — Настасья протянула левую руку к рулю и немного повернула, корректируя курс. Автомобиль послушно вильнул. — Всегда нервничаю, когда ты держишь руль одной рукой! Ну-ка, быстренько вцепилась обеими руками, напрягла спину и выпучила от страха глаза, как и положено женщине, когда она управляет машиной!

Маргарита проигнорировала приказ начальницы. Ей было удобнее держать правую руку на рычаге коробки передач, а локоть левой положить на открытое окно.

— В отличие от тебя Ариадну мне придется действительно охранять.

— И при мысли об этом твои зеленые глаза начинают азартно сверкать. Да, Маргарита, я чувствую, ты устала от нашего умиротворенного существования. Жизнь без острых ощущений для тебя невыносима. Прости, но на меня никто не покушается.

«Рено» свернул с солнечной улицы Моцарта в глубокую тень Яблочного переулка. Справа и слева вдоль дороги высились яблони. В мае они наполняли воздух нежным ароматом, покрываясь розовой и белой пеной цветов. До элитной «хибарки» Кармелиных оставалось минут пять езды. Настасья достала из сумочки крошечный мобильник.

— Предупрежу Никитку, что мы едем. Пусть встречает.

— Зачем? — удивилась Маргарита. — Вдруг он спит?

— Днем? Спит? — изумилась Настасья. Она как-то не могла представить мужа мирно похрапывающим на диване в светлое время суток. Никиту и ночью-то трудно было заставить оторваться от дел. — Какая глупость, Маргарита!

…Действительно, на полосатом диване в стеклянном зале-аквариуме Никита Кармелин не спал, в кабинете — тоже. Но и встречать женщин не вышел. Владельца особняка нигде не было видно.

— Ах, ну неужели сбежал на завод, Маргарита?! Ведь обещал мне сегодня не работать! Никитушка! Выходи!

Вдвоем они поднялись вверх по лестнице.

«И зачем нам такое количество комнат?» — словно в первый раз задумалась Настасья, открывая одну дверь за другой. Мужа нигде не было. Действительно, воспользовался предоставленной свободой и улизнул на любимое предприятие — работать, работать, работать… В красный будуар — супружескую спальню — Настасья толкнула дверь уже чисто автоматически.

Никита Андреевич неподвижно лежал на просторной кровати среди атласных подушек. Было совершенно ясно, что уже больше никогда ему не придется использовать это ложе для энергичных любовных развлечений или хотя бы для умиротворенного сна.

Настасья отпрянула назад и закричала.